Текст книги "(СИ)"
Автор книги: Фамильевич Григорий
Жанры:
Рассказ
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Комментарий автора: Знаю, что со стороны ботаники банан правильно называть ягодой, но я привык обозначать его фруктом. Кто думает иначе, уж простите.
Написано по просьбе.
***
Максим повернул во Встречный Парк, заросший лесом клочок земли, нелюдимое место, где довольно часто подростки-девочки неожиданно залетали от подростков-мальчиков. Кроме полигона для зачатий эти четыре гектара болотистой местности являлись – лично для Максима – коротким путём через два микрорайона.
Карга вышла на его тропинку, прихрамывая, водянистым взором поймала взгляд парня и расцвела молодой, шальной улыбкой на лице старухи. Бесстыдно поправила покрытое морщинами декольте.
– Здравствуйте, Нежданна Яримановна, – прохрипел парень, остановился.
– Ну, здравствуй, – кивнула эксцентричная старуха, тряхнула головой, цокнула, задумчиво защёлкала пальцами. – Так, прозрение пришло, Максимка…
– Сбылось уже, Нежданна Яримановна. Мама споткнулась и упала за ограду. Только нашла не сто рублей, а пять тысяч, хотя…
– Ротик заткнул, – на этот раз старуха щёлкнула громче. – С тобой прозрение связано, а не с мамкой, но ей всё равно привет передай.
Ведьма наклонила голову, заворчала, сматерилась. Максим вытащил телефон, проверил время, но не решился мешать старухе.
Нежданна Яримановна, наверное, была единственной предсказательницей, которой верили безоговорочно. Во-первых, её предсказание сбывались в восьми из десяти случаев. Во-вторых, она никогда не связывала свои слова с логикой, как матёрые колдуны, утверждающие, скажем, женщинам, что «они родят», что и так понятно. В третьих, она не брала деньги.
Конечно же, находились и те, которые утверждали, что Нежданна Яримановна – сумасшедшая. И, конечно же, они были правы. Но удача яро полюбила чокнутую старуху, поэтому её метафизичные слова почти всегда несли в себе истину. Хоть и странную истину.
– Банан, – медленно кивнула старуха, с вопросом взглянула на парня.
– Банан?
– Банан! – Нежданна Яримановна подошла к Максиму, удивлённо распахнула тупые глаза, нарисовала кистями в воздухе полукруг. – Вот такой вот. Огромный! Представляешь, величественный банан, который целиком – повторяю – целиком оказался у него во рту!
– Предположим. У кого во рту? Как это связано со мной?
– Любовь, – ведьма томно вздохнула. – Вот запихнёт в себя банан, знай, что любовь твоя. А теперь брысь! Мне на клизму пора. Маме не забудь привет передать и скажи, что я вскоре на чай забегу. А Витьке пригрози, ибо алкоголь его свалит, как ураган – дерево.
– Боюсь, он не послушает. Вот только что с бананом? Я помню: вы говорили, что не любите запутанные формулировки.
– Ротик! – старуха сомкнула пальцы, данным жестом предлагая парню замолчать. – Я сказала, и всё. Моё дело – поделиться информацией, твоё – её расшифровать.
***
Витя скрупулёзно водил мышкой, заинтересованно кусал губы, выискивая треки. Остановился на роке. В колонках приубавил громкости, чтобы мама не услышала. Максим сидел на кровати, сжимал учебник географии, странно разглядывая керамическую миску на столе, наполненную бананами.
– Ну, – ожил парень, положил учебник на подушку. – Что ты не понимаешь?
– Ничего, – Витя развернулся. – Я ж отличник, а ты наивный да ещё и мой друг. Этим надо пользоваться. Мама в последнее время даже в комнате одному мне не даёт побыть, а с тобой она приутихнет. Вода с лимоном на столе, ванну я попросил не занимать – от запаха быстро избавимся. Начинаем! Достань атлас, Макс, он на той полке.
– Я до сих пор ничего не понимаю, – признался друг.
– Как всегда. Иди уже за атласом. Всегда любил работать с контурными картами из-за размера страничек.
За картами оказался тайничок. Выемка в стене, гладкая, покрытая шпаклёвкой. В укромном местечке покоились несколько баночек пива.
