Текст книги "Сказочные повести. Выпуск шестой"
Автор книги: Евгений Шварц
Соавторы: Ефим Чеповецкий,Николай Поливин
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Сказочные повести. Выпуск шестой
-
Николай Поливин
Солнечный мальчик
Часть первая
Замок «Старая подкова»
Глава 1Пленник «Старой подковы» Дурантино Сандалетти и его «Голубая стража». Чудеса рождаются в полдень
Родовой замок маркизов Сандалетти величествен и угрюм. Он подмял под себя маленький скалистый островок неподалеку от берегов одной солнечной страны. По форме островок напоминает слегка разогнутую подкову. Отсюда и название замка.
«Проклятое место!» – говорят о нем рыбаки, за много миль огибая его серые высокие башни с маленькими оконцами, заделанными крепкими решетками.
В хорошую погоду замок можно разглядывать в подзорную трубу с крыши любой рыбацкой хижины, которые рассыпаны вдоль песчаного берега довольно густо. Но даже мальчишки не делают этого, так как наслышаны от взрослых о «Старой подкове» предостаточно. В заплесневелых подвалах замка и в его башнях загублено множество жизней таинственных пленников, доставленных сюда в минувшую войну по приказу известных всем злодеев.
И хотя хозяин замка отрицает это и судьи с полицией вторят ему, но простой народ не обманешь! Кто-кто, а УЖ он-то всегда докопается до истины!
Вот и сейчас среди рыбаков ходит слух, будто бы в одной из башен заточен то ли русский, то ли болгарский ученый. Да не простой, а чудодей такой, которому и солнце со звездами подвластны. Как он попал в плен, никто не знает. Но это, в конце концов, и неважно. А вот как освободить его – простые люди подумывают. Да только как? Тем более что никто из рыбаков собственными глазами его не видел…
Маркиз Дурантино Сандалетти разгуливал по огромному кабинету, заложив руки за спину. А вернее – за горб, так как он был не только длинноног, но и горбат.
На длинном указательном пальце Дурантино позвякивает связка затейливых ключей. Маркиз мурлычет какую-то песенку. Настроение у владельца замка «Старая подкова» превосходное: гонкие губы Сандалетти зловеще улыбаются.
«Итак, – ликует маркиз, – упрямый профессор сломлен!.. Наконец-то заокеанский друг Дурантино Сандалетти богач Генри получит солнечную бомбу!.. С этой штучкой не смогут соперничать ни атомные, ни водородные „хлопушки“!..»
Дурантино отделяет от связки ключей самый затейливый ключ и нежно гладит его: вот он – верный страж Северной башни, в которой профессор Александр Александрович Боев колдует сейчас над своей адской машиной.
Маркиз одергивает на себе голубой в желтую клетку мундир и, подойдя к креслу, подлокотники которого украшены разноцветными кнопками, нажимает одну из них. Раздается звонок, дверь в кабинет распахивается, и на пороге появляются два «голубых» великана-телохранителя. Это братья-близнецы Мор и Ром. Они так походят один на другого, что на них нельзя смотреть без улыбки. И маркиз улыбнулся, обнажив редкие зубы.
– Что прикажете? – рявкнули братья, выпячивая грудь колесом.
– Пойдем в Северную!..
– Есть в Северную! – Братья лихо пристукивают каблуками.
– Болваны! – вздохнул маркиз. Но тут же успокоил себя: – Зато преданные!
Дорога к Северной башне петляла по этажам, то поднимаясь на самый верх замка, то опускаясь в подвал. Шесть тяжелых стальных дверей открылись и закрылись по мановению руки всемогущего горбуна.
Седьмая дверь! Последняя. Она обшита толстыми свинцовыми плитами и так тяжела, что открыть ее можно лишь специальным механизмом, который спрятан внутри двери. Вставишь ключ в замочную скважину, повернешь – и дверь медленно раскроется…
Маркиз припал к тайному глазку в стене и в ужасе отпрянул:
– Эй, стража! Унять профессора, он хочет покончить с собой!.. Властелин Генри не простит мне этого!..
