Текст книги "Шаера Алфёрова. Великолепный бриллиант (СИ)"

Автор книги: Евгения Лыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Носки дорогие. Его жена их в каком-то бутике покупает.

Я еле сдержала смех. Картина маслом: заходишь в бутик, а там носки из золотой ткани за триста евро. Ой, сейчас дикий смех прорвётся наружу.

– Девчонки уверены, что и эти пятеро мужиков обыщутся и соизволят их найти, – продолжила Ира.

– И что будет? – еле выдавила я.

– За носки будут их развлекать.

Я взяла подушки и уткнулась в неё. Меня пробило на смех. Представила эту картину…

– Ей плохо? – спросила та самая Ленка.

– Ага. Про носки рассказала.

Ржали все. От их смеха меня накрыла новая волна.

– Это про то, как мы бизнесменов раскручивали? – сквозь хохот спросила Марина.

– Ага. Я только не успела рассказать, как это происходило, – сказала Ира.

Успокоилась я минут через двадцать. Мамка вообще не в курсе.

– Хватить ржать! Хуже лошадей! – орала она.

– Опять эта девица плохо себя ведёт?!

Голос принадлежал Артёму. Злой. А мне по фиг.

– Не подходи, если не хочешь синяков, – предупредила я.

К обеду прибыли важные гости во главе с господином Лужковым. С ним был Марк. Надо будет свою робость и стыдливость запереть на ключ, ибо мне нужно уехать с ними. Марина с Толей наблюдают за мной. От этой мысли мне стало спокойнее.

Нас выгнали в гостиную. Гости сели и рассматривали нас. Марк постоянно оглядывался. Что-то потерял? Нас было пятнадцать человек. Меня не хотели пускать, но я просочилась. Я тут же привлекла внимание Марка. Что-то его во мне зацепило. Словно видел меня раньше. Каждая из нас танцевала коротенький танец. Я же отожгла по полной программе. Не обошла стороной Марка.

Настало время выбирать красавиц. В меня сразу ткнули пальцем. С чувством танцую, вот и получила билет на вечеринку. Со мной в команде были Ира, Ленка и Марина. Были ещё три девушки, но я их не знаю. Нас усадили в машины и повезли.

Прибыли мы уже к вечеру. Ага! Лужков перебрался на окраину городу. Славно! Останется подать сигнал Толе и Марине. Организатором была всё та же Виктория Гротова. Она не стала менять дизайн зала. Какие цвета я выбрала, такие она и оставила. Ведать понравились. Меня за руку поймал Марк. Чего тебе надобно?

– Ты мне кого-то напоминаешь.

Да ладно! Он серьёзно?

– Быть не может. Я новенькая. А если и видел меня красавчик, то только в ночных клубах, – пропела я.

– В каких? – полюбопытствовал он.

– В разных. А теперь я пойду.

Он дёрнул меня.

– Я не отпускал тебя!

Я выдернула руку и походкой от бедра, скрылась в ванной. Тяжело выдохнув, я посмотрела на себя в зеркало. Раз всё хорошо, тогда можно приступать к финальной части операции. Гостей море. Даже Роман был! Мне нужно пробраться в комнату. Оттуда и дам сигнал. Конечно «Караул!» кричать не буду, но воспользуюсь предметами меблировки.

Ко мне прицепился Роман. Что ж, раз он хочет быть моей жертвой, зачем отгонять? Он страстно поцеловал меня. Пальцы в очередной раз отправились гулять.

– Знакомое тело, – отстранился он.

– Всё может быть! – хрестоматийно сказала я.

– Ощущение будто я касался этого тела раньше и при той же обстановке.

– Эффект дежавю, – улыбнулась я.

Он снова накрыл мои губы. Тут он предложил уединиться. Я согласилась, а вот Марк глаз с меня не спускал. Он что, и в облике проститутки меня чует? Это круто товарищи!..

Мы нашли свободную комнату. Щелчок. Роман продолжил меня целовать, а когда отстранился, я взяла его голову и со всего маха ударила лбом в переносицу. Отключился товарищ. Оттащила подальше от двери, дабы я смогла потом беспрепятственно выбраться наружу. Открыла окно. Так, что у нас тут? Ага! Под окном стоит машина. Я завернула первую фигурку и кинула на крышу машины.

Оттуда выглянула голова… мужская. Явно не Толина. Так, а где сам Толя? Для разнообразия я завернула ещё несколько фигурок в ткань и бросила на крышу машины. Остальные предметы антуража мне было жаль. Кто-то пытался открыть дверь.

