Текст книги "Огромный черный корабль"

Автор книги: Федор Березин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

34. Большая стратегия. Урок второй
Как умирают чудовища

Они имели очень большое, не сразу сказывающееся преимущество, перед этой миллионотонной подвижной крепостью. Если подумать, то преимуществ у них было несколько. Во-первых, их было больше. Как вымершие пятьдесят циклов назад касатки, будучи чуть-чуть миниатюрнее истребленного сто циклов назад кита-горбача, нападая скопом, рвали его на части, поплевывая мысленно на его колотящий пучину хвост, так и боевые линейные рейдеры Империи, маневрируя вокруг, не давали «большой свинье» выйти из смертельного танца. Она превосходила их в скорости, двигаясь по другим принципам, но что толку? Они резвились в своей стихии, она же, являясь универсалом, проигрывала в специализации. Не предназначенная для океанских переходов, она не могла уйти он них в светлую морскую даль; не смотря на наличия во внутренностях грозди реакторов, она имела ограниченный ресурс хода, из-за износа толкающий винтов, время от времени браши должны были совершать профилактику-замену. Все для ремонта имелось внутри, но обычно это делалось, когда «свинья» замирала и закапывалась нижними этажами в грунт на несколько дней. А сейчас, никто не давал такой возможности. Капитан – целый генерал-канонир, уже догадывался, что происходящее не является случайностью – тщательно подготовленная и захлопнувшаяся в нужный момент ловушка – вот, что это было. Берег, находящийся в каких-то пятнадцати минутах хода, не мог спасти: он являл собой скалистое, вздымающееся зубами-иглами мрачное место. А «свиноматке», для ухода от назойливых преследователей, нужна была равнина, бескрайняя болотная топь, широкая пойма спокойной реки – те края, в которых не водятся тяжелые линкоры, в которых они садятся на мели или медленно буксируются вереницей плавающих тягачей-лоцманов. И еще, к ней не могла прорваться помощь: целая эскадра, почти треть стандартной морской армады, погрязла в, навязанном эйрарбаками, бою у Яшчиланского архипелага. Генерал-канонир не знал его исход, но поскольку помощь, к которой он взывал по радио, не реализовывалась в реальности – не предвидел ничего хорошего. Может, кто-то там лил свою кровь ведрами, но ему это сейчас нисколько не помогало. Сама «свинья» несмотря на преимущество в калибрах, не могла их использовать эффективно, она все-время двигалась не давая возможности артиллеристам сделать наведение чисто и спокойно. Лишь два имперских эсминца, вот что они умудрились накрыть с видимым результатом. Остальные снаряды выпуливались наудачу, может быть случались попадания, проверить сейчас не представлялось возможным. Самым неясным оставалось соотношение сил: в клочках дымовой завесы, ставящейся обеими сторонами (каждый клочок с десяток квадратных километров) локатор, задавленный помехами, ловил множество целей-призраков. Сколько из них существовало в реальности, и сколь много из реальных были крупными линейными кораблями? «Свиноматка» вела бой вслепую: рожденная для стремительных наступлений и для глухой обороны захваченной территории на суше, она была обречена участвовать в петушином побоище на воде. Все это было во-вторых и в-третьих, и в-четвертых.

Вначале перехода у нее даже имелось некое морское прикрытие: три небольших эскортных крейсера, сумевших чудом прорваться через далекую океанскую завесу Эйрарбии. Но какой от них толк? Их скорость в предельной выжимке реакторов, не достигала трети ее собственной, и хотя они начали движение раньше, эдакая боевая смертельная разведка, хождение по канату вслепую, фора коровы, пропустившей соседку-клячу вперед на бойню (все там будем); теперь они бессмысленно умирали, глотая воду пробоинами где-то за несколькими загоризонтными переходами позади.