Жалобно скрипнул замок, дверь распахнулась, стража набросилась на ученого и скрутила ему руки.
– Это что же такое, дорогой профессор, вы задумали? – Кончик грачиного носа господина маркиза задергался. – Саботировать?! А как же наш договор?! Ведь мы же условились: вы нам – солнечную бомбу, мы вам – свободу, а если пожелаете, и деньги. Много денег!.. Таких кругленьких, золотеньких!
Пленник, высокий сутуловатый мужчина преклонного возраста, поморщился. С высокого лба его упала прядка седых волос, запачканных кровью.
– Видите, до чего вы себя довели? – посочувствовал Дурантино. – А возвращение на родину так близко!.. Вы, кажется, с берегов Черного моря?
– Это вас не касается! – Пленник тяжело вздохнул.
– Даю вам слово маркиза и офицера, – вкрадчиво продолжал Сандалетти, – как только солнечная бомба будет изготовлена, мы сажаем вас на вертолет и… отправляем куда вы пожелаете. Хотите – в Ленинград, хотите – в Габрово… хотите – в Варну… Кажется, и такой город есть на вашей родине?
– На моей родине есть все. – Пленник прищурил серые сердитые глаза. Ну да ладно. Прикажите своим «роботам», – профессор кивнул на братьев-великанов, – пусть немедля принесут еще пять сферических зеркал, заказанных мной на той неделе, и… до свидания!..
– А? – разинул рот Дурантино.
– Б-б! Подождите до завтра! – буркнул пленник. – Чудеса свершаются в полдень!..
Маркиз, раболепно кланяясь худой спине сердитого ученого, вышел. Вслед за ним удалились и братья-великаны.
Резко хлопнула дверь, в тот же миг каждый из телохранителей получил по увесистой пощечине.
– Эх ты! – почесал родимое пятно на левой щеке великан Мор.
– Ох ты! – почесал родимое пятно на правой щеке великан Ром.
– Пообедать бы! – вздохнули братья.
«Только бы и насыщались, обжоры!» – нахмурился маркиз. Но вслух сказал другое:
– Отнесите зеркала и обедайте!
Дурантино влетел в кабинет и опустился в кресло. Крючковатые пальцы схватили телефонную трубку.
– Алло, Страна банановых пряников? Это повелитель Генри? Да, я… Конечно, все улажено. Он согласился… Завтра в полдень!.. Деньги?! Как не нужны? Нужны. Три миллиона? Пока хватит. Благодарю…
Трубка снова легла на рычажки. Дурантино просиял: Властелин доволен, значит, доволен и он, Дурантино! А потом… Три миллиона на улице не валяются. Правда, повелитель дает эти миллионы на нужды ученого. А если чудак профессор выкладывает свои секреты бесплатно?! Кому, выходит, принадлежат его денежки? Тому, кто заставил упрямца выложить эти секреты! Значит, ему – маркизу Дурантино Сандалетти, не Мору же с Ромом?!
Горбун довольно хихикнул.
А телохранители маркиза тем временем потели на кухне. Мор доедал десятую порцию жаркого, а Ром допивал седьмой жбан компота.
– Вкусно-то как, эх ты! – урчал Мор.
– Сладко-то как, ох ты! – мурлыкал Ром, прицеливаясь на восьмой жбан.
Замок окутали сумерки. Тихо плескалось море, шепча узникам замка «Старая подкова» что-то утешительное.
Уснули телохранители. Средь огромных подушек на просторной деревянной кровати затерялся последний отпрыск рода Сандалетти – горбатый Дурантино. Утихомирились даже упрямые сверчки. Лишь в Северной башне продолжал гореть неяркий свет настольной лампы да по унылым, серым стенам металась тень бородатого сутулого человека. Профессор Боев возился с «солнечной машиной», собирал многоколенчатые трубы, устанавливал под определенными углами оптические зеркала. Крупный нос ученого, испачканный смазочными маслами, лоснился. Полные губы Боева шевелились. Он вполголоса напевал незамысловатую песенку:
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Путь мой на Восток!
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Тентель-вентелек!