Я лихорадочно стала искать что-нибудь тяжёлое. Моей спасительной поварёшки не было, из-за чего расстроилась. Пришлось воспользоваться книгой. Вошёл Марк. Я уронила книгу на его голову, а сама слезла с каблуков и дала дёру.

Сознание он не потерял, да и меня тоже. Вспоминала тренировки и уроки физкультуры. Носилась по всему дому, сбивая всех со своего пути. Гости бросали мне вслед бранные выражения. Пряталась за большими растениями, дёргала ручки дверей. На этот раз мне не особо везло. Прятаться получалось, но оторваться – нет. Тут на меня что-то прыгнуло. Я заорала от ужаса. Этим ужасом оказался вездесущий Марк. Он тут же схватился за пушку и направил на меня. Вышибив пистолет, я стала сбрасывать его с себя. Не получилось.

– Допрыгалась. Я и думаю, что-то характер знаком. Это же наша беглянка!

– Приз в студию! – объявила я.

Он резко поднял меня с пола и потащил куда-то. Я пыталась вырваться, но он держал меня мёртвой хваткой.

– Лужков обрадуется.

– А я-то как обрадуюсь!

Привели меня в знаковый кабинет. Как долго я тут не была! Кстати, сколько? Наверно с недельку. Да, быстро летит время. Марк толкнул меня. Я упала. На меня был наставлен пистолет.

– И без глупостей! – предупредил он.

– Так-так! Это кто к нам пожаловал? – залихватски спросил Лужков. – Решила сменить профессию? Не сказал бы, что она тебе подходит, но выбор есть выбор! Решила вернуться?

– Я похожа на больную? – спросила я вставая. – Ни за что!

– Испытываешь судьбу… Тебе не приходило в голову, что пуля может отправиться вслед за тобой?

– Ведь не отправилась.

– Быть оптимистом – это хорошо, но не всегда. Любопытно то, что ты сама пришла. Я так понимаю, ты хочешь отомстить? А сил хватит?

– Хватит! – заверила я его.

– Неужели? Одна против моих ребят?

Лужков рассмеялся.

– Почему против твоих ребят? Я хочу потягаться с тобой.

Сморозила глупость, но время нужно потянуть. Тот смеялся ещё громче.

– Вот что я тебе скажу, моя дорогая, – отсмеялся он. – Со мной тягаться бесполезно, а вот тебя я отправлю в тёмную комнату. Потом решу, что с тобой делать. Тюрьму ты видела, поэтому неинтересно, а вот пробыть трое суток в тёмной комнате, – это да! Разочаровала ты меня крошка.

Марк взял меня за руку и потащил за собой. И почему я не сопротивляюсь? Может, оно мне надоело? Тяжёлая дверь открылась. Там темно. Нет окон. Он пихнул меня туда. Дверь захлопнулась, и я осталась наедине с собой.

Глава 9. Грабли существуют, чтобы на них

наст у пать

Чего больше всего не люблю, так это когда

перебегают мне дорогу!

Марк.

Который час? Никто не подскажет? Жаль. Сижу я уже энное количество времени и думаю. Есть грабли, на которые я в последнее время люблю наступать. Они что, за мной идут? Прячутся за ближайшим поворотом и ждут подходящего момента? Забавно. Грабли настигли меня в очередной раз.

Дверь открылась. Мне дали полбатона, кувшин воды и сообщили:

– Это тебе на весь день!

Снова темнота. Я поползла к подносу. Глаза болели от яркого света. Укусила батон два раза и попила воды. Полегчало. Мысли насчёт граблей развеялись и сменились вот чем: почему не приехали Марина с Толей? Что случилось? Как теперь мне бежать?

Столько вопросов и ни одного ответа. Я уснула. В помещении почему-то вдруг стало холодно. Проснулась я от жуткого скрипа двери. Снова яркий свет режет глаза. Я забилась в угол и прикрыла глаза. Кто-то приближался…

Болит голова и меня тошнит. Первое что я попросила – это воды. Выделили, но не помогло. Боже, как мне плохо!

– Жить будет! – улыбнулся кто-то.

Ничего не могу разглядеть. Мир плывёт. Ты куда? Вернись! Ой, как громко.

– Буду, – согласилась я. – Мир! Вернись!

– Она бредит? – забеспокоилась Марина.

– Возможно, – не стал отрицать врач. Я увидела белый халат на мужчине. – Сильно истощилась. Вас тошнит?