– А ещё атлас прекрасно маскировал дыру, оставшуюся от наших бывших постояльцев. Дай ка мне бутылочку, – Витя выпрямился, прислушался; орал, громил игрушки брат-малявка, мамы не было слышно. – Будешь?
– Ты знаешь моё отношение к этому.
– Именно поэтому мне достанутся две.
– Знаешь, Надежда Яримановна просила передать: алкоголь тебя погубит.
Витя захихикал, разбрызгав пиво.
– По дороге сюда встретил? Помню, как нам в гости зашла, пока я с друзьями за гаражами тусил. Гляжу: звонит мама. Знаки всем подал, беру трубку, а отвечает мне старуха: «Пьёшь, скотина!?». Милая дама. Тебе что-нибудь наговорила? Колись.
– Можно я возьму банан? – отстранённо спросил Максим.
– Ага. Только Женьке не давай. Мелкий их как семечки щёлкает. И что насчёт нашей предсказательницы?
Парень выбрал самый длинный и спелый фрукт с ярко-жёлтой, покрытой чёрными пятнышками кожурой. Витя отхлебнул из банки, оттолкнулся от стола, закружился в кресле.
– Надежда Яримановна сказала, что любовью моей будет тот человек, который самый большой банан съест. Целиком.
Витя подавился, загоготал. Максим пожал плечами, мол, всякое в жизни бывает, щёлкнул хвостиком банана, снял кожуру.
Двери распахнулись с могильным скрипом. В комнату ворвался Женя. Его братишка предпринял самую удачную попытку скрыть пиво от болтливой ябеды, а именно упал с кресла на пол, прикрыв своим телом банки. Младший же интересовался совсем другим. Он с яростным кличем выхватил у Максима внушительных размеров плод и жадно проглотил целиком. Закашлял. Взглянул на парня гордо и нагло.
– Вон из комнаты, сопля! – провыл с пола Витя.
– Так это и есть тот человечек, в которого я должен влюбиться?
Женя поморщился, буркнул грозно, кашлянул, ещё кашлянул и с ужасом в глазах выбежал из комнаты. Витя вернулся на кресло, спрятал банки за монитором в случае возвращения мини-урагана.
– На чём мы остановились?
– Витя! – завопила мама, взяв третью октаву. – Звони в скорую! Женя чем-то подавился, он дышать не может, весь синий уже!
2.***
– Мама, ты уверена, что ему десять лет? Кажись, школа Женьку не меняет!
Мама решила не отвечать, лишь улыбнулась, балансируя на табурете, провела тряпкой по полкам, скинула несколько завалявшихся вещей, которые пойдут или в мусорку, или на дачу. Витя скакал, крутился в зале, оседланный Женькой, как конь. Младший опасно пролетал на резких поворотах возле стеллажей с хрусталём, телевизора, но брат чувствовал грань, где надо остановиться. Что не помешало ему пару раз легонько долбануть Женьку об стену.
– И сно-ова седа-ая ночь, – поставленным голосом пропела мама. – И то-олько-о… Чёрт! Ух!
Женщина едва удержалась на табурете, схватилась за шарф, который тут же оказался на полу. В дверях разувался Максим, снимал куртку. Приветливо улыбнулся.
– Максик, заходи, – успокоилась мама, вздохнула. – Ты меня чуть до инфаркта не довёл: всегда забываю, что у тебя есть запасной комплект ключей.
– Здравствуйте. Это Витя там с Женей орут?
– Не телевизор же такие визги издаёт. Проходи в зал, успокой их ради Бога.
Приятели обменялись рукопожатием, в то время как Женька бесцеремонно в опасном манёвре перелез с шеи Вити на шею Максима.
– Вези!
– А я? – скрестил руки на груди старший брат.
– С Максимом лучше!
– Знаешь, я ведь ревновать начну.
– Виктор! – голос мамы налился праведным гневом, женщина осторожно спрыгнула с табурета. – Быстро подошёл сюда!
Вместе с ним подошли и Максим с Женей. Мама держала в руках пыльную бутылку водки, некогда спрятанную на самом верху за шарфом, который женщина так удачно стянула.
– Я забыл о ней, – честно признался Витя.
Мама смотрела на сына долго и молча, руки дрожали. Женя закрыл глаза, словно поглотив часть стыда брата. Максим покраснел, крепче вцепился в ноги наездника, пошёл вдоль по коридору, предварительно подав знак другу:
– Давай ка пойдём к тебе в спальню, Жень, мы здесь ничего интересного не увидим.