Генерал-канонир нервничал. Он знал, что рано или поздно это случится, но он хотел погубить свою атомную крепость достойно, под градом водородных бомб, успев выпустить на волю своих маленьких «циклопиков», использовав свою реку напалма по делу, на выжигание имперской метастазы. Все вершилось не так, с самого начала все шло наперекосяк. Виноват был Республиканский флот, он не смог обеспечить того, что его Морской Генералиссимус обещал на каждом штабном совещании: полного подавления и загона в угол всех Флотов Закрытого Моря (ФЗМ). Мало этого, он не сумел даже обеспечить его локализацию и перехват инициативы. Как прикажете обеспечить победу на суше, если невозможно спокойно выгрузить десант? Пришлось приспосабливаться, делать высадку поэтапно. А ведь уже имелся инцидент. В Голубой Долине «свиноматка» «Серебряный Молох», беспрепятственно вылезши на бережок, тем не менее, не дождалась транспорта: что-то не так там было с хранением спец-боеприпасов или с реактором, те из экипажа, кто выжил, а затем все равно умер от радиации, ничего толком рассказать не смогли, и спросить теперь не у кого. Поэтому, высаживать их «Атомный гвоздь», в ненужный для стратегии, огороженный горами клочок Империи, просто для досрочного освобождения перевозчика, рассчитывая потом на самостоятельный переход-огибание, когда потребуются свежие силы и Великая Южная Армада перетопит ФЗМ, было авантюрой по сути. Конечно не дело мелкого служащего, каким является генерал-канонир по отношению к заседающим внутри Острова, решать, когда можно пожертвовать военным искусством ради национальных интересов – это прерогатива правителей, но все-таки обидно губить столько жизней, столько труда и пота зря, не дело «свиноматки» вести локальные бои со всякой мелочью не в своей стихии; он так надеялся, что его «Атомный гвоздь» станет действительно последним, окончательным ударом-гвоздем в гроб эйрарбакской гегемонии. А окружающая мелочь пузатая еще и издевалась, чувствовала безнаказанность, игралась в защитников экологии, никак не пускала в дело достойные «Атомного гвоздя» боеголовки. Хотя может, и пускала, только они не успевали шарахнуть.

Рвались к толстущей броне обычные, неатомные снаряды линкоров, но только крупные калибры добирались до цели, малые отбрасывались, стирались в пыль локально создаваемыми вдоль корпуса электромагнитными полями. Поля рождались на мгновения, в момент пересечения железным сердечником незримой границы, но снарядов было великое множество, и поэтому поля накладывались, боролись друг с другом, создавая непрерывную завесу. Она, кроме всего прочего, давила собственные локаторы наведения, не давая прицелится. Технологические, оперенные титановыми стабилизаторами стрелы, которые проскальзывали, сами включали в дело очередную линию обороны – активную защиту брони. Она рвалась им на встречу направленными струями взрывов, желая опередить их кумулятивную или подкалиберную мощь. Подкалиберные снаряды планеты Геи взлетели по спирали убийственного совершенства на гигантскую высоту: в настоящий момент, зная многослойность устройства брони, основанную на сочетании металлов, керамики и смолянистых промежуточных слоев, поглощающих осколки, по «свиноматке» стреляли четырехуровневыми «проникателями». Сталкиваясь с первым слоем железа, они выпускали из нутра сердечник, тот, проникая глубже, снова взрывался, и рождал подсердечник, а уже тот, в свою долгую, но быстро движущуюся, очередь, выстреливал вперед сверхпрочную урановую стрелу. Однако и это чудо попадало в отсеки «Атомного гвоздя» только если умудрялось проскочить защиту и попасть в секцию брони, уже использовавшую свою активно-взрывную защитную мощь. Это было достаточно редкое явление: для реализации большого количества таких вероятностей требовалось время.

Но «свиноматка» продолжала нестись вперед. Внизу, в водной глади под собой, она создавала гигантскую воронку, тридцатиметровой глубины. По краям, на некотором расстоянии от парящего корпуса этот дисбаланс, компенсировался стоячей волной почти десятиметровой высоты, и все это скрывалось в облаке пены и пара, воя и грохота всесильных потоков воздуха, способных свернуть в узел жесть и сдуть с места каменную кладку. Вся эта кутерьма, особенно новорожденные подводные течения, не давала возможности употребить торпеды, испытанное оружие морских баталий, их применение была даже опасным для имперской эскадры, неизвестно куда их отклонит этот сумасшедше несущийся монстр.

Шум, создаваемый «свиноматкой», давил на уши даже за линией горизонта. Это позволяло хитрым эйрарбакам выводить ей на перехват очередные линкоры и тяжелые крейсера, ведь те, кто вел бой в данный момент, быстро отставали, их скорость была слишком мала, чтобы долго наседать на «Атомный гвоздь». Спасала дальнобойность – десятки километров, но с ростом расстояния падала точность. «Большую свинью» пытались даже таранить. Один эсминец, водоизмещением около шести тысяч тонн, приблизился вплотную, двигаясь в лоб. На расстоянии сотни метров его наклонил скоростной искусственный ураган, развернул боком, а затем водяная стена отбросила его прочь. Однако, не смотря ни на что, эйрарбаки не бросали попыток остановить «свинью», им надо было торопиться – до места, где берег становился пологим ей оставалось не более пятидесяти километров – пятнадцать минут ходу.

