Текст книги "Путь в ничто"

Автор книги: Ф. Ришар-Бессьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 15

Надо было срочно известить Глорию о случившемся.

Как она перенесет это? Не оставалось сомнений, что мы не только обречены последовать вместе со всеми жителями Земли куда-то в глубины космоса, но и будем навсегда разлучены с нашими друзьями. Да, радоваться в сложившейся ситуации не приходилось.

Ну что я мог сделать, оставшись с двумя женщинами и роботом на руках? Через несколько часов Землю перебросят на расстояние во много световых лет, а Венера в результате этой пертурбации будет опустошена.

Глория чувствовала себя намного лучше. Когда я сообщил ей печальные новости, она сумела справиться с собой и не показала своего горя.

Мы с Маргарет решили побыть с Глорией, когда земные власти будут осуществлять задуманную операцию.

– Ничего, Глория. – Я попытался изобразить на лице вымученную улыбку. Мы как-нибудь выпутаемся из этой передряги.

Она грустно посмотрела на меня.

– Спасибо, друзья моя. Я рада, что вы сейчас рядом со мной…

За последние часы даже Маргарет растеряла весь свой апломб. Я видел, что она готова расплакаться от гнева и отчаяния.

Ночь подходила к концу, занималась заря, звезды гасли.

Через пару часов наступит день, и все будет кончено.

Протянув руку в сторону Луны, все еще сиявшей над нами, я произнес:

– Первой жертвой эксперимента станет она…

– Что это значит, Сидней? – удивилась Глория.

– Я выяснил, что земляне и не собирались брать с собой нашу древнюю спутницу… Они решили просто-напросто пустить ее в распыл за несколько секунд до Великого Броска.

– Но зачем же это делать? – поразилась Маргарет.

– Для того, чтобы ничто не могло хоть как-то повлиять на мгновенную переброску Земли в созвездие Лебедя. На Луну заслали специальную группу подрывников. После их возвращения на Землю заложенные ими заряды будут взорваны по телекоманде.

Глория нахмурилась.

– А мы разве не испытаем последствий этой мгновенной дезинтеграции достаточно крупного небесного тела?

– Они заверяют, что все тончайше синхронизировано. Наш прыжок сквозь космическое пространство произойдет сразу же за распадом Луны.

Последовала тягостная пауза. Глории было трудно скрыть охватившее ее отчаяние.

– А как с Венерой?

Я понял, что она беспокоится о наших друзьях, особенно об Арчи, но не мог найти никаких утешительных слов.

Все мы ясно представляли себе, что чудовищный катаклизм должен был уничтожить эту планету.

Явились какие-то люди и попросили нас не покидать помещение. Значит, вот-вот прозвучит звонок отбытия Земли в неизвестность.

Я с любопытством взглянул на Луну, продолжавшую как ни в чем не бывало блистать на утреннем небосводе.

Внезапно ее охватило пламя. Последовала ослепительная вспышка, и все исчезло. Луну прикончили. Мы молча переглянулись.

И в то же мгновение появилось странное ощущение: мы словно парили в воздухе, как если бы вдруг наши тела разом стали невесомыми. Это напоминало то состояние, которое мы испытывали при каждом полете темподжета.

До нас не доносилось ни звука. Кругом стояла кромешная тьма. Не сверкнуло ни одной звездочки. Короче, мы находились в некоей абсолютной пустоте.

А затем без всякого перехода мы вновь обрели вес, а в помещение, где мы переживали этот исторический момент, неудержимо хлынули потоки яркого света. Вся процедура уложилась в настолько ничтожный промежуток времени, что я затруднился бы определить его продолжительность.

Сквозь стеклянную дверь веранды мы увидели лучезарное солнце, щедро заливавшее Землю своими лучами.

Внезапно нас сильно тряхнуло. Чтобы устоять на ногах, я вынужден был за что-то ухватиться, Маргарет тоже.

