Текст книги "В отражении неба (СИ)"

Автор книги: Фелисити Шилдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Начало истории

Снаружи было холодно, сыро, неприятно. Люди, которые шли по улице, непроизвольно ёжились, стараясь укутаться теплее в свои лёгкие куртки и жакеты. У каких-то счастливчиков в руках были зонты, спасавшие их от неожиданного дождя, обрушившегося на город.

В классе же наоборот было тепло, даже немного душно. Профессор Андервуд нарочно не открывал окна, чтобы в помещение не попали капли воды. Но этот дождь заполонил весь мой разум. Скажу честно, я не любила такую погоду, не любила искренне, да так, что почти ненавидела. Каждый раз, когда начинался дождь, я сразу же искала какое-нибудь уютное место, чтобы сесть туда, укрыться пледом и притвориться, что этого явления природы нет и в помине. Но это дома – на улице же я бежала, что есть сил, до собственного дома или ближайшего дома друга, чтобы переждать непогоду там. Я всячески пыталась избегать дождя, как можно из этого понять. Ничто не могло объяснить мою нелюбовь к нему, даже я сама.

Только сегодня, кажется, был особенный день: я сидела за партой, не обращая абсолютно никакого внимания на учителя и не отрываясь, смотрела, как по стеклу стекали капли воды, пытаясь догнать друг друга. Завороженная этим зрелищем, словно бы видевшая дождь в первый раз, я дёрнулась, когда голос учителя разрушил все мои мысли, так резко ворвавшись в моё сознание.

– Мисс Осборн, я обращаюсь к вам! – я поймала на себе взгляд профессора Андервуда, учителя алгебры. Моментально я потупилась, устремив взгляд на парту и притворившись, что увлечена работой в классе.

– Извините, – приглушённо прозвучал мой голос, словно меня застали за чем-то неприличным.

– Я просил вас подойти к доске и решить уравнение, – не смея поднять глаза на учителя, я услышала его голос. Переборов в себе желание спрятаться под парту, я, молча, подошла к мистеру Андервуду, взяла мел из его рук и принялась писать на доске решение. Две-три минуты, и довольно сложный пример уже не казался таким сложным, а рядом красовался ответ.

После нескольких секунд тишины пожилой профессор произнёс, кивнув мне как-то рассеянно:

– М-да, молодец, садитесь, – услышав заветные слова, я поспешила вернуться за свою парту, чтобы дождаться окончания урока. К счастью, он был последним.

Только не успела я достигнуть своего места, как привычную тишину прорезал звонок, означавший, что все были свободны. Вперёд! Сигнал к отступлению был дан, и одноклассники, даже не услышав домашнего задания, стали лихорадочно засовывать учебники в свои рюкзаки. Я не отставала, но не спешила слишком сильно. А зря.

– Мисс Осборн, останьтесь, пожалуйста, – ещё не успев выйти из кабинета, я была остановлена голосом учителя. Я еле слышно вздохнула и незаметно закатила карие глаза. Мои одноклассники, тем временем, успели смыться. Застегнув молнию рюкзака, я подошла к первой парте, желая услышать, что же от меня хотел учитель.

– Кхм, Мод, хотел поинтересоваться, в чём же дело? Успеваемость падает! – мистер Андервуд по-театральному взмахнул руками, а я тут же ответила, даже не задумавшись:

– Сейчас же конец года, домашнего задания очень много. Я просто не успеваю, но я подтянусь. Честно, – пообещала я своему учителю, хотя на деле не придала этому особого значения. Я нетерпеливо топталась на месте, и мистер Андервуд, вероятно, это заметил, поэтому вздохнул и продолжил:

– Хорошо, Мод, я не буду больше тебя задерживать. Но! – честное слово, в этот момент я уже хотела убежать из кабинета, пока меня вновь не остановили. – Но я, правда, надеюсь, что ты сдержишь своё обещание, – он смерил меня серьёзным взглядом, хотя это была напускная серьёзность – мистер Андервуд считал меня одной из лучших его учениц. Жаль, я не преуспевала так же, как и на алгебре, по физкультуре или литературе, например.

