Текст книги "Возврата нет"

Автор книги: Эйлин Колдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Впрочем, времени на то, чтобы задавать вопросы, не было. Мона капризничала. Она хотела есть и ей надо было сменить подгузник. Подхватив малышку на руки, Мэри решила заняться ею и до поры до времени ни о чем не думать.

Добрый час ушел на то, чтобы уложить Мону в кроватку, а Ирвина все не было.

Мэри уселась на диванчик, стоявший в детской, и устало откинула голову. Она чувствовала себя совершенно измученной.

В коридоре послышались шаги, дверь распахнулась, и Мэри увидела Ирвина.

– Как девочка?

– Спит. Она очень устала.

– Хорошо. – Он повернулся, чтобы уйти.

– Ирвин!

Он холодно оглянулся.

– Да?

– Что-нибудь… не так?

Подобие улыбки мелькнуло на его губах.

– А что может быть не так?

– Ну я… – Она покачала головой и встала. Ей нужно было разрядить гнетущую атмосферу. Мэри и без того мучилась чувством вины за свой обман. – Думаю, нам надо поговорить, – сказала она тихо.

– Да, надо. Но не сейчас, Мэри. Я устал, честное слово.

И прежде чем она успела что-либо сказать, он захлопнул за собой дверь.

Мэри почувствовала себя оскорбленной и униженной. Так холодно отшвырнуть ее после страстных мгновений, которые они провели вместе…

Нет, этого нельзя так оставить. Приняв решение, она подошла к кабинету Ирвина и, не стучась, вошла.

Поттер стоял спиной к ней и говорил по телефону.

– Возможно, наболтал слишком много, – произнес он раздраженно. Кажется, он не слышал, как она вошла. Мэри уже собиралась известить о себе, когда Ирвин нетерпеливо добавил: – Нет, она не знает, что настоящий отец Моны – Марк Ричардсон, а мы с тобой – брат и сестра, так что опасаться нечего.

Мэри изумленно отступила на шаг, и тут он обернулся…

На мгновение воцарилась тишина.

– Ладно, Шейла, я перезвоню чуть попозже. – Ирвин бросил трубку и повернулся к ней.

– Мона – твоя племянница? – дрожащим голосом еле слышно спросила Мэри.

– Это совершенно не твое дело.

Она вздрогнула, словно от удара, но прошла в кабинет.

– Я бы на твоем месте не стал заходить сюда, Мэри, – недобро сказал Ирвин.

Она закрыла за собой дверь.

– Почему же нет? – возразила девушка, вздернув подбородок. – Слушай, почему ты так себя ведешь? Полагаю, ты должен мне немного больше, чем пару холодных реплик.

– О, так ты полагаешь, что я тебе чего-то должен? – спросил он с издевкой.

Мэри растерялась. Она была готова к холодности, но не к такому открытому презрению.

– Ирвин, я… – Мэри беспомощно опустила руки.

– Не гляди на меня так, – сказал он сухо.

– Как именно? – вспыхнула девушка. – Как человек, раненный в сердце? Как человек, которого использовали?

– Только не надо сцен? – Ирвин холодно отвернулся и начал расстегивать рубашку. Прости, мне надо принять душ.

– Почему ты

отворачиваешься от меня? – тихим дрожащим голосом спросила она. – Сегодня днем… ты был такой…

– Страстный? – закончил он за нее. – Я не закрою дверь в душ, Мэри, и, если тебе угодно остаться здесь, я готов снова заняться с тобой любовью.

Щеки ее вспыхнули.

– Я не это имела в виду.

– А что же?

– Я тебя не понимаю, Ирвин.

– Мне кажется, что все тебе ясно. – Он швырнул рубашку на стул. – Ты сводишь меня с ума, мучаешь. Я просто места себе не нахожу!

Мэри от этих слов словно жаром окатило.

– Почему ты сердишься? – Голос ее дрогнул.

Он резко повернулся к ней.

– Дело в том, Мэри Брэйдли, что ты заноза в моем сердце.

Мэри встрепенулась, как раненая птица.

– Ты влюблен, а я тебе мешаю? – с болью прошептала она.

– Интересно, перестанешь ты когда-нибудь задавать мне вопросы? – невесело ухмыльнулся он. – Ты славная, правда, славная. Ты почти заставила меня поверить в то, что Мэри Брэйдли действительно потерянная, хрупкая маленькая девочка.

