Текст книги "Очаровательная незнакомка"
Автор книги: Эйна Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Энджелин в изумлении подняла глаза на отца:
– Руарку Стюарту? Ты хочешь сказать, что продал Храброго Короля Руарку Стюарту?
Генри, который все еще находился в каком-то оцепенении, кивнул:
– Ну да. Мы играли в карты, и он одолжил мне денег. А как иначе я мог расплатиться, если не отписав ему жеребца?
И словно желая хоть немного облегчить свою совесть и взвалить часть вины на дочь, добавил:
– Вот не отобрала бы ты у меня деньги, и ничего бы не случилось.
– Так ты проиграл Храброго Короля в карты? Проиграл Руарку Стюарту? – все еще не веря своим ушам, вскричала Энджелин.
Ее охватил гнев. Не помня себя, девушка вскочила на ноги и как молния выбежала из каюты.
Апартаменты Руарка представляли собой самое роскошное помещение на всем пароходе. Каюта была столь велика, что в ее переднюю вели сразу две двери из главного салона, и редкий пассажир, даже не страдавший излишним любопытством, отказывал себе в удовольствии, проходя мимо, хотя бы одним глазком заглянуть в это изысканное обиталище. Именно туда и устремилась теперь Энджелин. Руарк только что снял рубашку и еще держал ее в руке, когда на пороге показалась Энджелин. Вбежав в каюту, она с силой захлопнула за собой дверь. При виде столь неожиданной и, надо сказать, непрошеной гостьи Руарк удивленно вскинул свои темные брови и, скомкав рубашку, бросил ее на кровать, застеленную красным атласным покрывалом – еще один предмет роскоши, абсолютно непохожий на скромные койки в остальных, менее просторных каютах.
– Прошу вас, входите, миссис Хантер!
Энджелин захотелось вцепиться ему в лицо и навсегда лишить способности так гнусно ухмыляться.
– Вы – грязный подонок! – выкрикнула она вне себя от негодования. – Неужели для вас так важно обладать Храбрым Королем, что вы даже не постеснялись обыграть в карты безобидного старика?
Слезы, символ гнева и бессилия, ручьем заструились по ее щекам.
– Мне кажется, что здесь какое-то недоразумение, Энджелин. Обычно я не имею обыкновения жульничать в картах.
Подойдя к столу, Руарк налил вина в бокал:
– Могу я предложить вам немного превосходной мадеры?
– Я здесь отнюдь не с визитом вежливости, мистер Стюарт.
Он со стуком опустил бокал и резко обернулся. Энджелин не успела сообразить, что у него на уме, а он уже схватил ее за плечи. Пальцы, с силой вцепившиеся в нежную плоть, напоминали стальные когти.
– А для чего же вы здесь, позвольте полюбопытствовать, миссис Хантер?
Энджелин покачнулась – так сильна была его хватка, – но сумела устоять на ногах.
– Я хочу получить обратно свою лошадь.
Руарк отпустил ее и взял в руки бокал.
– Отныне Храбрый Король принадлежит мне, Энджелин. Я выиграл его.
Его темные глаза сверкнули гневом.
– Выиграли его? Но каким образом? Обманув моего отца при игре в карты?!
В ее сверкающем взгляде было столько же презрения, сколько в этих гневных словах. Руарк снисходительно улыбнулся:
– Моя дорогая Энджелин, обыграть вашего отца мог бы даже ребенок. Я никогда не встречал человека, который играл бы в покер хуже его.
Хотя Энджелин сама часто повторяла эти слова, слышать их сейчас от какого-то паршивого янки было выше ее сил.
– И для этого вы его сначала напоили, да? – с упреком спросила она.
– Уверяю вас, я не пил с вашим отцом. Не имею привычки пить с мошенниками, знаете ли…
– Да как вы смеете?.. – Энджелин буквально задохнулась от гнева.
– Смею, Энджелин, еще как смею! Я наблюдал вчера за вашим представлением. Это был ваш звездный час, вы не находите?
В голосе Руарка звучала горечь. Эта реплика поначалу застала Энджелин врасплох, но она мгновенно сумела овладеть собой:
– Эти люди сами обманули нас! Мы только хотели отобрать у них наши деньги…
– Ну, разумеется! – И он снова ухмыльнулся.
