Текст книги "Долгая дорога в преисподню"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Теперь, да.

– Это другой разговор. Значит берешься за атомную электростанцию?

– Вы мне представляете не слишком небольшой выбор. Если я не соглашусь, проткнете напильником даже здесь. Но даже, если я и возьмусь, это будет длительный процесс подготовки. Нужны деньги, преданные люди.

Может удастся бежать – мелькнула мысль. Сволочь, капитан, мне в тюрьме пел одно, а продал настоящим идиотам.

– По поводу времени, мне сейчас станцию брать и не надо, я скажу когда ей завладеть. Ну, а в остальном... Тебе в прошлом действительно не повезло с одним приятелем в одной из операции, но у меня, слава богу, таких предателей нет, все проверенные и преданные люди. Для твоей же безопасности, будешь встречаться только с одним человеком и все твои требования он оплатит и найдет тебе нужных людей. Алла Борисовна, вы слышите меня?

– Да.

– Вот ваш подопечный.

– Я уже поняла.

– А вам, молодой человек хочу сказать напоследок. Не вздумайте бежать, под землей найду.

– Мне на это нечего сказать. Только на какую вы АЭС покушаетесь?

– На Ленинградскую. В Сосновом Бору.

– Мать твою, – только и мог сказать я.

– Я и так слишком много времени потратил на тебя. Так что, до свидания, Чемпион, – на последнем слове голос хмыкнул.

Раздался скрип стульев, шаркающие и еще какие-то упругие шаги, где-то стукнула дверь. Стало тихо. Вдруг вспыхнул свет люстры. В комнате с красными обоями и стильной мебелью у окна стояла она... Как я понял, Алла Борисовна, полная блондинка в очках, лет 25-30.

– Давайте знакомиться. Я о вас много знаю. Вы Николай Андреевич Морозов, бывший чемпион мира по дзюдо в Союзе. Сидели за вооруженный разбой на дорогах. Меня, уже вы слышали как звать, Аллой Борисовной, и прошу в дальнейшем, никаких фамильярностей по отношению ко мне.

– Вы меня убедительно уговорили.

– Раз уговорила, прошу сейчас переодеться, а всю эту дрянь мы сожжем.

На стуле отутюженные брюки, майка. Рубашка и галстук лежат на столике. Женщина с интересом наблюдает как я одеваюсь.

– Чего загляделись? Где у вас туалет?

– По коридору налево.

Я возвращаюсь в комнату. Алла Борисовна стоит у письменного стола и держит в руках паспорт и деньги.

– Вот вам паспорт на новое имя, вот деньги. На первых порах 500 долларов хватит.. Ночевать будете здесь.

– У вас машина есть?

Она смотрит на меня сквозь очки и говорит неуверенно.

– Есть, но пока я вам ее не дам. Лучше мне скажите, с чего мы будете начинать?

– Вы хоть дали бы мне поесть.

– Все готово на кухне.

Я ем, а она стоит напротив и следит, как я поглощаю пищу. Я наедаюсь и откидываюсь от стола.

– А мы с тобой может и поладим, – развязно начинаю я.

– Я спросила с чего мы будем начинать?

– Со сбора информации. Съездим в Сосновый Бор, оценим обстановку. Надо узнать, какая охрана, сколько и где, план помещений, какие работают люди, можно ли купить кого-либо и так далее. А здесь, в Москве, надо найти специалиста по АЭС и по ядерным реакторам.

– Я поняла. Начнем с последнего. В мин атоме у меня есть кое-какие знакомства, я постараюсь найти нужного человека.

Алла Борисовна подошла к окнам и стала отодвигать тяжелые портьеры. Дневной свет ворвался в комнату. Я подошел к ней сзади. Вдруг Алла Борисовна резко обернулась и мне в живот уперся миниатюрный пистолет. И откуда она его только взяла.

– Осторожно парень, я ведь могу и продырявить. Я сказала никаких фамильярностей.

– Тогда сорвешь операцию.

– Нашли тебя, найдем другого. На тебе свет клином не сошелся.

– Я должен посмотреть в окно...

Она отступила на шаг и пошла боком к столу не отпуская направленного на меня пистолета.

