Текст книги "Охота на триаду (СИ)"

Автор книги: Евгения Кобрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Время остановилось, а волны экстаза продолжали накатывать на молодые тела одна за другой.

ГЛАВА 9.

Джодок медленно разжал пальцы Ронат на своих ягодицах и отстранился, ложась рядом с ней. Бренус вышел из девушки и, перенеся тяжесть тела на одну руку, лег с другого бока. Ронат не шевелилась. Она не могла найти сил даже для того, что бы повернуть голову, а ведь шея затекла от неудобной позы. Джодок как будто прочитал мысли девушки и нежно повернул её голову, укладывая прямо, Бренус провел рукой по женским ногам, выпрямляя их на кровати. Она была благодарна им за заботу, но даже на слова не было сил.

Джодок приподнялся на локте и посмотрел на неё, проводя пальцами по девичьему животу:

– Мы, кажется, её убили, – усмехнулся он.

– Да, – протянул Бренус, ложась на бок и опираясь головой о руку. – Хорошо, что лес большой, есть где закопать.

Ронат улыбнулась, силы возвращались к ней, девушка хрипло заметила:

– Вас вычислят, мой запах повсюду и на вас его больше всего.

– Да, она права. Закапывание отменяется.

– Тогда что нам с ней делать? – хмыкнул Джодок и придвинулся ближе, закидывая свою ногу на бедро девушки.

– Убивать дальше, – хитро улыбнулся Бренус и страстно поцеловал Ронат в губы.

К середине ночи они, наконец, насытились друг другом. Ронат была без сил, но очень счастливой. В своей страсти мужчины были разными и непредсказуемыми: то Джодок загорался сверх меры, быстро и страстно толкаясь в её лоно, а Бренус медленно ласкал языком её грудь и живот, то наоборот, Бренус был несдержан, заполняя её рот своей горячей спермой, а Джодок до невозможности медлителен, лаская её набухший клитор. Она занималась с мужчинами любовью еще два раза, и каждый раз было только лучше. Но сейчас спать никому не хотелось. Ронат опять лежала между ними, Джодок медленно водил пальцами по её бедру, а Бренус неосознанно теребил её волосы. Девушка распахнула глаза, примеряясь с бессонницей:

– Что это за дом?

– Летний домик или Охотничий, кому как нравится.

– Его не видно с главной дороги, – поддержал брата Джодок.

– И не слышно, – улыбнулся Бренус и, наклонившись, прикусил девушку за мочку уха.

Ронат рассмеялась и несильно толкнула его в грудь:

– Ваше тайное убежище?

– Ага, – согласился Джодок. – И не только наше. Пару раз отец вытаскивал от сюда за уши влюбленные парочки, что имели неосторожность резвиться под самым носом у Альфы.

– А как часто страдали ваши уши? – спросила Ронат, улыбнувшись.

– Ты о чем?

– Ай да ладно тебе, – повернулась она к Джодоку. – Я о двух подростках, что водили сюда девчонок, пока отец-Альфа не видел.

Мужчина улыбнулся и поцеловал её в нос, а на своих ягодицах Ронат ощутила легких шлепок от Бренуса:

– Что за мысли, женщина. Никаких девчонок.

Ронат обернулась к нему и в притворном удивлении распахнула глаза:

– Совсем никаких. Как же тогда ты научился всему тому, что вытворял со мной сегодня? Из учебного видео?

Бренус шлепнул её сильнее, и девушка чуть вскрикнула, а мужчина прижался к её спине:

– Много болтаешь, жена. Найти для твоего язычка дело полезнее?

– А я вообще-то не твоя жена, а его, – Ронат повернулась к Джодоку.

Улыбка Джодока мгновенно превратилась в холодную маску, и девушка почувствовала, как Бренус отодвинулся от неё. Она резко повернулась и увидела, что мужчина встает с кровати. Ронат потянулась за ним и села:

– Бренус, прости, я сказала глупость. Это шутка.

Мужчина отыскал свои штаны и быстро их надел:

– Все верно, ты его жена, а Кинния моя.

Джодок тоже встал и начал одеваться:

– Все это сложно.

