Текст книги "Корректор. Книга вторая. Птенцы соловьиного гнезда"

Автор книги: Евгений Лотош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Впрочем, узнать подробности о «нормальных» в Крестоцине она не успела. Лихо подрезав вальяжно движущийся лимузин, такси нырнуло в узкую улочку, по сторонам которой тянулись трех– и четырехэтажные дома, и подкатило к одному из них. Здание отличалось от соседних только вывеской, аляповато извещавшей, что в отеле «Океан» имеются свободные номера. Расплатившись с таксистом и с грустью удостоверившись, что кошелек в пелефоне облегчился на полновесных шестьсот с лишним маеров, она выбралась из такси, забрала сумку и двинулась ко входу.

– Так я минут пять здесь подожду, госпожа! – крикнул ей вслед таксист. – Ежели не понравится, возвращайся, поедем дальше искать!

Гостиница оказалась средней паршивости. Облупленные деревянные двери, истертый каменный пол полутемного холла, выцветшее, местами ободранное напыление стен, тускло горящие лампочки в старомодных люстрах с хрустальными подвесками, свисающих с потолка на толстых когда-то золоченых цепях… Типичная гостиница из разряда «для бедных». Однако холл выглядел чистым, вдоль стен стояло несколько неновых, но довольно приличных кресел, а девушка за стойкой регистратуры одарила Карину вполне профессиональной белозубой улыбкой.

– Рада приветствовать госпожу в нашем отеле, – уведомила она. – Чем я могу помочь?

– Комнату. Одноместный номер, пожалуйста.

– Одноместные номера стоят тысячу двести маеров в сутки. Завтрак – за отдельную плату. Могу я спросить, под каким именем записать госпожу?

– Э-э-э… – Карина задумалась. Дороговато, но сколько она здесь задержится – два дня, три? Ехать на такси в другой отель означает выбросить на ветер всю возможную экономию на более дешевом номере. А здесь хотя бы тихо.

– Могу предложить госпоже место в двухместном номере, – пришла на выручку девушка, правильно истолковав ее колебания. – Сейчас не сезон, так что почти наверняка второго постояльца в ближайшие дни не подселим. Такой вариант стоит восемьсот пятьдесят маеров в сутки.

– Согласна, – кивнула Карина. – Мое имя Карина Мураций.

– Рада знакомству, великолепная госпожа Карина. В нашем отеле оплата осуществляется вперед. За сколько ночей госпожа намеревается заплатить сейчас?

– За две. Возможно, и потом останусь.

Апартаменты на третьем этаже роскошью не блистали. Платяной шкаф, две кровати и два стула с трудом теснились в маленьком номере, а душевая кабинка, совмещенная с туалетом, оказалась настолько крохотной, что даже миниатюрная Карина с трудом там поворачивалась. Впрочем, ее комната устраивала. Она сбросила одежду, влезла под душ, пустила воду погорячее и несколько минут наслаждалась блаженным теплом. Конечно, сейчас следовало бы полежать в горячей ванне, но до нее, вероятно, добраться удастся не раньше, чем она подберет квартиру. Прогревшись, она несколько раз пустила ледяную воду, чередуя ее с горячей, и в конце концов почувствовала, что снова становится человеком. Кровь быстрее потекла по жилам, и цепенящий холод, не отпускавший ее с момента выхода из здания аэропорта, наконец-то ушел.

Покопавшись в сумке, она вытащила плотные длинные брюки, носки, кроссовки и теплую куртку. Блузку она решила оставить прежней. Привыкшие к свободе и воздуху руки и ноги под непривычными одеждами немедленно зачесались сверху донизу, но девушка мужественно не обратила на неудобство никакого внимания. Усадив на плечо с любопытством озирающегося и принюхивающегося Парса, она вышла из номера. Осведомившись у девицы из регистратуры о нахождении ближайшего окружного полицейского управления (оно, как выяснилось, располагалось совсем неподалеку), она вышла на улицу. Сырой ветер снова вцепился в нее острыми коготками, но куртка, выбранная опытным Саматтой, защищала от холода превосходно. Устроив зонт так, чтобы он прикрывал от моросящего дождя хотя бы Парса, она добралась до ближайшего перекрестка, прикинула направления и зашагала под гору по узенькой улице.