– Смотри и больше не балуй.

Ее рука опустилась. Ну и баба.

Это был неопрятный парень с кривым глазом, который смотрел в потолок. Сидя передо мной он тоном учителя говорил.

– На Ленинградской АЭС стоят реакторы РБМК-1000. Это одноконтурная система, где в реакторе вода превращается в пар и идет на турбины...

– Вы мне можете сказать, что-нибудь о безопасности работы?

– Да, конечно. В этих реакторах, предусмотрены системы контроля и безопасности. Что бы исключить повышение давления в циркуляционном контуре при остановке одной или двух турбин, излишки пара сбрасываются через редукционные установки и конденсаторы турбин или через систему предохранительных клапанов. В случае разгерметизации циркуляционной системы, что бы не расплавились тепловыделяющие элементы, предусмотрена автономная система аварийного охлаждения реактора...

– Постойте, а можно создать аварийную ситуацию искусственным путем?

– Можно. Для этого нужно нарушить многие требования эксплуатации реактора и естественно, добиться повышения давления пара в системе и сброса его в атмосферу.

– Это опасно?

– Конечно, в этом случае в атмосферу попадает много радиоактивных элементов и это разносится ветром на большие расстояния. Такие аварии уже были в Англии и Америке. Можно довести реактор до безумия, как сделали в Чернобыле и взорвать его.

– Что же сделали там?

– Большую глупость. Отключили систему аварийного охлаждения и опытным путем пытались искать критическую точку реактора, в переводе на простой язык, искали до каких пор аварийная система может быть отключена. Кстати, Ленинградская АЭС точно таким же путем пыталась провести этот эксперимент и только бог помиловал и предотвратил от беды. Это было за два месяца до Чернобыля.

– Значит, любой грамотный оператор может взорвать АЭС по Чернобыльскому варианту.

– В принципе, да. Реакторы одинаковы и схема одна.

– Можно ли быстро привести АЭС к аварии и как это делать?

– Есть два пути: Первый, взорвать барабаны сепараторов и циркуляционные насосы с отключением системы аварийного охлаждения и второй, разнести в щепки контур и аварийную систему.

– Спасибо за информацию.

Специалист уходит и тут же из-за портьеры показывается Алла Борисовна.

– Наверно, в команду, которая будет брать АЭС, нам надо взять специалиста по атомным реакторам?

– Я тоже так думаю.

– А этот тип, он тебе подходит?

– Не знаю. Видите ли, Алла Борисовна, я уже обжегся на помощниках и боюсь, что это может повториться. Хотя ваш хозяин и давал мне полную гарантию в своих людях, но я им все равно не верю. Пусть, специалистов мы привлечем, а что с ними делать потом. Если они доживут до конца операции, то должны испытать всю тяжесть последствий, что и для всех членов команды... Какие эти последствия будут, я не знаю.

Она пристально смотрит на меня и тянет медленно слова.

– Лишних людей, со слабой психикой, после операции надо убрать обязательно. Но только лишних. Остальные должны спастись, Ты должен все продумать и придумать, как это сделать..

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно

Вход. 345/1271 от... 02.99г.

...........................................Начальнику, 9 отдела ФСБ

...........................................генерал-лейтенанту Караваеву С.Т.

....Генеральная прокуратура, в связи с делом N 113, o нападении и убийстве ОМОНовца во время первомайской демонстрации 1992 года, решила провести доследование. Это связано еще с тем, что представители крайне левых партии, нанимавшие националистов для охраны колонн, сидят в тюрьме и проходят по делу Сентября 1993 года. От следователя по особо важным делам Ковалева М.И. в Ноябре 1998 года в прокуратуру поступила просьба о вызове из Татищевского изолятора заключенного Морозова Н.А. для дачи показаний. Начальник изолятора выдал представителям Мосгор прокуратуры заключенного Морозова Н.А., но выразил удивление в том, что на его запрос в ген прокуратуру, там не имеют сведений о возбуждении против него дела.

