Текст книги "В зоне особого внимания"

Автор книги: Евгений Месяцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Воздушная разведка зафиксировала движение войск противника – вот здесь, в районе аэродрома, складов, железнодорожного узла. Таким образом, Тарасов выполнил первую часть своей задачи – нашумел, отвлек противника. Теперь группа движется на север, к району, где предположительно находится замаскированный командный пункт «северных».

Новиков нажал одну из клавиш на своем пульте.

– Слушаю, товарищ командир! – раздалось в динамике.

Новиков смотрит на контрольные часы – 19.43.

– Погрузку техники начать в двадцать десять!

– Понял, командир!

– Что у Кирикова и Пахомова? – обратился Новиков к начальнику штаба.

– Тишина,– задумчиво ответил тот.

– Ждать больше не можем. Группе Тарасова брать закапэ!

– Еще есть немного времени... Тарасов первый раз...

– Если что – отправим к нему Пахомова или Кирикова.

– Хорошо... .

– Вызови Тарасова! – приказал Новиков радисту. Тот быстро сделал все, что нужно, и на пульте засветилось табло: «Готов».

– Передавай: встречай брата в три тридцать!

Радист повторил закодированное сообщение. Вскоре на его пульте вспыхнуло другое табло: «Принял».

19 часов 50 минут.

Около дома лесника Тарасов внимательно осмотрел строившихся бойцов своей группы. Заговорил четко и ясно:

– Переходим к главной части нашего задания. Его надлежит выполнить к... половине четвертого ночи. Сейчас – без десяти восемь... Я глубоко уважаю мастерство каждого из вас и надеюсь получить удовольствие от работы, которую вы буде-де выполнять. Главное – найти! Кое-какие наметки у нас уже есть: пеленги передатчиков, бумаги ракетчика и дежурного по гарнизону, радиоперехват. Анализ этих сведений дает право судить, что мы на правильном пути... Темп движения – максимальный. За шесть часов с небольшим мы должны покрыть расстояние в восемьдесят пять километров. Егоров!

– Я!

– Вы, кажется, хотели в голову группы? – Тарасов и остальные улыбнулись.

– Если можно, товарищ лейтенант.

– Так точно! Нет больше вопросов?

– Никак нет! – нестройно и радостно ответили разведчики.

– По самолетам!

...Первым ломится сквозь можжевеловые заросли Егоров: берет сдвинут на затылок, на одной щеке царапина...

Он скатывается на дно неглубокого оврага, мощным взмахом руки отводит кусты. И вдруг замирает, широко открыв глаза.

Перед ним, привалившись к дереву, сидит парень – водитель автофургона. Мертвенно-бледное лицо в крови, кровь на белой нижней рубахе, руки прижаты к животу – вся рубашка в этом месте темная от крови.

– Стоять! – скомандовал Тарасов, увидев страшную картину.

Волентир присел перед парнем, осторожно тронул его за плечо. Тот повалился на бок, в мох.

– Холодный,– тихо сказал Волентир.

– Товарищ лейтенант! – позвал вдруг Пугачев, растерянный, испуганный... Чуть поодаль лежала навзничь продавщица из леспромхоза.

– Волентир! – сорвавшись, хрипло позвал Тарасов.

Прапорщик выхватил из нарукавного кармана плоскую коробку на «молнии», достал ампулу, сломал ее головку, затем смочил ватку, дал понюхать женщине...

Та тихо простонала. Волентир осторожно дотронулся до ее головы и тут же отдернул руку – она в крови. Достал бинт...

– Пугачев! – позвал Тарасов.– Передатчик на милицейскую волну!

– Есть! – ответил тот.

– Запеленгуют! – сказал Волентир.

– А что прикажешь делать? – резко спросил Тарасов.

– Сорвем задачу десанта...

– Кто вас?– Тарасов присел перед женщиной; голова ее уже забинтована.

Она молчит, слезы бегут по щекам.

– Готов!– Пугачев протянул Тарасову портативную рацию.

– Всех, кто меня слышит, прошу на связь! – начал размеренно Тарасов.– На связь всех, кто меня слышит!

– Я – ноль седьмой! – отозвалось в крохотном динамике.– Слышу хорошо, прием!

– Ноль семерка, слышу вас хорошо! Прошу внимания... Я гвардии лейтенант Тарасов, воздушно-десантные войска! Координаты,– Тарасов развернул карту,– тридцать два километра на север от поселка леспромхоза в пятом квадрате! Как понял?