Ронат сразу почувствовала себя покинутой и натянула на обнаженное тело одеяло. Они как-то сразу стали чужими, и ее нагота чувствовалась неуместно. Девушка постаралась исправить сказанное:

– А мне очень понравилась, хоть было и сложно.

Её шутку оценил только Джодок, он немного ей улыбнулся. Бренус отыскал её одежду и подал девушке:

– Одевайся.

Ронат взяла вещи и сжала в руках, а потом перекинула волосы на левое плечо. Она всегда так делала, когда хотела прикрыть шрам. Девушка и забыла о его существовании этой ночью, но сейчас он будто горел, напоминая о её уродстве. Ронат быстро натянула одежду и посмотрела на мужчин, которые уже были готовы идти в главный дом. Но ей не хотелось туда, ей хотелось остаться здесь, а еще лучше вернуть те слова назад, чтобы не видеть этой холодности на лице Бренуса. Но время утеряно, а её легкость и состояния счастья прошли вместе с ним. Ронат снова стала второй, нежеланной женой, с обезображенным лицом:

– Могу я остаться тут?

– Зачем? – спросил Джодок.

– Не выдумывай, идем в дом, – сказал Бренус и вышел из спальни.

Ронат посмотрела на Джодока:

– Можно я здесь переночую.

– Я сказал нет, – услышала она голос Бренуса.

Джодок подал ей руку, помогая встать. Ронат вышла за мужчиной из спальни. Бренус уже ждал их у открытой двери, глядя в ночь. Она решилась на последнюю попытку все исправить:

– Переночуем здесь вместе?

Бренус не удостоил её даже взглядом и только сказал:

– Нет, меня дома ждет жена, – и вышел на воздух.

Ронат прикусила губу, чтобы не дать воли чувствам и почему-то увернулась от успокаивающих рук Джодока. Она тоже вышла в ночь. Мужчина тяжело вздохнул и пошел за ними.

На следующий день за обедом, наконец, присутствовала вся семья. Во главе стола сидел Сидмон, он вернулся вчера ночью, напротив него сидела Инноджен. По обе стороны от Альфы сидели его сыновья, а дальше Кинния и Ронат. Всеобщее настроение оставляло желать лучшего.

Ронат плохо спала и поэтому чувствовала себя разбитой, всю ночь она старалась не шевелиться, что бы ни задеть Бренуса, который спал рядом. Мужчина тоже был не в духе, он все еще злился на себя и на Ронат, за те слова и свою реакцию на них. Джодок видя настроение брата, тоже не лучился от счастья, а еще его разозлила Кинния, что все утро, всем своим видом выказывала недовольство. Девушка была раздражена скорым уходом и долгим отсутствием мужчины прошлой ночью, а больше всего тем, что он не захотел с ней говорить об этом утром. Она то и дело бросала хмурые взгляды то на Ронат, то на Бренуса, виня их в случившимся. Инноджен тоже грустила, она была опечалена таким порядком вещей. Утром женщина была в приподнятом настроении, она слышала, как дети возвращались ночью втроем. Она рассчитывала увидеть радость на лицах сыновей, но увидела только раздражение и усталость. И даже Альфа, который всегда старался сохранять бодрость духа, растерял его, чувствуя всеобщее напряжение.

К середине завтрака напряжение достигло своего апогея и вылилось в разбитый стакан, что выпал из рук растерянной Ронат:

– Извините, – сказала девушка и, встав со стула, присела на корточки, собирая осколки.

– Сейчас же оставь, ты порежешься, – раздраженно бросил Бренус, глядя на неё. Ронат ничего не ответила, но и не остановилась, лишь потянулась за салфеткой, чтобы в неё складывать осколки стекла: – Ты слышишь? Я сказал, оставь, – прорычал Бренус, еще больше распаляясь от её непослушания.

Кинния вжалась в стул, зная этот его тон, и это не укрылось от мужчины, который зло сверкнул глазами в её сторону. Джодок положил руку на ладонь Киннии, что сидела возле него, и предостерегающе посмотрел на брата:

– Ронат, Бренос прав, ты можешь порезаться, оставь.

– Почти все, – было её ответом.

Бренус сжал кулаки, его терпения было на исходе, и когда он уже думал, что взрыв неизбежен, голова Ронат показалась над столом, и она встала, закручивая в салфетке осколки:

– Куда выбросить? – спросила она, обращаясь к Инноджен.