Мы провели проверку и выяснили следующее, что следователь по особо важным делам Ковалев М.И. был ранен в Октябре 1998 года в Мурманске и в Декабре этого же года там же скончался и никаких просьб в прокуратуру не давал. Однако, в Мосгор прокуратуре действительно есть какие-то документы по делу N 113, но в связи с загрузкой следователей, они его еще не рассматривали и никаких своих людей в Татищево не высылали.

Неизвестные охранники, с документами из Мосгорпрокуратуры, сопровождавшие Морозова Н.А. в Москву, его до тюрьмы не довезли. Он пропал.

Прошу вас, тщательно проверить все данные и начать розыск Морозова Н.А.

..........................................Зам генерального прокурора

.............................................Москалев В.Л./.........../"

Май 1999г.

Мы в Сосновом Бору. Станция окружена бетонным забором с колючкой. Мы с Аллой Борисовной стараемся не выделятся и рассматриваем все из машины.

– Что ты теперь скажешь? – спрашивает меня Алла Борисовна.

– Из тех документов, что ты мне достала из мин атома, из рассказов обиженных инженеров четвертого реактора, наконец, от одного управленца АЭС, которого я купил с потрохами, вырисовывается следующее. Сходу станцию не захватить, ни штурмом главного входа, ни через стены. Это безумие и ни к чему не приведет... Система охраны перекрестная, это значит "мертвых" полей для двух постов нет. Датчики и телеаппаратура установлены почти по всем помещениям АЭС, а центральный контрольный пост с телелеоператорами в подвале управленческого здания.

– Неужели ничего не придумать?

– Есть одна лазейка, когда на станцию можно проникнуть без помех, причем с большим количеством людей...

– Большое количество, это сколько, человек 50?

– Примерно так. Это лазейка вот...

Я протягиваю ей бумагу. Алла Борисовна читает и вдруг смеется.

– Не хочешь ли ты сказать, что наши ребята должны стать пожарниками?

– Именно так я и хочу сказать. Мы должны стать пожарниками от пожарной части города Копорья, это в 30 километрах от станции. Только один день в году проводятся учение на АЭС и пожарные всех малых городов вокруг Соснового Бора должны выставить своих людей и технику для имитации тушения пожара.

Алла Борисовна прекращает смеяться и задумывается.

– А пожалуй ты прав. Здесь на территорию станции вводится и техника, и люди. Еще раз проверь этот вариант. Узнай, что за пожарная часть в Копорье? Каким путем идет формирования команд? В общем, мне эта идея понравилась. Я со своей стороны проведу разведку в высших эшелонах МВД и через них мы что-нибудь провернем...

Хочу сказать, что Алла Борисовна не очень опекала меня и позволяла по своим делам пропадать на день, а то и на неделю. Я же не злоупотреблял ее доверием и всегда предупреждал куда исчезаю и на сколько. Она честно отрабатывала свою посредническую роль и всегда давала деньги, советы и доставала нужных людей.

Через неделю я встретился с ней в Санкт-Петербурге со списком, какие специальности нужны для операции. Алла Борисовна, просмотрев, задумалась.

– Конечно, это грандиозно. Еще никто в мире не захватывал атомные электростанции И конечно надо подготовиться основательно. Должны быть и пожарники, и специалисты-операторы, и радио электронщики, и специалисты по реакторам РБМК. В общем люди, берущие под контроль жизнеобеспечение станции, но способные ее взорвать. Пожалуй, нам необходимо слишком много времени для этой подготовки. Ты как считаешь?

– Я так и планирую, в Июне 2000 года станция должна быть наша.

– Ну что же, давай, Коля, крути. Нужных людей я дам, а ты лепи из них команду. Я еще раз доложу все шефу и расскажу об окончательном сроке захвата.

Послесловие к тексту:

Министерство внутренних дел

"Исх.... 2487/456 от... 03.99г.

.......................................Пожарным отрядам N...!3, 24, 26, 48... городов:

.......................................Копорье, Керново и др.

.........................ПРИКАЗ

...В целях проверки боеспособности пожарных частей, приказываю:

Проводить учения по тушению пожара на Ленинградской атомной электростанции (г. Сосновый Бор) и выделить указанным частям технику, подготовленные и обученные команды.

Учения проводить ежегодно в первой половине Апреля.

