Текст книги "Фифти-фифти"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Если ты будешь рыпаться и не дашь нам побрить тебя, – спокойно говорит Марта, – то мы тебе сделаем укольчик, так сказать, успокоим на время. Будь паинькой. Джони неси бритву и пену.

Верзила послушно уходит наверх. Марта наготове, держит руку у бедра. Вскоре Джони появляется с бритвенными принадлежностями.

– Ты сам будешь или мне помочь? – спрашивает он.

– Сам буду.

– Хорошо. Да не вздумай перерезать себе горло.

В гостиной все сделано со вкусом. Светлая мебель, картины, цветы и не скажешь, что здесь живет суровая женщина. Марта и Джони не прячут оружия и при появлении Юджина, демонстративно сели по углам комнаты.

– Привет, Алекс, – натянуто говорит Скелбин.

– Привет.

– Вот ты где? А мы обыскались по всему городу...

– Ты меня продал, Юджин. А сказал при первой встрече, чтобы я тебе доверял.

– Прости, изменились обстоятельства. Убили бы тебя, разве от этого было бы легче. А так, мы сохранили тебе жизнь и деньги компании.

– Зачем же вы поганите мне жизнь и дальше? Зачем подстроили эту свадьбу?

– Видишь ли, когда нас загнали в угол, все средства хороши, чтобы выбраться. Чтобы не потерять лицо, было решено на высшем уровне, закрепить наш союз с Дюпоном свадьбой. Это форма прикрытия. Тебя же похитили, значит надо было выкручиваться из этого положения, в газетах и ТВ сообщили о твоей свадьбе.

– Мерзавцы.

– Успокойся. Первые три машины собраны, нам надо продолжать работать дальше.

– Я не буду работать с вами, я ухожу из компании.

– Увы, уже поздно. Все завертелось. Не делай глупостей, Алекс. Если ты не откроешь свое "фивти-фивти", из тебя это вытянут силой, а потом ты можешь быть не нужен ни кому. Лучше сохрани лицо, будь директором компании и получай свои дивиденды.

Я задумался. Это уже скрытая угроза, сейчас надо сделать правильный выбор.

– Хорошо, я согласен, свой секрет я раскрою, но давайте не будем организовывать свадьбу. Я не хочу женится.

– Уже поздно, Алекс. Не любишь Ирен, ну и бог с ним. Поживешь, потом разведешься. Это чисто экономический союз. Голифаксу и Макенрою нужны пока гарантии в слиянии бизнеса...

– Ты же мне говорил, что после того как мы получим деньги, Дюпон сам к тебе придет и получит кусок пирога по эксплуатации, теперь все выходит поменялось. Дюпон пришел и вы объединились...

– Какая тебе разница, объединились, или стали работать над программой по частям. Важно, что все остались при своих интересах.

– А я? Я то оказался обделен.

– Не понимаю, ты получаешь самую красивую женщину, Ирен, шикарное приданное и гарантию, что тебя больше не посадят или не украдут. Тебя будут принимать в высшем обществе, твой годовой будет около миллиона долларов. Что еще нужно нормальному человеку?

– Свободу выбора.

– Свобода только на помойке. Там ты можешь выбрать любой огрызок от богатого стола или совсем не жрать ради правидных идей. Давай не будем дискуссировать. Свадьбе с Ирен быть. Это уже решено.

– Катись ты тогда в...

– Вот это разговор настоящего мужчины. Я пожалуй пойду, а ты... подумай... До встречи, Алекс.

Джони и Марта после этого разговора загоняют меня опять в подвал.

– Я послушала ваш разговор, – говорит Марта, – и убедилась какие иногда мужики бывают кретины и идиоты. Им предлагаю миллион, а они нос ворочают. Да я бы за одну десятую от этой суммы вышла бы замуж, даже за урода.

– Что делать, каждому свое. Мне не позволяет это сделать интеллект.

– Ах, ты, скотина, я вижу на что ты намекаешь. Да мой револьвер за одну секунду вышибет твой интеллект, тоже мне белая кость нашлась.