– Записал! Тебя запеленговали! Я – ноль седьмой!

– Тогда слушай дальше... Нашли труп и раненую женщину. Как понял?

Рация молчит...

– Как понял? – повторил Тарасов.

– Понял, лейтенант,– ответили из динамика.

– Даю сигнал радиомаяка! – Тарасов включил тумблерочек на крохотной коробке со штырем антенны... —Пи-и,– раздалось в динамике,– пи-и, пи-и!

– Маяк слышу!– доложил милицейский радист.

– У меня все! Конец связи...

– Понял...

Тарасов отдал Пугачеву рацию.

– Волентир! Подождете милицию...– Тарасов достал карту.– Смотри внимательно! Ближайшее жилье – дом лесника... У него мотоцикл... Ждем у переезда! Если нас там не будет, рвите к станции, и дальше – в квадрат четыре! Егоров!

– Все в порядке, товарищ лейтенант,– ответил тот, хлопоча возле женщины.– Шок проходит... Сделал укол.

– Снять все лишнее! – распорядился Тарасов.– Берем оружие, взрывчатку, связь!

Все молча выполняют приказ командира, надевают поверх ботинок полиэтиленовые пакеты.

– Егоров! В голову группы! Я – замыкающий! Бегом марш!

Разведчики быстро исчезают в лесу. Волентир садится рядом с женщиной.

Длинный бетонированный коридор с часовыми у загадочных стальных дверей... По бетонной лестнице поднимаются генерал-майор Матросов, подполковник Жбанов, майор Морошкин...

Вот они выбрались из подземелья на просторную площадку среди густого леса. Подошли к планшету, на котором изображена панорама местности: с лесами, озерами, реками, домиками, железной дорогой. Площадку и тех, кто на ней стоит, закрывает густая маскировочная сеть. Под ней же стоит связной вертолет.

– Да не нужны мне ваши картежные пасьянсы! Мне ведь не надо знать, были в этом пункте, видели тут, там-сям!.. Ищите, коли потеряли! И найдите! – сердито выпалил Матросов.

– Ищем, товарищ генерал,– почтительно ответил Морошкин.

Из подземелья выбежал лейтенант.

– Товарищ генерал, майора Морошкина к телефону!

Генерал кивнул, и Морошкин с лейтенантом скрылись в подвале.

– Извини, Глеб Николаевич,– тихо продолжал Матросов.– В четыре тридцать, через двенадцать часов, мы наносим удар, а мой штаб до сих пор спокойно не может работать! Твои парашютисты у меня – как кость в горле. Ты уверен, что они всю мою технику своими парашютиками не разрисовали?

– Все, что они сделали, нам известно. Последствия их диверсий ликвидированы. Наши блокировали весь район. Надо еще чуть-чуть подождать...

Жбанов не успел закончить. Из подземелья стремглав вылетел Морошкин.

– Объявились, товарищ генерал! – доложил он.—Командир группы вышел открытым текстом на милицейской волне!

– А что случилось? – спросил Жбанов.

– Убийство! Бежали четверо уголовников! Парашютисты нашли труп. Разрешите действовать?

Матросов кивнул.

– Час от часу не легче,– мрачно сказал он затем Жбанову.

– Зуев! —крикнул Морошкин. –Здесь! – Из темноты выступила знакомая фигура.

– Вперед! – скомандовал майор. Они быстро идут по дорожке.

– Ты чего такой смурной? – спросил Морошкин.

– Да так... Не повезло свояку,– с сожалением ответил капитан.

20 часов 11 минут. В люки десантных самолетов степенно взбираются боевые машины десанта, крытые грузовики с тюками парашютов на крышах. Бесконечными кажутся молчаливые колонны десантников, которые быстро движутся за машинами. Все десантники в камуфлированных комбинезонах, все рослые и крепкие, как на подбор.

«Газик» Новикова взлетел по аппарели реактивного ИЛ-76.

– Ноль полсотни первый погрузку закончил!– раздалось в динамике над головой пожилого командира самолета.

– По-онял,– ответил командир.

Из кабины Новиков видит, как к их самолету подкатил «газик». Из него вышли начальник штаба, старший лейтенант Кириков и лейтенант Пахомов.

Новиков мгновенно переменился в лице. Он резко повернулся и вышел из пилотской кабины...