– Конечно, вы можете даже не сомневаться, – я улыбнулась учителю, бодро попрощалась с ним и поспешила на школьную стоянку, где, я могла спорить, меня уже заждался Тео Флетли, мой лучший друг. Я оказалась права, и меня, действительно, уже ждали он и его джип лазурного цвета. Тео ослепительно улыбнулся, завидев меня, и помахал рукой.

Когда я спускалась по лестнице, только выйдя на улицу, я тут же обратила внимание на погоду, которая заметно изменилась: землю теперь освещало яркое солнце, а редкие тучки начинали медленно расползаться во все стороны, уступая дорогу светилу. Вот такая погода мне нравилась больше, чем дождь, даже сегодня – я и сама не заметила, как стала улыбаться во все тридцать два зуба.

– Хей хей, и снова здравствуйте! – весело поприветствовала я Тео, не переставая улыбаться.

– Привет, Мо!

Да, это моё «оригинальное» прозвище, которое придумал мой друг. Он вообще любил давать всем клички, начиная от учителей и заканчивая школьной уборщицей. Например, мистер Андервуд в его глазах представал в виде Мистера Проппера, всем нам известного персонажа рекламы. Причина тому – лысина у учителя и вечное желание поддерживать чистоту в классе.

Тем не менее, Мо звучало куда лучше, чем Мистер Проппер, поэтому я смирилась с эдаким сокращением собственного имени.

– Ну что, махнём в Мак, как и задумывали? – спросила я, пристегивая ремень безопасности, только что усевшись в кресло автомобиля. На удивление, мой вопрос застал Тео врасплох, хотя я прекрасно помнила, что мы уже давно договаривались о совместной поездке в Макдональдс.

Мой друг стал отчаянно рыться в карманах, да так рьяно, что едва не стукнулся коленями о руль. В конечном итоге, ему удалось достать из карманов джинсов пару помятых долларов и пенни. С такими запасами, определённо, мы были не самыми ожидаемыми гостями в Маке, поэтому, поискав в рюкзаке, я нашла пятидесятку. Тео натянуто улыбнулся в ответ на это.

– Думаю, лучше будет заехать ко мне домой и взять ещё немного денег, – парень проигнорировал меня, и тут, неожиданно для себя, я сказала:

– Ты же видишь, что у нас есть наличные, так что давай сразу туда, куда собирались, – я решила настаивать на этом предложении, ведь я была готова заплатить, в конце-то концов. Мне это ничего не стоило.

– Нет, ты и так платила на прошлой неделе. Это плохая идея, – Тео даже не смотрел на меня, словно мы вмиг стали чужими людьми друг для друга. И всё это было из-за денег – мой друг становился неузнаваем, когда дело доходило до финансов. На то были реальные причины.

Его семья испытывала сложности с деньгами, потому что мать работала посудомойщицой в местном кафе, а отчим пропивал все деньги, заработанные честным трудом его жены. Помощью служил старший брат Тео, который жил за границей и каждый месяц присылал семье деньги. Во Фреде (а именно так звали его брата) Тео видел только самое лучшее и, не сомневаюсь, младший брат был даже способен увидеть нимб над головой старшего. Однако на деле никакого нимба не было, потому что Фред посылал деньги, всего лишь желая заглушить голос совести. Он даже никогда не звонил и не интересовался жизнью своей семьи. Случись что – Фред об этом даже не узнает. И звонить ему никто не будет.

Был бы он действительно хорошим сыном, то жил рядом с семьей, а не за тысячи километров от дома. Конечно, деньги решают многое, но присутствие рядом куда важнее. Только Тео этого, видимо, не понимал, хотя я отчаянно пыталась открыть ему глаза на эту ситуацию. В конечном итоге, пришла к выводу, что это бесполезно, да и не моё это дело.

– Ты уверен в этом? – мой голос прорезал тишину, которая успела окутать меня с другом. Решив не рисковать, я всё же убрала деньги обратно, взглянув на Тео вновь.

– Ну да. Нам просто остаётся надеяться, что отчим спит и горизонт чист, – с этими словами, парень завёл двигатель, нажал на газ, и джип, взревев, дёрнулся вперед. Спустя несколько минут, мы уже ехали к дому Тео.

