Текст книги "Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 71 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]

ЕРЕМИН МИХАИЛ

ЕРЕМИН МИХАИЛ(футболист, вратарь ЦСКА (1987–1991); погиб в автокатастрофе 30 июня 1991 года на 24-м году жизни).

Еремин погиб на взлете своей спортивной карьеры. За неделю до гибели ему исполнилось 23 года, он стал чемпионом России-91, обладателем Кубка России по футболу. Впереди маячил долгожданный отпуск, который он собирался провести с молодой женой и маленьким сыном на юге. Но не сложилось.

В тот роковой день Михаил вместе со своим старшим братом Игорем и приятелем отправились на машине за город. За руль автомобиля, принадлежавшего Михаилу, сел приятель. Трагедия произошла неподалеку от местечка с совсем не романтическим названием Черная Грязь, на шоссе Москва – Ленинград. На изгибе трассы у ереминского автомобиля внезапно лопнула шина. И его вынесло на встречную полосу. О последствиях лобового столкновения рассказывали потом сотрудники ГАИ: пришлось разрезать эту искореженную груду металла, чтобы извлечь оттуда людей. Находившийся за рулем приятель Еремина погиб мгновенно, сам Михаил еще неделю боролся за жизнь в реанимации одной из столичных клиник. Увы, медицина оказалась бессильной.

Еремина наградили золотой медалью чемпионата России посмертно. Получать поехал брат Игорь. Та церемония награждения переросла в вечер памяти Михаила. Игроки ЦСКА того состава поклялись ежегодно навещать могилу своего товарища.

Между тем над вратарями футбольного ЦСКА витает какой-то рок. Спустя десять лет после гибели М. Еремина при трагических обстоятельствах ушел из жизни еще один армейский вратарь – Сергей Перхун. В игровом столкновении в матче «Анжи» – ЦСКА он получил страшный удар в голову и спустя несколько дней умер в реанимации.

ЕРОФЕЕВ ВЕНЕДИКТ

ЕРОФЕЕВ ВЕНЕДИКТ(писатель: «Москва-Петушки» и др.; скончался от рака горла 11 мая 1990 года на 58-м году жизни).

Ерофеев умер от рака горла. Болезнь спровоцировала драка, которая случилась в середине 80-х. Ерофеев тогда сидел без работы, а его приятель пел в церкви. И он решил помочь Венедикту: взял у него паспорт и оформил приятеля церковным служителем. Ерофеев был счастлив, хотя и получал сущие гроши. Но потом радость улетучилась. В один из дней Ерофееву пришел счет: церковники представили ему сумму в виде налога. А у Ерофеева таких денег не было. И он отправился разбираться. Но вместо разговора случилась драка, когда писателя стали избивать сразу несколько человек. Один из церковников сильно ударил Ерофеева в горло.

Спустя некоторое время у Ерофеева начались сильные боли в горле. Единственным средством унять боль был алкоголь, в частности коньяк. Когда и он стал не помогать, писатель обратился к врачам. В середине 1985 года ему была сделана операция. Все прошло хорошо: все метастазы были удалены. Единственная проблема – Ерофеев не мог говорить. Потом писатель стал учиться заново говорить с логопедом. А чуть позже итальянцы подарили Ерофееву аппарат, который он прикладывал и через него говорил. Речь, конечно, получалась искаженная, но понять ее было можно. Врачи уверяли, что если в течение трех лет после операции не будет последствий, значит, рак отступил. Но случилось худшее.

В мае 1989 года Ерофеев снова лег в больницу. Настроение у него было подавленное – в свое выздоровление он не верил и даже собирался писать завещание. Новой операции он жутко боялся, но иного выхода не было. Операция была тяжелой. У Ерофеева даже вырезали на груди кусочки ткани, которой не хватало на том месте, где оперировали.