– Не понимаю, о чем ты! – Сердце дернулось у нее в груди.

– Ой ли? – приподнял он бровь. – Послушай, а почему бы тебе не присоединиться ко мне в душе? Там я смог бы объяснить тебе все, – желчно продолжал Ирвин. – Или твой портативный диктофон не работает в таких условиях? И еще проблема. Если даже мы распахнем окна настежь, твой приятель не сможет сфотографировать нас так, как ему хотелось бы.

Мэри почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.

– Ты все знаешь про меня?

– Конечно, черт возьми! – сказал он и начал расстегивать джинсы. – Так как, хочешь присоединиться ко мне в душе? Или ты уже получила все, что хотела?

Она отвела взгляд.

– Ты не понимаешь…

– Не понимаю? – ядовито переспросил он. – Боюсь, что понимаю, и слишком хорошо. Тебе положено играть роковую женщину, выжимать нужную информацию, не так ли?

– Ты слышал мой разговор с Нейлом? – у Мэри перехватило дыхание.

– Да, представь себе. Но я знал, кто ты, еще раньше.

– И как долго? – срывающимся от боли голосом спросила она. – Когда ты понял, кто я такая?

– Примерно через два часа после того, как ты вошла в мой дом.

Ирвин подошел к письменному столу, выдвинул ящик и вынул папку. Страницы полетели на пол.

Она подняла некоторые из них. И чуть не потеряла сознание.

В папке хранилось ее персональное дело. Какую школу она посещала. Домашний адрес, перечень мест, где она работала, и даже копия рекомендации, которую дал ей один из ее боссов.

Мэри подняла остальные листы. Это были подшивки ее публикаций за последние полгода.

– Прими мои поздравления. Ты на славу поработал.

– Разумеется, – невозмутимо сказал он. – Я бы не позволил первой встречной приглядывать за Моной. Мне требовались гарантии, что ты, по меньшей мере, способна выполнять эту работу.

– Как ты получил эту информацию? – прищурилась она.

– Заплатил, – холодно улыбнулся Ирвин. – Ты можешь получить почти все на свете, если предложишь хорошую цену. Все это легло на мой стол через два часа после твоего приезда.

– Какой-нибудь частный сыщик, надо полагать?

– Я думал, проблем будет больше, но ты назвала свое настоящее имя и тем самым невероятно облегчила работу.

– Но почему? – Голос у нее задрожал. – Почему ты не выкинул меня из дома сразу? Зачем играл со мной в эти игры?

– Я сам себе задавал этот же вопрос. Полагаю, я дрогнул. Проявил слабость характера, если тебе угодно. Мой первый порыв был – выкинуть тебя вон. Но ты пришла ко мне в кабинет, божественно соблазнительная, и я принял условия игры. – Он пожал плечами. – И коль скоро игра началась, мне стало интересно, какова будет ее развязка. Как ты будешь выворачиваться из разных ситуаций. Я ведь писатель, ты не забыла? Мне все это интересно.

Слезы подступали к глазам Мэри, но она сдержала их. Заплакать сейчас было бы последней степенью унижения.

– Не верю, что ты все так хладнокровно рассчитал, – еле слышно прошептала она.

– Как женщины умеют переворачивать ситуацию, – с издевкой покачал головой Ирвин. – Ты лгала мне, обманывала меня, влезала в мою личную жизнь, а теперь обвиняешь меня в холодном расчете. Молодец!

Он начал снимать джинсы.

– Прости, я хочу принять душ. – Ирвин с усмешкой посмотрел на нее. – Судя по всему, ты со мной не идешь?

– И не надейся! – отрезала Мэри.

Ирвин хохотнул, открыл дверь в душ и бросил через плечо:

– Если берешься играть с огнем, детка, будь готова к тому, что можешь обжечься.

Глава 11

Мэри швыряла свои вещи в чемодан с одной мыслью – как можно скорее убраться отсюда. Куда, не имело значения. Хоть на край света, лишь бы можно было спрятаться.

Она с трудом закрыла чемодан – дрожали руки. В конце концов ей удалось защелкнуть замок. Теперь нужно было найти ключи от автомобиля. Она прекрасно помнила, что положила их в сумочку. Но, вытряхнув ее содержимое на кровать, убедилась, что их там нет.