Я чувствовала, что своим жестом с деньгами задела чувства друга, поэтому всю дорогу мы ехали молча. Ни он, ни я не смели прервать затянувшееся молчание. Вместо раздумий о том, что сказать во время длинной дороги почти на самый край города, я смотрела в окно. Я рассматривала высотные дома и маленькие коттеджи, которые один за другим пролетали мимо окон. Наш город был настолько мал, что порою мне казалось, будто я выучила здесь каждый дом. Однообразность приелась. Но ещё хуже было то, что такое постоянство за окном и непрекращающаяся тишина в машине действовали на нервы. Я аккуратно потянулась вперёд, чтобы включить музыку. В уши ударили резкие басы тяжёлого рока, и, рефлекторно дёрнувшись, я вырубила звук. Тео при этом даже не шевельнулся, словно знал, что сейчас заиграет.

– Ты хотел оглохнуть или как?! – прокричала я, словно мой голос всё ещё заглушала до ужаса громкая музыка. Вернувшись к обычному тону голоса, я продолжала: – И где же твой рэпчик, Эминем, йоу-йоу-йоу? – я внимательно проследила за реакцией друга, надеясь, что пародия на Эминема (то есть, эти йоу-йоу-йоу) хоть как-то развеселят парня. И Тео впрямь улыбнулся, не отрывая взгляда от дороги.

– Решил подсесть на рок, ну и врубил на самую мощь. Зато отчим был в ярости от криков солиста в два часа утра! – друг рассмеялся.

Кого Тео ненавидел всеми фибрами своей души, так это отчима. Во-первых, приёмный отец постоянно пил. А когда не пил, он спал. Во-вторых, будучи пьяным, мог с лёгкостью избить Тео с его матерью. Что может быть хуже, хочется спросить. Вот может быть, когда понимаешь, что ничего с этим не поделаешь.

Однажды, мама Тео пыталась подать в суд на своего мужа по поводу избиения её и сына, но дело рассматривали так долго, что, в конечном счёте, закрыли и сделали вид, что ничего не было. На тот момент отчиму удалось, как следует пригрозить семье, чтобы те больше не делали ничего подобного. Каждый раз он выходил сухим из воды, словно был абсолютно невиновен. Тео был сыт этим по горло и не раз отвечал на удары отчима, после этого пропуская школу несколько дней из-за полученных ужасных синяков. Мне он не рассказывал, как они появлялись. Я всё и так прекрасно знала.

Развод тоже ничего не решал. Мать моего друга знала, что ничего этим не изменит. Поэтому приходилось придумывать что-то другое, что-то более изощрённое, чтобы избавиться, наконец, от этого человека. Только пока идей не было совсем.

– За что ты с ним так? – я, как идиотка, рассмеялась, а затем, поняла, что поступила глупо. Да как я могла?

– Как будто сама не знаешь, – Тео только вжал ногу в педаль газа чуть сильнее и совсем не улыбнулся. Конечно, зачем тут улыбаться. Я почувствовала себя очень и очень неловко.

К счастью, совсем скоро мы оказались у дома Тео, и я сразу предупредила его, что останусь в машине. В то время как мой друг направлялся к двери, я в который раз разглядывала дом Флетли.

Красная крыша немного покосилась влево, входная дверь еле-еле держалась на петлях, а со стены уже отходила краска. Тео аккуратно прошёлся по давно не стриженному газону и прислонился ухом к двери, не решаясь зайти внутрь.

Окно автомобиля было открыто, и я могла отчётливо слышать ругань отчима и еле заметный голос матери. Внутри всё неприятно сжалось. Если даже мне стало плохо, то Тео… он сморщился и, резко развернувшись, потопал обратно к джипу, звучно захлопнув дверь автомобиля. Заведя машину, он повёз нас в Мак, но я видела настроение друга на его лице. И я прекрасно понимала, что он мог вмешаться в ссору, но не стал, потому что это только бы усугубило ситуацию. Его раздражало и злило собственное бездействие, я знала это. В какой-то степени, собственная немощность во всей этой истории с отчимом.