Второй час друг за другом бегут по ве-черному лесу разведчики. Мрачные, строгие лица, все без курток...

Они пересекают лужайку и исчезают...

...На крохотную поляну садится вертолет.

Волентир накрывает раненую женщину своей курткой и исчезает.

...Капитан-военврач закрывает лицо убитого парня простыней. Труп кладут на носилки. Майор Морошкин снимает фуражку, смотрит на труп, на другие носилки, где лежит раненая женщина.

– Осторожней, парни,– просит он солдат, которые несут женщину.

Подошедший подполковник милиции протягивает Морошкину куртку, которую оставил Волентир.

– Их-то за что? – спросил майор, кивнув на носилки.

– Машина понадобилась,– мрачно ответил подполковник.– А чтоб следов не осталось... К дорогам рвутся...

Морошкин вертит в руках куртку десантника.

– Зуев!

– Слушаю! —быстро подошел капитан.

– Весь район,– Морошкин обвел рукой пространство вокруг,– прочесать под мелкую гребенку!

– Выполняю!– стрательно ответил Зуев»

– Здесь сплошные топи,– вставил подполковник милиции.

Морошкин довольно кивнул в ответ. ,

– Зуев! Отсекающий десант—на болото!

Три вертолета МИ-8 проносятся над деревьями, над головами людей Тарасова. Все смотрят, как машины зависают над речушкой. Открылись люки, из них на берег один за другим прыгают солдаты с автоматами в комбинезонах.

– Взялись наконец,– сказал Тарасов с уважением.– Влево девяносто?

– На болото?! – спросил Егоров.

– Ну не туда же, Сережа,– спокойно ответил Тарасов, кивнув на вертолеты.

Из кустов выскакивает Пугачев. Лейтенант ждет, что он скажет.

– Человек сорок! Цепью! – запыхавшись, говорит Пугачев.– При собаках, с автоматами.

– Далеко? – спросил Тарасов,

– С километр!

– Бего-ом... Арш! – командует Тарасов.

...Длинная цепь автоматчиков в камуфлированных комбинезонах прочесывает лес.

Три вертолета строем «фронт» едва не касаются кустов на болоте. У открытых дверей машины сидят пулеметчики: все в белых защитных шлемах, у ног вьются ленты с крупнокалиберными патронами. В пилотской кабине оператор не отрывается от окуляров мощного видеоприбора, через который все болото как на ладони.

С третьей стороны, под лай собак, идет оцепление войск МВД. Торопится усталый подполковник милиции, на ходу взводит затвор пистолета. Стечкина. Оборачивается к цели.

– Стрелять после первого предупреждения! Или– если откроют огонь!

...На краю болота Тарасов быстро говорит Пугачеву:

– Аккуратней!

– Я пошел!

И Пугачев мчится через кусты, вдоль опушки.

Тарасов первый шагает в черную жижу болота.

Пугачев видит из-за кустов, как приближается цепь солдат. Слышен лай собак. Видно лицо усатого подполковника.

Пугачев бежит, пригнувшись, вдоль кустов. Падает. Встает и – неожиданно – несется по открытому пространству!

– Стой! – кричат сразу двое солдат и вскидывают автоматы.

– Не стрелять! – кричит капитан милиции.– Собаку!

Пугачев ныряет в кусты. Следом за ним метнулся пес.

– Охватывать справа! – бежит к лесу подполковник.

Вертолеты проходят низко над болотом и едва уходят к лесу, как над болотом по-

являются головы Тарасова и Егорова. Оба тяжело переводят дух.

– Ни с места! Будем стрелять! – капитан и солдаты бегут к кустам. Проводники едва удерживают на сворках взбесившихся псов.

 Пугачев стоит спокойно и едва заметно улыбается. У ног собака, скрученная его курткой.

– Руки! – настороженно выкрикивает капитан.

Пугачев кладет руки на голову. Капитан вглядывается в его лицо.

– Шаг в сторону – стреляем без предупреждения. Вперед!

– Есть проход в оцеплении! – быстро докладывает Егоров.

Напрягая силы, оба движутся к островку на болоте. А вертолеты позади них зависают над краем болота.

Один из них начинает снижаться.

Тарасов видит в бинокль, как из его кабины стремглав выпрыгивает десять человек, рослых, в маскхалатах. Они исчезают в лесу. Винты вертолета останавливаются. Егоров ловит многозначительный взгляд Тарасова...

22 часа 30 минут. Длинная колонна десантных самолетов тянется к взлетной полосе.

