Текст книги "Медвежатник"
Автор книги: Евгений Кукаркин
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Максим, к нам из ЦК комсомола пришла разнарядка на одного человека, для поездки в Англию. По соглашению с профсоюзами Великобритании идет обмен молодежными делегациями. Мы тут посоветовались с администрацией, комсомолом и парторганизацией и решили, что должен ехать ты.
– Я? Да у меня же второй допуск?
– Это не проблема. Мы уже этот вопрос согласовали с Большим домом, они дали добро.
– А с чем я уда поеду? Вдруг что-нибудь ляпну.
– А ты не ляпай. Будут спрашивать, говори как патриот своей родины. Кстати, там будут смышленые ребята, они тебе все подскажут.
– И когда отправляться?
– Через неделю.
– А еще там нет местечка, для меня? – подняла голову от стола Варька.
– Увы, только одна вакансия.
– Везет же людям.
– Так что, после работы, зайди в партком. До встречи, Максим.
Парторг уходит, а Варька опять надула губы.
– Ну вот, опять тебя куда то направляют.
– Это же не навечно, на пару дней.
Варька после работы поехала в институт подавать заявление, а я решил съездить к Никодимычу и отдать ему часть "заработанных" денег на "Кармелите". Когда стал открывать замок гаража, то сразу насторожился. Запах пластилина чуть отдавал от металла. Как профессионал в этом деле, сразу определил, кто то копался в замке. Спешно вскрываю ворота и вижу, что машина на своем месте. Я внимательно осматриваю "жигуленок". На багажнике чуть поблескивает нижняя кромка замка. Открываю багажник и чуть не застонал. Мой чемоданчик с уникальными инструментами и приборами, а также подарок Никодимыча исчезли. Зато в салоне не тронут мешок с деньгами. И все же, я окончательно расстроен.
Никодимыч встретил меня радостно.
– Думал, совсем забыл старика, – радостно хлопал он мня по плечу.
– Никодимыч, у меня неприятности...
– Что случилось? – насторожился он.
– Кто то залез ко мне в гараж и выкрал мои инструменты...
– И больше ничего не тронули?
– Нет. Даже деньги приготовленные для тебя, не тронули. Вот они.
Я бросил мешок на стол. Старик машинально развязывает его и высыпает деньги на стол.
– Странно. А чего так денег мало, по моим данным там были очень большие суммы?
– За мной охотились, я влип на пустяке. К колесному механизму поворота дверцы приделана музыкальная трещотка, она и подняла шум в здании, пришлось удирать. Все что успел то, и прихватил. Часть денег пришлось даже по дороге выбросить, когда за мной гнались...
– Вон оно что. Кто же смог украсть инструменты? Кого они могут интересовать и кто тебя выследил?
– Не знаю.
– Так. Давай-ка, Максим, временно завяжем. Для безопасности, сейчас лучше лечь на дно. Посмотрим, что дальше будет. Я лично от сюда сегодня же уеду. Постарайся и ты замереть...
– Я через неделю еду в Англию...
– В Англию? Это хорошо. Хорошо бы тебе там заехать в Иоркошир...
– Зачем?
– В шахтерском районе на улице Розовой, дом номер семь, живет один старик Питер Гастингс, бывший медвежатник, передай ему от Никодимыча привет и скажи, спасибо за подарок.
– Ты думаешь, нам разрешат ездить по всей Англии?
– Конечно нет, но вдруг...
В райкоме комсомола идет инструктаж группы, отправляемой за границу. Среди молодежи я вижу... Аню.
– Ты что здесь делаешь? – удивляюсь я.
– Как и ты, еду за границу. Меня отобрали по разнарядке. Это здорово, что ты здесь. Одно знакомое нормальное лицо, а то... все какие то не доделанные...
– С чего ты взяла?
– Сам посмотри, вон известный физик, тот – математик, это знаменитый артист, снимался раз пять в кино, здесь одни выдающиеся ребята, только я как белая ворона, подумаешь... клерк в конторе.
К нам подходит руководитель делегации Гавриил Михайлович.
– Так это вы дополнены к нам?
– Почему дополнены? Нас прислали по разнарядке...
– Ну, да. Я хотел сказать, когда скомплектовали группу, то по просьбе ЦК комсомола решили ее расширить и прислали вас двоих. Вы кто по специальности?