Достав зубило и молоток, профессор принялся вырубать замысловатую фигурку в серебристой металлической плите. Он ловко скалывал целые пласты упругого жароустойчивого металла. Вскоре в плите образовалось внушительное углубление.
На заре работа была закончена, и профессор, улегшись на деревянный топчан, забылся коротким сном.
…Полдень. Яркое южное солнце обрушивает на старинный замок потоки яростных лучей, будто задалось целью спалить вокруг все живое.
– Назначенный час пробил! – Дурантино постучал ногтем по циферблату наручных часов. – Вы готовы, профессор?
Боев что-то пробурчал, сердито двигая косматыми бровями. Ловкие пальцы его проворно бегали по винтикам и винтам, нацеливая жерло многоколенчатой трубы на солнечный диск.
Сандалетти приблизился к машине.
– В сторону! – рявкнул профессор. – В пепел превратитесь!
Маркиз и великаны-телохранители, перепуганные, бросились за дверь. Щелкнул замок.
– Мы – в щелку… – пискнул маркиз, смахивая платком капли пота. Профессор кивнул головой, с трудом удерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Взглянув на хронометр, Боев, явно взволнованный, положил руку на пусковой рычаг. Как только минутная стрелка соединилась с часовой на цифре 12, ученый рванул рычаг на себя. Раздался пронзительный свист, сверкнула шаровая молния, и плотный туман окутал башню.
– Держите его – сбежит! – заорал господин маркиз. – Стража-а!..
– Не сбежит, стук-хлоп!
– Дверь заперта, ать-двать! – «Голубые» щелкнули каблуками…
Сандалетти снова прильнул к глазку, но в густом тумане ничего не разглядел. Однако он не сомневался в том, что опыт прошел успешно: не зря же профессор так весело мурлычет любимую песенку, склонившись над металлической плитой. Вот он разогнулся, и тут тоненький мальчишеский голосок на весь замок пропел:
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Путь мой на Восток!
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Тентель-вентелек.
– Хорошая песенка! – одобрил Мор.
– Ладная песенка! – согласился Ром.
– Идиот – ты, – взвился маркиз. – Каракатицы, без единой извилины в мозгу! – бушевал он. – Профессор нас обманул!.. К нему пробрался лазутчик!.. Схватить негодяя – и на допрос!..
Но удивительное дело, ни Ром, ни Мор на сей раз не поторопились выполнить приказание разгневанного хозяина.
– Вы что, оглохли?! – прикрикнул маркиз.
– Вот что, хозяин, – неожиданно сказал Ром, подталкивая брата локтем, – ты на нас не кричи. Мы тебе не эти… как их? Ропоты, что ли… Не нравимся, так скажи – уйдем… В этом проклятом замке одна жратва лишь и радует. Остальное – глаза бы не глядели!.. Нам бы в саду работать…
– Бананы срывать, стук-хлоп!..
– Тыквы поливать, ать-двать!..
– Да что вы, мальчики мои, неужели обиделись? – залебезил Дурантино, смекнув, что таких телохранителей, как эти великаны, он едва ли еще где сыщет. – Да разве я вас плохо кормлю и пою? А мундиры? Посмотрите, какие они голубые!
– Да нет, зря говорить не станем, едим мы ничего. – Братья почесали затылки. – И мундиры почти царские, ать-двать…
– Так скорее схватите лазутчика, пока он не скрылся, – отдал приказ маркиз, – храбрецу в награду – жбан лимонаду!
Взвизгнул замок, дверь распахнулась, «голубые» ворвались к профессору и… замерли у порога с открытыми ртами: среди оплавленных труб и зеркал стоял сияющий профессор Боев, а на его рабочем столе лихо отплясывал маленький краснощекий мальчишка. Круглоголовый и толстенький, он вполне бы сошел за тридцатисантиметровую гуттаперчевую куклу, если бы стоял неподвижно. Но малыш пел и плясал – значит, жил.
«Ха! – подумал маркиз. – Если он живой, то, значит, его можно допросить и посадить в тюремную камеру?!»
Мальчик смешно поводил курносым носиком и подмигивал. Одет он был в черную курточку и в черные брючки, заправленные в мягкие черные сапожки. На кудрявых волосах малыша лихо сидел черный колпачок. За спиной плясуна болтался маленький черный рюкзачок.
