Текст книги "Дикие земли"

Автор книги: Евгений Щепетнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я Великий белый шаман, я вызываю вашего шамана на бой. По договоренности с вашими вождями, если я побеждаю, то вы будете подчиняться нашему Великому вождю и станете с нами одним народом, если я проигрываю бой – поступаете так, как хотите. Выходи, шаман!

Ряды противника раздвинулись, и через них вышло непонятное существо – покрытое шерстью, как леший, на голове рога, а по всему телу звенели кусочки металла, что-то вроде эоловой арфы, продававшейся во всех подарочных магазинах… или как там ее называют, хрен ее знает.

В общем, все эти кусочки металла звенели, брякали, издавали мелодичный звон – действительно, как сказал Амбрад, было видно, что идет шаман. Не сразу я догадался, что рога на голове были частью некого капюшона, как и шкура быка, накинутая на плечи и свисающая в виде плаща.

Я присмотрелся и от удивления присвистнул – это была женщина! Толстая, как снеговик, с засаленными длинными волосами, свисающими из-под капюшона пучками пакли, маленькими глазками, спрятанными в складках жира.

Она смотрела на меня, помаргивая, и вдруг мелодичным голосом, не вяжущимся с ее карикатурной внешностью, спросила:

– Ты так хочешь умереть, белый? Ты не похож на идиота, уходи, пока есть время! Я отпущу тебя.

– Послушай, я не знаю, как тебя звать, – эти воины идиоты, им лишь бы подраться, а я не хочу, чтобы проливалась кровь, послушай, что мы им предложили и что здесь задумано сделать!

И я изложил ей все про империю, про перспективы, про то, как все будет устроено. Она помолчала и сказала:

– Не знаю… может, ты и придумал это, конечно, но рассказываешь ты интересно. Вот только поединка нам не избежать, понимаешь? Мы не можем так просто вернуться на место, без драки.

– Почему это не можем, – продолжал я убеждать шаманку, – разве тебе не плевать на их мнение? Что для тебя интересы воинов? Разве ты не понимаешь, что должна заботиться обо всем народе, а не только о воинах?

Шаманка усмехнулась:

– Я все понимаю, и ты прав, но дело в том, что Амбрад мой сын. И сейчас он великий вождь. И я не хочу, чтобы он стал простым воином где-то в числе твоих соплеменников – кстати, твоих ли? Ты же белый, ты же не из этого племени? Чего тебе эти орки, переходи к нам, и ты получишь место возле вождя!

– Чудачка, я и так возле вождя, о чем ты говоришь? Одумайся и да…

Мои слова прервал мощный фаербол, выпущенный шаманкой с расстояния в пять метров. Как я успел создать защиту – сам не понял, практически на уровне рефлексов. Похоже, мамочка решила прекратить разговор и заколбасить соперников сына.

Она долбала по мне такими фаерболами, каких я не видел ни разу – метрового диаметра и какого-то зеленого цвета. Я выругался про себя, глядя, как зеленое пламя обтекает мою энергетическую защиту, и стал думать, как бы злостную бабу забить? Она не давала мне передышки, долбя и долбя по мне огненными шарами.

«Крестики и нолики какие-то получаются, – с неудовольствием подумал я, – кто первый начал, тот и выиграл, что ли? Я тут продержусь часок, а потом мне надо будет как-то и воздуха глотнуть! Да и что отсиживаться все время? Думай, Витя, думай… Пускать отсюда энергетические заклинания я не могу – как не проникают они ко мне с той стороны удары, так и удары отсюда тоже не дойдут. Попробовать вызвать демона? Перезаразит всю округу, а потом убирай за ним. Да и скорее всего кинется жрать воинов, а не ее. Она слишком уж невкусная на вид… я бы такую гадость жрать не стал. И ведь как долбает, скотина жирная! Даже не устала, а ведь минут пятнадцать уже долбит! Тек-с, тек-с… ну-ка заклинания сродства…» – Я плеснул на руку воды из тыквенной фляжки на поясе и сосредоточился.

Просматривая землю внизу – рядом проходил мощный пласт с грунтовой водой, а выше – толстый слой чернозема, – я усмехнулся и стал тихонько подтягивать воду через водоносный пласт, через вышележащий слой глины, проделав в нем канал, прямо под ноги шаманки, беснующейся и плюющей огнем как вражеский дот.

