Текст книги "Магия (СИ)"

Автор книги: Евгений Шифровик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Вот, думаю Жусар-то шибко не обрадуется. Накажет нас, как непутёвых ишаков, – предположил седовласый и выпустил бородача из самых крепкий дружеский объятий.

– Да уж, по голове нас не погладит, если только, как молотом по наковальне, – ответил Угит.

Он сделал шаг назад, и провёл рукой по густой бороде сверху вниз, словно мудрый-мыслитель.

– Ага… Ну, а как будем ворвань* с камня счищать? – пытаясь разглядеть слегка подгнившее лицо друга в полной темноте, спросил Ценг.

[Ворвань – вытопленный жир морских животных.]

– Я кирасу сниму, земли туды нахапаем и упрём её к камню, – ответил бородач и хлопнул себя по груди.

– Тогда делаем, – согласился седовласый, снова выхватил длинную тонкую катану и воткнул её в землю.

– Чё чудишь?! Затупишь же, малышку! – Воскликнул Угит, почти скинув тяжёлую кирасу.

Бородач бывший кузнец, он видел в каждом оружие чуть-ли не живое создание. Его вряд ли вообще что-то интересовало больше, чем броня, оружие, сплавы, заточка и подобные темы. При жизни кузнечное ремесло было его главным и единственным талантом. Работа-удовольствие, которая ещё и приносила много денег. Но после смерти всё изменилось. Сейчас он разве что может затачивать и гнуть лезвие, не больше. Ведь на Древнем Кладбище не нужны кузнецы, а уж тем более здесь не сыскать кузницу или хотя бы печь с мехами. Угиту пришлось обшарить весь Цыплятник, чтобы прийти к такому выводу. Впрочем, он не знал, что происходит вне загона…

– Да плевать! Ты вон вообще собрался грязь в броне носить, – Угит продолжал рыхлить землю катаной.

Седовласый при жизни разводил скот и выращивал различные сорта пшеницы. В общем вёл собственную ферму, и делал это в радость. Каждое утро вставал вместе с солнцем и шёл кормить животных. А сейчас он, как и его друг, не мог заниматься любимым делом. Что и не удивительно, вряд ли в Цыплятнике есть смысл разводить животных или выращивать культуры.

– И не поспоришь же, – Ценг развёл руками в стороны.

После того, как Угит расстегнул ещё пару креплений и несколько ремешком с бляшками, его кираса бухнулась на землю. Он сел рядом и стал ждать. Когда меч Ценга рыхлил землю, не так эффективно, конечно, как плуг с запряжёнными в него быками, он испытывал некоторое удовольствие. В какой-то мере, даже ностальгию по своей прошлой жизни.

– Чё застыл-то, а? Давай-давай, ковыряй, – бородач слегка толкнул друга, чтобы тот обратил на него внимание.

– А… э, да, – прекрасное здание фермы, животные и поля улетучились из фантазии седовласого.

Вместо этого он стал представлять, как их накажет Жусар. Разумеется, из-за этого и очень живой картинки, ему хотелось рыхлить землю только меньше. Но он понимал, что заставлять мастера ждать ещё хуже. В это время бородач, сидя на земле, собирал сухую пепельно-серую землю и ссыпал её в кирасу. Пыль укутывала двух опустошённых, они чихали и кашляли, иногда с кровью. Но дело не в пыли, а в их форме опустошения, конечно, они разлагаются, очень медленно, но без (0) опустошения процесс нельзя замедлить или остановить.

Вскоре они набрали полную кирасу серой земли. Подхватили её с двух сторон и направились к пещере. Идти с тяжёлым грузом по извилистой тропе оказалось совсем неудобно. Они то и дело оступались, иногда даже падали. Часть земли просыпалась, но вскоре они добрались до огромного камня, покрытого ворванью.

Осторожно уложив кирасу на узкую тропу, они подошли ещё ближе. Ценг провёл по скользкому камню пальцем, тот прокатился, словно по куску льда.

– Скользкий, как свиные кишки, – он показал палец другу, – дай-ка кучку земли.

Угит достал из кирасы немного земли и пересыпал её в руки Ценгу. Бородач осторожно высыпал её на камень и хлопнул рукой пару раз, затем ещё раз провёл пальцем. Результат его вполне устроил, камень уже не был таким скользким, как льдина.

