Текст книги "Убийца нужен всем"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Меня? Попробуй...

Я подхожу к нему и вдруг с разворота всаживаю свой бронированный кулак протеза в скулу. Бородача подбросило в воздухи он отлетев от меня метра на три, ударяется головой о пень. Все ошеломлены,

– Разоружить его, скрутить руки... А вас, – я ткнул пальцем в пятерых солдат, ходившим с Зурабом, – а вас, голубчики, замечу еще в чем то пристрелю.

На поляне тишина. Никто не шевелиться.

– Вы что, мать вашу, глухие. Сержант, исполняйте приказание. Остальные, вон от сюда.

Все медленно расходятся. Сержант с двумя бойцами скручивает Зураба.

– А с этими что делать? – спрашивает он, ткнув в сторону женщин.

– Пусть катятся к чертовой матери, куда угодно.

– Эй вы, – орет сержант женщинам, – вставайте и идите вон туда, к дороге, там машины подберут вас до города.

Несчастные вяло поднимаются и направляются к тропинке. Только одна, стянув в кулак рваное платье, подходит ко мне.

– Здравствуй, Юрка.

По измазанному грязью и кровью лицу текут слезы.

– Люська? Ты здесь?

– Там... моего нового оператора Колю... этот, бородатый... убил. Камеру расстрелял...

Я подхожу к ней и прижимаю ее голову к груди. Она трясется всем телом, дав волю плачу.

– Как он вас схватил?

– А так... В лагерь беженцев ворвался и устроил резню. Мы там как раз репортаж делали. Первых 15 женщин отобрал и, прикрываясь ими как щитом, ушел обратно.

– Тебя били?

– Дали пару раз, для послушания. Когда Колю убили, мне уже было все равно.

– Пошли ко мне.

Я веду ее к себе в штабной домик.

Люську накормили, приодели в военное обмундирование и уложили спать.

На следующее утро ко мне прибежал расстроенный сержант.

– Лейтенант, Зураб бежал.

– Как бежал?

– Так. Друзья помогли. Часовой был снаружи домика, а его друзья орудовали сзади. Выломали окно и он... ушел.

– Кто-нибудь тоже ушел с ним?

– Нет, все на месте. Зураб записку вам оставил.

Сержант протягивает мне клочок бумаги. Корявыми буквами на ней были выведены слова: " Мы еще встретимся, лейтенант."

– Составь донесение в штаб, – приказываю сержанту, – о дезертирстве Зураба и опишите его кровавые похождения среди мирных жителей.

– Хорошо, лейтенант. Там еще...

Сержант мнется.

– Да говори же...

– Тех женщин, которых вы отпустили, все равно поймали и изнасиловали. Они до дороги не дошли...

– Где они сейчас?

– Часть их я нашел и затолкал в транспорт. Наверно сейчас уже в городе. Остальные где то...

– Какая дурная война. За все время, что я здесь, серьезная стычка была только вчера...

– Лейтенант, вы сейчас бы думали не о стычке, а о себе. Не было бы дальше худо...

– Свои прирежут?

– К этому все и идет.

– Не будем опережать события. Давай сержант, составляй донесение, а я пройдусь по постам.

Люська проснулась и ковырялась ножом в банке с фасолью.

– Юрка, что мне делать дальше?

– Тебе здесь оставаться нельзя. Поезжай в Поти. Туда приходят наши суда, на каком-нибудь доплывешь до России.

– У меня нет документов... Ничего... Мне даже не поверят, что я репортер...

– Я тебе выдам справку с печатью.

Она кивает головой.

– Ты меня не оставишь на денек?

– Нет. Здесь очень опасно. Через два часа мы с тобой распрощаемся.

Я несу Люськин вещмешок. Она плетется за мной по тропинке.

– Скоро дорога?

– Скоро.

– Лучше бы оставил меня. Я бы пока репортаж на бумаге составила...

– Тихо... Заткнись...

Я скидываю мешок и сдергиваю автомат с другого плеча. Тихонечко снимаю с предохранитель. Люське машу рукой. Она послушно валится в траву. По кошачьи прохожу по тропке до большого дерева. Где то впереди зашелестела листва.

– Эй, кто там?