Реактивный ИЛ-76 первый начал разбег. В кабине летчиков Новиков ждет, когда самолет оторвется от бетонки. Затем он идет в грузовой отсек, где работает его штаб. Садится возле одного из радистов.

– Радио Тарасову!

– Готов,– ответил радист.

– Брат выехал, встречай!

– Брат выехал! Встречай! – выкрикнул Егоров от рации. Грязные после болота, задохнувшиеся от напряжения, торопливо приводят себя в порядок Егоров и Тарасов.

– Полный ход, Сережа! Я бы даже сказал, самый полный! – хрипло говорит лейтенант.

Взмокший, задыхающийся Волентир вылетает на небольшую поляну и видит перед собой избушку лесника.

Он движется к ней острожно, огибает стороной и наконец замечает мотоцикл под навесом.

Из чуть приоткрытых окон избушки слышатся голоса, но, не обращая на них внимания, Волентир подбирается к мотоциклу. Осмотрел его, заглянул в бензобак, посмотрел на мотор – нет свечи – один проводок болтается.

Прапорщик шагнул к крыльцу.

Когда он приоткрыл дверь, из сенного сарая в спину Волентиру глянул здоровенный детина с автоматом. Рядом лежит связанная внучка лесника.

Волентир распахивает дверь:

– Добрый день!

Прапорщик жмурится от света, приглядывается и – застывает.

Лесник сидит на лавке – связанный, в разорванной рубахе, с заплывшим глазом и струйкой крови у рта.

А заросший щетиной бандит уже упер в Волентира дуло автомата, глядит на него злыми, мрачными глазами.

Еще двое бандитов стоят тут же,

– Рады тебя видеть... Без петли на шее!

– Руки в гору! – скомандовал детина и подтолкнул Волентира на середину горницы.

Прапорщик начал медленно поднимать руки.

Бандит по кличке «Понял», не опуская автомата, ударил лесника:

– Еще раз спрашиваю, гад паршивый, где ключ от мотоцикла?! Где свеча?!

Лесник улыбается Волентиру – мол, все хорошо, сынок...

– Где девка? – спросил «Понял» дружка.

– В сеннике,– ухмыльнувшись, ответил тот.

– А ну-ка, пусть еще раз голос подаст! Бандит хотел выйти, но остановился —

со двора послышался истошный женский визг.

– Во-от хорош-шо,– осклабился «Понял».– Не вспомнил?

Волентир, положив руки на голову, присел и, оглянувшись, резко ударил здоровяка: левой рукой в переносицу – между глаз, а правой – в пах!

И тут же метнулся к «Понял», чтобы вырвать у него автомат. Но юркий «Чума», как пружина, бросился под ноги прапорщику. Падая, тот успел схватить табуретку, прикрыться ею. И это спасло его: в крышку глубоко вошел нож, который бросил «Тихий».

«Чума» снова кинулся на Волентира. Тот ударил его табуреткой по ногам. «Чума» перелетел через прапорщика и рухнул на распластанного здоровяка.

«Понял» за это время успел примкнуть штык к своему автомату. Положив палец на спусковой крючок, он ждет, когда поднимется Волентир.

А тот медленно отступает к двери.

Оскалившись вдруг, как при падучей, «Тихий» вырвал из рук «Поняла» оружие и сделал выпад, чтобы ударить прапорщика штыком.

Едва уловимым движением тот ушел от удара: штык глубоко вошел в дверь.

В тот же миг Волентир, прижав к автомату руку «Тихого», ударил его коленом в пах, а когда тот согнулся – еще раз: собранными в «узел» руками – снизу вверх, в челюсть.

«Понял» схватил с лавки двухстволку и выстрелил в Волентира.

Заряд ударил в дверь, почти выбив ее, не задев прапорщика. Но бандит этого не заметил. И Волентир пустился на хитрость:

схватившись за живот, он начал медленно садиться.

Обернувшись к леснику, «Понял» открыл стволы, чтобы проверить, есть ли еще патроны, и тут же снова закрыл их – патрон был.

– Ну! Образина! – заорал он.– Быстро! Где свеча?! Ключ от зажигания?!

Волентир понял, что не сможет предупредить беды: ни ударом, ни броском.

– А-ыы! – заорал он тогда утробой, по-звериному.

«Понял» обернулся, замер с поднятым ружьем.

