Текст книги "Хозяин серых мотыльков (СИ)"
Автор книги: Евгения Чепенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
7
Из сна вырвал приятный мужской голос.
– Пап, вы хоть представляете сколько я уже жду...
Договорить голос почему-то не смог. Раздалось шуршание, потом жужжание. Я разлепила глаза. Взору предстала жуткая картина. Я завизжала, скатилась с кровати и, запутавшись в простыне, пребольно рухнула на пол.
– Даша! – одновременно гаркнули два обеспокоенных голоса.
Подо мной раздался характерный хруст. Тучи насекомых разлетелись в стороны. Я снова завизжала и попыталась вскочить, запуталась, рухнула, повторно раздавив многочисленные трупики пчел и мотыльков, коими кишело пространство. Святозар мгновенно оказался рядом, поднял меня на руки. Я начала судорожно стряхивать с себя бренные останки. Как не ужалили еще?
– Чудо. Не пугайся так...
– Да, – подтвердил Изяслав, нависая надо мной. – Это у папы просто реакция защитная сработала. Ты чего? Он не собирался меня убивать. Да и я так не сдамся. Сама видишь, у меня пчел много...
На слове 'пчела' меня передернуло. Святозар, наконец, понял, в чем дело.
– Тихо, сын!
– Что?
– Убери насекомых.
Шуршание и жужжание тут же понемногу сошло на нет. Немного расслабилась, продолжая осторожно отряхивать ушибленное плечо.
– Это чего, она насекомых что ли боится?
– Я их не боюсь, – взвилась я. – Я их не люблю!
– О, пап, а грудь у нее ничего так.
– Пошел вон!
До меня не сразу дошел смысл последних двух восклицаний. Начала судорожно натягивать сползшее покрывало повыше.
– Да, ладно. Уже ушел. Только давай вот без этого твоего ментального. Больно, между прочим, и я твой сын. Чего так кидаться сразу... – ворчал Изяслав, покидая комнату. Дверь закрылась с тихим щелчком.
Растерянно взглянула на Святозара. Он внимательно изучал мое лицо. Теперь радужка была белой, почти прозрачной. Заворожено уставилась в удивительные глаза, напрочь позабыв о далеко неудачном пробуждении.
– Святозар, – мягко шепнула я.
– Да? – от его хрипловатого голоса по спине пробежала блаженная волна и я, вдруг, четко осознала, что хочу его... снова... Пауза затянулась. Черные брови чуть приподнялись. Тряхнула головой, отогнав наваждение (иначе не назовешь).
– А прозрачными глаза когда становятся?
– Когда кто-то задает слишком много вопросов...
Я растерянно прикусила губу. Как бы научиться понимать его. Вот это сейчас была шутка или нет? От расстройства протяжно со стоном вздохнула. Белый цвет тут же исчез.
– Вот, – счастливо проворковала болтливая я. – Теперь синие!
Святозар улыбнулся.
– И слишком много говорит.
От его улыбки и взгляда в животе запорхали мотыльки, с головой накрыло прежнее наваждение. Положил на кровать, стянул покрывало, с минуту полюбовался на мою замершую в нерешительности персону и одел. Одел так, как уже выяснилось, умеет одевать только он. Эх, мне б дома так. Столько плюсов. Денег не тратить. По магазинам не ходить. Оглядела очередной шедевр фантазии ведьмака. А ничего так. Шорты, да кардиган. Осторожно сползла с матраса и, не оглядываясь, отправилась на выход. Секс сексом, а кушать хочется всегда. Думаю после всего, что было ночью, мой хозяин уж точно не окажется против хорошего завтрака.
За порогом маячил Изяслав.
– Вот теперь говори!
Где-то я уже слышала эту фразу, причем в сопровождении точно такого же взгляда.
– Ты в курсе, что вы с отцом чересчур похожи?
– В курсе. Это к делу не относится. Говори.
Обернулась в поисках поддержки. Святозар стоял в метре от нас, опершись о косяк, и с интересом наблюдал за коротким диалогом. Если быть более верной, допросом. Поймала насмешливый взгляд. Поддержки не будет. Великому и всемогущему интересно, чем дело кончится, и как я выкручусь. Все ж на лице написано. Сердито сощурилась, фыркнула. Получила в дополнение к взгляду ухмылку, поняла, что он и не пытается от меня скрыть своих мыслей. Отвернулась, отодвинула Изяслава в сторону и направилась туда, куда, собственно, и шла изначально.