Витя продолжал стоять, ожидая, когда мама хоть что-нибудь скажет, но та молчала. Он взглянул ей в глаза. Они налились слезами. Женщина не выдержала, потеряла терпение, прошла к балкону, открыла дверь.
– Мам, ну не надо! Зачем выкидывать? Это пустая трата средств!
Со второго этажа мама, словно зоркий биатлонист, попала-таки в мусорку, напугав старушек, сидящих у подъезда, взрывом лопнувшего стекла. Не шелохнулась лишь одна, одетая в узкие джинсы и спортивный топик, чудаковатая сумасшедшая Нежданна Яримановна.
– Дорогуша, надо было по голове огреть, – посоветовала она, матюгнулась, быстро встала со скамьи, махнула рукой. – А вот теперь без резких движений, моя дорогая, отклонись обратно, вздохни. И марш на кухню ставить чайник. Я через минуту подойду – будешь жаловаться.
***
Вещей Максим не дождался, вышел из ванны, обернувшись полотенцем. Женя только что закрыл дверь комнаты, опустил взгляд в пол, смутился. Подал джинсы, футболку, трусы и, как пятнадцатилетний подросток, существо иррациональное, к тому же в период переходного возраста, смутился ещё сильнее, не сказав ни слова, ушёл на кухню.
Максим даже плечами не пожал, так как вспомнил себя в этом возрасте. Лишь молча проводил крашенную зелёным шевелюру парня взглядом. Одевшись, пошёл за ним.
– Это мне чай? Спасибо. Надежда Борисовна где?
– Мама на работе, – без причины обиженно буркнул Женя, отсел на крайний стул.
– Понятно, – парень решил сменить тему. – Вещи мои завернёшь в пакет, чтобы рвотой не воняли, и отдашь. Брата, как очнётся, в бассейн сводишь. Не представляю, как мы жили без этой новостройки последние пять лет! Дальше Витя сам разберётся, он – мастер справляться с похмельем за пять-шесть часов.
– Угу.
Максим отодвинул чашку, цокнул. Продолжил налаживать контакт.
– Как у тебя в школе, хоть? На брата равняешься? Он отличником был. Девочка, кстати, есть уже?
Парень понял, что затронул щепетильную тему, однако Женя, как ни странно, не смутился, а разозлился. Схватил банан, нервно снимая кожуру, заставляя Максима вспомнить что-то далёкое и важное. Что-то, определённо забытое им.
– Есть одна особа, но как-то тяжело всё получается.
– По причине?
– Упрямый слишком человек, – язвительно улыбнулся Женя, – и недалёкий, ни черта не видит моих сигналов. Кстати, я недавно выиграл билеты. На любых шести аттракционах можно бесплатно прокатиться в парке. Не хочешь?
– Давай. А как же эта таинственная особа?
Женя откусил клейкую мякоть плода, прожевал:
– Тупая больно, лучше с тобой схожу.
***
3.***
Панихиду было вытерпеть тяжелее всего: слова священника давили, словно металлический пресс, заставляя вспомнить зло, которое ты, может, случайно причинил умершему. Максим терпел. Наконец, священнослужитель со словами: «Господня земля и исполнение ея, вселенныя и вси живущий на ней» – бросил горсть земли на гроб, после задержки люди повторили действие. После этого к делу приступили могильщики. Когда яма была засыпана, а на бугорок поместили восьмиконечный крест, могилку обложили венками маков и нарциссов. Надежда Борисовна, мама Вити, отказывалась отходить от могилы. Она просто села на сухую землю и замерла.
День был прекрасным, тёплым.
– Шлюха, – откровенно бросила Нежданна Яримановна одной гостье. – Я из под твоей юбки подбородок вижу. Раз в Бога не веришь, соблюдай хотя бы приличие… Максим! Не трогай её. Пусть сидит у могилы. Дай матери попрощаться с сыном. А ты иди отсюда, шалава!
Старуха плюнула в сторону гостьи, попала на край чёрной юбки, к счастью, при полнейшем отсутствии внимания обладательницы оной. Подозвала Максима.
