Текст книги "Черный браслет (СИ)"

Автор книги: Евгения Бабина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

17

Бывают дни, когда человеку фатально не везет. Похоже, что сегодняшний день у Нафани не из лучших. Как правило, в такое время, напасти начинаются с самого утра. А если утро испорчено, ждать хорошего дня уже не приходится…

Когда Нафаня спускался в лифте, чтобы идти в школу, то застрял между четвертым и третьим этажами. Он лихорадочно нажимал все кнопки, но лифт никак не реагировал.

– Что, милый! Натерпелся?! – пожалела Нафаню сердобольная лифтерша, пришедшая через некоторое время и освободившая его из плена.

«Надо бы браслетик снять! Второй урок физ-ра – опять этот Финик разоряться будет», – размышлял по дороге Нафаня. Он не спеша следовал привычным маршрутом. Торопиться было уже незачем, на первый урок опоздал, на второй – еще рановато. Едва Нафаня спрятал браслет в задний карман брюк, как раздался чей-то голос:

– Вот и он! Эй, ты, хонорик! Ну-ка стой!

Нафаня даже не сразу понял, что это относится к нему.

– Пацан, тебе неясно сказано: «СТОЯТЬ!»?

Нафаню мигом окружила ватага ребят. Большую часть среди них составляли хулиганы из компании уже знакомой по драке на берегу реки. Щербатый задиристый малец, конечно, присутствовал тут же. Как всегда он выполнял роль центрального задиры…

– А мы уже думали, что ты в школу не ходишь! Или вообще, не из этой школы, – неторопливо начал диалог Щербатый.

Нафаня промолчал. Его мысли были заняты тем, как просто оказывается разыскать незнакомого человека… Вот эти, нашли же его! Вычислили из какой он школы, подкараулили…

– Нас, собственно, интересует, как там, на берегу реки, вы все это проделали?

Нафаня попытался неуклюже изобразить подобие недоумения на лице.

– Побили уважаемых людей, между прочим! – вступил в разговор еще один из нападавших. Раньше на берегу реки Нафаня его не видел. Мальчик со злым перекошенным лицом был лидером среди остальных. Это чувствовалось по многим признакам. Да хотя бы, по отношению к нему дружков. По всему было видно, что этот злобный подросток наиболее опасный из всех.

Нафаня с тоской посмотрел на школу. До нее оставалось не более пятидесяти метров. Но, пройти сквозь плотное кольцо хулиганов не представлялось возможным…

«Если бы я не застрял в лифте, то не опаздывал бы. А это значит, что сейчас мимо пробегали бы другие ученики, спешащие в школу. И вполне вероятно, что среди них могли быть или Степка, или Федька… Они бы уж его в беде не оставили. А что сейчас? Сейчас кругом ни души. Я один… Откуда ждать помощи? Как нарочно, ни одного даже завалящего прохожего поблизости нет», – думал Нафаня, продолжая молчать.

– Ну что, будешь отвечать? – начал терять терпение главный. Глаза его потемнели от ненависти, стали колючими.

«Да и браслет я бы тогда не снял перед первым уроком. Зачем мне было его снимать, если первый урок не физ-ра? Надеть, конечно, я его не успею… Подозрительно это будет, если я начну его вот прямо сейчас доставать. Сразу отберут браслетик… К тому же, лучше от «этих» схлопотать, чем навсегда лишиться браслета… Нет, больше я уж точно снимать его никогда не буду. И почему всем от меня что-то надо? Вот жизнь пошла…» – продолжал размышлять Нафаня, внешне никак не реагируя на вопросы хулиганов.

– Мы вынуждены будем сделать тебе больно, – продолжил главарь. Его лицо, и прежде не вызывающее симпатии, при этом стало еще более неприятным. В руках парень крутил достаточно увесистую металлическую цепь.

Щербатый, стоящий рядом с главарем, демонстративно сплюнул под ноги. Кольцо вокруг Нафани стало еще плотнее, хулиганы угрожающе придвигались. Не меньшее беспокойство, чем главарь этой разнузданной кампании, у Нафани вызывал сейчас и этот Щербатый. Несмотря на всю его неказистость, казалось, что «малявка» наиболее задиристый, а значит один из самых вредных.