– Ты тоже на нее никак не влияешь, да?
– Да, – и снова от хрипловатого голоса Святозара по телу против воли разлилось желание. Поспешила скрыться в коридоре, пусть разбираются сами с тем, кто я и откуда. Как же все это странно, необъяснимо, глупо и страшно... чужая здесь... Стоп. Отогнала ненужные мысли подальше. Пожалею себя несчастную попозже. Сейчас задача номер один – поесть. Никто ведь не знает, как поступит со мной моя судьба дальше в лице розовой дамы.
Господи, пусть она прибьет таки своего пса и простит меня за его спасение!
Вот и кухня. Вздохнула, завернула к холодильнику, открыла, переключила мысли на готовку.
Ну и что тут у нас? А собственно все то же самое. Новых продуктов с прошлого раза по волшебству не прибавилось. А жаль. Впрочем, обойдусь и тем что есть. Тем более по сравнению с моим стареньким, еще родительским 'Саратовом' (* прим авт. марка холодильников) тут мышь не повесилась. Готовить решила самое простое из возможного – яичницу с ветчиной. Тем более с ней у меня осечки возникали реже всего. Пригорала только каждая пятая. Эта будет третья по счету, так что судьба на ее стороне. Мурлыкая 'город золотой' Аквариума и пританцовывая в такт, приступила к реализации кулинарного шедевра.
К тому моменту, когда я сняла в тарелки первую партию, количество людей на кухне увеличилось вдвое. Изяслав с интересом заглянул мне через плечо.
– Ух, пап, смотри-ка. Она прям как ты.
– В смысле? – удивленно обернулась я.
– В смысле сама подумай, Даш, – начал объяснять Изяслав. – Одежда на тебе откуда?
Я замерла с солонкой в руках.
– Вот именно, – подтвердил мою догадку парень. – Ни у кого не встретишь ни плиты, ни холодильника. Папка просто готовить любит.
– Да? – обрадовалась я, глядя на Святозара, внимательно наблюдающего за нами от окна. – А я терпеть не могу!
Ведьмак едва заметно улыбнулся, глаза потемнели. В памяти против воли всплыли события ночи. Дышать стало труднее. Я зажмурилась, поспешно отвернулась, оперлась о край плиты, собирая разбежавшиеся мысли. Не влияет его магия на меня. Как же. А вот это все тогда откуда? Причем чем дальше, тем хуже.
Изяслав взял одну из тарелок, достал себе вилку с ножом и отправился за стол. Я мирно наблюдала за ним, приглядывая за второй партией завтрака. Парень с удовольствием отрезал первый кусок, отправил его в рот, и вот тут я поняла, что судьба обошла эту яичницу стороной. Юный ведьмак подавился, кашлянул, скривился, сообразил, что за ним наблюдает непосредственно повар, попытался сделать удобоваримое лицо, а главное проглотить.
Святозар молча приблизился к столу, провел рукой над тарелкой и сыном. Лицо Изяслава прояснилось. Забрал из моих рук солонку. От прикосновения теплых пальцев по телу пробежала волна удовольствия. Я заворожено смотрела в синие глаза. Он склонился к моему уху и еле слышно шепнул.
– Будем считать, чудо, что влюблена ты в меня.
Я тихо выдохнула.
По дому разлилась протяжная, мягкая мелодия. Я встрепенулась.
– Что это?
Святозар хмуро взглянул в сторону коридора.
– Гости.
Гости? Никогда бы не подумала, что однажды удивлюсь обыкновенному звонку в дверь. Но разве можно было подумать иначе в доме того, кто возвращался по воздуху через окно? Я не думала. Все в этом мире пропитано магией. Так почему...
Из раздумий меня вывел Изяслав, счастливо крикнувший из-за стола: 'Я открыл и проводил'.
– Проводил? – первая формулировка уже не звучала непривычно. Как именно парень открыл дверь я сообразила, а вот как он умудрился сделать второе – пока нет.
– Тихо, чудо, молчи, – голос Святозара не терпел возражений. Было в нем нечто, что заставило поежиться. Ведьмак легко поднял меня за талию и переставил себе за спину. Растерянно покосилась на его затылок. Сообразила, что гости верно не слишком положительные персоны, а потому, не раздумывая, прижалась к надежной спине. И вовремя.