– Никогда не протрезвляйся в бассейне, если представится таковой случай, – ведьма взглянула на безутешную мать, вздохнула. – Сам видишь, что захлебнуться можно на раз два. Не считай это выпендрёжничеством, Максик, но я предупреждала твоего друга. Видать, очевидные проблемы редко мозолят людям глаза.
– Нежданна Яримановна, простите, но мне надо идти.
– Женечка пошёл домой медленно, понуро, спотыкаясь – ты успеешь его догнать, – старуха склонила голову набок, улыбнулась. – Да и парню скоро будет восемнадцать, сам справиться с горем. Но отклонимся от темы. Одно из предсказаний сбылось, что насчёт второго?
– Я не помню, о чём оно было.
– Банан, Максимка. Длинный банан. Любовь.
– Нежданна Яримановна, сколько лет уже минуло? Много. Я ничего не помню, но, думаю, сейчас лучше догнать Женю.
– Бла-бла-блэ… – под конец ведьма подавилась воздухом, кашлянула. – Фух… Не надо нести чушь. Я знаю, кто у нас в микрорайоне главный потребитель бананов и по совместительству брат твоего друга – пусть земля ему будет пухом. Все эти походы в парки, прогулки, кино. И не надо отрицать то, что я видела собственными глазами, когда следила за вами, Максик. Тебе надо просто побороть свою твердолобость и недалёкость. И наивность.
Парень нервно переступил с ноги на ногу:
– Кажется, со странностями вы сегодня переборщили, Нежданна Яримановна.
– И ты не волнуйся, – продолжила старуха, зашептала. – Я не гомофобка и никому не расскажу. Жизнь не так длинна, чтобы попусту критиковать постель соседа. Всё-всё! Успокойся, закрыли тему. Беги к своему Женьке, а я пока мамку его в чувства приведу. Вылечу её ядом, коим сын отравился. Хотя… Ты только погляди на ту богиню шоссе! Даже из кладбища не вышла, а уже с молодым человеком заигрывает. Эй, ты – прости меня, Господи, – блудница, я тебе что о приличии толковала?!
Максим не досмотрел разыгравшуюся сценку, побежал через Встречный Парк. Так как был в костюме, вспотел, особенно в области паха и подмышек. Нашёл Женю на скамье, согнутого в спине, как вопросительный знак. Задыхаясь, буркнул что-то нечленораздельное.
Парк пустовал как обычно.
Женя взглянул на приятеля странно. С вопросом в глазах, осознанием?
– Знаешь, – парень встал, посмотрел Максиму в глаза. – Я тут поразмыслил немного на кладбище и пришёл к одному выводу. Не смейся только. Жизнь коротка, а я трачу её впустую. Понимаю, что дня через два у меня мысль исчезнет, но пока ещё порыв остался. Пока мне ещё хочется кое-что изменить. Поэтому…
Женя притянул к себе Максима и поцеловал в губы, морщась от терпкого запаха пота приятеля и радуясь за себя. А вернее за то, что тренировки по обсасыванию помидоров не прошли даром.
***
– С проектом-то успеваешь? Я слышал, начальник отчитал тебя за неточности в прошлой статье.
Товарищ скривил губы, махнул на Максима бутербродом:
– Вот только не во время обеда, приятель, только не сейчас, иначе мне придётся пожертвовать соком и вылить его тебе на штаны. А потом купить ещё один. Если обсуждать, то только не связанное с работой. И на полтона тише. У нашего буфета ушей многовато… Как там у вас с той красоткой дела? Роза, да?
Максим отодвинул чашку с капучино, кисло улыбнулся, приготовившись жаловаться. Друг понял это, но бутерброд жевать не перестал.
– Да, Роза. Мы договорились сегодня встретиться в парке.
– Встречном? – ухмыльнулся приятель. – Почувствуй себя разгорячённым подростком. Знаю я местные кустики. В молодости с одноклассницами все облазил. Так в чём дело?
– Дело в том, что я, кажется, разлюбил её. Как-то так.
– Нашу дурочку-то? Максик, ты здоров? Красивая баба, – прости меня – тупая, добрая! Для тебя, наивного дурачилы, – идеальный вариант. Что же не угодило?
– Всё. Я заметил, что в последнее время меня не привлекают девушки.
Приятель не подавился, спокойно, медленно положил бутерброд на блюдце, словно огнестрельное оружие – на пол.
– В меня, что ль? Не одобряю.