35. Городские разговоры

– Здравствуйте, Лумис, – сказал поджарый человек неопределенного возраста, взглянув на которого можно было понять, что дорога его жизни не пролегала по ровным, голубым долинам, а продиралась сквозь сплошной бурелом, после беглого секундного осмотра можно было смело ставить его фото в картотеку «патриотической полиции», если только он сам не был из какого-нибудь разведывательного подотдела. – Я рад, что вы согласились, встретиться со мной. Не спрашиваю о самочувствии и обо всем прочем, я довольно хорошо ознакомился с вами заочно. Первое, могу сообщить, что в случае продолжения одиночного житья-бытья вы плохо кончите, до этого вас разыскивали только привычные органы правопорядка, теперь вы попали в списки Группы Гематоген. Они идут по следу и довольно скоро их иглометы нацелятся вам в голову. Мне, например, это вовсе не безразлично. Одно присутствие в их «книге заказов» уже является визиткой в вашу пользу, кроме того за вас поручается большая группа людей и в том числе Радлиф Тоу.

– Старик жив? Он на свободе? – спросил Лумис с волнением.

– Да, если вы про тот случай с «патриотами», то все нормально. Вам привет от него. Далее, у вас нелады с Хромосомом, он точит на вас зуб. Мы это уладили. По поводу случившегося в Горманту, сочувствую, но вы поступили правильно.

– И что же теперь.

– Первое, нужна пластическая операция, не слишком глубокая, так легкий камуфляж, ну, легенда, документы – это понятно.

– А взамен?

– Я знаю, что вы не кипите желанием марать руки кровью, и тем не менее, это вы умеете делать феноменально. Так вот, отвлекаясь, хочу вас спросить: добровольно Император и иже с ним отдадут власть?

– Вопрос ответа не требует, и так все ясно.

– Если начнут происходить действительно глобальные события, вы согласны помогать.

– В смысле, последняя решающая битва?

Собеседник кивнул. Лумис посмотрел на него еще внимательнее:

– А откуда я буду знать, что это действительно решающее событие?

– По той подготовке, которую мы вам дадим.

– Это случится скоро?

– Главное что случится, рано или поздно. Лишние убеждения в отношении вас ни к чему, но все-таки: если события начнутся, отсидеться в стороне не получится, придется встать на ту или другую сторону. А ведь за «патриотов» вы воевать не станете? Будем знакомы, меня зовут Кор Баллади, самый главный «арготатор».

И тогда они пожали руки.

36. Большая стратегия. Урок второй. Продленный
Как хоронят чудовищ

И тогда на встречу ей вышел старик-ветеран – линейный корабль «Принц Замфара». Его командный состав был проинструктирован и морально подготовлен к заданию, да к тому же, на линкоре присутствовал минимум личного состава. На случай, если не получится у «Принца», был еще один вариант – крейсер «Мэрлин».

«Принц Замфара» начал разгон. Он шел прямо по курсу, на встречу «Атомному гвоздю».

Линкор очень дорогая штука, но «свиноматка», особенно со своим содержимым внутри – намного дороже, а еще дороже тот ущерб, который она может нанести. В данном случае ущерб мог быть очень печальным: закрепление армии брашей на материке, отхватывание Республикой солидного куска метрополии и в конечном итоге проигрыш войны. Там на суше кипела битва, и ввод в нужном месте еще одного танкового легиона, мог решить ситуацию. Флот Закрытого Моря приносил жертвы ради сухопутных дел, он принес их уже много и новая включалась в расходную часть. Героизм, обычно и чаще, бывает вынужденной мерой, но сейчас он планировался заранее.

«Свиноматка» являлась громадным миллионотонным предметом, сманеврировать или, тем более, быстро остановить такую махину не представлялось возможным. Известно, что в море довольно часто происходят столкновения кораблей, даже если задействованы гораздо меньшие массы и оба несчастных делают усилия дабы избежать катастрофы. Здесь усилия по отвороту делал только один участник, да и то, не слишком веря, что противник снова намерен таранить – второй же шел в лоб. Старому линкору «Принц Замфара», трижды перенесшему капитальный ремонт, после артиллерийских дуэлей с брашами, сегодня предстояло навсегда превратиться в недоступный человеку, умерший механизм, лежащий на дне морском, однако, о планируемой акции догадывался далеко не весь экипаж, основное количество людей становились камикадзе поневоле.