– Святозар, – оклик принадлежал тихому, глубокому мужскому голосу. Мимо пролетели несколько пчел. Я пронаблюдала как они приземлились по очереди на темную шевелюру Изяслава и устроились там. Вот и ответ, как именно он проводил. Удобно.
– Чего ты хочешь?
Вновь переключила все внимание на разговор.
– Все мои сыновья погибли. Хочу, чтоб ты вернулся...
– Мой ответ 'нет'. Это все?
Сыновья? А при чем тут мой хозяин мотыльков? Осторожно высунулась из-за спины ведьмака. Прямо напротив нас, в проходе, возвышался удивительно красивый темноволосый средних лет мужчина. Его необычно яркие зеленые глаза светились злобой.
– Не смей прерывать меня!
– Любомир, – голос Святозара не выражал ничего, кроме презрения и странной усталости. – Что бы ты ни сказал, я отвечу: 'нет'.
– Изяслав по праву станет моим наследником.
– Вот уж увольте!
Я обернулась. Парень с набитым ртом с удовольствием уплетал кулинарный шедевр. Заметив мой взгляд, юный ведьмак чуть заметно улыбнулся. Только вот беда, ввести в заблуждение меня ему, увы, не удалось. Слишком хорошо изучила особенности глаз его отца, чтобы поверить в спокойствие и безразличие к происходящему Изяслава теперь, когда абсолютно бесцветная радужка не просто пугала, а ужасала. Мальчишка злился. И не просто злился, он был в ярости.
– Ты слышал. Уходи.
– Не смей так со мной разговаривать. Я – твой отец.
Мне показалось или фраза была какой-то чересчур вычурной, помпезной? И, да. Мой хозяин прав, я – чудо, ибо тому факту, что вот этот дяденька оказывается папа, мозг как-то не удивился совсем.
– Ну, так иди с миром, отец, – последнее слово Святозар произнес холодно с издевкой.
– Нет. Послушай...
– Вон.
– Коротко и по существу, – с любопытством констатировало сознание. Что ж этот Любомир такого сделал, что собственный сын с ним вот так? И если б только сын, внук-то тоже не шибко осчастливлен.
– Пожалеешь.
Святозар не ответил. Я снова показала нос из-за спины ведьмака, но узреть Любомира во второй раз было не дано. Он исчез. С сожалением отлепилась от теплой спины, обошла хозяина и заглянула в глаза. Тот же ледяной жуткий взгляд, что и у сына.
Понятненько. Надо что-то срочно придумать. Даром что ли обезьянка тут... Вот только что?
– Изяслав! – в голову пришла шальная мысль.
– Что? – угрюмо отозвался парень от уже опустевшей тарелки.
– А хочешь я тебе иномирную технику покажу?
На меня тут же взглянули вспыхнувшие восторгом голубые глаза.
– Давай, – парень прищурился. – Отвлечь пытаешься? Хорошо пока получается.
Раздраженно фыркнула. Святозар улыбнулся.
– Чудо, не сердись. Он всегда так.
Я про себя обрадовалась. Ну, вот, кажется, получилось самое оно. Дошла до кофеварки, достала чашку.
– Тогда неси сюда мой рюкзак, только аккуратно.
– А сама?
– А сама кофе готовлю. И потом, тебе для этого из-за стола вставать не надо.
– И то верно.
Руки Святозара накрыли мои.
– Иди и сядь, чудо. Тебе кофе черный?
Я оторопело кивнула. На большее сил как-то не хватило. Послушно выполнила приказ. Расположилась за столом. Пока я разбирала свою сумку и включала ноут, передо мной оказалась тарелка свежей яичницы (прежняя таки подгорела) и горячий, обалденно пахнущий, черный кофе. Сбагрила технику в жаждущие руки Изяслава и с удовольствием принялась за еду. Выяснилось, что готовит этот мужчина так же, как и занимается сексом, то есть бесподобно! Интересно, у него, вообще, есть недостатки? Вздохнула и покосилась на серую фигуру у плиты. Синие глаза внимательно наблюдали за каждым моим движением. Довольная самоуверенная улыбка озарила лицо, придав своему хозяину неотразимый вид. С трудом проглотила кофе. Попыталась заставить себя отвести взгляд. Не вышло. Сердце бешено колотилось в груди. По телу пробежала горячая волна. Глаза мужчины резко потемнели.