Выругавшись сквозь зубы, Мэри попыталась вспомнить, куда могла деть их. Она перерыла ящики гардероба, где хранились ее вещи, поглядела на полу. Ключей не было.

Мэри села на кровать и задумалась.

Это необъяснимо. Она не пользовалась своей машиной с момента приезда на виллу. Боже, куда же подевались эти чертовы ключи! Нервы у нее не выдержали, она уронила голову на руки и горько заплакала.

Хуже всего было то, что Ирвин решил, будто она сознательно соблазняла его, чтобы добыть интересующую ее информацию.

Но она же вовсе не собиралась этого делать! От этой мысли Мэри заплакала еще громче. Она вовсе не охотница за мужчинами! Это не в ее натуре. Она обыкновенная женщина, влюбившаяся не в того мужчину. Это происходит с миллионами других. Она не дьявол, не женщина-вамп. Просто так сложились обстоятельства.

А вот Ирвин… О, как подло он поступил! Все это время вел тонкую игру, а потом хладнокровно воспользовался преимуществами своего положения.

Как он сказал? «Если берешься играть с огнем, будь готова к тому, что можешь обжечься!»

Всхлипнув, Мэри ладонью вытерла слезы – на помощь ей пришел гнев. Она не собирается жалеть себя. Она сделала ошибку, следуя велению сердца, вместо того, чтобы слушаться голоса разума. Ирвину Поттеру тоже не мешало бы «обжечься».

– Желательно в аду, – прошипела Мэри сквозь зубы.

Она встала, со злостью щелкнула замочком сумочки, подхватила чемодан и вышла из комнаты.

На минутку она остановилась перед кроваткой Моны. Девчушка безмятежно спала. Сердце Мэри сжалось при виде курчавых волосиков, обрамлявших ангельское личико. Пухлые щечки нежно разрумянились, губки приоткрылись, показывая прорезывающийся зубик. Мэри нагнулась и поцеловала ее в щечку, вдохнув сладкий детский запах. Как ей будет не хватать Моны!

Взяв чемодан, девушка сбежала вниз по лестнице.

Она искала на кухне ключи, когда вошел Ирвин. При виде Мэри, яростно выдвигавшей ящики, он приподнял бровь.

– Ищешь что-то? – спросил он холодно.

Мэри не ответила. Сейчас она способна лишь орать на него. Она злобно хлопала дверцами, заглянула за буфет, за плиту и наконец в отчаянии выпрямилась.

– Может быть, я могу помочь?

Что-то в его тоне заставило ее обернуться.

Ирвин стоял, прислонившись к мойке, и вертел на пальце ключи от автомобиля.

– Откуда они у тебя? – выдохнула Мэри.

– Не все ли равно? – сказал он и хладнокровно передал ей катушку с пленкой.

– Ты рылся в моих вещах? – вскрикнула она, приходя в бешенство.

– Не очень-то приятно, когда в твоей жизни и твоих вещах копается кто-то другой, не правда ли, дорогая? – спросил он прищурившись и улыбнулся, заметив яростный блеск в ее глазах.

– Ты негодяй, Поттер! – процедила сквозь зубы Мэри и потянулась за ключами. – Отдай!

– А разве вы со своим дружком в моем доме занимались другим делом? Вы точно так же совали нос в мои дела и пытались залезть в мою жизнь, не спрашивая, хочу ли я этого, – ответил Ирвин, отдергивая руку.

– Я знаю, что поступала плохо, но то, что делал ты, – подло вдвойне. – Голос у нее дрогнул, и на мгновение она испугалась, что опять заплачет.

– Я всего лишь принял твои правила игры. Не я тебе ее предложил, ты первая начала.

– Отдай! – снова бросилась к нему Мэри, но Ирвин движением руки остановил ее.

– Терпение, дорогая!

– Я требую, слышишь, требую, чтобы ты отдал мне мои ключи, – железным тоном повторяла она, но он словно не слышал ее слов.

– Не тебе выставлять мне требования, – ухмыльнулся Ирвин и спрятал ключи в карман. – Давай-ка выясним кое-что.

– Мне с тобой больше не о чем говорить, – отрезала она.

– Ну да, – задумчиво протянул он. – Ты получила ответы на все интересовавшие тебя вопросы, не так ли, милая?