В ответ ударили автоматы. Я скачу за дерево и сорвав лимонку с пояса, забрасываю ее в кусты. Грохочет взрыв. Теперь я стреляю в сторону засады. Слышен треск сучков, кто то убегал.

На кустах лежит окровавленная фигура бойца из моего взвода. Я рванул его за ворот.

– Кто был второй?

– М... м... м..., – мычит он.

– Я тебя запомнил. Ты ходил с Зурабом в Грузию за женщинами. Помнишь наш уговор, ты должен умереть.

– Не... надо... Это все... Зураб... Он ранен... ушел...

Осколок гранаты попал ему в живот, прямо под бронежилет. Более мелкие осколки – изуродовали лицо.

– Люся, иди сюда, – кричу я.

Она появляется с мешком в руках.

– Ой ты, боже ты мой. Кто это?

– Не узнаешь? Это один из тех, кто тебя приволок от туда.

– Его надо перевязать.

– Поздно...

– Я... не хочу... умирать... – хрипит раненый.

Сзади по тропинке топот ног. Это бежит сержант с тремя бойцами.

– Лейтенант, ты жив?

– Жив. А вот Зураб ушел...

– Арсен...

Сержант склоняется к раненому.

– Я уже..., – уже почти сипит тот.

И тут Арсен перешел на непонятный мне язык. С трудом выталкивал он слова, но сержант его понял. Он кивнул головой.

– Все сделаю. Ребята, несите его во взвод, – обратился он к бойцам.

Солдаты поволокли раненого. Сержант остался с нами.

– Я вас провожу, лейтенант.

Мы поднимаемся по тропинке вверх и выходим на дорогу. Первая грузовая машина сразу остановилась. Мы прощаемся с Люськой.

– Юрочка, пока.

Она целует меня в щеку и залезает в кабину.

– Мы еще обязательно увидимся, – слышу ее прощальный крик.

– Что сказал раненый? – спросил я сержанта, когда мы возвращались обратно.

– Он просил нас отомстить за его смерть.

– Так. И вы будете мстить мне?

– Уезжайте лучше, лейтенант. Поверьте, вы уедете и никто вам не скажет по этому поводу, обидного слова, никто не будет преследовать. Вы профессиональный военный, ваша специальность везде нужна.

– Кроме России...

– Это пока... И там когда-нибудь тоже будет нужна. Ребята говорят, что сейчас в Одессе формируется добровольческий отряд в Югославию, вы еще можете успеть...

– Скажи, за что меня так ненавидят?

– Здесь даже не ненависть, здесь недоверие. Если бы вы не были лейтенантом, а были бы простым бойцом, к вам относились бы лучше. Это наша война и командиры должны быть наши. Для вас ничего не стоит приказать расстрелять абхаза или самому это сделать, но для нас это трагедия, где кровью сплетаются, отцы, братья, сестры, семьи...

– Значит, если бы абхаз убил меня, то все было бы хорошо? А если я убью мерзавца, но абхаза, меня убьют. Это же несправедливо, сержант.

– Здесь о справедливости не говорят. Здесь другая страна и будь Зураб подонок из подонков, но он не затронул крови своего народа и этим уже заслужил себе жизнь и почтение.

Мы идем до штабного домика и теперь молчим, каждый думая о своем. Только у двери сержант вдруг спросил.

– Так вы надумали уехать...?

– Сколько у меня времени, сержант?

– Почти ничего не осталось.

– До утра мы можем подождать?

– Не знаю, но я постараюсь задержать ребят.

Меня трясут за плечо.

– Лейтенант, вставайте, лейтенант, – тихо шепчет голос сержанта, – вам пора уходить.

– А... Сколько время?

– Четыре часа. Через двадцать минут сюда придут друзья Зураба. Уходите.

Я соскакиваю с лежанки, хватаю автомат.

– Спасибо, сержант.

– Если будете живы и когда-нибудь наша страна будет такой же гостеприимной как и раньше, вы все равно не приезжайте сюда. Арсена вам не простят...

Я нащупываю его руку и мы крепко обмениваемся рукопожатием.

– Если я буду жив и может случится, что наши дороги пересекутся, я твой должник, запомни.

– Запомню.

Я ухожу в темноту леса.

Люська лежит на подушках. Вино ее чуть разрумянило.

– Ты точно уверена, что это рук Зураба? – спрашиваю я ее.