Дорога петляла между домами, как сумасшедший заяц. Наверное, ездить здесь на машине – сплошное мучение. Однако и здесь обнаружился свой плюс. Один из поворотов вывел ее к смотровой площадке, с которой открывался довольно неплохой вид на город и бухту. Карина облокотилась о поручни и, удерживая вырывающийся зонт, стала рассматривать картину.

Крестоцин одновременно походил и не походил на Масарию. Так же, как и Масария, он располагался на гористых склонах, уступами сбегающих вниз, к бухте. Однако размерами он превосходил Масарию по крайней мере раза в три (а по населению, как знала Карина, так и в пять), зона цунами здесь казалось существенно меньше, а причалы, защитные эллинги и транспортные трубы усеивали, кажется, каждую сажень побережья. Зато горловина бухты оказалась куда уже, чем дома, не шире сотни саженей, так что большие суда наверняка могли проходить ее только поодиночке. Значит, либо цунами-предупреждения здесь давались заблаговременно, либо бухта достаточно глубока, чтобы не обмелеть полностью, а горловина настолько ослабляет волну, что суда могли пережидать ее, стоя на якорных цепях посреди бухты. Или же здесь, на западном побережье, волна приходит не такая большая, как на южном. Несмотря на скверную погоду, небольшие суда – моторные лодки, катера, яхты – буквально кишели на водной поверхности. Карина обернулась и взглянула вверх. Город уходил по склонам, просачиваясь меж отрогами окружающих его гор, и верхние улицы терялись в пелене низко идущих серых туч. В небесах отдаленно прогрохотало и стихло – какой-то самолет шел высоко над горами, то ли садясь, то ли, наоборот, взлетая. Она снова пожалела, что прилетела в такую ненастную погоду и не смогла полюбоваться на бухту сверху. Наверняка зрелище впечатляет.

Она повернулась и пошла дальше. Вскоре она оказалась на широком восьмирядном проспекте, по которому в обе стороны катил густой поток машин. Окружное полицейское управление обнаружилось в полусотне шагов, на перекрестке: десятиэтажное стеклянное здание с несколькими въездами в подземный гараж, небольшой, плотно заставленной автомобилями парковкой и широким входом. Вычислив по списку отделов в людном холле, где именно находится отдел регистрации оружия, она легко, через две ступеньки, взбежала по крутой лестнице на четвертый этаж и толкнула дверь кабинета с номером 410.

– Слушаю, – не поднимая головы, буркнул орк в цивильном костюме, работающий с терминалом и даже не повернувший в ее сторону головы.

– Добрый день, господин. Меня зовут Карина. Карина Мураций, – представилась несколько обескураженная девушка. Похоже, северяне действительно малоразговорчивы. – Рада знакомству. Прошу благосклонности.

– Пожалована, – все так же невежливо буркнул орк, наконец-то отвлекаясь от терминала. – Если тебе шокер зарегистрировать или газовый пистолет, госпожа, то обратись в четыреста седьмой.

Его желтые кошачьи глаза оторвались от дисплея, равнодушно скользнули по фигуре девушки, на мгновение заинтересованно задержались на Парсе и вернулись к ее лицу.

– В соответствии с Актом о регистрации особых способностей я хочу уведомить власти о своем временном пребывании в городе, господин, – терпеливым тоном произнесла Карина.

– Девиант, что ли? – полицейский явно мечтал о том, чтобы поскорее выпнуть посетительницу и вернуться к свои занятиям. – Категория?

– Первая.

– Первая? – внезапно в глазах орка мелькнуло живое любопытство. – Вот как? Ты не врешь, госпожа? Округ у нас большой, но я ни разу не видел никого с первой категорией. И со второй-то по пальцам одной руки пересчитать можно – всего четверо.

– Вот мое удостоверение, – внутренне тяжело вздохнув, Карина протянула паспорт. – В центральном архиве Министерства гражданского благосостояния все есть.