– Может ему мозги перед свадьбой напоследок промыть? – предлагает Джони.

– Не надо, – останавливает его Марта. – Газетчики увидят его искореженную физиономию, такой вой поднимут. Перед приходом его адвоката, звонил мистер Годой, мы будем при нем даже во время свадьбы. Будем его оберегать, чтобы он не сбежал. Так что нам тоже надо готовиться и привести себя в порядок. Мне необходимо одеть шикарное платье, а тебе приличный костюм. Мистер Годой обещал прислать то и другое.

– А оружие, брать с собой оружие?

– Естественно. Пристрелим этого, говнюка, если вздумает бежать.

Они убрались наверх.

День свадьбы самый напряженный. В гостиной Марты, из меня делают конфетку. Примеряют костюмы, ботинки. Парикмахеры наводят лоск волосам и до блеска кожи выбривают бороду. Моих охранников тоже не узнать, оба прилично одеты, а Марта даже стала очень привлекательной, приняв профессиональный макияж и взбитую прическу. Я не ожидал, что в декольтированном платье у нее появится симпатичная грудь. Джони в костюме, выглядит идиотом. Он никогда не одевал бабочки, поэтому бестолково вертит головой в тесной рубашке и таращится в зеркало. Появился Годой.

– Привет, Алекс. Очень хорошо над тобой поработали. Марта...

– Я здесь.

– Оружие возьмите обязательно.

– Конечно. На такого сукиного сына, пули не жалко

– Но, но. Постарайтесь без убийств. Оружие для страховки. Если что, двиньте пару раз...

– Понятно.

– Свадьбе не состоится, я не крещеный, – говорю Годою.

Он смешался.

– Как это?

– Так. В моей стране это делать необязательно.

– Ну что же, мы немного удлиним обряд свадьбы. Сначала тебя примем в лоно церкви, а потом женим. Твои охранники будут свидетелями. Все готовы?

– Мы готовы, – докладывает за всех Марта.

– Тогда поехали.

У церкви полно народа. Здесь безумные репортеры, гости и любопытные. Меня снимают на видиокамеры со всех сторон, какие то незнакомые люди стараются протиснуться и пожать руку. Джони и Марта пытаются сдержать наплыв и отталкивают меня к стенке церкви, сделав свободный пятачок. Первой ко мне все же пробивается Кристи.

– Алекс, поздравляю, но больше всего поздравляю с тем, что войдешь в нашу семью...

Она целует меня в щеку.

– Лучше бы я вошел на эшафот.

– Не к чему злиться. А это что за придурки, которые перед нами всех лупят по мордам.

– Моя охрана?

– Это то зачем?

– Чтобы ты опять не выкинула что-нибудь и чтобы я не сбежал.

Кристи смеется.

– Если я захочу..., то и охрана не поможет.

– Ты захоти, помоги мне сбежать до свадьбы.

– Ну уж нет. Я сама моему папаше подкинула идею женить тебя на Ирен. Теперь ты хочешь удрать. Не выйдет. Ты мне еще нужен.

Кто то легонько хлопает меня по плечу. Я оборачиваюсь. Это Голифакс со своим неизменным адвокатом, пробрался к нам.

– Мадам, – обращается он к Кристи, – я на минуту украду вашего собеседника.

– Пожалуйста, мистер Голифакс, – смиренно говорит она и растворяется в толпе гостей.

– Вот мы опять свиделись, мистер Петроф.

– Здравствуйте, мистер Голифакс.

– Хочу вас поздравить с вступлением в новую семейную жизнь и сделать вам маленький подарок от моего имени. Вон видите "мерседес" вишневой окраски? – Недалеко от церкви, у тротуара стоит красивая машина. Голифакс показывает на нее пальцем – Он ваш. Вот ключи.

Он передает их мне.

– Спасибо, мистер Голифакс. Но самый лучший подарок мне, если бы этой свадьбы не было.

– Все перемелется, Алекс. Женитесь, растите детей. Самый лучший руководитель фирмы тот, который имеет прочную семейную базу.