Мне отчаянно хотелось поддержать Тео, как-то успокоить его, поэтому я неловко подала голос:

– В чём, по-твоему, была причина ссоры?

Тео был раздражён, разозлён. Кажется, невидимый разряд тока прошёлся между нами, в воздухе. Я уже готова была записать сегодняшний день в «Самые худшие дни моей жизни», потому что хуже уже быть не могло. Хоть я и действительно знала, что ссоры в семье Флетли, на самом деле, рождались, будто без причины. Виною было, как, наверное, можно понять, пристрастие отчима к алкоголю и ничего более. Всего лишь эта деталь рушила жизни сына, матери и её мужа.

С такими мыслями совсем не хотелось куда-либо ехать, пусть даже со своим лучшим другом, с которым можно было отправиться хоть на край света. Когда мы оказались внутри Макдональдса с Тео, я лишь беглым взглядом пробежалась по меню, не зацепившись абсолютно ни за что. Кое-как я смогла заказать один шоколадный маффин и молочный коктейль, несмотря на то, что безумно сильно хотела чего-то мясного или сырного. Мой организм лишь вяло отреагировал на мой заказ, и я медленно жевала кекс и запивала его коктейлем без всякого энтузиазма. Тео и вовсе заказал всего лишь один стаканчик воды, к которому даже не притронулся. Друг только следил за тем, как я не спеша ела, мечтая, чтобы всё это поскорее закончилось. Я имею в виду плохое настроение, напряжённую обстановку и… опять это молчание. Взгляд Тео был направлен куда-то дальше того места, где сидела я, лицо его не выражало абсолютно ничего, кроме холодного равнодушия. Складывалось впечатление, что в свои восемнадцать лет парень уже разочаровался в жизни и больше не видел в ней ничего светлого, что могло бы быть смыслом его существования.

Эта картина меня пугала и заставляла содрогнуться и перейти к действию. Я резко поставила коктейль на стол и, тем самым, сумела привлечь внимание Тео. Он мгновенно оживился, не поняв этого неожиданного жеста. Я протянула ему руку, улыбнувшись, и сказала:

– Пойдём, у меня есть одна идея, – пусть мой друг и был целиком и полностью посвящён своим не самым радостным мыслям, в его взгляде был заметен интерес. Я знала, что это была уже маленькая победа.

Тео, стоило нам выйти из здания, тут же пошёл к машине, не отпуская мою руку, но я остановила его, отрицательно помотав головой:

– Нет-нет-нет, стой!

– В см… – я не дала ему договорить, продолжив.

– Тут недалеко, да и я думаю, что ты знаешь, куда я тебя веду, – с этими словами я потянула его в абсолютно противоположную сторону, за здание Макдональдса и чуть дальше. Вскоре мы приблизились к парку, где в детстве мы с Тео проводили много времени вместе. Только в то время мы друг друга терпеть не могли. Как это бывает – соседская девочка невзлюбила заносчивого соседского мальчика, потому что тот часто хвастался новыми игрушками, дёргал её за косички и обзывал. Девочка не любила мальчика вплоть до младшей школы, а там их ещё и за одну парту посадили. Как-то пришлось выживать и даже пытаться общаться. В конечном итоге, мальчик и девочка даже и не заметили, как стали лучшими друзьями к концу школы.

Возвращаясь же вновь в то время, когда и я, и он были только детьми, этот парк, в котором мы сейчас находились, был довольно несуразен. В нём были маленькие деревья, скорее, похожие на кустарники, скамейки с потрескавшейся коричневой краской и одна песочница на всех детей в округе, в которой песок всегда был похож на болотную жижу. С тех пор многое изменилось: деревья выросли, обросли густой кроной; скамейки покрасили в кирпично-красный цвет, а также добавилось две новых песочницы. Помимо прочего, в самом центре парка вырыли пруд, в который частенько слетались белые лебеди. Люди, гулявшие в парке, довольно часто подкармливали птиц хлебными крошками.

Доведя друга до скамейки близ водоёма, я отпустила его руку, и мы вместе сели.

– Так, а теперь ты должен высказаться. Прямо сейчас! Понял? – я внимательно поглядела на Тео, желая поскорее услышать его мысли.