Орк принял пластинку и вставил ее в считыватель. Поманипулировав терминалом, он несколько секунд всматривался в дисплей, потом снова повернулся к Карине. В его взгляде уважение мешалось с настороженностью.

– Действительно, первая, – задумчиво проскрипел он. – Да… Срок пребывания?

– Пять периодов. До конца года. Улечу домой, вероятно, перед самыми зимниками.

– Понятно. Не забудь снова встать на учет дома. Ну что же, госпожа Карина, поскольку твои способности надлежащим образом зарегистрированы, а специальный надзор для тебя не установлен, у меня претензий нет. Я поставил пометку о твоем пребывании в городе, так что формальности можно считать завершенными. Довожу до твоего сведения, что тебя могут привлечь к дознаниям, опросам, а также временно задержать при расследованиях преступлений, где есть основания предполагать применение особых способностей, независимо от наличия у тебя алиби, а также…

– Спасибо, господин, – быстро перебила его Карина. – Я знаю. Я благодарна тебе за заботу, но мне пора идти.

– Шустрая! – фыркнул орк. – Ох, молодежь… Ну, иди. Не приковывать же тебя здесь цепью. Да и порвешь, поди, даже если приковать. – Он протянул ей паспорт. – Первая категория, надо же! А ведь такая замухрышка – никогда бы не подумал…

– Сила эффектора никак не связана с физическими особенностями организма, господин, – вежливо склонив голову, пояснила девушка, слегка покоробленная бесцеремонностью орка. – Спасибо за помощь, но мне действительно пора.

Она на мгновение заколебалась. Спросить? Или нет? Ну и что, если не знает? Подумаешь…

– Скажи, господин, ты не подскажешь, где в вашем городе изучают искусство Пути? Мне нужен какой-нибудь недорогой тренировочный зал…

– Пути? – на сей раз в глазах орка загорелся настоящий интерес. – Ты обучалась рукопашному бою?

– Да, господин.

– И могу я поинтересоваться твоей лентой?

– Ну… вообще-то коричневая. Но весной я намерена сдавать на оранжевую. По крайней мере, мастер Караби настаивает.

Полицейский с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Карина вспомнила, что для орков такой звук эквивалентен человеческому присвистыванию.

– Ты так увлеченно изучаешь искусство Пути? Очень похвально, госпожа Карина, – на сей раз в его голосе слышалось неподдельное уважение. – Так, что бы тебе посоветовать… Есть тренировочные залы Палы Прасинии, Теовара Грома и Мураси Паранэя. Все три весьма известны в городе, но и дороги. Да и попасть туда сложновато – они берут не всех. Впрочем, с коричневой лентой тебя наверняка пустят, но вот насчет недорогого… Ты можешь себе позволить платить по пятьсот маеров за двухчасовое занятие? Нет? Хм…

Он задумался.

– Госпожа, а зачем тебе нужен зал? Чтобы учиться? Или просто поддерживать форму? Я к чему – если ты устроилась где-то неподалеку, то могла бы использовать наш зал. Он неплохо оборудован, правда, в основном железом, но там есть маты и много свободного места. Ребята из спецотряда там занимаются вечерами, когда не на дежурстве, да и патрульные тоже.

– В вашем зале? – Карина удивленно посмотрела на него. – Но я же не работаю в полиции. Кто меня туда пустит?

– Устроим, – отмахнулся орк. – Погоди-ка…

Он активировал коммуникатор и быстро прошипел-прорычал в него несколько слов на оркском. Выслушав ответ, он раздраженно бросил в него еще одну фразу и отключился.

– Сейчас к нам зайдет один человек, который за тебя ухватится руками и ногами в настоящей обезьяньей манере. Кстати, меня зовут Тришши. Майор Тришши Каххарага, следователь по тяжким преступлениям. Рад познакомиться, госпожа Карина, действительно рад. – Орк приподнялся над стулом, неловко кивнул и плюхнулся обратно. Его подвижная физиономия болезненно дернулась.

– Что-то не так, господин Тришши? – встревоженно осведомилась Карина.