– Изяслав, – спокойно позвал он сына.
– Чего, пап? – отозвался парень, не отрываясь от моего ноута.
– Там гроза начинается.
– Где?! – я, позабыв о своих грешных желаниях, растерянно уставилась на вдруг подскочившего парня. Он кинулся к открытому окну, вгляделся в небо. – Да. Точно! Спасибо, пап. Всем пока! – запрыгнул на подоконник и вылетел из дома, не потрудившись окружить себя облаком своих насекомых.
– А как же пчелы? – не поняла я, поднимаясь с места.
– В дождь насекомые пострадают. Да и неудобно с ними молнии ловить.
– А? – знаю, со стороны, выглядела полной идиоткой, только мозг впал в ступор и никак не желал переваривать полученную информацию. Перегруз. Я оторвала взгляд от окна и тут же ткнулась носом в серую кофту. Когда только успел подойти так близко и так бесшумно? Подняла взгляд выше, для чего пришлось запрокинуть голову. Странно, а со стороны он казался ниже.
– Святозар, а какой у тебя рост?
Он усмехнулся.
– Метр восемьдесят.
Я зачем-то кивнула и уставилась в темную манящую синеву. Все недавние ощущения вернулись и с удвоенной силой обрушились на тело. Прерывисто вздохнула. Понять, чего именно желает Святозар, и желает прямо сейчас, не составляло никакого труда. Любопытно, а гроза на улице предполагалась сама по себе? Верится с трудом. Я отступила на шаг. Черная бровь удивленно поползла вверх. Сделала еще несколько шагов. Не знаю, зачем, но вот так запросто подчиниться его воле я не могла. Сдаться можно, но сдаться без боя – фигушки.
– Снова собралась сопротивляться, чудо? – кажется, Святозар был искренне удивлен.
Я не ответила. Развернулась и бегом рванула с кухни. Вылетела в гостиную, не долго думая, подскочила к окну, залезла на подоконник, спрыгнула на траву, больно уколов босые ступни, и понеслась к калитке. С неба на голову и плечи упали первые крупные теплые капли. Я оглянулась. Позади никого. Ощутила легкий укол разочарования. Он разве не хочет меня догнать? Калитку с прошлого раза никто не запер. Оказавшись на дороге, я, наконец, соизволила подумать. Стою, как дура, под проливным дождем босиком посреди поля. Ни друзей, ни родных. Денег нет. Жилья нет. И куда, спрашивается, намылилась? Да еще от мужика, который и кормит, и поит, и защищает. Можно подумать, сама сейчас его не хотела так же сильно. Меня притянули сзади за талию к теплому телу. Виска коснулось горячее дыхание.
– Не далеко же ты убежала.
Провел кончиками пальцев по щеке, очертил скулу, спустился по шее к ключицам и ниже, к груди. Дыхание перехватило. Тонкая ткань кардигана быстро намокла и прилипла к телу, открыв все, что призвана была скрывать в сухом виде. От его прикосновений кожу покалывали сотни иголочек. Бессильно закрыла глаза, откинула голову на твердое плечо. Услышала легкий хриплый смешок.
– Как же так? Ты разве уже не хочешь убежать от меня?
Вторая его ладонь скользнула за пояс шорт, расстегнула пуговицы. Я выгнулась навстречу прикосновениям. Святозар развернул меня к себе лицом, поднял за талию, преодолел расстояние всего в несколько шагов, прижал спиной к теплой от солнца бетонной громаде забора. В синих, почти черных глазах светилось желание. Склонился, поцеловал. Серые мотыльки разожгли пламя внизу живота и разлетелись, оставив меня наедине с неуправляемой стихией. Я еле слышно застонала, обвила руками его шею, прижалась к груди.
Согласна на все. Согласна сдаться. Лишь бы он не останавливался, лишь бы его руки не прекращали ласкать меня под шортами, забираться под тяжелую ткань кардигана. Ливень набирал силу, окружив нас со всех сторон плотной, серебристой стеной. Весь окружающий мир перестал существовать. Был только этот мужчина, его синие глаза, полные всепоглощающего желания, прикосновения его рук, его губы, язык. Я потерялась в пространстве, мозг отказывался работать. В какой именно момент он оставил нас обоих без одежды, я не знала, да и не имело значения.