Мэри злобно прищурилась.

– Плевать я на тебя хотела!

Ирвин лишь рассмеялся, спокойно подошел к духовке и достал сковородку. По кухне распространился божественный аромат запеканки.

– Не знаю, как ты, а я проголодался.

– Если ты полагаешь, что я буду есть с тобой… после всего, что было?…

– Ты стала вдруг очень разборчива. – Он поднял крышку сковородки и потянул носом. – Чуть перестояла, но все равно, должно быть, вкусно.

– Кстати, кто все это готовил?

– Сальваторе. Он прекрасно стряпает.

– Тогда зачем тебе нужен был повар?

– Я просто подумал, что чем больше у тебя будет обязанностей, тем меньше вреда ты сможешь мне причинить.

Мэри вспомнила, как ей пришлось отскребать сгоревшие сковороды, и волна ярости вновь захлестнула ее.

– Ненавижу тебя, Ирвин Поттер!

– Только не строй из себя жертву, пожалуйста, – сказал он, доставая вилки. – Ты действовала не одна, а с помощником. У вас был разработан целый план, как вывернуть мою жизнь наизнанку. На пленке все это прекрасно видно.

Мэри ошеломленно застыла.

– Что за пленка? О чем ты?

– Камеры на воротах зафиксировали автофургончик, прибывший в восемь тридцать вечера. Затем ты открыла ворота для своего приятеля, который прибыл ровно в восемь сорок пять.

– Так ты знал о Нейле еще до того, как он появился на яхте?

– Знал, представь себе, и это окончательно разозлило меня. – Он поставил на стол тарелки и повернулся к ней. – Все происходящее казалось мне комическим до тех пор, пока я не понял, что ты действуешь не одна. Знаешь, а я ведь почти решил дать тебе интервью. Думаю, я дал бы тебе его сразу, если бы ты прямо попросила о нем при первой встрече.

– Не дал бы, – ехидно сказала она. – Ты просто пытаешься лишний раз уязвить меня.

– И как, получается?

– Да, – сверкнула Мэри глазами. – Что бы ты там ни думал, я не собиралась соблазнять тебя… И Нейл Бонс появился тут совершенно случайно. Что же касается ворот, то тут вышло недоразумение.

Совершенно спокойно Ирвин стал раскладывать по тарелкам запеканку.

– Невероятно, как невинно и виртуозно ты все переиначиваешь! Меня прямо-таки подмывает поверить тебе, а ведь я знаю всю подноготную происходящего.

Он сел и жестом предложил ей сделать то же самое.

– Ты хорошая актриса, Мэри. Если честно, то не раз и не два я начинал сомневаться в собственной вменяемости, настолько сердечной и искренней ты казалась мне.

– Не мучайся, – сказала она, – при случае я персонально поручусь за твое совершенное душевное здоровье.

– Спасибо! – Он принялся за еду.

Она опустилась на стул рядом с ним, но есть не стала. Побарабанив пальцами по столу, Мэри взяла пакет с апельсиновым соком и налила его в стакан, стоящий перед Ирвином.

– Насчет сегодняшнего дня… Ты и в самом деле хладнокровно рассчитал нашу любовную встречу или… Так гадко ощущать себя вещью! Это было нечестно, Ирвин… Это неправильно…

– А ты-то сама всегда поступала красиво? – издевательски приподнял он бровь.

– Что ж, значит, ты просто бездушная машина…

– Нет, это значит, что у тебя двойная мораль. Получается, ты вправе соблазнять меня, а я – нет.

– Повторяю, я не соблазняла тебя!

– Посмотри на все это со стороны, Мэри. Ты доводила меня до точки кипения, флиртовала, расхаживала нагишом по дому, первой дала понять, что хочешь со мной близости. Правда, в последнюю минуту зачем-то спросила про Шейлу…

– Спросила. Потому что меня беспокоило…

– Что у тебя недостаточно материала для очерка? – Он отпил апельсиновый сок. – Не надо учить меня жить, девочка. Тебе всего лишь нужна была информация о моей жизни, и, получив ее, ты приготовилась дать стрекача.

– Прекрати, Ирвин! – Она вскочила, но он, дернув ее за руку, усадил на место.

– Я наслаждался этой игрой, Мэри, желая посмотреть, как далеко ты можешь зайти.