– Это правда! Мы никогда раньше ничем подобным не занимались…
Руарк недоверчиво рассмеялся:
– А если я сейчас верну вам вашу лошадь, вы пообещаете и впредь не заниматься этим!
Энджелин была слишком взволнована, чтобы уловить сарказм в реплике Руарка. Приняв его слова за чистую монету, она отреагировала мгновенно:
– Ну да. Клянусь всем святым! Я сделаю все, что вы захотите. У меня есть деньги – ну те, что мы выиграли вчера вечером. Возьмите их все! Только отдайте назад моего жеребца…
Наконец-то Руарк услышал те слова, которых давно ждал.
– Все, что я захочу?
Опустив бокал на стол, он подошел к Энджелин, снова взял ее за плечи, на этот раз мягко и ласково, и притянул к себе.
– Скажите честно – зачем вы пришли ко мне в каюту? – требовательно спросил он.
Нагнув голову, он медленно провел губами по ее стройной шее.
– Вы пришли, потому что захотели отдаться мне, – прошептал Руарк в самое ухо Энджелин.
Она закрыла глаза в надежде, что, не видя его, легче справится с тем томительным волнением, которое разлилось по всему ее телу, от его прикосновения.
– Нет, это неправда! Я не хотела…
В этот момент его язык начал дерзкую игру с ее ухом. По спине Энджелин пробежала волнующая дрожь, и она шумно задышала.
– Не хотели чего, Энджелин? – пробормотал Руарк хрипловато. Его теплое, дразнящее дыхание наполняло ее сладкой истомой.
Ей хотелось оттолкнуть его, но руки стали ватными и отказывались повиноваться, а когда она провела ладонями по его плечам и опустилась ниже, к мускулистой, широкой груди, любовная дрожь пронзила ее всю, начиная от кончиков пальцев.
Руарк начал расстегивать пуговицы на ее корсаже. Энджелин собиралась было протестовать, но он закрыл ей губы поцелуем. Его упругие, требовательные губы властно приникли к ее рту. Казалось, этот поцелуй длился вечно, и чем дальше, тем больше росла их неутоленная жажда друг друга, пока, наконец, они чуть не задохнулись. Руарк отпустил ее рот, чтобы тут же приникнуть к нему снова.
Энджелин казалось, что она горит на медленном огне – чувственном, всепоглощающем, страстном огне, который не сжигает, а лишь распаляет. Язык Руарка скользнул ей в рот, и сжигавшее ее пламя стало сильнее. У Энджелин подкашивались ноги, сердце гулко билось, на виске пульсировала жилка. Пылкое желание охватило ее. Она прижалась к Руарку и почувствовала бедром его восставшую плоть.
– Так что ты хотела сказать, Энджелин? Что согласна даже переспать со мной, лишь бы получить обратно свою лошадь?
Прошло несколько томительных секунд, прежде чем ледяная истина его слов дошла до ее сознания и остудила жар, который он так искусно сумел разжечь в ней. Энджелин медленно открыла глаза и увидела, что Руарк пристально смотрит на нее.
Девушку бросило в жар, и она поспешно отступила от Руарка. Что она делает? Неужели то, что он только что сказал, – правда?
– Не пугайся, любовь моя! Я тебе хорошо заплачу, – насмешливо произнес Руарк. – Но неужели ты могла подумать, что я отдам ценного племенного жеребца за одну-единственную ночь твоих милостей?
С этими словами он ловко подхватил ее на руки и понес к кровати.
Глава 5
В этот момент пароход резко качнулся в сторону. Руарка с силой отбросило к стене. Он выпустил Энджелин, и девушка упала на пол. Не прошло и нескольких секунд, как «Красавица Байо» дала новый резкий крен, отчего со стен в беспорядке посыпались зеркала и картины. Беспомощная Энджелин проехалась по всей каюте на спине, пока, наконец, ей не удалось ухватиться за ножку стола. Еще несколько резких толчков – и пароход со стуком остановился. Не обращая внимания на осколки бокала и графина, в котором еще недавно была превосходная мадера, Энджелин на четвереньках подползла к Руарку, который сидел на полу в состоянии прострации и держался за голову. По его лбу текла кровь.