Глория упала с кровати, и нам пришлось водворять ее обратно.

– Что случилось? – невольно воскликнул я.

В комнату заглянул санитар.

– Не волнуйтесь, все кончено. Этот толчок входил в программу переселения. Он вызван изменением наклона земной оси.

Он так и светился искренней радостью.

– Мы точно вышли в созвездие Лебедя на расстоянии в шестнадцать тысяч световых лет от нашего места старта. Отныне Земля вращается вокруг Калиуса по орбите, отстоящей от него на сто шестьдесят миллионов километров.

И он исчез, несомненно чувствуя себя счастливейшим человеком. Я же с грустью подумал, что теперь у нас не осталось ни малейшего шанса выбраться из той беды, в которую мы попали.

Мне удалось повидаться с Президентом 0–1 лишь спустя несколько часов после нашего "прибытия" к месту назначения. Он не скрывал своего удовлетворения успешным завершением столь грандиозной операции и заливался соловьем, рассуждая о предстоящем в ближайшем будущем непременном и всестороннем возрождении Земли. Он был твердо уверен, что она обретет свой прежний цветущий облик, как только под палящими лучами Калиуса растают льды, покрывавшие две трети поверхности.

Тщательнейшим образом был разработан план дальнейших мероприятий: регулирование процесса бурного прироста водной массы океанов и избыточной влаги в атмосфере.

Были глубоко продуманы все детали предстоящих работ, имевших целью предупредить возможные катастрофические последствия изменения климата для заселенных в настоящее время регионов.

Президент заявил, что для полного завершения всей гигантской операции потребуется еще два года. Потом добавил:

– Жаль, конечно, что пришлось круто поступить с вашими друзьями. Напрасно они приняли решение без моего ведома. Думаю, вы понимаете, что я не мог пожертвовать миллионами людей с их стремлением выжить любой ценой.

Я предпочел не развивать далее эту тему и ограничился одним вопросом:

– Представляют ли ваши специалисты, какие последствия для Венеры могло иметь выпадение Земли из Солнечной системы?

– Теоретически возможно несколько вариантов. Не исключено любое ускорение либо, наоборот, замедление ее периода вращения вокруг собственной оси. Мог измениться угол наклона оси, а также орбита. В любом случае мы никогда не узнаем, что именно там произошло. И все же я надеюсь, что венерианам-ученым удалось как-то уменьшить размеры катастрофы.

Он закончил фразой, относившейся совершенно к другой теме:

– Ну а что касается вас, можете считать теперь себя полностью свободными.

Мне не терпелось прояснить еще одну проблему:

– А как быть с темподжетом?

– На мой взгляд, самое лучшее – рассматривать его как музейный экспонат.

Я даже подумать не мог, чтобы мы отказались от использования нашей машины времени. Внутри темподжета были наши личные вещи, и я попросил разрешения посетить его вместе с Маргарет и Глорией. Президент 0–1 не возражал.

Глория к этому времени совсем уже свыклась со своей искусственной ногой, и в этом плане все обстояло благополучно.

Так втроем мы и направились к темподжету. Мы стояли уже у самого люка, как совершенно неожиданно раздался пронзительный свист.

На наших глазах громадных размеров сфера, предназначенная для перевозки грузов, слетела со своей траектории и стремительно, не хуже метеора, шлепнулась близ посадочной площадки.

Как вскоре выяснилось, при этом погибло человек двадцать.

Несомненно, скоро последует объяснение причин этой аварии, но у нас была другая цель – побыстрее проникнуть в темподжет.

Не успели мы, однако, этого сделать, как стали свидетелями другого абсолютно невероятного происшествия. С платформы, где размещался наш аппарат, было прекрасно видно, как стоявшее невдалеке от нас здание вдруг со зловещим гулом осело. Под его обломками наверняка нашли смерть сотни людей.

Возникло настоящее столпотворение. В неописуемой растерянности толпа металась из стороны в сторону.