В тот же миг из-под пальцев прапорщика с громким щелчком вылетело узкое лезвие и вонзилось бандиту в солнечное сплетение.

В горнице наступила тишина. В углу бессильно корчились «Тихий», «Чума» и здоровяк «Корзубый»

На полу крестом лежит «Понял».

Как в бреду, Волентир вышел на крыльцо, сел на дорожке, бессмысленно глядя на близкую цепь автоматчиков из войск МВД.

22 часа 51 минута. Сквозь редкие кусты, которые растут на островке посреди болота, Тарасов рассматривает окрестности в прибор ночного видения. Видит стоящие на далеком противоположном берегу вертолеты... Видит Тарасов и человека, который так же, как и он, рассматривает островок в прибор ночного видения,

В этом человеке не трудно узнать майора Морошкина...

Тарасов посмотрел на Егорова... Мокрый и грязный с ног до головы, заросший редкой щетиной, он вопросительно смотрит на командира.

– Это последний шанс, Егоров —сказал Тарасов.– Надо попробовать...

В горнице лесника усатый подполковник милиции дописал что-то в толстом блокноте.

– Встать!—приказал он троим бандитам, которые до этого сидели на лавке возле дверей под охраной здоровенной овчарки и двух автоматчиков.

– Руки на голову! Вперед! – скомандовал сержант. Охрана и бандиты вышли из избы.

Подполковник взял со стола портативный автомат Волентира, ловко вынул из магазина несколько патронов, оставшихся там.

– Неужели холостые?! – искренне удивился он.

Прапорщик снова промолчал, уставившись в пол. Дверь распахнулась, под конвоем вошел Пугачев. Волентир посмотрел на него так, словно увидел впервые. Подполковник усмехнулся, заметив это.

Радист снял наушники.

– Вас, товарищ подполковник.

– Слушаю, я – второй! – громко сказал подполковник.

– Еще раз, здравия желаю! Майор Морошкин снова беспокоит. Я тут слышал, у вас добыча? Верно?

– Да, есть кое-что,– подполковник посмотрел на разгром в избе.

– Я рад! А для меня ничего новенького не будет?

– Приезжай, посмотришь!

– Серьезно?! – воскликнул Морошкин.– Сейчас буду! – Рация пискнула и умолкла.

Подполковник взглянул на десантников, заметил, как оба осторожно сменили позиции, пододвинулись к дверям, усмехнулся.

Молоденький сержантик заглянул в избу.

– Посади-ка их на свой мотоцикл. Он у тебя как – на ходу?

– С пол-оборота, товарищ подполковник!

– Добро... Я сам их отвезу.

– Пошли! – коротко скомандовал сержант.

Волентир и Пугачев шагнули вслед за ним.

Подполковник поднялся со скамьи, собрал свои бумаги в сумку. За окном вдруг взревел мотоцикл. Подполковник шагнул к окну.

Он увидел, как его солдаты кинулись к рванувшемуся мотоциклу, в котором сидели Волентир и Пугачев. Как мотоцикл, выписывая петли и восьмерки, метался по поляне. Как на спину Пугачеву прыгнул здоровяк сержант, но в воздухе мелькнули его ноги, и сержант оказался на земле. А мотоцикл встал на «дыбы» и будто прыгнул через канаву на дорогу.

Подполковник улыбнулся в усы и отошел от окна...

Возле асфальтовой дороги, на крошечном пятачке у самого леса, стоит связной вертолет. Двигатель его работает на малых оборотах, отчего винты вертятся как бы нехотя...

В пилотской кабине откинулся на своем сиденье пожилой летчик: в полудреме или просто так – задумался, может быть... Когда по дороге проносится машина, летчик чуть открывает глаза...

Бесшумно распахнулась за его спиной дверца: здоровенные башмаки на толстой подошве мягко ступили в кабину пилота.

Летчик резко обернулся. Испуг и недоумение изобразились на его лице в тот же миг – на него в упор смотрело дуло.

Не увидел пилот и лица того, кто его испугал: его закрывала маска с двумя прорезями для глаз.

– Двигатели на взлет! Быстро! – сказал незнакомец.

– А в чем дело? – спросил летчик, оставаясь в той же позе.

– Двигатель! – гаркнул незнакомец и сам потянулся к двум широким ручкам на пульте.

Еще одна таинственная фигура появилась за спиной летчика.

– У меня нет горючего! – почти крикнул летчик.

– Где экипаж? – спросил второй пришелец.