Выписавшись из больницы, Ерофеев быстро стал сдавать. В марте 1990 года он с женой Галиной пришел на очередной прием к врачу, и тот, оставшись наедине с женой, сообщил, что ситуация безнадежная: две опухоли в легких, метастазы. И хотя Галина, выйдя к мужу, успокоила его, дескать, есть надежда, Ерофеев все понял. И, придя домой, напился. Как вспоминает И. Тосунян: «Болезнь была затяжной, мучительной, страдания невыносимыми. Уколы, которые ему назначили, вскоре перестали действовать, облегчение приносила лишь рюмка коньяка, выпиваемая периодически. „Никакого тебе вермута, никакой бормотухи, наконец-то мой организм воспринимает лишь благородные напитки“, – шутил Ерофеев…»

Понимая, что дни его сочтены, Ерофеев решил принять католическую веру. Почему именно ее? Видимо, на него повлиял его приятель со студенческих времен В. Муравьев, у которого вся семья была католическая. Умер Ерофеев 11 мая 1990 года в 7.45 утра. Вспоминает Н. Шмелькова:

«Я ночевала в его палате и проснулась от судорожного дыхания Вени, повернувшегося к стене. Попросила его сына разбудить Галю, спавшую в коридоре рядом. Вошла Галя, и вскоре он умер…»

Говорят, перед смертью Ерофеев попросил свою жену Галину: «Девчонка моя, не оставляй меня. Я без тебя там жить не сумею». Она ему ответила: «Где будешь ты, там буду я». Спустя два года Галина ушла вслед за мужем – она выбросилась с балкона. Правда, лежат они врозь. Она – на Введенском кладбище с братом, Ерофеев – на Кунцевском. Мать Галины пребывала в беспамятстве, похоронами занимались чужие люди – потому и разлучили Его с Нею.

ЕФРЕМОВ ИВАН

ЕФРЕМОВ ИВАН(писатель: «Туманность Андромеды», «Лезвие бритвы», «Час быка» и др.; скончался 5 октября 1972 года на 66-м году жизни).

Смерть знаменитого писателя до сих пор покрыта мраком. И причины для этого есть весьма основательные. Его последний роман «Час быка» навлек на себя гнев КГБ, который усмотрел в нем клевету на советское общество: мол, в этой книге Ефремов под видом критики общественного строя на фантастической планете, по существу, клевещет на советскую действительность. После этого писателя вынудили переделать роман. Однако даже после того, как это было сделано, Ефремова продолжали третировать: 5-е Управление КГБ установило за ним круглосуточную слежку. Кульминация этих событий наступила 4 октября 1972 года. Вечером того дня сосед Ефремова по дому П. Чудинов, прогуливаясь по двору, обратил внимание на яркий свет в квартире Ефремова. Он решил навестить соседа. Однако в квартиру его не пустили, сказав, что у Ефремова работает литературная комиссия. Видимо, это насторожило Чудинова и соседей Ефремова, которые вызвали к месту происходящего участкового милиционера. Однако тот тоже вынужден был уйти не солоно хлебавши: серьезный мужчина в штатском, вышедший на звонок на лестничную площадку, объяснил милиционеру, что в квартире писателя Ефремова работает уголовный розыск, что все под контролем. Как выяснилось позже, на самом деле у писателя проводился форменный обыск силами 12 кагэбистов. Обыск продолжался до полпервого ночи. Что конкретно искали чекисты в доме писателя, неизвестно, однако на следующий день Иван Ефремов внезапно скончался – не выдержало сердце. А следом за этим по Москве пошли слухи о том, что покойный писатель – агент английской разведки. Слух этот, судя по всему, был запущен КГБ в целях компрометации честного имени покойного писателя. Так сказать, своеобразная месть ему за его роман «Лезвие бритвы». По версии КГБ, «падение» Ефремова случилось много лет назад и выглядело следующим образом.

Отец будущего писателя – вдовый торговец из Англии – оказавшись на грани разорения, решил поправить свои финансовые дела с помощью родной разведки. Он стал ее сотрудником и был отправлен в Россию под видом торговца. Вместе с ним туда же отправились его малолетний сын Майкл и компаньон – купец Антон Ефремов. Последний не знал об истинной миссии отца мальчика, поэтому к шпионской деятельности не имел никакого отношения. Правда вскрылась только в 17-м году, когда отец Майкла смертельно заболел и решил открыться перед своим компаньоном. Он попросил Антона усыновить сына и не открывать властям правду о том, кем был его отец. Антон так и сделал. Так на свет появился будущий писатель Иван Ефремов.

Безмятежная жизнь Ивана продолжалась до начала 20-х годов. Он тогда учился в Горном институте и мечтал стать моряком. Однако в один из дней к нему явился человек, представившийся другом его покойного отца. Это был посланник английской разведки, который выложил перед парнем всю правду о том, кто на самом деле его подлинный отец и где он работал. В итоге Иван Ефремов дал свое согласие пойти по стопам своего родителя. И на протяжении почти 50 лет работал на английскую разведку. Он даже в жены взял себе не простую девушку, а тоже английскую шпионку – Таисия Иосифовна была завербована британцами еще в одиннадцатилетнем возрасте, когда находилась в оккупации на Западной Украине.

