Текст книги "Дело Галины Брежневой. Бриллианты для принцессы"

Автор книги: Евгений Додолев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Дежурный секретарь Брежнева Олег Алексеевич Захаров9 ноября в восемь часов занялсвой пост в приемной Генерального секретаря. Ему позвонил Владимир Медведев, предупредил, что Леонид Ильич приедет в Кремль примерно в полдень и просит, чтобы к его приезду в приемной находился Андропов. Брежнев приехал в Кремль в назначенное время в хорошем настроении и пригласил Андропова в кабинет. После беседы Леонид Ильич обедал, отдыхал. После семи вечера собрался уезжать на дачу.

–    В приемной он задержался и попросил меня закурить его любимую сигарету «Новость», – рассказывал Олег Захаров. – Курить ему запретили, и единственное, что он себе позволял после этого, – побыть иногда рядом с теми, кто курит. В этой роли я и оказался в тот день на несколько минут.

Ничто не предвещало внезапной кончины.

Академику Евгению Чазову 10 ноября 1982 года в восемь утра позвонил охранник Брежнева Владимир Собаченков:

–    Евгений Иванович, Леониду Ильичу нужна реанимация!

Довольно странно, что в доме тяжелобольного пациента не было постоянного медицинского поста и врача пришлось ждать довольно долго. Леонид Ильич умер во сне. Но если бы у него произошел сердечный приступ или инсульт, то присутствие врачей (или, вернее, их отсутствие) имело бы критически важное значение.

Когда Чазов примчался (раньше, чем карета «скорой помощи»), то увидел, что Брежнев скончался уже несколько часов назад.

Виктория Петровна вставала в восемь утра – в это время ей вводили инсулин. Леонид Ильич лежал на боку, и она решила, что он спит. Когда Собаченков пришел его будить, он обнаружил, что Брежнев умер, и стал, как учили, делать ему массаж сердца. Но уже все было бесполезно. Леонид Ильич ушел в мир иной во сне, спокойно и без страданий. Такая кончина всегда считалась счастливой.

Академик Чазов задумался не о медицинских проблемах. Перед ним стояла сложная задача: во-первых, как сказать о смерти Леонида Ильича вдове, Виктории Петровне, а во– вторых, кому первому из сильных мира сего доложить о том, что Генерального секретаря больше нет?

«Я не исключал, – вспоминает Чазов, – что телефоны прослушиваются и все, что я скажу, станет через несколько минут достоянием либо Председателя КГБ Федорчука, либо министра внутренних дел Щелокова. Я прекрасно понимал, что прежде всего о случившемся нужно информировать Андропова. Он должен, как второй человек в партии и государстве, взять в свои руки дальнейший ход событий».

Решение Чазова было политическим. Кто первый приедет – тот и наследник. Андропов в этот ранний час еще не добрался до ЦК. Чазов попросил дежурного в его приемной сразу же соединить Юрия Владимировича с дачей Брежнева. Когда Андропов перезвонил, Чазов, ничего не объясняя, попросил его сразу приехать. Юрий Владимирович не задал ни одного вопроса, но сразу понял, что произошло».

О смерти тестя Чурбанов узнал тут же:

–    Ехал на работу, мне в машину позвонили и сказали срочно приехать на дачу. Звонила дочь Галины Леонидовны. Я развернул машину, заехал за женой в МИД и в скором времени приехал на дачу (первым приехал Андропов), но уже было поздно. Поднялись в спальню, на кровати лежал мертвый Леонид Ильич, рядом с ним находились Виктория Петровна и сотрудники охраны. Позже подъехал Чазов. Смерть наступила внезапно, ночью. Все произошло настолько быстро и тихо, что спавшая рядом Виктория Петровна просто ничего не слышала. Вскрытие показало, у Леонида Ильича оторвался тромб, попавший прямо в сердце. Врачей рядом не было. Леонид Ильич по вечерам всегда отпускал врачей домой; он еще думал о том, что врач– тоже человек и ему, наверное, хочется провести вечернее время дома вместе со своей семьей. Девятого, накануне, Леонид Ильич приехал с охоты. Он был в очень хорошем настроении, поужинал, посмотрел программу«Время», несколько документальных фильмов, передал начальнику охраны, чтобы его разбудили в восемь часов утра, и пошел отдыхать. Утром он собирался поехать на работу, чтобы еще раз посмотреть материалы к Пленуму ЦК по научно– техническому прогрессу, который должен был состояться в Москве15 ноября. Врач померил давление– это мне уже рассказывала Виктория Петровна, – давление было120 на80. Смерть наступила где-то под утро. Леонид Ильич еще собирался пожить. В последнее время, кстати говоря, он чувствовал себя гораздо лучше, чем прежде. А накануне Леонид Ильич был просто в великолепном настроении, много шутил, читая газеты. Вот такая внезапная смерть. Я понял: всем нам скоро будет хреново. И семье, и народу. И как только ни трепали газеты имя дочери покойного Генерального секретаря ЦК КПСС! Все шло по одной и той же схеме: бриллианты, любовники, вечно пьяный муж, какие-то цирковые дела и прочая«сладкая» жизнь. Могу сказать одно: во всем этом очень много наносного. Если бы и была у Галины Леонидовны«сладкая» жизнь, то я бы, конечно, все знал. И бесспорно, принял бы меры в защиту своей чести и чести моей жены. От меня было трудно что-то спрятать, МВД– организация серьезная, барометр так называемого московского трепа здесь всегда стоял на контроле. Кроме того, не нужно забывать, что Галина Леонидовна была дочерью непростого человека. Будучи хорошей хозяйкой, Галина Леонидовна всегда радовалась, если гости оставались довольны. Иногда мы тоже выезжали к нашим друзьям. В основном это были мои товарищи по службе, по линии жены– никого знакомых не было. Другая категория друзей– это те, с кем я работал в комсомоле, но они почти отошли от нас после смерти Леонида Ильича. Таких, ярко преданных, что ли, людей почти не осталось. Тут, видно, действует какая-то своеобразная формула: когда человек при должности, при положении, если угодно– при власти, он не испытывает недостатка в друзьях и товарищах. Но стоит ему чуть-чуть пошатнуться, как от него все бегут, как от прокаженного. Но я, между прочим, и не обольщался насчет того, что это друзья на всю жизнь. По мелочам, но всем им было от меня что-то нужно. Кому-то я помогал, если просьба была реальной и выполнимой; я обычно ставил себя на место этого человека и думал: а не подведет ли он меня, не окажусь ли я тем самым просителем, которому потом будет стыдно? Если же люди шли с какими-то нежелательными просьбами, я их с порога отшивал. Прямо глядя в глаза, говорил: вот тебе я помогать не буду, ты такой-то и такой-то. Обижались они? Конечно, обижались, но вида не подавали, оставляя себя для другой очередной просьбы. Что же удивляться, если после10 ноября1982 года многие из этих«друзей» нас просто предали? Зато теперь всем моим заочным оппонентам из числа журналистов, кричавшим на всех углах, что я женился сугубо по расчету, я могу твердо сказать: в тяжелые для нашей семьи дни, потом превратившиеся в годы, мы, наоборот, сплотились, прощая друг другу какие-то слабости. Я никогда не думал о том, чтобы оставить Галю. Эта мысль не возникала и при жизни Леонида Ильича, хотя– будем откровенны– в каждом доме случаются свои семейные неурядицы и скандалы. А когда ушедший отец задним числом объявляется уже чуть ли не«опальным», чуть ли не тем самым человеком, который за18 лет развалил страну, привел ее к кризису и застою, – в этой ситуации свой уход из семьи я бы расценил просто как предательство.