– Но судя по всему, меня женили на Дюпоне, от которого с самого начала одни неприятности. Вы уверены, что это правильный шаг?

– Эти союзы в настоящем мире необходимы, как воздух. Не стоните, Алекс. Вы еще спасибо скажите...

– Кого я вижу...

Рядом с нами оказался Макенрой. Он трясет руку Голифаксу, потом пожимает мне.

– Здравствуйте. Я рад, что приобрел такого энергичного зятя. Как вы считаете мистер Голифакс у нас получается достойная пара...

– Лучше не надо. Алекс еще оботрется в высших слоях общества и будет солидным бизнесменом. Я преподнес молодым вон какой подарок.

Они смотрят на машину.

– Хороша. Чего то невеста задерживается. Алекс, мне Годой говорил, что вы не крещены? – спрашивает меня Макенрой.

– Да.

– Это конечно нехорошо, но поправимо. Удлиним обряд.

В это время подъезжает свадебный лимузин из него выходит Ирен, вся в белом, пышном свадебном платье с накинутой на лицо вуалью.

– Приехала. Наконец то.

Макенрой распихивает толпу и идет к ней. Потом, взяв ее под руку ведет к нашей компании.

– Мы готовы, можем идти в церковь. Мистер Голифакс, у Алекса нет здесь ни отца, ни матери, поэтому будьте ему сегодня отцом, отведите в церковь. Я поведу Ирен.

Меня под руку ведет Голифакс. Вернее я его веду, он вцепился в рукав и тащится, как на привязи. Сзади моя неразлучная охрана. За ними Макенрой сопровождает свою дочь. Потом плетутся родственники и гости. Блики фотоаппаратов мелькают везде.

В душной церкви начинается процесс приобщения меня к богу. Пастор читает проповедь, а за спиной тихий гул переговаривающихся, начинающих уставать гостей. Но вот мне дали поцеловать крест и подводят с левой стороны Ирен. Мои охранники, после тихого внушения пастора, отходят далеко к боковой стенке и от туда неодобрительно смотрят на нас, Пастор начинает новую проповедь...

– Алекс Петроф, перед господом нашим отвечайте, согласны ли вы взять в жены, стоящую рядом с вами женщину.

Я молчу. Весь зал церкви замер в ожидании моих слов. Но самое невероятное, что рука Ирен вдруг схватила мое запястье и несколько раз жмет.

– Так согласны или нет? – спрашивает пастор.

– Говори, да, – шипит рядом в ухо Голифакс. – Подарю еще десять процентов акций компании.

– Говори, иначе будет хуже, – ворчит с другой стороны Макенрой.

Голова невесты поворачивается в мою сторону. Я не вижу ее глаз через вуаль, но чувствую, что она просят пощады.

– Да.

Зал ахает, стоящие рядом люди, сразу расслабились.

– А ты, Ирен Макенрой, согласна ли выйти за муж за стоящего рядом с тобой мужчину, – теперь пастор допрашивает Ирен.

– Да.

В церкви гул восторга. Пастор заканчивает наше венчание и на последок говорит.

– Вы можете закрепить союз, поцелуйте друг друга.

Ирен левой, свободной рукой, поднимает вуаль и поворачивается ко мне. У меня немеет челюсть и глаза чуть не вываливаются из орбит. Под вуалью лицо... Сары.

– Ты разве не рад мне, – волнуясь говорит она.

Она тянется губами и я сначала дотрагиваюсь до них, потом с жадностью прижимаюсь.

– Сара.

Похоже онемел не только я, мои новоявленные родители тоже в шоке.

– Подмена, – вдруг заорал Макенрой, это подмена, это заговор. Где Ирен, черт возьми?

– Вы в храме, сын мой, – пытается урезонить его пастор.

– Заткнись, – ревет Макенрой. – Недоноски, свадьбу сорвали.

– Вы это все подстроили, Алекс? – шипит Голифакс.

Я отрываюсь от Сары.

– Нет.

– Дурак, что ты наделал? – продолжает тихо шептать он.