Примерно в 60-е годы отношения Ефремова с английской разведкой внезапно охладели. Причем инициатором этого был писатель. К тому времени он уже стал известной личностью, был награжден орденом Трудового Красного Знамени за свои писательские заслуги, и сотрудничество с англичанами его тяготило. В конце концов, он решил порвать с ними всяческие контакты. И поплатился за это: бывшие хозяева убрали его, применив иезуитский способ. Пользуясь тем, что писатель вел обширную переписку, они прислали ему письмо, обработанное сильнодействующим ядом. Когда Ефремов надорвал конверт, началась химическая реакция, и он задохнулся в ядовитых парах.

ЕФРЕМОВ ОЛЕГ

ЕФРЕМОВ ОЛЕГ(актер театра, кино: «Первый эшелон» (1956), «Испытательный срок» (1960), «Мой младший брат» (1962), «Живые и мертвые», «Сотрудник ЧК» (оба – 1964), «Берегись автомобиля», «Айболит-66» (оба – 1966), «Три тополя на Плющихе», «Война и мир» (оба – 1967), «Гори, гори моя звезда», «Мама вышла замуж» (оба – 1970), «Здравствуй и прощай» (1973), «Дни хирурга Мишкина» (т/ф, 1976), «Рудин» (1977), «Открытая книга» (1979), «Инспектор ГАИ» (1983), «Батальоны просят огня» (т/ф, 1985), «Шапка» (1989) и др.; скончался 24 мая 2000 года на 73-м году жизни).

В последние месяцы жизни Ефремов серьезно болел: у него обострилось давнее заболевание легких и он мог дышать только с помощью кислородного аппарата. Однако Ефремов не жаловался и продолжал работать – руководил МХАТом, репетировал. Летом 1999 года Ефремова подлечили во Франции, он вернулся на родину совсем другим человеком – веселым, полным надежд и новых планов. Но вскоре случилось неожиданное: Ефремов упал и сломал руку. На дворе стоял ноябрь. Ефремова выносили из подъезда его дома на Тверской, чтобы отвезти в больницу, и, видимо, плохо укутали. В результате – воспаление легких, все лечение пошло насмарку. Шли переговоры со шведской клиникой о трансплантации легкого, но московские эскулапы говорили, что шансов на выздоровление почти нет. Ведь у Ефремова была масса других болезней…

Рассказывает дочь Ефремова Анастасия Мазурок: «У отца начала усыхать и стала совсем тоненькой одна нога. Он уже не мог пройти больше 100 метров, останавливался и ждал, пока не станет легче. Кто-то посоветовал ему поехать к хиллерам на Филиппины. Папа относился к нетрадиционной мидицине с юмором, но решил попробовать. Потом рассказывал: „Завели в маленький домик, рядом с которым паслась коза, положили на кровать, поковырялись и говорят: „Вот ваш тромб, мы его вынули“. Откуда я знаю, может, его у той козы вынули?“ Смех смехом, но нога-то восстановилась! Смерть же наступила от закупорки сосудов…»

19 мая 2000 года Ефремов съездил в Мелихово на фестиваль «Чеховская весна», где его курс показывал спектакль «Бабье царство». А спустя пять дней скончался. Последние часы жизни Ефремова выглядели следующим образом.

23 мая у Ефремова был врач, который честно сказал режиссеру сколько ему осталось жить, – около полугода. Но Ефремов обрадовался. Он планировал закончить «Сирано» и осенью ввести в «Бориса Годунова» нового исполнителя вместо себя. Его любимый драматург Александр Гельман написал наконец новую пьесу о выборах. Короче, Ефремов был преисполнен новых планов. Однако…