– Что происходит? – перепугалась Маргарет.

– Очевидно, какие-то последствия только что проведенного над Землей эксперимента. Лес рубят – щепки летят.

Глория остановилась на самом пороге и жалобно застонала:

– Моя нога… безумная боль…

– Наверное, просто устали. Отдохните немного.

С помощью Маргарет я перенес ее в рубку управления, где она тяжело плюхнулась в одно из мягких кресел.

Повернув к нам искаженное страданием лицо, она указала на то место, где культя соединялась с протезом.

– Нет, это невыносимо… Посмотрите, распухает прямо на глазах…

Мы вздрогнули от страшного грохота: еще один небоскреб на площади завалился, как карточный домик. Несколько других сфер, потерявших, по всей видимости, управление, врезались в землю. Паника достигла апогея.

Сопровождавшие нас лица мигом куда-то исчезли.

Глории становилось все хуже и хуже. Маргарет в замешательстве хлопотала около нее.

Я случайно взглянул на кресло, в котором сидела Глория, и чуть не получил разрыв сердца. Мне захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это не сон.

Спинка и подлокотники, похоже, начали раздуваться, теряя свои обычные очертания. То же самое происходило и с другими находившимися в кабине креслами.

И тут я вспомнил о том, что случилось со мной в спальне вскоре после нашего старта из двадцатого столетия. Но причиной того, что происходило сейчас, никак не мог быть пресиптрон, давно уже выкраденный из темподжета.

Я переключил свое внимание на металлическую ногу Глории.

"Все ли у меня дома?" – невольно мелькнуло в голове.

А Глория тем временем принялась сквозь рыдания умолять:

– Сидней, быстрее оторвите мне эту ногу! Иначе через несколько минут будет поздно.

Превозмогая нечеловеческую боль, она повторяла:

– Не теряйте ни секунды, немедленно выкиньте из темподжета все кресла.

Наконец-то до меня дошла чудовищная истина. Дело и впрямь не терпело отлагательств. Я лихорадочно бросил Маргарет:

– Быстро освободи рубку от этой дряни. Я займусь Глорией…

Обнажив ее ногу, я кусачками отсек гибкие металлические связки протеза.

К тому времени, как Маргарет справилась со своей задачей, я почти закончил с ногой Глории. В принципе рана зарубцевалась, но в спешке я, должно быть, задел тело, потому что брызнула кровь.

– Сейчас же вышвырните вон эту проклятую штуку, – успела все же произнести Глория, прежде чем потерять сознание.

Маргарет бросилась к бортовой аптечке. Я, как умел, перевязал рану бедняжки. В этот момент не своим голосом закричала Маргарет, указывая на верхний этаж:

– Сид… перекладина в спальне… она опять растет…

Обняв ее, я прошептал:

– Держись! Сейчас главное – не потерять голову. Займись Глорией, подготовь новые повязки, а я побегу посмотрю, что можно предпринять.

В несколько прыжков я преодолел узкий коридор и оказался перед этим чертовым металлическим брусом между нашими с Маргарет койками. Под воздействием какой-то таинственной силы он продолжал непрерывно увеличиваться в размерах, скручиваясь с отвратительным и зловещим хрустом. Я ясно понимал, что если я мгновенно не приму какие-то меры, то его вскоре так разнесет, что он пробьет обшивку темподжета.

Пришлось изрядно попотеть, чтобы вырвать брус из его гнезд. Наконец он упал, звонко стукнувшись об пол.

Тащить его к выходу оказалось настоящей мукой – настолько он был тяжел. Я буквально изнемог, но все же сумел выволочь его на платформу.

Я быстро осмотрел темподжет. Вроде бы никакой другой опасности не было. Ни одна из металлических частей больше не прибавляла в объеме. Можно было заняться Глорией.