Вода подходила все ближе, ближе, ближе… и вдруг у нее под ногами заклокотало, забурлило, чернозем превратился в черную жижу, из которой ударил фонтан, и шаманка, имеющая совсем не маленький вес, ухнула в зародившееся болото. Топь поглотила ее, видны были только шевелящиеся руки в грязной булькающей жиже. Шаманка боролась уже за свою жизнь, а не ради того, чтобы забить меня. Я решил не давать ей возможности вылезти и повторить свои упражнения в метании фаерболов. Скорее всего, она надумала взять меня измором, слишком уж тупо было ее беспрерывное метание шаров, или же рассчитывала на то, что защита все-таки не выдержит, – этого я уже никогда не узнал.

Быстро сняв защиту, я вдохнул горячий степной воздух, напоенный запахом разнотравья и мокрой земли, и выпулил заклинание заморозки. Грязный котлован, диаметром метров десять, тут же превратился в черный каток, потрескивающий льдом, в центре которого торчали руки несчастной шаманки. Она превратилась в ледяную статую.

Я повернулся и пошел к своим – дело было сделано.

Неожиданно я услышал крик, оглянулся и увидел, как обезумевший от ярости Амбрад летит на меня на всех парах, нахлестывая коня.

Прежде чем я что-то успел осознанно подумать, мозг уже выдал заклинание огненного шара, и раскаленный фаербол с ходу сшиб вождя с его транспортного средства, превратив в фигуру «боксера», лежащую на земле. Конь тоже, увы, умер – с обгоревшей головой не живут.

В рядах неприятеля начались крики, они спорили между собой. Основная масса осталась стоять на месте, а человек сто соскользнули с коней и кинулись в мою сторону. Привстав, они выпустили тучу дротиков, с жужжанием полетевших в меня.

Не знаю, почему их дротики жужжали в полете – может, дырки сверлили в них для свиста, может, еще как-то добивались этого устрашающего эффекта, но мне было некогда задумываться – я с замиранием сердца смотрел, как туча снарядов опускается на меня… и отскакивает, ударившись о прозрачный купол.

Я оглянулся – позади меня с грохотом двинулась вперед лава конников, каждый из которых держал в руках дротик. Сблизившись на расстояние броска, они взметнули снаряды в воздух, и мятежная сотня полегла – процентов на семьдесят. Еще туча дротиков, и упали оставшиеся мятежники, похожие на дикобразов из-за воткнувшихся в них дротиков.

Остальные воины стояли, не двигаясь и не вмешиваясь. Потом от них отделились два орка, один из них поднял красный щит. Похоже, началась сдача позиций…

– Не опускай руку! Не опускай! Смотри – он сейчас ударит тебя по бедру! Отбивай круговым движением, затем обратным – руби его в бок!

Я смотрел, как Каран обучает воинов сражаться мечами, и думал: ни одна цивилизация не обходится без войн. Никогда. И, как ни странно, именно войны служат прогрессу. Парадокс? Казалось бы, что прогрессивного в убийстве людей? Ан нет… человек, над которым нависла опасность быть убитым, волей-неволей начинает развиваться, начинает думать, как ему выжить.

Для войн изобретается все новое и все более совершенное оружие. В результате наблюдается прогресс. Вот и сейчас, для того чтобы покорить другие народы, племена, мы дали амаракам новое совершенное оружие.

Через полгода, после того как мы начали объединять народ орков, вместо небольшого поселения появился настоящий город, в котором шла бурная жизнь, дымили кузни, сновали толпы народа, а еще через полгода налицо были все признаки настоящего государства – появились свои деньги. Первые деньги выглядели довольно убого, они напоминали виденные мной старинные дирхемы и чешуйки времен Ивана Грозного, но это были настоящие деньги, изготовленные механическим способом – конструкцию пресса дал Бабакан, а воплощали в жизнь уже ремесленники из числа орков.

Раньше у орков не было письменности. Я долго думал, как сделать, чтобы они могли издавать свои указы, чтобы законы записывались на бумаге, и пришел к выводу: чем разрабатывать для них письменность, не легче ли просто взять и использовать уже готовое?

Очень непросто было вдолбить в голову Красста и остальных вождей, что без письменности государство не может существовать, что оно обязано владеть письменностью – без этого нельзя ни собирать налоги, ни осуществлять управление. За основу был принят язык империи – рано или поздно, как я подумал, орки все равно с ними будут тесно контачить, тем более что они время от времени общаются, отправляя караваны через пустыню.