– Да. Вода застряла на пути к желудку.

– Желудок крепкий.

– В данный момент – это плохо, – простонала я. – В остальное время я его просто люблю. Что хоть случилось?

– Ты в состоянии слушать? – коварно спросила Марина. – Сомневаюсь.

– Маришка!

– А что такого? Я забочусь о тебе Шаерочка.

– Я пойду, а вы постарайтесь её не сильно мучить. Слаба ведь, – дал добро врач.

– Вот-вот! – поддержала я врача.

– Может, оставим её отдыхать, а завтра всё расскажем? – предложил Толя.

– Я тебе этого не прощу!

– О! Да тебе угрожают Дмитриевич! – очнулся Антон.

– Ну, тогда слушай, – Маришка уселась на кровать. – Признаться… мы тебя потеряли. Хулиганы пытались снять колёса с машины Толи. Пришлось отлавливать. Троих хулиганов мы усадили в машину, но хватились поздно. Машины уже не было. Мы объехали всё! Отвезли этих хулиганов в отделение. Им по шестнадцать лет и они уже привлекались к ответственности. Вызывали их родителей. В доме всё хватает, учатся в престижной школе.

– Зачастую так бывает. Живёт ребёнок в благополучной семье, а его тянет свернуть с тропинки, – влезла я в разговор.

– На третий день они только сказали, что видели красивую блондинку, которая валилась с каблуков. Я сразу поняла, что это ты.

– Они между собой разговаривали, – добавил Антон.

– Ну я этих двоих в допросную и давай расспрашивать, где и когда видели тебя. Начали говорить, что баба классная и хотелось бы с ней поближе пообщаться.

– Ага! Ты бы слышала, как Маринка смеялась, – сказал Толя. – Даже Соколов проходя мимо, спросил: «А что такого рассказали эти ребята, что Синицыну так разнесло?»

– Меня не просто разнесло, я представила себе сию картину. Я до дому ехала осторожно, и приходилось останавливаться. Вспомнилась поварёшка, так у меня фантазия такое изображение вырисовало, что я не согнулась пополам только из-за руля. Представь: ты на каблуках, еле идёшь, а в руке поварёшка. Идут трое и говорят: «Сколько стоит час?» Ты же подумав, отвечаешь: «Три!» Дальше следует по одному гулкому удару поварёшкой по их лбам.

– Сдачи не надо! – дополнил Толя.

– Вытрясла я из них всю нужную информацию и только тогда они сказали, что за машина и в какую сторону тебя увезли. Дальше нам не составило труда отыскать тебя.

– Ну и хорошие новости. Банда «Хитрые лисы» во главе с Фёдором Лужковым – он же Хитрюга – были пойманы, – обрадовал меня Толя.

Я не знала, как выразить свою радость. Ждала эту чудесную новость!

– И ликвидирована сеть притонов, – вспомнил Антон. – Рая, как представилась вам с Толей, – это Роза Васильевна, дожидается нас в камере. Утром арестовали в ателье.

Тошнота мгновенно улетучилась, и на душе стало так хорошо! Навестить меня приехали родные. Врач сказал, что я могу утром ехать домой. Угу, поеду домой, через работу.

Как и обещали, утром меня отправили из больницы домой. Завязала узелок и отправилась пешком до работы. Тут всего три километра до неё. Машинка моя так и стоит на стоянке. Я навестила её. Обидится ещё. Дежурный Олег вообще обомлел.

– Ты в зеркало давно смотрелась? – осторожно спросил он.

– А оно существует?

– Марина! – крикнул Олег. – Тут Шаера забыла про существование зеркала! Покажи ей!

– Зараза! – беззлобно сказал я ему.

Тот улыбнулся, довольный собой. Синицына заверила его, что обязательно мне покажет сей предмет. И ведь на полной серьёзе показала со словами: «Смотри Шаерочка! Это зеркало. В него нужно глядеть хотя бы пару раз за день». Толя с Антоном похрюкивали. На щеках у меня по две царапины, а на переносице красуется просто прекрасный синяк.

– Оказывается зеркало – это нужный предмет в жизни! – сделала я для себя открытие.

– А когда ты в него смотришься, то узнаёшь много чего интересного. Например, ты сейчас увидела своё красивое лицо.

– Ага. Отделение быстро опустеет.

– Пошли работать, – отсмеявшись, сказал Толя.

– Не-а, – покачала головой Марина. – Это вы с Шаерой пойдёте работать, а мы с Антошкой пойдём капать картошку.