– Я дура. Сама раскрылась, что знаю и помню его.

– Как это было?

– Случайность. Меня подвела, случайность. Телевиденье послало сделать репортаж о работе ГАИ па подмосковных дорогах. Вот я и выехала на пост ГАИ на тринадцатый километр Владимирского шоссе. Все было хорошо. Но ты знаешь, что есть распоряжение мэра Москвы о проверке всех лиц кавказкой национальности. Вот ГАИ в основном этим и занималось. Останавливает оно шикарный "Мерседес", милиционеры вежливо просят пассажиров выйти из машины. Они выходят и я тут и брякни: "Зураб." Он сбрил бороду, стал худее, но остались такие же злые глаза. "Я вас не знаю, девушка." – говорит он. "Меня звать не Зураб, а Давыд Коковани, проверьте мои документы." Капитан милиции сверяет документы и похлопывает ими по ладони, потом обращается ко мне: "Вы его раньше встречали?" "Да." – отвечаю ему. – "Я его встречала в Абхазии, это известный боевик Зураб по кличке Дракон." "Девушка говорит неправду. Я Коковани и в Абхазии не был, жил всю жизнь в Грузии." Капитан решил прекратить этот спор и отправил Зураба и его компанию в отделение милиции для проверки личности. Я с оператором тоже отправилась туда. Только через час ко мне вышел майор и развел руками. "Мы проверили, это действительно гражданин Коковани, грузин по национальности, сейчас житель Москвы, известный предприниматель, руководитель казино "Орион". К сожалению, вы ошиблись." Так я и уехала с носом. Через два дня после этой встречи, только вышла из дома, как из проезжей машины по мне полоснули очередью из автомата. Пролежала в больнице полтора месяца, теперь переехала домой.

– Куда ранили?

– Пробило легкие вот здесь. Врачи пулю вытащили, но говорят, что только через пол года войду в форму.

– За тобой кто-нибудь здесь ухаживает?

– Мама. Она тебе открывала дверь.

Мы еще немного выпиваем и Люська раскраснелась совсем.

– А знаешь, кого еще я видела?

– Нет.

– Я встретилась здесь с Левоном. Помнишь, твоего помощника в Карабахе.

– Как здесь? Что он здесь делал?

– Левона я встретила в выставочном зале, когда составляла репортаж об армянской графике. Он бесцеремонно подошел, хлопнул меня по плечу и заорал на весь зал: "Люська". Сразу пошел обниматься и целоваться. Зато вечером Левон свозил меня в ресторан, а потом показал свой магазин на Ленинградском проспекте.

– Значит Левон живет здесь и у него свое дело?

– Вот так люди растут...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Я с трудом дозвонился по домашнему телефону до майора Обручева.

– Это я, узнаете?

– Узнаю. Решился значит.

– У вас телефон не прослушивается?

– Черт его знает. Может и прослушивается.

– Да, я согласен. Мне нужно оружие, официально, зарегистрированное. Я начинаю разрабатывать операцию связанную с нашей общей знакомой.

– Так, так. И все же мне надо с тобой встретиться.

– Вчерашний магазин помните, где я покупал вино?

– Да.

– Я жду в магазине, часам к 10 утра.

– Хорошо. Я сейчас выезжаю.

Я стою у стойки с винами и изучаю через витрины обстановку. Подъезжает "жигуленок" и майор, оглянувшись, идет к дверям магазина. Через минуту недалеко останавливается "Волга". Из нее выходит симпатичная женщина и тоже отправляется к дверям. Майор идет вдоль прилавка и подходит ко мне. Делает вид, что смотрит на бутылки с вином.

– За вами хвост, – говорю я ему.

– Значит кое в чем вы еще тогда, на приеме у генерала, были правы.

– Вы только не вмешивайтесь, я его сейчас вырублю.

Иду к выходу и в дверях сталкиваюсь с женщиной. Короткий, сильнейший удар в печень. Женщина вскрикивает и медленно ползет по косяку на пол.

– Здесь плохо женщине, – кричу я. – Помогите.

Несколько граждан окружили нас.

– Врача. Где телефон?

Я вскакиваю и иду к продавцу.

– Где телефон?

– Он там, в кабинете, директора.