– Ты передавай землю, я буду раскидывать, – сказал седовласый.

– Ага, потом её стряхнём и смогём пройтися? – спросил бородач.

– Получается так.

Спустя несколько часов они очистили камень от ворвани, также стряхнули с него всю лишнюю землю. Этот участок тропы, конечно, по-прежнему оставался самым опасным, но теперь его хоть можно было преодолеть. Угит надел броню, закрепил все ремешки, и они перебрались через камень. Вскоре вышли и к Жусаровой пещере.

В темноте едва ли удавалось что-то разглядеть. Но друзья всё равно увидели, что рядом с пещерой на зелёной поляне появилась целая гора каких-то вещей и разных штуковин. Не все их низ полезные, некоторые просто ненужный хлам, который Жусар вечно зачем-то берёг.

– Вернулись, бездари поганые, – Жусар вышел из пещеры, прикрикнул на них, и бросил в кучу старые деревяшки со сломанными ржавыми мечами.

– Да, мы отчистили камень.

– Ага, больше не скользит, – поддержал друга бородач.

– Хороший повод для гордости… Но вы упустили самое главное, мою книги и этих мразей, жалких ворюг. Вы хоть знаете, кто был с Даффи?

– Ну, два скелета. Один весь в ржавой броне, второй с топором, – Угит почесал бороду, пытаясь вспомнить получше.

– Ещё крыса с тремя башками, я как-то раз такую же на своей ферме видел, только живую, – рассказал Ценг.

– Идиоты, с Даффи был Вайлар. Понимаете теперь, как всяка эта мразь притягивается. Саблезубы с саблезубами дружат, а шакалы с шакалами…

– А мы кто? – с глупой ухмылкой спросил бородач.

– Вы моё потраченное в пустую время! – заорал на него Жусар.

Вдруг из пещеры вышел кто-то ещё. Голый скелет в сабатонах и латных штанах:

– Мне бы ещё наверх чёнть и оружие какоёнть, – скелет так говорил, словно Жусар ему чем-то обязан.

– Бездари, а ну назовите числа, – обратился к приспешникам Жусар.

– Три, – задумчиво произнёс Угит.

– Тысяча девятьсот восемьдесят шесть, – проговорил Ценг.

– Угит отдай своей меч нашему новому другу, это твоё наказание.

– Да кто он вообще такой, пришёл тут и командует?! – злобно спросил бородач, передавая меч.

Ох и не хотелось же Угиту его отдавать, словно собственное дитя. Он внимательно смотрел на скелета, пытаясь того запомнить. Также и прислушивался к его голосу, не хотел забыть того, у кого нужно будет забрать собственный меч, в тайне от Жусара, разумеется. А потом, размышлял Угит, что-нибудь придумает, скажет, что нашёл его рядом с грудой костей… Ему уже давно так ничего не хотелось, как вернуть только что утерянный меч.

– Спа-сибо, – грубо сказал скелет, прозвучало это скорее, как оскорбление.

– Угит, чё эта хрень себе позволяет? – шепнул седовласый своему другу.

Это только подлило масла в огонь… Угит отвёл кулак назад и резко выбросил его вперёд…

…хрыкс…

Прямо в череп скелета. Тот упал на спину и выронил меч.

– Тварь! Скотина, – кричал скелет на гнильщика, который в разы сильнее.

– Твою мать, Угит, успокойся! – Жусар схватил своего приспешника.

Ценг не знал чью сторону принять. Друг, конечно, для него дороже мастера. Но он понимал, что даже вдвоём они не одолеют Жусара и вообще он не хотел с ним конфликтовать. Поэтому он схватил друга за левую руку и начал успокаивать. Через несколько секунд скелет поднялся на ноги, взял меч в руки. Угит чуть поостыл и больше на него не кидался. Если бы не Жусар, то от ехидного скелета уже давно ничего бы не осталось.

Когда всё стихло, опустошённые успокоились, то Жусар решил прояснить ситуацию.

– Благодаря… – неловкая пауза, Жусар забыл имя скелета.

– Рол, меня зовут: Рол, – напомнил скелет.