– И куда же?

– Разговаривать с детишками и их родителями.

– А это не работа?

– Это для тебя работа, а для нас – картошка. Капать будем.

– Похоже, это не у меня с головой не всё в порядке, – сказала я, смотря на Марину.

– Ничего вы не понимаете. Антош, пошли!

Они ушли «капать картошку».

– Ты готова?

– Всегда готова. На крайний случай покусаю задержанных, а Соколову скажу, что аппетит не вовремя проснулся.

В допросной сидели четверо: Марк, Егор, Вадим и Макс. Не хватает двоих. Олег с Сергеем наверно скрылись или их вообще там не было. Папку с данными об Олеге я тоже сожгла. Конвой караулил эту четвёрку. Толя вошёл комнату. Он сел за стол и открыл папку.

– Рассказывайте. Чистосердечное признание – облегчает наказание.

– Что рассказывать, когда ты итак всё знаешь, – сказал Вадим.

– Зачем вы вообще этим занимались? Что же вас подвигло на это?

– Как и других – жить. Просто нормально жить. Нас никто не мог выловить. Дела закрывались, но в этот раз мы зазнались, – неохотно сказал Егор.

– Тюрьмой ты нас не испугаешь Свиридов, – резонно сказал Марк. – Никакая решётка нас не удержит. Психбольница? Был я там и знаю, как выбраться.

– Я читал твоё дело Марк. С тобой всё ясно и ты отправишься не в войцешековскую тюрьму, а на остров Красных маков. Твой предыдущий срок ещё не кончился. Судья добавит тебе ещё лет пятнадцать. Уведите их.

– Ты даже папкой не воспользовался.

– Сам не знаю, зачем её взял.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Марк беспокоит. Он выберется с острова.

– Почему ты так уверен?

Спросила просто так. Я тоже читала дело Марка. Никто не видел, как он бежал. Чудо какое-то! Психбольница, тюрьма – его не удержат. Конечно на острове Красные маки охрана усиленная, но я тоже уверена, что она ему не помеха. Плюс ко всему он бежал из войцешековской тюрьмы прошлый раз. Пусть даже тюрьма на этом острове его и удержит, но ведь не на установленный срок. Максимум – это год.

– Слов на ветер он не бросает. Если он говорит, что сбежит из любого места ограничения свободы, так оно и будет.

Банде «Хитрые лисы» дали по десять лет тюрьмы, а Лужкову – семнадцать. Великолепный бриллиант вернули Леониду Ивановичу Мирному. Он благодарил нашу доблестную полицию. В нашем городе стало спокойнее.

* * *

Очнулся водитель. Он был слаб, но в сознании. Настойчиво требовал полицию. Мы прибыли в больницу.

– Я знаю, кто грабит банк, и кто хочет украсть Великолепный бриллиант. Фёдор Лужков! Это он! Арестуйте его! Это он приказал так со мной поступить.

– Успокойтесь. Лужков и его банда пойманы и отбывают наказание, – сказала Марина. – А вы идёте на поправку.

– Как поймали? Давно?

– Два дня назад, а сегодня кукуют за решёткой.

– Это я так долго был в коме? – растерялся Михаил Грушин. – Я хотел к вам идти, видимо не судьба.

– Всё кончилось.

Приехала его семья. У жены текли слёзы счастья, а дети крепко обнимали отца. Они скучали по нему два месяца. Хоть это дело и запутанное, но на раскрытие было потрачено всего лишь два месяца.

Я же отправилась домой. Сегодня мы с Ивашкой идём на концерт группы «Синяя роза».

– И долго ты будешь собираться? – поинтересовался Ивашка.

– До начала концерта два часа. Рано там делать нечего, – крикнула я с кухни.

– В гости зайдём!

– Это уже после концерта.

– А это означает, что я получу ещё один автограф!

Братишка улетучился.

– Говоришь, всё кончено? – вернулся отец к разговору.

– Да. Войцешек может спать спокойно, – кивнула я.

– Кушай Шаера. Исхудала бедная

– Спасибо тётя Леня. Было очень вкусно.

– Всё лучшее для моей дочурки.

Всё-таки хорошая у меня мачеха.

– Ваня! Дуй на кухню! – позвал отец.

– Зачем? – жалобно донеслось сверху.

– Ужин остынет! – крикнула тётя Лена.

– Не хочу!

– А если не поешь, то на концерт не пойдёшь! – начала я шантажировать.

Спускается по лестнице обиженный на весь мир Ивашка.