– Ты в порядке? – спросила она в тревоге.
В глазах девушки застыл страх.
Руарк кивнул:
– А ты?
– Д-да, все нормально, запинаясь, ответила Энджелин.
Промокнув кровь носовым платком, Руарк протянул Энджелин руку и помог подняться.
– Нам надо поскорее выбраться отсюда.
Путь их пролегал между осколками стекла и струйками красного вина, которое, растекшись по полу, напоминало лужу крови.
На палубе царила паника. Один из восьми котлов парохода получил пробоину, и теперь из него вырывались облака пара, который быстро окутывал нижнюю палубу. Опасаясь, что остальные котлы тоже могут в любую минуту взорваться, охваченные паникой пассажиры толкали друг друга, стремясь поскорее выбраться с парохода»
Огромные тюки с хлопком и грузы небольшого размера оказались выброшенными за борт и теперь плавали неподалеку, словно обломки кораблекрушения. Несколько больших контейнеров, столкнувшись друг с другом, сломались, а их содержимое вывалилось наружу.
Обняв Энджелин за плечи, Руарк с трудом прокладывал себе путь, и вскоре они очутились рядом с капитаном, который изо всех сил старался перекричать беснующуюся толпу.
– Капитан, насколько опасно наше положение?
– Не так чтобы очень… Мы налетели на какую-то корягу. Похоже, она повредила рулевое колесо и один из котлов. Но в любом случае нет опасности того, что наш пароход затонет.
Лоцман уже дал задний ход и подводил судно к берегу.
– А существует ли опасность пожара?
– Пока, мистер Стюарт, ничего не горит. И вообще меня сейчас гораздо больше волнует, как бы кто-нибудь из пассажиров не повредил себе руку или ногу и не обжегся паром. Вы только поглядите, какая вокруг паника! Когда котел выпустит весь пар, мы сможем оценить, насколько велик нанесенный ущерб.
Закончив эти пояснения, капитан снова возвысил голос:
– Я прошу всех вернуться в свои каюты. Непосредственной опасности нет!
Его слова, однако, не возымели на толпу никакого действия. Люди в панике продолжали собирать свои пожитки, стремясь, во что бы то ни стало покинуть злосчастный пароход. Видя, что капитану одному никак не удается сдерживать толпу паникеров, Руарк решил помочь ему. В этот момент Энджелин услышала испуганное ржание Храброго Короля. Девушка начала отчаянно работать локтями, стараясь протиснуться сквозь толпу и добраться до лестницы. Не успела она сделать и нескольких шагов по нижней палубе, как услышала громкий рев, который перекрыл даже шум толпы.
Этот леденящий кровь, душераздирающий рык привел всех в оцепенение.
Энджелин резко обернулась, и как раз вовремя. Ее глазам предстало жуткое зрелище – оказалось, что пума выбралась из клетки, забралась на крышу и теперь готовится к прыжку. При этом огромная кошка злобно шипела и рычала. В мгновение ока ситуация на пароходе переменилась. Те же самые люди, которые только что в панике бежали вниз по лестнице, надеясь как можно скорее покинуть тонущее, по их мнению, судно, теперь так же отчаянно карабкались наверх, пытаясь спастись от неожиданно вырвавшегося на свободу дикого зверя. При этой внезапной перемене Энджелин обнаружил, что осталась на нижней палубе в одиночестве. Спрятавшись за одной из перевернутых корзин, девушка в страхе выглядывала наружу и с ужасом следила за пумой на крыше клетки, всего в каких-нибудь нескольких ярдах от нее. С губ Энджелин рвался крик, но она заставила себя молчать и даже прикрыла рот рукой. Сердце стучало от страха, как паровой молот. Больше всего на свете ей хотелось убежать как можно дальше от этого жуткого места, но ноги отказывались ей повиноваться.