– Рол рассказал мне, что тот опустошённый в ржавых и плесневелых доспехах это Вайлар. Именно эта броня и принадлежала нашему новому другу, пока Вайлар не отнял её, воспользовавшись чужой слабостью…

– Не нужно, про это, – тихо вставил Рол. Конечно, он не хотел, чтобы кто-то прознал про его страх.

– Чё не нужно, мне вот интересно? – спросил бородач, который только что остался без любимого меча.

– Угит! – гаркнул на него Жусар.

– А как он узнал, что тот опустошенец это вообще Вайлар? – спросил Ценг.

– Ну, сначала я убежал от них… потома опять выследил, но напасть не смог… с ним была огромная крыса.

– Кто-то боится крыс! Аха-аха-ха, – Угит заржал во всё горло.

Перед двумя приспешниками Жусара сразу сложилась вся картинка. Теперь было понятно, почему скелет больше всего хотел сабатоны и латные штаны. Закончив разговор, Жусар направил своих приспешников в пещеру, чтобы те начали вытаскивать весь ненужный хлам. А сам он остался со скелетом, чтобы вручить ему чёрную ленточку и оставшуюся награду за весьма полезные сведения.

– Рол, броня у тебя есть, полный комплект, меч тоже, причём солидный. Всё, можешь идти, – объяснил ему Жусар и пошёл в пещеру.

– А можно я присоединюсь к вам? – не растеряв ни капли прежней уверенности, спросил скелет. И даже явная неприязнь со стороны Угита его не смутила.

– Я сказал: можешь идти! – не оборачиваясь, процедил сквозь зубу гнильщик. – Или ты хочешь остаться один на один с Угитом?

– Понятно-о-о, – Рол, развернулся и пошёл к тропе.

Пройдя несколько метров он ускорился, затем побежал. Решил, что не стоит их донимать, особенно когда Угит может в любой момент сорваться с цепи. И очень вряд ли, что кто-то станет его удерживать.

– Жусар, может лучше поспим, а утром разберёмся с эти хламом? – спросил Ценг у возвратившегося в пещеру мастера.

– Ага, спать охота, – поддакнул Угит.

– Вот вынесете отсюда всё и спите сколько вздумается, до завтра ко мне даже не лезьте! – грозно ответил он и ушёл в тайную комнату.

Приспешники вдвоём выносили из пещеры абсолютно всё. Они злились, хотели спать и совсем не хотели заниматься бесполезной работой. Вернее, тратить силы на что-то, не зная при этом конечной цели. Ведь Жусар не постарался разъяснить зачем это он придумал выносить всё из пещеры и при этом посреди ночи.

– Мож наказывает нас так? Был у меня подмастерье, я его заставил гвоздь двадцать раз переделывать за криворукость и меч испоганенный…

– Думаешь и нас также? Хотя… Жусар же и без нас всё выносил, значит есть смысл какой-то, – ответил Ценг.

– Это хрень всё, меня больше бесит, что он на Вайларе помешался, ну и меч мой отдал тому уродцу. Мой меч… Понимаешь мой?! – грусть и злоба переплетались в голосе Угита.

– Ты его ещё получишь назад не сомневайся, – Ценг хлопнул друга по плечу. – Вообще Жусар сам не свой стал, у него ведь и книгу украли… Наверное, совсем плохо ему.

– Книга? Хренига! Что в ней ценного?.. Помнишь, как он раньше всем помогал? Нас с тобой вытащил из…

– Конечно, и я ему благодарен. Надеюсь, что это пройдёт, – ответил Ценг.

* * *

Где-то в лесу.

Спавший на ветке в обнимку с мечом, Олдор проснулся. Он услышал потрескивание прутиков и раскрыл глаза. Начал всматриваться на другие ветки те, что ниже и выше, пытаясь найти Икатоба. Который вообще-то должен был забраться на дерево и дежурить, уже будучи на высоте, а не на земле. Чем больше всматривался Олдор, тем больше нервничал, ведь он всё никак не мог найти маленького скелетика.

В это время Икатоб, лежавший на поваленном дереве спал, в его черепе не горели зелёные огоньки, то есть «глаза были закрыты». Павший король не сразу заметил, что мальчишка так и остался на земле. А, когда осознал это, то собирался быстро слезть, чтобы в случае чего защитить. Но не успел он и двинуться, как услышал чей-то разговор.