В тот же миг его товарищ выключил двигатель.

– Я один! – ответил летчик.

Первый незнакомец вынул из-за спины пилота планшетку с картами.

– Отставить! – гневно сказал летчик и попытался встать.

– Сидеть! – приказал второй. Он тут же кивнул напарнику: оба как мыши юркнули из кабины, плотно закрыв за собой дверцу.

Летчик метнулся к стеклу кабины, припал к нему, пытаясь увидеть хоть что-нибудь...

...В лесу запыхавшиеся Тарасов и Егоров сорвали с себя камуфлированные маски.

Лейтенант вынул из планшета летчика карту и прочие бумаги.

00 часов 26 минут. В пилотской кабине ИЛ-76-го летчики и полковник Новиков видят вокруг серебристые тела военно-транспортных самолетов. Сверху и впереди них летят две четверки сверхзвуковых перехватчиков – с ракетами под крыльями.

– Как Тарасов? – спросил Новиков заглянувшего в кабину начштаба.– До выброски... четыре часа!

– Молчит,– ответил начштаба.

В кабине вертолета, который недавно пытались захватить разведчики, майор Морошкин пишет что-то в свой планшет...

Рядом с ним – летчик: без тени забот и волнения он довольно прихлебывает из термоса чай.

– Ты уверен, что они ничего не заметили? – спрашивает майор.

Летчик кивает.

– Я тебе верю... Только бы все прошло с нашей картой...

– Нормально... Может, полетим? Ночь скоро... Да и дождик будет – поясницу заломило...

– Запускай, я через секунду закончу,– ответил Морошкин...

Тарасов и Егоров бегут краем дороги: по кустам, по кочкам, по лужам... Настроение у них приподнятое, словно не было позади ничего, кроме веселых часов.

– Тут же все, что нам надо! – улыбается Тарасов, потрясая картой.– Погоди-ка, Егорушка! Дай-ка я тебя! Ну, молодец, Серега! – Лейтенант обнял Егорова.– Славно сработано, ей-богу! Вот он закапэ, товарищ полковник! Там, где и мы предполагали! – Тарасов, смеясь, поднял карту над головой, словно показывал ее кому-то.– Вот он, желанный! Тридцать верст отсюда! Успеем! Как пить дать! Э-эх! А-а как в нашу да гавань, э-эх, заходили корабли, корабли-и! Большие корабли из океана! В таверне веселились моряки! Ой-ли! И пили за здоровье атамана!– запел вдруг Тарасов, опускаясь до шепота в конце лихого припева.

– Пора сворачивать, товарищ лейтенант! – прервал песню Егоров.

– Сейчас свернем, Серега! Как хорошо, братцы! Сворачивай!

 – До переезда – почти три километра... Тут, правда, болотце небольшое...

– Вернемся, всем отпуска сделаю! Заслужили – не просто так! – радуется Тарасов.

Мотоцикл с Пугачевым и Волентиром вылетел к переезду, возле которого стоят две молодухи.

– Девушки, нас тут должны ждать.... – начал Волентир.

– Да вот не ждут... Чайку не желаете? – с надеждой спросила одна из женщин.

– Часика через два – с радостью.

– А чтобы тебя не украли,– улыбаясь сказал Пугачев,—дарю тебе свою кепочку. Обещай только не снимать ее весь вечер, пока не вернемся! – Пугачев аккуратно надел девушке свой берет.

– Да она в ней спать ляжет! – весело крикнула под шум отъезжающего мотоцикла ее подруга.

Первым на железнодорожное полотно из леса выскакивает Егоров: оглядывается, затем ложится на землю и прикладывает ухо к рельсу.

– Идет? – спросил у него Тарасов. Егоров кивнул.

– Давай к переезду! – командует Тарасов,– Там поворот, там и сядем...

Они быстро идут по насыпи к переезду, через который только что проскочили Пугачев и Волентир.

...Со звоном опускается шлагбаум. Одна из молодух достала желтый флажок – приготовилась встречать близкий уже поезд.

– Добрый вечер, девушки! – поздоровался Тарасов.

– Спасибо! – улыбаясь, ответила женщина: рослые и крепкие мужчины ей сразу понравились.

Ее подруга в берете Пугачева приветливо оглядывает разведчиков.

– Да сыми ты этот колпак! – смеется та, что с флажком, перехватив внимательный взгляд Тарасова.

– А может, мне идет? – ответила подруга.