Я в затруднении. Аня знает меня как торгового работника. Что сказать? Вдруг, растолкав нас с Аней, появился уродливый парень, в клетчатом пиджаке, он фамильярно хлопнул руками по нашим плечам.
– Гавриил Михайлович, вот о них я и говорил. Это и есть молодожены. Англичане просили прислать одну молодую пару, мы и выбрали...
– А...
– Вы извините, но с ними хочет поговорить инструктор особого отдела, поэтому я отведу эту пару к нему...
– Да, да, пожалуйста...
Руководитель поспешно отходит.
– Но я же..., – захотел возмутится я.
– Помолчите, идите в ту дверь.
Парень подталкивает нас к дверям и заталкивает в маленькую комнату. За столом сидит и улыбается полковник из Одессы, тот самый, что там брал у меня папки.
– Можете идти, – кивает он сопровождавшему. – А вы друзья рассаживаетесь.
Я и Аня робко садимся на стулья.
– Вы меня узнаете? – продолжает говорить полковник.
– Да, – говорю я.
К моему изумлению, Аня тоже говорит.
– Да.
– Очень хорошо. Зовите меня Николаем Ивановичем. Вот что ребята, эту поездку вам организовали мы. Я лучше сразу к делу, так как времени у нас нет. Вам в этой поездке надо сыграть роль молодоженов. Я понимаю, что врываюсь в вашу жизнь, но тут перед родиной надо выполнить свой долг. Это вполне безопасно и ничем вам не грозит. Мы затеваем операцию, в которой вам уготована главная роль. Поэтому прошу сыграть свою роль, как положено. Анна, как вы, согласны?
– Я? Да.
– А вы, Максим Георгиевич?
– Я, нет. У меня же есть девушка.
– На счет ее не беспокойтесь. Когда вернетесь из Англии, все станет по старому. Анна, вас не выдаст. Я правильно говорю, Аня?
– Да. Я никому не скажу.
Попробовала бы она сказать – нет.
– Вот и хорошо. За границей ведите себя по серьезному, как и положено молодоженам. Никаких провалов не должно быть.
– Мы что и спать..., – опять напомнил о себе я.
– Все должно быть реально. Поймите, ребята, мы вас отбирали, не для прогулки. Тысячи пар молодоженов сейчас в стране, мы их не приглашаем, нам нужны вы. Вы уже знаете друг друга и оказывали помощь нашему комитету, поэтому вам и карты в руки. А сейчас, идите на общий инструктаж.
Мы выходим из комнатки и я вижу, как расплывается в улыбке лицо Ани.
Варька сумела что то наплести матери и явилась с сумкой ко мне домой. Она вывалила на стол бутылку вина, колбасу, сыр и пачку чая.
– Где у тебя рюмки, доставай. Ставь чайник, – стала командовать она.
Я разливаю вино по рюмкам.
– Давай выпьем, – предлагает Варька, – за то, чтобы у нас было поменьше расставаний, побольше мы проводили время вместе.
– Не надоедим друг другу?
– Я за нормальные отношения...
– Туманно, но хорошо. Выпьем.
Мы выпиваем и я чувствую, что Варька нервничает.
– Я пойду в ванную, – вдруг отчаянно заявляет она.
– Ты разве не допьешь чай?
– Нет.
Она решительно отправляется по коридору в ванную.
Через четверть часа Варька появилась передо мной замотанная в полотенца.
– Максим, у меня ноги подкашиваются, донеси меня до кровати.
В половине одиннадцатого вечера мы вышли из дома и я отвез молчаливую Варьку до ее дома.
– Ты меня любишь? – вдруг спрашивает она в своей парадной.
– Люблю.
Варька меня обнимает и целует, потом шепотом говорит.
– И вовсе было не так страшно, даже хорошо...
– У нас с тобой все получится. Иди домой, твои очень нервничают...
В самолете, мы сидим вместе с Аней и играем роль молодоженов.
– Я видела твою красавицу среди провожающих, – шепчет на ухо мне Аня.
– Надеюсь, ты не мозолила ей глаза.
– Нет, что ты. Я делала вид, что бегаю по магазинчикам, которые в аэропорту и искала тебе что-нибудь поесть. Кстати, возьми бутерброды.
Она протягивает мне пакет с бутербродами. Я машинально их пережевываю.
– Откуда ты знаешь, полковника? – задаю ей вопрос.