– Не обращай внимания, – отмахнулся полицейский. – Недавно связался на улице с компанией подростков и словил шальную пулю. Ничего опасного, но колено нехорошо зацепило. Сейчас вот временно чужой работой занимаюсь, пока не заживет…

Его физиономия дернулась в гримасе отвращения.

– Так где ты остановилась, госпожа Карина?

– Пока еще нигде толком, – объяснила девушка. – Сейчас снимаю номер в «Океане». Я только сегодня приехала, еще не успела квартиру подыскать.

– Тогда совсем здорово! – воскликнул орк. Его уши от избытка чувств встали торчком. – Вот…

Он быстро набросал на бумажке фамилию и номер и протянул его Карине.

– Потом спустишься в этот кабинет. Вообще-то лейтенант Слака тоже следователь, но он прекрасно разбирается, что, где и как в нашем округе. Скажешь, что я послал. Он порекомендует и район поприличнее, и квартирного агента почестнее. Найдется тебе квартира, не сомневайся. Но где же…

Дверь в кабинет распахнулась, и в нее протиснулся самый огромный человек-мужчина, которого Карина когда-либо видела в жизни. Саматта, если поставить его рядом, наверняка оказался бы на голову ниже и сантиметров на тридцать уже в плечах. Наверное, вошедший мало уступил бы в росте даже мастеру Караби. Черно-желтая форма полицейского спецотряда едва не лопалась у него на груди, а тяжелой нижней челюстью, наверное, можно забивать гвозди.

– Я занят, Триш, – сумрачно пробасил он, напрочь игнорируя Карину. – Так что ты лучше придумай хорошую причину, по которой дернул меня сюда.

– Познакомься, капитан Дентор Пасур, – спокойно сообщил орк Карине. – Командир окружного спецотряда. Костолом и грубиян, в народе за ласковый нрав прозван Хомячком…

– Триш, я тебе сейчас доломаю, что шпана не успела, – угрожающе сообщил ему горообразный полицейский. – Что надо, я спрашиваю?

– Познакомься с нашей гостьей, – мурлыкнул орк, прижмурив желтые глаза. – Госпожа Карина Мураций. Коричневая лента Пути, в ближайшей перспективе – оранжевая. Временно в нашем городе, ищет спортивный зал для занятий. У тебя на примете ничего подходящего нет?

Взгляд прищуренных глаз здоровяка переместился на Карину.

– Рад познакомиться, госпожа, – заинтересованно произнес он. – Я правильно расслышал этого фанфарона – у тебя коричневая лента?

– Да, господин.

– Напомни мне, пожалуйста, иерархию цветов.

Карина озадаченно посмотрела на него. Ее что, проверяют?

– Белый, желтый, синий, коричневый, оранжевый, зеленый, зеленый с полосками, белый, – перечислила она. – У меня не такой высокий ранг, господин капитан Дентор, в последние пару лет я не очень много занималась. Прошу простить.

– Ну, если учесть, что оранжевый цвет означает младшего мастера, не так уж и плохо. Извини за вопрос, какое оружие ты регистрируешь? Твой зверек, – он скосил глаза на Парса, – не похож на телохранителя. Шокер?

Карина вздохнула. С одной стороны, какое его дело? Она не преступница, чтобы ее допрашивать! С другой – он мог спросить и у орка, и тот наверняка ему ответил бы, так что следует оценить хотя бы вежливость громилы. Она вытянула два манипулятора, подхватила со стола листок бумаги и карандаш, подвесила бумажку в воздухе и аккуратно вывела на нем: «первая категория». Вернув стило на место, она поднесла бумажку к глазам капитана.

– Вот, господин.

Эффекта, безусловно, она добилась куда большего, чем ожидала. От изумления глаза капитана почти вылезли из орбит, а нижняя челюсть майора просто отвисла, обнажив острые клыки.

– Ссахис… прошу прощения, госпожа. Я имел в виду – ничего себе! – наконец выдавил орк. – О том, как с помощью особых талантов взглядом бетонную стену проламывают, я слышал. Но расписываться… Госпожа Карина, я потрясен.