Женщина нервно сжимала бокал, понимая, что лучше не вмешиваться в происходящее. Она не успела ответить, Бренус её опередил:

– Положи на стол, – прорычал он.

Его тон, наконец, подействовал на Ронат, и она медленно положила салфетку на стол, а потом посмотрела на Бренуса. Его приказ вызвал у неё яростное негодование, и она спросила:

– Могу я сесть, Ваше Величество? (примечание автора: кельтское имя Бренус имеет значение «король»).

Это стало последней каплей, и Бренус взорвался. Мужчина резко отодвинул стул от стола, намереваясь увести смутьянку в коридор и призвать к порядку, но его остановил тихий, но властный приказ отца:

– Спокойно.

Все сразу опустили головы, признавая в нем Альфу.

– Садись, Ронат, – велел он тихо, и девушка подчинилась. – Инноджен, Кинния, оставьте нас.

Они тоже не стали спорить и быстро вышли из столовой. Ронат очень испугалась, что ей велели остаться, и сжала лежащую рядом салфетку, что бы скрыть это. И конечно забыла, что в ней стекло, кровь брызнула на белую ткань.

Мужчины вскинули головы в её сторону, почувствовав терпкий запах. Ронат быстро зажала руку в кулак и посмотрела на Альфу:

– Царапина.

Джодок мгновенно поднялся и обошёл стол. Мужчина взял её руку в свою и обмотал пораненную ладонь чистой салфеткой. Девушка благодарно ему улыбнулась.

– Супружеская идиллия, – услышали они раздраженный голос Бренуса.

Джодок ничего не ответил и вернулся на свое место. Альфа обвел хмурым взглядом всю троицу и сказала:

– По законам стаи Альфа не может вмешивать в дела семьи. Так что сейчас я перестаю быть Альфой и становлюсь просто вашим отцом. Что у вас происходит?

– Разве не видно отец, тишь, гладь да божья благодать…

– Бренус, – остановил сына Сидмон и перевел взгляд на Джодока. Но тот, молча, смотрел на брата, сложив руки на груди. Тогда Сидмон посмотрел на девушку, что тихо сидела за столом, сжимая пораненную руку: – Откуда у тебя шрам на лице?

Ронат дернулась, как будто её ударили и тихо ответила:

– От прошлого брака.

– Как это случилось?

Все были в ожидании, но девушка не хотела рассказывать, но и ослушаться Альфу не могла, хотя он и сказал, что сейчас просто отец:

– Муж разозлился на меня и решил проучить, на будущее.

Сидмон прищурил глаза. Он знал, что некоторые волки безмерно жестоки, а некоторые не имеют чести, и если два этих качество встречаются у одного самца, то жди беды. Но иногда и самки были хорошими провокаторами и, глядя сейчас на настроение своих сыновей, Сидмон решил выяснить все до конца:

– На что он разозлился?

– Может, прекратишь свой допрос? – прорычал Бренус, сейчас он переживал за Ронат и чувствовал её боль.

– Нет, пусть все расскажет, – возразил Сидмон. – Ронат вошла в нашу семью, и я хочу знать, что она сделала, что бывший муж совершил такое.

– Он просто был ублюдком, – ответил Джодок. – Ублюдком, которого я слишком быстро убил.

Сидмон хмуро посмотрел на сына, а потом снова обратился к девушке:

– Отвечай, я хочу знать правду.

Ронат прикрыла глаза, вспоминая тот день, год назад:

– Я вернулась от подруги, у которой задержалась на полчаса. Агро это не понравилось, он обвинил меня в том, что я задержалась там из-за брата подруги, который, по мнению Агро, мне приглянулся. Я сказала Агро, что это не правда, что мой муж он и меня оскорбляют такие предположения. Тогда он ответил, что его оскорбляет мое поведение, то, что я флиртую с другими самцами. Я снова имела неосторожность сказать, что это не правда, что Агро это только кажется. Тогда он разозлился сверх меры и сказал, что исправит наше непонимание, и решит эту проблему раз и навсегда. Он напал, а я не успела обернуться, хотя может это и к лучшему, иначе он бы просто меня загрыз. Муж связал меня, чтобы я не смогла принять волчье обличье, а сам обратился в волка, – Ронат посмотрела в свою тарелку. – Он был предельно аккуратным, решая нашу проблему. И был прав, непонимания на этот счет больше не существовало в нашей семье.