– Зырь, мелкий скелетоша на бревне дрыхнет, – чей-то голос доносился снизу.

И судя по всему, его обладатель не заметил раскинувшегося на ветках, словно обезьяна, Олдора. Он, впрочем, тоже не особенно отчётливо видел незнакомцев, но хотя бы слышал их. Луна, как назло, не хотела показаться из-за туч и дать хоть немного света.

– Это твой задохляш, руби головёшку. Следующий будет мой, – ответил другой голос, чуть грубее.

– Нет, руби ты. В нём мало душ, не буду, – начал возмущаться первый опустошённый.

– Мы договорились убивать по очереди. Щас твоя! – грубый голос стал громче.

Внезапно Олдор понял, что дело очень плохо. А Икатоб до сих пор спит и даже не догадывается, что его «жизнь» может оборваться в любой момент, что он на волоске от (7) опустошения. Хорошо, что два опустошённых никак не могли решить, кто из них должен убить мальчишку. Благодаря этому Олдор получил немного времени на раздумья.

Он предположил, что, если выдаст себя, как друга мальчишки, то эти двое тут же прикончат его или возьмут в заложники. Проблема в том, что неожиданное появление другого опустошённого вынудит их действовать, и не факт, что они примут адекватное решение. Олдор не мог этого допустить, но и подкрасться к ним без шума также не мог. И тогда он решил перехитрить их.

– Опустошенцы, а-ну отошли он него, это мои душонки! – самым низким и хрипящим, а одновременно с тем и громким голосом заговорил Олдор.

– Кто здеся? – вздрогнул скелет с ржавым мечом.

– А-ну выходь! – второй чуть смелее, он крепко держал половину копья с острым железным наконечником.

– Я сказал отошли, то и вас уродов размажу! – ещё громче прохрипел Олдор, стараясь разбудить Икатоба.

Его зелёные огоньки наконец-то загорелись в глазницах, он увидел в темноте двух вооружённых скелетов чужаков и услышал знакомый голос. Не сразу понял, кто это говорил, а когда всё сообразил, то ему стало чуть легче. Икатоб решил, что не стоит лишний раз шевелиться и привлекать к себе внимание. Он просто слушал Олдора и пытался не запаниковать, думал над тем, как бы незаметно улизнуть.

– И чё ты хочешь? – недоверчиво спросил скелет с ржавым мечом, так никого и не увидев.

– Теперь это наши души! – требовательно произнёс тот, что держал обломок копья. – И ты тоже наши души!

– Вы, твари, хотели присвоить себе мои души! – кричал на них павший король гневным голосом.

– Не хотели, это энтот дурак, – испугавшись ответил скелет с ржавым мечом и начал тыкать костяным пальцем в своего дружка.

– Тупица, ты голосяки его дрянного испугался?! А ты покажись, давай! – вскричал скелет с копьём и подскочил к Икатобу.

Он схватил его за плечи, подставив переломанное древко под тонкую шею. Икатоб перепугался не на шутку, но вырываться не стал, думал, что от этого только хуже станет. Он начал копить магическую энергию, чтобы разом высвободить очень много жаркого пламени. Олдор, увидев, что мальчишку схватили и могут в любой момент оставить без головы, поддался панике, вышел из образа.

– Не трогайте его, я слезу, и мы всё обсудим… у меня есть деньги, – сказал он, понимая, что это не лучший из вариантов развития событий. Но эмоции сейчас оказались сильнее разума.

– Так это дружбан твой?! – ехидно спросил скелет с обломком копья, – так я и знал!

Ветки не дереве начали шуршать, через пару минут перед скелетами предстал гнильщик в ржавой броне с практически новым мечом. Он посмотрел на двух скелетов и оценил обстановку. Олдор был уверен, что будь он один, то смог бы без особого риска с ними разделаться. Они очевидно слабее, но вот незадача, один из них схватил мальчишку и в любое мгновенье может сломать тонкие шейные позвонки.

– Чего вы хотите, за его свободу? – спросил павший король.

– Всё, давай нам всё, – скелет слегка дёрнул обломок копья на себя, Икатобу пришлось вытянуться назад.

