Текст книги "Странный ад Кроко, или День крокодила"

Автор книги: Евгения Хамуляк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Я, как обычно, пропустила все мимо ушей, если б она не продолжила:

– Но, все-таки странно, что такой самоуверенной девушке, как Бася, понадобилась психологическая консультация… – я ошеломленно опустила руки, которые повисли вдоль тела, а тарелка, сначала застывшая в воздухе, с грохотом разбилась о плиточный пол. Меня обдало обжигающей волной, от которой внутри появилось нестерпимое жжение. Мама недовольно посмотрела на пол, будто разбилась ее любимейшая тарелка на ее любимой кухне.

– Сегодня проводила семинар для людей, считающих, что страдают депрессией. Ну ты знаешь лучше меня, бла-бла-бла… Этим с депрессией лишь бы не работать, – продолжала балаболить мать, собирая остатки посуды и неся ее в мусорный бак.

– Бася?! – хрипло спросила я.

– Да, твоя сумасшедшая подружка-звезда, – шутливым тоном продолжала мать. – Я думала она пропала без вести или того хуже окочурилась от наркотиков, что употребляла пачками. Обычно, такие долго не живут и уж тем более не выглядят так шикарно… Хотя большие деньги могут совершить и не такое чудо, – захихикала Екатерина Леонидовна.

Жжение нарастало и меня всю заколотило изнутри, будто от сильной изжоги, готовой кипящей серой вот-вот вылиться наружу. В ушах зашумело, изображение поплыло, я и сама не поняла, как нож оказался в моей руке, а уже в следующую секунду он летел в сторону моей матери, которая удачно наклонилась над мусорным баком, стряхивая осколки.

– Ты можешь говорить нормально?! – взревела я, не узнавая своего раскаленного от ненависти голоса. Она ошарашенно уставилась в воткнутый в стену нож и, изумленно обернувшись, в страхе прикрыла рот рукой, так и продолжая сидеть на корточках у мусорного ведра.

Я посмотрела на нее так, будто со всего размаху ударила ее по щеке. Но это была не просто оплеуха, в моем сознании я без жалости избивала ее с такой злостью, будто мечтала об этом всю свою жизнь. Этого всего не происходило в реальности, но через взгляд ей передалась сила моих намерений.

Кстати, это был последний раз, когда я видела маму. Именно такую я ее и запомнила: на полу, испуганную и пораженную, притихшую и присмиревшую. В дверях показалось изумленное лицо моего мужа, которое тут же размылось за ненадобностью и незначительностью.

Раздался телефонный звонок. Я знала кто мне звонит. И еще до того, как поднять трубку громко расхохоталась, на глазах выступили слезы. Со стороны это выглядело безумием. Так не радовалась я даже своей свадьбе, думая, что брак подарит мне свободу.

– Ну, привет, – сказала Бася, я продолжала смеяться уже в трубку. – Где у вас тут ближайший порт?

– Что? – счастливо спросила я.

* * *

Уже через полчаса я бежала к причалу, задыхаясь от предвкушения нечаянной, но долгожданной встречи.

На моей памяти возникает множество совместных счастливых поворотов, по большей части крутых финтов вверх и вниз, похожих на виражи американских горок, но тот праздничный торжествующий миг встречи я помню, как сейчас.

Большая белоснежная яхта какого-то неземного перламутрового сияния игриво причалила прямо к моим ногам; резвые ребята, словно оловянные солдатики в бело-синих матросках, повыскакивали из ее нутра и стали шустро привязывать стальные края, а потом так же весело вытащили блестящий на солнце трап с бархатными кисточками и раскатали красную ковровую дорожку. И через мгновение вышла она…

Кристина замолчала, прикрыв глаза, будто засветило яркое солнце.

Открыв их, я увидела Басю.

Словно богиня, в развивающемся шелке великолепного одеяния, в огромной черной шляпе с полями, кокетливо скрывающей лицо, оставляя для любования лишь алые губы, на которых играла загадочная улыбка, она под услужливую руку капитана яхты, снизошла на берег мягким облаком, обволакивая все вокруг ароматом дорогих женственных духов. Мы посмотрели друг на друга, и она молча опустилась в мои объятия.