Джодок прикрыл глаза, перед которыми всплыла описанная ею жуткая картина: острый коготь волка медленно режет девушке лицо. Бренус сильнее сжал кулаки, злясь на отца, что тот заставил Ронат вспомнить о страшном прошлом. Сидмон молчал, вглядываясь в каменное лицо юной волчицы, которая пережила подобное, но не потеряла чувства собственного достоинства. Он уважал такую силу духа. Альфа посмотрел на сыновей, принимая решение:

– Я найду ей достойного волка и выдам за него замуж. Так будет лучше для всех.

– Нет! – услышал он от всех троих, но с разной интонацией. Ронат была напугана, Бренус в ярости, а Джодок возмутился такой несправедливостью, ведь Ронат его жена.

Альфа посмотрел на сыновей:

– Она и так натерпелась в жизни. Не хватало еще и ваших склок.

– Меня все устраивает, – быстро сказала Ронат, решив разрядить обстановку, а потом замялась, когда на неё уставились три пары мужских глаз, но продолжила: – У вас тут хорошо, лес рядом и кормят отменно. Все добры ко мне, – несмело улыбнулась девушка, Джодок улыбнулся в ответ: – И ваши сыновья хорошие, только не всегда понимают шутки.

Бренус сузил глаза:

– Ты будешь об этом при отце?

– Ну, может при нем, ты меня выслушаешь? – ответила Ронат, глядя на него. – Я просто пошутила вчера.

– Не сейчас, – отрезал он.

– А когда? Все было хорошо, а теперь ты злишься, всю ночь и все утро. А это просто была неудачная шутка.

– Мы закончили завтрак? – спросил мужчина у отца, не слушая Ронат.

– Нет, – ответил тот и встал. – Я закончил, а вы нет. Разберитесь во всем, иначе придется разбираться мне. А я уверен вам не понравятся моё решение.

Сидмон вышел из столовой. Бренус проследил за ним раздраженным взглядом и откинулся на стуле. Ронат не нашла ничего лучшего, как поднять вилку и продолжить неожиданно прерванный завтрак. Джодок развеселился, видя это:

– Проголодалась?

Ронат вздохнула и улыбнулась:

– Я всегда ем, когда нервничаю.

– Я не мешаю вашей милой семейной беседе, может мне тоже уйти? – спросил Бренус.

– Нет, не мешаешь, – махнула ему вилкой Ронат. – Присоединяйся. Не подашь мне хлеб?

Бренус медленно отодвинул стул и встал, прихватив с собой корзинку с хлебом. Он подошел к девушке и остановился за её спиной. Ронат напряглась и положила вилку. Мужчина протянул руку и поставил перед ней корзинку, вторая его рука легла на девичье плечо.

– Пожалуйста, милая.

– Спасибо, – ответила девушка и из вежливости потянулась за хлебом, хотя её аппетит пропал также неожиданно, как и появился.

Но она не успела его взять, Бренус резко развернул её стул и подхватил девушку на руки. В следующую минуту она уже сидела на столе, лицом к нему, а его тело, расположилось между её раздвинутых ног. Дыхание Ронат прервалось, и в голове появилась нелепая мысль облегчения: хорошо что он не усадил её в одно из блюд с едой, стоящих на столе.

Бренус мгновение сверлил девушку яростным взглядом, а потом наклонился и завладел её губами в обжигающем поцелуе. Ронат подняла руки и обхватила его за шею, теснее прижимая к себе. Мужчина, не прерывая поцелуя, нащупал руками горло её майки и с треском её разорвал, оголяя тело. Девушка прикусила его губу и освободилась от властного поцелуя:

– Так у меня вообще не останется одежды, – сказала она со сладкой улыбкой на губах, а потом добавила: – Столовая не лучшее место для этого, – и попыталась слезть со стола. Но мужчина её не пустил и теснее прижал к себе, а потом посмотрел на брата. Джодок все так же спокойно сидел на стуле, но в его взгляде было все, кроме спокойствия.

– Будешь там сидеть? – спросил Бренус.

– Мне и отсюда все хорошо видно, – ответил тот.