– Всё дело в отчиме, – чтобы это понять, не нужно было быть экстрасенсом. – Он опять кричит на неё, – под «её» подразумевалась «мама». – Опять и опять! Сколько можно?! – от напряжения на его шее проступила вена. – Каждый день он кричит на неё, а я всё боюсь, что он её ударит. Я пытался защитить маму не раз, но лишь попадал под горячую руку, – закатав рукав, Тео продемонстрировал мне несколько тёмных синяков внушительного размера. Я сочувственно и как-то пугливо подняла глаза на друга.

– И что ты планируешь делать? – мой голос прозвучал ужасно тихо, но затем, уже громче, я добавила. – Ведь это не может продолжаться вечно, ведь так?

– Конечно, не может. Поэтому-то я и хочу сбежать. Лишь бы быть подальше от отчима! – на последнем предложении он ещё больше разозлился.

– Что?! А не легче ли будет вызвать полицию? – после этих слов Тео повернулся ко мне и смерил меня удивлённым взглядом, словно я сказала что-то из ряда вон выходящее. Затем вернул прежнее выражение лица и добавил:

– Нет, не легче, – он грустно улыбнулся одними уголками губ и продолжал. – Он только с двойной силой накинется на нас после визита полицейских. Да и как мы докажем его виновность? Я абсолютно уверен, что он может скинуть всё на меня.

Я еле слышно вздохнула, понимая, что ситуация стала набирать новые и новые обороты.

– И куда же ты собираешься бежать? Ты же в курсе, что сейчас конец года, контрольные, экзамены и прочее. К тому же ты не можешь бросать свою маму один на один с отчимом. Это же… эгоистично, – я включила режим голоса совести.

– Я знаю. Поэтому и остаюсь здесь, – Тео в это же мгновение поднялся и довольно быстро отправился к машине, оставив меня сидеть одну перед озером с лебедями. Однако я тут же вскочила и бросилась догонять друга. Тем более что я бы не смогла уехать домой без его машины.

– Стой, Тео! – крикнула я, на что друг тут же повернулся ко мне и принялся меня ждать. Добежав до него, я спросила. – Ты же всё это не серьёзно? – мне хотелось верить, что у него был другой, куда более совершенный план на этот счёт.

– Серьёзнее не бывает.

– Окей, но ведь нельзя всё так оставить. Да и откуда ты возьмёшь деньги на… – я тут же осеклась. «Глупая! Глупая!» – стал повторять мой внутренний голос, но я и без него поняла, что сейчас было бы как нельзя кстати провалиться под землю. Только Тео понял, что я сказала это не со зла, поэтому снова улыбнулся.

– Это я тоже знаю. Да и вообще, забудь мои слова и всё, – теперь его улыбка показалась мне не совсем правдоподобной, но, тем не менее, я ничего не сказала. В абсолютном молчании мы дошли до машины.

Я ничего не сказала, потому что знала, что Тео не остановится перед чем-то, если решил что-то сделать.

С этого-то дня всё и началось.

Часть 1

Итак, пожалуй, мне стоит поведать реальную причину того, почему же в последние дни апреля я не прикладывала к учёбе все свои усилия, игнорировала слова мистера Андервуда и подолгу любовалась дождём.

Я любила красивые цитаты. Очень и очень сильно. Тео прекрасно это знал, поэтому совсем недавно подарил мне тонкую книжку с целым сборником высказываний. И там я нашла то, что незаметно для меня самой перевернуло моё сознание на какое-то время.

«Никто не хочет, чтобы ты стал свободным. Потому что, освободившись, ты станешь непредсказуемым».

Муджи.

Эта цитата принадлежала известному духовному учителю, и, удивительно, она заставила меня встать в тупик. Это всерьёз было так похоже на действительность. На меня.

И в последние дни апреля я каждый урок, хотя бы на пять минут задумывалась об этом. Я смотрела в окно, за которым находились свободные деревья, за которым дул свободный ветер, за которым летали свободные птицы. Так почему я не могла быть свободной?