На следующий день, в среду 24 мая, в 11 часов утра на квартиру Ефремова на Тверской пришла домработница Галя. Как обычно, приготовила кашу, чай. Хозяин дома был еще в постели и сказал, что встанет попозже. Галя, увидев, что Ефремову явно нездоровится, предложила вызвать «Скорую». Но тот отказался: дескать, само пройдет. Потом добавил: «Отлежусь и пойду в театр». Во МХАТ он в тот день не спешил, поскольку назначенная на утро репетиция спектакля «Сирано» была отложена на более позднее время из-за болезни одного из актеров. Ефремов позвонил в театр и попросил свою помощницу Татьяну Горячеву прийти к нему в пять вечера, чтобы вместе с ней отправиться посмотреть антрепризный спектакль Бориса Щербакова. Горячева так и сделала. Но когда она вошла в квартиру Ефремова, то первое, что ее удивило, – тишина. Но гостья подумала, что хозяин спит, и не стала заходить в спальню. Но когда спустя какое-то время она все-таки решилась потревожить Ефремова, то увидела его лежащим в постели без всякого движения. На полу лежала пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Горячева дотронулась до лба режиссера и обнаружила его холодным. Тут же позвонила театральному доктору Тумкину и попросила немедленно приехать: «Кажется, Олег Николаевич умер».

Тумкин пришел быстро, поскольку идти было недалеко – МХАТ через дорогу. Он подтвердил, что Ефремов умер. Он установил, что это случилось часа через два после ухода домработницы, где-то между 13 и 14 часами. Именно около двух часов, точнее, в 13.40, у сына Ефремова Михаила вдруг остановились наручные часы, чего раньше никогда не случалось. В пять он позвонил во МХАТ и узнал скорбную весть.

Рассказывает М. Райкина: «Вызванные врачи из „кремлевки“ предположили, что смерть наступила от затрудненного дыхания. (По другой версии, от эмболии – закупорки сосудов тромбом. – Ф. Р.)

– У Олега Николаевича была крайняя, так называемая терминальная степень дыхания, – сказала врач, записывая что-то в карту на кухне. На столе давно остыли чай и каша, приготовленные домработницей. В квартире, как только узнали о случившемся, были сын, из Валентиновки приехала дочь Настя, артисты Борис Щербаков, Татьяна Лаврова, директор Фонда Станиславского, Валерий Шадрин из Конфедерации театральных оюзов. Ждали министра культуры… Всхлипы, тяжелые вздохи… А со стен улыбался Ефремов – долговязый, веселый, в гриме и без…»

Похороны О. Ефремова состоялись спустя неделю – 31 мая, поскольку ждали возвращения МХАТа имени Чехова, который был на гастролях в Тайване. Центральные СМИ так описывали эту траурную церемонию.

М. Панюков («Экспресс-газета»): «Опустела без тебя земля…» – пела в знаменитом фильме «Три тополя на Плющихе» суперпопулярная тогда Татьяна Доронина киногерою Олега Ефремова. Горькая ирония судьбы – Доронина чуть ли не единственный театральный корифей, не посетивший панихиду по Олегу Николаевичу, отдать последний долг которому посчитал нужным даже Президент России.

Около десяти утра колонна бронированных машин с мигалками остановилась напротив Камергерского переулка, где находится МХАТ имени Чехова. Попрощаться с великим актером и режиссером прибыл сам Владимир Путин. Президент задержался у гроба на несколько минут, выразил соболезнование родственникам покойного и тихо удалился через служебный вход – его ждали в Ярославле. Несмотря на жару, Путин был одет подобающим образом – в темный костюм. В отличие от многих известных людей, пришедших на панихиду в желтых полосатых пиджаках, футболках в цветочек и т. д…»

Б. Войцеховский («Комсомольская правда»): «Театралы вспоминали самые известные театральные постановки Олега Николаевича. Остальные живо обсуждали скандал в Госдуме, депутаты которой по инициативе фракции СПС почтили вставанием память Олега Ефремова. Неожиданно это вызвало раздражение у вице-спикера от ЛДПР Владимира Жириновского, заявившего, что „подымать по такому поводу депутатов можно только с согласия лидеров всех фракций“.

Владимир Вольфович отметил, что недавно на Украине был убит наш певец только за то, что пел по-русски, и этот факт прошел мимо внимания Думы. Спикер Геннадий Селезнев призвал Жириновского «не мусолить эту тему» в связи со смертью выдающегося актера и режиссера…»

М. Панюков: «Гроб стоял посреди сцены, буквально заваленный цветами: более 40 венков – розы, гвоздики, лилии… Судьба распорядилась так, что тело Ефремова, вопреки православной традиции, предали земле не на третий, а на седьмой день после смерти. В день кончины мэтры МХАТа находились на гастролях на Тайване. Срыв спектаклей означал нарушение контракта, что грозило театру неустойкой примерно в 300 тысяч долларов. Правда, некоторые актеры (например, Ия Саввина) настаивали на отъезде: мол, все равно играть как следует деморализованные мхатовцы не смогут… Но все же решили закончить гастроли из уважения к делу жизни покойного Учителя, а похороны отложили. Дети Олега Николаевича – Анастасия и Михаил – не возражали.