Я хотела кричать от счастья. Все мое существо, собравшись в какую-то единую точку, превратилось в сплошное наслаждение от прикосновения, звука и аромата, исходивших от моей подруги. По проникновенным объятиям Баси, я поняла, что в отличие от меня она помнила наше лето всегда. Все еще держась за руки, не отпуская, она сказала:

– Ты свободна этим вечером?

Что можно было ответить? Я была свободна для нее НАВСЕГДА!

– У меня сегодня вечером намечен важный ужин, поехали вместе? – и она потянула меня за руку на борт яхты, не дожидаясь ответа.

Я опешила от такого поворота, но поддавшись сладостному желанию следовать за Басей повсюду, куда бы она не позвала, я с удовольствием вспорхнула на перламутровое судно с красной ковровой дорожкой.

– Наверное, надо забежать домой переодеться? К ужину? – нелепо промямлила я, когда на меня обрушился новый поток сюрпризов.

– Купим все по дороге…

Глава 5. С корабля на бал

Это был тот самый день, перевернувший всю мою жизнь. Мы поплыли в главный порт нашего побережья, заходили в самые дорогие и респектабельные магазины столицы. Бася, не меряя, просто скупала то, что нравилось ей для себя и для меня.

Мой бюджет раньше позволял периодически заглядывать в подобные элитные бутики, чтобы приобрести брендовую сумочку или очки, сапоги или одежду, но я никогда не смогла бы позволить себе скупить всю новую коллекцию. И так из магазина в магазин. Нас сопровождали морячки, которые уже переоделись в фирменные пиджачки и бесшумно следовали повсюду, по дороге обрастая блестящими пакетами с нарядными бантами, походя на счастливых женихов перед свадьбой. Помимо морячков, которые вскоре удалились, так как не могли унести все покупки, нас сопровождал Дэн. Огромный, словно гора, человек, с деформированным черепом питекантропа, в сосредоточенном взгляде которого, читалась молчаливая угроза и какая-то дикость. Этот странный человек, не смотря на весьма нестандартную внешность, тем не менее, был безупречно одет и последовательно шел за нами, держась на почтительном расстоянии. Как мне стало понятно, его задача состояла держать на контроле всех, кто желает приблизиться или обратиться к Басе. В начале меня это немного коробило, я чувствовала на себе его пристальный угрюмый взгляд, в котором не могла прочесть никаких эмоций, кроме предельной сосредоточенности, но по мере того, как мы все больше и больше втягивались в процесс упоительного шопинга, я перестала замечать его и всех остальных. Бася шутливо подмигнула мне: «Это правильно». Честно говоря, я ожидала объяснений от подруги, а так как их не последовало – приняла Дэна, морячков, кучу подарков, яхту и наше фееричное настроение за реалию жизни, не требующую никаких оправданий. Просто праздник! Мне было все равно зачем Басе охрана, и вообще вся эта свита. Она безудержно хохотала, заражая меня своим смехом, фантастическими шутками, параллельно в общих чертах рассказывая о своей удивительной жизни, годах, что разлучали нас, и мимоходом невзначай задавала вопросы обо мне. От шатания из магазина в магазин, смеха, мы так проголодались, что съели все, что нам предложили в ресторане. Замечу, заказ столиков в этом заведении обычно осуществлялся за месяцы вперед. Однако Бася показала какую-то карту, точнее ею помахал Дэн, вдруг возникший за нашими спинами с сумочкой Баси, и нас без разговоров усадили у самого лучшего столика, у окна с видом на весь город. Дэн сел в баре. Так как с последнего этажа небоскреба сбежать мы не могли, он больше не смотрел на нас и тоже поглощал с удовольствием заработанный обед.

Бася заказала шампанское по случаю встречи, однако сама практически не пила.

Все было удивительно! В моей голове роем копошились вопросы, которые неловко было задавать, но любопытство выливалось из меня через не меркнущую улыбку и глаза, полные радостного изумления и какого-то предвкушения.

После обеда нас ждал парикмахер, причем самолично владелец самых известных в нашем городе салонов красоты. Однажды моя мама посетила это разрекламированное в глянцевых изданиях фешенебельное заведение, и осталась крайне недовольна по большей части выставленным счетом, размером с половину ее ежемесячного дохода. Однако, цвет и стиль, выбранный в салоне, оставался неизменным на долгие года, хотя со временем, приписался личному вкусу Екатерины Леонидовны, всегда безупречному и истинному.