Цитирую некролог: «Л .И. Брежнева отличали высокая партийность, большевистскаяпринципиальность, скромность и человечность. Он был близок и дорог всем советским людям. За выдающиеся заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством в коммунистическом строительстве, за большой личный вклад в победу советского народа над немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне, за активную и плодотворную деятельность по укреплению экономического и оборонного могущества Советского Союза и неутомимый труд в борьбе за мир и безопасность народов Л.И. Брежнев был четырежды удостоен звания Героя Советского Союза и звания Героя Социалистического Труда. Он был награжден орденом Победы, восемью орденами Ленина, двумя орденами Октябрьской Революции, двумя орденами Красного Знамени, орденами Богдана Хмельницкого II степени, Отечественной войны I степени, Красной Звезды, Почетным оружием и медалями СССР. Ему была присуждена Золотая медаль имени Карла Маркса, присвоено звание лауреата Ленинской премии. За заслуги перед коммунистическим, рабочим и национально-освободительным движением в борьбе за мир Л.И. Брежнев был трижды удостоен звания Героя Народной Республики Болгарии, трижды – Героя Германской Демократической Республики, Героя Монгольской Народной Республики и Героя Труда МНР, трижды – Героя ЧССР, Героя Республики Куба, Героя Труда Социалистической Республики Вьетнам, награжден высшими орденами Польской Народной Республики, Венгерской Народной Республики, Социалистической Республики Румыния, СФРЮ, КНДР, Лаоса и многих других государств. Он был лауреатом международной Ленинской премии, Димитровской премии, награжден «Золотой медалью мира» имени Ф. Жолио-Кюри».

NB. Венки, которые потребовались на похороны его тестя, Чурбанов оформил «как возложенные сотрудниками МВД к Мавзолею Ленина и на могилу Неизвестного солдата». А деньги на поминки фиктивными авансовыми отчетами были списаны на похороны «официального должностного лица».

// _–* * * _–//

16 декабря Щелокова сняли с поста министра МВД. Андропов, хотя и не намеревался трогать семью Брежневх, активно начал чистку аппарата. По всем направлениям. Тот же Юрий Михалыч, например, вспоминал:

– Леонид Ильич был в курсе всех дел комсомола. Особенно уважительно он относился к Тяжельникову. Пригласив его на работу в ЦК КПСС, Леонид Ильич не скрывал, что Тяжельников очень перспективный аппаратчик, что он делает на Тяжельникова ставку, и со временем, если все будет хорошо, то это, возможно, будущий секретарь ЦК по идеологии. Как-то раз Леонид Ильич приехал к себе на дачу, там были и мы с Галиной Леонидовной, сели ужинать, и Леонид Ильич стал делиться впечатлениями о только что состоявшемся интересном разговоре с Тяжельниковым. «Да, мы в нем не ошиблись», – бросил тогда Леонид Ильич. Не знаю, о чем думал Юрий Владимирович Андропов, почему сразу же после ухода Леонида Ильича из жизни убрал он Тяжельникова из аппарата ЦК КПСС и отправил его послом в Румынию? Не потому ли, что Андропов сам был идеологом?

Валерий Панюшкин в «Восстании потребителей» писал: «Был 1982 год. Советский Союз проигрывал гонку вооружений и увязал в афганской войне. Цены на нефть падали. У советского правительства не было долларов не только на закупку импортной одежды, но и на закупку импортного хлеба, импортного мяса и импортного молока для детей. А свое производство в Советском Союзе устроено было под нужды военно-промышленного комплекса. Ракеты, танки и самолеты производить еще худо-бедно умели. Колбасу, штаны и телевизоры производить не умели совсем. Был1982 год. Зима, декабрь. Правда заключалась в том, что в Советском Союзе нечего было есть и не во что было одеться. Но истинного положения вещей не осознавали ни правительство, ни граждане. Столкнувшись с проблемой дефицита самых простых продуктов, правительство вместо того, чтобы проводить реформы, предпочитало придумывать утопическую продовольственную программу или бессмысленные дисциплинарные меры. А граждане предпочитали объяснять тотальный дефицит не тем, что товаров в стране просто нет, а тем, что товары, дескать, расходятся по спецраспределителям для сильных мира сего или разворовываются нечистыми на руку торговцами на складах и в магазинах. Для интеллигенции традиционным способом закрывать глаза на дефицитность отечественной экономики была аскеза. Интеллигент решал для себя, что просто не станет унижаться до выстаивания многочасовых очередей, одевался во что попало, ел что попало и таким образом чувствовал превосходство над народной массой. Эта интеллигентская стратегия давала сбои, как только речь заходила о дефицитных книжках, дефицитных пластинках и дефицитных товарах для детей. Можно было сколь угодно высокомерно одеваться в обноски, питаться дурными консервами и пить спирт, принесенный другом-химиком из лаборатории или другом-доктором из больничной аптеки, однако очереди на молочную кухню выстаивали все мужчины, имевшие маленьких детей, и очередь за елкой тоже нельзя было не выстоять накануне Нового года, если дома пятилетний ребенок, который только и ждет, когда под волшебным деревом волшебным образом появятся подарки от Деда Мороза».