Для этого:

1. Произвести экипировку противоатомной защиты команд в соответствии с инструкцией N871 от 03.96г.

2. Получить с центральных складов С. Петербурга, оборудование, приборы до 01.09.99г..

Контроль за исполнением приказа возложить на заместителя начальника ГУВД по Лен. области полковника Синицина А.П.

.........................................Зам. министра

....................................генерал-лейтенант Парамонов С.Т./......./"

Июль 1999г.

– Здравствуйте, Иосиф Григорьевич.

– Здравствуйте. Простите, мы с вами встречались?

– Нет. Но я по рекомендации наших друзей. Они мне подсказали, что бы я обратился к вам и смог рассчитывать на вашу помощь.

Взлохмаченный человек в белом халате с любопытством смотрел на меня.

– И кто же, эти друзья?

– Рабинович Борис Григорьевич...

– Говно...

– Карманов Сергей Митрофанович...

– Говно...

– Семенов Андрей Дмитриевич...

– Тоже говно, но даже с рекомендацией этих засранцев, вы все же можете рассчитывать на мою помощь, если конечно... я смогу ее осуществить.

– Мне нужно изменить лицо..., но не сейчас, а так через время... икс...

– Вы можете мне сказать, для чего вы это хотите сделать?

– Нет. Я просто хочу жить. Тысяча долларов, вас устроит?

– Я честный человек и человеку, который тоже хочет жить, всегда готов услужить, поэтому полторы тысячи долларов мне вполне хватит. Ведь я еще должен молчать, а это тоже стоит некоторых денег. Не правда ли?

– Согласен. Что я должен делать?

– Придти в час икс...

В коридоре поликлиники я неожиданно столкнулся с женщиной в белом халате. Что то знакомое мелькнуло в ее лице. Она не замечая меня, прошла в соседний кабинет. Я подождал немного и встретив еще одну женщину в белом халате, спросил.

– Простите, пожалуйста, а как звать молоденького врача, что сидит в этом кабинете?

– Это не врач, это практикант, Татьяна Григорьевна...

– Таня?

– Вы что, с ней знакомы.

– Вроде так.

– Так заходите.

– Нет, нет. Я лучше потом.

Надо же Татьяна, та самая, с которой так неожиданно встретился при захвате ядерной головки.

Мне очень захотелось встретиться с Таней и я решил за ней проследить. Выяснил, что кроме работы и общежития в Москве, в других местах она не была. С парнями не встречалась. Однажды мне повезло. В женском общежитии организовали вечер молодежи и приодевшись я решил пойти туда.

Она стояла у двери в зал с двумя девушками и что-то горячо доказывала им.

– Брось, Маша, ни чего у нас не выйдет.

– Да пойдем, дуреха, пойдем.

– Разрешите вас пригласить..., – подлетел я к Тане.

– Я не...

– Да иди ты, – Маша толкнула ее в спину, прямо мне на грудь.

Таня как-то сразу изменилась, глаза стали равнодушны и ноги послушно повели ее в зал. Молодежный ансамбль неистово выдавал ритм. Здесь мы отцепили руки и начали танец каждый в своем стиле.

– Хотите, я отгадаю как вас звать?

Глаза прошлись по моему лицу.

– Наверно подслушали разговор...

– Хорошо, если не верите, я могу отгадать что-нибудь другое, ну например, где вы работаете и где прописаны.

Теперь глаза заинтересованно смотрят на меня.

– Вы маг или...

– Волшебник, – поспешно сказал я.

– Так где же я прописана?

– Так... так... так, погодите, – закатываю глаза. – В Москве...

– Не отгадали.

– Не может быть. Сейчас сосредоточусь. Черт, музыка мешает. Ага. Все. Теперь вы мне все мысленно передали.

– Так где же?

– Во Владимире.

Она замедляет темп танца.

– Правильно. Но у меня хорошая память на лица и я вас не видела раньше.

– Я здесь в Москве в командировке в первый раз и если хотите, чтобы я раскрыл некоторые маленькие секреты своего волшебства, то не поужинаете со мной в ресторане?

– А вы богатый? Я ведь транжира и накажу вас на большую сумму.

