Текст книги "Даун-Крик. Случайная жертва"
Автор книги: Эжен Марсэль
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Эжен Марсэль
Даун-Крик. Случайная жертва
Иногда в жизни происходят такие события,
в которые ты ни за что бы не поверил.
Но от этого они не становятся менее реальными.
Ту осень я запомнил на всю жизнь. И не только потому, что впервые почувствовал себя одиноким и ненужным, но и от того, что в мою жизнь вошло нечто удивительное, не поддающееся разумному объяснению, но изменившее меня навсегда. Тем не менее я всё же попробую рассказать, как и что произошло.
Меня зовут Адам. Адам Твин. Я живу в маленьком городе под названием Даун-Крик, который находится чуть севернее Сиэтла, в округе Крик штата Вашингтон.
Вы наверняка знаете такие вот сонные поселения, где ничто не в силах поломать стройность улиц с их милыми домиками, утопающими в зелени чуть ли не круглый год (что само по себе поразительно), и аккуратными газонами, подстриженными едва ли не тщательнее, чем новобранец, вступающий в ряды доблестной армии США.
В таких городках, где численность населения зачастую не превышает пары тысяч, обычно все приходятся друг другу родственниками, друзьями или, в крайнем случае, друзьями друзей. Новые лица вливаются в ряды горожан крайне редко, но, благодаря царящей атмосфере дружелюбности и добрососедства, быстро становятся частью местного колорита и вскоре более не вспоминают, что когда-то жили в другом месте.
Однако главное отличие таких маленьких городов-колоний от других сотен американских поселений в том, что всем вокруг кажется, что в них никогда и ничего не происходит нового, и каждый день похож на другой.
Вот к таким городкам, которые некоторые невежды могли бы назвать пригородом (за что, несомненно, подверглись бы критике со стороны горожан), и относился Даун-Крик, пока там не произошли все эти невероятные события.
***
Осень 2002 года началась для меня уныло. Родители окончательно перестали обращать на меня внимание, и я был целыми днями предоставлен сам себе. До этого моим неизменным товарищем по проказам была моя близняшка Эва. Буквально недавно, летом, мы вместе гоняли на велосипедах, купались в речке, несмотря на строгий запрет взрослых, и катались на самодельных качелях, рискуя сломать себе шею.
Но с наступлением сентября мама с папой решили озаботиться подготовкой к поступлению сестры в колледж. Как по мне, уж сильно загодя, ведь до окончания школы оставалась ещё целая вечность. Тем не менее, Эву записали во все кружки, которые можно было отыскать в нашем захолустье. Также дважды в неделю она должна была посещать учительницу, призванную зачем-то обучать сестру заново писать. Не знаю, почему кале… кали… в общем, красивый почерк был так важен в представлении мамы. Эва ненавидела эти уроки и частенько сбегала с них вместе со мной. Впрочем, нагоняй получал всегда один я. Родители были уверены, что именно я плохо влияю на сестру и подбиваю её на "ужасное будущее без достойного образования".
Я не злился на маму с папой, потому что также, как и они, отчего-то считал, что будущее Эвы важнее моего. И на сестру не обижался, ведь я любил её так, как только можно любить своё отражение. Тем не менее в первый раз за почти двенадцать лет я особенно остро почувствовал своё одиночество. Раньше я просто не задумывался об этом, ведь мы всегда были вместе – и до рождения, и после.
Теперь же я бродил после школы по нашим любимым местам, вспоминая, как весело нам было. Сидел на берегу реки, наблюдая как редкие листочки дуба, сорванные с ветки осенним ветерком, падают на прозрачную гладь воды и неизбежно тонут, постепенно напитываясь влагой. Иногда я прогуливал уроки и почти весь день лежал на траве под густыми ветвями могучего дуба, росшего около реки, и пытался представить свою жизнь без сестры. Без её лучезарной улыбки, непослушной белокурой пряди, которую она постоянно заправляла за ухо, без добрых светло-голубых глаз, точь-в-точь как мои, светящихся пониманием и любовью. Иногда она обнимала себя хрупкими пальцами за предплечья, будто желая спрятаться в кокон, где её никто не сможет обидеть. В такие мгновения кровь закипала у меня в жилах, и я был готов на всё, лишь бы защитить её. Даже на убийство.
Ведь Эва была единственным человеком, который понимал и принимал меня таким, какой я есть. Она была частью меня.
***
Шестого октября, в воскресенье – эта дата крепко засела у меня в голове – я по привычке отправился к любимому месту наших детских игр – огромному дубу. Надо сказать, это было непростое дерево. Легенда Даун-Крика гласила, что дуб посадили первые европейские поселенцы этой части штата, пытаясь таким образом застолбить своё право на земли и показать местным дикарям превосходство белого человека. По версии же нашего городского сумасшедшего – дендролога мистера Оака – это было священное дерево племени суквомиши. Он утверждал, что дубу не меньше двухсот лет, а значит, его не могли посадить поселенцы, хотя бы потому, что пришли в эти места около ста пятидесяти лет назад. Жители Даун-Крика посмеивались над мистером Оаком и не верили в его гипотезы, а нам с Эвой эти рассказы очень нравились. Мы с удовольствием слушали их каждый раз при встрече с дендрологом в местном кафетерии.