В помещении гул. Только один человек хохочет до упаду, это Кристи.

– Молодец, Алекс, – кричит она. – Ай да, сестричка, такую свинью подложила семье, этого...

– Заткнись, дура, – ревет отец.

– Сара, нам надо от сюда исчезнуть, – шепчу я ей.

– Бежим.

Мы разворачиваемся и, чуть не сбив Голифакса и Макенроя, бежим по коридору из кресел на выход. Нас никто не задерживает, большинство публики не понимает, что произошло, если кто и разобрался, то они в шоке. Мои охранники у стены очнулись и пытались рвануть за нами, но тут Марта зацепилась за чью то ногу и свалилась в проход, закрыв путь Джони. Они оба барахтаются на полу и мат несется под своды зала. Проскальзываем ворота и несемся по ступенькам. Сара с трудом поддерживает мешающее ей платье.

– Куда теперь? – кричит она.

– Вон к той машине, вишневого цвета.

Сара спиной валится через дверцу машины на первое сиденье. Я запрыгиваю за руль и спешно достав ключи пытаюсь их воткнуть в скважину.

– Сара, я не водил машину, что дальше.

– Черт побери. Жми на эту педаль.

Она рванула рычаг и машина так дернулась вперед, что я чуть не вырвал руль. Мы несемся по улицам и постепенно я приобретаю уверенность, как будь то всегда водил машину...

– Сара, так куда сейчас?

– На нашу яхту.

Фреди закивал головой, увидев нас.

– Поздравляю.

– Спасибо, Фреди, – говорит Сара, – наша яхта заправлена, все готово?

– Да, мадам.

– Помоги нам отчалить.

– Хорошо, мадам.

Мы подходим к яхте и тут Сара заявляет.

– Алекс, кажется невесту в дом заносят на руках?

– Я все понял, дорогая.

Беру ее на руки и, с трудом по трапу перевалив бортик, несу по палубе. Мы на мостике долго целуемся.

– Эй, – кричит с мостков Фреди, – вы долго там. Я же не могу стоять здесь целый день.

Сара выскальзывает из моих рук и бежит к пульту управления, она включает двигатель. Фреди бросает на палубу концы, мы медленно выплываем из строя катеров и яхт.

Через неделю я вышел на работу. Меня встретил Скелбин.

– Нагулялся?

– Да.

– Подпиши бумаги. Их очень много скопилось.

Я подписываю стопку бумаг, мой юрист комментирует каждую. Под конец я не выдержал и спросил.

– Что творится то с Макенроями и Голифаксом?

– Ничего. Макенрой конечно взбешен, пообещал удавить тебя, когда увидит, а Голифакс молчит. Зато какая сенсация, мы на этом сделали такой бизнес, что наши акции подскочили в сто раз.

– Не слышал, как Ирен?

– Нормально. Звонила сюда, интересовалась, где ты.

– А союз Макенроя и Голифакса не развалился?

– Они , несмотря на противоречия, повязаны теперь крепко.

– Я принял решение, "фивти-фивти" больше скрываться не будет...

Скелбин долго раздумывает.

– Правильное решение, – говорит он. – Деньги у нас, теперь скрывать нечего. Я постараюсь юридически обосновать патент, чтобы другим не повадно было нажиться.

– А это что за пакет? – я показываю на розовый конверт на конце стола.

– Это прислал мистер Голифакс.

Вскрываю его и вижу пачку акций. Мой хозяин сдержал слово, сказанное в церкви.

– К вам Ирен Макенрой, – сообщает по селектору секретарша.

– Пропустите.

Она входит и не идет дальше. На нее наступил столбняк, я подхожу к ней и обнимаю.

– Спасибо тебе Ирен.

Несколько горячих капель скатилось мне за шиворот.

– Не надо, не плач. Все позади. Пойдем я тебя посажу.

Я усаживаю ее в кресло и опускаюсь у ног.

– Ты самый лучший друг...

– Правда?

– Конечно. Не всякий может пожертвовать собой в такой ситуации.