– Кто он?! – спросил Мор.
– Саня Боев, – ответил профессор.
– Сани-бой?! – восхитился Ром. – Мальчик из солнца?!
– Из солнца, – подтвердил ученый. – Как вы догадываетесь, это мой сынок. Думаю, что он вас заинтересует куда больше, чем солнечная бомба. С ним не соскучишься даже в этом каменном мешке, не так ли, господин маркиз?
– Хватайте мальчишку! – прошипел Дурантино.
Ром сгреб малыша со стола и хотел пихнуть его в карман, но мальчик укусил великана за палец, и Ром, завопив, подбросил малыша под потолок. Мор поймал мальчика беретом, как сачком, и тем самым спас его если не от гибели, то от ушибов наверняка. Берет был скручен жгутом и засунут в карман.
– Хозяин, приказание выполнено, стук-хлоп!
– Молодец, Мор! Жбан лимонада твой… А этого, – Сандалетти указал на профессора Боева, – в карцер! Пусть подумает!
И рассерженный маркиз, подав знак Мору: «Следуй за мной!» – выбежал из Северной башни. А Ром, вскинув профессора на плечо, зашагал в подземелье. Дурантино не терпелось приступить к допросу. Уж с кем, с кем, а со строптивым малышом он справится!
– Подать мне маленького человечка! – Сандалетти щелкнул рассерженного мальчишку по носу и поставил его на голову. – А теперь давай потолкуем!..
– Но мне так неудобно, – возразил мальчик, – стоять надо на ногах, а не на голове.
– Зато мне интересно! – рассмеялся Дурантино. В соседней комнате раздался телефонный звонок.
– Шеф Генри?! – Сандалетти, словно подброшенный пружиной, вылетел из кресла. – Одну минуту, шеф! А с тобой, красавчик, – Дурантино ехидно ухмыльнулся, – мы побеседуем чуть позднее. – И с этими словами маркиз сунул Сани в сейф и тут же захлопнул толстенную стальную дверцу и дважды повернул ключ.
– Как тут пыльно и тесно! – чихнул Сани. – Нет, здесь мне по-ло-жи-тельно не нравится!
А потом Сани заботила судьба отца: где он? Что с ним? Малыш исследовал все три отделения огромного несгораемого ящика, но ничего интересного не обнаружил. Так… пачки денег да чековые книжки… Кому нужна такая ерунда! На всякий случай Сани сунул-таки в рюкзачок пачку хрустящих бумажек и одну чековую книжку. А вдруг да пригодятся?! Потом сбросил с себя куртку, штаны, сапожки, колпачок и все это аккуратно уложил в рюкзак.
– Уф, жарко! – Мальчик налег золотистым плечиком на стенку сейфа. Сталь зашипела, как сливочное масло на сковородке, и потекла тоненькими струйками, образуя проход для солнечного человека.
Глава 2Первые шаги Сана-боя. Друзья и враги. Горбун остается с носом
Выбравшись из сейфа, Сани-бой огляделся. Комната, которую маркиз Дурантино именовал кабинетом, была похожа на ученический пенал, украшенный по стенам диковинными картинами: лошадьми с акульими головами, соколами со щупальцами вместо лап и множеством других уродцев. Глаза у Сани округлились.
«Неужели мир заселен такими страшилищами?» – подумал он.
Возле письменного стола, рассекавшего комнату на две неравные части, стояли темные тяжелые стулья – для посетителей-совещателей. Хозяйское кресло было украшено разноцветными сигнальными кнопками.
– Поиграем! – обрадовался малыш.
Особенно ему понравилась рубиновая кнопочка. Она, казалось, так и упрашивала надавить на нее хоть разочек.
«А почему бы и не нажать?! – подумал Сани. – Вот возьму и нажму!»
Над головой разноцветными огнями вспыхнула люстра.
– Здорово-то как! – Мальчик даже языком прищелкнул от удовольствия.
В дальнем углу комнаты, рядом с дверкой, на которой было написано печатными буквами: «ЛИФТ», поблескивал голубым экраном огромный телевизор.