– Зато я – нет… – с ненавистью бросила она ему в лицо.

Ирвин усмехнулся и отодвинул пустую тарелку.

– Хочешь сказать, что ты не получила никакого удовольствия в постели?

Его игривая интонация подействовала на нее, как красная тряпка на быка. Было непереносимо слышать, как он насмехается над ней!

– Могу тебя огорчить. – Она с ненавистью посмотрела в его глаза. – Именно сегодня, первый раз в жизни, я не почувствовала ровным счетом ничего.

Лицо у него потемнело. Ей удалось сделать ему больно, поразить в самое уязвимое место! Она выбрала правильную тактику – задела его мужское самолюбие.

– Я, как всегда, играла. Ты что, забыл об этом?

– У тебя получилось прекрасно, – негромко сказал он. В его голосе прозвучал плохо скрытый гнев. – Так что ты собираешься написать о Шейле Моури? – спросил он и встал. Она тоже поднялась. Ее вдруг осенило, что в непробиваемой броне Ирвина Поттера есть брешь, через которую она может задеть его за живое.

– Не знаю точно, что я напишу о Шейле, – сказала она мстительно, – но точно знаю, что расскажу о тебе. Я собираюсь сообщить, что более хладнокровного и расчетливого человека, чем ты, нет на белом свете. Поверь, это будет классная статья!

– А ты объяснишь, как добывала такой интересный материал, какими методами действовала, или, как всегда, соврешь?

– В статье будет правда, одна правда и только правда, – парировала Мэри.

– Выходит, это будет история о журналистке, которая торговала своим телом ради сенсационного материала, – едко заметил он. – И если я такой холодный и расчетливый, почему же ты была такой горячей в постели?

У Мэри перехватило дыхание от ненависти.

– Тебя даже презирать противно, – брезгливо сказала она.

– Что, правда глаза колет? – усмехнулся Ирвин.

Мэри в бешенстве размахнулась, но он поймал ее руку и рывком дернул к себе, так что они оказались лицом к лицу.

– Один раз я уже позволил тебе ударить меня, – сказал он, сдерживая ярость. – Но теперь моя очередь диктовать правила.

– Заблуждаешься, – пытаясь вырваться, бросила Мэри. – Ты забыл, что я много знаю о тебе, о Шейле, о том, что отец Моны – крупный американский политик…

– Ты действительно напечатаешь все это? – негромко спросил Ирвин и отпустил ее.

– Напечатаю, будь уверен! Я ведь падшая, низкая женщина, не так ли? А потом, такие секреты долго не хранятся – слишком ходовой товар, рано или поздно кто-то откопает их…

– Об этом не знает никто, кроме нас с Шейлой и тебя… Правда, еще Виола в курсе…

– Виола? – нахмурилась Мэри.

– Почему бы нет, – пожал плечами Ирвин. – В моих глазах она выше всяких подозрений.

Скажите, пожалуйста! – мрачно подумала Мэри. Не то что я! Ей вдруг стало ясно, что она ничего не может противопоставить Ирвину, потому что никогда и ничего не будет писать о нем. Он мог играть на струнах ее души, но она не могла ответить ему тем же.

– Мэри, если тебе угодно, пиши обо мне любые гадости, но не трогай Шейлу. Слишком много людей пострадают, если правда выплывет наружу.

– Так, значит, ты допускаешь, что и в моем материале может оказаться слово правды, – усмехнулась она. – Ладно, я не буду ничего писать. А теперь верни мои ключи! – И она протянула руку.

Ирвин, поколебавшись, неохотно положил ключи ей в ладонь.

– Спасибо! – бросила она сквозь зубы и подхватила чемодан.

– Куда ты? Забастовка авиадиспетчеров еще не кончилась.

– Я еду в отель.

– К Нейлу Бонсу. Понятно…

– А хоть бы и так! – сверкнула она глазами.

Если он уверовал в ее лицемерие и продажность, пусть страдает. По крайней мере, не одна она проведет сегодня ночь без сна.

– Как ты сказал мне, Ирвин? – спросила Мэри, обернувшись. – «Если берешься играть с огнем, будь готов к тому, что можешь обжечься?» Прощай!

Глава 12

– Мэри Брэйдли, сию же минуту ко мне! – загремел из динамика голос Пола, и сотрудники редакции сочувственно проводили взглядом девушку, которая, вскочив со стула, бросилась в кабинет шефа.

