Текст книги "'Учёные сказки'"

Автор книги: Феликс Кривин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Кривин Феликс Давидович
'Учёные сказки'

Кривин, Феликс Давидович

"Ученые Сказки"

НАИВНЫЕ СКАЗКИ Задушевный Разговор

Козел горячился:

– Тоже придумали! Слыхано ли дело – не пускать козла в огород?

Баран был холоден.

– Забор поставили, – горячился Козел. – Высокий забор, а посередине ворота...

– Что? – оживился Баран. – Новые ворота?

– Не знаю, какие они там – новые или старые.

– Вы что же – не рассмотрели?

– Отстаньте, – холодно бросил Козел. – Какое это может иметь значение?

– Ну как же не может? Ны как же не может иметь? – горячился Баран. Ну как же это не может иметь значения?

Козел был холоден.

– Если бы не ворота, – горячился Баран, – то зачем все? И зачем тогда городить огород?

– Да, да, зачем? – загорелся Козел. – Я то же самое спрашиваю.

– Я не знаю, – пожал плечами Баран.

– Нет уже, скажите, – горячился Козел. – Вы мне ответьте: зачем городить огород?

Баран был холоден.

– Вот так – нагородят, – горячился Козел, – не пролезешь ни в какие ворота.

– Ворота?...

Баран горячился – Козел был холоден.

Козел горячился – Баран был холоден.

И до чего же приятно – встретиться вот так, поговорить о том, что волнует обоих.. Волк На Елке

В новогоднюю ночь старый Волк особенно остро почувствовал свое одиночество. Увязая в снегу, продираясь сквозь цепкие елки, он брел по лесу и размышлял о жизни.

Да, ему никогда не везло. Самые лучшие куски у него выхватывали из-под носа другие. Волчица – и та оставила его, потому что он мало приносил зайцев.

Эти зайцы, сколько из-за них неприятностей! У кого их много – перед теми все на задних лапах стоят, а у кого мало... Да, в волчьем мире зайцы решают все.

Елки, елки... "Елки-палки, – думал Волк, – когда же все это кончится? Никуда не денешься от этих елок, хоть из лесу беги!"

И вдруг... Волк присел на хвост, протер глаза: неужели правда? Под елкой сидит самый настоятший, самый живой заяц. Он сидит, задрав голову, и смотрит куда-то вверх, и глаза его горят так, словно ему там невесть что показывают.

"Интересно, что он там увидел? – подумал Волк. – Дай-ка и я погляжу". И он поднял глаза на елку.

Сколько елок видел он на своем веку, но такой ему видеть не приходилось. Она вся искрилась снежинками, переливалась лунным светом, и казалось, что ее специально убрали к празднику, хотя на най не было ни одной елочной игрушки.

– Елки-палки! – сказал Волк и замер с открытым ртом.

Бывает же на свете такое чудо! Посмотришь на него – и чувствуешь, как у тебя внутри что-то переворачивается – не в желудке, нет, а повыше. И уже ничего не хочется – только сидеть и смотреть.

Так и сидели они рядышком – Заяц и Волк – под новогодней елкой, и смотрели на нее, и внутри у них что-то переворачивалось.

И Заяц впервые подумал, что есть на свете кое-что посильнее волков, а Волк подумал, что, елки-палки, честно говоря, ведь не в зайцах счасть е...

УЧЕНЫЕ СКАЗКИ Числа

Числа делятся на четные, нечетные и почетные. К последним относятся зачастую мнимые числа. Пирамида

Чем многограннее пирамида, тем у нее меньше острых углов в соприкосновении с внешним миром.

– Посмотрим на мир с трех сторон...

– Нет, зачем же с трех? Есть ведь и еще одна сторона...

– Разве только одна? Есть еще пять сторон...

– Посмотрим на мир с двадцати сторон...

Чем многраннее пирамида, тем многосторонней она смотрит на мир:

– С одной стороны, это, конечно, неправильно... Но с девяносто девятой стороны... это, пожалуй, верно...

– Давайте взглянем с двести пятьдесят третьей стороны...

– Даже лучше – с восемьсот семьдесят первой...

А при всестороннем взгляде на мир пирамида и вовсе теряет свою угловатость и превращается в конус, обтекаемый конус: ведь обтекаемость верх многранности... Вынесение За Скобки

Зато когда его вынесли за скобки, все сразу поняли, что это было за число.

– Это был наш общий множитель!

– Это был наш общий делитель!

Так число приобретает значение. После того, как его вынесут. Высшая Математика

Ноль, деленный на ноль, дает любое число.

В числителе ноль – в знаменателе ноль.

Сверху ноль – снизу ноль.

– Сейчас мы должны получить тысячу, – говорит Верхний Ноль.

– Получим! – отзывается Нижний.

– А теперь мы должны получить миллион.

– Получим!

– А как насчет миллиарда?

– Получим!

Вот оно как хорошо: что захочешь – все получается.

Сверху ноль – снизу ноль.

В числителе ноль – в знаменателе ноль.

Ноль, деленный на ноль, дает любое число.

Только взять эти числа никто не может. Отношение Величин

Коршун относится к воробью так, как воробей относится к муравью.

– Чтоб ты пропал! Ты же знаешь, как я к тебе отношусь!

Еще бы не знать! Большая величина относится к меньшей так, как меньшая относится к еще меньшей.

– Извините, это в последний раз... Вы же знаете, как я к вам отношусь...

И это известно: меньшая величина относится к большей так, как большая относится к еще большей.