«Вот бы и его включить!» – подумал Сани.
– На-жж-ми чер-рр-ную! – посоветовал чей-то скрипучий голос.
– Кто это?! – закрутил головой удивленный мальчуган.
– Я! – громко объявил мохнатый черный паук, выглядывая из паутинного гамака, подвешенного над телевизором, под самым потолком.
– А как тебя зовут? И почему ты забрался так высоко?
– Ккакк ты глупп, маленький человечек! – заскрипел паук, покачивая восьмиглазой головой. – Разве ты никогда не слыхал о короле пауков Торчилло?!
– Нет, господин паучий король, не слыхал… Видите ли, – помолчав минуту-другую, пояснил Сани, – я появился на свет только что и многого, очень многого еще не знаю. Так что вы уж меня извините…
– Изз-ззви-няю, – процедил Торчилло сквозь зубы. – Но заруби себе на носу, глупый маленький человечек, что такого паука, как я, ты не встретишь ни в одной комнате замка!.. Да что там замка – во всем мире! – И Торчилло, раздувшись от важности, снова полез в гамак. Глаза его метали фиолетовые искры. Волоски на пупырчатом теле поднялись вверх, как у рассерженного кота. – Да-да, не встретишь нигде!.. Это утверждаю я сам!
Мальчик захлопал глазами:
– Простите, а мне кажется, что говорить вот так о себе нехорошо. Пожалуй, такое не понравилось бы и моему папе!
– Ха, твоему папе! А кто он такой, твой папа?! Какой-нибудь нищий оборванец! – Торчилло от гнева едва не вывалился из гамака. Но мальчика это ничуть не испугало. Скорее даже – рассердило.
– И вовсе мой папа не «какой-нибудь»!.. – возмутился Сани.
«Уж кто-кто, а мой папа, конечно, в сто раз умнее и добрее этого страшилища!» Мальчик повернулся к пауку спиной, что окончательно взбесило Торчилло.
– Кккто?! – закричал он. – Кто твой от-тец?!
– Профессор Боев!
– Ккрра-сс-ный бан-дит!
– Во-первых, никакой он не красный, а белый!.. Даже белее меня. А во-вторых, сам ты бандит и урод! И нажимать черную кнопку я не буду! – И Сани пошел прочь от кресла. Да и вообще ему пора было удирать из этой комнаты, пока не возвратился в нее горбатый хозяин.
Мальчик с усмешкой посмотрел на развороченный сейф и направился к лифту.
– Ой, ой-ей, ойюшки! – неожиданно захныкал, запричитал съежившийся Торчилло. – Бедный я, заброшенный сирота!.. Никто-то меня не любит, никто-то обо мне не позаботится! О-о-о! А-а-а!..
Сани заткнул уши, чтобы не слышать противного голоса, но паучьи причитания пролезали во все щелки.
В горле у мальчика запершило, в носу защекотало.
– Ладно уж, перестань! – Сани подозрительно шмыгнул носом. – Говори, чего тебе?
– Мне нужен доктор. Мое бедное старое сердце сейчас остановится!
– И?
– Нажжми черрную кноппку… И доктор придет.
– Чудак! Что же ты сразу мне не сказал об этом? – И Сани надавил черную кнопку.
«Уу-уу!» – грозно завыли сирены по всему замку. Затопали кованые каблуки солдатских сапог. Мальчик понял, что его обманули самым бессовестным образом, что сейчас возвратится противный горбун и снова заточит его в какую-нибудь темницу. Мальчик заметался по комнате, пытаясь найти убежище, где можно было бы отсидеться, пока суматоха не уляжется. Но за каждым его шагом неотрывно следили зоркие глаза паука-предателя.
– Охо-хо-хо! – хохотал он. – Аха-ха-ха!..
– Ну, погоди, мохнатая бородавка! – погрозил кулаком Сани, снова сбрасывая с себя жарозащитный костюмчик и запихивая его в рюкзачок. – Мы с тобой еще разочтемся!..
– Охо-хо-хо! Аха-ха-ха!..