– Я не хотела причинить тебе вреда.

– Как обстановка дома?

– Хуже некуда. Никто из домашних со мной не разговаривает. Папа в первый день наорал, Кристи шипела как тигр, а потом все стали немые.

– Приходи к нам в гости.

Она кивает головой.

– Приду. Я решила вообще уйти из дома.

– Может это и правильное решение. Посоветуйся с Сарой, она давно не живет дома, у нее опыт есть...

Она прижимает мою голову к коленям и тихо плачет.

Машины проходят первое испытание. На такое событие приехал Голифакс и Макенрой. Они сдержаны со мной, но на деловые темы говорят нормально. В первую установку закачали старый хладон, включили генераторы и первый факел плазмы загудел в реакторе, машина заурчала, загудела приводами и вот первые отходы регенерации появились в контрольных баках. Прокрутили еще пять машин, все оказалось в порядке.

– Поздравляю, мистер Петроф, – говорит Голифакс. – Мы тут с мистером Макенроем решили поговорить с вами, так сказать уединенно...

– Пойдемте в мой кабинет.

Чтобы не обижать уважаемых гостей, я усадил их не за столом, а за круглым столиком. Макенрой по прежнему недобро смотрит на меня. Голифакс начинает.

– Мы тут посоветовались... кое с кем... и пришли к решению. Вам, мистер Петроф, надо освободить должность главы компании. Вы хороший химик, но не подходите по деловым качествам к такому высокому посту. Здесь сказывается и ваше плохое знание Америки, ее деловой части и откровенное противостояние многим членам совета.

– Кого вы хотите поставить на эту должность?

– Мистера Юджина Скелбина. Здесь он будет на своем месте.

Вот что значит открыть "фифти-фивти". Все выжали и с плеч долой.

– Наверно вы правы.

Макенрой откидывается в кресле и вдруг говорит.

– Я уже немного столкнулся с вами, Алекс, постарался приглядеться к вам и мне очень не нравится, что вы так быстро согласились. Вы обиделись на нас, да?

– Ничего. Раз вы решили меня заменить, меняйте.

– Не обижайтесь, Алекс, – это уже Голифакс, – ваши акции останутся при вас, вы войдете в совете директоров и естественно, будете влиять на судьбу компании.

– Хорошо. Я принимаю ваши условия, теперь примите мои. Больше, никаких пакостей...

Они поняли о чем я говорю и Голифакс выразительно посмотрел на Макенроя.

– Все было в прошлом, – говорит тот.

Прошло три дня. Мне сменили вывеску на кабинете. Скелбин стал руководителем компании. Однажды он вызвал меня к себе в кабинет.

– Алекс, я вынужден тебе сообщить плохую новость. Твои документы завернули из иммиграционного комитета...

– Почему?

– Ты не отказался от гражданства в России и по прежнему числишься работником на своем предприятии.

– Юджин, скажи честно, это значит, что ты хочешь попереть меня из компании.

– Причем здесь я?

– Вспомни, как ты ловко прокрутил перед комиссией, готовые документы, еще говорил, что тебе пришлось подкупить кого то... Что то я не узнаю того ловкого юриста, который так умело прокручивал дела. В чем дело, говори?

– Мне не удалось их продвинуть...

– Короче, Юджин. Скажи, что меня ждет?

– После окончания срока визы, ее не продлят.

– Все понятно. Это значит вон из Америки.

– Алекс, я не хотел этого...

– Тогда, я напоследок хлопну дверью. Ты меня еще вспомнишь, Юджин.

Я вышел из кабинета, прекрасно понимая, что бессилен что то сделать. Мои угрозы равны нулю.

Сара очень расстроилась, узнав в чем дело.

– Давай укатим в Европу, может там, мы устроим свою жизнь.

– Не знаю, кому там нужен опальный химик.

– Знаешь что, у папы там много знакомых, я спрошу у него, может они помогут.

– Спроси.

– Ты не расстраивайся. Все будет хорошо.

– Давай удерем куда-нибудь?