Многие орки могли довольно свободно изъясняться на языке людей, а потому им будет легче воспринимать их письменность. В обучении помогали мнемонизаторы – благо что их тут было довольно много. Орки не знали их ценности, отдавали за гроши, о чем я им и сообщил. Они отвозили их в поселения за пустыню, считая какими-то странными безделушками, которые охотно берут белые. Ну берут и берут… и отдавали.

Мы организовали целую школу. Вначале я обучил письменности нескольких молодых орков и орчанок, а потом они стали просвещать остальных орков. Дело благодаря артефактам продвигалось быстро и уверенно.

Завоевание территорий происходило тоже довольно интенсивно – вольные племена не могли сопротивляться мощи регулярной армии Амаракии, они или сдавались сразу, или уничтожались в считаные часы.

Покоряемые народы мало что могли нам противопоставить – они не воевали с коней, стояли на месте и ждали, когда имперские воины слезут с лошадей и побегут с ними драться. А они не слезали, они просто на скаку расстреливали стоящих как мишени, почти не получая ответных ударов.

После десятка таких сшибок, приведших к закономерному результату, – племена сдавались безропотно. Их обкладывали данью, ставили туда небольшие отряды верных сторонников – государство расширялось.

В общем-то покоренные племена не испытывали никаких трудностей со своим новым подданством – все, что они должны были сделать на первых порах, это заплатить десять процентов со своих доходов в казну империи, выступать на войну по первому требованию и предоставлять своих воинов для обучения.

Все было: и локальные бунты, подавляемые жестоко и кроваво, и драки между племенами по старой привычке, также подавляемые довольно жестко, – только государство могло воевать, никак не мелкие поместные князьки по своей воле. Самое главное, чего я добился, – зародыш государства был налицо. Теперь никто из племен не мог напасть на Амаракию, а воля вождя была главной волей, как минимум, на половине территории, на которой жили орки.

Мой статус в Амаракии был очень высок – фактически я являлся вторым лицом после Красста, его главным советником. Без меня он не принимал большинства решений. Иногда казалось, что это я, а не он, управляю этим государством.

Я не забывал, что все равно мне придется уйти, и старался подталкивать вождя к самостоятельным решениям, насколько мог.

Так прошло еще полгода… Уже полтора года я находился в стране орков. То, для чего я начал эту суету с империей орков, было выполнено. Бесконечная суета с новыми и новыми мелкими проблемами мне, честно говоря, сильно надоедала.

Еще одну важную вещь я сделал – собрал со всей территории, со всех племен, шаманов, и с их помощью организовал школу по обучению детей с магическими способностями. Что проку в огромной армии, что проку в новом вооружении, когда один маг может раздавить эту армию. Надо было уметь противостоять магам и самим воспитывать своих боевых магов, да и без лекарей не обойтись. Для этого и нужны были дети со способностями – их пришлось искать, прогоняя перед собой ряды и ряды потенциальных магов. И не только дети – в магической школе были и десятки взрослых людей, имевших способности, но ранее не обучавшихся.

Я вынужден был целыми днями корпеть, переписывая заклинания лечения, заклинания для боя – все, конечно, я не давал, а о некромантских заклинаниях вообще не могло идти речи, но многие нужные заклинания я перенес на кожу. Бумаги у орков не было, так что, кроме тонкой выделанной кожи, использовать для письма было нечего.

Отвернувшись от созерцания того, как Каран гоняет рекрутов на тренировочной фехтовальной площадке, я пошел прогуляться по улицам Амарака. Город очень изменился. Теперь дома строили не абы как, а по плану, ровными рядами, и, чтобы получить разрешение на постройку дома, надо было прийти к вождю – там его выслушивали младшие вожди, получали небольшой налог в виде какого-то взноса в казну, и только потом подданный приступал к строительству.

Уже вовсю открывались лавки, торгующие различными товарами, необходимыми в хозяйстве, – торговля шла пока и за деньги, и по натуральному обмену.

Мы с Бабаканом сделали несколько экспедиций, в результате которых нашли россыпи золота, месторождения самородного серебра и меди. Они и раньше разрабатывались орками, но очень вяло – плавить в печах они не умели, а на костре много не наплавишь. Все месторождения были признаны государственной собственностью. Я втолковал Крассту, что деньги есть главный рычаг государства для управления жизнью в нем, и боже упаси выпустить его из рук. Моих знаний вполне хватало для основания модели государства – эти вещи знает практически каждый современный человек.