– Так ты хочешь только смотреть? – приподнял бровь Бренус. – Ну как знаешь.

Он завел руки за спину девушки и расстегнул её бра, спуская бретельки с плеч и оголяя грудь. Ронат в стеснительном жесте прикрыла грудь, соски мгновенно затвердели от прохладного воздуха. Одно дело отдаваться страсти ночью в отдаленном домике, и совсем другое утром, в семейной столовой, в которую может заглянуть кто угодно. Но, похоже, Бренуса это ничуть не волновало, он снял её с поверхности и резко повернул лицом к брату, придавливая бедрами к краю стола. А потом ласково провел пальцами по её плечам и рукам, которые прикрывали тело. Мужчина нежно, но настойчиво отвел руки девушки от груди и сдавил соски, наклонил голову и начал целовать покатое плечо.

Ронат возбудилась. Все ушло на второй план, кроме ласк Бренуса и глаз Джодока, что все это время с пылающим жаром не отрывались от её тела,  которое томилось в руках брата. Сидеть Джодоку стало трудно, страсть уже завладело всем телом, а когда рука Бренуса погладила живот девушки и поползла ниже, просовываясь между её лобковой костью и столом, Джодок и вовсе потерял контроль. Он прикрыл глаза, удерживаясь на грани, а когда открыл их, увидел, как Бренус, держа Ронат за шею, медленно наклоняет её над столом, укладывая грудью на белую скатерть.

– Как там у тебя обзор, все видно? – спросил Бренус у брата, медленно расстегивая застежку на джинсах Ронат.

Джодок сглотнул, это было очень трудно, но он удержал себя на стуле:

– Да.

– Джодок, иди к нам, – тихо прошептала Ронат, растеряв последние капли неуверенности и стыдливости.

– Он не хочет девочка, ему достаточно той ледышки, что живет в его спальне, – ответил Бренус.

При напоминании о Киннии, Ронат сразу потеряла весь запал. Джодок вздохнул:

– И долго еще это будет стоять между нами, то, что она выбрала меня?

– Выбрала? – переспросил Бренус. – Она трусливо укрылась за твоим великим благородством. Не будь его, и моей жены уже давно не было бы в нашем доме, – Ронат оттолкнулась руками от стола, пытаясь подняться, но Бренус уложил её обратно, придерживая за шею: – Вот настоящая женщина, живая и горячая. А ты сидишь там и делаешь вид, что тебе безразлично.

– Тогда мы квиты, вчера ты делал вид, что тебе безразлично, – ответил Джодок.

Ронат надоела их перебранка, она решительно оттолкнулась от стола и быстро высвободилась из объятий Бренуса. Она отошла на пару шагов и стянула на груди разорванную майку:

– Знаешь, Бренус, это не вежливо говорить об одной женщине, когда собираешься заняться любовью с другой. И твоя вчерашняя ревность тоже не уместна, – сказала она и посмотрела на Джодока: – Как и твой скучающий вид. Мне все равно, что там между вами и Киннией, но не надо переносить это на меня. Мне хорошо с вами двумя, хоть я и не думала, что это возможно. Я открыта в своих чувствах и желания, так что будьте и вы откровенны в своих. И я не буду выбирать кого-то одного, даже если вы и ждете этого от меня. Так что мой завтрак тоже окончен, а ваш продолжается, пока вы не договоритесь и не решите, чего действительно хотите. Доброго дня, – сказала девушка, и все так же прикрывая руками обнаженную грудь, с гордо поднятой головой направилась к выходу из столовой.

– Быть этой хорошенькой попке сегодня битой, – услышала она в спину веселый голос Бренуса.

– Да, в четыре руки, – согласился с ним Джодок.

Ронат ускорила шаг и выскочила за дверь.

 ГЛАВА 10.

– Она права, надо что-то решать, – серьезно сказал Джодок брату, когда за Ронат закрылась дверь столовой.

– И что ты предлагаешь? – спросил тот, усаживаясь на стул.

– Во-первых, ты должен перестать ревновать её ко мне. Ты слышал её слова, Ронат хорошо с нами двумя. Даже если бы она этого и не сказала, это и так было понятно по вчерашней ночи. Так что закроем этот вопрос раз и навсегда.