– То есть мы должны вам отдать всё, чтобы сэкономить одну единственную человечность мальчишке? Не жирно будет?! – Олдор тянул каждую букву, а сам смотрел на Икатоба, надеясь, что тот не додумается выкинуть фокус с самовозгоранием…

Глава VII. Прошлое Жусара

План Олдора заключался в том, чтобы отдать скелетам всё, что они требуют. А когда они освободят Икатоба, то без труда с ними расправиться и вернуть собственные вещи. Павший король считал, что при таком раскладе у двух не самых опасных и гнусных опустошённых совершенно не останется никакого преимущества.

– Не-а, не таг, – возмутился скелет, державший Икатоба, – дай нам чё-нибудь ценное, чё не жалко за этого задохлика. А потом мы мирно разойдёмся.

Скелет с копьём оказался реалистом. Он понимал, что нет смысла требовать чего-то большего, чем сама «ценность» мальчишки. А предложенная им сделка показалась весьма справедливой, если, конечно, обе стороны окажутся честными и выполнят обещание.

Уже практически ничего не слыша, Икатоб продолжал копить энергию, он хотел воспламениться так ярко, чтобы от скелета, который его и схватил, осталась лишь кучка жалкого пепла. Но для этого всё ещё нужно было какое-то время, иначе температуры пламени могло не хватить. А, если скелет не мгновенно не сгорит, то есть вероятность, что успеет переломать тонкую костяную шею.

– Я могу дать тебе, десять лонов, – предложил павший король.

Икатоб этого не слышал, иначе он мог очень огорчиться, узнав, что его «жизнь» оценили на столь жалкую сумму. Его разум был полностью поглощён генерированием магической энергии, даже мысли толком не шли. Энергия продолжала скапливаться, ещё пару секунд и магический поток можно будет направить из мозга во всё тело и тогда огонь аурой покроет каждую костяшку.

– Мало! – чуть дёрнув копьё зашипел скелет.

– Ладно-ладно, двадцать?

– Давай, – сказал скелет, но выпускать мальчишку он не торопился, – Бровик, возьми деньгу.

Скелет с ржавым мечом и Олдор медленно пошли навстречу. Они успели сделать лишь несколько шагов, прежде чем…

…пш-ш-ш-вых…

Маленький скелет покрылся пламенем. Настолько ярким, что Олдор зажмурился, а скелет с мечом отвернулся. Больше всех досталось, разумеется, скелету, который и держал мальчишку. Его древко истлело, словно пёрышко в огне кузнечного горна. Кажется, что даже кончик копья нагрелся до красна, он моментально упал в лужу и зашипел. Кости скелета не выдержали температуры, они начали покрываться угольной коркой и трещинами. Через пару секунд превратились в грязный пепел и начали рассыпаться.

Шагнув вперёд, и смерив пламя, Икатоб оглянулся. Увидел, что лёгкий ветерок буквально сносит скелета, как статую из пыли…

В это же время павший король и скелет с мечом поняли, что произошло.

…хыкс…

Меч Олдора пронзил грудную клетку скелета, который даже пискнуть не успел. Он, как и его дружок также моментально погиб. После сработала новая способность и мелькнула вспышка.

{Поглощение: (76) сила}

– Ты почему заснул?! Ты вообще понимаешь, что сейчас могло произойти? Где бы я потом искал маленького безумного скелета?!

– Я… простите, – он хоть и расстроился, но почувствовал себя нужным. Впервые за всё время своего пребывания на Древнем Кладбище.

Оглядевшись по сторонам, Олдор увидел, что пламя выжгло не только скелета, но и задело сушняк. Жухлая трава уже горела во всю, через пару мгновений наверняка должны вспыхнуть кусты, затем деревья.

– А загорелся зачем? Он бы выпустил тебя, и я бы их легко перебил… ладно, пожар начинается, надо уходить, – протараторил Олдор и побежал.

Икатобу страшно хотелось спать, что и не удивительно… Он ещё до стычки с со скелетами умудрился заснуть не в самом безопасном месте. А сейчас, когда он потратил столько энергии на воспламенение, ни о каком беге и думать не хотелось. Но мальчишка помнил, что случалось раньше, когда он в одиночку расправлялся со скелетами. С некоторыми из них он справлялся на ура, особенно как для мальчишки, который ни разу не воин. Но скелетов он побеждал, конечно, игни-магией, и никогда с помощью силы и оружия. Обычно после того, как враги превращались в кучки пепла, практически всегда прибегал кладбищенский голем. А это самый главный страх Икатоба, который мог только мечтать убить Выра.