Наверное, можно подумать, что я рассуждала как самая настоящая эгоистка и, возможно, это правда. Только от этого ничего не менялось. Я знала, что никогда ничто не изменится. Даже эта цитата не сможет мне ничем помочь. Но, по крайней мере, она вселяла хоть какую-то надежду. И где-то в глубине души я чувствовала, что эта весна привнесёт что-то новое в моё существование.

***

Моя жизнь, так или иначе, продолжалась. Утром следующего дня, после той непонятной ссоры с Тео, я снова пошла в школу. Как обычно. Как всегда.

Уроки шли медленно: алгебра сменялась историей, история английским языком, за английским следовала физкультура. Сегодня всё казалось мне таким скучным и невероятно долгим. Наверное, это было из-за того, что в столовой я не видела Тео. Не видела я его и на совместных со мной уроках (мы учились в разных классах, но некоторые уроки у нас совпадали). Я звонила ему, но абонент был недоступен. Я даже начинала переживать, но затем переводила дыхание и смирялась с мыслью, что с ним все хорошо, ведь он уже взрослый. Как и я. Только от этого мои переживания не ослабевали.

И только стоило урокам закончиться, как мне взбрело в голову сесть в автобус и отправиться к дому друга, к которому, конечно, лишний раз было страшно приближаться. Но, как ни странно, в этот раз не было слышно ни криков, ни простого человеческого голоса. Мурашки пробежали по моему телу, а в душе затаился страх: неужели случилось что-то непоправимое?

Еле дыша, я приблизилась к входной двери и приложила к ней ухо, пытаясь хоть что-то услышать. Но в воздухе повисла тишина, да и только. Неожиданно, дверь поддалась, и я, не удержав равновесия, упала прямо внутрь дома. «Блин! Теперь меня точно услышат!» – пронеслись пугающие мысли в моей голове одним молниеносным движением, и вот уже, спустя секунду-другую, меня небрежно поднял мистер Флетли, отчим Тео. Сердце пропустило пару трусливых ударов.

– Что ты здесь делаешь? Твоего дружка нет дома, можешь даже поискать. А подслушивать, между прочим, некрасиво, – мужчина приблизился к моему лицу, и я еле подавила в себе желание поморщиться от перегара, которым несло от мистера Флетли.

– Но где он? – спохватилась я, не отрывая взгляда от лица отчима, а потом поняла, что лучше бы не спрашивала. Сейчас нужно было просто уносить поскорее ноги отсюда, пока я не задохнулась от ужасного запаха.

– Я не знаю, но, может, ты знаешь, м?! – сердито спросил мужчина, как будто в чём-то подозревал меня.

– Я тоже, и, знаете, я пойду, мне ещё кучу уроков делать, – я попыталась, как можно скорее, покинуть порог дома Флетли. Слава Небесам, мистер Флетли больше ничего не сказал и сразу же захлопнул за мной дверь, обдав меня потоком воздуха.

Я выдохнула. Сердце стучало быстрее обычного и норовило выпрыгнуть из груди. Ноги подкашивались, во рту пересохло. Я не хотела сталкиваться нос к носу с отчимом Тео, но, в конечном счёте, не избежала этой участи. Ладно, хоть умудрилась так быстро отделаться.

Я закрыла лицо руками, и мне просто отчаянно захотелось распластаться на земле и лежать так несколько часов. Но тут меня осенила другая мысль, которая отвлекла меня от предыдущей.

– А где же тогда Тео?! – воскликнула я и тут же обернулась, надеясь, что мистер Флетли ничего не услышал. Исчезновение Тео было очень странным, где же он мог быть? Осознав, что пока я ничего не понимала, я направилась к автобусной остановке, не обращая ни малейшего внимания на обстановку вокруг. Я видела только пустую остановку. Внезапно, меня кто-то схватил и, прежде чем я закричала, закрыл руками рот. Прямо посреди белого дня!

– Отпусти! – завизжала я в ладонь незнакомцу. И тут меня повернули ровно на триста шестьдесят градусов, и я перестала кричать. Теперь я была зла, просто невероятно зла.

Парень убрал руки от меня и приставил указательный палец к губам, советуя мне помолчать.