РазделIII. После смерти отца

1983. Галина Вишневская: «Это все голубые наделали»

19 февраля после дневной прогулки по Сосновому Бору Светлана Владимировна Щелокова застрелилась из наградного пистолета мужа на правительственной даче. Очень странная, не вполне мотивированная кончина. Не попрощалась. Записки не оставила. Никому не позвонила. Ее супруг напишет перед своей кончиной два письма. О самоубийстве Николая Анисимовича спустя почти два года(13 декабря1984 года в правительственном доме на Кутузовском проспекте) – позднее. По Москве распространяются нелепые слухи: якобы Светлана Владимировна стреляла в Андропова то ли в подъезде дома №26 по Кутузовскому проспекту, где они соседствовали, то ли в лифте на Старой площади. Стреляла, мол, в отместку за травлю семьи, тяжело ранила, после чего ей ничего не оставалось, как покончить с собой, и она выбросилась из окна на шестом этаже.

Из показаний горничной: «С семьей Щелокова я знакома с1971 года, с этого времени выполняю в их доме работы по хозяйству, готовлю им еду. Отношения у Николая Анисимовича с женой были исключительно хорошими, доброжелательными. 19 февраля, в субботу, я, как обычно, приехала к ним на дачу в половине девятого утра, чтобы приготовить завтрак. Покормила их в одиннадцать часов, оба поели с аппетитом, оделись и пошли на прогулку. Ничего необычного в поведении и разговорах Щелоковых я не заметила, разве что Светлана Владимировна была очень грустной. Однако такое ее состояние наблюдалось все последнее время – переезд с министерской дачи на другую, прекращение встреч и связей с постоянным кругом друзей и знакомых она переживала болезненно. Вернулись они с прогулки примерно в половине первого, разделись и прошли в столовую, где о чем-то говорили между собой. Мы с Тамарой сразу ушли на кухню готовить им чай и закрыли за собой дверь. Этим мы занимались минут пятнадцать и вдруг услышали крик Николая Анисимовича. Мы выбежали в коридор и увидели его, спускавшегося по лестнице со второго этажа. Он был взволнован, растерян и кричал: «Моя девочка застрелилась!» Мы бегом поднялись на второй этаж и увидели, что Светлана Владимировна лежит в луже крови на полу в спальне. При нас она два-три раза судорожно вздохнула и затихла. Николай Анисимович наклонялся к ней, щупал пульс, обнимал ее. Он испачкал руки кровью и когда поднимался, то опирался на кровать. Следы крови на пододеяльнике оставлены им. Хорошо помню, что на диване лежал пистолет. В ногах у Светланы была ее сумочка. Николай Анисимович выдвигал ящики тумбочек и туалетного столика и горестно восклицал: «Как же она ушла из жизни и ничего не оставила?»

// _–* * * _–//

В августе «приняли» щелоковского заместителя – начальника ХОЗУ генерала Калинина. Осенью нескольких офицеров из его команды. Всех отправили в спецзону под Нижним Тагилом (репортаж оттуда – позднее). В ЦК КПСС оперативные документы поручено изучать помощнику генсека Черненко – Виктору Васильевичу Прибыткову.