– Скажи, чудо, – шепнул он мне на ухо. – Скажи, что хочешь меня.
– Я хочу тебя, – послушно призналась я.
– Нет. Назови по имени.
– Я хочу тебя, Святозар.
Он застонал, приподнял меня над землей и вошел резко, глубоко. Я всхлипнула, выгнулась, обвив ногами его талию и вцепившись ногтями в плечи.
– Повтори, – вновь велел он.
– Я хочу тебя, Святозар, – почувствовала, как начал двигаться, размеренно, медленно. Слишком медленно, мучительно медленно, заставляя меня извиваться, стонать, умирать от желания принадлежать ему полностью, до конца.
– Святозар, пожалуйста...
– Да, мотылек? Чего ты хочешь? Только скажи.
В глубине темных глаз плясали языки того же пламени, что сжигали меня изнутри.
– Быстрее, – одними губами выдохнула я.
– Как прикажешь.
Он подчинился моей просьбе, назвав ее приказом. Именно подчинился. Никогда в жизни не испытывала такого восторга от ощущения власти над абсолютно сильным, необычным, красивым мужчиной. Все, что было накануне ночью, померкло перед шквалом эмоций, смывшим меня теперь.
Совершенно удовлетворенная, тяжело дыша, замерла в его руках. Сумеречное пространство озарила яркая белая вспышка, раздались раскаты. Я вздрогнула. Святозар поставил меня на землю, обнял.
– Мотылек, ты боишься грозы?
– Нет. Просто громко очень, – прошептала я ему в грудь, не особо надеясь быть услышанной среди шороха дождя. Ошиблась. Впрочем, я частенько ошибаюсь на его счет.
– Это не первый раскат.
– Я не слышала прежних.
Святозар хмыкнул, поцеловал мои волосы.
– Ливень начался потому что ты так захотел?
– Надо же мне было чем-то отвлечь сына. Ты и дальше будешь бегать от меня?
– Да. Нет. Не знаю, – невпопад изложила я все возможные варианты. Что, впрочем, полностью отражало суть моих действий. Начинаю сопротивляться, думаю, сдаюсь, сомневаюсь в правильности своего поступка. Хаос мыслящий.
– Чудо!
Ну, или так.
Надо же. А ведь Святозар с самого начала определил мою сущность. Чудом же зовет с первого мгновения знакомства. Отлипла от его груди, подняла взгляд на знакомое лицо, прищурилась.
– Тогда я буду ловить тебя, мотылек, каждый раз и каждый раз заставлять признаваться, что хочешь меня.
Из груди сам собой вырвался протяжный вздох. Как он это делает? Всего несколько слов, и я готова расплыться лужей у его ног. Леха никогда так не делал. Хотя он и остального со мной, оказывается, не делал. Снова Святозар прав.
Против воли задрожала.
– Холодно?
Кивнула. Ведьмак легко провел пальцами по моему телу. Взглянула вниз. На мне красовалось теплое одеяло с кровати хозяина. Закуталась в него поплотнее, с удовольствием прижалась к теплой груди. Ну и пусть я глупая. Ну и пусть доверилась первому встречному. Зато мне никогда еще не было так потрясающе хорошо и уютно.
– Чудо ты мое, – ласково шепнул мне в макушку Святозар. Ноги оторвались от земли, зажмурилась, спустя несколько мгновений поняла, что не чувствую проливного дождя, а еще не чувствую на себе одеяла. Приоткрыла веки и тут же погрузилась в теплую воду.
– Ванная, – констатировало сознание очевидную вещь.
Мой хозяин стоял надо мной в одних джинсах и улыбался. Я нахмурилась, глядя в яркие голубые глаза. А что означает этот цвет?
– Помочь?
– Нет, – взвилась я. – Сама.
– Сама, так сама. Первые несколько раз можно и 'сама', – с этими словами он покинул меня, скрывшись в спальне. Я, открыв рот, смотрела на дверь. Тряхнула головой, выгоняя мозг из ступора, и принялась с удовольствием выливать в воду пену с запахом ванили. Буду вкусной булочкой.
8
Вымылась, вылезла, вытерлась, обернулась полотенцем и осторожно выглянула за дверь. В спальне никого.
– Святозар, – тихо позвала я. – Мне б одежды.
– Сними полотенце.
– Что?
Наконец, увидела его. Стоял он много ближе, чем могла предположить, прямо за дверью.