…бдышь…хлышь…

Он ударил себя лицевым костяшкам два раза. Ничего правда не почувствовал, но картинка в глазах слегка затряслась. Подпрыгнул на месте и побежал за Олдором.

Пламя позади него перекидывалось с травы на кусты, вскоре загорелись и некоторые деревья. Но двое опустошённых успели уйти на приличное расстояние перед тем, как начался настоящий пожар. Но пламя переливалось не самыми обычными оттенками. Кладбищенские деревья горели бледно оранжевым, местами переходившими в серые оттенки, длинными языками пламени.

* * *

Утро. Пещера

– Фух, – бородач Угит скинул последнюю охапку ржавых мечей в общую кучу, рядом с пещерой, – Теперече и спать можно, – прохрипел он, вытирая мутный пот со лба

– Да уж, я так устал, счас сдохну, – кивнул Ценг.

– Так уже, хо-хо… – прозвучал глухой смех бородача.

Он схватил свою броню, которую предварительно снял, чтобы вынести весь хлам из пещеры. Седовласый последовал за ним. Они зашли в пещеру и ощутили приятную прохладу, лёгкий ветерок. Наличие сквозняка в пещере говорит лишь о том, что где-то есть сквозные трещины. Но костёр в пещере они разводили только во время ливней.

Пройдя по тоннелю, дальше в глубь пещеры, они дошли до трёх деревянных кроватей, накрытых тряпками и волчьими шкурами. Самодельные кровати стояли в ряд около каменной стены. На первой спал Жусар, храпел, как старый дракон.

– Тс-с-с, – зашипел Ценг.

Он боялся, что Угит начнёт громыхать своей бронёй и разбудит мастера.

Но бородач хотел спать не меньше своего друга, он очень осторожно сложил броню рядом с кроватью. Звуков стука железа о камень слышно не было. Ценг одобрительно кивнул. Она легли, каждый на свою кровать. Закрыли глаза и уже готовились насладиться сладким сном. Но тишину развеял грозный голос, звучавший даже для Жусара слишком странно. Словно он всё никак не мог успокоиться после невероятного потрясения.

– Что развалились? Уже пропели дохлые петухи, пора вставать.

– Но мы только улеглись же, – раздосадована, почти сквозь сон, проговорил Ценг.

– Хм… Угит, а ты что думаешь? – снисходительно спросил Жусар.

– Хр-п-п-п… Хр-п-п-п… – это всё, что он мог ответить. В отличие от своего друга бородач успел заснуть.

– Храпит дружок твой, – спокойно произнёс Жусар. – Вы, собака, спать будете, а Вайларская мразь по загону шляться, души собирать.

Никто не ответил мастеру.

– Кто?! Скажите мне кто?! – Жусар заорал громко и неожиданно, словно грянул гром среди ясного неба.

– Что-где? Кто-что?! Чё-а? – Угит проснулся и вскочил с кровати.

– Я вас, чёрт собери, спрашиваю: кто остановит Вайлара, если мы будем бездействовать?!

– А мы ж так и не поняли, почему должны за ним охотиться…

– Ладно, он с девкой нас обокрал. Понятно, но это всё началось раньше, – поддакивая другу, объяснил Ценг.

Приспешники Жусара действительно не понимали, почему он так помещался на охоте за Вайлором. Не то, чтобы они любили и уважали своего короля, особенно теперь, когда он стал опустошённым… Но и лютой ненависти они к нему не питали, видели его все-то по разу каждый, когда ездили в столицу на праздник Таянья Хлада…

– Я может чего-то не помню, или забыл… Как вы померли? – заметно спокойнее спросил Жусар.

– Прям рассказать? – спросил бородач, сон уже отступил, глаза сами не закрывались.

– Да-да, я слушаю, – ответил мастер.

– В тот день я был на поле, – Ценг тяжело вздохнул и продолжил, – мои быки тягали плуг, а я плёлся сзади и направлял его. И тут нате, из-под земли вылезла какая-то хрень… Быки, твари, перепугались и развернулись. Ну, а я тикать… Только запнулся, они свалили меня и потоптали.