– Не могу, я на работе.

– Брось ее.

– Не могу. Нам теперь очень будут нужны деньги.

– У меня же акции компании.

– Я бы на них не положилась. Компания еще работать не начала.

Прошло еще два дня, я на работу не хожу. Отец Сары любезно предоставил нам свою виллу за городом и теперь я там сачкую. В вечерней программе телевидения женщина без эмоций рассказывает о последних событиях.

– Сегодня, в нескольких местах города почти одновременно взорвалось несколько крупногабаритных машин фирмы "Фреон". Имеются человеческие жертвы. Самый сильный взрыв произошел на многолюдной 16 улице. Здесь погибли шесть человек, около пятнадцати ранено. В других местах жертв меньше. Сейчас подчитывается количество пострадавших. Полиция предполагает, что это акт неизвестной террористической организации.

На экране показывают искореженные машины, окровавленных людей, пожары. Я остолбенел. Что же твориться? В это время зазвонил телефон.

– Алекс, привет. Это Скелбин.

– Привет.

– С трудом нашел тебя. Сара долго не хотела давать твой телефон. Ты видел телевидение?

– Видел.

– Не мог бы подъехать к нам.

– У меня нет никакого желания.

– Алекс, прошу. Забудь обиды, ты срочно нужен здесь. Пойми сам, сколько еще может быть жертв.

– По телевидению сообщили, что это рука террористов.

– Они врут. Ты нам нужен. Приезжай.

– Нет.

Трубка вдруг изменила голос.

– Алекс, это я, Голифакс.

– Здравствуйте, мистер Голифакс.

– Если ты не хочешь приехать сюда, то мы не поленимся, приедем к тебе. Ты этого хочешь?

– Нет.

– Тогда я тебя жду. Уважь старика.

Трубка брошена. Надо наверно ехать.

Вишневый "мерседес" все же неплохая машина. Я без прав, веду ее как нетрезвый сапожник, но все же к фирме сумел подкатить без происшествий.

Вся троица там: Скелбин, Макенрой и Голифакс. Они сама любезность, усаживают за стол, секретарши приносят выпивку. Как всегда начинает старейший, это Голифакс.

– Алекс, прекрати глупить, мистер Скелбин напортачил с иммиграционными властями. В течении недели, он все исправит.

– Хорошо.

– Тогда кончай взрывать установки, – у меня чуть кругом от этой новости не пошла голова. Выходит, дело то, серьезное. Что там произошло? – Шесть машин дошли до потребителя и взорвались после включения плазмы. Есть человеческие жертвы. К сожалению, полиция не смогла найти улики твоего участия в этом деле, но мы то знаем, что ты приложил сюда руку.

– Я всем говорил, – Макенрой дополняет Голифакса, – так просто он не уйдет из дирекции и устроит фейерверк напоследок. Я предупреждал всех, но увы.

– Вы же мне давали слово, что не будете мне пакостить.

– Я его не нарушал, – поспешно сообщает Макенрой.

– И не я, – говорит Голифакс.

Они укоризненно смотрят на Скелбина. Тот растеряно глядит на всех.

– Ну да, я виноват. Готов исправить...

– Алекс, иди к машинам, они дорого стоят, сними там свои взрыватели. Мы понимаем, ты талантливый химик, даже эксперты полиции не смогли понять, как ты это делаешь, но мы то знаем, "фивти-фивти", ты раскрыл не до конца. Проверил нас, так сказать, на прочность и это нам большой урок.

– Когда там Скелбин обещает провернуть мои документы?

– Через неделю.

– Тогда поговорим через неделю.

– А за это время готовые машины будут все время взрываться? – рычит Макенрой. – Алекс, ты что?

– Я думаю, – это скрипит Голифакс, – мистер Скелбин поторопится. Он это сделает к завтрашнему дню.

– Но я...

– Исправляйте свою ошибку, Юджин. Мы вас поставили, чтобы компания работала, а пока одни убытки.

Я иду вдоль ряда готовых машин. Вот они источники теперь не очистки атмосферы, а смерти. Почему же они взрываются?