Она тычет пальцем в дверь за прилавком. Я направляюсь к двери и делаю знак майору. Тот идет за мной. В кабинете сидит испуганная женщина.

– Что вам надо?

– Там женщина... она умирает, ей надо срочно врача.

– Я сейчас вызову.

Мы выходим из кабинета и идем не в магазин, а коридорами на запасной выход. Во дворе я спрашиваю майора.

– Где оружие?

– Вот возьмите.

Он протягивает пакет и книжечку на право владения огнестрельного оружия.

– Вы мне не скажите с чего начнете?

– Скажу. С казино "Орион".

– Мда... Не крупновато ли? Нам нужна связь...

– Вы меня найдете. Встречаться будем у Люси, по четвергам, только больше не таскайте за собой хвостов.

– Сам не ожидал. Вроде бы и ничего незаметного, да и кто женщину мог бы взять всерьез...

– Нам пора расставаться.

– Желаю удачи. Я возвращаюсь в магазин.

– Да. Пока.

Вот тебе и созданный новый отдел. Если генерал Парфенов и подполковник Зарайский знают обо мне все, то кто то интересуется ими или, вернее, стараются что-нибудь узнать.

На Ленинградском шоссе мне удается найти большой продовольственный магазин. Я сразу обращаюсь к продавщице, большеротой, светловолосой красавице.

– Где мне найти Левона?

– А вы кто?

– Его старый друг.

– Подождите, я его позову.

Она исчезает за выступом стены и вскоре возвращается.

– Он вас ждет, проходите.

– Юра..

Левон выходит из-за стола и идет ко мне. Мы обнимаемся и он хлопает меня по плечам, как бы проверяя мою крепость.

– Силен, ничего не скажешь. Исчез тогда из Ачи и ни слова.

– Не исчез, а попрощался с тобой, по хорошему попрощался, заметь.

– Ладно, ладно. Садись дорогой гость. Я сейчас тебе нашего, самого лучшего коньяка налью.

– А я не мог даже предположить, что ты переберешься в Москву.

– Там в Карабахе стало неинтересно. Вот и приехал к брату сюда. Тот помог с деньгами, а сейчас... Сейчас владелец торговой фирмы: два крупных магазина и несколько ларьков... Ты Люську видел? Это она тебе дала адрес?

– Она.

– Я так и понял. Сам то, где потом пропадал?

Левон протягивает мне рюмку коньяка. Мы выпиваем по глотку.

– Потом была Абхазия, Югославия и Чечня.

– Наши говорили, что среди чеченов были русский, с протезом на руке. Ты ведь был там?

– Да, был у них.

– Сложный ты парень, Юрка. Быть у врагов, чтобы бить своих...

– У меня другое понятие. Я везде выбирал слабых, которые боролись за свою свободу.

– Давай не будем о политике. Иначе в ее дебрях мы потеряем то, что приобрели под пулями и снарядами...

– Ты прав. Давай выпьем за погибших друзей, за наше будущее.

– Хороший тост, только пить надо раздельно, за друзей, и за будущее...

– А ведь я пришел поговорить с тобой о некоторых моих проблемах.

– Тебе нужны деньги... Сколько?

– Не об этом. Я вчера видел Люсю. В нее здесь стреляли...

– Как стреляли? Она жива? Почему я не знаю?

– Да, в нее стреляли, но она в очень плохом состоянии.

– Так что нужно, лекарство, деньги для лечения... Я готов выделить.

– Нужен убийца..., тот самый который в нее стрелял.

– Ну это я не в силах.

– Я предполагаю, кто заказал убийство. Мне необходима информация об этом человеке.

Левон подходит к окну и смотрит на улицу.

– Кто заказчик?

– Некий Давыд Коковани, он же Зураб по кличке Дракон, владелец казино "Орион".

Левон не поворачивает головы и молчит.

– Ты его знаешь? – не выдерживаю я.

– Слыхал, – тянет Ливон.

– Тогда, сможешь мне помочь?

– Нет, – Левон резко поворачивается, – и тебе не советую. Пойми, Юрка, здесь не фронт, где все на виду, там ты первый увидел врага, первый его убил. Здесь многоэтажный скрытый мир, с втянутыми сюда органами власти, крупнейшими мафиозными главарями, контролирующими целые районы страны, целой цепочкой бандитских группировок и массой торговых и других организаций. Его, этот мир, не сломать...