И тут Нафаня увидел, проходящего мимо дядечку. Может быть позвать на помощь? Нет, поздно! Прохожий, совершенно не интересуясь стайкой подростков, проследовал мимо. Кричать Нафаня постеснялся.

Щербатый, ускоряя события, схватил его за отвороты рубашки.

«Сейчас будут бить», – понял бедняга…

– Нафаня, ты почему не на уроках? – на счастье, мимо готовых начать драку ребят, в школу спешил физрук. Финик мгновенно оценил ситуацию и понял, что одному из его учеников грозят большие неприятности.

Он схватил Нафаню за шиворот и увлек за собой, вытащив его таким образом из кучи замешкавшихся хулиганов. Те даже опомниться не успели, только главарь прошипел вслед:

– Ну подожди, еще встретимся!

– Так почему ты не в школе? И чего эти от тебя хотят? – допытывался по пути в школу Финик.

– Денег требовали, – чтобы не сказать правды, сочинял Нафаня.

– Вовремя я мимо проходил! А не то тебе не сладко пришлось бы, – сделал вывод физрук. – Сдается мне, они не из нашей школы! Ты их знаешь?

– Первый раз вижу, – опять соврал Нафаня.

– Ну-ну! Хорошо, если в первый, и в последний раз… Ты мне так и не ответил: почему прогуливаешь?

– Да опоздал я, – честно признался Нафаня.

– Ладно! Надеюсь, что после сегодняшнего происшествия ты понял, как важна именно физкультура. Чтоб давать отпор таким типам… – поучал физрук. – Вот также в одной школе…

– Конечно понял! Давно все понял! Математику прогуливать можно, а физкультуру – не дай бог!!! – Нафаня прервал Финик, обрадовавшись, что наконец-то они пришли в школу…

Физрук заспешил в учительскую, прекратив задавать неприятные вопросы…

Дождавшись перемены, Нафаня в лицах рассказал своим друзьям обо всем происшедшем утром. Девчонки не переставали ахать и удивляться. Еще более сильные эмоции у них вызвало повествование о вымогательстве Жмота.

– Неужели мы дадим ему денег? – возмущалась Настя.

– Дадим, а потом заберем, – буркнул Федор. – Степка решил дать, а я решил забрать!

Поймав на себе укоризненный взгляд Степки, он поправился:

– Правда, заберем немного попозже… Когда ни будь… Может быть… Половину…

И совсем уж не кстати:

– Мал золотник, а рубль бережет.

– Ты, наверное, хотел сказать «копейка рубль бережет», – с угрозой уточнил Степка. Он не терпел не подчинения…

Перемена заканчивалась, ребята поспешили на физкультуру. Они решили: во что бы то ни стало сегодня осуществить план по обследованию кафе «У папы Карло».

Для передачи денег Нафаня, Степка, Федор и Жмот ненадолго задержались в мальчиковой раздевалке. Финик уже вовсю командовал классом, когда между мальчиками начался разговор.

– Ну, и сколько ты хочешь? – с угрозой спросил Федор, начавший первым.

Жмот, несмотря на грозный вид обступивших его ребят, не дрогнув, назвал достаточно приличную сумму: три тысячи.

– Не многовато ли будет? – присвистнул Степка.

– Многовато! Но мне нужно даже больше! – твердо стоял на своем Жмот.

Нафаня, вздохнув, отсчитал ему требуемую сумму, и сказал:

– Скажешь этим, что сегодня во второй половине дня мы все идем в кино.

– Ладно, ладно, – соглашался Жмот, пряча деньги в карман. – Так всё в точности и передам.

– Детки! Вы почему в зал не идете! – раздался возмущенный голос Финика. – А ты, Нафаня, после сегодняшнего происшествия на физкультуру не идти, а лететь должен: «аки пташка»! Ну-ка, все бегом марш в спортзал!

18

Предстояла рискованная операция. Друзья, как и договорились заранее, собрались в парке. Никто не опоздал к назначенному Степкой часу, даже девочки. Сейчас в разговорах и поступках ребят проскальзывала тревога. Наступал ответственный момент. Это дома, сидя у телевизора, легко рассуждать, как поступить герою фильма, потому что всегда заведомо известно, чем все там кончится: «наши победят»… В реальной жизни все гораздо сложнее. Сложнее от неизвестности. А вдруг наши не победят?

Для гримировки Нафани ребята расположились на скамейке, в небольшой аллее парка, стараясь скрыться от посторонних глаз.