– Стену проламывают не взглядом, это распространенное заблуждение, – пояснила девушка. – Манипуляторы от него не зависят. Я могу и за спиной ими что-нибудь делать. Хотя чаще всего, конечно, работать эффектором удобнее в зоне прямой видимости.

– Взглядом или нет, уже мелочи, – хрипло проговорил капитан. – Так, значит, госпожа, ты ищешь спортивный зал? Тришши, и ты думаешь о том же, что и я?

– Конечно, – согласился орк, быстро добавив несколько слов на оркском.

– Не дурак, сам понимаю, – отмахнулся капитан. – Госпожа… э-э-э, Карина, я сочту за честь, если ты согласишься посещать спортивный зал при нашем управлении. Мои ребята тренируются каждый вечер с шести, так что можешь свободно приходить.

– Чтобы твои бойцы могли полюбоваться на чудо природы? – криво улыбнулась девушка. – Господин Тришши, я плохо знаю оркский, но некоторые слова разбираю.

– Девиант первой категории, несомненно, является чудом природы, – дернул ушами орк. – Точно так же, как наш Дентор. Если бы я не знал, что межрасовое скрещивание невозможно, то заподозрил бы, что у него среди родственников тролль затесался. Прости, госпожа Карина, я не хотел тебя обидеть. Я имел в виду, что ты, возможно, согласишься показать его ребятам какие-то техники Пути. В обмен они могут научить тебя своим приемам – техника тёкусо ничуть не менее полезна в бою. Коричневая лента позволяет обучать других, насколько я помню, так что обмен опытом мог бы оказаться полезным для всех вас.

– Ну… – Карина заколебалась. – Спасибо, господин майор Тришши. Спасибо, господин капитан Дентор. Я подумаю. Я благодарна за предложение, и я вовсе не отклоняю его, – быстро добавила она. – Просто мне могут поставить дежурства в вечернее время.

– Дежурства? – переспросил капитан.

– Я здесь на практике. С завтрашнего дня я интерн первого года в хирургии Первой городской больницы.

– Понятно. Но если появится возможность, мы с радостью увидим тебя снова. Приходи, госпожа.

– Большое спасибо, – поклонилась ему Карина. – А сейчас мне пора идти. Парс, попрощайся.

– Мняу-у-у! – сообщил зверек, по очереди оглядываясь на орка и человека. – Р-р-р-гав!

Поклявшись про себя прибить шутника-Лику при первой же возможности, Карина еще раз поклонилась и выскользнула из кабинета.

– Не забудь про лейтенанта Слаку, госпожа! – крикнул ей вслед майор.

Когда дверь захлопнулась, орк испытующе посмотрел на капитана:

– Ну, что скажешь, Дор?

– Что за чушь ты насчет Хомячка выдумал? – недовольно спросил тот. –Какой еще Хомячок?

– Хотел расслабить девицу, – пояснил орк. – Она при виде тебя словно закаменела. Лучше всего немного юмора в разговор добавить. Поверь мне, я не зря десять лет на тяжких просидел, знаю, как пугливого свидетеля разговорить. Так что думаешь про нее?

– Чудо природы, сам же сказал! – развел руками командир спецотряда. – Первая категория сама по себе редкость. Сколько их на всю Катонию – четыре десятка, пять? А уж чтоб расписываться на бумажке – вообще уму непостижимо. Я и не знал, что такое возможно.

– А я подозревал. Ты не в курсе, а на нас висит одно дело, когда ночью в «Первом национальном» сейф вскрыли. Кто-то залез ночью в банк, отключил сигнализацию, проломил череп охраннику и вскрыл сейф с тройной системой запоров. Техники производителя в один голос утверждали, что такое невозможно, что нужно как минимум сверлить дыры в броне и блокировать определенные части механизма. Но на броне даже царапин не нашли. А в сейфе, между прочим, алмазов хранилось на девяносто миллионов. Мы по тому делу полгода работали, но так ни до чего и не докопались, страховая компания нас чуть с дерьмом не сожрала. И додумались от отчаяния даже до того, что некий девиант сумел добраться до механизма своими манипуляторами. Однако подтвердить ее так и не смогли. И вот теперь девчонка наглядно показывает, что гипотеза вполне рабочая.