– Не в тебя.
– Ну и слава Богу, – товарищ перекрестился, заодно перекрестил Максима. – Ты знай, я не из «этих». Но и не за «тех», кто против «этих». Однако аппетит ты мне слегка испортил. Ладно, другом от этого ты мне быть не перестал. Есть у тебя опыт с парнями или просто Розу свою разлюбил и из-за этого разуверился в любви к дамам?
– У меня на девушек не встаёт, если ты об этом.
– Вопросов нет!
– А с парнем только целовался одним. Но дальше не зашло. Как-то это было слишком… аморально: целоваться с братом твоего друга, который на тот момент умер.
– Санта Барбара-то какая, – приятель отбарабанил костяшками по столу. – Слушай, если такие страсти пошли, то бросай дурочку. Она не злопамятная, может, когда передумаешь, снова согласиться встречаться. А вот с парнями реши по-простому. Переспи. Клин клином выбивают, не? Попробуешь – поймёшь, твоё или не твоё.
***
Нежданна Яримановна состарилась. Определённо. Если раньше она была бойкой старушкой, то теперь эта леди стала дряхлой бойкой старушкой с неизменным огоньком в глазах. И в неизменном коротком топике.
Ведьма встретила Максима во Встречном Парке, подкатила к нему тележку, украденную из Ашана, подала пачку презервативов.
– Цапнет СПИД за жопу – поздно будет думать, Максик. И подожди, возьми ещё это, – старуха подала ему банан. – Теперь готов. Будет пробегать охрана магазина – ты меня не знаешь, но слышал что-то о какой-то безумной бабке, которая ускакала на тележке вон туда, в сторону завода. Удачи, Максик! Маме привет!
Это была самая странная встреча с местной ведьмой, и парень отдавал себе в этом отчёт, поэтому не мог выговорить ни слова. Он проводил её взглядом и сел на скамью, выжидая Розу.
В кустах напротив шумела листва. Максим вытерпел пять минут, махнул бананом, приманивая к себе.
– Знаешь, Жень, если в фильмах маскировка в виде старой ветровки не привлекает внимание, а листья почти не шумят, то в жизни с этим проблемка. Я тебя с самого начала заметил. Выходи.
Парень выполз на коленях, поднялся, отряхнулся, фыркая. Красный от стыда, сел рядом на скамейку.
– Будешь банан? – спросил Максим.
– Давай.
Женя неприятно морщился от напряжения, повисшего в воздухе. Но банан ел. Как закончил с этим делом, взглянул на Максима, привлёк его щелчком пальцев.
– Ну, что дальше?
– А дальше я хочу попробовать ещё раз…
Максим приблизился к Жене, бесцеремонно придвинул его лицо к своему, обхватив рукой затылок. Поцеловал. Услышав цоканье каблуков, от неожиданности прикусил парню язык. Женя замычал, отстранился, быстро провёл пальцами по травмированному органу. На коже крови не осталось.
– Максим!
У Розы было идеальное зрение, а у парня не было желания врать. Да он и не умел. Миловидная девушка казалась смущённой, но не расстроенной, не злобной, однако она всё же пробежалась по Жене оценивающим взглядом, после чего повернулась к Максиму:
– Максюлька, – от этого обращения у Жени дёрнулось веко. – Ты поэтому назначил встречу?
– Да, – подумав, ответил парень. – Ты не обижаешься?
– Конечно, нет, – девушка по-детски улыбнулась. – Мы с тобой встречаемся неделю, дурачок, ещё рано думать о серьёзных отношениях. Но спасибо тебе за то, что честно решил мне рассказать об… об этом, пока не стало поздно. Мы ведь останемся друзьями?
– Определённо.
Роза улыбнулась шире.
– Великолепно! Ты классный, с тобой интересно общаться, хоть и часто тугодумишь. Ладно, мальчики, я пойду, не буду мешать, ну, вы понимаете. Как говорится, совет вам да любовь. Пока, Максюлька, я тебе позвоню, если что!
– Это был самый странный день в моей жизни, – шепнул Максим, когда Роза торопливо исчезла с тропинки.
– «Максюлька»! – спародировал Женя, чертыхнулся, хохотнул.
Максим ткнул его в бок, вспомнил о пачке презервативов, лежащих в кармане, и поволок смеющегося любовника в кусты.