Я ему рассказал, как мог, о том, как соседствовать с другими государствами, как с ними торговать, что может грозить при столкновении с армией людей – все равно когда-то оркам придется с ними встретиться на поле боя. Рассказал о порядке цен на артефакты – он был очень удивлен и раздосадован.

Я посоветовал ему регулярно отправлять караваны к людям, вот только не в пограничные зоны, а прямиком в город. Почему и нет? Там он получит хорошую цену, пусть и не максимальную, но точно превышающую ту, что давали скупщики на границах, в несколько раз.

В общем, через полтора года я был готов покинуть город Амарак, столицу Амаракии, империи орков.

Что толкало меня вперед? Почему я не хотел сидеть на месте, наслаждаться покоем и сытостью, почему мне надо было куда-то стремиться и лезть как ненормальному? Сам не знаю. А что заставляло людей путешествовать в Средние века? Почему Афанасий Никитин, вместо того чтобы сидеть в своей избе, вдруг поехал в Индию? Только ради денег? Сомневаюсь. Внутри каждого человека живет авантюрист, мальчишка, заставляющий совершать безумные поступки, куда-то бежать и совать свой нос. Одни этого мальчишку погребают под грудой житейской тины тихого пруда, а другие до самой смерти остаются этими мальчишками, и только зеркало выдает: а ты ведь уже седой взрослый мужчина, куда тебя несет, зачем тебе это надо? Но ты убираешь зеркало и – вновь молод, полон сил, и… «счастлив, кому знакомо щемящее чувство дороги, а ветер рвет горизонты и раздувает рассвет!» [3]3
  И. Сидоров. «Люди идут по свету».


[Закрыть]

Перед входом в дом вождя стояли по периметру шестеро вооруженных воинов с мечами, копьями, ножами и булавами – они напоминали выставку оружия Средних веков.

Их лица не были расписаны – краску больше не наносили, чтобы все орки считали себя одним племенем. Это позволяло избежать раздоров.

Воины пропустили меня к Крассту, даже не сделав движения, чтобы задержать.

Дом вождя был построен из бревен – плетеные хижины остались в прошлом и были уделом самых бедных орков, все богатые и знатные начали строить бревенчатые дома. Я предлагал вождю вырастить ему дом, но он отказался – у них сохранялся мистический страх перед живыми домами, ну а я больше не настаивал – не хотят так не хотят.

Заклинания эльфов по управлению растениями я записал в магической школе орков – пригодятся, когда они начнут массово заниматься сельским хозяйством. Но пока что дальше небольших полей дело не шло. Все-таки они были больше скотоводами-кочевниками, чем земледельцами. Но впереди, уверен, им не избежать участи всех цивилизаций – перехода от кочевой жизни к оседлости.

Вождь сидел в центре большой комнаты, на вышитом ковре, и женщины делали ему массаж плеч – он полуприкрыл глаза и наслаждался. За последний год он довольно-таки пополнел, подумал я, сказалась сытая, оседлая жизнь и минимум движения.

Красст открыл глаза:

– Привет, Витор. Что хочешь мне рассказать? Как дела в твоей магической школе?

– В школе – хорошо. Красст, я пришел к тебе сказать, что ухожу.

– Как уходишь? – расстроился вождь. – И как я буду без твоих советов? Бросаешь меня? А имущество твое? Дом, жены, куда их?

– Дом пусть стоит, меня ждет. Вернусь же я когда-то… а жены, жены остаются – белая жена всегда со мной, а остальные тоже не пропадут. У старшей жены торговля – у нее цех по пошиву, пол-армии обшивает, и седла шьют, и одежду. Ты и сам знаешь, что тебе буду рассказывать. Да и ты, наверное, не захочешь, чтобы они голодали, да, Красст? – Я усмехнулся: – Ведь вдруг я еще понадоблюсь, не навсегда же я ухожу. – А про себя подумал: «Кто знает? Может, и навсегда… Человек предполагает, а Бог располагает». – Ты мне поможешь с сопровождением? Мне надо проводников, чтоб показали, где лежат Запретные земли, сопроводили туда. Потом я их отпущу. Вроде как Крант тоже хотел отправиться со мной, ты не против?

– Против. Он мне тут нужен. Ты-то улепетываешь, мне что теперь, всех приближенных теперь с тобой отправить? Тем более что он мой наследник… Нет, не отпущу.