Медленно, осторожно, почти не дыша, Энджелин все же начала пятиться от пумы, молясь, чтобы хоть что-нибудь хотя бы на миг отвлекло внимание зверя. Если злобная кошка не увидит ее, она сумеет добраться до Храброго Короля, находившегося в дальнем конце палубы, вернуться вместе с ним в каюту и переждать там до тех пор, пока зверя снова не загонят в его обиталище. Но к несчастью, пума уже заметила Энджелин и тут же соскочила со своего «насеста». Девушка в ужасе закричала, круто повернулась и молнией полетела вперед. За ней неотступно следовала разъяренная кошка.
Пар из поврежденного котла поднимался над палубой подобно густому туману, и в этой мгле пума преследовала Энджелин – словно охотилась за своей жертвой среди болот, поросших буйной растительностью. Казалось, клубы пара, окутавшего палубу, ничуть не мешают ей – пума ловко кралась, пригнувшись, между ящиками и тюками, в беспорядке разбросанными по палубе. Энджелин же время от времени пряталась за ними, стараясь оставаться невидимой для своей грозной преследовательницы.
Когда девушка все же добралась до стойла Храброго Короля, жеребец был уже вне себя от страха – он учуял запах дикой кошки. Энджелин попыталась было успокоить животное, чтобы увести его за собой в каюту, но Храбрый Король бил копытами с такой яростью, что не было никакой возможности подобраться к нему поближе, не рискуя получить неожиданный удар.
– Прошу тебя, Король, пожалуйста, успокойся, – умоляла его Энджелин.
Она не имела ни малейшего понятия, за каким именно тюком или клеткой скрывается дикая кошка – все вокруг было покрыто паром. В этот момент за спиной девушки раздалось грозное рычание. Энджелин в страхе обернулась и увидела прямо перед собой обнаженные клыки и горящие хищным огнем глаза пумы. Из груди девушки вырвался отчаянный крик, и как раз в этот момент пума прыгнула на нее. Почти потерявшая сознание от страха, Энджелин даже не слышала, как прозвучавший выстрел сразил хищное животное прямо в воздухе. Ноги у нее подкосились, и она упала на палубу рядом с подстреленной пумой, успевшей-таки в предсмертной агонии сильно оцарапать ей плечо.
Руарк, поглощенный безуспешными попытками утихомирить беснующуюся толпу, не сразу понял, что происходит на нижней палубе. Только когда испуганные люди начали в панике карабкаться вверх по лестнице, он понял, какая трагедия разыгралась внизу.
– Черт побери! – выругался он и беспомощно огляделся в поисках хоть какого-нибудь оружия, но на глаза как назло ничего не попадалось.
За несколько секунд палуба до отказа заполнилась людьми, блокируя Руарку проход к лестнице. Тогда молодой человек стремглав ринулся к себе в каюту и схватил кольт. Генри, стоявший у самой лестницы, тоже осознал, какая опасность грозит его дочери, и бросился вниз по ступенькам. Чтобы попасть назад к поручням, Руарку пришлось прокладывать себе дорогу сквозь оцепеневшую толпу людей, которые взирали на происходящее на манер древних римлян, кровожадно ожидающих гибели христианина-мученика. Когда пума прыгнула на тюк с хлопком и оказалась в непосредственной близости от головы Энджелин, молодой человек хладнокровно выстрелил. Понадобилась только одна пуля, чтобы коварный хищник рухнул замертво.
Энджелин, полуживая от страха, распростерлась на палубе, в любую секунду ожидая, что зубы зверя вонзятся ей в шею. Однако вместо этого она почувствовала теплое прикосновение человеческих рук. Нервы девушки не выдержали, и она судорожно зарыдала.
– Ну-ну, детка, – замурлыкал Генри, обнимая дочь. Он привлек ее к себе и начал баюкать, как ребенка. – Не плачь, моя красавица! Все будет в порядке. Все хорошо, – мягким, успокаивающим тоном произнес он.
Вся дрожа, Энджелин прижалась к отцу и сквозь набежавшие на глаза слезы, как в тумане, сумела рассмотреть в собравшейся вокруг толпе Руарка Стюарта. Только сейчас девушка увидела, что в руке молодого человека зажат револьвер, из которого струится дымок. Она поняла, что грозная кошка убита. Значит, опасность миновала!