Только теперь до меня стали доходить истеричные вопли снаружи. Там одно за другим рушились здания. То, к которому крепилась наша посадочная платформа, тоже начало деформироваться. Со всех сторон доносился характерный треск.

Творилось что-то невероятное. Вся площадь была завалена беспорядочными грудами металла, под которыми стали постепенно исчезать все прочие обломки. Не было видно ни одного воздушного судна.

Я услышал, как прерывисто вздохнула пришедшая в сознание Глория.

– Мужайтесь, дорогая, мы сейчас вас отнесем…

– Кажется, я догадалась, в чем тут дело, – еле слышно прошелестела она. – Новое солнце, так обильно облучающее Землю, воздействует на металл точно так же, как и наш пресиптрон. Мы погибли…

– Помолчите! – взмолилась, рыдая, Маргарет.

Но Глория уже снова впала в беспамятство.

Я понял смысл произнесенных ею слов. С семитысячного года человечество принялось в массовом масштабе производить пресловутый сплав, открытый Деламаром.

Для людей уворованный пресиптрон, размноженный уж не знаю в скольких копиях, стал неисчерпаемым источником ценнейшего сырья, легшего в основу цивилизации сто двадцатого столетия. А теперь все, что содержало этот металл, испытывало на себе воздействие излучения Калиуса, здешнего солнца.

В это мгновение в люке возникла чья-то фигура и прокричала нечто нечленораздельное. После чего человек тотчас же исчез. Наверняка он советовал нам в самом спешном порядке покинуть это здание.

Впервые в своей жизни я чувствовал себя совершенно беспомощным. Непонятно каким чудом, но наш небоскреб все еще как-то держался, хотя в любой момент мог развалиться.

Маргарет, прислонившись к стене, провела рукой по лбу.

Она тоже полностью выбилась из сил. Я обнял ее и в порыве, полном отчаяния, крепко прижал к себе. До моего сознания не доходили ее прерываемые всхлипываниями слова, так как я увидел спокойного, как олимпиец, Камилио.

И тут я чуть не заорал изо всех сил "Ура!". Как же это я не додумался до этого раньше? Я отодвинул в сторону ничего не понимавшую Маргарет и устремился к Глории.

– Глория, – чуть не со слезами на глазах умолял я. – Ну придите, милая, в себя! У нас есть шанс выбраться из этого бедлама!

Она чуть заметно пошевелила головой.

– Почему не использовать Камилио, чтобы запустить наш темподжет?

Она вздрогнула и с видимым усилием слегка приподнялась на локтях.

– Вы правы… Сидней… Быстрее… Закройте люк…

Я сломя голову бросился выполнять ее указания. Неожиданно машину времени так крутануло, что я налетел на Камилио. Нечего и говорить, что вся боль от столкновения пришлась на мою долю.

Глория, не теряя времени, обратилась к роботу:

– Помнишь ли ты те инструкции по управлению темподжетом, что в свое время дали тебе профессора Брент и Деламар, когда мы еще находились на Венере у Тюркаса М. 16?

Прошло несколько жутких мгновений. Казалось, мы даже слышали, как у робота в голове крутятся всякие там шарики-винтики.

– Да, – наконец раздался его голос. – Помню все.

– Приказываю тебе сейчас же выполнить маневр по дематериализации темподжета. После этого останови его и жди дальнейших указаний.

Неторопливо развернувшись, Камилио прошел к пульту управления и занял то место, где обычно маячил Деламар.

Время словно остановилось, секунды превратились для нас в целые столетия. Снаружи доносился непрерывный оглушающий грохот. Прильнув к иллюминатору, я оказался очевидцем последних мгновений существования Земли.

Валявшаяся на террасе искусственная нога Глории приняла чудовищные размеры и начала смешиваться с металлом платформы. Все вокруг превратилось в какой-то единый бесформенный конгломерат, разраставшийся прямо на глазах.

Еще один, гораздо более сильный толчок. Робот в этот момент как раз опускал очередной рычажок.