– Мы часто делаем безумные поступки, но всегда радуемся, когда все хорошо кончается. Я надеюсь один раз обанкротится, но испытать радость общения.

– Хм... Занятно. Вы кто?

– Простите, не представился. Николай, Коля... (черт, какую бы специальность придумать, а впрочем...) пожарник...

– Как пожарник?

– Ну так. Служу в пожарной части.

– У меня еще пожарников с наклонностями волшебников в знакомых не было.

– Я буду первый. Так пошли?

– Пошли.

У входа стояла встревоженная Маша.

– Таня, ты куда?

– На сеанс магии...

Мы сидим за столиком и с аппетитом уплетаем салат.

– Так раскрывайте ваши секреты, Коля.

– Это совсем не интересно. Представьте, я все выложу, а вы разочаруетесь и прекратите есть.

Таня улыбнулась.

– Нет, я сегодня голодна и пожалуй, даже если вы раскроетесь, не разочаруюсь.

– Вы, Комарова Татьяна Григорьевна. Правильно отгадал?

– Правильно. Но это можно узнать даже в общежитии.

– Студентка медицинского вуза, будущий врач терапевт, находиться в Москве на практике.

– Пока все верно. Но как вы узнали про Владимир?

– Все в том же лечебном заведении, где я вас увидел...

Теперь Таня откровенно смеется.

– Ну вот весь ваш волшебный дар и рассыпался.

– Ничего подобного. Я читаю ваши мысли и иногда там вижу такое, что мне самому становиться ужасно...

– Что вы еще знаете? Выкладываете?

Ее настроение резко изменилось.

– Ну, вы думаете, какой чудак сидит передо мной. Интересно, он такой же, как и все эти мужики...

Таня облегченно вздыхает и улыбка озаряет лицо.

– Я этого не думала, я испугалась.

– Тогда, сегодня давайте будем нормальными людьми. Правда хочется немного волшебства, но... у каждого хотения есть свои темные места.

– Так что, еще вы мне предложите сегодня, обыкновенный нормальный человек.

– Вечернюю прогулку по Москве.

– Это предложение вполне нормального человека. Я согласна.

Мы бродили по улицам города до трех часов ночи. Я ей рассказывал, как был за границей, какие города там видел, а она про свою короткую жизнь во Владимире. В конце, я взял такси и отвез нее в общежитие. Она меня не узнала.

Послесловие к тексту:

Выписка из приказа мин атома по усилению охраны АЭС на территории России:

"...– п.6. Охрану объектов АЭС должны осуществлять только внутренние войска. Передача охраны гражданским охранным организациям или подразделениям ГУВД не допустима...

...– п.11. Установить на территории станций дополнительные бронированные колпаки и сооружения для отражения предумышленного нападения..."

Август 1999г.

Майор с опухшими глазами смотрел на меня, ничего не соображая.

– Так это все новички и столько? Странно, все бегут из этой дыры, а вы наоборот.

Я протягиваю ему бумагу из ГУВД, но майор никак не может сосредоточиться и мнет бумаги то перед глазами, то относит подальше.

– Целый комплект, чудеса, даже бабу прислали.

Оператора, Майку, мне навязала Алла Борисовна. Когда ее представляли, то по неподвижности лица, вытянувшейся по-солдатски молодой девушки, я понял, что этот фанатик приставлен для присмотра за мной и не стал сопротивляться.

– Кто же все эти люди, которых вы прислали мне и которые готовы умереть? – спросил я тогда Аллу Борисовну.

– Верные сыны и дочери партии, – с гордостью ответила та.

– Какой партии?

– Нашей, настоящей ленинской...

– Что же будет у меня делать Майка?

– Она прекрасный радист, стрелок и поверь, пригодиться всегда.

– У меня же в группе уже есть радист.

– Бери девчонку, так надо...

Майор долго не верит своим глазам, но все же приказывает нам выстроиться и долго обходит строй.

– Ну и рожи. Зачем-то хороших от нас убрали, а такое дерьмо прислали.

– Вы кто? – обращается он к низенькому волосатому парню.

– Рядовой Рыбоедов.

– Почему расстегнут до пупа.

– Так ведь... Жарко... Лето во дворе.