– Я сказал, сними полотенце и выйди ко мне без него.
– Это шантаж!
– Да.
Вот как с ним разговаривать? Подумала. Решила, что так не сдамся.
– Тогда я буду ходить в полотенце... и при Изяславе тоже. В конце концов, он большой мальчик. Чего именно он мог не ви...
Договорить мне не дали. Прижал к стене. Белые глаза горят злобой.
– Не смей! Поняла? Ты – моя добыча! Я – твой хозяин. О других думать даже не пробуй!
– Ты мне не хозяин, – возмутилась я безобразной формулировке. – Я – женщина свободная. Что хочу, то и думаю.
Воздух вокруг неожиданно загустел, двигаться стало тяжело, не просто тяжело, а невозможно. Все что мне было позволено – дышать. Почти прозрачные пугающие глаза оказались в опасной близости от моих.
– Ты – моя. Я так решил. Это ясно?
– Ясно, – с трудом шевельнула губами я. – Только меня ты спросить не забыл?
– Здесь мнение людей никого не волнует.
Он злился и злился всерьез. Я разозлилась следом. Как можно быть таким нежным, добрым и таким деспотичным одновременно?
– Хочешь куклу безвольную? – сквозь стиснутые зубы процедила я.
Лицо Святозара изменилось. Четы разгладились. Глаза снова приобрели яркий голубой цвет. Он улыбнулся, наклонился, поцеловал меня. Вот так. Мы теперь добрые, да? А меня спросить снова позабыли. И, кажется, совершенно не волнует, что я не могу пошевелиться, что намеренно не отвечаю на нежные прикосновения губ, таких мягких, таких потрясающе... Голова закружилась, сознание накрыла новая волна желания. Стоп! Отогнала наваждение подальше. Возмущенно пискнула и с силой сомкнула зубы на нижней губе Святозара. Во рту появился соленый привкус крови. На меня взглянули синие до черноты глаза.
– Нет, – я удивленно наблюдала как ранка исчезает на глазах. – Мне не нужна кукла безвольная. Мне нужна ты. И чем больше я узнаю тебя, тем больше убеждаюсь, что хочу быть твоим хозяином, мотылек. Я не позволю тебе уйти, не позволю думать о других, не позволю причинить тебе вред. Хочу учить тебя любить свое тело, не бояться своих желаний, хочу, когда вздумается, обладать тобой, видеть ответ в твоих движениях, читать его в твоих глазах.
Теперь уже обнаженной кожи коснулся прохладный ветер из окна. Полотенце исчезло. Его место заняли джинсы и майка, по крайней мере, по ощущениям это были они. Святозар развернулся и покинул комнату, оставив меня одну.
Тихо выдохнула, попробовала пошевелить конечностями, вышло. Осторожно дошла до кровати, обессилено опустилась на мягкий матрас, обхватила ладонями резной столбик, уткнулась в него лбом. Мозг снова и снова прокручивал слова ведьмака, пытаясь переварить, осмыслить.
– Хочет быть моим хозяином, – прошептала я. Дикость. С другой стороны они детей на кострах жгут. Чем не дикость? Как он сказал, здесь мнение людей никого не интересует. А я, как не крути, человек. Женщина, худая, низкая и слабая. Эх, если б хоть чем-нибудь боевым владела... хотя бы самозащитным, а то я только коленкой в пах двинуть могу, да ногтями глаза выставить.
– Зато училище закончила, – утешило сознание.
Хмыкнула собственным мыслям. Очень полезно. Буду кисточкой от злого Святозара отбиваться. Он умрет, от смеха.
Не о том думаю. Что делать-то?
За окном, сверкнула вспышка, раздался очередной раскат. В комнату влетел счастливый мокрый насквозь и слегка дымящийся Изяслав.
– Бог ты мой! Ты что с собой сделал? – ужаснулась я, тут же позабыв про свои беды.
– Ты упала? – возмутился парень, потом засмеялся. – А! Забыл. Короче, это восхитительно, умопомрачительно... Не знаю, как еще тебе объяснить. Это как... как...
– Как наркота? – догадалась я.
– Ну, да. Именно. У вас, людей, много такой ерунды.
– Да.
Неожиданно мозг порадовал здравым решением.
– Изяслав, – позвала я, собирающегося покинуть комнату парня. Остановился, обернулся.
– Чего?