В тот же миг мы ощутили знакомое уже нам состояние: темподжет дематериализовался.

В соответствии с указаниями Глории робот остановил машину времени в ожидании дальнейших распоряжений.

Я еще раз посмотрел в иллюминатор и увидел фантастически страшную картину грандиозного крушения этого мира. С адским гулом обрушилось здание, к которому примыкала наша посадочная площадка. На какое-то время мы зависли в воздухе. Кругом, уходя в бесконечность, тянулись лишь руины…

У Глории сразу же исчезли боли, и она попросила помочь ей добраться до пульта управления, где и расположилась рядом с Камилио.

– До сих пор не могу понять, каким чудом нам удалось спастись. Земная цивилизация теперь сокрушена абсолютно. Землю ждет безрадостный удел – стать сплошным куском металла. Причем он будет все время пухнуть и разрастаться. Где остановится этот процесс, известно лишь одному богу…

– Вы в самом деле думаете, что истинная вина за всю эту вакханалию с самонаращивающимся металлом лежит на Калиусе?

– Я не вижу других объяснений. – Она слабо улыбнулась, а ее взор затуманился. – Деламар все предусмотрел, кроме того, что какая-то потерявшаяся в бесконечности космоса звезда на расстоянии в десятки световых лет от нашего Солнца может содержать в своем излучении компонент, идентичный и, без сомнения, намного более мощный, чем лучи его пресиптрона. И вот этот непрерывно разрастающийся металл погребет под собой все, что человеческая гордыня считала вечным и нетленным.

Через несколько часов им покроется вся поверхность земного шара и не останется ни следа от всего того, что многие поколения людей накапливали по крупице в течение веков.

А я в это время думал, что Деламар, к нашему счастью, целиком, за небольшим исключением, построил свой темподжет из настоящего металла, отличного от того, что погубил Землю.

Глория подвела итог:

– Итак, мы – вне опасности, но надо подумать, что нам теперь делать. Если у Камилио все в порядке с памятью – а я на это очень надеюсь, – то мы сможем достигнуть Венеры. Лично я не чувствую себя в силах вести темподжет. К тому же в данный момент от нашей Солнечной системы нас отделяет не меньше шестнадцати тысяч световых лет.

– Но вы ведь сможете задать темподжету правильный курс?

– В принципе, да, – вздохнула Глория. – Но для этого надо сделать кое-какие расчеты, а на это уйдет время.

Мы тут же оставили ее в покое, затаившись, как мышата, в другом углу рубки. Но вот она заявила с улыбкой, что выверила трассу. Глория не скрыла, что не следовало исключать возможной ошибки. Все теперь было в руках божьих.

Камилио начал действовать. Однако последнее слово все же осталось за Маргарет.

– Как сказал Наполеон в битве при Мариньяне, alea jasta est.[4]4
  Жребий брошен (лат.). Но сказал эти слова не Наполеон, а Цезарь в 44 г. до н. э., перейдя реку Рубикон и развязав тем самым борьбу с сенатом за единоличную власть.


[Закрыть]

Глава 16

– Венера, конечная остановка. Все выходят!

Эти слова Глория произнесла, когда темподжет материализовывался, опускаясь посередине площади, окруженной красивыми строениями.

Расчеты нашего навигатора оказались точными, а память не подвела верного Камилио. Так что мы совершенно выкарабкались из того ада, в который ввергли нас события.

Но на горизонте уже возникла другая срочнейшая проблема: едва мы коснемся поверхности планеты, как к Глорий вернутся адские боли в ампутированной ноге. Надо было организовать скорейшую доставку ее в специализированную клинику.

Все так и произошло. Глория от резких болей тут же потеряла сознание и тем значительно облегчила решение этой задачи. Как только я оповестил сбежавшихся отовсюду людей о необходимости оказания медицинской помощи, немедленно появилась "скорая" и вихрем умчала ее вместе с нами в больницу.