– Ты не ел с обеда.

В дверь позвонили.

– Кто-нибудь кого-нибудь ждёт? – спросила я.

Все разом покачали головами.

– И я нет.

Кто там пришёл? Открыла дверь и впала в ступор. Мать стояла на пороге. Наряд на ней был дорогой. Блузка белая с короткими рукавами, красная юбка-карандаш и красные туфли на высоком каблуке. Завершал образ чёрный клатч.

– Так и будешь на меня смотреть или всё же впустишь мать в дом?

Разрешения моего она ждать не стала и сама вошла.

– Зачем ты пришла? – спросила я.

– За тобой. Будешь жить у меня. Слишком долго Вова не подпускал меня к тебе.

– А кто тебе сказал, что я хочу жить у тебя?

– Я сказала!

– Шаера! Кто там? – спросила тётя Лена.

– Мать приехала, – крикнула я.

Ивашку турнули в комнату. Отец смотрел на мать со злостью.

– Ты опять приехала в мой дом? Я же сказал тебе не появляться на его пороге!

– А я не к тебе приехала дурачок. Хочу забрать дочь к себе. Родительских прав меня не лишали, если ты не забыл. Чего стоишь Шаера? Бери вещи и иди в машину!

– Я никуда не поеду. Мой дом здесь!

– Что? – засмеялась она. – Ты не живёшь в этом доме уже года два. А у меня будешь жить постоянно.

– Мам, услышь меня! Я девочка большая и живу отдельно от семьи. Новой семьи! Прошло столько лет, а ты только сейчас вспомнила обо мне? Не поздновато ли?

– Нет, – сказала она подумав.

– Поздновато мам. Надо было раньше об этом вспомнить. Сейчас я живу своей жизнью и не хочу вспоминать детство без тебя. Мне тебя не хватало. Тебя заменил чужой человек.

– Никто не может заменить родную мать Шаера.

– Я всё равно с тобой никуда не поеду.

– Прощу тебя по-хорошему. Бери вещи и иди в машину или ты хочешь, чтобы я силой это сделала?

– Не забывай, что я работаю в полиции и могу привлечь тебя к ответственности.

– Ты мне угрожаешь?

– Предупреждаю. И ещё мам: не приходи сюда больше. Прощу тебя, хоть раз сделай что-нибудь для меня.

– Ты так говоришь, будто я ничего для тебя не делала.

– Ничего, – ответила я. – Я помню, что всё делал отец. Помню, что ты всё время пропадала. Не было тебя дома и постоянные ссоры.

Мать решительно зашагала к двери. Открыв её, она бросила:

– Это ещё не конец дорогая. Я сделаю всё, чтобы вернуть тебя.

Дверью она хлопнула так, что штукатурка полетела. Она нарочно приходит?

– Злая тётя ушла? – разрезал тишину голос братишки.

– Ушла Ивашка под простоквашкой. Спускайся.

– Пап! Ты слышал? Она опять меня под простоквашкой хочет положить!

– Не ешь брата. Не вкусный.

– Очень даже вкусный! – возразила я. Посмотрела на часы: – О! Нам пора!

Обняла семью и мы с Ивашкой пошли к машине.

– Будьте осторожны, – сказала тётя Лена.

Мы сели в мою красавицу «Тойоту» и отправились в концертный зал.

– О чём задумалась?

– Ни о чём, – ответила я. – А что?

– Грустная. Это из-за твоей мамы?

– В каком-то смысле да.

– Почему она тебя преследует?

– Материнские чувства проснулись, – фыркнула я. – Бывает и такое. Живёшь себе, живёшь, а потом бац! – и объявляется родитель. Начинает говорить, что очень сильно соскучился и жить без тебя не может.

– Ну может, так оно и есть, – сказал братишка.

– Из дома она сама ушла. Её никто не выгонял. Отец ночами не спал, думая, как жить дальше. Я сказала, что буду содержать дом и готовить. На мои плечи легла тяжкая работа, с которой я со временем стала справляться лучше. Мы с отцом отремонтировали дом. Он зарабатывал денежку, а я держала дом. Потом он встретил тётю Лену, и мне стало намного легче.

– Я понял. Не рассказывай. Не хочу видеть тебя грустной.

Я улыбнулась. Его слова такие простые и согрели мою душу. Она оледенела, когда я увидела мать. Покоя она мне ещё долго не даст. Мне же следует набраться терпения.

Припарковав машину, мы вышли. Фью! Полно народу! Группа вернулась дня два назад. Сегодня их первый концерт после гастролей по России.