– Объясни, пожалуйста, про охоту и местный уклад. Я пока с трудом понимаю.
– Про охоту? – юный ведьмак улыбнулся и с разбегу прыгнул на кровать рядом со мной, вытянулся во весь рост, демонстрируя отлично развитое, красивое тело. Я отвернулась к столбу и закатила глаза. Мальчишка! Нарочно же рисуется.
– Вот смотри. Не буду рассказывать историю. Там много, смута, ты запутаешься. Как все сейчас... Раньше людей отлавливали и днем. Теперь же есть комендантский час. В домах не трогают. Кто вышел на улицу, тех и можно ловить. А поймают, делают, что хотят. На то она и охота.
– Погоди, – я развернулась к Изяславу, забравшись с ногами на кровать.
– А если кто-то залезет в дом или, например, днем...
– Нет! Того убьют и все. Закон один для всех.
– А есть кто-то, кто следит?
– Да. Судьи. На местах защитник, владелец города. Тут следит отец.
Вспомнила чернокрылых братьев.
– А охотиться можно только на своей территории?
– Догадливая.
Я кивнула. С этим вопросом пока хватит. Поехали дальше.
– Любомир и вправду твой дед?
– Он самый, – глаза Изяслава стали прозрачными. – Про него говорить не хочу.
– Поняла.
– Понятливая какая, – ведьмак прищурился, глядя на меня из-под длинных черных отцовских ресниц. Всегда смешили попытки первокурсников флиртовать. То ли язвит, то ли комплимент делает – без бутылки не разберешь. Решила не опускаться до подзатыльника, просто проигнорировала.
– А про бабушку?
– А Снежана где-то на севере с мужем. У нее дочери.
– А-а... – растерянно протянула я.
Изяслав поднялся на локтях, снова эффектно продемонстрировав работу мышц под мокрой футболкой.
– Снежана не жена Любомира. Просто дед когда-то веселился.
Я удивленно смотрела на парня.
– Дай-ка угадаю, чего ты не поняла, – продолжил он. – У нас есть семьи, но женщины живут отдельно от мужчин, воспитывают дочерей, новорожденных мальчиков отдают отцам. Друг друга не навещают. Только если продолжение рода нужно, а так... Мы народ свободный. Человеческих семей у нас нет. Женщины с мужчинами объединяются только при угрозе их общей территории. Ясно?
– Ясно. То есть мама твоя...
– Рада? Да, я только и знаю, что имя. Отец, по-моему, сам ее толком не помнит. Пьяный был. Где она не имею понятия, и узнать не жажду.
– То есть они не жен...
– Нет.
Я протяжно выдохнула, задумалась, глядя в сторону на подушку. То есть назвать себя моим хозяином Святозару вполне позволяет уклад этого мира, он, выходит, и законов никаких не нарушает. Поймал меня ночью и делает, что хочет, и деспотичность тут не при чем. Он живет, как привык. И не его беда, что я не приемлю такого поведения. По-крайней мере вреда он мне не причинил еще ни разу. Пугать пугал, но руки не поднимал. Ладненько, пока поживем так, ведьмак ведь утверждал, что желает найти путь в мой мир. А слов он на ветер не бросает. Пусть ищет. Попробую подтолкнуть.
Перед лицом оказались синие глаза Изяслава.
– Эй, ты меня слышишь?
– Что? – очухалась я.
Парень изобразил сногсшибательную ухмылку хозяина мотыльков. Невольно залюбовалась этой картиной. Синие глаза потемнели. Только того пламени, что разжигал взгляд Святозара, я не ощутила. Шарахнулась от мальчишки.
– Черт! Как ж ты на отца похож!
Радужка приобрела цвет светлого летнего неба. Он разочарованно нахмурился.
– Так ты поэтому так смотрела на меня сейчас?
– Как 'так'? – удивилась я. Не помню ничего особенного.
– Так, что охота содрать с тебя одежду и...
– Стоп! – взвизгнула я, спрыгнув с кровати и отбежав к стене. – Кыш! Маньяк малолетний!
– Что происходит? – отчеканил холодный голос Святозара от двери. И все же, как ему удается быть таким бесшумным?
– Ничего, – пожал плечами Изяслав. – Ухожу я. Спасибо за грозу, пап. Буду почаще тебе мешать, – с этими словами парень покинул комнату. Я опять осталась наедине с ведьмаком, причем, судя по глазам, он снова в ярости. Отлично! И что на этот раз?