Дерево действительно было исполинских размеров и поражало воображение каждый раз при взгляде на него. Особо примечательным было то, что несмотря на увеличение Даун-Крика как в размерах территории, так и населения с каждым нарождающимся горожанином, в радиусе двух миль вокруг дуба никто и никогда не селился. Город рос, развивался в соответствии с техническим и прочими прогрессами. Строились супермаркеты, банки и церкви, но никто не смел посягать на территорию старого побитого мхом гиганта. И во времена моего детства он уже стал неким краеугольным камнем, сердцем нашего тихого городка.
Всякий раз глядя на тёмные, будто покрытые струпьями, узловатые ветви дуба, в моём всё ещё детском мозге никак не укладывалось, что он мог быть свидетелем множества исторических для нашего штата событий. Однако я верил мистеру Оаку всем сердцем и часто пытался представить, как древние (для меня события двухсотлетней давности были не меньшей древностью, чем, например, динозавры) индейцы приносили дары к дубу и танцевали вокруг него священные обрядовые танцы. Лет пять назад я даже сходил в библиотеку и взял книгу о преданиях племени суквомиши, пытаясь в ней найти упоминания о дубе или историю его происхождения. Но книжка оказалась скучнее, чем рассказы дендролога, и я её вскоре забросил. Вспомнил лишь, когда миссис Брук – местная библиотекарша – позвонила маме и пожаловалась, что я не вернул ценный экземпляр. Ох, и попало мне тогда. Эва, как всегда, прикрыла мой промах и сказала взрослым, что это она попросила у меня книгу для школьного доклада и забыла об обещании собственноручно отнести её назад в библиотеку.
Единственным моментом во всей книге, заинтересовавшим меня, была сноска, напечатанная мелким шрифтом. В ней говорилось, что помимо поклонения духам воды и земли, племя почитало некое существо, имя которого в переводе с лушуцид звучало как "великий рыжий дух". Считалось, что оно жило в пещере под корнями великого древа, и, в отличие от других покровителей племени, ему приносились кровавые жертвы. К моему великому огорчению, ни описания этого существа, ни хотя бы уточнения, о каком животном идёт речь, в книге не было. Ровно как и указания, что великое древо – это наш дуб. Посовещавшись, мы с Эвой решили, что дерево определили верно, и нужно попытаться найти убежище рыжего божества. Естественно, нам даже в голову не пришёл вопрос: а стоит ли искать существо, которому приносились человеческие жертвы? Мы облазили весь дуб вдоль и поперёк, но, конечно же, ничего не нашли, кроме норы, в которой, возможно, когда-то жил небольшой зверёк, типа енота или лисицы. Разочаровавшись, я быстро забыл об этой истории и не вспоминал до этого дня.
Придя к реке, как обычно, я улёгся под тяжёлыми ветками начавшего желтеть исполина, чтобы обдумать сон, который видел накануне. С Эвой, которая, по-моему, ушла на урок танцев, я не успел обсудить сновидение. И поэтому, украв на кухне сэндвич с курицей, я пошёл сюда, в место, где мне всегда было спокойно. Погода стояла прекрасная. Небо казалось бездонным опрокинувшимся морем и поражало своей яркой синевой. Солнечные лучи ласково гладили моё лицо сквозь резную листву. Мне было хорошо, как никогда, несмотря на отсутствие рядом сестры. Я лежал, лениво размышляя о том, что мне снилось, и прикидывая, стоит ли вообще рассказывать кому-либо об этом. Потому что это не было радужным видением о розовых единорогах или калейдоскопом радостных воспоминаний. Нет, сон больше напоминал кошмарное дежавю, словно разномастные кадры из фильмов ужаса, которые я украдкой от родителей в детстве бегал смотреть к соседскому мальчишке Джеку, старше меня на добрых шесть лет.
Сквозь чёрную пелену при отблесках разрядов молний я видел чью-то руку, сжимающую опасную бритву; кровь, медленно капающую с лезвия; женские тела с аккуратно сложенными руками на груди, прекрасные в своей мёртвой наготе. Самым удивительным и будоражащим было чувство, что это моя рука. И хотя, с одной стороны, видения испугали меня, и я знал, что должен содрогаться от омерзения, с другой стороны, при воспоминании о сне приятное тепло разливалось по всему моему телу. Я понимал, что опасаюсь лишь того, что если об этом узнают, то меня сочтут психом. Может и хорошо, что я не успел обсудить сон с Эвой, не хватало ещё, чтобы она стала меня сторониться или бояться. Я бы этого не пережил. Но при свете дня яркость ночных видений всё же поблекла, а размеренный плеск рядом текущей реки умиротворял.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