– Я его совсем не знаю, встретилась только один раз перед поездкой сюда. Он просил сыграть роль...
– Но ты же оказывала какие то услуги, так он сказал...
– Так это не он, это твой друг Паша. Он просил меня, следователям, которые разбирали дело о грабителе кассы пароходства, изменить показания, сказать, что ты приходил к нашему начальнику, Мерзоянцу, от имени большого института. Макс, а ты замешан... ну в этом... ограблении?
– Нет.
– Тогда какую услугу, ты оказывал КГБ?
– Был консультантом по техническим вопросам.
– Ого.
– Слушай, до чего же твои бутерброды сухие. Давай сожрем колбасу и ветчину, а этот черствый хлеб выкинем в мусорницу.
– Давай.
Из аэропорта Хитроу нас повезли в Лондон в отель "Мажестик". Как молодоженам, выделили отдельный номер . Аня ходит по комнатам и восхищается.
– До чего же черти, хорошо все делают. Здесь и мебель и ковры, все стильное. Смотри, даже живые цветы.
В двери стучат. Я открываю и чуть не задыхаюсь... Рядом с руководителем делегации Гавриилом Михайловичем стоит Павел Леонидович.
– Вот они, – тычет пальцем на нас руководитель делегации.
– Спасибо, Гавриил Михайлович. Я с ними побеседую..., расскажу всю программу..., – капитан бесцеремонно выталкивает Гавриила Михайловича из номера и закрывает двери. – Ну как устроились, друзья?
– Здесь шикарно, – говорит Аня.
– Шикарно у вас будет впереди, – он приложил палец к губам и потом поднял к потолку. – Я поздравляю вас с вступлением в совместную жизнь. Желаю вам побольше детей и поменьше ругани.
– Только этого нам и не хватало, – огрызнулся я.
– Вот, вот. Меня попросили рассказать вам программу действий на три дня. Значит так. Сегодня вечером встреча профсоюзных лидеров с нашей делегацией. После этого, всех наших товарищей делят на группы и каждая будет иметь в дальнейшем свой маршрут. У вас же будет своя дорога. Завтра днем, посещение протестантского колледжа, вечером, ужин, который задают вам женские общественные организации. После завтра, посещение Кембриджского университета, вечером прием у леди Гамильтон. Третий день отдыха, вы можете совершить прогулку по Лондону и его достопримечательностям. Переводчиком у вас буду я. Меня звать Павел Леонидович, специально прислан к вам из посольства.
Тут он начал жестикулировать и протягивать руку и жать пальцы. Я сразу понял, что он хочет.
– Очень приятно. Меня звать Максим, а это Аня.
Капитан сразу расцвел.
– Вот и познакомились. А сейчас отдыхайте, я к вам зайду к шести вечера.
Павел Леонидович уходит. А Аня идет в спальню, валится на кровать и долго на ней подпрыгивает.
– Ох и поспим, – многозначительно говорит она.
Вечер проходит тоскливо, важные дяди и тети знакомились с нами. Всем членам делегации жали руки, а нас поздравляли. Одна прослезившаяся старуха, подарила Ане ожерелье из иранского лазурита, а мне булавку на галстук со сверкающим камнем, похожим на брильянт. За нас отдувался переводчик, Павел Леонидович, он что то объяснял этим островным дикарям и те с улыбками кивали головами, доброжелательно глядя на нас.
Зато после..., уже в номере, Анька первая примчалась с ванной и бросилась в пастель.
– Ну, ты скоро...
Я неторопливо помылся, а когда пришел в спальню, Анькина рука высунулась из под одеяла и рванула к себе...
– Все. Теперь не уйдешь...
Следующий день прошел в бешенной гонке. Любопытные дети в колледже засыпали вопросами и то не о браке, а только о жизни в Союзе. Вечерний ужин организовало общество нудисток и бедная Аня отдувалась, рассказывая о хорошей и счастливой жизни "свободных" женщин на родине. А вечером в отеле повторилась та же история, Анька меня просто изнасиловала.
Перед отъездом к леди Гамильтон, капитан снял с моего галстука подаренную заколку и подсунул сущее безобразие с коричневым камнем.
– Что это?
– Носи весь вечер и не вздумай снять.
Сама леди в черном длинном, но открытом платье улыбалась нам, переделанным под молодую, лицом. Капитан добросовестно переводит ее речь.