– Так ты в лепёху превратился, – улыбнулся Угит.

Он никогда не отличался манерами и развитой эмпатией. Вот и сейчас нелепая смерть лучшего друга показалась ему хорошим поводом пошутить.

– Заткнись! – крикнул Жусар, выпучив глаза.

Нервно сглотнув слюну и противный сгусток крови, Угит виновато посмотрел вниз. Ценг продолжил историю своей смерти.

– Кхм… быки потоптали меня, затем я оказался под плугом… Потом меня кто-то схватил, я ощутил, как клыки царапали кости, – после паузы он грустно добавил, – у меня же семья там осталась.

– Повезло тебе, – ответил Жусар совершенно без сарказма, – все мои уже нежить, а может и вовсе не существуют. Но сейчас не обо мне. Давай, Угит, твоя очередь.

– Ну-у, я был кузнецом. Семьи у меня не водилось, ходил я к девкам, да по трак…

– Ближе к делу, – хлопнув тыльной стороной ладони о другую, гаркнул мастер.

– Да по пьяни подраться решил… вот и подрался, тот щенок гео-магом оказался. Он големов своих на меня натравил, а сам, зараза, гвоздями пулялся, как стрелами. Ага, вот так я и помер.

– Как я понял, политикой вы не интересовались. И жили вы должно быть в приличных городах?

– Я в Акшпыце, – ответил бородач.

– Великозерск, – сказал седовласый.

– Вот вам повезло. Я жил, ну как жил… существовал в Черни, в проклятом чумном дерьмо-граде. Там нельзя жить, только мучиться и ждать смерти, чтобы учиться ещё больше.

– Жусар, а чё не уехал от туда-ва? – спросил бородач. При жизни он запросто мог сменить несколько городов в год.

– Ты от чумы умер, да? – стараясь говорить повежливее спросил, Ценг.

– Сейчас всё расскажу, – ответил мастер и застыл. – Да-да… почти вспомнил…

Сидя, как статуя он смотрел в одну точку. В какой-то момент его глаза закрылись. Два друга подумали, что мастер уснул и решили его не трогать. Каждый снова улёгся в свою кровать, ведь они про прежнему хотели спать. Но то, что происходило с Жусаром сильно их волновало, особенно Ценга, потому что, он чуть умнее бородатого друга. Но, они оба знали о его проблемах с памятью, но никогда бы не подумали, что мастер может потерять рассудок. Ценгу казалось, что именно это и происходит с мастером. Причиной тому целый ряд событий, длинной в десятки лет: ужасная жизнь в Черни, гибель родных… предательство Даффи, ИСмерть друзей, появление ненавистного Олдора, кража книги с заметками…

Воспоминания перетекали одно в другое, как болотная жижа, но всё никак не хотели собраться в единую картину. Жусар не мог вспомнить, как он умер. Но в памяти восстановилось одно из самых свежих воспоминаний, тех времён, когда он ещё оставался живым.

* * *

Около 20 лет назад. Город Чернь.

У медали есть обратная сторона. На Солнце есть пятна. В бочке мёда есть ложка дёгтя.

В королевстве Граунес есть город Чернь.

Это одиннадцатый по численности город. Он полном смрада и отходов, которые приносит стремительно течение самой полноводной и длинной реки Лонэхов. Кроме зловонной густой жижи в город также попадает и вся зараза, трупы животных, иногда людей…

Разумеется, не весь город стоит на воде. Лишь малая его часть, но даже этого достаточно, чтобы зараза распространялась. Конечно, местные делают всё, чтобы победить болезни, но вода, даже настолько отвратительная и вообще смертельно опасная, жизненно необходима для столь крупного города. В реке стирают одежду, правда непонятно становится ли она от этого чище или впитывает десятки болезней. В реке купаются дети и моются взрослые. Стоит им сделать один случайный глоток мерзкой мутной воды, и уже модно идти к гробовщику и снимать мерки… В городе бесчинствуют десятки болезней. И иногда просто невозможно сказать какая именно свела человека в могилу.