– Я не собираюсь его ломать. Пока мне нужен Зураб.

– Нет. Я не смогу тебе помочь. Единственное что я тебе подскажу, это вот...

Левон торопливо пишет что то на бумаге и подает мне.

– Что это?

– Это человек, который чудом остался жив. Он был с ними, но... перешел дорогу солнцевскому клану. Свои не поддержали, а клан устроил за ним охоту. Так и ушел в подполье, стал обывателем. Здесь его телефон. Поговори с ним, если убедишь его в своей правоте, то считай, что я тебе помог. Да, вот еще, деньги тебе будут нужны, здесь воевать надо не оружием, а деньгами. Я дам тебе денег и пойми меня я не хочу от тебя отделаться, дружба в окопах ко многому обязывает. Буду помогать, как могу, но светиться или хоть как то оказаться под подозрением у главарей..., не хочу.

– Спасибо и на этом.

– Возьми.

Левон вытаскивает из стола конвент.

– Тебе на первое время хватит, потом я подкину еще.

Я понял, что пора прощаться и сунув деньги в карман, пожал его руку.

По телефону ответил мужской бас.

– Вам кого?

– Мне Сафара Гулямыча?

– А кто это?

– Его друг.

Трубка сопит и наконец взрывается.

– Что тебе надобно?

– Я хотел бы поговорить о делах...

– Катись ты...

Трубка брошена. Опять звоню.

– Простите, я не представился. Мне дал этот телефон один наш хороший знакомый. Он сказал, что вы поможете мне.

– Кто этот человек?

– Его звать Левоном.

– Назовите вашу фамилию, имя, отчество.

– Юрий Иванович Максимов. По специальности – наемник. Только что вернулся из Чечни.

– Нет такой специальности, наемник...

– Я умею только убивать, для этого и болтался по всем грязным войнам в нашей стране и за рубежом.

– Что вам надо?

– Информацию. Информацию о некоторых людях, которых вы хорошо знаете.

Опять сопит трубка. Я понимаю, мой собеседник, сомневается во мне или просто боится.

– Хорошо. Я сам должен собрать о вас сведения. Позвоните ко мне через неделю.

– Договорились.

Прохожу мимо вышколенной охраны в дверях казино. Верткий человек, с табличкой на груди: "Администратор", подскочил ко мне.

– Простите, вы первый раз?

– Да.

– Хотите поиграть в рулетку, карты...

– Я разберусь сам.

– Пожалуйста. Налево картежные столы, направо рулетка, прямо бар.

– Вот я с него и начну.

Заказываю у бармена Кровавую Мери. Он с удивлением принимает заказ. Кто то стучит меня по плечу.

– Господин Максимов?

Я с изумлением оборачиваюсь. Откуда здесь знают меня? Тощий тип одетый в униформу подобострастно глядит мне в лицо.

– Да, я.

– Вас просят подойти в кабинет директора.

Начинается. Неужели Зураб уже все разнюхал...

– Я еще не выпил.

– Я подожду.

Осторожно выпиваю коктейль.

– Показывай дорогу.

В кабинете за столом сидел... сержант. Тот самый сержант, но конечно уже в цивильном костюме, который помог мне бежать из Абхазии. Сопровождавший меня тип исчез, а сержант дружелюбно протягивал руку.

– Вот и встретились, лейтенант Максимов.

– Да, мир очень тесен. Как ты меня вычислил?

– Да вот, по мониторам.

Сержант показывает рукой на стену, где в шести телевизорах билась игорная жизнь.

– Неужели ты заправляешь этим хозяйством?

– Нет, – засмеялся он. – Я пока за хозяина, проворачиваю его дела.

– За Зураба, что ли?

– Вот ты и проговорился, значит знаешь кто здесь хозяин. Зачем же ты пришел сюда?

– Ты, тогда в Абхазии, водил меня за нос.

– Пришлось. Ты неплохой мужик, лейтенант. Я даже тебя уважал тогда. Но там все кончилось и мы оказались в новой жизни. Ты очутился здесь и я хочу знать, не оказалось ли твое появление продолжением той вражды к моему хозяину, которая возникла между вами в окопах.