Сани метнулся к лифту. Попутно ударил рукой по нижним оттяжкам паучьего гамака, и те мгновенно испарились. Торчилло шлепнулся на пол. От страха паук прикусил себе переднюю правую лапу. Но стонать и кричать уже больше не решился.
«Ничего, – утешил он себя, – я еще свое возьму!» Сани подбежал к лифту, но кнопка была так высоко, что добраться до нее без лестницы нечего было и думать.
В комнату влетел маркиз.
– Торчилло! Почему тревога? Что случилось?
– Он расплавил сейф и бежал!
– Мои деньги!! – Дурантино метнулся к сейфу, сунул руку в дыру и успокоился: деньги и чековые книжки оказались на месте. И тогда только маркиз вспомнил о мальчишке. – Куда удрал этот разбойник? – заревел он. До него лишь сейчас дошло, что «феномен» – чудо современной науки и техники, – которого повелитель Генри пожелал немедленно увидеть, куда-то исчез. – Где мальчишка?!
– Тут! Вон он, господин маркиз! – Торчилло указал укушенной лапой в сторону притаившегося Сани. Мальчик метнулся в угол, за телевизор.
«Все, – подумал он, – бежать некуда!»
Вдруг за спиной добрый тоненький голосок пропищал:
– Скорее лезь сюда!..
– Куда? – не понял Сани.
– Да сюда! – Острая мышиная мордочка высунулась из норы. – Этот туннель ведет в подполье. Лезь!..
Сани обрадовался: только сейчас он вспомнил, что стоит ему захотеть и он сможет пройти сквозь любую стену, и не только по готовому туннелю. Малыш сунул голову в нору. Запахло жженым деревом и еще чем-то не очень приятным, повалил дым. Комната утонула в белесой пелене.
– Он нас спалит! – завопил Торчилло.
– Он нас взорвет! – затопал ногами Дурантино. – Эй, слуги!..
Вбежали Ром и Мор.
– Что прикажете, стук-хлоп?
– Что накажете, ать-двать?
– Воду!! Скорее заливайте угол за телевизором!
Ром и Мор кинулись в ванную комнату, но в дверях застряли.
– Пропусти! – налегал Ром.
– Сам пропусти! – пыжился Мор.
Сандалетти, схватив графин с кипяченой водой, стал поливать дымящийся угол.
Дым начал понемногу рассеиваться.
– Забрать!.. Арестовать!! – снова загремел Дурантино.
– Ать-двать!
– Стук-хлоп!..
Братья наконец освободились от «западни» и снова встали навытяжку перед горбуном. Их щеки были надуты, как футбольные мячи, груди выпячены, как горы.
– Молодцы! – похвалил их маркиз, кисло улыбаясь. – Ничего, все равно этот разбойник от нас не уйдет!.. Вызовите мастера, пусть починит сейф! – обратился он к телохранителям. – А за то, что не укараулили мальчишку, лишаю вас нынче ужина… Ты же, милый Торчилло, за верную службу будешь представлен к награде!.. Жалую тебе из личных запасов три зеленые мушки! – Дурантино вздохнул. – Совершенно целехонькие!.. С ножками и с крылышками!
Маркиз достал из левой тумбы письменного стола бутылку с мухами и, отобрав три самых крупных экземпляра, протянул их королю пауков.
– Благодарю тебя, храбрый Торчилло! Вот тебе в награду еще одна мушка. Если же ты и впредь будешь таким вот умным-разумным, то обещаю: орден «Ослиное ухо» не уйдет от тебя!
Об «Ослином ухе» Торчилло мечтал давно. За этот орден он готов был пожертвовать не только одну из лап, но и единственную голову. И Торчилло торжественно провозгласил: «Кре-кри-кра-кру!» – что в переводе с паучьего языка на человеческий означало: «Да здравствуют пауки всего мира!»
А Сани в это время, следуя за новым другом, пробирался подземными лабиринтами.
– Ах как здорово расширили вы этот туннель! – не переставал восхищаться говорливый мышонок. – Здесь можно было бы устроить метрополитен, если бы… – Оглянувшись по сторонам, он доверительно закончил: – Если бы не император Кус-Кус и не его Кусаки!..