– Как давно вы тут вдвоем?
Поздравляю, Даша, ты все-таки это сделала. Оказалась меж двух мужиков.
Что сказать? Надо ответить.
– Нет.
– Что вы делали?
– Говорили.
– О чем?
– Я расспрашивала про этот мир.
– И поэтому ты кричала на весь дом?
– Нет. Он неверно меня понял, – выдала я самую свою дипломатичную фразу. Эх, надо было сразу треснуть, да так, чтоб искры из глаз! Гаденыш такой! И смылся. А Даша расхлебывай. А я, между прочим, не всесильная.
Святозар приблизился вплотную.
– Что именно он неверно понял?
Решила сыграть на мужском самолюбии.
– Он на тебя похож и улыбается точно так же. А потом глаза потемнели... ага... именно вот так... до такого же глубокого ночного синего. А ты так смотрел на меня только в одном случае... в нескольких. Я вспомнила сразу. Ну и он чего там на моем лице прочитал. Не знаю. Вот я и поругалась. Все.
– Я его понимаю, – хрипло шепнул Святозар. Затаила дыхание, вот теперь я в полной мере ощутила разгорающиеся внутри языки пламени. Врать самой себе не имело смысла. Я ждала поцелуй. Желала его, желала того, что он повлечет за собой. Видела страсть в глазах ведьмака. Он притянул меня за талию, прижал, осторожно коснулся пальцем губ, провел по ним, склонился. Услышала собственный тихий стон. Неужели хочу его настолько сильно?
Святозар улыбнулся, оставив между нашими губами расстояние всего в несколько миллиметров, так и не поцеловав. Большей муки, кажется, еще не испытывала. Чувствовать его дыхание, быть так близко и знать, что не коснется, что нарочно испытывает мое терпение.
– Мне нравится, как ты стонешь, мотылек, – улыбка сошла с его лица. – Я уйду, а когда вернусь, мы обязательно обсудим как и почему ты это делаешь.
Он отпустил меня. От неожиданности покачнулась, не сразу восстановив равновесие.
– Ты куда?
– Побеседовать с сыном.
– О чем?
– О том, чья ты.
Последний ответ я получила уже из-за закрывающейся двери. Попятилась. Села на кровать. Кошмар. Остается надеяться, что они там из-за меня не поругаются. Наверное, нужно бы пойти и посмотреть, может даже вмешаться... Или не стоит. Порой, в жизни бывают моменты, когда ты толком не знаешь, как верно поступить, и никакие размышления не помогают. Вот в похожие периоды своего существования я начинала ощущать себя непроходимой идиоткой и сомневаться в наличия у себя такой замечательной вещи, как разум. Не ум, а именно разум, иначе говоря, способность быть не по годам рассудительной.
Вот и сейчас лихорадочно пыталась рассчитать возможные последствия от разных вариантов моего поведения. Пока я занималась сим неблагодарным делом, шторм за окном окончательно утих. Взглянула на мягкие желтые солнечные лучи, скромно осветившие подоконник и часть пола.
– Радуга, – шепнула я сама себе, встала, медленно прошлепала к окну. И вправду. На горизонте пролегли два разноцветных моста, один под другим. Залюбовалась. С детства любила летние грозы, солнышко и радугу.
Позади с грохотом ухнулась о стену дверь. Я испугалась, взвизгнула, но обернуться не успела. С тихим шуршанием меня окружили маленькие серые создания, подняли в воздух и понесли.
Я не шевелилась, а главное, пыталась успокоиться. Это мотыльки, а значит и хозяин где-то рядом. Обхватила себя руками, стараясь не паниковать.
– Святозар, – голос сорвался, откашлялась, попробовала снова. – Святоза...
– Я здесь, чудо, – знакомые руки притянули к теплому телу. Неосознанно прижалась спиной к нему сильнее, откинула голову на плечо. Надежно. Уютно. Хорошо.
– Я думала вы с Изяславом говорите.
– Мы поговорили. Это быстро.
– А сейчас тогда куда?
– Кто-то охотился днем.
Открыла глаза, сдула двух мотыльков с его кофты, взглянула на хмурое лицо Святозара.
– Кто?
– Это мне предстоит выяснить, – покосился на меня, улыбнулся. – Точнее нам.