Бренус провел рукой по волосам и признался:

– Я опасаюсь, что она сделает выбор, и он тоже будет не в мою пользу.

– Она не Кинния, ты сам минуту назад это говорил.

– Да, но возможно Ронат передумает быть с двумя мужчинами и тогда станет перед выбором. А я не хочу больше, что бы мои чувства топтали.

Джодок прикрыл глаза, чувствуя боль брата, до этого Бренус хорошо её маскировал за напускной веселостью. Но сейчас был предельно откровенен. Кинния и её не желание быть с ним, ранило Бренуса, и только сейчас Джодок понял насколько сильно. Он пожалел девушку, когда стало понятно, что Кинния не хочет объединять их в триаду, и оставил при себе, хотя по волчьим законам девушка должна была покинуть их дом и семью.  И только сейчас Джодок понял, что не стояло этого делать, он посочувствовал Киннии, а стояло сочувствовать брату, который в одночасье лишился и жены и надежды на счастье. У Джодока как будто открылись глаза – он был добр к девушке, но тем самым предал своего родного брата.

– Прости меня, брат, – тихо попросил Джодок.

Бренус мгновения смотрел на него, а потом слегка улыбнулся:

– Не стоит, я не в обиде. Ты же знаешь, я сам сначала потерял разум от этой куклы, так что не виню тебя.

Джодок грустно улыбнулся в ответ:

– Кинния не кукла, она хорошая волчица, просто не для нас. Ей нужен один мужчина, любовь двоих ей не по силам.

Бренус, ухмыляясь, приподнял бровь, и Джодок понял, как двусмысленно прозвучали его слова. Он улыбнулся шире и сказал:

– Ты понял, о чем я.

Бренус рассмеялся и кивнул. Джодок тяжело вздохнул:

– Надо было сделать это сразу, не стояло её жалеть. Сейчас будет сложнее.

– Возможно, а возможно и нет. Кинния уже познала все привилегии, что дает её новый статус, и возможно решить, что все привилегии не стоят того, что бы терпеть в довесок и меня.

Джодок покачал головой:

– Ты не справедлив к ней. Просто Кинния еще совсем юная, она не понимала, на что шла.

– Не понимала? Что не понятного было в слове «триада»? Или «жизнь с двумя мужчинами»?

– Не будем об этом, Бренус, а то опять поссоримся.

– С тобой сложно ссориться, ты стараешься видеть в людях хорошее, даже когда его там нет.

Джодок не хотел продолжать этот разговор. Бренус был прав, Кинния знала, на что шла, но практика оказалась сложнее теории. Она должна была объединить их с братом, а не отдалять друг от друга. Кинния хорошая девушка веселая, добрая и покладистая, она будет хорошей женой любому волку, но не им. Совесть Джодока была против такого решения, но возможно это лучший выход, со временем все бы стало только хуже. Он бы отдалялся от девушки, принимая сторону старшего брата, недовольство и раздраженность Киннии бы росло, а Бренус бы злился на неё с каждым днем все больше, видя, как все это мучает младшего брата. Братья чувствовали потребность в триаде, сама природа взывала к этому, а волчий закон четко обуславливал подобное: если самка не объединяла самцов в триаду, она должна была оставить их семью, что бы волки нашли ту, которая сможет их объединить. Закон был суров, но справедлив, он защищал от трагедии, которая могла случиться в семье, где росли два альфа-самца. Брат не должен идти на брата – это противоестественно и ужасно. Такого не должно быть.

Джодок сожалел сейчас только об одном, что не внял закону раньше, думая, что сможет обойти его. Он пожалел Киннию, которая со слезами просила не выгонять её, и сделал этим для всех только хуже. Не стояло идти против того, что проверенно веками.

– Но спешить все же не будем. Сначала найдем волка, который станет ей хорошим мужем, – сказал Джодок.

– Да, ты прав. Хоть она мне и не нравится, все же я в ответе за её будущее.

– Мы в ответе, – поправил его брат.

Бренус улыбнулся:

– Мы? Хорошо звучит. Похоже, ночь с Ронат пошла нам на пользу.

– С ней все тоже не так просто.

– С ночью или с девушкой? – улыбнулся Бренус.

Джодок закатил глаза:

– Бренус, будь серьезным, хоть немного.