– Мать твою, – ревет офицер, – у нас не двор, а пожарная часть. Застегнуться. А ты чего лыбишься? – обращается он к соседу.

– Рядовой Скрипченко. Щами запахло, товарищ майор.

– Ну и что?

– Запах в носу щекотит.

Строй похохатывает.

– Молчать, – опять ревет офицер. – Боже мой, кого прислали. И с этими... еще надо тушить пожары.

Он махнул рукой и уходит в первую попавшуюся дверь.

– Разойдись, – командую я.

Все таки молодец Алла Борисовна сумела подсунуть списки и нужные приказы своим друзьям в ГУВД.

Первое наше крещение мы получили на тушении лесного пожара. На липовых пожарных было тяжело смотреть. Все метались, бегали вдоль линии огня, поливали водой все, что видели и, наконец, опорожнив баки уехали обратно в часть, здраво рассудив, что лесок маленький и дальше полей огонь не пойдет.

На втором пожаре, тушением руководил майор. С матом и перематом он наводил порядок и хотя деревянная дача сгорела дотла, но движения людей уже были осмысленны.

Мне позвонила Алла Борисовна и попросила сегодня вечером срочно прибыть в Санкт Петербург.

Я встретился с ней на скамеечке в Никольском садике.

– Коля, со мной говорил шеф. Мы не будем брать АЭС в 2000 году.

– Что случилось? Операция отменяется?

– И да и нет. В Июне выборы президента. Если победит наш претендент, то вы просто разойдетесь, а если нет, будем брать станцию в следующем году.

– То есть в 2001?

– Да.

– Выдержит ли такой большой срок наша команда? Ведь они собраны с расчетом до Июня следующего года.

– Выдержит, а кто не сможет – заменим.

Послесловие к тексту:

Выдержки из статьи в газете "Советская Россия" от ...09.99г.

"... Особенно поражает недокомплект пожарных отрядов и частей в провинции. Так в областях Ленинградской, Псковской, Новгородской и других, вдали от центральных городов, недокомплект составляет от 30 до 60 %. Органы ГУВД не могут набрать необходимых людей, а если и берут то неподготовленных и физически нездоровых. Как результат, количество уничтоженного от пожара имущества и материальных ценностей увеличилось по сравнению с 1991 годом в три раза, а погибших людей в два..."

Февраль 2000г.

У нас не пожарная часть, а секта. Ежедневная полит. подготовка, изучение основ марксизма-ленинизма. Как в порядочных учебных заведениях лекции, зачеты. Занятия ведет Майка и Скрипченко, иногда приезжают преподаватели из других городов. Девушка действительно хорошо напичкана знаниями и имеет к мужикам подход. Она часто пристает ко мне.

– Товарищ прапорщик, почему вы не посещаете наши занятия?

– Мне не положено.

От удивления у нее раскрывается рот.

– Как так? У нас для всех двери открыты.

– Меня пригласила ваша партия работать как специалиста и деньги за прослушивание этой социалистической чуши не платит.

Майка от возмущения краснеет.

– Да как вы смеете? Люди за наши идеи готовы идти на смерть, а вы... Где вы еще найдете таких преданных солдат? Я знаю, вам приказано вести нас на невиданное дело для победы в России идей социализма, а вы про эти идеичушь.

– Теперь послушай меня, девочка. Ты может и будешь жить при социализме, мне, как руководителю этой операции грозит только смерть. Останется старая власть – расстреляют, придете вы, тоже уничтожите. Россияне мне никогда не простят, то что мы сделаем.

– Это неправда, вы будете героем...

– Эх, Майка, Майка. Сейчас войны во всем мире. Сколько напрасных жертв, сколько разрушений...

– Ну и что? Эти войны только националистические, а мы за глобальную идею во всем мире.

– Ради этой идеи погибать я не хочу.

Майка молчит. Потом все же подводит итог.

– И все же вы для меня будете героем.

Вот тебе и на, не уж то влюбилась девчонка.

Старшим офицерам на все наплевать. Эти жрут водку днем и ночью и никогда не просыхают. Однажды майор меня вызвал в кабинет.