– Кто-кто? – переспросил мальчик, раскрывая рот от удивления. Им-пе-ра-тор? А что это такое?
– Ну, император – это значит… император! Самый главный-разглавный в государстве! – пояснил мышонок.
– Это вроде маркиза? – сообразил Сани. – Только старше?!
– Вот-вот! – Мышонок весело помахал хвостиком. – Однако давай знакомиться, – предложил он, – впрочем, о тебе я уже почти все знаю. Я и о папе твоем наслышан. Недаром меня зовут «Микаэль-Стрелка, который знает все!». А попросту – Мики! Вот мы и познакомились. А тебя ведь зовут Сани-бой?
– Сани…
– Вот и отлично!
– А мой папа?
– Не вешай носа, дружище, профессор Боев жив-здоров. И пока ты на свободе, ему ничто не угрожает, разве что карцер. А это всего лишь полбеды, а не беда…
– Мики, а ты его видел?! – Мальчик дернул мышонка за лапку.
– Больно! – пискнул мышонок.
– Прости, – смутился Сани, – скажи, ты видел моего папу?
– Не видел, – погрустнел Мики, – но я слышал его и разговаривал… Видишь ли, в потолке карцера есть отдушина…
– Ты с ним говорил?! – просиял мальчик.
– Конечно! Он-то и послал меня к тебе на выручку. Профессор знал, что маркиз и его «голубые» станут пытать тебя, вот он и сказал: «Микаэль, помоги моему мальчику…»
– И ты мне помог! Спасибо тебе, дорогой друг, спасибо! – И Сани снова потянулся к лапке мышонка. Но Стрелка благоразумно ее отдернул.
– А еще он сказал, – продолжал Мики, почесав лапкой за ухом, – а еще он сказал… Кажется, так: «Ты, Микаэль, должен… Нет, не так… Вы, Микаэль, с Сани должны помешать маркизу и богачу Генри…» А в чем помешать – не понял. Да, а еще он сказал: «Следите за ними, путайте их планы… Ищите друзей – друзья помогут!» Вот и все. Признаться, я многого не понимаю.
– Я тоже, – сознался Сани. – Так что же делать?
– Вмешиваться и искать… Друзья помогут! – Мики снова повеселел. – А друзей у меня – куча! Одних пирожников тысяча! Да сырников – две!..
– А папа?! Мы должны вызволить его из темницы.
– И вызволим! – поклялся Мики. – Всему свой срок! – И он многозначительно помахал хвостиком. – Союз и дружба, Сани!..
– Дружба и союз, Мики! – торжественно произнес малыш. – За правду стоять насмерть!..
Трижды повторив эту клятву, друзья вступили во владения императора Кус-Куса. И хотя Мики предупредил друга о том, что в великой мышиной империи громко разговаривать строго воспрещается, а петь тем более, Сани не удержался от соблазна и озорно запел:
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Путь мой на Восток!
Тентель-вентель,
Тентель-вентель,
Тентель-вентелек!
– Замолчи, ради бога! За такое повесят на собственном хвосте!..
– Ха, напугал! – рассмеялся малыш. – Во-первых, у меня нет хвоста и, значит, меня не за что вешать. Во-вторых…
– Ну, замолчи же, миленький Сани! Прошу тебя очень и очень! Тс-с!.. Я слышу чьи-то шаги. Непременно это сыщики нашего славного императора! – И Стрелка многозначительно подмигнул.
Сани, вспомнив предательство паука Торчилло, нахмурился. А Мики закричал:
– Да здравствует наш наиславнейший Кус-Кус! Сладчайшему из сладчайших, мудрейшему из мудрейших урра!
– Урра! – рявкнул шпик, скрывавшийся за стенкой. Послышались тяжелые полицейские шаги, и все стихло.
– Видел? – спросил Мики.
– Слыхал, – в тон ему ответил Сани. – Ну что ж, Стрелка, веди меня в свою веселую страну, где чихать и то надо про себя!
И отчаянный солнечный человечек храбро зашагал по священной земле великого мышиного царства, напевая вполголоса свою немудреную песенку.