– Девчонки, вы ничего не забыли? – спросил Степка. И, не дождавшись ответа, скомандовал: – Быстро наряжайте Нафаню.

Из огромной, но легкой сумки сестры достали необходимые для преображения Нафани вещи. Девочки сразу же приступили к делу. Настя наносила макияж, а Лариса, угадав желание сестры подпевать во время работы, для того чтобы не дать ей такой возможности, рассказывала всем про отца:

– После той истории с экспериментами в нашей квартире, папа сделался какой-то невеселый, нервный… Юмора вообще не понимает… Вот недавно Дымка наделала лужу в его новые ботинки. Раньше он бы весело посмеялся, долго бы их мыл, брызгал одеколоном, журил кошку… Радовался бы, одним словом… А сейчас: сердито молчит и все… Совсем плохой стал…

– Что это вы делаете? – раздался над ребятами знакомый голос.

Нафаня чуть не слетел со скамейки. Все так увлеклись, что не заметили приближения Марьи Антоновны, их новой учительницы литературы. Вероятно, она прогуливалась в парке и, заметив сквозь деревья знакомых учеников, подошла к ним.

– Гуляем, – не моргнув глазом, за всех ответил Степан.

– А это зачем? – кивнула Марья Антоновна на размалеванного Нафаню.

Нафаня даже покраснел. Позор-то какой! Девочки только что нанесли румяна на его щеки, толком не успев их растереть.

– А это, Марья Антоновна, у нас философский способ познания…

– Познания чего? – удивленно спросила Марья Антоновна.

– Да всего! Литературы!.. Жизни, наконец… Такой метод корнями идет еще от японского театра Кабуки. Перевоплощаясь в противоположный пол, актер был в состоянии выучить большие куски текста. Вот мы с Нафаней сейчас будем «Медного всадника» Пушкина учить. Всего, целиком, для пробы!.. Он – перевоплотившись, а я нет… Потом сравним, кто лучше знает. Это течение в восточной философии называется «кабукуизмом».

– Ни, разу про такое не слышала…

– Жаль. Основоположником его является мастер Нафасама. А мы вот сейчас пробовать начнем. Но надо сосредоточиться! Очень важно при этом медитировать. Чтоб тихо было, свежий воздух… Чтобы посторонние не отвлекали…

– А я, значит, мешаю?

– Не то, чтобы очень, – театрально помялся Степан. Весь его вид, при этом, намекал на то, что некоторые здесь все же лишние, и только врожденный такт не позволяет ему сказать это вслух…

– Понятно. Ну ладно, учите Пушкина. Именно вас, молодой человек, я на следующем уроке и спрошу, – удалилась Марья Антоновна.

– Почему меня? Я же без перевоплощения учу. Это Нафаню надо спрашивать, – крикнул ей вслед разозлившийся Степан, привычно переводя стрелки на другого…

– Спасибо, удружил! – проворчал Нафаня.

– Жалко мне нашу новую литераторшу, – вместо ответа обронил Степан.

– Почему? – спросил Федор.

– А потому, что она сейчас окончательно решит, что попала не в школу, а в сумасшедший дом! Особенно, если начнет по справочникам искать философское течение кабукуизм с основоположником Нафасамой. И… не найдет!

– А разве ты все это выдумал? – удивился Федор.

– Ну, конечно же! «Нафасама» производное от двух слов – «Нафаня» и «сам». Надо же было что-то говорить, как-то выкручиваться, – кивнул на размалеванного Нафаню Степка. – Кстати, необходимо для правдоподобия придумать – как мы будем к Нафане обращаться во время операции. Ну, то есть определить – какое женское имя ему подойдет. Я предлагаю Пульхерией его называть.

Если бы вдруг, совсем случайно, в этот момент Нафане пришло в голову что-нибудь жевать, то он наверняка бы подавился.

– Ну уж нет! Такого издевательства я не потерплю! – возмутился он. – Мало того, что девицей нарядили, перед литераторшой опозорили, так еще обзываются дурацкими именами. Всему есть предел…

– Ладно, раз это имя не очень тебе нравится, тогда будешь Алевтиной, – тут же нашелся Степан.