Когда через полчаса в клинику ворвались извещенные о нашем возвращении друзья, я впервые в моей жизни расплакался. Даже Маргарет разревелась.

Но Ришар-Бессьер, ухватив за рукав, уже оттаскивал меня в сторону:

– Надеюсь, вы не забыли о нашей договоренности, – горячо зашептал он. Сведения о том, что произошло в созвездии Лебедя, в обмен на информацию о событиях на Венере. Идет? Выкладывайте.

И вот что сообщил он после моего рассказа.

Без лишних слов ясно, что члены отправленной на Венеру группы впали в уныние, узнав о невозможности возвращения на Землю.

Но дело свое они сделали. Получив известие о намерениях землян, местное правительство объявило всепланетную тревогу с целью принять защитные меры на случай глобальных потрясений. Однако то, что произошло на самом деле, оказалось не таким уж катастрофическим.

Венера действительно затормозила вращение вокруг своей оси, но весьма незначительно. Угол ее наклона изменился на два градуса, что вызвало большие наводнения и внезапно пробудило некоторые вулканы. В конечном счете погибло около миллиона человек. По мнению правительственных кругов и с учетом ожидавшегося суперкатаклизма, эти потери не следовало чрезмерно драматизировать. Конечно, предстоял колоссальный объем восстановительных работ, но на планете царила обстановка подъема и оптимизма.

Венериане как бы вновь обрели вкус к жизни и принялись залечивать раны.

На следующий день Глория встретила нас уже с улыбкой. Опасность для ее жизни миновала. Арчи or всего сердца благодарил меня, а взволнованный до глубины души Деламар проговорил:

– Спасибо вам, друзья. Благодаря вашему мужественному поведению мы теперь сможем благополучно вернуться в дорогой нам всем двадцатый век.

Мой взгляд упал на физиономию Паоло. Тот уже явно смаковал предстоящее радостное мгновение, когда заполучит долгожданное наследство. А у меня от слов Деламара по спине поползла противная холодная струйка пота. Но никто даже не намекнул на то, что мне было уготовано впереди. Впрочем, их участие все равно ни в чем не изменило бы уже предопределенный ход событий.

Отчет Глории вызвал бурю противоречивых откликов в среде ученых-венериан. На своем чрезвычайном заседании они решили внимательно следить за развитием феномена металлизации, свидетелями которого мы стали. Через два дня, когда все мы сидели возле Глории, в ее палату словно вихрь ворвался Арчи. Вид у него, прямо скажем, был неважнецкий.

– Друзья, – вскричал он. – Выяснилось, что это бедствие – гораздо более серьезное, чем мы предполагали. Я только что побывал в центральной обсерватории, где узнал абсолютно сногсшибательную новость. Специальные "зонды", управляемые пространственными волнами, распространяющимися с абсолютной скоростью, показали на нейтронных радарах, что феномен угрожающе быстро развивается. К настоящему времени кусок металла, в который превратилась наша планета, достиг гигантских размеров. Калиус уже сделался спутником этого кошмарного мира. И звезда продолжает испускать то излучение, под воздействием которого монстр непрерывно увеличивается. Видимо, ничто уже не может приостановить его дальнейшего распространения. Радары указывают, что в скором времени положение резко ухудшится из-за вовлечения в это явление других светил с таким же, как у Калиуса, спектром лучеиспускания.

Поднялся мертвенно-бледный Деламар.

– Значит ли это, что входящие в созвездие Лебедя звезды имеют то же излучение, что и мой пресиптрон?..

Отец Салливан заметил с бледной усмешкой:

– Теперь, полагаю, вы убедились, что есть пределы человеческой дерзости?

Но Деламар отнюдь не чувствовал себя побежденным.

Пожав плечами, он отозвался:

– Речь идет о простом совпадении, не более. Но я еще не сказал своего последнего слова.