– Неужели ты?..
Руарк молча кивнул.
– Спасибо… Большое спасибо.
Энджелин с трудом выговорила эти слова. Сквозь толпу любопытных к ним пробирался капитан «Красавицы Байо».
– С вами все в порядке, мэм?
Энджелин кивнула и, заботливо поддерживаемая отцом, с усилием встала на ноги.
– Капитан Редмен, насколько мне известно, некоторые из членов вашей команды вооружены. Почему же они не пустили в ход свое оружие? – резко спросил Руарк.
– Мистер Стюарт, вы же знаете, что судно получило пробоину. Вся команда занята починкой, и им сейчас не до оружия, – запальчиво ответил капитан.
– Но ведь миссис Хантер могла погибнуть! – воскликнул Руарк, все еще находясь под впечатлением от недавнего происшествия.
– Если бы она спустилась в котельное отделение вместе с другими пассажирами, мистер Стюарт, она была бы вне опасности, – отрезал капитан.
Хотя Руарк, безусловно, внушал ему уважение, он твердо знал одно – на судне может быть только один капитан. В данном случае – он сам. Теперь, когда со свирепым животным, к счастью, было покончено, капитан смог перенести все свое внимание на решение другой проблемы – предстояло каким-то образом сдвинуть с места застрявший пароход.
– Пойду посмотрю, как продвигается починка судна, – коротко бросил он, прикоснулся рукой к шляпе и быстро ушел.
Происшествие с пумой, при всей его трагичности, имело, несомненно, одно положительное следствие – паника, до этого царившая на пароходе, наконец-то улеглась. Люди послушно вернулись в свои каюты и стали терпеливо ждать, когда закончится ремонт.
«Красавицу Байо» с большим трудом удалось пришвартовать к берегу. Спустили трап, и члены команды вышли на сушу, чтобы исследовать, насколько велико повреждение. Генри занялся тем, что попытался успокоить жеребца, который все еще никак не мог оправиться от испуга, а Руарк дал выход своей тревоге, гневно накинувшись на Энджелин.
– Черт возьми! Ты что, совершенно не соображала, что делаешь? – в сердцах пробурчал он, когда толпа, собравшаяся вокруг них, понемногу рассосалась.
– Почему же? Прекрасно соображала. Я пыталась спасти своего коня, – резко бросила в ответ Энджелин, раздосадованная этим вопросом. – Я вырастила Храброго Короля из маленького жеребенка. Он мне очень дорог! И какому бы риску я ни подвергалась, все равно попыталась бы спасти его…
– Энджелин, я вынужден напомнить тебе, что Храбрый Король отныне принадлежит мне, и ты не несешь никакой ответственности за его жизнь и благополучие.
С этими словами Руарк отошел от девушки и присоединился к капитану. Генри оказался свидетелем этого неприятного разговора. На его лице был ясно написан стыд.
– Мне очень жаль, детка, – грустно произнес он. – Во всем виноват только я один…
Сказав это, он с удрученным видом направился в свою каюту. Энджелин обняла Храброго Короля и спрятала лицо в его бархатной гриве.
– Нет, Руарк Стюарт, Храбрый Король не твой, а мой! Я ни за что не позволю тебе завладеть им…
И вдруг у нее мелькнула дерзкая мысль. Ни секунды не раздумывая, Энджелин отвязала жеребца и взобралась ему на спину.
– Мы потеряли часть гребного колеса, но я думаю, что смогу довести пароход до Сент-Луиса, – сказал лоцман, оценив размер ущерба. – Правда, понадобится чуток побольше времени. Пар из поврежденного котла надо спустить, а трещину заделать, чтобы больше не было никаких утечек, а не то…
Стук лошадиных копыт прервал речь лоцмана, и вскоре взору всех членов команды, собравшихся на берегу, предстала следующая картина: по трапу осторожно спускался Храбрый Король. Ступив на твердую землю, жеребец галопом поскакал прочь.
Руарк попытался вмешаться.
– Энджелин, вернись сейчас же! – закричал он вслед девушке, но она в мгновение ока скрылась за ближайшим холмом.
Раздосадованному Руарку ничего не оставалось, как в сердцах выругаться.