– Что значит: «не очень нравится»? Да оно мне вообще никакое не нравится… Даже больше скажу: я его ненавижу…

– Хорошо! Хорошо! Не волнуйся так… Леной будем тебя звать. Потому что, я сильно подозреваю, что красивое имя Исидора тебе тоже не подойдет…

– А нельзя никак не называть? – миролюбиво предложил Федор.

– Нельзя! – отрезал Степка. – И вообще! Давайте побыстрее, а то вон зрители начали собираться…

Степан кивнул на группу старушек, появившихся неподалеку от скамейки. Те оживленно обсуждали непонятное поведение ребят. Особо рьяные из бабушек даже пальцем в эту сторону показывали.

– Складывается такое впечатление, что в парке гуляет весь город. Ну и тихое местечко мы подобрали! – проворчал Нафаня.

– Зато близко от места операции, – немедленно парировал прозвучавший в его сторону намек, Степан. – Итак! Все готово?

Он критически осмотрел Нафаню, заставил надеть заготовленные девочками очки и остался очень доволен.

– Так! Теперь дамская сумка для… М-м-м… Как там тебя? Для Пу… то есть, я хотел сказать для Лены…

Затем Степка приказал Нафане переложить пистолет из кармана в сумку. Все это проделали быстро и незаметно. Еще не хватало, чтобы любопытные бабушки – наблюдательницы заметили огнестрельное оружие.

Наконец, Степа достал из пакета рации. Он включил питание и показал девочкам, как ими пользоваться:

– Эти устройства работают либо только для передачи, либо только для приема голоса. Одновременно и слушать, и передавать речь они не могут. Поэтому рацию, которую мы оставим здесь с вами, я настроил на прием. Никаких кнопок не нажимайте, чтобы не сбить канал! Вы будете слышать все, что передаем мы. А нашу рацию мы положим Нафане… Извините, Леночке!.. В сумку, предварительно заклинив клавишу передачи. Чтобы она, в смысле рация, а не Леночка, конечно, всё время вам сюда передавала все, что у нас там происходит.

Степка извлек заранее заготовленный моток скотча и примотал одну из кнопок. Затем он положил передающую рацию в сумочку к Нафане. Кроме того, из своего бездонного пакета Степка извлек еще и маленький блестящий фонарик. Попробовав, горит ли лампочка, он переложил его все в ту же дамскую сумочку, которую должен будет нести изображающий девушку Нафаня.

– Рацию, которая останется у вас, держите в большой сумке, подальше от посторонних глаз, – наставлял Степан девочек, – Поставьте её на скамейку, будете слушать нас прямо из сумки. Так со стороны менее заметно.

– Теперь ты, Нафаня! Все время неси свою сумочку так, чтобы если что, можно быстро открыть ее, выхватить пистолет и стрелять…

– Я и стрелять-то не умею, – попытался возразить Нафаня.

– Это неважно! Все равно: выхватывай и стреляй…

– Ужас какой-то, – испугалась Лорик, – Это вам что, боевик? Нет, точно надо было в милицию идти!

– До стрельбы, я уверен, не дойдет, – тут же попытался успокоить ее Степан.

– Тогда, может быть, пистолет брать не будете? – робко спросила Настя.

– А вот и нет! Идем в неизведанное! Мало ли что… Да, чуть не забыл! Нафаня, у меня практически нет денег, только на жвачку хватит. Нужно чем-то расплачивался за мороженое, или что мы там еще возьмем. Не девушке же за все платить, если она с кавалерами пришла. Так что давай немного, – потребовал Степка.

Нафаня вздохнул, но деньги выдал. Он уже начал привыкать, что Степка считает все его деньги общими.

– Можно хоть на пистолет взглянуть? – порывался Федька, которого больше всего сейчас интересовало настоящее оружие, находящееся в такой близости от него.

– Потом, потом! Здесь не место, – оборвал его Степан. И снова обратился к девочкам: – Вы рацию из сумки не доставайте. Для пользования ею нужно специальное разрешение. Его у нас, естественно, нет. Поэтому, поосторожней здесь! Кто бы ни подошел, никому ни в коем случае эту рацию не показывайте… Если ее отберут, мне братан голову открутит! И не выключайте, а то собьете с канала, на котором будет идти передача…

19

Мальчики вошли в зал кафе. Несмотря на очки ограничивающие зрение, Нафане сразу бросилось в глаза, что за стойкой находился Саныч.