* * *

Когда на меня надели халатик и отправили на покраску, не спросив собственно пожеланий, я и тут решила поверить шутливому взгляду Баси, молчаливо приглашающему расслабиться и отдаться в руки профессионалов. Она блаженно прикрыла глаза от пенного массажа головы. Ею занимался самолично хозяин заведения.

Когда меня повернули к зеркалу, а до этого момента подруга просила не подглядывать за результатом, – я обомлела. Первая мысль, которая пришла в голову, и она показалась мне совершенно ненормальной, что я вижу в отражении Басю… Всмотревшись, конечно же, разглядела себя, но новую, ранее не виданную – сногсшибательную эффектную блондинку с озорной улыбкой на алых губах.

Мы не были близнецами, но сходство явно бросалось в глаза. У меня по коже побежали мурашки от такой мистики, а люди в салоне переглядывались и шептались. Дэн внимательно наблюдал за мною, я тоже посмотрела на него и подмигнула так, как это делала Бася. Нервная судорога и легкий перекос на его лице не остались незамеченными моим профессиональным взглядом психолога. Это перемигивание не укрылось и от Баси. И мы громко рассмеялись, сами не понимая причину этого недоброго смеха. Я была счастлива, как тогда в детстве. Это было счастье без причины… Абсолютное безусловное счастье. Бася обняла меня сзади и ласково, по-сестрински, положила голову на плечо. Я чуть не прослезилась.

Далее нас ждал важный ужин, который на самом деле оказался настоящим балом в честь какого-то важного события одного клуба, куда входила Бася. Сотни дам в роскошных вечерних нарядах, сотни джентльменов в идеальных сидящих смокингах и шампанское рекой, как наше настроение этой ночью.

Подобные приемы я могла наблюдать лишь со страниц журналов, коими зачитывалась моя мать, выписывая и запоминая последние тенденции высшего света.

Бася предупредила, что исчезнет на часок другой, для нее этот праздник являлся деловой встречей. Мне показалось удивительным и фантастическим, – посещать подобные балы в качестве работы. Я сравнила свои будни, полные бестолковых по сути жалоб, повторяющихся из приема в прием, что иногда хотелось треснуть клиентам по макушке, и лишь грустно вздохнула, отгоняя мысли о неминуемой встречи со своей настоящей реальностью, где мне уже уготована долгая мучительная пытка за сегодняшнее происшествие с ножом и побегом.

Однако вечер был необыкновенно хорош, чтобы портить его ожиданием домашнего террора. Я прогуливалась по старинному венецианскому особняку, ловя восхищенные взгляды со всех сторон, но, не отвечая взаимностью. Я была просто счастлива, большее казалось лишним.

Бал закончился королевским фейерверком и бурными аплодисментами. В тот момент мне показалось, что я оторвалась от реальности и оказалась где-то на другой планете. И самое главное, Бася находилась рядом.

* * *

Мы вернулись на лодку. Ни смотря на насыщенный день, я сияла и была полна энергии, готовая отправиться на новые приключения или заново пуститься в пляс. Однако все больше закрадывалась отчаянная мысль, ставшая омрачать остаток вечера, что сейчас пробьет двенадцать часов и волшебное платье с хрустальным настроением разобьются вдребезги – неминуемо предстоит вернуться в место, еще утром называемым «счастливым домом».

Бася плюхнулась в кожаное кресло напротив и деловито закинула босые ноги на стеклянный столик:

– Крис, а ты не думала сменить жизнь?

Мои брови удивленно поползли вверх.

– Мне тут пришло в голову, что тебе надо бежать из того болота, где ты сейчас прозябаешь, – удивлению не было предела, она читала мои мысли. – Правда, Крис… Я тут на днях забежала на лекцию твоей мамочки. Надеюсь, ты не обидишься, если скажу, что она полная дура?