– Прапор, готовь группу для учений в Сосновый Бор. Дай списки людей, кто будет участвовать, утверди их в спец части и готовь технику.

– Есть.

– Слушай, прапор, ты не находишь, что они все чокнутые?

– Кто?

– Да наши, пожарники. Мы теперь стали лучшими в области, но меня волнует одно, они все помешаны на политике. Захожу в комнату для занятий, а там везде навалена одна коммунистическая литература.

– Так это замечательно. Кому какое дело, кто во что верует, лишь бы дело делали.

– Конечно это так, но вдруг инспектирующий придет и увидит этот хлам, нам же врежут.

– Хорошо, я поговорю с ребятами. Литературу мы спрячем.

– А они тебя очень слушаются, прапор, я заметил.

– Разве это плохо?

– Нет. Так ты со списками не тяни. Понял?

Послесловие к тексту:

"Совершенно секретно".

..........................................Начальнику отдела

..........................................Генерал-лейтенанту Родионову Н.С.

..........................................от начальника секретной части

..........................................полковника Миронова Г.П

.

....................СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

При прослушивании разговоров лидеров левых партий, нас заинтересовала одна запись. Неизвестная женщина при разговоре с Птенчиком (кличка лидера известной партии) настаивала на проведении операции в Июне месяце, так как выборы, по ее мнению, не играют существенной роли. Птенчик категорически отказался. Несколько раз упоминалось имя Чемпиона. Нами установлено, что Чемпион, он же Морозов Николай Андреевич, исчез непонятным образом из места заключения и находиться в розыске. Прошу вашего разрешения на установку оперативной и технической слежки за Птенчиком.

...........................................Полковник Миронов Г.П./......../

...........................................02.2000г."

Июнь 2000г.

День начался неудачно. Перед самым сигналом о начале учений, вспыхнул свинарник фермера. Мы знали о ненависти местных бездельников из полу развалившихся колхозов к фермерам, но не ожидали такой прямой войны с помощью огня. Только залили обуглившиеся остатки животных, прибыли в отряд и узнали, что учения начались.

– Жмите быстрей на АЭС, – ревел майор, – там почти все собрались.

Мы рванули по шоссе и вскоре достигли корпусов станции. У входа два охранника проверяли пожарные машины и списочный состав. Невдалеке я увидел офицера, который наблюдал за прибытием машин. Что-то знакомое мелькнуло в его лице. Вот те раз, да это же Сашка Казак. Я натянул поглубже на лицо каску.

– Откуда? – спросил Казак.

– Из Копорья, – крикнул Скрипченко.

– Почему опоздали?

– Там подожгли одного кулака, пришлось его тушить.

– Давайте быстрей, вам достался второй блок.

Машины проходят ворота и мы подъезжаем к второму блоку. Проверяющий офицер дает вводную.

– Горит турбогенератор второго реактора и крыша над ним. Время пошло.

– Прапорщик, – кричит мне майор, – на крышу. Я в турбинный зал.

Мы разматываем шланги и прикрепляем их к пожарным гидрантам. Подъезжает лестница и начинает выдвигаться на крышу. Первым по ней ползет Скрипченко, я за ним. На крыше мы выливаем три тонны воды и проверяющий согласен, что крыша сверху залита, но со стороны турбинного зала, надо провести контроль. Теперь мы вскрываем люк на лестницу и несемся в турбинный зал. Там уже майор блокировал два турбогенератора и имитирует их полив из шлангов. Теперь поверяющий нас останавливает.

– Все, пожар кончился.

Я оглядываюсь и изучаю обстановку. Длинный зал, сконцентрировал в себе 8 турбогенераторов, питающихся от четырех реакторов. Они за стеной, верней за ней начинаются сплетение труб барабанов-сепараторов.

В зале полно пожарных, вызванных по тревоге с соседних городков. На балюстраде группа проверяющих и комиссия.

– Всем отбой, – командует генерал, руководитель учений. – Командирам отрядов собраться в кабинете зама, остальным отправляться по своим местам.

Пожарные начинают сматывать шланги и потихонечку исчезать из турбинного зала. Я и Скрипченко изучаем наличие дверей и устройства сигнализации.