– Это он, – не разжимая губ, прошептал Нафаня.

Народу в этот раз, как нарочно, было много. Хотя, может быть, это и к лучшему.

Саныч скользнул взглядом по вновь вошедшим, и тут же потерял к ним всякий интерес. Кафе было совсем маленьким. Поэтому официанток в нем не было… Посетители фактически обслуживали себя сами…

– Вы идите вон к тому столику, – Степка показал своим спутникам на один из немногих свободных столов подальше от стойки. – А я пока на всех сделаю заказ.

Мальчик подошел к стойке. Он впервые видел Саныча, да еще и так близко. До сих пор Степке приходилось только слышать о нем. Было немножко жутковато. Однако, на первый взгляд бандит выглядел как обыкновенный добродушный дядечка. Если о нем ничего не знать, так он вполне мог показаться даже симпатичным. Но именно это больше всего и настораживало Степана. Уж кому-кому, а ему-то было известно, что скрывается за внешней добротой бармена.

– Три мороженых, пжалуйста, – глотая звуки, дрожащим голосом выдавил Степан.

Саныч, прищурив глаза, внимательно посмотрел на мальчика, но ничего не сказал. Накладывая наполнитель в мороженое, он еще не один раз окинул покупателя странным взглядом…

Получив заказ и неся мороженое к своему столику, Степка чуть не спотыкался. Ему казалось, что из-за его подозрительного поведения, Саныч их вычислил. И сейчас, скорее всего, бандит смотрит ему вслед.

Приблизившись к месту, где сидели Нафаня и Федька, Степка плюхнул мороженое на столик и резко обернулся. Но Саныч был занят какими-то своими делами… Степка сразу обрел уверенность и, как обычно, стал многословным:

– Вроде, он ничего не заметил. Хотя первоначально мне показалось, что он меня знает. Я даже стал заикаться от волнения, когда делал заказ.

Нафаня наклонился над своей сумочкой, и тихонько, но с расчетом, что рация все же передаст, сказал:

– Девчонки, мы сидим за столиком и взяли мороженое. Вкусное!

Он не забывал периодически передавать обстановку Лорику и Насте.

– Степка, привет! О, и Федор здесь же! Всем хай!.. А это что за девушка?.. Познакомьте! – вдруг, как вихрь налетел неизвестно откуда взявшийся Володька Шумилов.

Ребята от неожиданного явления своего школьного знакомого заметно пригорюнились. Операция была под угрозой срыва.

Володька учился в параллельном классе. Этот общительный парень, был знаком, чуть ли не со всей школой. Наверное, не нашлось бы ни одного ученика, даже в первом классе, кто бы не знал, что мечтой Вовки после окончания школы было поступить в мореходное училище в Санкт-Петербурге. За это ему даже дали прозвище – Моряк. Понятно, что именно в данное время в кафе Шумилов оказался случайно… Но как это было все же не вовремя!

Нафаня втянул плечи, когда Моряк изучающе посмотрел на него.

«Вот сейчас он меня опознает! И что, интересно, мы будем ему тогда говорить? Это же не литераторша, которой про кабукуизм наплели с три короба!» – думал Нафаня.

– Мы не могли раньше где нибудь встречаться? – глядя на Нафаню спросил Володя. – Степ! Ну познакомьте же меня с вашей девушкой.

– Это моя двоюродная сестра. Зовут Пу… то есть я хотел сказать Лена! – недовольно буркнул Степан.

– Очень приятно! Меня – Володя Шумилов! Я здесь мороженое ел.

– Ясно, что мороженое! Не солому же… Можно подумать, что здесь еще что-то можно есть, кроме мороженого, – буркнул себе тихонько под нос Степка, со злостью глядя на довольную физиономию Моряка…

Тот же, ничего не замечая, воодушевленно продолжал:

– Одному скучно. А тут вы! Пойду еще мороженое возьму, посидим вместе.

Выпалив эту тираду, Вовка побежал к стойке за новой порцией.

– Незваный гость, как баран на новые ворота, – проворчал Федор!

– Что будем делать? Если я сейчас подам голос, он меня сразу раскусит, – занервничал Нафаня. – Вот позор-то будет…

– Да! Он нам запросто сейчас всю операцию может загубить. Надо что-то срочно предпринимать, – задумался Степка.

Через минуту Моряк уже удобно усаживался за столик с ребятами, очевидно рассчитывая обосноваться здесь надолго, если вообще не навсегда…

Степка переглянулся с Нафаней: вот пристал!

– Вы, в какой школе учитесь? – обратился ничего не замечающий Володька к Нафане-Лене.

– Она глухая! – кратко и свирепо заметил Степка, почти с ненавистью смотря на Шумилова.

Моряк слегка опешил но, быстро овладев собой, стал неуклюже пытаться задать свой вопрос с помощью мимики и жестов.

Недоуменно глядя на мыкающегося и кривляющегося Шумилова, Степка еще более мрачно отрезал:

– Она немая!..

«Еще немного, и он скажет, что она, то есть я, еще и слепая», – подумал Нафаня.

Но все произошло по-другому. У Степки начали появляться кое-какие идеи…

– Странно, что ты сейчас не на этой встрече… Я, когда объявление прочитал, сразу про тебя вспомнил. Подумал, что уж наш то Моряк точно там будет!.. Его мечта – сама сюда прикатила, – обращаясь к Володе, произнес Степка.

– Какой встрече?.. Какое объявление?.. – переменился тот в лице.

– Я про то, что в центральном кинотеатре сегодня с лекциями выступают офицеры из Санкт-Петербургской мореходки. Они ездят по стране с рекламой своего прославленного учебного заведения и устраивают встречи с народом. Рассказывают о правилах приема, историю создания вуза, и всякое такое… Во вчерашней газете объявление об этом было: сегодня в шестнадцать часов… Ты что об этом не знаешь? Может быть, ты и газет не читаешь?..

Газеты, кроме Степки, как правило, не читал никто. Но сейчас все присутствующие с укором смотрели ша Шумилова, как будто он один такой, малограмотный…

Володя застыл с открытым для приема мороженого ртом. С трудом справившись с волнением, и все же, наконец, прикрыв рот, он произнес:

– Ну ладно, я побегу. У меня дела…

Через секунду Моряка как ветром сдуло. Его мороженое, слегка начатое, так сиротливо и осталось таять на столе.

– Вот человеку повезло, что нас встретил, а так бы и не знал об этом объявлении… Хорошо, хоть Степка все подряд читает! – искренне порадовался за Вовку Федор.

Нафаня с изумлением посмотрел на него:

«Неужели и он поверил? Нет, действительно Федька тормоз!»

И вдруг Нафаня понял. Никакой Федор не тормоз! И не тупой он. Просто парень совсем не воспринимает неправду. Даже в качестве шуток… Такой он уж есть, этот увалень и добряк. В отличие от ветреного балагура и сочинителя Степки, которому ничего не стоит соврать, Федор просто не понимает, что можно вот так – беззастенчиво и не моргнув глазом… Ему обязательно нужно пояснять, что это неправда, иначе он принимает все за чистую монету. Сам-то Федька почти никогда не врет…

– Обратите внимание, Саныч куда то ушел, – заметил Степка. – Пошли быстренько посмотрим…

Ребята приблизились к стойке. Бармена не было уже достаточно долго. Не меньше трех минут… За такое время вполне можно было просочиться в подвал. Представился идеальный случай, и не воспользоваться им было бы глупо.

– Давай зайдем, – предложил Степка, показывая на дверь. – Если на Саныча наткнемся, скажем: «Еще мороженого захотели. Звали, звали… А все нет никого! Вот в нетерпении и заглянули сюда…».

Мальчики обогнули стойку и направились в открытую дверь. Для того чтобы лучше видеть, Нафаня приспустил очки на кончик носа и смотрел поверх них. Он узнал знакомый коридорчик, в конце которого была лестница в подвал. Одна из дверей вела в комнату, где в тот памятный вечер он прятался за шторой от бандитов. Все здесь оставалось по-прежнему. Несколько шагов отделяли ребят от цели. Нафаня кивнул на зияющий чернотой спуск и спросил:

– Нам туда. Ну что рискнем?

– Уже рискнули. Давай! Только очень тихо, – скомандовал Степан.

– Идем в подвал, – сообщил Нафаня в сумку, чтобы по рации это услышали и девочки.

Ребята на цыпочках, прошмыгнули коридор и стали спускаться по лестнице. Все было спокойно. Нафаня шел первым. Вот, наконец, мальчики прошли лестницу. Хотя здесь было довольно темно, но уже не так страшно, потому что самую большую опасность могло представлять неожиданное появление хозяев в коридорчике, а его они уже благополучно миновали. Сейчас же, когда ребята спустились вниз, необходимо было всего лишь вести себя очень осторожно. Тогда, даже если бы Саныч вышел из какой-либо двери в коридоре, он уже никого бы не увидел и не услышал.

Нафаня сунул порядком надоевшие очки в сумку, оставив ее на всякий случай расстегнутой. Затем он нащупал ключ от навесного замка, который висел на прежнем месте, на гвоздике.

– Сюда, – Нафаня, взяв Степку и Федю за руки, увлек их к решетчатой двери кладовки, где ему пришлось сидеть в заключении.

После того, как Нафаня справился с замком, он начал медленно открывать металлическую дверь. Но, не смотря на осторожность, дверь скрипнула достаточно громко. А может быть, это только казалось в такой тишине…

Ребята вошли в комнату.

– Вот на той стене, – показал вглубь помещения Нафаня.

– Ой, – вдруг громко застонал Степка. Он больно стукнулся ногой о ящик. Все же заговорщики создавали немалый шум…

– Да тише ты! – не выдержал Нафаня.

Пробираясь через ящики и коробки мальчики достигли места, где по предположению Нафани имелась потайная дверь. Он стал ощупывать холодные стенки, чтобы найти штырь, торчащий из стены.

Вдруг яркий свет залил все вокруг. Ребята обернулись. В дверях комнаты стояли Саныч и Толстяк. Саныч держал пистолет, направленный на ребят.

– Попались птички! Сами в клетку залетели. Все разом!

У Нафани сработало подсознание. Он все время не забывал про оружие в незастегнутой сумке. Как проинструктировал его Степка, мальчик мгновенно выхватил пистолет и направил на Саныча.

Секунды длилась тишина.

– Не приближайтесь, или я буду стрелять, – первым заговорил Нафаня. При этом обращался он к бандиту очень вежливо, на вы… Голос Нафани был ровным. Он даже сам удивился, что в этот момент ни капельки не боялся. Все происходящее вокруг почему-то мало походило на реальность, скорее это напоминало сценку из рядового телевизионного сериала…

– Мальчик, если ты бросишь пистолет, я обещаю тебя отпустить, – сказал Саныч, при этом не менее спокойно, чем Нафаня, продолжая двигаться по направлению к ребятам.

– Не подходите! – все еще пытаясь остановить Саныча, закричал Нафаня. Он не мог понять, почему этот ужасный бандит совершенно не боится направленного на него ствола. В кино обычно все не так… Саныч приближался… Нафаня нажал курок. Щелчок и…

На кончике дула весело замелькал огонь, выскочивший из первоклассно стилизованной под оружие зажигалки.

– Ха – ха, они, даже не проверили пистолет, и до сих пор не знают, что это за штучка! – из-за спины Саныча подал голос Толстяк. – Классную штуку я тебе на день рождения подарил. Не отличишь от настоящего. Как пригодилась-то…

Толстяка очень забавляла эта история с пистолетом.

– Вот это прокол! – не удержался Федька. – Я же предлагал: пострелять надо было, проверить…

– Всем повернуться к стене! Живо! У меня то уж пистолет настоящий! – властно и грубо закричал Саныч, явно не разделявший веселья Толстяка и, взглядом заставляя замолкнуть Федора.

Ребятам ничего не оставалось, как подчиниться.

– Руки на стенку и ноги расставить на ширине плеч, – продолжал приказывать бандит.

– Ну ты, Саныч, даешь! Ловко командуешь, прямо как в милиции, – восхитился Толстяк.

Саныч схватил сумку у Нафани, заглянул в нее, и вытащил рацию.

Это еще что такое? Сотовый, такой огромный что ли? Вот дрянь! – брезгливо повертел он в руках аппарат, и с размаху бросил его о стенку. Рация разбилась вдребезги.

«Что я теперь людям отдам?» – расстроился Степка. Мысль об чужой испорченной вещи крепко засела у него в голове. Поэтому он даже не сообразил, что сейчас ему следует не рацию жалеть, а о собственной жизни подумать…

Следом за рацией полетел фонарик. Затем, не найдя больше ничего интересного, Саныч швырнул и сумку.

Толстяк по очереди, начав с Федьки, принялся каждому связывать руки, при этом он больно заламывал их назад. Грубыми движениями бандит обыскивал ребят. Отбирал все, что попадалось: мобильники, ключи, мелочь…

«Ишь, как подготовились, даже веревки с собой прихватили», – подумал о преступниках Степан.

«Стоп», – осенило его. – «Именно подготовились! Они знали, что мы идем сюда. Но откуда»?

Саныч достал из кармана телефон и кому-то позвонил:

– Так! Пацанов этих мы взяли. Девок тоже хватайте! Только не на виду у всех, а потихоньку и без шума… Передай ребятам, которые сейчас за ними следят, пусть начинают. Куда везти знаете. У меня все. Если что, звоните. Я здесь, в кафе буду…

Когда мальчиков связали, им приказали двигаться за Толстяком. Все поднялись в коридорчик. Шествие замыкал Саныч с пистолетом.

Толстяк толкнул дверь противоположную той, в которую прошлый раз попал Нафаня. Процессия последовала за ним. Все оказались в части дома, служащей, в основном, для хозяйственных целей. Вероятно, где-то рядом располагалась и кухня. Это Федор сразу уловил по вкусному запаху недавно приготовленной пищи.

Бандиты провели пленников через проходной коридор, в который выходило множество дверей. Открыв одну из них, Толстяк втолкнул ребят в гараж и приказал улечься вповалку в салоне импортного автомобиля-фургончика. После чего ребятам дополнительно связали ноги, и обмотали их между собой. Повернуться было практически невозможно…

«Точно действуют по плану! Даже друг с другом почти не разговаривают», – размышлял Степка. Ему не повезло, он лежал, уткнувшись лицом в пол. Запах резины и пыли били прямо в нос, сверху Степку придавил Нафаня.

Послышался лязг открываемых ворот.

– Вези их, как договорились, – напутствовал Саныч Толстяка. И обращаясь уже к пленникам, добавил: – А вы здесь, чтоб ни гу-гу, а то…

Машина выехала из гаража…

По сравнению с Федькой и Степаном, Нафаня лежал более удобно. Он даже видел водителя, правда, в основном только затылок. Толстяк вел машину и иногда, повернувшись, поглядывал на Нафаню. Ему очень хотелось поговорить…

– Мальчик. Не будешь ли так добр: рассказать, куда ты девал две пачки денег по пятьсот тысяч? Тебе они все равно уже больше не понадобятся, а мне очень даже пригодятся, – бандит постарался придать ласковые интонации своему голосу. Видя, что Нафаня не отвечает, он продолжал:

– Ты что думаешь, что я кретин?

Нафаня молчал, делая вид, что ему абсолютно все равно, что говорит Толстяк. Хотя на этот его последний вопрос, даже совсем не раздумывая, он ответил бы скорее утвердительно… Тот же, от злости на упрямо молчавшего Нафаню, продолжал, распаляясь все больше.

– Я тебя сразу узнал, еще когда ты, одевшись девкой, в дверь ко мне позвонил. У меня глаз наметанный, острый! Только тогда я виду не подал.

Он опять обернулся и посмотрел на Нафаню. Толстяк явно ожидал обнаружить хоть капельку удивления на лице мальчика. Тот же, вопреки всему, оставался абсолютно непроницаемым. Бандит, уже не притворяясь добрым, продолжил сердито:

– Когда ко мне в квартиру позвонил мальчик, переодетый девицей, и я, не подумавши, дверь открыл, это была судьба… Искать пацана, укравшего наши деньги, уже не надо было! Сам пришел! Я потом с балкона подглядел! Увидел, как ты назад в наш подъезд вернулся. Через глазок проследил, что к девкам этим в квартиру идешь, прямо перед моей дверью. Ну надо же, как рядом все оказалось! Дальше дело плевое – вычислить, где учишься, где живешь, вопрос техники!.. Даже тортик с сюрпризом тебе потом на дом послали… Кстати, не хочешь рассказать, что вы с тем тортиком сделали? Это так и осталось мне непонятным! Почему ты жив-то до сих пор? И еще, из любопытства мне хочется узнать: как можно было от нас удрать через закрытую дверь из подвала? Если расскажешь, я обещаю тебя, в отличие от твоих дружков, перед смертью особо не мучить!