Ее зеленые прозрачные глаза стали стеклянными, как у куклы, в них читался вызов и злая насмешка. Мною вдруг овладело какое-то невероятное веселье: первый смешок вырвался сам собой, перерастая в волны безудержного хохота. Не в силах сдерживаться, я схватилась за живот и стала перекатываться по дивану, вздрагивая от спазма глухого подавленного гнева. Бася, будто не замечая моей истерики, продолжала рассказывать о бездарности моей матери, подбирая такие выражения, что из моих глаз брызнули слезы. Ее саркастические наблюдения прошлись по всей дурости, ханжеству, цинизму и элементарному скудоумию Екатерины Леонидовны. Бася тонко подметила бескультурье, невежество известного в городе психолога. Ей понадобилось прослушать всего лишь пару часов одной лекции, чтобы понять истинную сущность и составить точный психологический портрет моей матери; ничего не укрылось от зоркого взора подруги. И если бы существовала необходимость, она высказала бы свой вердикт прямо той в лицо, вдребезги разбивая спесь четкостью фактов и доводов, не боясь нарваться на нахальство. Потому что в голосе Баси слышался такой металлический звон, схожий со звуком хирургического скальпеля, с силой занесенного над гнойным чирьем пациента, что вряд ли моя мать решилась бы возражать. Екатерина Леонидовна впадала в скандальные перепалки только с теми, кто не мог бы ей как следует ответить.

Все подавленное, замолчанное, скрытое мною, высказала Бася и именно в тех выражениях, которых заслуживала Екатерина Леонидовна. Моя мама.

В то время как мой истерический смех воскрешал забытый голос правды, взятый в заложники чувством вины и обязательствами перед дочерним долгом, я приходила в себя. Бася продолжала серьезно беседовать, но уже перешла к другой теме:

– Крис, я присутствовала на твоих семинарах… Ты – гениальный психолог…

– Ты была на моих семинарах? – охрипшим от смеха голосом изумилась я.

– Да, на социальной площадке, где ты проводишь в большом зале. Воочию видела, как ты работаешь. У тебя невероятный потенциал! Правда! Так тонко, практически незаметно ты подстраиваешься под клиента, чувствуешь то, что чувствует он… становишься им. Все они, даже сидевшие в зале, поддаются твоему обаянию, свету, который исходит от тебя в этот момент. Я видела свет, клянусь! И конечно, безропотно отдаются в твои руки, и ты меняешь чип… Ап! Они уходят другими, измененными… Это похоже на пластическую операцию. – Бася покивала головой в знак восхищения. – Невероятно! Это талант, Крис, открывающий невероятные возможности, о которых ты даже не подозреваешь.

Мне стало неловко от ее слов. Действительно социальные группы пользовались большим успехом, однако никто еще не высказывался о моей работе так высоко. Мать и прочие коллеги считали, что мои подходы в психологии слишком авангардны и экспериментальны, что я слишком многое позволяю в терапии, и, не смотря на положительные результаты, великолепные отзывы и статистику, относили успех за счет везения.

– Крис, вопрос в другом, – Бася сменила позу и, приблизившись, посмотрела испытующе, – ты хочешь провести всю свою жизнь, забалтывая этих истеричных домохозяек, которые не знают куда деть свой никчемный зад, полный рецептов пряничных десертов?! – Ее лицо неприятно скривилось, будто она дотронулась до чего-то гадкого.

Я молчала, и мне вдруг почудилось во рту это гадкое послевкусие размокших кислых пряников.

– Прости, но я с трудом представляю тебя слушающую до пенсии россказни бестолковых идиоток, блеющих о своих мелких никчемных проблемах, а в центре стада самую большую и дрянную овцу, которая… – Бася встала и круто развернулась, лукаво посмотрев на меня вполоборота, – не так уж и сильно ошибалась со своей выдающейся теорией эволюции сознания.

И пока я ошеломленно смотрела на эту нереальную сцену, будто специально разыгранную лишь для одного зрителя, меня, в театре иллюзий, Бася опять сменила маску на деловито-официальную.

– Хочу предложить тебе работу: мне нужен личный психолог… Не так давно, как ты знаешь, я овдовела. Это серьезный стресс, который еще предстоит переварить. Хочу пережить его правильно и достойно, – скучно вздохнула она, – и лучшее, что можно придумать, это отправиться в долгое путешествие да в компании профессионального психотерапевта, который подскажет, как правильно сублимировать горе утраты. – Бася прищурилась, но в следующее мгновение шумно расхохоталась с присущей ей иронией. Стало понятно, это была еще одна шутка. – Видишь ли, я богатая вдова, могу позволить себе год траура. Что скажешь?

Я изумленно уставилась на нее, не веря своим ушам, мне вдруг стало жарко, в горле пересохло. Бася предложила воды, завидев нездоровый румянец.