– Интересно. Но меня-то ты зачем приплел?

– Тырр-ща кутаррхас! – выругался орк. – Дентор, иногда мне кажется, что ты действительно тупой. Ты понимаешь, на что она способна? Если она вдруг по кривой дорожке пойдет, преступницей века станет. Да и вообще за ней пригляд нужен. Из вида мы ее и так не потеряем, но лучше, если сможем поближе рассмотреть. Имей в виду – для твоих ребят именно такие особенно опасны. Пистолет заранее разглядеть можно, а как ты манипулятор заметишь? Мы даже не знаем, действительно ли у нас зарегистрированы все девианты выше четвертой категории, тотального обследования ведь не проводилось. Тупые когти Шшаха, да у нас даже ни одного эксперта по девиантам толком нет!

– Вон ты о чем, – командир спецотряда задумчиво поскреб вчерашнюю щетину. – Хорошо. Я предупрежу ребят.

– Только хорошенько предупреди. Она, похоже, славный котенок, да еще и хирург будущий. Глядишь, еще и сам к ней под нож попадешь, если не повезет. Незачем на нее пялиться, как на чучело в музее. Захочет общаться – пусть общается, не захочет – ничего не теряем. А с твоих мордоворотов станется к ней привязаться на ровном месте.

– Ты, Триш, моих бойцов не трогай, – обиделся капитан. – Они нормальные парни, идиотов не держим.

– Рад за тебя. В общем, если появится, попытайся с ней подружиться. А я пока проясню ее по своим каналам. Надо запросить на нее материалы в масарийской полиции. И еще хорошо бы ее под негласный надзор поставить.

– Зачем вдруг?

– Затем, Дор, – терпеливым тоном разъяснил орк, – что она девиант первой категории. И наверняка попадет в поле зрения «нормальных». А я не знаю, как им моча в голову ударить может – вдруг они на нее напасть захотят? Сколько трупов потом в крематорий отвезут, ты знаешь? Я – нет. И ей, и нам неприятности. Лучше уж подстраховаться.

– Параноик, – скривился капитан. – Дались тебе «нормальные»! Обычные полудурки…

– Вот того я и боюсь, что полудурки, – фыркнул орк. – А то и просто дураки. Никогда не знаешь, какая гениальная мысль идиоту в голову придет.

– Ладно, тебе виднее. Ты долго еще на бумажках сидеть намерен? Утром Теодар на планерке плакался, что следователей не хватает, а ты тут прохлаждаешься.

– Врач запретил ходить дальше сортира еще минимум две недели, – скрипнул зубами майор. – Ты не думай, я делом занят. Мозгами шевелить и улики обрабатывать и за столом можно.

– Все равно выздоравливай побыстрее. А я к себе.

Капитан кивнул и протиснулся в дверь, осторожно прикрыв ее за собой. Орк остался сидеть, задумчиво барабаня пальцами по столу. Потом он встрепенулся и активировал настольный коммуникатор.

– Каратай, – без предисловий начал он, – Тришши говорит. Мне вот какая помощь нужна. Про директиву триста двенадцать еще помнишь? Ага, как ни странно, возник случай…

Тот же день. Оканака, штаб-квартира корпорации «Визагон»

– Господин Тадас Райкура просит о встрече.

Жизнерадостное лицо идиотки-секретарши возникло на экране коммуникатора, как всегда, внезапно. Смил, поморщившись, отложил в сторону отчет о кражах на производстве. Он предпочел бы, чтобы бессмысленная кукла сгорела синим пламенем, но корпоративная политика обязывала всех сотрудников определенного ранга иметь чоки-секретаршу. Впрочем, для экономии, которую тоже никто не отменял, выдающиеся внешние качества компенсировались максимально убогой внутренней начинкой, так что интеллектом искусственная платиновая блондинка не блистала, недалеко уйдя от рекламного манекена. Ей указали пропускать без доклада всех сотрудников службы безопасности, но понятие «всех» просто не помещалось в ее центральном процессоре – или что там нынче им в потроха суют?