Спустя 10 лет (в октябре 1993 года) Галина Павловна Вишневская заявит: «Щелоков был нашим другом, его жена Светлана Владимировна – моей подругой. Все, что я сегодня о нем читаю, – вранье. Я этому не верю. Я была у них в доме, ничего особенного там не видела, никаких полотен кисти Айвазовского. Я не верю тому, что о нем говорят. У Щелокова с Андроповым были ужасные отношения. И когда нас выставляли из страны, Светлана сказала тогда мне: «Это все голубые наделали». Щелоков был другом Брежнева, а с Андроповым они друг друга ненавидели. Зная Светлану Владимировну, я не могу представить, чтобы она застрелилась. Думаю, мы еще узнаем правду обо всей этой истории».

На самом деле есть все основания предполагать, что Светлану Попову устранили, поскольку она стала сливать инфу о том, что творили члены брежневского Политбюро. С другой стороны, конечно, Светлане Владимировне было крайне неприятно обнаружить, что от их семьи отвернулись многие из тех, кому они помогали, особенно в среде шоу– бизнеса. Такого рода предательства непросто пережить.

Андроповские чистки застали партэлиту врасплох. Брежнев никогда не давал хода делам о коррупции, и дело вовсе не в том, что он покрывал Галину. У него такие понятия были. Некоторые политологи объясняют такую позицию элементарным презрением элиты к электорату. Поясню. Власть не считает нужным использовать простой, действенный, интернациональный инструмент так называемой damage control (коррекции ущерба). Что делают в таких случаях, как с Щелоковым, чтобы не допустить негодования? Приносят в жертву тех, кто – в глазах социума – виновен (и не суть важно, адекватно или нет). Формула проста: оперативность + раскаяние. Искренность последнего никого не интересует. Интересует масштаб.

Кстати, под«голубыми» Вишневская подразумевала не гей-лобби, а лубянских: чекисты носили петлицы василькового цвета. Голубого цвета петлицы были у летчиков(ВВС) и десантников(ВДВ). Но Галина Павловна говорила, конечно, о людях из ведомства Виталия Васильевича Федорчука, который сменил Андропова на посту Председателя КГБ СССР и17 декабря1982 года был переведен на пост Щелокова(министр МВД) для расчистки авгиевых конюшен.

// _–* * * _–//

В один из апрельских дней1983 года машину начальника ОБХСС Бухарского УВД А. Музаффарова«сжали» с двух сторон оперативные«Волги». Он настолько не был морально готов к аресту, что подумал вначале, что хулиганит подвыпившая «золотая молодежь». Однако, когда из левой дверцы по борту«Волги» протянулась крепкая рука, перехватывающая руль его автомобиля, подполковник милиции Музаффаров понял, что дело серьезное. И все-таки, несмотря на то что сотрудники КГБ взяли его(при получении взятки) с поличным, он вел себя на допросах нагло и угрожал грядущей расправой. Знал, кто за ним стоит. Но. одного за другим арестовывают начальника Бухарского УВД А. Дустова, директора горпромторга Ш. Кудратова и т. д.

Тогда-то и направила Прокуратура Союза в Бухару спецбригаду из трех человек под руководством Гдляна. В таких случаях, как правило, с энтузиазмом встречают помощь из «центра». Но следователи, к своему удивлению, оказались в роли непрошеных гостей и столкнулись с недружелюбным, граничащим с враждебностью отношением к себе со стороны многих высокопоставленных лиц республики. Одновременно прилагались энергичные усилия, чтобы изъять дело из ведения Прокуратуры СССР и передать местным органам. Тогда бы, как это случалось прежде, загубили его в зародыше, не допустив, таким образом, привлечения к уголовной ответственности других виновных во взяточничестве лиц.