– О гонораре не беспокойся, тебя ждет любое вознаграждение какое пожелаешь. Есть идеи? – она внимательно и, как мне показалось, со страхом в глазах ожидала ответа.

Прежде чем задуматься или как-то осмыслить происходящее неожиданно для самой себя я услышала свой собственный голос, показавшийся чужим в тот момент, который без какого-либо разрешения вдруг произнес:

– Мне нравится твоя лодка…

– Отлично! – облегченно вздохнула подруга, – она твоя. Завтра придет нотариус для подписания передачи собственности. – И в ту же минуту вскочив с места, деловито отряхнув несуществующую пыль со своего великолепного наряда, продолжила:

– Позволишь мне быть откровенной до конца? Я не вижу смысла тебе возвращаться сегодня в это болото, не хочу называть это место «домом». Видишь ли, пучина имеет свойство затягивать, даже если у тебя самый открытый и грандиозный ум на свете. Они уговорят тебя, заболтают, загипнотизируют, как тогда… – потускнев, Бася продолжала. – Завтра же мой адвокат свяжется с твоими родственниками и решит все вопросы. Тебе важно забрать что-то оттуда? Желаешь получить после развода какие-то ценности?

Я отрицательно покачала головой. Бася удовлетворенно вздохнула.

– Кристина, нас ждет целый мир! Этот удивительный, магический, прекрасный, распахнувший объятия только для нас! Бесплатный круиз вокруг Солнца, где на белоснежной палубе с потрясающим видом на все, что пожелаешь, будем только ты и я, – ее белозубая улыбка ровных красивых зубов лучезарно озарила прекрасное лицо, глаза вспыхнули каким-то магическим светом. В этот миг она была похожа на довольную ведьму, заключившую сделку с дьяволом, где призом стала моя душа или судьба. Я была полностью во власти ее чар: не могла наглядеться на ту силу, которая исходила из светящихся глаз, мерцающей в ночи бледной кожи, переливающихся блеском звезд платиновых волос; не могла наслушаться сладких речей о великолепном фееричном будущем.

– Скажи, Бася, откуда эта яхта? Где ты заработала такие деньги?

– Дорогая Крис, в нашем мире большие деньги невозможно заработать честным трудом, даже, если ты самый гениальный психолог на свете, даже если ты – президент, даже если ты нашла бриллиант размером с эту яхту. Деньги, в особенности большие, в особенности те, что интересуют меня, стоят жизней других людей. – И Бася деловито сложила на груди руки, с улыбкой ожидая дальнейших расспросов.

– Что ты имеешь в виду? Ты убила человека? – стараясь не обращать внимания на ее последнюю фразу, поддерживая шутливо-деловой тон, продолжала я.

Ни один мускул не дрогнул на ее лице, она по-прежнему смотрела, переливаясь нежностью и теплотой, будто по-дружески собиралась поделиться со мною рецептом любимого вишневого пирога.

Ее молчание изумило меня. Я восхищенно рассматривала перед собой человека, которого, как оказалось, совсем не знала.

– И что же мы будем делать? Убивать людей?

– Тебе лично ничего не надо будет делать, – мягко улыбнулась Бася. – Я действительно просто прошу составить мне компанию в этом путешествии. Оно запланировано было задолго до того. И мне действительно нужна компаньонка… Последние года являлись не самыми простыми в моей жизни, – и она слегка помрачнела, – не шучу. Так что я вполне заслужила годовой отпуск.

– То есть тебе нужна прислуга в поездке, как в старые времена брали с собой бедную родственницу? – я рассмеялась, не зная радоваться или нет такому предложению.

– Прислуга и охрана у меня уже есть. В мужьях и любовниках я временно не нуждаюсь по понятным причинам. Но мне нужен кто-то рядом. Подруга… – просто ответила она, но вновь вернувшись в деловое русло, заметила:

– И так как время стоит денег, а я понимаю, что отрываю тебя от твоей жизни, пусть даже той, которая засасывает, как болото. Готова оплатить тебе этот год по твоему обычному прейскуранту плюс лодка. – Бася лучезарно улыбнулась, и от ее улыбки все мои страхи и нелепые опасения рассыпались, как стеклышки от разбитой тарелки на кухни. Мне даже стало неловко за подозрительность, нерешительность и эти глупые вопросы. В любом случае, я не могла сказать ей «нет». Даже, если бы она позвала меня в прислуги, я все равно бы согласилась.