– Шаера! Шаера!

Это кто меня зовёт?

– Владимир Александрович! Рада вас видеть!

– А я-то как рад! Нам нужна твоя помощь! – отдышался он. Ивашке: – Здравствуй, Иван!

– Что случилось? – настороженно спросила я.

– Пошли за кулисы, там всё расскажем.

Композитор повёл нас за кулисы. На диване сидел удручённый состав группы.

– Помощь пришла! – оповестил группу Морозов.

– Что случилось?

– Шаера, нам нужна твоя помощь. Аж два раза!

– Так, а вот с этого места поподробнее, – попросила я.

– Пропала Оксана. Сегодня утром она была на репетиции, а потом ушла на обед и не вернулась до сих пор. Телефон её не отвечает. Она никогда не пропадала, не предупредив кого из нас, – сказал Вадим. – У нас концерт через сорок минут. По традиции она должна спеть песню в конце концерта. Девушка в нашей группе только одна. Подумываем отменить концерт.

– Да вы что! Столько народу собралось! Даже не думайте об этом! – возмутилась я. – Девушек много работает, быстро сейчас найдём.

– Шаера, а на тебя смотрит Дмитрий, – легонько толкнул меня брат.

– Не просто смотрю юный поклонник, а вижу её на сцене, – ответит он. – Держит флейту и делает вид, что играет. Не помню, чтобы Шаера говорила про игру на флейте. А в финале споёт песню… или две? Сколько там Оксана должна была спеть Владимир Александрович?

– Две песни.

– Слушайте, а ведь точно! – оживился Алексей. – Песню знает. Даже как-то на досуге нам пела!

– Солидарен, – кивнул гитарист Владимир и вручил мне флейту Оксаны.

– Флейту она оставила. Воспользуешься, – сказал Дмитрий.

– Выручай Шаера! – попросил Вадим.

– Я бы с радостью, но ведь у меня нет музыкального образования!

– Ни фига себе нет! – опешил клавишник Денис. – Такой концерт нам дала, что мы потребовали продолжения!

– Шаера согласна! – радостно воскликнул Ивашка.

Парни оживились, а композитор Морозов отправился готовиться к концерту.

– Ну раз за меня всё решили, тогда зажжём! – дала я добро. – А потом вы мне расскажете об Оксане.

– Есть у нас подозрения, – кивнул Денис.

Шесть раз пришлось отрепетировать. Я бы не отказалась ещё пару раз, но времени уже не было. Владимир Александрович отвёл Ивашку в зал.

– Ладно ребят, на выход! – позвал нас Вадим.

Воодушевлённые, мы отправились за солистом. Заняли свои места. Я встала рядом с Алексеем. Моё дело – шевелить пальцами на инструменте. Поверить не могу! Я выступаю в составе группы «Синяя роза»! О таком даже мечтать не могла! Я поправила платье, хотя с ним всё было нормально. Когда волнуюсь, всегда ищу на одежде, что поправить.

– Я приветствую вас на концерте группы «Синяя роза», – начал свою речь композитор.

Раздались аплодисменты. В первом ряду сидел братишка. Счастья – море! Он всегда за меня радуется. Когда я за ним приезжаю в школу, он показывает на меня и говорит: «За мной сестра приехала!» В школе все знают, что мы не родные и удивляются, что у нас прекрасные отношения.

– Владимир Захаров – гитара! Алексей Яровой – клавишные инструменты! Денис Ефимов – гитара. Шаера Алфёрова – флейта. Дмитрий Жуков – ударные инструменты и Вадим Хорев – вокал! Оксана приболела. Желаем ей скорейшего выздоровления.

На этом речь закончилась. Морозов сел за рояль. Первую песню пел Вадим.

Я речь свою веду о том,

Что вся земля – наш общий дом,

Наш добрый дом, просторный дом,

Мы все с рожденья в нём живём.

Ещё о том веду я речь,

Что этот дом хотят поджечь,

Хотят, чтоб к нам пришла беда,

Чтоб жизнь исчезла навсегда.

Земля не спит и каждый день

Глядит в глаза своих детей.

Тебе и мне глядит в глаза,

И нам с тобой молчать нельзя.

Я речь свою веду о том,

Что всем нам дорог этот дом,

Наш добрый дом, просторный дом,

Мы все с рожденья в нём живём.

Ещё о том веду я речь,

Что мы наш дом должны сберечь.

Давай докажем, что не зря,

На нас надеется земля.