– Господин Тадас Райкура имеет право всегда входить без доклада, – тяжело вздохнув, проинформировал он секретаршу. – Пропусти.

– Я запомнила, господин Смил! – Лицо чоки-девицы просияло так, словно ей выдали премию в миллион маеров. – Господина Тадаса всегда пропускать без доклада! Господин Тадас, ты можешь войти, – сообщила она в сторону.

Дверь распахнулась, и Тадас вошел в кабинет начальника службы безопасности, вопросительно приподняв бровь. Смил только возвел очи небу и развел руками.

– Достала эта дура, – буркнул он. – Что?

– О том инциденте недельной давности, – Тадас со Смилом так давно знали друг друга, так что в длительных преамбулах не нуждались. – У инженеров из экспериментальной лаборатории наконец-то дошли руки посмотреть на остатки чоки.

– Ты про историю с инженером Бикатой? – поинтересовался Смил. – И что с остатками?

– Идентификаторы в «бусине» совпадают с идентификаторами экспериментальной модели, с которой возился Биката. Но все три инженера, обследовавших мусор, в один голос утверждают, что остатки шасси не принадлежат чоки тех типов, с которыми они работают в последнее время. Похоже на какую-то старую модель, возможно, даже снятую с производства. Псевдоплоть превратилась в уголь, но скелет мало пострадал, так что это можно заявить уверенно.

Смил нахмурился. Он прекрасно понимал, в какую сторону сейчас работают мозги его подчиненного.

– Ты хочешь сказать, что Биката как-то подменил чоки, вывезенного из лаборатории той ночью?

– Смахивает на то. С самого начала история казалась мне какой-то подозрительной.

– Подробнее. Да ты садись, не стой.

– Спасибо, – кивнул Тадас, усаживаясь. – Мне казалось странным, что он вывез куклу «на обучение» ночью. Конечно, у технарей свободный график, особенно у примадонн вроде него, но все же нехарактерно. И ссылка на то, что просто забыл продлить разрешение на вывоз… Возможно, конечно, но странно. Кроме того, мне с самого начала показалось удивительным, что парень, как он утверждал, заснул за рулем, но в последний момент проснулся и успел выпрыгнуть. Заметь, Смил, не нажать на тормоз, не вывернуть руль, не въехать в ограждение, не запаниковать и рухнуть в обрыв вместе с машиной, а именно выпрыгнуть. Как каскадер в боевике. Более того, я осведомился у дежурившего охранника – тот клянется, что Биката выехал, будучи пристегнутым ремнем безопасности. То есть он проснулся, успел разобраться в ситуации, отцепить ремень, распахнуть дверь и вывалиться в нее – и все максимум за пару секунд? Если бы я специально готовился, и то мог бы не успеть. Ну, и канистра бензина в салоне выглядела очень подозрительно. Биката, конечно, умник, а умники всегда рассеянны, но, судя по личному делу и должности, глупостью он никогда не отличался. А ведь не перевернись машина при падении багажником вниз, горящий бензин вылился бы не в разбитое заднее стекло, а на переднее сиденье, и тогда анализировать оказалось бы точно нечего.

– И теперь оказывается, что в его машине сгорел совсем не тот чоки, что он вывез. – Смил побарабанил пальцами по столу. – То есть речь идет уже не о халатном отношении к корпоративной собственности, а о заранее спланированной операции. О краже крайне дорогого уникального оборудования. Возможно, о шпионаже в пользу кого-то из наших заклятых друзей. Серьезное обвинение, Тадас, ты понимаешь? Кража в особо крупном размере. Тут пахнет не просто иском о возмещении ущерба, который он не в состоянии погасить, но еще и уголовным преследованием. И скандалом. Пресса нас загрызет – ну как же, служба безопасности «Визагона» облажалась по полной программе! Сотрудники воруют дорогостоящие экспериментальные образцы налево и направо!

А главный директор, вполне возможно, назначит меня крайним и вышибет на улицу без выходного пособия, мысленно добавил он. С него станется.