Муравей относится к воробью так, как воробей относится к коршуну. Закон Всемирного Тяготения

У Вселенной непорядок с одной Галактикой.

– Что это у тебя, Галактика? Как-то ты вся затуманилась?..

– Да вот – Солнце тут есть одно...

У Галактики непорядок с одним Солнцем.

– Откуда у тебя, Солнце, пятна?

– С Землей что-то не ладится...

У Солнца непорядок с одной Землей.

– Что у тебя, Земля, там происходит?

– Понимаешь, есть один Человек...

У Земли непорядок с одним Человеком.

– Что с тобой, Человек?

– Бог его знает! Ботинок как будто жмет...

Один ботинок – и тяготит всю Вселенную! Архимед – Эй, что ты там чертишь на песке? – Вычисляю. Знаете ли вы, что если найти точку опоры, можно пере– вернуть земной шар? – Перевернуть земной шар? Ого, в этой мыслишке кое-что есть!

Из древнего разговора

Не троньте, не троньте его кругов! Не троньте кругов Архимеда!...

Один из пришлых римлян-врагов с ученым вступает в беседу:

– К чему говорить о таком пустяке? – легат вопрошает с улыбкой. – Ты строишь расчеты свои на песке, на почве, особенно зыбкой.

Сказал, – и услышал ответ старика:

– Солдат, вы меня извините. Но мудрость жива и в сыпучих песках, а глупость – мертва и в граните.

– Ты, вижу, мастер красивых слов, – легат завершил беседу. – Старик, я не трону твоих кругов.

Сказал – и убил Архимеда.

История мчится на всех парах, одни у нее заботы: уже архимеды горят на кострах, восходят на эшафоты...

Они, архимеды, кладут кирпичи, уступая победу...

И ныне, как прежде, над миром звучит: НЕ ТРОНЬТЕ КРУГОВ АРХИМЕДА! Герострат

А Герострат не верил в чудеса. Он их считал опасною причудой. Великий храм сгорел за полчаса, и от него осталась пепла груда.

Храм Артемиды. Небывалый храм по совершенству линий соразмерных. Его воздвигли смертные богам – и этим чудом превзошли бессмертных.

Но Герострат не верил в чудеса, он знал всему действительную цену. Он верил в то, что мог бы сделать сам. А что он мог? Поджечь вот эти стены.

Не славолюбец и не фантазер, а самый трезвый человек на свете – вот он стоит. И смотрит на костер, который в мире никому не светит. Жена Цезаря

Это был тот день, когда к Помпее, жене великого Цезаря, под видом женщины проник переодетый мужчина.

– Кай Юлий, это уже не в первый раз! – сказали Цезарю его приверженцы.

– Не в первый? Я что-то не вспомню других.

– Кай Юлий, у тебя просто плохая память.

Цезарь был оскорблен:

– Ну, знаете... Мне может изменить жена, но память мне изменить не может.

– Может, может! – хором твердили приверженцы.

И тогда Цезарь заколебался.

– Уходи, Помпея, – сказал он. – Жена Цезаря должна быть вне подозрений.

Это был тот день. Это был последний день Помпеи в доме у Кая Юлия Цезаря.

– До свиданья, Юлий, – грустно сказала она. – Я думаю, ты еще будешь раскаиваться.

Жена ушла.

Подозрения остались.

Жена Цезаря была вне подозрений. Один Шаг

– От великого до смешного один шаг, – сказал Наполеон и все-таки не сделал этого шага.

Но у Наполеона были последователи... Йорик

Мне хочется во времена Шекспира, где все решали шпага и рапира, где гордый Лир, властительный король, играл не выдающуюся роль; где Гамлет, хоть и долго колебался, но своего, однако, добивался; где храбрый Ричард среди бела дня мог предложить полцарства за коня; где клеветник и злопыхатель Яго марал людей, но не марал бумагу; где даже череп мертвого шута на мир глазницы пялил неспроста.

Мне хочется во времена Шекспира. Я ровно в полночь выйду из квартиры, миную двор, пересеку проспект и – пошагаю..Так, из века в век, приду я к незнакомому порогу. Ссудит мне Шейлок денег на дорогу, а храбрый Ричард своего коня. Офелия, влюбленная в меня, протянет мне отточенную шпагу... И я поверю искренности Яго, я за него вступлюсь, презрев испуг. И друг Гораций, самый верный друг, меня сразит в жестоком поединке, чтобы потом справлять по мне поминки.

И будет это долгое – Потом, в котором я успею позабыть, что выпало мне – быть или не быть? Героем – или попросту шутом?

НЕНАЧАТЫЕ РАССКАЗЫ Индивидуальность.

...но – ох, и до чего же трудно быть изюминкой! Особенно в ящике с изюмом. Дискуссия

...Баран выразил общее недоумение. Заяц выразил общее опасение. Потом встал Лев и выразил общее мнение. Волки и Овцы

...и когда волки были сыты и овцы целы, возникла проблема: как накормить овец? Трамвайная Философия

...человек уходит из жизни, как выходят из трамвая: на его уход обращают внимание те, кого он толкнул или кому уступил место. Сила Искусства

...очнувшись от своей игры, Орфей застал жену в обьятиях Морфея. 1616

...в этот год умерли Сервантес и Шекспир. Но никто в этот год не родился. Прогресс

...таким образом, эта маленькая страна, производившая только пуговицы и зубочистки, теперь производит все: от пуговиц до зубочисток включительно.