– Ты совсем с ума сошёл, идиот? Я уже два раза пережила инфаркт, кажется! – шёпотом, но отчаянно жестикулируя и нахмурив брови, скороговоркой сказала я. Хотя теперь с каждой секундой я всё больше и больше успокаивалась. Теперь нечего было бояться. Тео был рядом, и не стоило более беспокоиться за него. Выглядел он, кстати, нормально, а значит, что ничего с ним не случилось, он не стал жертвой маньяков, или насильников. Или просто пьяных ребят.

– Сегодня я не ночевал дома, Мо. Я лишь зашёл домой, пока отчим ходил к друзьям выпить, а там была записка, – он вынул маленький листок бумаги из карманов джинсов. – Ты только посмотри на это, – так же шёпотом, как и я, продолжал он.

Уже немного успокоившись, я взяла записку в руки и принялась читать про себя. Вот, что там было написано:

«Дорогой Тео.

Мне всё это надоело, понимаешь? Всё это слишком далеко зашло, и я жалею, что три года назад вышла замуж за этого дурака, за это существо! Что самое ужасное – я думала, он такой приличный и такой хороший. Как же я ошибалась, Господи.

Но сейчас я чувствую себя совсем юной из-за того, что именно я решила сделать. Я решила покинуть этот злосчастный дом, Тео. Я уеду к своей сестре, с которой поссорилась восемнадцать лет назад, ровно за пять месяцев до твоего рождения. Твой отчим даже не знает о её существовании, так что он не догадается о том, куда я отправилась. Мы приедем к ней и начнём с тобой думать над ситуацией. Мы могли что-нибудь придумать и здесь, но атмосфера накаляется, лучше соображать в спокойной обстановке.

Когда ты читаешь эту записку, я, скорее всего, уже еду на автобусе в Бофорт. До него две с половиной тысячи километров, и я знаю, что это много, но я согласна ехать очень долго. Я купила тебе билет на автобус, так что приезжай. Знаю, что сейчас у тебя учёба, но прошу, пожалуйста, приезжай. Я не хочу, чтобы ты оставался с отчимом, это слишком опасно. Он же даже не соображает порой, что делает. В Бофорте есть школа, ты временно поучишься здесь, хотя бы до лета, если мы не решим раньше, что делать дальше.

Билет я оставила в прихожей в выдвижном шкафу. Надеюсь, что ты успеешь его незаметно взять.

Я надеюсь и верю в то, что всё будет хорошо, моя сестра предоставит нам временное жилье, ведь я уже извинилась за прошлое.

Удачи тебе, мой дорогой Тео».

Прочитав это, я долго не могла собраться с мыслями. Не верилось, что это написала миссис Флетли, но, действительно, это был её почерк. Я, молча, протянула записку обратно другу и только через минуту прошептала:

– Так, значит, ты уезжаешь? То есть, ну это школу, ну эти контрольные, ну… меня? – я почувствовала, как мои глаза вдруг стали влажными, и я не могла найти в себе силы, чтобы пошевелиться. Я не могла поверить в то, что он переезжал, пусть и на время. И он должен был оставить меня здесь одну.

Повисло молчание.

– Стоп, что? Ты думаешь, я просто так дал тебе это прочитать? – тихо рассмеялся Тео.

– Ты ещё смеяться можешь? – я подняла на друга обиженные глаза.

– Неужели ты не поняла? Мы едем вместе! – воодушевлённо продолжил Тео и показал мне билет на автобус, но потом, в одно мгновение, разорвал его. Кусочки бумаги аккуратно и легко полетели на землю. Я была удивлена его решимости, но не успела ничего сказать. – Вот только на моей машине, а не на автобусе. Билетов больше не было, но не могу же я тебя бросить, подруга, – усмехнулся Тео.

В это же время я, незаметно для себя, улыбнулась, хотя мои глаза всё ещё были влажными. Я вновь хотела раскрыть рот, чтобы что-то сказать Тео, что-то более доброе, как вдруг входная дверь дома Флетли раскрылась, и из неё, на спотыкающихся ногах, но очень быстро, стал выбегать отчим.