«Миленькие, не толпитесь!» – уговаривала скромная театральная служащая людей, стоящих за кулисами. Но куда там! Народ все прибывал. Собрались люди, не привыкшие томиться в очередях: губернатор Подмосковья генерал Борис Громов и депутат Олег Морозов, писатель Василий Аксенов и поэт Андрей Вознесенский, актеры Александр Калягин, Сергей Юрский, Людмила Максакова, Елена Коренева… Но они стояли и ждали – когда придет их черед в последний раз посмотреть в лицо человеку-легенде…»

Б. Войцеховский: «Все места в зале были заняты актерами и работниками МХАТа. Самое большое впечатление на всех произвела сцена. Во всю ее длину был сделан черный крест, весь в цветах и венках. А в основании креста – убранный белым гроб с Ефремовым. Перед гробом на ярко-красной ткани лежали его награды.

Проститься с Олегом Николаевичем пришли, кажется, все столичные актеры. Чтобы выразить соболезнование его сыну, на сцену поднимались Виталий Соломин, Александр Калягин, Марк Захаров, Михаил Ульянов, Юрий Любимов, Альберт Филозов, Михаил Ширвиндт, Эммануил Виторган, Кирилл Лавров, Владимир Меньшов и Вера Алентова, Геннадий Хазанов, Олег Табаков, Никита Михалков. Приехали проститься Григорий Горин (скончается спустя полтора месяца – 15 июня. – Ф. Р.) и Андрей Вознесенский, Михаил Касьянов, Сергей Степашин, Михаил Горбачев и Валентина Матвиенко. Драматург Виктор Розов предложил присвоить театру «Современник» имя его создателя Олега Ефремова…»

М. Панюков: «Когда под громкие аплодисменты (такова театральная традиция) гроб выносли из мхатовского подъезда, небо вдруг покрылось тучами. Едва показался в дверном проеме первый венок, послышался раскат грома и хлынул ливень…

Говорят, что Ефремов был атеистом и просил, чтобы после смерти его тело кремировали. Но семья все же решила совершить обряд отпевания в храме Новодевичьего монастыря. Там же, на самом элитном погосте страны, Ефремова похоронили рядом с Константином Сергеевичем Станиславским, чей взгляд на искусство Олег Николаевич так яростно отстаивал всю свою жизнь…»

1 октября 2001 года, в день рождения О. Ефремова, на его могиле на Новодевичьем кладбище был торжественно открыт памятник. Это стела из белого мрамора, на которой высечены крест и две колонны. Перед тем как воплотить свой замысел в камне, скульпторы Илья Блинкин и Алексей Тихонов показали проект супруге и детям Ефремова, руководству МХАТа и ответственным сотрудникам Министерства культуры. Замечаний не последовало, и памятник был изготовлен к означенному сроку.

В сентябре 2002 года Галина Волчек устроила торжество по случаю очередного дня рождения О. Ефремова. И там случился мистический случай. Вот как об этом вспоминает сама Г. Волчек:

«Весь вечер над сценой летала фантастическая бабочка, огромная, против всех законов природы, в конце сентября… Я через месяц встретила Катю Андрееву. Катя призналась, что это произвело на нее такое впечатление, что она позвонила знакомому биологу и спросила, возможно ли это? Он ответил: ни при каких обстоятельствах. Вовсю светят софиты, бабочка должна полететь на их свет и погибнуть. А она летала и не сгорала. И только наша уборщица посреди вечера сказала: Галина Борисовна, а вы знаете, что это его душа? Мы и без нее догадались…»

22 июня 2003 года трагически погиб внук Олега Ефремова 21-летний Олег Яканин (фамилия – по бывшему мужу его матери, дочери Ефремова Анастасии). Он возвращался из Москвы на свою дачу в Валентиновке и, переходя через железнодорожные пути, не заметил приближающегося к станции почтово-багажного поезда Москва–Владивосток. Стальная громада обрушилась на Олега и отбросила на насыпь железнодорожных путей. Смерть юноши наступила мгновенно. Внук Ефремова не дожил всего четырех дней до сдачи экзаменов на актерский факультет ВГИКа в мастерскую Алексея Баталова.