Он вышел и, вернувшись через пару часов, заявил нам, что имел продолжительную беседу с представителями верховной власти на планете.

Последние пообещали ему дать указание о немедленном изготовлении запчастей для темподжета, необходимых для того, чтобы тот мог совершить возвратное движение по времени. В сущности, это был единственный способ предотвратить неумолимо надвигавшуюся беду немыслимого масштаба. Непрерывно расширяясь с фантастической скоростью, эта металлическая сфера грозила со временем поглотить Вселенную со всей ее бесконечностью.

Конечно, это наступит не завтра, но действовать следовало быстро и смело.

– Недостающие детали будут готовы через несколько дней, – закончил Деламар. – И я дал слово чести, что сразу же по возвращении в нашу эпоху уничтожу пресиптрон.

– Но, – удивился Паоло, – у нас же его больше нет…

Деламар предпочел не реагировать на эту глупость.

Мы стартовали через несколько дней. Прощание – не колеблясь, утверждаю это – было волнующим. Венериане оказались отличными парнями.

Деламар направил темподжет ко Вселенской линии Земли. Теперь мы проделывали прежний путь, только наоборот. У нас, не скрою, защемило на сердце, когда мы обнаружили нашу старушку Землю на причитающемся ей от сотворения мира месте. Ведь она в тот момент еще никуда не сорвалась со своей орбиты.

Счетчик бесстрастно отсчитывал пролетавшие мимо годы. И вот мы вплотную приблизились к семидесятому столетию, Деламар все еще не раскрывал перед нами своих конкретных намерений.

– Друзья, – наконец заговорил он. – Мы сейчас вступим в контакт с уже известной нам Землей семитысячного года. Видно, не стоит распространяться на тему о том, что все, что для нас уже произошло, для землян этой эпохи еще не наступило.

Я не мог не бросить жалостливого взгляда на бедняжку Глорию с ее ампутированной ногой.

Деламар, уловивший это, почему-то улыбнулся. Поставив приборы на день и час нашего прибытия в этот мир в прошлый раз, он вдруг заявил:

– А сейчас вам предстоит понаблюдать за довольно странным зрелищем. Советую не нервничать.

И он дал команду нашей машине полностью остановиться в пространстве и времени. В момент перехода в материальное состояние мы успели заметить в иллюминатор второй, уже целиком восстановившийся, темподжет. Его люк был открыт, и из него выходили мы сами, сразу же попадая в восторженно встречающую нас толпу. Так недолго было и свихнуться, наблюдая, как каждый из нас повторял однажды уже делавшиеся жесты…

Деламар покосился на Глорию.

– А теперь внимание: переходим ко второй фазе эксперимента. Еще раз прошу сохранять спокойствие и хладнокровие. Постарайтесь выполнять мои распоряжения, не приставая с просьбами объяснить, что происходит.

Он нажал на какие-то кнопки. Все произошло так быстро, что поначалу никто просто ничего не понял.

Я оказался в центре ликующей толпы в окружении остальных членов экипажа, слышал, как произносились те же самые слова, что и во время первой нашей остановки.

Я чуть было не заорал в полный голос, увидев, что Глория бодро шагает рядом с Арчи на своих двоих – здоровее не бывает! Маргарет даже ущипнула меня.

– Нет, на сей раз мне без смирительной рубашки не обойтись, – выдохнула она.

Деламар решительно прервал наши ахи-вздохи, приказав:

– Всем возвратиться в темподжет!

Стремительно развернувшись перед остолбеневшими землянами, он увлек нас за собой. В поведении встречавших почувствовались вполне понятные растерянность и замешательство. Мы воспользовались этим и устремились в машину времени. Деламар стоял уже у пульта управления и отрывисто командовал:

– Закрыть входной люк… готово… Вперед!

Все затуманилось перед глазами, и Земля семитысячного года растаяла как по мановению волшебной палочки.