– Так вот они какие молодожены в России? Очень приятно.
Она подает мне руку и я, наученный заранее Павлом Леонидовичем, прикасаюсь к ней губами.
– Там у нас, – леди кивает за свою спину, – полно молодежи, было бы приятно вам с ними познакомится и провести время.
Павел Леонидович толкает нас в зал, где действительно полно народа. Здесь не только молодежь, но много пожилых и старых людей. Они сгруппировались и о чем то оживленно вели беседу.
– Ребята, не стесняйтесь, – тихо внушает нам Павел Леонидович. – Хотя это и светский вечер, но все ведут себя без комплексов. Вон тот важный мужчина с многочисленными орденами на груди, сэр Гамильтон, хозяин этого дома, он же один из ведущих советников военного министерства. Вон там смотрите какие светские львицы, жены видных членов парламента, сколько на них драгоценностей, а вон помощник сэра Чарьза... – Он неожиданно сворачивает влево и тащит нас за собой, подводит нас к группе молодых девушек, щебечущих у окна. – Максим, тебе вот эта девушка в серебристом платье не знакома?
Я вглядываюсь в нее и вздрагиваю. Эта та..., из консульства в Одессе, которой я отвалил сумму денег за молчание. Девушка поворачивает ко мне лицо и открывает рот от изумления.
– Это вы? – на русском спрашивает она.
– Я.
– Как вы очутились здесь?
– По обмену делегациями.
Девушка поворачивается к своим подругам, что то им говорит и потом отрывается от компании.
– Пойдемте о мной, поговорим.
Я вопросительно гляжу на капитана. Тот кивает головой. Мы проходим мимо людей коридорами и выбираемся на балкон.
– Мы тогда не успели познакомиться, – она усмехнулась при этом, – так давайте познакомимся сейчас. Меня звать Мэри Брайтон, а вас?
– Максим Караваев.
– Зачем вы сюда приехали?
– Я же сказал, обмен делегациями профсоюзов, как молодожен...
– Эта та красавица, ваша жена?
– Да. Но вы то как здесь очутились?
– Благодаря вам. После кражи документов и денег, нашу семью срочно возвратили в Англию.
– Но я надеюсь, вы не сказали, что деньги, украденные из сейфа, у вас?
– Что я дура. Моему новому отцу так и надо. Жался, жался, жмот, вот и напоролся. Я еще хочу вас спросить, так это вы сумели вскрыть такой сложный сейф? Всем сыщикам, которые прибыли к взломанному сейфу, не верилось, что был один человек.
– Я был один.
– Во здорово. Если это правда, то с вашими способностями, можно завоевать весь мир. Мало того, я уверена, если бы мы работали вместе, то были бы самыми богатыми людьми в Великобритании.
– Но я не хочу с вами работать.
– Вы зря сказали эту фразу. Я слишком злопамятна и могу здорово отомстить. Здесь никто кроме меня не знает, что вы взломщик, не вынуждайте меня рассказать всем об этом.
– Что вы хотите?
– У здешнего хозяина в сейфе лежит алмазное колье со знаменитым брильянтом "Кошур", вы бы могли его достать?
– Что прямо сейчас?
Она с усмешкой глядит на меня.
– Испугались?
– Конечно. Здесь так шумно, столько народа... Сразу засекут.
– Вы плохо знаете людей. Им сейчас не до нас. По традиции, старая леди еще час должна всех развлекать. Будет сольное пение, только после этого шикарный ужин, потом танцы... Ну так как?
– Я просто не знаю. Вы очень рискуете, Мэри.
– Это вы, а не я рискую. Чего тянуть то, пока все в общем зале, я вас незаметно проведу. В этом здании мне известен каждый уголок, как никак детство провела здесь...
– Не понял. Разве вы родственники с Гамильтонами?
– Нет. Но когда папа был живой, то я часто была здесь и болталась с дочерьми леди. Пойдемте, пойдемте, я покажу вам, где это.
– Но я...
– Струсил. А ведь я действительно могу тебя выдать. Если вскроешь сейф, никому не скажу, что ты вор и взломщик, но если этого не сделаешь, сидеть тебе в тюрьмах Англии до конца своей жизни.
– Шантажируешь. Ты же тоже будешь замешана. Ведь я рассажу про то, как ты меня выпустила из консульства.