На окраине города стоял небольшой деревянный домик. Где жили: Жусар, его родители, братья и сёстры. В общем большая, но очень бедная семья. Переехать они не могли, денег даже на еду не всегда хватало, родители болели, семья держалась только на Жусаре и его младших несовершеннолетних братьях. Мать семейства всё просила собраться всех и отправиться в другой город, но муж оставался не умолим. Он всегда аргументировал свой отказ тем, что в других городах не нужны бездомные переносчики заразы, и их наверняка попытаются выгнать, причём не самым доброжелательным методом. А это значит, что лучше, чем в Черни, ни в одном другом городе не будет.

Но отец понимал всю безысходность ситуации, знал, что его семья оказалась между молотом и наковальней. Впрочем, он и сам родился в Черни, однако в те времена ситуация в городе представлялась чуть лучше… Отец ни раз просил детей, что бы те бросили больных родителей, путь которым уже заказан. Но Жусар с братьями и сёстрами и думать о таком не смели.

Вечер один из многих.

Деревянная дверка старого дома отварилась. Вошёл мускулистый парень с русыми волосами, практически вся его одежда была пропитана потом. А в руках он держал несколько книг.

– Как родители? – спросил он шёпотом у десятилетнего братика.

– Нолмально… Лаизим умел… – ответил ребёнок и кинулся обнимать старшего брата несмотря на то, что тот весь в грязи и воняет потом.

Несколько секунд они молча стояли и плакали. Затем Жусар отложил книги на старый пошарканный стол. Он всегда заглядывал в библиотеку после работы. Денег на образование в семье, конечно, не водилось. Но молодой Жусар умел читать. Днём он работал, а вечерами и ночами занимался самообразованием. Он хотел сделать всё, заработать достаточно денег и вывести свою семью из всеми забытого проклятого места.

– Где, братик? – вытирая слёзы, спросил он у десятилетки.

– Уже, закопали, – хныкая ответил он, – энто было утлом…

– Ладно, иди спать, – Жусар погладил младшего по голове.

Вскоре он переоделся в чистую, на самом деле, менее грязную одежду и зашёл в родительскую комнату. Мать уже давно спала, что неудивительно при её болезни. А вот отец сидел на стуле, держал в руках бутылку, сделанную из мутного стекла.

– Батя, где деньги взял? Почему еды не купил? – Жусара распирал гнев от настолько нерациональной траты денег. Он злился на отца, но говорил тихо, чтобы не разбудить больную мать.

– С-с-сёд-ня Лаи-з-з-зим у-у-мер-р… – заикаясь, как никогда, ответил отец, – а бу-т-тылку… дали от б-б-олез-ней…

Худощавый мужчина с кривым носом и бледной кожей в волдырях. Он хлебнул из горла и поставил бутылку на столик. Слезы бежали из его глаз, руки дрожали. Это не первый умерший его ребёнок, но от осознания этого факта становилось только хуже.

– Да уж… – после паузы он очень тихо проговорил, – ну почему, почему мир так несправедлив?

Но практически ослепший отец, имел очень острый слух и смог разобрать шёпот сына.

– А я т-т-ебе раскаж-жу, с-садись рядом, – поняв, что заикания понемногу сходят на нет, он стал говорить быстрее, – вот хлебани и слушай.

Из всех людских пороков именно пьянство Жусар ненавидел больше прочих. Он считал, что нужно быть законченным кретином, чтобы самостоятельно вводить себя в состояние отупения… Но сегодня он не стал перечить отцу, отпил совсем немного. Оправдал это ещё и тем, что это и для защиты от болезней полезно. Когда в городе не хватало лекарств, людей буквально лечили всем подряд. Одни уверяли, что молоко белых кошек лечит от любой заразы, другие, что кровопускание выведет все болезни… И только местные власти предпочитали алкоголь, как самое лучше и надёжное лекарство. Раздачей алкоголя бедны и больным семьям они убивали сразу двух зайцев. Создавали иллюзию помощи со стороны властей и «успокаивали» особенно буйных граждан города, которые ещё могли что-то предпринять, например, устроить бунт.

– Жусар, всё дело в нашем ублюдке короле и тех тварях, которые ср… гадят в воду, – даже пьяный, отец иногда умудрялся почти соблюдать приличие и говорить культурно, – И некому до этого дела нет. Король богат, сказочно богат…