– Нашла, что ли? – поинтересовался у нее Тарасов.

– Подарили! Из ваших, наверное...

– Давно? – как бы между прочим спросил Тарасов.

– Полчаса назад...

– На паровоз не посадите? – спросил Тарасов.

– Да садитесь! Нам не жалко! женщина засмеялась.

Лейтенант хотел еще что-то сказать, но поезд был совсем близко.

Вот мимо прогрохотал тепловоз и багажный вагон.

Первым на подножку вскочил Егоров. На вторую площадку взбирается Тарасов.

Женщина с флажками у переезда недоуменно смотрит вслед поезду...

Тарасов распахнул дверь в тамбур с первой же попытки. Прежде, чем лезть в вагон, он еще раз глянул на Егорова – он висел на поручнях,—двери перед ним были закрыты. Тарасов метнулся в коридор вагона.

Возле туалета, загородив проход, стояли рослый длинноволосый парень и женщина средних лет.

– Позвольте,– сказал Тарасов и тронул парня за плечо.

– Буфет в шестом вагоне, отец,– не оборачиваясь, ответил парень.

– Я как раз оттуда.– Лейтенант слегка прижал парня и проскользнул между ним и улыбающейся женщиной.

– А нельзя поаккуратней? – раздраженно спросил парень.

Тарасов на ходу обернулся и подмигнул ему.

В тамбуре проводница копалась возле кладовки с углем.

– Одну минуточку! – Тарасов вежливо отстранил ее и тут же распахнул дверь.

– Ты что-о?! – вскрикнула проводница, вцепившись в спину лейтенанта.

Как из-под земли, перед ней вырос Егоров. Проводница бросилась в вагон, но Тарасов загородил проход.

– Пусти-ии! – проводница нырнула под руку и подбежала к служебному отделению.

– За бригадиром, наверное, побежала,– сказал Егоров.

Тарасов открыл наружную дверь, встал на подножку, увидел между вагонами лесенку, ведущую на крышу.

– За мной! – приказал он и первым полез на крышу.

Перед притаившимися Волентиром и Пугачевым – невысокий насыпной капонир. От него к другому такому же укрытию ведет еле приметная бетонная дорожка. На «пятачках» из бетона укрылись под «грибами» два часовых. Чуть поодаль от капониров высятся две мачгы с антеннами. На одной из них медленно вращается небольшая телевизионная камера...

У ближнего к разведчикам капонира выросли вдруг майор Морошкин и его помощник капитан Зуев.

– Так, за мной! – скомандовал он негромко часовым.

Двое вышли из-под «грибков» и пошли к майору. Еще двое – их до этого не видели разведчики – вышли из-за кустов...

01 час 40 минут. На крыше пассажирского вагона сидят Тарасов и Егоров. Поезд круто повернул.

– Станция! – тут же кричит Егоров. Один за другим разведчики спускаются

по лестнице и прыгают на песчаную насыпь.

На привокзальной площади стоят несколько машин.

Взвыл вдруг мотор одной из них – «газика», на котором написано: «Военная комендатура», завертелась его «мигалка».

Две высокие крепкие фигуры метнулись внутрь машины. В этот же миг «газик» рванулся с места и пропал в темноте.

Из «Волги», стоящей рядом, выскочили несколько человек...

В штабном отсеке десантного самолета готовятся к десантированию. 01 час 55 минут. Новиков и его ближайшие помощники надевают парашюты. Новиков поймал взгляд заглянувшего начштаба. Тот отрицательно покачал головой.

«Газик» с ярко-желтой полосой на борту и надписью: «Военная комендатура» несется по улочкам спящего городка. 02 часа 00 минут.

За рулем – Тарасов. Егоров смотрит на часы.

– Успеем, – уверенно сказал Тарасов. Дорога пошла влево. И тут же лейтенант увидел впереди крытый «газик».

– Штабной! – сказал Егоров.

«Газик» включил указатель левого поворота и спустя несколько секунд свернул на узкую ленту асфальта, которая терялась в темном лесу.

– Вправо, товарищ лейтенант. Под кирпич... Видите?

– Так точно! – довольно сказал Тарасов и свернул вправо...

Зуев в форме прапорщика – дежурного по КПП – разговаривает по телефону с майором Морошкиным:

– Не забудь сразу же смотать телефонный кабель!

– Все сделаю, товарищ майор!

– Если начнут допрашивать – тяни время...