Красст подумал с минуту:

– У меня есть один вариант. Есть старый воин, ему уже много лет, он не ходит на битвы. Когда-то он меня водил к Запретным землям – это будет лучший вариант. Сходи к нему, мне кажется, он с тобой пойдет. В крайнем случае, я ему прикажу как Великий вождь, никуда не денется. Но лучше, чтобы он своей охотой пошел. Его зовут Даркк. Когда-то он был великий воин, теперь просто доживает свой срок. Живет он на север от меня, метрах в пятистах, в своей хижине – там спросишь. Раньше он на самой окраине жил, а как город расширился, так и он оказался в нем. Если не согласится пойти, ну, тогда приведешь его ко мне, я с ним сам поговорю. Жаль, что ты уходишь, – столько дел недоделанных! Может, тебе чего-то не хватает? Давай я тебе жен дам много, свеженьких, молодых! Хочешь табун лошадей? Штук сто! Дам. А артефактов дать тебе? Мешок целый дам! Я тебе и так за лечение должен, а теперь вдесятеро больше дам! Вечером к тебе мешок принесут. Подумай, может, останешься? Да ну их, эти Запретные земли! Чего ты там не видал? Разговаривающих собак, что ли? Упс… что я сказал?

– Про разговаривающих собак… Что за собаки?

– Какие собаки?

– Ну разговаривающие собаки, ты сказал!

– Ничего я не говорил… Какие собаки?

Я посмотрел на вождя – издевается, что ли?! Но на его лице было недоуменное выражение, как будто он ничего и вправду не говорил про собак. Вождь внезапно потер затылок рукой:

– Ох, как голова заболела! Иди сходи к Даркку, а я пока отдохну.

Вождь улегся на ковер. А женщины вокруг него засуетились, подложили подушку под голову, и он тут же захрапел. Я с недоумением смотрел на него – такое впечатление, как будто ему поставили ментальный блок, и его отрубило, когда случайно тот дал сбой. Только кто поставил? Покойный шаман, что ли? Странно…

Я отправился искать Даркка.

Тащиться пришлось долго, пробиваясь через ряды торговцев, толпы ремесленников, волокущих какие-то кипы тканей, шерсти, палки и доски, – один поганец чуть не выколол мне глаз свисающей с плеча жердью, и я дал ему пендаля под зад, от чего тот понесся так быстро, что было непонятно – то ли это от моего пинка, то ли от ужаса, что его коснулся Великий белый шаман. Результатом покарания супостата с шестом было то, что все теперь быстро расступались передо мной, узнав в прохожем ужас, летящий на крыльях… хм, в общем, меня.

Хижину старика я нашел не сразу – она затерялась среди лавок торговцев и ремесленников, размножающихся со скоростью эпидемии чумы.

Как-то оказалось, что оркам очень даже пришлось по нраву торговать и выменивать, а участь воина, имеющего шанс, того и гляди, остаться гнить в степи, их особо-то и не привлекала.

Старик был дома, он угрюмо сидел возле очага и помешивал что-то в котелке. На мой приход он обратил внимания не больше, чем на жужжание мухи, – ну пришел и пришел, белый так белый, шаман так шаман. Плевать!

Это был крупный старик, довольно худой – когда-то, по оркским меркам, считавшийся очень высоким, – это было видно даже тогда, когда он сидел.

Я прошел в хижину, огляделся, ища, куда присесть, нашел какой-то чурбачок и сел на него.

– Ты Даркк?

– Ну я. И что? – Старик зыркнул на меня черными, глубоко впавшими под надбровные дуги глазами. – Чего надо-то?

– Я Витор.

– Знаю. Витор. Кто не знает шамана! Дальше что? Хочешь меня превратить в жабу? Давай, все веселее будет. Никак не сдохну, надоело уже все.

– А чего так бедно живешь? Семья, дети где?

– Дети? По войнам погибли. Дочери разбежались замуж, кто в набеге пропал. Внуков нет. Богатства тоже не нажил. Все, как идиот, на войны бегал, честь зарабатывал. Кто теперь помнит эту честь-то? Кому она нужна? Был когда-то великий воин Даркк, стал ненужный больной старик Даркк. Кого он интересует? Вот ты зачем пришел?

– Мне нужен проводник к Запретным землям. Потому и пришел.

– А что, больше некому проводить? Или не хотят? – Старик усмехнулся и положил на лист лопуха деревянную поварешку, которой мешал варево. – Туда не больно-то кто пойдет. Что, Красст прислал? Сам небось трусит туда идти?