– Ладно. Но если ты хочешь поговорить о Ронат, то сейчас не подходящее время. Сейчас я могу думать только о том, что она ходит где-то по дому в разорванной майке и…

– Бренус! Пожалуйста!

– Что?

– Теперь и я думаю только об этом, – улыбнулся Джодок.

– Тогда чего мы здесь сидим: хватит думать, пойдем, найдем её и… В общем идем!

Ронат не успела дойти до своей спальни, Кинния перехватила её на втором этаже и буквально силой затащила в свою комнату. И откуда в этой изящной девушке столько мощи? Кинния закрыла дверь и прислонилась к ней, как будто решила, что Ронат предпримет попытку к бегству. Девушки долго сверлили друг друга взглядами, пока Кинния не спросила:

– Что с твоей одеждой?

Ронат неопределенно пожала плечами вместо ответа.

– Не стоило злить Бренуса, он не любит, когда его не слушают и перечат. Будь тихой и покладистой и тогда все у вас будет хорошо. Сегодня за завтраком ты вела себя глупо, надо быть хитрее.

Ронат не сразу поняла, что эта девочка учит её жизни, учит как вести себя с мужчинами. Её? Учит Ронат? Да она сама может написать толстенную книгу под названием «1000 правил поведения для спокойной жизни с волком». Только почему-то с того момента, как попала в этот дом, нарушает их все, одно за другим. Ведет себя как несмышленый ребенок, а не как взрослая женщина, что пережила сложный брак. Просто мужчины, которых она оставила в столовой, и сами не следовали не одному волчьему правилу. Братья сильно отличались от всех самцов, которых она знала, и кардинально отличались от её первого мужа. Так что её «1000 правил…» можно выкинуть на помойку. С Бренусом и Джодоком ей вообще не хотелось следовать каким бы то ни было правилам и уловкам. Девушке хотелось делать так, как велят ей чувства и эмоции, которые в ней вызывали братья, и она, собственно говоря, так и делала. И сейчас эти самые эмоции велели послать Киннию и все её советы куда подальше и уйти в свою комнату, где можно все обдумать в одиночестве.

Но Кинния стояла у двери как страж, загораживая выход, и тем самым мешая её планам. Ронат не была склонна проявлять насилие в решении своих проблем, и поэтому не стала оттаскивать девушку от двери за волосы, а просто кивнула:

– Да, конечно. Я буду стараться.

– И тебе надо одеваться для Бренуса как-то иначе. Более женственно, что ли. Если у тебя нет подходящих вещей, я помогу, можем вместе съездить в магазин и купить что-нибудь.

Ронат решила, что Кинния хочет сделать из нее гламурную красотку, наподобие себя. Эта мысль рассмешила девушку: как мило будет смотреться открытое кружевное платье с её шрамом.

– Спасибо, я подумаю над твоим предложением, – сказала Ронат и мысленно добавила:  – «Только отойди от двери и выпусти меня».

– И еще, – продолжила Кинния: – Ты уже все знаешь, у них иногда появляется извращенная потребность делить женщину. Но не переживай на этот счет, это бывает не часто и всегда по инициативе Бренуса. Но думаю, получив тебя, он успокоиться и перестанет этого хотеть. Так что Бренус твой, а Джодок мой, – добавила Кинния серьезно: – Все по-честному.

Ронат не понравились слова девушки об «извращении», она хотела обоих братьев и не чувствовала себя извращенной. И откуда в ней это? Раньше Ронат и помыслить о таком не могла. А сейчас… Но Кинния права, должна быть справедливость: две женщины и два мужчины – простая арифметика, хоть и ужасно не хочется это признавать. Наконец, «страж» решил, что сказал все и, сжалившись над «пленной», отошел от двери. Ронат не стала терять свой шанс и ринулась к выходу, пока Кинния не придумала, в чем еще хочет её поучать. Она быстро поднялась в свою спальню и переодела разорванную майку.