Грозный тон Пола Гаррисона никого уже не удивлял. Вернувшись из отпуска, Мэри теперь постоянно выслушивала его придирки и бесконечные разносы.

Она не сомневалась, что причина этой неприязни кроется в ее категорическом отказе писать статью об Ирвине Поттере. Странно, что Пол вообще не удушил ее собственными руками. Жизнь Мэри с этого времени стала просто непереносимой: шеф поручал ей совершенно безнадежные задания, с которыми не справилась бы целая армия репортеров, а потом разносил ее в пух и прах за неспособность выполнить самое элементарное поручение.

Тщательно прикрыв за собой стеклянную дверь с табличкой «Главный редактор», дабы скандал не долетел до ушей сидящих в соседней комнате, она повернулась к шефу. Пол сидел за письменным столом, поразительно похожий на бульдога: тяжелая челюсть, маленькие, заплывшие глазки. Пена, казалось, готова вот-вот выступить у его рта…

– Твой материал о новой фабрике Нортона! – объявил он, обвиняюще тыкая толстым пальцем в текст.

– В чем проблема? – вежливо спросила Мэри, лучше всех зная, что ничего предосудительного в ее статье нет и быть не может. Она убила массу времени и сил, проверяя факты и цифры, и готова была отвечать за каждую запятую.

– Это недостаточно ударный материал!

– Вот как? Это еще почему?

– Нет занимательных деталей!

– Правильно, – терпеливо сказала Мэри. – Я же тебя предупреждала, что так и будет. Это не романтическая история из частной жизни, а материал для узкого круга специалистов.

– Только не надо во всем обвинять меня, – брезгливо скривился Пол. – Нужно уметь найти ракурс, в котором любое дерьмо смотрится конфеткой. А ты если и умела, то растеряла способность к этому. Ты не смогла написать даже об Ирвине Поттере, а уж, казалось бы, материал – лучше некуда. Что ты мне накарябала в объяснительной записке? «Ввиду отсутствия достоверной информации… Неэтично вмешиваться в личную жизнь…»

– Я писала также, что Поттер может подать против нас судебный иск, и тебе этот аргумент показался достаточно убедительным, – напомнила Мэри.

– И Нейл Бонс куда-то запропастился! А ведь обещал мне кучу фотографий, – пробурчал Пол. – Ведь только ленивый не запечатлел тебя и Поттера, целующихся в машине. Все газеты напечатали эти снимки – кроме нашей, хотя ты работаешь именно у нас. Ты ведешь себя как собака на сене – ничем не захотела помочь родной газете. Вот что меня задело больше всего!

Мэри почувствовала приступ тошноты.

– Я же все тебе объяснила, – кое-как выговорила она.

– Что толку от твоих объяснений, – уныло сказал Пол. – Такой сюжет, такая фигура – известный во всей Европе писатель, затворник и любитель женщин в одно и то же время! Он, конечно, парень не промах, достаточно взглянуть на эти фотографии…

– Какие еще фотографии?

Пол достал из ящика и бросил перед ней на стол два лоснящихся глянцем снимка. На обоих – Ирвин Поттер, выходящий из ресторана в обнимку с Виолой Дрэнкер. Женщина благоговейно смотрела на своего спутника, и на губах ее змеилась победоносная улыбка.

– Эта особа – Виола Дрэнкер – его литературный агент, – сквозь зубы процедила Мэри. – Обычное деловое свидание в ресторане.

– Откуда нам знать, деловое или нет? Ты же ничего не пожелала рассказать о своей жизни в его доме.

– Как долго ты будешь изводить меня за это, Пол? – взорвалась девушка. – Если тебе угодно, чтобы я ушла, то знай…

К счастью, в этот момент зазвонил телефон. К счастью – потому что именно сейчас Мэри меньше всего на свете могла позволить себе потерять работу.

Пол схватил трубку и принялся орать во весь голос. Мэри воспользовалась паузой и стремглав кинулась в дамскую комнату.

Через десять минут она стояла у большого зеркала, бледная как смерть и обессилевшая. Удивительно, что она осунулась и похудела. До сих пор ей казалось, что во время беременности женщины лишь набирают вес. Лицо у нее страдальчески исказилось. Всего полтора месяца минуло с того времени, как она блаженствовала в объятиях Ирвина. Шесть недель, а кажется, прошла целая вечность!