Земля не спит и каждый день

Глядит в глаза своих детей.

Тебе и мне глядит в глаза,

И нам с тобой молчать нельзя.[3]

Зал активно подпевал. Бурные аплодисменты слушателей.

– Песня «Крылья любви», – назвал Вадим композицию.

Композитор Морозов начал вступление. Думаю, где-то с минуту. Потом только заиграла гитара. За ним последовали клавишные и флейта.

Я снова вижу тебя,

Вновь слышу твой смех,

Он звонкий, как капли дождя,

Я касаюсь нежных рук твоих,

И звёздная ночь,

Уносит нас с тобою вновь!

Я губ твоих касаюсь,

А ночь уносит нас на крыльях любви,

Сохранить круг объятий стараюсь,

И несут нас в ночи белые крылья любви.

Разомкнув объятий круг, ты бежишь на встречу ветру,

Крылья любви несут меня к тебе,

Ветер колышет юную листву,

И вновь прильнув ко мне,

Смеясь, ты смотришь на меня,

А я шепчу тебе: «Я люблю тебя!»

Я губ твоих касаюсь,

А ночь уносит нас на крыльях любви,

Сохранить круг объятий стараюсь,

И несут нас в ночи белые крылья любви.

Где-то на четвёртой строчке первого куплета просочился ударный инструмент. Клавишный инструмент дал о себе знать на припеве.

Тут настал мой черёд исполнять. Волнение. На меня смотрели и ждали. Проигрыш мелодии заканчивался.

Белая ночь сиреней листву,

Ветер качает то робкий, то смелый,

В белую ночь в час, когда я усну,

Приснится мне сон уд и вительно белый.

Птица взмахнёт волшебным крылом,

И я появленье твоё угадаю,

В белую ночь мы с тобою у й дём,

Куда я не знаю, куда я не знаю.

Белая ночь опустилась как облако,

Ветер гадает на юной листве,

Слышу знакомую речь, вижу облик твой,

Ну почему это только во сне.

Белая ночь опустилась как облако,

Ветер гадает на юной листве,

Слышу знакомую речь, вижу облик твой

Ну почему это только во сне.

Краска зари небесная высь,

Жаль, что виденья мои всё к о роче,

Сон повторись, я прошу, повторись,

Но так коротки эти белые ночи.

В сердце одну надежду таю,

И восходящему дню улыб а юсь,

Верю что я не во сне – наяву,

С тобой повстречаюсь, с т о бой повстречаюсь.

Белая ночь опустилась как облако,

Ветер гадает на юной листве,

Слышу знакомую речь вижу облик твой,

Ну почему это только во сне.

Белая ночь опустилась как облако,

Ветер гадает на юной листве,

Слышу знакомую речь, вижу облик твой,

Ну почему это только во сне.[4]

Песня понравилась всем. Народ даже подпевал, да так активно, что я забыла о страхе перед сценой. По традиции заиграла мелодия к песне «Синяя роза». Её пела вся группа. За цветами пришлось раза два возвращаться. Группа успела раздать автографы. Мы с Ивашкой дожидалась их в комнате отдыха. Прошло полчаса. Входит первый Вадим. За ним еле идут остальные. Замыкал шествие – Морозов.

– Не думал, что и на меня набросятся, – выдохнул он. – Всего лишь написал музыку к песне.

– Вот и попросили у вас автограф Владимир Александрович, – хмыкнул Денис.

– А можно и я вас помучаю? – спросил Ивашка, протягивая блокнот с ручкой.

Братишка был доволен. Морозову тоже нужно было поучаствовать. Воздвигнули чайник. Пока он согревался, группа делилась своими впечатлениями. За чаем, я стала расспрашивать об Оксане.

– Мы репетировали, – начал Владимир Александрович. – До обеда мы не управились. Часам к трём, Оксана отправилась погулять. Прошло два с половиной часа. Стали ей звонить, а она не отвечает.

– Ей кто-нибудь угрожал? Может, были неравнодушные поклонники? – спросила я.

– Напомнила! – воскликнул Алексей. – Ей пришло письмо с угрозами. Некто просил выйти за него замуж. Оксана только скривилась, но письмо оставила. Сказала, пусть лежит, мало ли… Подожди, я принесу!

– Ей ещё названивали, – вспомнил Вадим. – Наглый тип угрожал ей.

– Вот, держи!

Мне вручили письмо. Отдам на графологическую экспертизу. За это Оксане большое спасибо.

– Она говорила, куда собирается пойти?