У тогдашнего первого секретаря ЦК КП Узбекистана Рашидова были все основания беспокоиться по поводу перспективы разматывания всего клубка совершенных под его руководством преступлений. По существу, с первых же дней началось мощное противодействие нормальному ходу следствия, которое усиливалось с каждым годом и неизбежно переросло в открытое противоборство двух сил– противников и сторонников оздоровления общества. Противоборство, которое, как мне кажется, достигло ныне кульминационной точки. Но в то время еще никто не знал и даже не мог предполагать, каковы масштабы коррупции, хищений, приписок и разложения кадров. И поэтому было непонятно, почему вокруг этого, в общем-то, на первый взгляд рядового дела создается такой ажиотаж. В конце1983 года четко обозначились основные контуры массового взяточничества и морального растления руководящей верхушки Бухарской области во главе с первым секретарем обкома партии А. Каримовым. Тогда же было установлено, что нити преступных связей тянутся из древней Бухары в Ташкент. Москва и другие столицы «всплыли» потом.

// _–* * * _–//

Галина и Юрий последний раз отдыхали вместе в санатории«Рижский залив» (Юрмала), жили в люксе на9-м этаже. Чурбанов занимался спортом: играл в теннис, плавал в бассейне. Брежнева выпивала в номере. В столовую ходили порознь. Общались они там только с ровней– семьей Алиевых.

Чурбанов вспоминал: «Мы никогда и не отдыхали за границей, как об этом писали вгазетах, чаще всего это был Крым, реже – Подмосковье, а после ухода Леонида Ильича из жизни мы, по сути, вообще никуда не ездили. Расписавшись, мы с Галиной Леонидовной около года снимали квартиру в обычном доме на Садовом кольце, недалеко от американского посольства. Хозяева, муж и жена, уехали за границу, одна комната была закрыта на замок, там находились их вещи, а в нашем распоряжении имелись другая комната, ванная и кухня. У нас не было даже своей мебели, и мы весь год пользовались мебелью наших хозяев. А какая это была мебель? Квартирантам хорошие вещи люди не оставляют. Потом мы еще очень долго жили в моей однокомнатной холостяцкой квартире на проспекте Мира у метро «Щербаковская». Леонид Ильич не торопился. Он не был человеком опрометчивых решений. Разумеется, никакой служебной машины у меня в тот период не было. Чтобы добраться до работы, жена тоже довольно редко вызывала «семейную машину». Единственное, когда заказывали продукты, тогда машина приезжала. Никаких машин в качестве свадебного подарка мы с Галей от Леонида Ильича не получали. У Галины, до замужества, кстати говоря, жившей с родителями, была своя малолитражка, так называемая «блоха», которую она сама же и разбила. После ремонта мы сдали ее в комиссионный магазин по цене, утвержденной государством. Леонид Ильич очень любил Галю. В семье она была первым ребенком. Я не хочу сейчас выступать в качестве семейного биографа, раскрывать какие-то, может быть, секреты, хотя в жизни Галины Леонидовны никаких особых секретов вообще нет. Если бы не наша «доблестная» пресса, я бы, наверное, просто не писал бы на эту тему. Но читатели хорошо помнят, какой ажиотаж подняла пресса вокруг семьи Леонида Ильича: Чурбанов – взяточник, дочь Генерального секретаря ЦК КПСС – жила и живет не по средствам и т. д. Лучше я сам расскажу, как же все-таки мы строили свои взаимоотношения. Кто захочет, кого не смогли убедить разного рода пикантные подробности из «сладкой жизни Галины Брежневой», как выразился депутат Рой Медведев, тот – поверит. Я все-таки думаю, что такие люди у нас еще остались, хотя пресса, надо отдать ей должное, развернулась вовсю».

Из закрытого уголовного дела: «На поставленные вопросы свидетель Гумеров Р. И. показал следующее: «С октября 1972 года по октябрь 1982 года я работал директором Бронницкого ювелирного завода Московской области, который входил в Министерство приборостроения СССР. В конце 70-х годов однажды мне кто-то позвонил из министерства и предупредил, что ко мне приедет Брежнева Галина Леонидовна, которую я должен буду встретить и удовлетворить ее просьбы в отношении изготовления какого-то ювелирного изделия. Я знал, что она является дочерью Генерального секретаря ЦК КПСС, и, естественно, решил выполнить ее просьбу. Брежнева попросила организовать на заводе изготовление заколки к галстуку для вручения ее отцу в день его семидесятилетия. Заколка была изготовлена из золота, украшал ее. крупного размера бриллиант, а вокруг. были устроены вкрапления из мелких бриллиантов. В тот же приезд на завод Брежнева обратилась с просьбой изготовить ей из ее массивного кольца или перстня цепочку длиной около метра. В конце 1983 года меня привлекли к уголовной ответственности. При предъявлении обвинения фигурировал и эпизод злоупотребления служебным положением при изготовлении цепочки для Брежневой. Но при рассмотрении дела в народном суде этот эпизод был прекращен из-за отсутствия в моих действиях состава преступления».