 Сквозь окошко пробивались солнечные лучи, и сидеть дома в такую погоду было просто преступно – решила Ронат. Да и её голове не мешало проветриться на воздухе, а то слишком много мыслей и переживаний за последнее время. Ронат выглянула в окно: до земли далековато, но если обернуться в волка прямо в комнате, то это не большая высота. Девушка могла спуститься по лестнице, но не хотела опять попасть в «плен» к Киннии или к кому похуже, кто обещал расправу в четыре руки. И даже перспектива встречи с миролюбивым волком, который мог стать нежеланным «гидом», не радовала. Сейчас ей хотелось побыть одной. Она отодвинула шторы и распахнула окно настежь. Ронат сняла одежду и аккуратно сложила на кровати, чтобы не порвать при обращении. Девушка уже присела на корточки, чтобы принять волчье тело, как звук открывающейся двери, отвлек её. Ронат резко повернула голову в сторону и наткнулась на удивленный взгляд Джодока, и тут же услышала Бренуса, который говорил с легкой усмешкой:

– Я надеялся, что ты все еще разгуливаешь без майки, но ты превзошла все мои ожидания. Ты сняла все.

Девушка смущенно опустила глаза и быстро встала, в поисках, чем прикрыть наготу. Она рванула к кровати за покрывалом, но была перехвачена Джодоком на подходе. Мужские руки обвились вокруг нее, заключая в нежный кокон. Джодок потерся носом о её шею, улавливая аромат легкого адреналина, и спросил:

– Ты что, хотела обернуться в волчицу?

Бренус весело хмыкнул:

– Здесь, в спальне? Хотела отомстить мне и погрызть мои домашние туфли? Вот нехороший волчонок.

От его шуточного предположения девушка нахмурилась и вывернулась из объятий Джодока. Она все же укрылась покрывалом и хмуро посмотрела на Бренуса. Улыбка на  мужском лице стала шире и он заметил:

– Так я угадал? Тем более, есть за что тебя отшлепать по хорошенькой попке.

Шторы на распахнутом окне подхватил летний ветер, и они с шумом начали колыхаться. Джодок медленно перевел взгляд на окно и нахмурился:

– Зачем ты распахнула окно настежь?

Ронат не ответила и только сильнее сжала края покрывала на груди. Бренус быстро глянул на окно, а потом перевел яростный взгляд на девушку, спрашивая о своей догадке:

– Ты что хотела обернуться в волка и выпрыгнуть в окно? Третий этаж!

Ронат неопределенно пожала плечами, мол «что такого». Это еще больше разозлила Бренуса. Он шагнул к ней, в ярости сжимая кулаки:

–  Совсем с ума сошла! Ты могла покалечиться!

– Ничего бы со мной не случилось. Там не высоко, – наконец, сказала в свою защиту Ронат, отходя подальше от разъяренного мужчины.

Джодок удержал брата, что наступал на девушку:

– Ронат, это не безопасно.

– Не безопасно?! – разошелся Бренус. – Она могла свернуть себе шею!

– Не драматизируй, – раздраженно буркнула девушка. – Я же не стеклянная. Я оборотень, если ты не забыл.

Бренус полыхнул взглядом, и Ронат поняла, что, наверное, перегнула палку.

– Я не забыл, – сказал он, чеканя каждое слово. – А вот ты, кажется, забыла.

Девушка не поняла, что он имел в виду, но Джодок ей пояснил:

– Ронат, ты женщина, самка. Ты должна себя беречь. Ты наша жена.

Девушка не смогла сдержать колких слов:

– У вас их две, так что не страшно.

Вот теперь она и правда зашла слишком далеко. Джодок в ярости сузил глаза, и стал очень похож на старшего брата, что стоял рядом. Ронат запоздало подумала, что это было не целесообразно злить двух взрослых самцов, находясь с ними в замкнутом пространстве. Она не беспокоилась за свою жизнь и здоровье, почему-то была уверена, что они не причинят её боль. Но вот её нагое тело, что скрывалась под тонким покрывалом, беспокоило её. И даже слишком. Девушка нервно сглотнула, а потом через силу улыбнулась, стараясь сгладить сказанное:

– Шутка.

Её слово стало командой к действию. Бренус бросился к ней, и Ронат запоздало вскрикнула, метнувшись в сторону от его рук. Стараясь избежать захвата, она наступила на конец покрывала, и неуклюже взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие. От падения её спасли сильные руки Бренуса, он прижал девушку к себе:

– Не стеклянная, говоришь? Сейчас и проверим, – тихо прорычал он.