Энджелин не имела ни малейшего представления о том, где она находится и куда держит путь. Первым делом девушка повернула Храброго Короля на север, чтобы как можно скорее оказаться подальше от «Красавицы Байо». Только проскакав галопом несколько миль, она натянула поводья и умерила бег коня. Пришло время хоть немного поразмыслить, и вскоре Энджелин пришла к неутешительному выводу, что ее порыв к свободе был, по меньшей мере, безрассуден.
– Да, мой милый Король, надо было мне получше все обдумать, прежде чем решиться на такое! А теперь что вышло? Остались мы с тобой вдвоем, у меня в кармане ни цента, одежда – только та, что на мне, да к тому же мы на территории этих проклятых янки. По мне – все равно, что в стане врагов!
Наклонившись вперед, она ласково потрепала жеребца по шее:
– Ну что, у тебя есть еще вопросы, мой мальчик?
Поразмышляв еще некоторое время, Энджелин пришла к выводу, что, пока она не определит точно, где они находятся, им нужно держаться тропы, бегущей вдоль реки, иначе велика вероятность того, что они могут сбиться с пути.
– И еще вот что я тебе скажу, мой милый Король: нам надо двигаться как можно незаметнее. Не сомневаюсь, что этот проклятый саквояжник, Руарк Стюарт, заявит на нас в полицию при первой же возможности, – презрительно добавила Энджелин.
Проехав верхом несколько часов, усталая Энджелин остановилась в небольшой роще, чтобы дать отдохнуть Храброму Королю. Спустившись с коня, она сказала:
– Тебе бы надо немного поспать, Король. Кто знает, далеко ли нам еще ехать…
Вскоре усталость взяла свое, и девушка провалилась в глубокий сон.
Проснулась Энджелин, когда уже наступил день. Неподалеку она увидела Храброго Короля, мирно пощипывавшего клевер. Она не имела ни малейшего представления о том, как долго спала. Однако желудок девушки недвусмысленно давал понять, что в последний раз она ела очень давно. Словом, Энджелин ощущала зверский голод. Она начала подниматься со своего неудобного ложа и тут же со стоном откинулась назад. Сильно болело плечо, Энджелин даже не могла пошевелить рукой. Через несколько минут она все же с трудом поднялась и еле доковыляла до Храброго Короля.
– Похоже, дружок, эта зловредная пума оставила-таки на мне свою отметину.
Конь, откликаясь на обращенные к нему слова, опустил голову на плечо хозяйки.
– Как ты думаешь, нам придется ее простить?
Энджелин со вздохом потрепала коня по шее. Храбрый Король негромко заржал в ответ. Девушка улыбнулась – этот ответ был ей понятен. Поскольку рану, нанесенную ей пумой, лечить было все равно нечем, Энджелин ничего другого не оставалось, как снова взобраться на спину Храброго Короля и продолжить свой путь. Солнце уже стояло высоко в небе, когда они подъехали к дорожному указателю.
– Взгляни-ка сюда, мой милый Король! «Сент-Луис, 50 миль на север». Как ты считаешь, мы сумеем одолеть такой путь?
Девушка явно оживилась. Она решила, что доберется до ближайшего порта и там подождет прибытия «Красавицы Байо», на борту которой все еще находится Генри.
Взобравшись на вершину крутого глинистого обрыва, нависавшего над рекой, Энджелин натянула поводья и остановилась. На несколько минут она даже забыла все свои горести – так величественна и впечатляюща была открывшаяся перед ней панорама могучей, полноводной Миссисипи.
Резкий, пронзительный гудок парохода, скрипучие звуки, издаваемые груженной углем баржей, хлопанье паруса над плотом, плеск весла, опускаемого в воду с каноэ, – все эти звуки, символы речной жизни, были слышны далеко окрест. Чего только здесь не было! Пшеница с фермы в Миннесоте, хлопок с плантаций Теннесси, яблоки из висконсинского сада, креветки с речушек Луизианы, зерно, табак, суда всевозможных размеров и мастей, а на них люди, сверху казавшиеся еле различимыми точками, – зрелище, открывшееся перед Энджелин, поразило ее воображение. По Миссисипи, этой великой водной артерии, связующей Север с Югом, непрерывно сновали вверх и вниз по течению неутомимые суда-труженики, на которых, в конечном счете, и держалась вся торговля огромной страны.