– Да, ясно...

– И не робей!

– Ладно! – усмехнулся Зуев.

К контрольно-пропускнохму пункту подлетает машина военного коменданта. Тарасов чуть приоткрыл дверцу «газика».

К машине быстро подошел Зуев с повязкой дежурного. Почтительно козырнул. 02 часа 05 минут. Тарасов тут же испуганно отпрянул – он узнал свояка.

– Командир у себя? – спокойно спросил Тарасов из темноты.

– Так точно, – ответил Зуев, пытаясь рассмотреть того, кто сидит рядом. – А вы по какому делу, разрешите узнать?

– А начальник штаба? – спросил Егоров.

– Все на узле связи,– ответил прапорщик.

– Ясно, открывай! Все спокойно?

– Так точно!

– Пошел, – тихо скомандовал Тарасов самому себе.

Проводив «газик» комендатуры, Зуев быстро вошел в домик КПП.

– Степин! – позвал он и, не дожидаясь ответа, поднял трубку телефона. – Почему света нет?!

Здоровенная пятерня в кожаной перчатке крепко прижала руку прапорщика к аппарату.

– Не шали! – строго приказал Волентир. Пугачев включил фонарик – луч ударил

в лицо смущенного прапорщика. Затем высветил и растерянного солдата, которого Морошкин оставил на часах у КПП.

«Газик» Тарасова круто сворачивает с дороги и тут же резко тормозит.

Первым из машины выскакивает Егоров. За ним – Тарасов. Оба опрометью бегут к дальнему капониру. Скатываются по крутой бетонной лестнице... Рывком поворачивают здоровенные задрайки, которые держат толстую стальную дверь...

Во весь дверной проем – рослый манекен в пятнистой форме, с автоматом наперевес. Ярко-белое «лицо», пятнистая каска, идиотская улыбка во весь рот с ярко-красными губами, глаза навыкат – в общем, чудовище-Тарасов отталкивает «часового», входит в просторную комнату...

Лейтенант, озаренный внезапной догадкой, подходит к аппаратуре... Смотрит на нее несколько секунд... Затем бьет кулаком по большому блоку «радиостанции» – он разлетается в щепки.

Все в комнате сделано из фанеры или картона, все бутафория.

В дверях тихо появляются Волентир и Пугачев, подавленные, расстроенные.

– Ку-ку, товарищ лейтенант! – раздалось вдруг из потайного динамика. – Ха-ха-ха..., Здравия желаю! Это Морошкин из штаба «северных»! Вы меня слышите?

– Пугачев, шифровку командиру полка! – приказывает Тарасов.

– Есть, – ответил тот, берясь за рацию.

– Передашь... Опаздываю к поезду, встретить брата не могу! Все!

– Момент, командир, – просит Волентир.

 – Выброска через полчаса, Александр Иванович, – говорит ему Тарасов. – Это провал.

– Момент... В дежурке есть полевой телефон...

– Ну и что?

–Попробуйте пройти по кабелю... Это шанс, все-таки...

Тарасов внимательно смотрит на прапорщика.

– Какой-никакой, но шанс, – повторяет Волентир.

– Долго вы меня гоняли, честное слово! – продолжает Морошкин, не видя разведчиков. – Я уже, грешным делом, подумал, что мы и не увидимся. Ха-ха-ха! Вы меня слышите? Прием... Нажмите кнопку у дверей! Виктор Палыч! Зуев! Помоги свояку! Встретимся, я вам все расскажу, Виктор Палыч! Про вертолет у дороги... Ха-ха-ха...

...Первым бежит Пугачев. В его руке тонкий провод: как компас, он ведет за собой разведчиков...

В пилотской кабине транспортного самолета Новиков разглядывает карту.

– Выброска через двадцать минут! – кричит ему молоденький штурман. – Если, конечно, ваш разведчик объявится!

Новиков хотел сказать штурману что-то резкое, но сдержался.

Разведчики притаились в кустах на низком холме. Телефонный провод, который держит в руках Пугачев, ведет через лужайку к бугру, склоны которого покрыты пнями и остатками большой поленницы. Низкий домик с дырявой крышей стоит рядом с поленницей.

Волентир крутит ручку портативной рации.

– Цифровой код! – доложил он.

– Пеленгуй!

– Поленница! Там передатчик! – доложил Волентир.

– Ну все, мужики! – счастливо проговорил Тарасов. – Неужели, а?