– Посмотри направо, Коля, – говорит Скрипченко. – Видишь, напротив каждой сдвоенной турбины видео– камера.

– Вижу, а запоры на дверях электрические с обычным кодом. Я заметил, что парень проходил, нажимая три кнопки.

– Народу надо много. Смотри какой залище. А там еще пульт управления, вспомогательные службы, дирекция, охрана.

– Внимание, к нам идет охранник. Говори ты, мне нельзя, он слишком хорошо меня знает.

– Что вы здесь делаете? – знакомый голос Сашки Казака рядом.

– Проверяем подходы к турбинам в случае пожара, – лихо рапортует Скрипченко.

Наши морды хорошо закрыты и видны от носа только глаза.

– Всем сейчас же покинуть зал.

Мы выходим из бетонных громадин к машинам и продолжаем наблюдать за территорией АЭС. Нас интересует охрана.

– Забор обычный, бетонный, сверху спираль и колючка, – бубнит Скрипченко. – Вышки к с охраной весьма далеко друг от друга. Около каждой вышки установлен броневой колпак.

– Придется одной из машин, выбрасывать на каждом углу десант с гранатометом.

– Точно, может даже и двум. Охрана отдыхает вон там, но все равно нужны дополнительные варианты, вдруг у каких-нибудь постов будет заминка.

– Это сделаем, но ребят действительно нужно много.

Наши машины готовы. Мы залезаем и трогаемся к воротам. Там по-прежнему два охранника проверяют наличие людей и машины.

– Трогай, – наконец, говорит один из них.

До Копорья мы молчим.

Майор недовольно хмурит брови.

– На неделю не могу отпустить. Только три дня. Капитан Синицын заболел, лейтенант Бойцов в запое по случаю рождения ребенка, лейтенант Фофанов на учебе. Мне некого поставить на дежурство.

– Хорошо, я согласен на три дня. Но мне положены еще отгулы за дополнительное дежурство. Я за этих офицеров еще и дежурил.

– Сколько дней?

– 19.

– Все равно, сейчас дам три. Остальные отгуляешь потом.

Майор подписывает бумагу.

– А твои ребята молодцы. За учения все дали нам высокую оценку.

– Мы вроде и ничем не выделялись.

– Выделились. Вылил несколько тонн воды на крышу и затопили все здание.

Он смеется. Чувствуется, что его похвалили и он доволен.

– Так тебя завтра уже не будет?

– Да, завтра я уезжаю в Санкт Петербург.

Я обманул майора и полетел в Москву.

Григорий Иванович постарел. Он оторопел сначала от моего появления, а потом быстро захлопнув двери спросил.

– Ты в бегах?

– Числюсь пока так.

– Ко мне приходили, спрашивали о тебе.

– Кто? Из ФСБ или ФСК

– Нет местная милиция.

– Чего это так мелко. Раньше Сергей Васильевич посещал или его подопечные, а теперь просто... милиция.

– Сергей Васильевич на пенсии, после Сентября 1993 года, все старье по списывали и нас уже давно такие службы не опекают.

Я не верю. Слишком долго варился в их кухне и знаю что стоит каждое слово, произнесенное здесь.

– Я к вам за помощью, по старой дружбе.

– Конечно, Коленька, конечно. Может кофе или коньячку?

– Не то, не другое. Мне еще много надо сделать дел, тем более в Москве я проездом и дорожу каждой минутой.

– Никак устроился куда-то?

– Нет, все в бегах...

Мы смеемся, но Григорий Иванович натянут.

– Так, что ты хочешь от меня.

– Помнишь Сашку Казака?

– Ну?

– Так я его нашел.

– И где же этот мерзавец?

– Преспокойненько живет в Сосновом Бору под Ленинградом, а работает в охране атомной электростанции.

– Далековато забрался.

– Вроде, когда-то ты обещал мне помочь ликвидировать его, если найдем.

– Сам-то не можешь? Ты же в бегах и тебе все равно кого укокошить.

Я схватил Григория Ивановича за галстук и подтянул к себе.

– Вот сейчас и не могу. Мне нельзя, вышка засветит. Мне и так за побег тридцатку дадут, а за убийство и прикончат.