– Трусит или не трусит – не знаю, но у него странные провалы, когда он вспоминает о Запретных землях. Есть еще его сын, но он его тоже не отпускает – да и тот только примерно знает, куда идти. Я хочу найти старинные развалины, посмотреть, что там находится, а может, к делу применить то, что там найду. Да и просто любопытно, что там есть.

– Любопытно, говоришь? – хмыкнул старик. – И мне когда-то было любопытно… Только вот мы еле ноги оттуда унесли, Красст тебе не рассказывал? Он как-то раз примчался из развалин с вытаращенными глазами, сказать ничего не мог, только кричал: «Уходить скорее надо. Уходить! Опасность!» Мы оттуда и дали деру. Только вот потом он не мог вспомнить, почему надо было бежать, что случилось. Но когда мы шли, мне казалось, что нас кто-то сопровождает, следит за нами. Это места опасные. У нас половина отряда пропала во время путешествия. Исчезали по одному, и все. Отошел по нужде – и пропал. Дошло до того, что стали нужду справлять на глазах друг у друга, и все равно – только отвернешься, а бойца нет. Вот тогда у нас настоящий ужас-то и начался. Бежали так, что только пятки сверкали. Куда пропавшие делись – до сих пор не известно. Ты все еще хочешь туда пойти?

– Хочу. Хотя, честно, напугал ты меня рассказом.

– Кто еще кроме тебя идет? Твои друзья? Этот здоровяк и эльфы?

– Вроде как все идут, правда, я еще не спрашивал… Скорее всего – все. Главный вопрос: ты пойдешь? Или все, зарекся туда ходить?

Старик задумался, минут пять в хижине было тихо, если не считать раздающихся с улицы воплей двух торговцев сапогами, заманивающих покупателей.

Даркк поморщился:

– Вот орут как попугаи хреновы! Так бы и вбил им в глотки эти сапоги! Пойду я, пойду… терять мне нечего, а так, перед смертью хотя бы снова посмотрю Запретные земли. Красиво там все-таки! Странные растения, странные звери, чудеса! Некоторые цветы ночью светятся… огромные такие, а в центре венчика сладкая жидкость. Думал, зачем светятся? Потом увидел: садится на них ночной мотылек – хлоп – закрылся цветок и переваривает. Там деревья шевелятся… как живые. Интересно, да? Когда хочешь отправляться в путь?

– Какое расстояние до Запретных земель?

– Километров пятьсот отсюда. По прямой. Только по прямой туда идти глупо, через болота и лес. Надо идти вдоль леса, по опушке, а в определенном месте сворачивать – там идет такая тропа, вроде как она осталась от древних, когда-то, может, дорога была. Она заросла, конечно, нам иногда приходилось несколько часов тратить на то, чтобы обогнуть упавшее дерево – а они там бывают в пятьдесят обхватов… Но все-таки дорога есть, это не болото, в котором можно остаться навеки. Эта дорога выводит прямиком к Мертвым землям – километров триста по ней идти. Получается – до дороги по степи восемьсот и по дороге триста. Вот так, не близко, да? – Старик усмехнулся и подмигнул: – И ради чего? Чтобы удовлетворить свое любопытство? Ты мне понравился. Я тоже был таким безрассудным мальчишкой – пойти за тыщу верст, чтобы посмотреть, что там есть! Готовь лошадей, снаряжение, надеюсь, ты знаешь, что с собой брать.

– Знаю. Выходить наметил послезавтра, с рассветом. Готовься.

– Да что мне готовиться? Ты готовься. Я беден, у меня нет ничего… кроме пары лошадей, которые и доброго слова-то не стоят.

– Я обеспечу тебя всем, чем нужно. На рассвете послезавтра подходи к моему дому, знаешь, где он?

– Кто же не знает дома белого шамана? – усмехнулся старик. – Послезавтра я у тебя.

Выйдя из дома Даркка, я пошел к себе. Душа была в смятении. А надо ли мне это? Вдруг с друзьями что-то случится? А тогда зачем я сюда пришел? Стоп, не лукавь, Витя, ты пришел, спасаясь от убийц. Теперь ты в безопасности. Зачем ты лезешь опять в пекло, да еще тащишь с собой своих друзей? Это ж на хрена ты так делаешь? Может, потихоньку свалить без них? Да они потом меня порвут ведь! И будут догонять, и еще пропадут где-нибудь в лесу, в болоте. Нет уж, вместе так вместе.

Вот так и продолжилось наше путешествие через континент…