– Тадас, есть у тебя мысли, почему он мог так поступить? – сказал он вслух. – Я понимаю, когда шпионит какая-нибудь мелкая сошка с копеечным жалованием, но он-то – ведущий инженер! Таким фанатикам главное их игрушки, а на деньги наплевать, если даже забыть про его жалование, большее моего. И воровать куклу ему незачем – он и здесь мог с ней сколько угодно играться…

– Не мысли у меня, а точная уверенность, – фыркнул сотрудник службы безопасности. – Периода полтора назад на их департамент поставили нового администратора, Кара Тарамириса. Я с ним пару раз сталкивался – надутый осел и полный кретин, ни шиша не понимающий в робототехнике даже на мой взгляд. По слухам, получил должность только потому, что родственник замдиректора по перспективным разработкам. У него с Бикатой, да вообще во всеми инженерами, с самого начала сложились отвратительные отношения – Кар начал строить разработчиков по стойке смирно, а те возмутились. Ну, ты же знаешь – они у нас самые неприкасаемые, занимаются чем хотят, а тут такое… Я говорил с Каром – тот признался, что за неделю до инцидента крупно поскандалил с Бикатой на предмет той самой чоки, которую Биката украл. По мнению идиота, Биката потратил недопустимо много новейших материалов и уникальных прототипов на какой-то экспериментальный образец без перспективы промышленного производства. Так что он приказал инженеру разобрать чоки на части, а тот уперся. Поскандалили они крупно, что подтверждают человек пять свидетелей. Видимо, после стычки наш парень решил, что играться в куклы лучше в другом месте, и свалил таким оригинальным способом.

– Долбо…б! – прошипел директор службы безопасности. – Ну какой кретин таких на ответственные дела ставит? Тадас, официальную докладную в мой адрес, с приложенными показаниями… тьфу, протоколами опросов инженеров и остальных свидетелей. Но бумажки – в фоновом режиме. Главное, нужно закрыть инцидент максимально тихо, понимаешь?

– Я понимаю, Смил, – кивнул подчиненный. – Мы не заинтересованы в публичном скандале.

– Да, именно так. Ты должен поговорить с Бикатой и постараться убедить его вернуть чоки добровольно. Возьми пару ребят на всякий случай и поезжай к нему домой…

– Не получится. Я уже проверил – он выехал из своего дома и оставил агенту по недвижимости инструкции по его продаже. Он не указал новый адрес, а его пелефон не отвечает.

Начальник службы безопасности задумчиво посмотрел на подчиненного. Плохо. Очень плохо. Видимо, экстренного доклада главному директору избежать не удастся.

– Ладно. Тадас, я хочу, чтобы ты, во-первых, получил у инженеров письменное заключение о том, что остатки принадлежат не тому чоки. Во-вторых, объясни им, что в их же интересах держать язык за зубами. В-третьих, свяжись с нашим человеком в СОБ и попроси у него неофициально поднять всю историю транзакций по счетам Бикаты за последний период… нет, лучше полгода. Нужно понять, как он провернул дело и чего от него еще ожидать. Все ясно?

– Да. Как станем искать?

– Разберемся. Давай, действуй.

Дождавшись, когда подчиненный выйдет из кабинета, начальник службы безопасности активировал коммуникатор и поморщился от очередной ослепительной улыбки на физиономии красавицы-секретарши. Разумеется, чоки – разве можно сейчас в обслуге «Визагона» обнаружить живую девушку? Вот кукла драная…

– Мне нужно встретиться с господином главным директором, – сухо сказал он. – И немедленно.

23.11.849, огнедень. Крестоцин

Наручные часы слегка завибрировали. Без пяти семь. Карина запрыгала на одной ноге, переобуваясь. На улице опять шел дождь, с кроссовок капала грязь, но чистить их времени уже не оставалось. Быстро натянув легкие туфли и запихав кроссовки в пакет, с перекинутой через плечо курткой она через две ступеньки взлетела на второй этаж. Парс шустро семенил за ней. Сердце колотилось как пойманный воробей, и совсем не из-за короткой пробежки. Первый день в новой больнице! И она не никем не замечаемая санитарка, а почти настоящий врач!

Коридор пустовал. Она пулей влетела в приемную Кулау и замерла, восстанавливая дыхание.