Руарк только что закончил одеваться. Он пребывал в раздражении. Весь вчерашний вечер прошел в попытках привести в порядок «Красавицу Байо» – к счастью, в конце концов, они увенчались успехом. Но лечь спать Руарку удалось лишь под утро. Впрочем, когда именно он лег, не имело особого значения, потому что, как только его голова коснулась подушки, мысли молодого человека устремились к этой непостижимой Энджелин Хантер. Повязав галстук, Руарк захотел взглянуть на часы, но нигде не смог их найти. Он знал, что после того, как пароход налетел на затонувшее дерево, каюту уже успели тщательно прибрать. Значит, если бы часы во время столкновения упали на пол, их бы непременно нашли. Руарк попытался вспомнить, когда в последний раз имел удовольствие лицезреть свой драгоценный хронометр. Прошлой ночью, собираясь спать, он начал раздеваться, снял часы и положил их на стол. А потом к нему в каюту вошла Энджелин… Ну вот, опять эта вездесущая Энджелин! Значит, эта сучка не только лжет направо и налево, мухлюет в карты и крадет чужих коней – теперь в довершение всего она умудрилась стянуть его любимые часы!
Неожиданное открытие повергло Руарка в ярость. Кто знает, куда направилась эта непредсказуемая особа?
– Да что с нее взять! Настоящая проститутка…
Она готова раздвинуть ноги перед каждым, кто посулит ей вкусный обед, – проворчал Руарк. В конце концов, собиралась же она одарить его своими милостями, и все ради того, чтобы получить назад Храброго Короля.
«Ясно, что у этой девицы нет никаких моральных устоев», – пришел к окончательному выводу Руарк и поспешно покинул каюту.
Слишком сердитый для того, чтобы желать чьего-либо общества, молодой человек остановился у поручня и зажег свою любимую сигару. Может быть, ее мирный дымок сумеет унести прочь его гнев. Но как можно оставаться спокойным, когда прямо у тебя из-под носа похищают превосходного чистокровного скакуна, которого к тому же с таким трудом удалось заполучить?
– Ну, нет! Я не позволю этой сучке, которая лжет направо и налево, мухлюет в карты и крадет чужих коней, сделать из меня дурака, – в пылу гнева Руарк даже не заметил, что рассуждает вслух. Он тут же дал себе страшную клятву, что обязательно отыщет Энджелин и заставит дорого заплатить за все совершенные ею преступления. Интересно, знал ли отец о планах дочери? А может быть, даже потворствовал ей?.. Руарк неторопливо пожевал кончик сигары. Да, старик наверняка имеет непосредственное отношение к тому, что произошло. Но почему же тогда Энджелин не взяла отца с собой, а оставила на пароходе? Может быть, в последний момент мошенники поссорились?..
Внезапно внимание Руарка привлек крутой холм, нависший над рекой вдалеке. На вершине холма он различил женщину верхом на черном жеребце. Неожиданный порыв ветра взметнул ее волосы, и их длинные пряди окутали всю фигурку женщины подобно черному атласному покрывалу.
Руарк подался вперед, чтобы получше рассмотреть далекий силуэт, и вдруг вцепился в поручни. Сомнений больше не оставалось – эти роскошные волосы принадлежали только ей.
– Она!
Вся кровь молодого человека закипела от возбуждения.
– Это точно она! – победоносно повторил он, и стоявшие рядом пассажиры оглянулись на него с удивлением.
Итак, понял Руарк, Энджелин следует по берегу за пароходом. Она явно не собирается бросать старика отца, рассчитывая встретить его в Сент-Луисе.
Бросив за борт недокуренную сигару, Руарк недобро усмехнулся. Оказывается, поймать эту норовистую кобылицу будет даже легче, чем он вначале предполагал. Он знает, на какую приманку она наверняка клюнет.