– Я? Макс, ты очень плохо знаешь жизнь, особенно женщин, у меня тысячи вариантов оговорить тебя, от изнасилования, до угроз с применением оружия. Потом, даже ты что то ляпнешь в свое оправдание, мне больше поверят, а если даже не поверят, то сразу все простят, когда узнают какая птичка попала в лапы полиции. Так идешь или нет?
Я колеблюсь. Черт знает, куда меня опять втянули...
– Там наверно нужны инструменты?
– Там только два барабана, для тебя наверняка, это пустяк.
Она решительно хватает меня за руку и тащит по пустым коридорам другой части здания. Мы подходим к высокой двери.
– Открой ее, – требует Мэри.
– Но у меня нет ключей.
– Ты же все можешь...
Господи, какая авантюристка мне попалась.
– Дай шпильку.
– У меня нет, но есть в чулках есть металлические прихватки.
Она бесцеремонно задирает платье и отщелкивает чулок.
– Вот, вырви.
Я сгибаюсь и, касаясь ее ног, вырываю металлическую гнутую проволочку от ленты пояса. С трудом распрямляю ее, ломаю на две шпильки и заталкиваю оба конца в замок. Хорошо, что это обычная защелка, вскоре, сумел отжать собачку и дверь открылась. Мэри первая проникает в комнату.
Это темный кабинет. Девушка уверенно идет к картине с обнаженными Данаями и, отодвинув ее в сторону, показывает на металлическую дверку с цифровым барабаном в центре.
– Здесь мало света.
– Это сейчас.
Она берет лампу со стола, включает ее и подтаскивает к сейфу.
– Так хорошо?
– Мне нужен стакан или рюмка.
Мэри оглядывает кабинет.
– Возьми из под карандашей на столе.
– Мне еще нужны твои чулки. Все равно один болтается... Снимай.
Мэри недоумевает, она все же снимает оба чулка и дает мне. Я наматываю чулки на руки и, выпотрошив стакан, переворачиваю его, потом подношу к листу сейфа и прижимаюсь ухом. Теперь начинаю крутить барабаны. Только через семь минут щелкнул замок. Я осторожно оттянул дверцу. Мэри первая сунула нос.
– Вот он.
Она выдергивает из глубины большую плоскую коробочку. Я тоже после нее заглядываю внутрь сейфа. Там небольшая пачка денег. Не буду ее брать, пачкаться из такой крохи денег.
– Положи обратно, – слышу за спиной.
Это Мэри, она протягивает мне коробку.
– Ты что раздумала брать?
– Почему же, в коробке пусто, я колье спрятала в трусах.
Вытираю коробку и кладу на место. Захлопываю дверь обратно и мешаю код на барабане. Теперь надо замести следы. Протираю чулками девушки сейф, картину, лампу, стаканы, ручки двери. Мы выскальзываем в коридор, она опять меня ведет к балкону.
– Спасибо тебе большое..., – она уже собирается удрать от меня.
– Нет, так дело не делается. Теперь давай улику спрячем. Вытаскивай ее...
– Но...
– Слушай, я работаю очень аккуратно и не хочу из-за глупости какой то дуры вляпаться Ты сразу попадешься, а вдруг леди захочет сегодня одеть колье, тогда здесь будет такой тарарам... я то знаю, что делать, чтобы не попасться.
Она наливается яростью.
– Это кто, дура?
– Если оставишь колье при себе, будешь ей точно. Не заставляй меня применить силу. Колье будет твое, точно, но я тебя научу, как быть осторожным...
Теперь она медлит, ей очень не хочется расставаться с такой вещью.
– Пойми, это серьезно. При обыске тебя заметут. Куда бы там не спрятала, все равно найдут.
Мэри нерешительно лезет под платье, долго там копается и вытаскивает сверкающую дорожку из камней. Я беру ее и чуть не роняю, до чего горячая вещь, заворачиваю ее в чулки.
– Теперь смотри. Видишь решетку, за ней трава. Я попытаюсь забросить этот комок туда. Когда ты будешь уходить из этого особняка, захвати его. Постарайся выйти пораньше.
Размахиваюсь и точно запускаю чулки к решетке. Комок спрятался в густой траве.
– Пошли к гостям, а то они там волнуются.
Никто не волновался. Только Павел Леонидович хмыкнул.
– Нагулялись?
– Нагулялись.