«Атомный гвоздь» был «свиньей» второго поколения, когда две тысячи пятисотмиллиметровые калибры считались уже анахронизмом, растранжириванием ресурсов, поэтому вместо трех стволов, в которые средний человек мог бы войти с поднятыми руками, не касаясь отполированного верха, он имел шесть калибров, внутрь которых человек мог войти сильно сгибаясь и не поднимая верхних конечностей – всего тысяча триста миллиметров. Когда «Замфара» оказался на дальности пяти миль, он получил посылку с напалмом, вес которой исчислялся десятками тонн. Линейный корабль вспыхнул от носа и до кормы одновременно; напалм затек в щели, разыскивая все, что можно поджечь, а поджигал он любое материальное образование, кроме естественного фона: воды и воздуха, хотя и из первого и из второго компонента он мог выкачивать кислород. За те полторы минуты, что оставались до столкновения напалм нашел боеприпасы. Встречная волна «свиноматки» попыталась остановить чужака, однако он был слишком тяжел и еще не полностью погасил свою скорость – около семидесяти километров в час. Так что взаимная оказалась под триста километров, скорость древних поршневых самолетов, и даже выше, чем у многих совершенных дирижаблей. Масса линкора составляла лишь десятую часть веса «Гвоздя» и повредился он конечно сильнее, тем более в полуиспеченном состоянии. Тем не менее, он пробил крепежный защитный кожух вихревого потока (основная, парящая часть «свиноматки», снесла при этом его палубные надстройки), несколько осел пылающим носом в созданную воздушным двигателем воронку, ударил боевой башней в заднюю защиту миллионотонной машины, подсунув свою приподнятую корму с остановленными винтами, умудрился попасть в решетку нескольких воздушных толкателей, выворотить их напрочь, затем, провалившись кормой во все еще существующую водяную яму, взлететь носом вверх, снося броневую съемную защиту воздушного обтекателя, попытался поднять нос еще выше, так как на корму надавила, кроме воздушного урагана еще и хлынувшая вниз вода, почуявшая слабинку, и затем, наконец, взорвался своими снарядными погребами.

Однако даже это не убило «свинью» наповал. Щепки-стружки линкора выдуло напрочь остатками винтов толкателей, «свиноматка» потеряла возносящую ее силу более чем наполовину, кроме того, теперь эти остатки мощности рассеивались в дыры защитного кожуха, пробитые кораблем. Дело решали буквально секунды. «Атомный гвоздь» резко увеличил ход, выводя реакторы за критический режим и начал разворот к неуютному скалистому берегу. Он почти успел.

Теперь его агонию можно было наблюдать в бинокли с эйрарбакских кораблей, что они и делали. Скорость, вначале резко скакнула почти до двухсот пятидесяти, однако «Гвоздь» был вынужден перераспределить усилия и помочь движителям толкающим вверх. Там внутри, получившие повреждения винты, один за другим соскальзывали с осей и рассыпались, выдуваясь вон. Растянутая гибель длилась несколько минут, а ликующие эйрарбаки использовали момент: теперь «Гвоздь» более не ставил дымовую завесу и не отстреливался, кроме того, он отключил защитное электромагнитное поле, желая экономить энергию. Это было избиение титана, жестокое короткое добивание. Громадные снаряды, не чета снарядам «Гвоздя», но все равно громадные, наконец-то, продырявили корпус в нескольких местах, вызывая внутренние пожары. Многотысячный коллектив брашей, экипаж и десант, догадались, что скорый конец неминуем. Корпус «свиньи» уже начал погружаться в пучину, когда она там, в глубине, столкнулась с первыми рифами: даже это не могло погасить ее страшную скорость, она все еще неслась, снося верхушки скал. Люди внутри падали, их бросало как мячики, не обращая внимания, держатся они за что-нибудь или нет. Сместились с креплений некоторые танки, снося головы и рубя позвоночники, рвущимися тросами; катнулись в нишах не успевшие улететь снаряды-гиганты.

– Командир! – заорал главный помощник прямо в ухо генералу-канониру, – Готовить реакторы к взрыву?

– Отставить! – холодно, холоднее всего творящегося вокруг, прокомментировал генерал. – Вы думаете, с нашей смертью жизнь исчезает везде? Зачем нам долгосрочное заражение этих берегов? Не получилось у нас, получится у наших сыновей, но мы все равно завоюем эту территорию. Думайте о будущем, танк-штандарт, тем более, это единственное, что нам остается. Немедленно уничтожить всю секретную документацию и приборы!