Противный дождь все лил и лил. Энджелин нигде не могла спрятаться от этого бесконечного потопа. Даже в роще, когда дул ветер, с листьев на нее стекали дождевые струи.
– И все же, Король, мы должны двигаться, – с грустью вздохнула Энджелин и потрепала коня по холке.
Бороться с приступами голода было почти так же трудно, как и противостоять ливню, но девушка не могла себе позволить ни попросить еды у какого-нибудь фермера, ни переждать непогоду в его сарае. Стоит кому-нибудь увидеть Храброго Короля, и его наверняка запомнят. А тогда Руарку Стюарту не составит никакого труда пустить ищеек по их следу.
– Ты ведь не хуже меня понимаешь, Король, что этот негодяй ни перед чем не остановится, лишь бы заполучить тебя обратно!
А пока девушка от души надеялась, что Руарк не имеет понятия, куда именно она направилась – на север, на юг, а может быть, и на восток. Впереди показалось поле, на котором, однако, не было видно ни одного работника – должно быть, дождь загнал их домой. Прекрасная возможность раздобыть хоть какой-нибудь еды! Другого такого случая может и не представиться. Возможно, позднее она поймет, что поступила неразумно, но в данную минуту голод был так силен, что Энджелин решила рискнуть.
– Я знаю, ты обожаешь яблоки, мой любимый Король! А вдруг нам повезет, и мы сумеем найти хоть одну яблоньку?
Она успела выдернуть из грядки всего несколько морковок, когда услышала громкий лай и увидела, что к ней прыжками несется собака. Пока Энджелин бегом возвращалась к Храброму Королю, она сумела выдернуть из земли стебель кукурузы с забытым на нем початком. Вскочив на коня, девушка галопом понеслась прочь, а тем временем у самых копыт жеребца собака продолжала заливаться бешеным лаем. Вскоре, однако, забрызганной грязью рьяной хранительнице фермерского богатства пришлось отказаться от погони – догнать Храброго Короля ей вряд ли удалось бы. Собака остановилась, развернулась и неспешно потрусила обратно, к блаженному теплу и уюту человеческого жилья. Дождь продолжал поливать Энджелин, задумчиво грызшую морковку, сидя на спине Храброго Короля. Завидев вдалеке расселину в скале, девушка направилась прямо туда, рассчитывая спрятаться в пещере от непогоды. Хотя пещера была совсем небольшой, в ней удалось разместиться и промокшему Храброму Королю, и его продрогшей хозяйке. Энджелин настолько озябла, что была не в силах унять дрожь. Пока она голыми руками, как умела, растирала жеребцу мокрую спину, зубы девушки стучали от холода. Затем Энджелин удалось собрать немного хвороста и найти несколько камней, с помощью которых она надеялась высечь искру.
Промучившись с полчаса в безнадежных попытках добыть огонь, она совсем упала духом и уже намеревалась бросить это занятие, как вдруг кучка хвороста, наконец, загорелась. Энджелин удалось собрать слишком мало сухого топлива, но все же его оказалось вполне достаточно для того, чтобы согреться и хоть немного обсохнуть.
Она съела еще одну морковку, а последнюю скормила Храброму Королю.
– Извини, малыш, но это все! Я знаю, что ты хочешь есть не меньше моего. Будем надеяться, что завтра нам повезет, и мы найдем для тебя целую поляну клевера…
Очистив початок от листьев, Энджелин попыталась погрызть кукурузу, но твердые зерна были такими жесткими и невкусными, что она снова обернула початок листьями и сунула поближе к огню. Через некоторое время девушка опять попыталась разгрызть кукурузу. На этот раз голод взял свое, и она жадно накинулась на теплые зернышки, размягченные от нагревания. Делать больше было нечего, и Энджелин свернулась калачиком у своего скудного очага. Сильно болело плечо. Девушка ощущала, как ее бросает то в жар, то в холод – должно быть, начиналась лихорадка. Кроме того, она все еще не высохла до конца, ужасно хотела есть, и от этого чувствовала себя одинокой и глубоко несчастной. Дрожа от холода, она подвинулась ближе к огню, надеясь хоть немного согреться.
– Если бы ты знал, Король, как мне холодно! – пробормотала она сонным голосом.