– Да, ты прав, я терпеть не могу твоего хозяина и появился здесь неспроста. Я ищу типов, которые стреляли в моего друга.

– Вот как. Почему же ты ищешь именно здесь?

– Потому что следы этих сволочей идут сюда.

– Ты их знаешь?

– Нет, но хочу узнать.

– У нас нет подобных людей...

– Сержант...

– Зови меня, Славой.

– Хорошо, Слава. Я раскручиваю это дело и пока вышел на ваше казино.

– На кого ты работаешь, кто тебя заказал?

– Я нигде не работаю, повторяю, я ищу подонков, которые стреляли в моего друга.

– Хорошо. Я может и смогу помочь тебе, тоже по старой дружбе. В кого стреляли?

– В Людмилу, репортершу. Может помнишь, когда Зураб притащил женщин из Грузии, среди них была такая.

Сержант сжал губы.

– Нет, такую я плохо помню и людей, которые на нее охотились, не знаю.

– А жаль. Я думал ты мне поможешь.

– Лучше бы ты ушел отсюда, лейтенант.

– Зачем. Я же хочу испытать свою судьбу в рулетку.

– Не надо испытывать. Уходи.

– Это все, что ты мне можешь предложить?

– Да. Прощай, лейтенант.

Я выхожу из кабинета с чувством надвигающейся беды. У выхода в зал меня встречает тот самый живчик-администратор, за ним два милиционера.

– Вот этот, – администратор тыкает в меня пальцем, – напился и буянит.

– Да я совсем трезв...

– А ну пошли, гражданин, – милиционер грубо вцепился в рукав моей куртки.

– Вы мне порвете куртку, поосторожней, пожалуйста. Я иду с вами.

Но он не отцепился, мало того, второй подхватил меня с другой стороны. Они "вежливо" меня ведут мимо любопытных, но у самой двери я решил, что пора от милиции избавиться. Что там еще наговорил администратор с подсказки сержанта, черт его знает. Перед открывающейся дверью выхода из казино, я резко разворачиваюсь влево. Милиционер, держащий меня справа, попадает лбом прямо на торец двери. От неожиданности, другой выпускает мою руку и тянется к кобуре. Я кулаком протеза попадаю ему в ухо. Тело опрокидывается на швейцара и они валятся на длинные скамейки, обитые бархатом. Теперь я свободен, выскакиваю на улицу и перескакиваю улицу сзади милицейского газика, шофер которого дремлет, уткнувшись лбом в руль.

Дворами ушел от погони.

Этот неудачный поход в казино заставил меня залечь почти на неделю в квартире, которую мне удалось снять.

– Але... Сафар Гулямович, это опять я, Максимов...

– Ага... Понял.

– Вы просили меня позвонить через неделю.

– Ха... Я просил... Вы знаете, что сегодня футбол, играет Спартак и Динамо?

– Причем здесь футбол?

– Так вот, сегодня к началу матча пойдете на стадион Динамо и купите билет в 12 сектор. Там я вам займу место 44.

– Как я вас узнаю?

Трубка хмыкает.

– Это я вас узнаю и назову по имени, отчеству.

Сафар Гулямович похож на турка. Действительно, он держал мне место и усадив на него, тут же словно забыл, обратив все внимание на события происходящие на поле. Он орал и свистел, как молодой, переживая за действия своей команды.

– А вы чего? – вдруг резко обратился он ко мне. – Разве вам не интересно?

– Я не болею ни за ту, ни за другую команду.

– Ну и зря. Наделали вы дел, – вдруг посерьезнел он, – появившись в казино. Какой вас черт дернул туда идти?

– Хотел произвести разведку.

– Хорошая разведка. Два представителя власти, оказались в больнице. Правда, здесь есть одна странная вещь, служители казино не назвали следователям вашей фамилии, хотя ее прекрасно знали. Кстати, откуда они ее узнали?

– Меня узнал мой бывший подчиненный, с которым я служил в Абхазии. Знаю, что его звать Слава и теперь он ведет все дела вместо Зураба.

– Ага.

Сафар Гулямович смотрел на поле и уже не видел и не реагировал на то, как мяч чуть не влетел в ворота Динамо.

– Значит Слава Корешвили, как и Зураб, служили вместе в вашем подразделении.

– Да.