– Ах, Тео, эдакий ты поганец, ты здесь! Где твоя мать, отвечай! – расстояние между нами и сумасшедшим мужчиной сокращалось, а в сердце моём что-то ёкнуло, но, по иронии судьбы, ноги будто бы приросли к земле. В глазах отчима читалась злость, а судя по движениям, он был пьян. Всё меньше и меньше расстояния, и я понимала, что его сейчас ничего не остановит. Вокруг как раз никого не было.

Часть 2

– Бежим! – закричала я из последних сил, подумав, что отчим всё-таки смог бы догнать нас с другом. Сорвавшись с места, мы понеслись вперёд. Не зная, куда именно бежать, я полностью полагалась на парня, который резко свернул вправо, и тут я заметила его джип. Это было наше спасение!

– Тео, ты никуда не сбежишь, мелкая псина! Я найду вас с матерью, где бы вы ни были, чёрт возьми! Этот дом все равно оформлен на нее! – во всю глотку заорал мистер Флетли, как ненормальный, что едва не сорвал себе голос. Как же было ужасно, что вокруг не было свидетелей того, что у мужчины поехала крыша.

– Заводи её, Тео, быстро! – скомандовала я, стоило нам забраться внутрь машины. – Сейчас же!

Тео моментально повернул ключ зажигания, и мотор чуть громче обычного взревел. К капоту уже приближался отчим. В его руках была бутылка, которую он резко занёс для удара. Но тут Тео внезапно засигналил, тем самым, напугав отчима, который отскочил на несколько шагов в сторону.

Двигатель повторно взревел, и Тео вжал ногу в педаль газа. Машина понеслась вперед, успев удачно въехать в поворот. Мне насилу удалось выдохнуть.

И, когда опасность миновала, с минуту мы молчали. Опять. Я, кажется, проглотила язык; сердце моё билось с бешеной скоростью, и внезапно просто захотелось закричать под воздействием адреналина, попавшего в кровь.

– Да ему же лечиться надо, Тео. Я просто не понимаю, как вы с ним живёте… – замолчала я, но затем продолжила. – Жили.

По-видимому, эта ситуация Тео трогала не так сильно, как обычно. Его забавляла моя реакция, и уголки его губ потянулись вверх.

– Ну вот, теперь ты увидела всё своими глазами, – на секунду он посмотрел на меня, и я заметила огоньки в его глазах, честное слово (!), а потом вновь вернулся взглядом к дороге. – Я, наверное, никогда не пойму, как некоторые ещё жалуются на своих родителей. О да, я с радостью мог бы поменяться с ними, чтобы избавиться от этого ужасного человека, – короткая усмешка вырвалась из его уст.

– Как ты ещё ухмыляться можешь? – несильно пихнула я его в бок.

– Ну что, я подвезу тебя домой, а ты подумай над тем, что я тебе сказал. Если что, я тебе напишу ещё, – сменив тему, продолжил Тео.

– Да, спасибо, что ответил, – поджала я губы и уставилась в окно. Мне ли было не чувствовать, как сильно переживал Тео. Конечно, пойти на такой шаг – оставить всё, включая школу, родной, пусть и не такой приятный, дом, город и отправиться на машине в другой город, который находится за две с половиной тысячи километров. Да уж, попробуй тут не поволнуйся за себя. Хотя с другой стороны я была уверена в силах друга – всё-таки он был крепким орешком. Но его волнение не было причиной, которая освобождала его от ответа на мои вопросы, в конце-то концов. Мне это не нравилось, но я решила забыть этот крошечный инцидент.

Как Тео и сказал, он подвёз меня до дома. Тут же выйдя из машины, я сказала:

– Итак, капитан, я ещё подумаю. Не знаю, смогу ли я всё так просто оставить. Ты же понимаешь, родители будут волноваться.

– Ещё как понимаю. Поэтому и даю тебе время подумать, – Тео улыбнулся и неожиданно обнял меня, очень тепло. Смею заметить, дружеские объятия – это всегда мило. Они какие-то уютные, спасающие от всех проблем, способные укрыть от всего мира. Но какие-то короткие, к сожалению.

Освободившись из объятий юноши, я тоже улыбнулась и поднялась по лесенке к двери. Прежде чем открыть её, я добавила, глядя на то, как счастливо улыбался друг: