Текст книги "Гринер и Тео. Роза для короля"

Автор книги: Евгения Белякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Белякова Евгения
Гринер и Тео. Роза для короля

Пролог

Гринер, хвала Богам и доброму мельнику, подсказавшему расположение охотничьего домика в лесу, сегодня ночевал под крышей. И даже поел днем – тут уж благодарить следовало милую дочку мельника, которая, улыбаясь, покормила его. Он подозревал, что такое расположение случилось из-за заколдованного пояса старушки из Кривых Сосен, потому что объяснить его своим обаянием ему не позволяла совесть. Выглядел он не ахти как привлекательно. Прошло всего семь дней, но Гринер, стараясь держаться подальше от крупных селений и широких трактов, всего дважды рискнул остановиться на ночь не в лесу: и оба раза это не слишком ему понравилось. Впрочем, сам был виноват. Решил уйти, но еды взял чуть, денег немного, будто опасаясь обвинений в краже. Словом, опять, как и до начала ученичества у Тео, оказался на дороге, весьма смутно представляя, куда идет. И чувствовал себя куда глупее, чем, скажем, в той истории с черепом. Тогда он, по крайней мере, искренне верил в то, что идет спасать мир. А теперь? Но признать, что ошибся, поспешил – не мог.

Зато он был почти уверен, что не учудит какую-нибудь глупость, о которой после будет горько сожалеть. Вспомнив, как бросился к принцессе тогда, на свадьбе, он досадливо поморщился. Знать бы, что сможет и дальше быть учеником мага, не претендуя ни на что, не боясь собственного честолюбия… А так, если уйти как можно дальше, забыть про возможности… стать опять простым слугой в трактире, например.

Новость о своем происхождении он воспринял двояко. Ну, если бы как ему сказали, что та часть горизонта, откуда обычно восходит солнце, называется не востоком, а, скажем, югом. Название поменялось, но солнце продолжило вставать каждое утро из того же самого места. Слова Тео, когда она говорила ему, что его жизнь вовсе не перечеркнута из-за того, что он узнал, нашли отклик в его душе. С другой стороны, не покидало ощущение какой-то несправедливости. И грыз его иногда червячок сомнения… голос его был поразительно похож на скрипучий голос черепа. «Ты король…» – звучало в голове, – «король по праву рождения… а это значит, что она должна принадлежать тебе…». Гринер, как мог, глушил в себе эти мысли, но они упорно возвращались.

Гринер чуть ли не с вожделением сел на тонкий, набитый слежавшейся соломой матрас. Искушение улечься спать прямо сейчас, в середине дня, было велико, но следовало еще заготовить дров, найти посуду и натаскать воды… Поэтому он вздохнул, выбрался из лямок заплечного мешка и вышел из домика.

«Красиво», – подумалось ему. И впрямь, охотничий домик располагался в очень живописном месте – залитая солнцем лужайка на возвышенности, вид на долину, кучерявую от лесов. А выше хмуро, но с затаенной доброжелательностью высились Ворчуны – горы, знаменитые своими лугами и множеством потаенных троп, где, по слухам, скрывались толпы разбойников.

«Насчет разбойников что скажу», – посетовал мельник, – «не знаю, есть они или нет, ни одного не видел, но из-за слухов к нам мало кто ездит… а кто приезжает, выглядит так, словно сейчас в штаны наложит… торговать далеко приходится ездить».

«А-а-а, плохая репутация», – понимающе закивал Гринер. Мельник покосился на странного юнца в дорогой, но изношенной одежде, хмыкнул и предпочел побыстрее отделаться от него, передав на руки дочери. А та расстаралась на славу – приготовила кадку с водой, чтобы незнакомец смог помыться, накормила от пуза и с собой дала…

Гринер приметил тонкий ручеек, еще когда поднимался сюда по извилистой тропке. Подхватил ведро, валяющееся у двери и, насвистывая, пошел вниз.

Сказать по правде, когда Гринер сбежал от магички, о будущем особо не думал. Но теперь он мог похвастаться «замечательным» планом, состоящим из трех пунктов. Первое: уйти как можно дальше от Тео. Второе: найти работу. Ну, и третье – постараться забыть о прошлой жизни, такой веселой, интересной, увлекательной, неожиданной, полной…полной…

«Хватит», – сказал он себе и с досадой стукнул ведром о камни на дне – ручей был слишком мелким, чтобы погрузить в него ведро полностью. Просиди он тут хоть полдня, больше чем донышко покрыть, не наберется. Посмотрев по сторонам (хотя кто тут мог прогуливаться, кроме диких зверей?) он взмахнул рукой и загнал в ведро воду. Осторожничать с магией ему пришло в голову после того, как он попытался подзаработать денег в одной деревушке, дня три назад. Ничего особенного, просто фокусы, или то, что выглядело как фокусы. Но, стоило ему заикнуться об этом, веселые лесорубы, угощавшие его пивом и вяленой олениной, враз помрачнели, отодвинулись, а у хозяина трактира сделалось такое лицо, словно он всерьез раздумывал, а не выкинуть ли странного гостя за дверь. Тогда-то Гринер и решил, что будет молчать насчет своих умений. Всем, кто встречался ему после того случая, он говорил, что рос и прислуживал в замке (правда), а потом в него влюбилась дочка барона и пришлось дать деру (естественно, выдумка). Когда спрашивали, куда он направляется, пожимал плечами и отвечал, что идет к дяде, который живет в Даккере, работает в порту и обещал пристроить племянника, буде тот объявится в их краях. Даккер был единственным городом южного графства Хотстоун, о котором Гринеру было хоть что-то известно. Самое главное, он отвечал первому пункту плана.

Топора в домике юноша не нашел, а из дома с собой захватить как-то не догадался. Поэтому пришлось собирать хворост, а это заняло чуть больше времени, чем он рассчитывал вначале. Когда он наконец-то упал, уставший и голодный, в кровать, уже было темно. Сначала он хотел сварить суп, но единственное, на что его хватило – пожевать хлеба и сыра, из узелка, что дала ему мельникова дочка. Он свернул плащ, положил его под голову, но сон не шел, несмотря на трудный и долгий день.

– Спать пора… – пробурчал он себе под нос, перевернулся на другой бок и попытался заснуть, прокручивая мысленно главы из энциклопедии монстров.

Когда он дошел мысленно до «Шарапота вислоусого», ему послышалось, что где-то недалеко хрустнула ветка. Вроде ничего особенного, зверей в округе много, но почему-то ему стало не по себе… Все ветки в округе он собрал, и просто свалил хворост у двери, снаружи. А звук был громкий, будто раздался над самым ухом. Так что, либо какой-то зверь наступил на ветку в лесу, а обманчивая лесная тишина донесла его до домика, либо… Гринер напрягся. Было еще кое-что, заставившее его тревожно распахнуть глаза. Со времени ухода ему казалось, что за ним следят. В «колпаке» черепа он был уверен – если уж Тео не заявилась за ним, ругаясь на чем свет стоит, значит – работал. Да и ощущение слежки было не магическое… Находясь в деревнях, он списывал этот буравящий затылок взгляд на недоверие и подозрительность местных к незнакомцу, а в дикой местности – на усталость, выматывающую ходьбу и недостаток сна. Но теперь мигом вспомнил неприятное ощущение, и весь подобрался, готовый, в случае чего, метнуть в дверь что-нибудь магическое.

Звук повторился, на этот раз, совершенно точно – под окном. Ставни были закрыты изнутри. «Разбойники?», – подумал Гринер, но почему-то в это слабо верилось.

Шаги (а это были определенно они) вернулись к двери. Тихо зазвенел меч, вытаскиваемый из ножен. Гринер затаил дыхание, – а некто просунул лезвие в щель между дверью и косяком, подцепил деревянную щеколду и откинул ее. Так, по крайней мере, решил Гринер, потому что никаким другим способом сделать этого было нельзя. Обычным способом.

В проеме, слабо светящемся лунным светом, появилась фигура. Гринер, уже несколько минут держащий руку вытянутой в сторону двери, приготовился швырнуть в незваного гостя огнем, едва он проявит хоть минимум враждебности, но фигура не двигалась.

Гринер облизнул губы, чтобы произнести традиционную фразу при встрече с незнакомцем – «Назови себя и, коли ты друг, будь моим гостем», но тут раздался голос, обладатель которого спокойно стоял в проходе, не подозревая, что его могут сжечь в мгновение ока.

– Привет, парень. Вот я тебя и нашел.

Глава 1

Двумя днями ранее.

Тео страдальчески поморщилась, когда Сенешаль лорд Бауфур объявил третий по счету перерыв в заседании. А все потому, что бароны, не в силах договориться, кричали друг на друга. Предметом спора была война. Нет, они были единодушны в том, что она должна быть – ссора вспыхнула, когда речь зашла о том, кто первым соберет людей и двинет их к границе с Лионом, а также о размере налога на армию. Естественно, все хотели получить как можно больше денег при меньшей ответственности. Графы стояли твердо – выдвигаться следует прежде всего тем, чьи владения лежат вблизи границы.

– Хорошо говорить тому, кто сидит в глуши, как граф Майоль! – взрыкивал барон Верендарт. – Его войску, если конечно, так можно назвать кучку оборванных бездельников, понадобятся месяцы, чтобы добраться до Лиона!

– Наверное, вы сможете выставить более моих двухсот лучников и пятисот пеших, почтеннейший барон, – ядовито ввернул Майоль. – Ваш род ведь куда славнее моего…

– Лучники! Пешие! Обычные крестьяне, которым дали луки и топоры! Моя конница…

– От нее будет очень много толку в горах, и правда, – Майоль уже откровенно веселился, и это бесило Верендарта еще больше.

Тео взгрустнулось. Если уж графы, основная опора короля, всерьез обсуждают военные действия… Хотя, их винить не за что – Дориан буквально час назад величественно подписал документ, в коем черным по белому было написано: «Начать военные действия против Лиона». Сейчас он со скучающим лицом сидел во главе стола, глядя в окно. Это нервировало его противников даже больше, чем насмешливость Майоля или угрюмое молчание графа Недвига. Или легкомысленная улыбка баронессы Дурстхен. Тео тоже подписала бумаги, как они с Дорианом и договаривались – а Боклэр, Верендарт и Келмворт облегченно вздохнули. Никому не хотелось связываться с баронессой, и не только из-за ее острого языка. Они вообще считали, что женщине не место на Совете, и уж тем более, когда на носу – война.

Правда, единогласия не вышло. Совершенно неожиданно, – и для баронов, и для короля с его тайной советчицей, – заартачился старый Уилсонсон, который все же добрался до столицы. Сначала он вообще не понимал, о чем идет речь, а когда толпящиеся за спинкой его кресла сыновья (которых он настрогал ни много ни мало восемь штук) наперебой объяснили ему, в чем дело, обозвал короля и всех присутствующих дураками. «Дальше Кордоша не продвинетешь!» – прошамкал он, скрестив узловатые руки на груди. Все, как один, посмотрели на Мервульфа, ведь это он владел Кордосом, являющимся идеальным проходом на земли соседа, в остальном отгороженном от Вердленда Седыми отрогами. Правда, чисто теоретически, можно было повести армию в обход гор, но… тамошние леса славились непроходимостью, севернее находились болота. Хорошо, когда не хочешь, чтобы соседние страны на тебя напали, но плохо, когда сам хочешь напасть на них.

Уилсонсона общими усилиями (в которых не принимали участия только король и Тео) уговорили подписаться. После чего устроили второй перерыв. Перекусили, выпили, утомленные упрямством «сумасшедшего пня», как в сердцах назвал старика Верендарт, и снова стали обсуждать, как, когда и зачем.

И вот, третий перерыв. Сенешаль постучал посохом об пол, призывая к спокойствию, но его то ли не услышали, то ли не приняли в расчет. Настучавшись вдоволь, он, с искаженным лицом, со всей силы ударил деревянным молоточком в гонг.

– Перерыв! Час! – объявил он.

Король вышел первым, так и не сказав ни слова, лишь кивнув, принимая поклоны знати. Дворяне сначала недовольно загудели, но потом сообразили, что за это время можно размять ноги и – самое главное! – пообщаться с единомышленниками наедине; быстро раскланялись и покинули зал Совета.

Тео подобрала юбки, выбравшись из-за стола, но выходить вслед за баронами не спешила. Во-первых, подойти ей все равно не дадут, а во-вторых, она знала все, о чем они будут говорить. Вместо этого она прошлась по залу и остановилась напротив портрета бабушки Дориана, королевы Эвелин. Подмигнула брошке на груди пышной дамы в пышном же платье. За портретом находилась тесная комнатушка, в которую вел тайный ход из кабинета короля. Сейчас там находился Том Ферфакс – стоял, разглядывая происходящее в отверстие, слушал и мотал на ус. Капитан Некс хотел сам подслушивать, но, померявшись габаритами с Томом, уныло признал, что в комнатке не поместится.

В зал тем временем вошли слуги, чтобы убрать объедки со стола, грязную посуду, и поставить свечи – если и дальше пойдет так же, Совет затянется до глубокой ночи.

Вслед за слугами вернулся и граф Тьерри. Он подошел к Тео, отвесил галантный поклон и произнес:

– Забыл перчатку. Мое почтение, миледи.

– Правда же, в это время года розы очаровательны?

– Абсолютно верное замечание, миледи.

И, забрав богато украшенную перчатку со стола, он ушел. Но главное было сделано – Тео указала место, где сможет переговорить с ним наедине.

В розарии прогуливались какие-то дамы, но, едва завидев баронессу, поспешили удалиться. Тео присела на краешек скамейки и проверила магическим зрением, не шляется ли неподалеку кто-нибудь еще. Удостоверившись, что она одна, понюхала большую красную розу и принялась ждать.

Тьерри явился не один – пришли также Майоль и Недвиг.

– Мне показалось, или король все же переменил свое мнение в пользу войны? – спросил Тьерри. Перед Советом он успел поговорить с Тео и объяснить, почему подписал петицию баронов. Какое-то темное дело, шантаж – признавшись, что смалодушничал, граф выразил горячее желание загладить вину, поддержав короля во всем. И теперь был в недоумении, ведь он ожидал, что Дориан, как всегда, воспротивится решению баронов.

Графы окружили Тео, словно легкомысленные ухажеры, добивающиеся благосклонности красавицы. Хотя красавицей баронессу назвать было сложно – Тео специально подобрала для нее личину хоть и милой, но совсем не выдающейся дамы средних лет. Так что единственное, что волновало графов – информация. Они привыкли, что баронесса иногда передает им неофициальное мнение короля. С точки зрения знатности положение их было шатким – любой барон, даже самый захудалый, мог ткнуть им в нос родословную, насчитывающую несколько десятков почетных предков, тогда как каждый из них был дворянином в четвертом, максимум в пятом поколении. Да и в Совете их было вдвое меньше, чем баронов. Конечно, функцию противовеса они выполняли – как и рассчитывал пра-пра-прадед нынешнего короля, наградивший свежеиспеченными титулами своих ближайших сподвижников, вкупе с правом заселять окружающие Вердленд ничейные земли. И вдобавок к политической силе на Совете, графы представляли собой и силу военную: группа баронств, опасным кольцом охватывающая королевские земли в центре Вердленда, сама оказалась в кольце из графств. В случае гражданской войны бароны очутились бы «между молотом и наковальней». Учитывая все это, скрытая информация была для них весьма важна.

– Король не меняет свое мнение, словно капризная дама – перчатки, – бросила Тео. – Но… положение сложное, как вы и сами уже догадались.

– Король… – насупленный Недвиг кашлянул, – король подписал указ…

Более склонный к пессимизму Тьерри тревожно взглянул на Тео.

– Да, он ведь подписал…

– Ну и что? – парировала она. – Все сразу же обсудили свои действия, договорились, и во всеобщем единодушии уехали собирать людей?

– Я, кажется, понимаю, что хочет сказать баронесса, – Майоль успокаивающе положил руку на плечо Тьерри, который уже был готов повысить тон. – Несмотря на то, что документ подписан всеми единогласно, тем не менее, договориться мы никак не можем… что удивительно, больше всех тянут с решением бароны, которые-то и были инициаторами.

«Этот – самый умный из трех», – подумала Тео. Хорошо… и опасно. А что, если он себе на уме?

– К тому же, король не мог не подписать указ – ведь Лион первый прислал объявление войны, – продолжил Майоль.

– С этим объявлением не все гладко, – пробурчала Тео, продолжая нюхать розу. – Еще неделю назад Его Величеству Шарону и в голову такое не приходило. Три месяца назад – да, погонял войска у границы, но потом… Словом, я очень-очень-очень удивилась, когда стало известно о том, что Лион готовится напасть.

Графы жадно слушали.

– А самое ужасное знаете что? – спросила Тео.

Мужчины покачали головами. Хотя Майоль, Тео была почти уверена, саркастически усмехнулся, что давало повод думать, будто он на самом деле знает, о чем пойдет речь, просто дает возможность даме высказаться. Тео еще раз мысленно отвесила ему поклон.

– Никто не хочет начинать войну первым – застрять на перевале, попасть под удар войск Лиона… Бароны хотят, чтобы королевские войска были в Кордосе первыми, а сам король выступил впереди войска… и, возможно, даже рассчитывают, что короля…

Дальше она говорить не стала – итак было понятно.

– Возможно ли… – медленно начал Майоль, – что барон Боклэр… на время забыл о своей неприязни к троюродному брату, королю Шарону?

Что означало: «А не Боклэр ли договорился с Шароном о войне»? Тео рассматривала и этот вариант, но пока Дерек, которого она отправила с утра за информацией в Лион, не привезет хотя бы что-то, говорить о измене пока рано. Поэтому она не ответила на вопрос графа, только улыбнулась и сказала:

– Перерыв скоро закончится, а мне, господа, хотелось бы еще погулять.

Они поняли ее правильно и, рассыпавшись в любезностях, удалились.

На самом же деле Тео было необходимо поговорить с Дереком.

Но ближайший шар для связи – в кабинете короля, а до него добираться минут двадцать – по коридорам и лестницам… Придется напрямую – а после этого будет болеть голова. Но что такое личные неудобства, когда от неопределенности положения хочется что-нибудь сломать? Тео расслабилась, погрузилась в транс… И вот, на самом краешке сознания она нащупала что-то – ниточку, связывающую ее с Черным магом. Она пошла по ней, все глубже погружаясь в состояние, близкое ко сну.

«Дерек… есть хоть что-нибудь?»

Ответ был слишком размыт, словно они старались докричаться друг до друга в бурю, или под водой. Но, безусловно, положительным. Он нашел… это что-то.

Тео очнулась, потерла лоб, ожидая вспышки боли, но связь прошла более гладко, чем она думала – вот и славно. Она поспешила обратно в Залу, потому что было у нее подозрение, что она провела в забытьи на скамейке куда дольше положенного. И интуиция ее не обманула, даже больше того. Слуги уже убирали ставшие ненужными подсвечники, а на входе она столкнулась с группой графов, покидающими Залу с вытянутыми лицами. Магичка зашла внутрь, горя негодованием – все решили без нее. Но, увидев короля и переминающегося рядом с ноги на ногу Тьерри, поняла, что наступила та часть их плана, в которой для баронов создавалась видимость закулисной интриги, какого-то таинственного «задания» для графа, и остановилась. Сами бароны задержались у выхода, – они явно заметили, что Его Величество что-то тихо объясняет Тьерри, а тот кивает с верноподданническим выражением на лице.

– Совет окончен, уважаемая баронесса. – Заметил Боклэр, усмехаясь, – Вы, видимо, увлеклись прогулкой по саду и успели только к концу… что ж, я могу рассказать вам, к какому решению пришел Совет.

– Будьте так любезны.

– Хотя… что это я, – оскалился барон, – вы вряд ли поймете в полной мере особенности тактики, избранной Советом. Для Вас лучше будет вернуться к себе, в Дурстхен. Зачем забивать эту прелестную голову всякими мужскими делами?

– Я примерно так и подумала, – заулыбалась Тео, словно не замечая его грубости, – вы наверняка приняли наилучшее решение. Господа… – она присела в реверансе и, уверившись напоследок, что все взгляды снова прикованы к королю, вышла.

Направившись сначала в то крыло замка, где располагались ее покои, она сделала полукруг и вернулась почти к самому залу Совета, только свернула раньше, поднялась на этаж выше – и оказалась у кабинета Дориана. Остановилась на секунду в раздумье – постучать или нет? Но, фыркнув, вошла без стука.

Картину она застала безрадостную. За столом сидел Дориан, подперев подбородок, напротив него – Капитан Некс и Том Ферфакс. Когда магичка вошла, на нее устремились полные надежды взгляды присутствующих.

– Я знаю, что надо делать! – нарочито радостно объявила Тео, усаживаясь в последнее свободное кресло напротив королевского стола. Только Дориан не сменил меланхоличного выражения лица, все же они были давно знакомы; а вот капитан с помощником легковерно подались вперед.

– Что?

– Казнить всех баронов, вот что. – Буркнула Тео, и добавила: – И нечего было на меня так смотреть, как будто у меня решение за пазухой. Вот прибудет Дерек с новостями из Лиона, и вместе подумаем. А пока ждем…

– Пока ждем, – улыбнулся, извиняясь, Томас, – я мог бы доложить Его Величеству, какие выводы сделал, присутствуя, хоть и тайно, на Совете…

Открылась дверь – «Не только я врываюсь без стука», – отметила Тео, – и в кабинет вошла королева Шезара. Капитан и Томас почтительно поднялись со своих мест, король моргнул.

– А, Дориан, я так и думала… – улыбнулась Шезара мужу. – У тебя тут военный совет. Значит, я должна на нем присутствовать.

– Ваше Величество! – поперхнулся Некс, бросая выразительные взгляды на короля. Сказать что-нибудь вроде «бабам тут не место» он не мог – опасался реакции Тео. В курс того, кем она является на самом деле, его вводили постепенно – от таинственным образом исчезающих писем, положенных в специальную шкатулку, до открытой демонстрации малой толики возможностей. Узнав, что она маг, он стал куда как осторожнее относиться к сказанному в ее адрес.

– Я воспитывалась во дворце султана Араханда, если Вам это о чем-то говорит, капитан, – напомнила Шезара, хотя в таком напоминании не было нужды, достаточно было посмотреть на нее. Глаза сверкают, губы поджаты, осанка королевская. – Что такое интриги – я знаю с детства.

Дориан кивнул Томасу, и тот уступил королеве свое кресло, сам встал за спиной у капитана.

– Я что… я просто… – смутился тот, почесал бороду и смирился.

– Вернемся к докладу Тома? – предложила Тео.

– Ах, да… – Томас, снова дождавшись кивка короля, продолжил. – Насколько я понял, мы имеем четыре группы, в разной степени готовые начать войну – и участвовать в ней. То есть, бароны и графы, и среди тех, и среди этих есть как сторонники, так и… сомневающиеся. – Он прикрыл глаза, вспоминая, лицо его расслабилось. – Верендарт, Боклэр, Келмворт – костяк, с ними Мервульф, Падуа и Смерриль, а вот Гордойс, Ольдверг, баронесса Дурстхен, – тут он открыл глаза и чуть поклонился Тео, – Уилсонсон и Морринт не так уж уверены в необходимости войны.

– Какая вообще война, зима на носу, – проворчал Некс.

– Вы назвали одиннадцать имен, а я знаю, что баронов в Совете двенадцать… – Шезара посмотрела на короля.

– Эм-м, двенадцатый… был… барон Толли, он… умер. – Пояснил Дориан, к его чести, ни разу не взглянувший на Тео во время своего объяснения. – Наследника не оставил, поэтому его земли перешли короне.

– О… – только и сказала Шезара, но стало ясно, что она отметила для себя еще одну причину, по которой бароны точили зуб на королевскую власть.

– Таким образом, – подхватила Тео, – мы имеем три группы среди баронов: назовем их «уверенные», «следующие за уверенными» и «сомневающиеся». Ну, а графы – все против войны.

Чувствуя себя неловко из-за того, что он перечит советнице короля, Том, тем не менее, возразил:

– Не совсем… Среди графов есть те, кого убедили слова баронов, но еще более – то, что король подписал объявление войны.

– У короля не было выбора, – вмешалась Тео, – а до сведения графов мы уж как-нибудь доведем, чего на самом деле хочет Его Величество…

Раздался хлопок, и посреди комнаты замерцало синее пятно. Тео запоздало вскочила – Дерек являлся напрямую, а ведь они не предполагали, что в кабинете будет присутствовать королева, – но было поздно. Из портала шагнул Черный маг. Некс с Томом переглянулись, магичка обернулась к Шезаре… И чуть было не фыркнула – королева отнеслась к явлению со спокойствием, которому мог бы позавидовать и ее папа, которого Тео знала лично. А ведь Рашид Семьдесят Второй, обнаружив как-то убийц у себя в спальне, завел с ними вежливый разговор, чем отвлек их и дождался подмоги. Шезара только чуть шире открыла глаза, и, видимо, внесла еще один пункт в другой свой список – возможности, которые ее муж может использовать для блага королевства. «Кровь решает многое», – подумала Тео и повернулась к Дереку.

Тот, кстати, выглядел так, будто продирался сюда через парк, розовые кусты и пыльные ходы на четвереньках, а не прыгнул через портал. Однако в глазах его светился неизбывный оптимизм, что успокаивало. Дерек поклонился королевской чете и со вздохом, полным довольства, уселся на кресло, освобожденное Нексом. Тот стал поодаль, хмурясь – магические штучки он не любил, хоть и познакомился с ними вплотную лишь недавно.

– Новости есть! – объявил Дерек. – Если их Величества позволят, я бы промочил горло.

Томас налил ему вина. Маг выпил его залпом, как воду, утер подбородок рукавом и еле заметно подмигнул Тео.

– Я прямиком из Лиона. Сначала прогулялся по дворцу…

Тео просто слушала, мотала на ус и наблюдала за реакцией присутствующих. Нексу явно не терпелось услышать все и сразу, но он молчал, стараясь не выдавать чувств; Король разве что сменил руку, на которую опирался, и бровь приподнял, Шезара рассматривала Дерека, словно пыталась проникнуть в его суть, руководствуясь только лишь внешним видом и манерой говорить. Том Ферфакс казался расслабленнее всех – он, поскольку уже стемнело, ходил по кабинету и зажигал свечи, но Тео знала, что его внешнее спокойствие означает работу мысли.

– Никакой видимой подготовки к войне я не увидел – что странно, поскольку все вроде как о ней уже знают. О причинах ее ходит множество слухов, и вот самые популярные: королю Шарону приснился его покойный отец и потребовал, чтобы тот завоевал Вердленд. Также существует версия, что примерно то же самое королю нашептала его любовница, мадам Керуаль. Ну, и последняя – что Вердленд первый напал на Лион. Поскольку последний слух показался мне самым правдоподобным, я…

Короля, наконец, оставило меланхолическое выражение лица – столь вопиющая несправедливость вынудила его повысить голос, он оживился:

– Как это напал? Я ни на кого не нападал, это ложь!

– Если Ваше Величество позволит мне договорить… – красноречиво сделав паузу, Дерек дождался царственного кивка и продолжил: – Все сходились на том, что напали с юга. И я отправился на юг, к Мокрому лесу. Чем ближе я находился, тем больше информации получал от местных жителей. Сначала я узнал, что нападение было, потом – что напали на одну из трех деревень, находящихся у границы с Вердлендом… ну, на самом то деле, у границы леса, поскольку он является ничьей землей, на него ни одно из королевств не заявило свои права… так вот, – я побывал во всех трех поселениях. Одного из них – Валье, – действительно уже не существует. Только остовы домов, кости и пепел.

– Ох, – прошептала Шезара.

– Это война, моя дорогая, – поспешил успокоить ее король, но замолчал, осознав, насколько далеки от правды его слова – как таковой войны не было, а все происходящее попахивало бредом. Но, как оказалось, Шезара охала совсем по другому поводу.

– Вы проделали такой путь… за сколько дней? – спросила она у Дерека. Тот, покосившись на Тео, честно ответил:

– За одиннадцать часов, Ваше Величество.

Шезара кивнула. Пол суток от столицы Лиона, располагающейся на севере королевства, до южной его границы – было ясно, что маг путешествовал не на своих двоих и даже не на коне. Дориан покосился на супругу, только сейчас заметив, что она не выказывает удивления. «Надо будет объяснить ему, что в Араханде маги – явление если не повседневное, то вполне известное», – подумала Тео и стала слушать дальше.

Дерек подлил себе вина, осушил еще кубок, и продолжил:

– Жители деревни Жалье, что неподалеку от Валье, рассказали мне, как было дело. Большой отряд людей, хорошо вооруженных и одетых в красное с золотом, напал на деревню. Ее подпалили со всех сторон и всех, кто пытался убежать, убили. Потом уехали. Местный охотник показал мне место, где находился их лагерь в последний раз – судя по стоянке, этот отряд насчитывает около трехсот человек.

– Это много, – мрачно сказал Некс.

– Много, – не стал спорить маг, – но это не самое главное. Каюсь, я чуть было не допустил ошибку – представился вербовщиком в армию Лиона, которую собирает Шарон для похода на Вердленд. Тут на меня стали косо смотреть…

– Почему? – впервые за время его рассказа заговорила Тео.

– А жители вовсе не хотят идти на Вердленд. Они послали всех молодых и крепких парней в этот отряд.

Повисла напряженная пауза.

– Почему? – повторила свой вопрос магичка. – Они уничтожили целое поселение, убили их соседей.

– Ага. Сейчас будет главный сюрприз. По их словам, эта армия не собирается идти на Вердленд. Э-э-э, не так. Сначала они захватят Лион, а потом уже – Вердленд. Уничтожение деревни они восприняли как демонстрацию силы – те не захотели присоединиться к силам красно-золотых.

– Бред! – Некс даже закашлялся от избытка чувств.

– А во главе этой армии стоит некто, – Дерек чуть потянул паузу, наслаждаясь неверием на лицах слушателей, – называющий себя Лионелем, сыном Тристэна.

– Бред!

– Невозможно!

– Он же умер!

– Шарон знает?

– Кто такой Лионель?

Предпоследний вопрос задала Тео, последний – королева. Поскольку на вопрос магички можно было ответить коротко, Дерек, поглядев на подругу, ограничился отрицательным покачиванием головы – а вот ответ для Шезары требовал большего.

– Передохни, Дер, – едва только маг вдохнул поглубже, Тео остановила его взмахом руки. – Я объясню. У нынешнего короля Шарона пятнадцать лет тому назад был брат, Тристэн. Старший, но незаконный.

– Законность его рождения обсуждалась, но никто не объявлял его бастардом, – поправил ее Дориан.

– Пусть так. Но Шарон то был убежден в этом. И тут умирает их отец, король Ноэль. И назначает старшего сына преемником. Спустя несколько дней после похорон и за пару часов до коронации Шарон с верными людьми проникает в королевский замок и убивает брата. Говорили, что Тристэн успел отослать жену и маленького сына, но говорили также и то, что Шарон изрубил их на глазах у брата. Говорили, конечно, шепотом – за такие речи новоиспеченный король Шарон приказывал лишить болтуна языка.

– Но ты-то знаешь, что с ними стало на самом деле? – спросил король у Тео.

– Понятия не имею. Но теперь мне ясно, кто заварил эту кашу… Или, по крайней мере, из какой она крупы. Лионель, значит…