Анька даже не обратила на нас внимания, оказывается в группе две девушки знали русский и свободно переговаривались, неся всякую чушь. Только что окончился концерт и все ждали сигнала, когда можно отвалить поесть. Леди Гамильтон с мужем первые двинулись в зал, где приготовлена еда.
– Пойдемте, перекусим, – предлагает Мэри. – Только надо идти парами. Господин переводчик, можно я пойду с вами.
Павел Леонидович расплылся в улыбке.
– Конечно...
Наша группа дружно двинулась туда. Здесь шведский стол. Полно фруктов и выпивки. Мэри развлекает нас, рассказывая всякие небылицы о России.
– Извините, – это опять Павел Леонидович, – Максим, пойдем я тебе покажу, где туалет.
– Пошли.
Мы пришли в пустой туалет, капитан для верности осмотрел кабинки и разворачивается ко мне, не спрашивая моего разрешения, сдирает с меня идиотскую заколку с галстука и тут же отправляет ее в горшок.
– Что вы делаете?
– Молчи.
Капитан достает из кармана точно такую же заколку и прикалывает ее на прежнее место.
– Вот теперь порядок.
Я уже молчу, эти КГБевские штучки пугают меня больше, чем обыкновенный взлом сейфа.
Мы танцуем и уже к часам двенадцати ночи, все начинают расходятся. Сначала упорхнула Мэри, потом собрались мы.
В номере отеля Аня спросила.
– Откуда ты знаешь Мэри?
– Мы с ней встречались в Одессе.
– А... Это тогда, – она зевнула. – Пошли спать.
Но заснули мы не сразу, сначала она вымотала мои силы...
Прошел интересный день, мы были в Тауэре, в других музеях, Павел Леонидович был тоже очень весел.
– Ну вот завтра, домой. Даже не верится, что мы побывали в другой стране, – расстраивается Аня. – И почему нам не дали целый медовый месяц, а только три дня?
– Почему, почему, – передразнивает ее капитан. – Скажи спасибо, что прогулялась за дарма.
– А зачем мы приехали сюда? – не выдержал я. – Нам говорили, что для одной операции...
– Вы все сделали как надо и операция прошла успешно.
Я ничего не понял, Аня тоже.
– Мы можем что-нибудь купить себе? – спрашивает Аня Павла Леонидовича.
– Ах, да. Я забыл, ребята. Вот пара фунтов, купите себе какие-нибудь вещички, футболочки, маечки, в общем что то из одежды...
Утром в наш номер бешено стучат. Я соскакиваю с кровати и, одев шлепанцы, иду открывать. На пороге стоит разъяренная Мэри Бартон.
– Отдай...
Я за руку вдергиваю ее в номер.
– Отдай мне колье.
– Какое колье.
– Ты меня надул. Его там не было...
Я прижимаю палец к губам, но она на взводе и ничего не понимает.
– Верни говорю, иначе хуже будет, – визжит эта фурия.
И тут я залепил ей такую пощечину, что она отлетела к дивану и шлепнулась в него.
– Заткнись, дура, нас подслушивают.
У меня не было другой возможности остановить ее. Она зажала рот руками и в страхе глядит на меня. Одна сторона лица у нее весьма распухла и покраснела. Рядом со мной очутилась, еще не проснувшаяся, Аня.
– В чем дело? Это вы Мэри? Господи..., что с вашим лицом?
– Отстань, жаба, – чуть не плачет она.
– Не ругайся. Пойми, мы ничего не брали. С вечера ушли после тебя. Тебе просто не повезло...
– А что должны взять? – не понимает Аня.
– Погоди, не встревай.
– Я не верю, – стонет Мэри.
– Как хочешь...
Тут Мэри подпрыгивает и, размазывая тушь на лице, вопит.
– Ну погодите, мерзавцы, я вам еще отплачу. Вы меня еще узнаете...
Она несется к двери.
– Что ей от тебя надо? – спрашивает Аня.
– Ничего. Мы поспорили и она проиграла.
– Честно?
– Конечно.
Когда, мы отправлялись в аэропорт, то по дороге рассказали все, что произошло в номере Павлу Леонидовичу. Он усмехнулся.
– Ничего она вам не сделает. Одно плохо, задали вы задачу МИ-5, теперь они будут рыть, чтобы узнать, хотя бы чуточку правды...
– Кто это МИ-5?
– Такая секретная служба...