– Мистер Петроф, – рядом стоит один из пожилых рабочих.

– Я слушаю вас.

– Меня зовут Элвин Крайц. Вы здесь по поводу взрывов машин?

– Да.

– Вон та скоро взорвется, – он указывает на испытательную площадку, где стояли три машины.

– Почему вы так думаете?

– Пойдемте.

Он подводит меня к ближайшей установке и тыкает в проем между баками.

– Просуньте туда руку.

Я просовываю и чувствую ладонью теплоту труб.

– Ну и что?

– Разве вы ничего не почувствовали?

– Нет.

– Трубы теплые.

– Ну и что?

– Хорошо, а теперь подойдем к ряду готовых еще не испытанных машин.

Меня уже разобрало любопытство. Подхожу к готовому изделию и также просовываю руку в проем, трубы холодные.

– Так и должно быть, здесь они еще не испытывались и не нагрелись...

– Они там и не нагревались, они стали нагреваться после испытания.

Вот те раз, что за процесс происходит там. Я опять возвращаюсь к испытанным машинам и аккуратно прощупываю все системы. Отходные баки уже пусты и в них продуктов разложения нет. Действительно, почему трубы теплые.

– Спасибо вам за сообщение, Элвин.

– Чего уж там, я понимаю, что может это ерунда, но все же...

– Вы хороший парень, Элвин, жаль, что я не могу с вами сегодня проглотить кружечку пива в баре, но надеюсь когда-нибудь это сделаю.

– Я тоже, мистер Петроф.

Он прощается со мной и уходит.

Кто то хлопает меня по плечу. Я оглядываюсь

– Узнаете, мистер Петроф?

– Узнаю. Детектив...

– Точно. Опять над вами собирались тучи... Здесь уже побывали десятки специалистов, даже деятели из ФБР. Ищут террористов.

– Они конечно предположили, что это был я.

– Только предположили, мистер Петроф. У вас кругом алиби, здесь вы не появлялись, были все время на вилле, так что...

– Вы здесь по этому делу?

– Конечно. Как узнал, что вы по цеху шатаетесь, так сразу же приехал.

– Боитесь подложу бомбу.

– Не боюсь. Я тут с помощью экспертов изучил кое какие ваши проблемы, понял, что бизнес иногда может держаться на изюминке в новых изобретениях и технологии. Так вот хочу понять, кто виноват, что погибли люди, вы со своей изюминкой или что то не доглядело производство.

– Я сам, не знаю, детектив. Пришел, чтобы разобраться.

– Вы мне нравитесь, Алекс. Я бы на вашем месте не копался, ведь если виноваты вы, вас могут посадить.

– Я по другому воспитан, детектив. Моя идея, мне и надо знать, что произошло.

– Так, так. Что-нибудь уже узнали?

– Еще нет, но...

– Что но...?

– Подозрения есть.

– Вы не поделитесь?

– Нет.

– По вашему мнению, какая следующая машина взорвется?

– Вот эта, но и то после включения плазматрона.

Детектив внимательно осматривает машину.

– Понятно. Вы сейчас куда идете?

– Домой.

– До свидания, мистер Петроф.

– До встречи, детектив.

Утром, следующего дня, я прибежал на работу рано. Машины, которая не понравилась мне вчера на месте не было. На мое счастье, я напоролся на рабочего Элвина.

– Здорово, Элвин.

– Мистер Петроф?

– Где машина?

– Ее только что отправили на мясокомбинат, в Северный район.

– Кто приказал? Вы что с ума рехнулись?

– Пришел мистер Скелбин и срочно потребовал отправки машины на работу. Ему никто не возражал.

– Мать твою.

Я в отчаянии завертел головой. Моя машина далеко, но я даже не знаю, где этот проклятый мясокомбинат. По территории медленно ползет машина с синим огоньком. Я несусь к ней.

– Стой.

– Это вы, мистер Петроф? – в окно просовывается голова детектива.

– Скорее..., установку погнали на мясокомбинат Северного района. Позвоните туда, можно связаться с ними?