– С тобой все в порядке, дорогая? – поинтересовалась одна из сотрудниц, с интересом заглядывая в зеркало.

– Лучше некуда! – заверила Мэри, подводя губы помадой.

– Не позволяй Полу издеваться над собой, – сказала женщина сердито. – Скажи ему, что приличные люди так себя не ведут…

– Все в порядке, Бетти! – Мэри спрятала губную помаду и защелкнула сумочку. – Спасибо за заботу.

И она вышла, не желая слышать никаких соболезнований и нравоучений. В редакции не осталось никого, кто не дал бы ей совета, как вести себя с шефом, и Мэри сама не знала, что больше выводило ее из себя – приторная забота окружающих или оголтелое хамство Пола. В любом случае, нервы ее были на пределе.

Она ожидала, что как только вернется в кабинет, шеф тут же снова начнет кричать на нее. Но тот лишь загадочно посмотрел на Мэри и многозначительно улыбнулся.

– Есть задание, – сообщил он.

– И какое именно? – подозрительно прищурилась она.

– Отправляйся в итальянский ресторан.

– Прямо сейчас? – спросила Мэри, ощутив приступ дурноты при одном только упоминании о запахе еды.

– Да, и немедленно! – возвращаясь к привычно агрессивному тону, заявил шеф.

– Пол, я себя неважно чувствую, – почти умоляюще сказала она. – Не мог бы ты послать кого-нибудь другого? Мне нужно срочно пойти домой и полежать.

– О замене не может быть и речи! – Пол стукнул кулаком по столу, но вместо того, чтобы по обыкновению перейти на крик, продолжил спокойно: – Можешь заказать за счет редакции что-нибудь из их коронных блюд – пасту с помидорами, например.

– Нет, Пол, не могу! Извини, мне нужно домой. – Она встала, прижав руку к губам. – Я выполню твое задание, как только приду в себя – завтра или потом. Я позвоню…

– Мэри, я не шучу! Не забывай, что ты получаешь деньги за то…

Но она уже притворила дверь, не дослушав очередную угрозу шефа. Идти в таком состоянии в ресторан было выше ее сил, и даже страх лишиться работы не мог заставить ее сделать это.

Мэри выключила настольную лампу, подхватила со стула куртку и двинулась к дверям лифта.

Здание редакции находилось на старинной набережной, еще десять лет назад пустынной и заброшенной. Ныне старые кирпичные склады были реконструированы и переоборудованы под современные офисы. Здесь же расположились несколько уютных кафе и ресторанов, а заново отремонтированная набережная в теплые дни стала излюбленным местом прогулок лондонской публики, наслаждавшейся свежим ветерком и солнцем.

Сегодня, впрочем, окрестности были безлюднее, чем обычно. На дворе стоял конец июля, но по-прежнему было сыро и прохладно. По небу волочились бесконечные тучи, а довольно сильный ветер подгонял одиноких прохожих.

Мэри устроилась работать в редакцию семь лет назад и не переставала радоваться тому, что та находится на окраине Лондона. Девушка приобрела небольшую квартирку в пяти минутах ходьбы от офиса. Это был отчаянно смелый шаг – цены на жилье были тогда невероятно высоки, но с тех пор она ни разу не пожалела об этом.

До сегодняшнего дня.

В роли матери-одиночки ей теперь не по силам будет платить за квартиру. Даже при том, что после родов она сразу же выйдет на работу, пасьянс не складывался – слишком большие расходы приносил с собой ребенок.

Мэри бросила взгляд на мутную речную воду. Давно пора было сосредоточить свои мысли и устремления на прозе жизни, на проблемах, с которыми она столкнется уже через несколько месяцев. Давно пора выбросить из головы случившееся в Римини. Но перед глазами упорно стояли смеющиеся и обнимающиеся на фотографии Ирвин и Виола. Именно этой женщине Ирвин доверил тайну о своей семье. Может быть, это был намек на то, что его отношения с Виолой куда более глубоки, чем Мэри казалось раньше?