Но Павел Леонидович все же понервничал. В таможне вывернули на изнанку, проверив не только чемоданы, но и тщательно обыскали нас...
Уже в самолете Анька вздохнула.
– Вот и кончились наши три дня. Я прошу тебя, не забывай меня, напоминай иногда о себе.
– Ладно.
– Скажи, ну чем я хуже той, твоей подружки?
– Давай не будем вдаваться в дискуссию. Мы с тобой выполняли задание комитета, так что держи себя в руках, а то могут быть и неприятности.
Она отвернулась к окну и до конца полета не произнесла ни слова.
Варька встретила с восторгом, она долго целовала и крутила меня.
– Ты выглядишь совсем, как джентльмен. Расскажи, эти, за границей..., чем то отличаются от нас?
– Ты про англичан? Они хозяйственней нас, но все страшно ограничены. Похоже наши ребята развитее их.
– Они лучше нас одеты...?
– Так же как и мы. Ой, я забыл. Я купил тебе шляпу и зонтик.
Все это подобрала мне Анька, там... в Лондоне. Варька ахает и схватив меня за голову крепко целует.
– Спасибо, Максик.
– Как дела на работе?
– Ах, да, я тебе главного не рассказала. Тебя официально, приказом, назначили руководителем группы и переводят в категорию ведущего инженера. Соответственно и увеличили заработок. А Федя завтра устраивает отвальную...
– Ну что же, обязательно к нему сходим. Как у тебя семейные дела?
– Папа молчит, а мама сходит с ума...
– Так время для меня сегодня не будет выделено?
– Будет дурачок, будет. Сейчас поедем к тебе, до вечера время наше.
На работе затишье. Пока моя группа доканчивает демонтаж стендов, я получил в первом отделе проект задания и принялся его изучать, здесь же в секретной комнатке.
Максим Георгиевич, к вам пришли, – это мне говорит Мария Ивановна, работник первого отдела.
– Кто?
– Он из комитета госбезопасности, – шепотом говорит она.
– Это я, Максим Георгиевич.
В комнатку вваливается Павел Леонидович. Он обращается к перепуганной женщине.
– Уважаемая, прошу вас выйти и никого сюда не пускать. У нас предстоит слишком серьезный разговор.
Она уходит и капитан садится напротив меня.
– Только что прилетел из Лондона и сразу к тебе, – говорит он.
– Что то вы зачастили ко мне. Кажется я не давал повода...
– Такая работа, милейший, Максим Георгиевич. Хочу вам предложить еще одну командировочку.
– Слушайте, мы же с вами так не договаривались, то Одесса, то Лондон, то еще куда то. Я же работаю не в вашей системе.
– Ну и что. Вы к нам может быть скоро и перейдете...
– Павел Леонидович, неужели в вашей системе нет... медвежатников? Не поверю.
– А зря. Есть крупные воры, воришки, взломщики, бандиты, а вот с такими способностями... нет. Я же изучил вашу биографию. Отца не помните. Мать вас сунула в мастерскую по изготовлению ключей, ремонту замков, к слесарю дяде Васе, где и начали проявляться ваши способности. Потом вы пошли по рукам. Умер дядя Васе, вы попали в лапы вора в законе Гришке по кличке Крючок. Тоже способный был тип, он вас выучил потрошить простые сейфы, а потом Крючка посадили, а вас взял в помощники Никодимыч, мастер своего дела. Но вы и мастера переплюнули, это в вас заложен талант. Сейчас в России, а может и в мире лучше вас нет. Одно плохо в вашей биографии. Ваши друзья из уголовного мира сумели выкрасть вам красный аттестат на имя Максима Георгиевича Караваева, а он до сих пор существует. Хорошо, что хоть жив и здоров, проживет в Самаре. Под этой чужой фамилией вы сейчас и находитесь. Мы еще долго удивлялись, как вы окончили институт? Потом поняли, голова у вас хорошая. Первый курс грызли как гранит, с трудом удержались..., а дальше все схватывали на лету. Школу то ты, Сергей Пантелеймоныч, в восьмом классе бросил...
Я подпрыгнул.
– Спокойно. Как видишь, мы тебя всего просветили.
– Я хочу завязать, хочу нормальной жизни.
– Чего же ты после института столько сейфов взломал? Непохоже что то...
– Никодимыч со своими подельщиками из своих рук не выпустили. Узнали, что здесь устроился и прижали.