– Попытаюсь.

Он связывается с диспетчером и объясняет, что надо задержать машину с плазменной установкой. Потом бросает мне.

– Садись, может успеют предупредить, но мало ли чего...

Детектив гнал как на пожар. Несмотря на наши невероятные попытки пробиться через автомобильные заторы, мы опоздали. Уже подъезжая к воротам завода, увидели как приподнялась крыша одного из хранилищ, от туда рвануло к небу огонь, балки, железо, камни, а потом часть здания рухнула.

– Опоздали, – с горечью говорю я. – И здесь не успели предупредить.

– Да, это так. Проедем туда, посмотрим...

В управлении сидит детектив, я и примчавшийся Скелбин. Он сразу же набрасывается на меня.

– Мы тебя просили не надо делать этого?

– Ты сделал мне паспорт?

– Сделал. На, успокойся.

Он швырнул мне новенький американский паспорт. Я разглядываю его.

– А что не надо делать? – спрашивает детектив.

– Взрывать машины.

– Так все таки вы мистер Петроф, взрываете их?

– Нет. Их взрывала технологическая безграмотность.

– Поясните, пожалуйста, только в популярной форме без всяких там...

– Хорошо. При разложении охладителей, в плазму помимо фреона нужно вводить весьма чистый носитель. В этом и заключался секрет, мое фивти-фивти. Если носитель загрязнет микропримесями, то возникнет электропроводность жидкости и плазма потеряет свою мощность и не сможет полностью разложить фреон, это приводит к созданию в реакторе взрывоопасных смесей. Если в носителе используют обычную стандартную воду, взрыв, после включения плазмы, происходит мгновенно. Отдел технологии, предложил невероятную глупость. Прежде чем машину запустить в производство, ее систему опрессовывают обычной водой, чтобы выявить течь. После этого вода под давлением воздуха выгоняется из систем, но при сварке одной из труб образовался отстой и вода полностью не ушла из нее. Когда пошло разложение хладона, пары носителя смешались с парами загрязненной воды...

– И тут же при попытки разложения фреона образовались взрывоопасные смеси , – дополнил детектив.

– Да, это так... Произошел взрыв.

– А реактор как раз недалеко от бака с бензином, – дополнил детектив. Так, мне все ясно. Я сейчас поеду проверю другие машины, а вы, мистер Петроф, напишите мне отчет, все то, о чем здесь говорили.

Он уходит.

– Так это не "фифти-фифти"? – удивляется Скелбин.

– Как видишь, нет.

– Ну ты даешь, Алекс. Как ты все определил?

– Один рабочий помог. Подсказал, что колено одной трубки, где должен протекать носитель, после первых испытаний осталось теплое. Я потом понял, что там скопилась вода. Она после первых испытаний нагрелась, весь носитель слили, а здесь оказался застой.

– Постой, но ведь при испытании, машины не взорвались?

– Плазма работала ровно минуту. Чистый носитель первый проскочил в реактор и по счастливой случайности ничего не произошло. Еще бы немного и потом сработала бы грязная вода...

– Слушай, а давай я на тебя навешаю еще одну должность.

– Надеюсь я останусь в совете директоров?

– Останешься, но ты еще будешь и главным консультантом фирмы.

Дальше история уже обыденная. Через пол года меня отправили в Европу налаживать уничтожение старых хладонов там. Все же директором европейского филиала поставили меня. Скелбин стал видным предпринимателем и занял ведущую роль в компании Дюпона. Кейси родила девчонку и при редких встречах, втихаря убеждает меня, что это моя дочь. Сара окончила университет, правда уже в Европе, тоже родила дочь, а через год устроилась работать в фирме. Ирен ушла из дома, похоже нашла парня и след ее затерялся в обширных просторах Америки. Голифакс умер, а у Макенроя пошатнулось здоровье, он отошел от дел. С Россией я не порываю, часто езжу туда. Все таки нет, нет, да и кольнет воспоминание о месте, где жил, учился имел друзей...