// _–* * * _–//

Началась «соколиная охота». Андропов устранял конкурентов. «Мэра» Москвы, первого секретаря Московского горкома КПСС, члена Политбюро ЦК КПСС Гришина решили пригасить через одного из коррумпированных столичных деятелей– директора Елисеевского магазина Юрия Соколова. В созданную им коррупционную модель кроме собственно Елисеевского магазина входили еще и филиалы(числом семь). Их директора по пятницам прибывали с отчетами в кабинет к Соколову и сдавали ему дань. Деньги выкручивались на дефиците, обсчете, обвесе, пересортице и реализации неучтенных продтоваров. Соколовская система замыкалась на торговых и плановых отделах Мосгорисполкома и Моссовета и лично на начальнике Главного управления торговли Мосгорисполкома Николае Трегубове. И выше– председателе Мосгорисполкома Владимире Промыслове.

Гришин дружил с инструктором торгового отдела ЦК КПСС– Кусакиным. Тот заранее информировал подопечных о кадровых перемещениях и предупреждал«соколовских» о проверках. Крышевал все это дело Чурбанов, супруга которого регулярно приезжала лично к Соколову за деликатесами. Такая вот колбасная коррупция.

Чекисты, воспользовавшись командировкой Соколова, нашпиговали его кабинет прибамбасами аудио– и видеонаблюдения. Для этого в магазине«устроили замыкание», отключили лифты и вызвали«ремонтников».

// _–* * * _–//

19 ноября1983 года– Тбилиси. Самолет Ту-134 А, следовавший по маршруту Тбилиси– Ленинград с57 пассажирами на борту и семью членами экипажа, был захвачен группой «золотой молодежи» из семи человек. В ходе налета ими убиты летчики, стюардесса и двое пассажиров. Получили тяжелые ранения и остались инвалидами штурман и бортпроводница. Требование бандитов: взять курс на Турцию. В ходе перестрелки в пилотской кабине и организации аэродинамических перегрузок летчикам удалось отбить атаку террористов, убив одного из них, и заблокировать дверь. Командир корабля А. Гардапхадзе посадил лайнер в аэропорту Тбилиси. 19 ноября самолет освобожден в ходе комбинированного штурма, предпринятого«Альфой» (среди сотрудников, принимавших участие в штурме, – трое из той группы, которая остановила штурмовиков Щелокова годом ранее).

// _–* * * _–//

Борис Буряца переведен в лагерь рядом с поселком Тогуши, где его поселили в отдельной пристройке. Во время отсидки Борис расписался с одной из своих давних подруг– преподавательницей Ленинградской консерватории. Возможно, это был брак для получения привилегий(полагались свидания). Во всяком случае, он был расторгнут сразу же после освобождения Буряца. Слухи о том, что первой женой знаменитого авантюриста была актриса Лариса Еремина, никак не подтверждаются. Я звонил ей в Лос-Анджелес (она эмигрировала в Штаты в1979 году); Лариса Борисовна с возмущением опровергла эту инфу. Она утверждает, что никогда в жизни даже не видела своего псевдомужа, хотя, конечно же, и слышала о его богемных похождениях. Скорее всего, у Бориса была интрижка с кем-нибудь из актрисуль, игравших в музыкальной комедии1974 года «Поцелуй Чаниты» (где Еремина играла главную роль). Как обычно бывает со слухами, от этапа к этапу сменились персонажи, даты и детали. Борис был любвеобилен, поскольку от природы был наделен правильным набором качеств шикарного самца, и устоять было непросто.