– Правда, Крис, оставь свои вопросы и тревоги на потом. Впереди целый год завтраков, обедов и ужинов, я расскажу тебе все, что захочешь узнать. Тебе понравятся мои истории, а, возможно, даже пригодятся для клинической практики, – она опять расхохоталась.

Это казалось странным, невозможным, фантастическим! Вот так, с бухты-барахты, отправиться в кругосветное путешествие на возникшей из неоткуда белоснежной яхте в компании подруги юности, которую я совсем не знала, но смутно чувствовала, что она значит для меня очень много.

Однако это было все, чего я хотела! Это являлось моей самой заветной мечтой: чтобы кто-то украл меня из того уютного обустроенного ненавидимого мною мирка, кричащего всеми своими деталями и оттенками, что он не мой. Произошла ошибка, и наконец, справедливость восторжествовала – моя жизнь нашла меня сама. И теперь все будет так, как надо!

Так началось мое сказочное путешествие с Басей, именно сказочное, ибо я чувствовала себя настоящей принцессой.

* * *

На следующий день яхту заполнили адвокаты, работники и домработницы, и чемоданы. Я подписала какие-то документы, на этом подготовительные хлопоты к поездке закончились, и мы отправились за покупками, а уже в ночь яхта отчалила от берега, который вдруг показался каким-то чужим и пустым, хотелось отвернуться и забыть о нем побыстрее. Я сделала формальный звонок матери, направив разговор в русло обиды, чем сильно удивила ее, ибо это являлось ее излюбленным приемом. Позже такие краткие звонки мне приходилось делать раз в неделю, чтобы Екатерина Леонидовна не подняла тревогу по поводу моего внезапного исчезновения. Однако со временем ее натура проявила себя: она накричала на меня по телефону в самых жестких выражениях, в приказном порядке предписав, вернуться домой, тем самым собственноручно поставив точку в дальнейшем общении. Наконец, тонкая, как телефонный провод, нить окончательно оборвалась между нами. На следующий же день после скандала родители получили от моих адвокатов отказную от имущества, муж – развод, я – долгожданную свободу.

– Нет, ну правда, она ж сама мечтала о свободе духа и эволюции осознании, без зависимости от родителей и общества. – Сказала на это обстоятельство Бася, как обычно лукаво подмигивая, – ты грамотно продолжаешь традицию.

Мы зло рассмеялись. Она действительно достала всех этой недоброй теорией, навязанной какими-то новыми течениями в психотерапии, иногда казавшимися специально придуманными, чтобы развратить и уничтожить человечество, подкашивая институт семьи и веру в традиции.

В этих почти прозрачных зеленоватых глазах с маленьким злым зрачком посередине, я увидела свое будущее, где не было места старым лицам.

* * *

Кристина торжественно закончила свой рассказ голосом Баси и медленно, словно Чеширский кот, стала расплываться в пространстве. Последней исчезла ее улыбка…

* * *

Я взмахнула рукой, разгоняя морок кабинета с кожаным креслом, и опять оказалась зависшей в падении в дьявольском водовороте и громко выругалась, со зверским остервенением ударяя по клубам пара, которые тут же распадались на мелкие испуганные облачка, убегающие от моего гнева.

Баси не было видно, ее полностью поглотила пучина, но я почувствовала, что все-таки мои психологические изыскания двигались в нужном направлении и приблизили-таки к точке соприкосновения с бездной и встрече с подругой, но я все еще висела в воздухе. А Бася уже давно прошла эту водяную мельницу.

Понимая, что предстоит совершить что-то еще: вспомнить то, что мешало мне упасть в пропасть вместе с подругой, память вдруг обрушила на меня это воспоминание, которое выжгло когда-то на моем сердце два слова, которые я постаралась забыть навсегда – «Любовь Кроко».

Но чтобы дойти до этого момента моей жизни, нужно было вспомнить, как я стала Коко. Теперь больше не требовалось ни собеседников, ни актеров, чтобы вернуться в ту точку памяти, которая мигала красным тревожным маячком в темноте, приглашая войти.

Я, наконец, поняла, как работает этот чертов, каменный лифт, ведущий в ад. И, собрав последние душевные силы, прикрыв глаза, оказалась на борту белоснежной яхты. В лицо подул океанский бриз…