– Нет. Сказала лишь, что заглянет в магазин с кофе. Недавно открылся рядом с нами.

– Что ж, пока на этом всё. Её номер у меня есть, а вы, если что-то вспомните, позвоните. Пойдём Ивашка.

– А зажигала ты классно! – сказал братишка, пристёгиваясь. – Кстати, а почему ты мне свой автограф не дала?

– Зачем он тебе? Я же не вхожу в состав группы, – озадачилась я.

– Ничего не знаю! Выступала сегодня? А теперь нарисуй свой автограф Шаера!

Делать нечего. Нарисовала ему автограф. Тот остался доволен. Ночевать решила в родительском доме.

– Как концерт прошёл? – спросила тётя Лена.

– Прекрасно, если не считать того, что Оксану похитили, – ответила я.

– Да ты что!

– Ага. Завтра поеду в магазинчик с кофе. Ребята говорят, что она должна была туда заглянуть. Может, повезёт, и я что-нибудь узнаю.

– Почему-то мне кажется, что история с Великолепным бриллиантом ещё не закончена, – протянул отец.

– Почему?

– Это лакомый кусочек. Его не получил Лужков, но должен заполучить кто-то другой.

– Странное дело попалось.

– А Шаера сегодня заменяла Оксану, и у неё неплохо получалось! – сдал меня Ивашка как стеклотару.

– Выступала с группой «Синяя роза»? – в унисон спросили они. – И как?

– Мне понравилось. Зал пел вместе с нами. Пока у них были гастроли, Вадим записал новую песню. По Майскому каналу будут показывать, – робко сказала я.

– Ага! Так она ещё отказывалась давать мне автограф!

– Конечно! Зачем он тебе?

– Я тебе в машине объяснил, а я спать! – заявил он, поцеловав родителей.

– И где ты собираешься её искать? – спросил отец.

– Начну с того магазинчика, а там видно будет. Алексей мне тут дал письмо, написанное поклонником. Отнесу на графологическую экспертизу, а там видно будет. Ладно, я тоже спать. Спокойной ночи.

Глава 10. По следам преступника

Когда есть работа – это хорошо!

Главное, чтобы её не было слишком много.

Шаера.

Мой день начался с похода в кофейный магазинчик. Он открылся в начале десятого и находился недалеко от студии. Славно. Я зашла. Зазвенели колокольчики, оповещая, что пришёл посетитель.

На полках стояли разные виды кофе. Зелёный и чёрный, молотый, в зёрнах и сублимированный. На любой вкус и кошелёк. Я засмотрелась на товар. Хм, а почему бы и мне не взять?

– Доброго утра! Чем могу помочь?

Ко мне обратилась миловидная девушка с русыми волосами, заплетёнными в косу. На ней было бело-бардовое платье. Я разорилась на кофе. Купила разный. Немного отвезу родителям, немного себе.

– Анна, можно вам задать несколько вопросов? – прочитав её имя, спросила я.

– Конечно!

– Скажите, вы вчера не видели эту девушку?

Она посмотрела на фотографию.

– Видела. Оксана заходит ко мне уже три месяца. Мы давние подруги. А с ней что-то случилось?

– Пропала она.

– Ничего себе! – ахнула она. – А вы из полиции?

– Да, – показала удостоверение и продолжила: – С ней кто-нибудь был? Не видели, куда она потом пошла?

– Сейчас… Она купила кофе в зёрнах, потом за ней приехал возлюбленный, который силой затащил её в чёрную «Ауди». Номера я не видела.

– Почему решили, что возлюбленный?

– Разговаривали они так, – пожала она плечами. – А вот куда они поехали – не знаю.

– Спасибо.

– Только найдите её!

– Будем стараться.

Кофе забросила в машину и решила осмотреть асфальт. Мм, машина резко сорвалась с места и, виляя, помчалась в сторону центра города. А это что? Я наклонилась. Клочок русых волос в жвачке. Сей экземпляр я забрала с собой. На этом всё и закончилось. Я села в машину и уехала в отделение.

Первым делом, я озадачила Илью. Озадачился быстро и выгнал меня из кабинета, мол, мешать ему буду ковыряться в этом прекрасном клочке волос в жвачке. Хмыкнув, я оставила его. А вот коллеги смотрели новости. Ксения Хитровая вела утренний репортаж. Все были в курсе, что Оксану похитили.

– Эта девушка войцешековского разлива всегда находится в нужном месте и в нужном времени, – удивлялся Антон.