По серой воде сновала туда-сюда небольшая лодка под белым парусом. Слышен был плеск рассекаемой воды. Несмотря на холод, звуки эти перенесли ее на побережье Адриатического моря, в тот день, когда она плавала на яхте Ирвина. Она вспомнила милую улыбку Моны, солнечные искры в воде, жар страсти и те мгновения, когда она была в его объятиях – желанная и любимая. Девушка закрыла глаза, чтобы не заплакать.

– Мэри!

На мгновение девушке показалось, что ей привиделся этот глуховатый знакомый голос. Она так страстно желала увидеть любимого, что ей могло пригрезиться что угодно.

Мэри обернулась, украдкой смахивая со щеки слезу.

Это был Ирвин. До боли любимый, такой знакомый и дорогой, и в то же время – чужой.

Он бросил на нее пристальный взгляд и нахмурился. Наверное, заметил, какая она бледная, худая, измученная… по сравнению с красивой, надежной, проверенной Виолой!

От этой мысли ей снова стало нехорошо.

– А я думала, ты в Италии, – холодно промолвила она.

– Вернулся вчера, – тихо сказал Ирвин. – Тебе ничего не передавали?

– А что мне должны были передать? – насторожилась Мэри.

– Я звонил твоему шефу и просил о встрече…

– В итальянском ресторане?

– Да. Ты знаешь? – кивнул он. – Мне захотелось увидеть тебя немедленно, поэтому…

– Решил приободрить и утешить меня? – вызывающе спросила Мэри.

Ирвин, казалось, был обескуражен ее гневом.

– Конечно нет…

– А лучшего способа не мог придумать? Ты хотя бы попытался представить, какой приступ злобы вызовет такая просьба у него после того, как я отказалась писать о тебе статью.

– Так вот в чем дело… А я каждый день просматривал вашу газету и ожидал, когда же появится колонка за твоей подписью…

– Боюсь, что у меня скоро не только статей, но и работы не будет. Он снимает из номера все, что я подготовила. А тут приезжаешь ты и просишь о свидании в рабочее время! О чем, черт возьми, ты только думаешь?

– О тебе…

Этот тихий ответ поверг ее в еще большую ярость.

– Так, значит, ты решил окончательно и бесповоротно уничтожить меня и сознательно провоцируешь Пола на то, чтобы он меня уволил? Ирвин, я уже давно призналась тебе, что вела себя недостойно. Обманывала, притворялась, выуживала информацию… Я сожалею об этом, но все это в прошлом. Почему же ты не оставишь меня в покое, не перестанешь измываться надо мной?

Она попыталась уйти, но Ирвин поймал ее за руку.

– Только не надо нагнетать страсти! – сказал он, и в голосе его тоже прозвучало раздражение. – С чего ты взяла, что я пытаюсь отравить твою жизнь?

– Зачем ты звонил Полу?

Ирвин отпустил ее.

– Я сказал, что подумываю о налаживании более цивилизованных отношений с прессой и готов дать журналистке Мэри Брэйдли эксклюзивное интервью для ее газеты. Согласен, это не самый лучший предлог, чтобы снова увидеть тебя, но… – Он неуверенно пожал плечами. – Я понимаю, что расстались мы не очень красиво и я тогда вел себя не так, как подобает. Но меня одолевали сомнения. Как ни хотелось мне верить твоему обещанию ничего не писать, полной уверенности в твоей искренности у меня не было. И я решил дать тебе свободу действий, а там посмотреть, что из этого получится…

– Детектор лжи? – с горькой иронией спросила Мэри.

– Примерно так, – негромко подтвердил он. – Но когда ты не написала обо мне ни строчки, я был поражен.

– И тебе стало совестно, что судил меня слишком строго? Так, может быть, ты теперь даже не стал бы затаскивать меня в постель, а?

– «Затаскивать в постель» – это слишком сильно сказано. Все было гораздо сложнее, и ты об этом знаешь.

– Вот как? – Она повернулась и пошла прочь, бросив через плечо: – Я не нуждаюсь в твоих извинениях, это раз, и не буду брать у тебя интервью, это два. Попроси Пола прислать к тебе какую-нибудь другую дурочку. Будет возможность поэкспериментировать еще над одной журналисткой.

– Мэри, не надо так!…

– Ах, какие мы нежные! – Она с усмешкой обернулась к нему и вдруг осеклась, почувствовав резкий приступ головокружения.

– Мэри? – Ирвин подхватил ее, не давая упасть. – Что случилось? С тобой все в порядке?