А «Атомный гвоздь» все еще не мог остановиться, он все еще пер, хотя уже черпал соленую водицу ста тридцатисантиметровыми стволами.

37. Сказки леса

Браст читал этот «сборник ужасов» – брошюрку розданную им недавно местным идеологом – контральто-капитаном Пуралом. Книжонка, разумеется, была отпечатана заранее, то есть они все это время тащили ее с собой, но раздали ее почему-то всего два дня назад, то ли встреча с мерактропом так повлияла на командование, то ли о ней просто забыли поначалу, значения теперь не имело, главное, что книжица оказалась забавной, были там моменты берущие за живое. Вот например, Браст сейчас наткнулся на отрывок из хроники экспедиции «Покорение» снаряженной Академией Нефти, ныне упраздненной за отсутствием таковой. И что интересно, произошло то все не в седой старине, главный герой – участник событий, до сих пор жив. Понятно, рассказ его ни кто не может ни подтвердить, ни опровергнуть, но может в этом и соль?

«Покорение» была экипирована очень солидно, только вездеходов значилось у них четырнадцать штук. Двигались они, оказывается, на бензине, чем Браст был крайне удивлен, ему всегда казалось, что эта штука сродни папирусу, и еще поразила его мощность двигателей, даже не сама мощность а единица измерения – «человеко-сила», надо же такое придумать. Сами показатели двигателей были, конечно, не чета современным, но все равно выше, чем он когда-либо предполагал в своих познаниях по ископаемым топливам. Все машины были у них на гусеницах, а сама эта глубинная разведка материка – секретной. Браст сразу уловил аналогию с «Железным кулаком». Кончилось у них все катастрофически плохо, но как неизвестно. В условленное место через полтора месяца вернулся только один человек, на одном транспортере, он и стал свидетелем, тем более, что ни документов ни фотопленок, ничего у него не было. По его словам, которые с равной вероятностью могут быть вымыслом чистой воды, галлюцинацией или истиной в последней инстанции, стартовали они лихо, и дошли до истоков Циалимы.

Развязка произошла на одном из привалов. Троих, на легком вездеходе, выслали вперед на разведку местности. Они проехали по сельве около восьми километров, не обнаружили ничего примечательного и развернулись назад, а через километр дорогу им преградило что-то живое. Это были пауки, большущие страшные пауки, неизвестного вида. Были они, по рассказу, ярко красные с черными полосами вдоль туловища, размеры их варьировались от тридцати до восьмидесяти сантиметров и была их целая река. Деревья в тех местах стояли не очень часто, стволы толстенные, видимо, вторичные деревья паразиты, в свое время, обвив стволы предшественники, прорвавшиеся по ним наверх к солнечному свету, а затем задушившие своих хозяев. Теперь, основания их затвердели и сами стали стволами. Поэтому, видимость, не смотря на многоярусные этажи жизни наверху и извечный зеленый сумрак, была относительно большой. И вот, на сколько ухватывал глаз, везде были красные пауки. Они шли потоком по каким-то своим паучьим делам, относительно наблюдателей слева направо. Вездеход начал разворачиваться, но чудовища уже обогнули его сзади – бежали они гораздо быстрее пешехода.

И вот так, не глуша двигатель, люди сидели в машине с укрытым брезентом верхом, молясь поочередно всем богам которых вспомнили, а вспомнили они всех, и сидели так двадцать восемь часов: все это время мимо них маршировало шествие. Пауки шли так плотно, что мха, покрывающего почву, не было видно, а когда они исчезли – мха тоже не стало: они его вытоптали.

А когда вездеход вернулся в оставленный лагерь, там никого не было: ни техники ни людей, вообще ничего, словно и не существовало никакой экспедиции. Потерянные решили вернуться назад, дозаправляясь бензином, оставленным экспедицией заранее в нескольких местах. Так они и сделали, только на обратном пути, им не очень везло, случалось всякое: один человек погиб; другой тоже погиб, но перед этим сошел с ума от укуса неизвестно чего, мало ли комаров кусает за день, и только последний добрался до берега. Хотел он, по его словам, привести мертвых товарищей, но трупы в Мерактропии разлагаются в течение суток, поэтому он быстро понял свою ошибку. С ума он не сошел, но ему никто не поверил.

Очень поучительная история для авантюристов.