– Подельщиков твоих мы недавно посадили, одного даже пристрелили. Они нам мешали. Нужно было, чтобы ты работал не на них, а на нас...
– Никодимыч мне об этом ничего не говорил.
– Ему это и невыгодно было говорить. Такие деньги потерять. Кстати, а где сейчас Никодимыч? Наши проверяли его квартиру, нету... Не сбежал еще, или на месте?
– Сбежал, испугался. Кто то украл у меня из машины инструменты и Никодимыч, дал деру.
– Понятно. Инструменты взяли у тебя мы.
– Зачем?
– Чтобы переправить за границу, куда мы тебя и хотим послать.
– Я не хочу.
– Поедешь. Операцию государственной важности, уважаемый Максим Георгиевич, срывать нельзя.
– Прикрываетесь все государственной важностью. Вот последняя поездка, какая там важность, подсунули Аньку...
– Эта самая удачная операция. Смотри, – капитан из кармана вытаскивает знакомые чулки Мэри, разворачивает их и бросает на документы, переливающуюся игрой света, широкое колье с крупным камнем по центру. – Знакома?
– Знакома.
– Ну вот. Теперь Мэри наша. Эта авантюристка, принесет нашей разведке в два раза больше пользы, чем кто то другой. А это и есть государственная важность. Я уже не говорю про Одессу...
– Отпустите меня, Павел Леонидович. У меня есть невеста...
– Нет, дорогой. Ты теперь, будешь играть самую ответственную роль в операциях за рубежом.
Я в отчаянии. Капитан забирает колье, опять заворачивает его в чулки и прячет в карман.
– Собирайся в командировку. Поедешь в Италию.
– У меня трудности с работой. Мне надо выдумывать какой то повод, чтобы убраться в вашу командировку.
Павел Леонидович задумался.
– Пожалуй надо вмешаться. Очень не хотелось этого делать, но... Ладно, жди и не рыпайся, тебя вышлют в командировку.
Через два дня отец Вари вызвал меня к себе в кабинет. Вид у него немного испуганный.
– Максим Георгиевич, тут пришла на вас бумага из комитета.
Последнее слово он произнес шепотом. Его рука передает мне лист и чуть вздрагивает. Это письмо из КГБ с просьбой выслать в их распоряжение ведущего инженера Караваева на неделю для проведения технической экспертизы...
– Здесь сказано, что я должен выехать завтра...
– Да, да, конечно, мы сейчас командировку оформим. Но почему вас, Максим Георгиевич?
– Не знаю.
– У нас есть другие... способные инженеры...
– Наверно они узнали, что я толковей их.
– Сомневаюсь...
– Вы не согласны с комитетом?
– Нет, нет, нет. Отправляйтесь в командировку.
Я передаю ему письмо и вижу, как внимательно он смотрит на меня.
– Я хочу вам сказать, – как то неуверенно тянет он, – я немного ошибался в отношении Вари, понял, что нельзя кнутом добиться справедливости, поэтому прошу вас, не позволяйте ей делать глупости, она вас больше уважает, чем меня.
– Хорошо, я постараюсь.
– Значит договорились, – облегченно говорит он.
Ты струсил, подумал, что у меня связи с КГБ, – подумал я.
Варя сидит у меня в квартире и недоумевает.
– Максим, ты от меня ничего не скрываешь?
– Да, нет.
– Почему же они так часто тебя используют?
– Там, в письме, написано, для консультации...
– Папа мне говорил об этом и еще возмущался, что есть инженеры и получше, однако выбрали тебя. Он подозревает, что ты сексот.
– Пусть. Это его дело. Помнишь, я говорил, что они пытаются переманить меня к себе в технический отдел?
– Помню.
– До сих пор напоминают об этом, а теперь даже отрывают от работы.
– Что же с нами будет?
– Ты повторяешься. Я думаю, съезжу к ним, поговорю окончательно...
– Папа говорит, что кто попал к ним в лапы, тот до конца жизни не выкрутится.
Я насторожился.
– Ты что-нибудь ему рассказывала?
– Так... сорвалось однажды. Я рассказала маме, что тебя приглашали к ним на работу, та передала об этом папе, а он испугался. Решил, что ты доносчик.
– Это ты сделала конечно зря.
– Я это поняла, но потом. У меня был крупный разговор с моими родичами. Я решила уйти из дома.