– Так, так. Теперь кое что мне понятно. А вы знаете, они вас испугались. Они и не выдали вас потому, что во первых, боялись вас, а во вторых, считали, что вы представитель одной из группировок.

– Это все хорошо, но мне нужен Зураб и его наемники, которые стреляли в моего человека...

– Зураба я вам выложу на блюдечке, но... попозже. Вы все получите... Однако, я должен иметь и свой интерес в этом деле...

– А вы что хотите?

– Казино...

– Казино? Как казино?

– Так. Его надо уничтожить.

– Сжечь что ли?

– Что угодно. Но только после этого... Зураб и его ребята ваши.

– Ну вы и...

– Так договорились, Юрий Иванович?

На меня глядели холодом черные глаза Сафара Гулямовича.

– Договорились. Только все равно кое в чем вы должны будете мне помочь?

– На что намекаете?

– Мне нужны будут деньги и кое какие принадлежности...

– В этом я вам помогу. Скажите, Юрий Иванович, почему все вас кличут "культяпый"?

– У меня на одной руке протез, очень хорошо сделанный протез.

Сафар Гулямович подозрительно смотрит на руки и потом кивает на правую руку.

– Вот эта?

– Да, она.

– Первый раз вижу крутого мужика и инвалида?

– Смотрите.

Я поднимаю руку и начинаю сгибать и разгибать пальцы, вращать кистью руки.

– У вас правда нет руки? Таких протезов нет..., – по прежнему не верит он.

– Точно нет руки. А протез уникальный, таких действительно ни у кого нет. У этой руки один недостаток, еле заметная задержка в действии.

– И это вам не мешает стрелять?

– Как вам сказать. Я стреляю с двух рук. Конечно, левая без протеза, надежней, но и правой можно убивать, она метает ножи, кидает гранаты, бьет по зубам.

– Еще один вопрос, Юрий Иванович. Вы очень похожи на своего отца... Знаете где он?

Вот оно, наконец появилась узкая полосочка света в моей автобиографии.

– Нет. Но я очень бы хотел знать. Со дня рождения не видел его.

– А я его видел. Двадцать лет тому назад в Оренбургской тюрьме. Сильный был мужик, очень похож на вас. Убийца, вор в законе, самый почитаемый в уголовном мире человек. Его приговорили к смертной казни, а потом я слышал, дали безсрочку.

– Так выходит он жив?

– Наверно. С того времени я о нем больше ничего не слышал.

Вот я и узнал о своем отце кое что, не очень радостное известие.

– Так, так. Значит мы с вами все обговорили... А теперь, – Сафар Гулямович легонько меня толкнул к проходу, – уходите, незаметно слиняйте от сюда.

Руку я потерял в Афганистане. Во время одного из боев, удачный маджохед, попал мне разрывной пулей чуть выше кисти. В госпитале отрезали кисть, подравняли рану и отправили долечиваться в институт ортопедии в Москве. Там то я повстречал Пал Палыча полусумасшедшего нейрохирурга с точно такими же друзьями.

– Мне прислали ваше дело и я им весьма заинтересовался...

– Какое дело? Разве оно у меня есть?

– Есть, есть. Вы ведь поднадзорный... Понимайте это как надо и без всяких там... фокусов и истерик. Вы же военный и слезы размазывать не должны.

– По моему, я еще не давал повод для таких слов.

– Это хорошо. За вами все время следят медицинские и другие органы нашей страны...

– Это я заметил еще с детства.

– Вы знаете, как вы появились на свет?

– Не совсем. Это от меня все время скрывали.

– Ну что же, я вас немного просвещу. Вы жертва эксперимента. В скрытых лабораториях страны решили провести первый опыт с клонированием человека. Нашелся физически крепкий и здоровый доброволец, Максимов Иван Данилович, он дал свои клетки.

– Выходит я из пробирки?

– Нет. Вы не понимаете этот процесс. Вас донашивала женщина, тоже доброволец...

– Это моя мать.

– Можно считать так. Но основой эксперимента был ваш отец. В вас был заложен основной генофонд отца.

– Не надо ли это понимать так, что каков характер отца, таким буду и я?

– Вы близки к истине. Когда вас закладывали, то наверняка это и имели в виду.

– Так кто же мой отец?

– Увы. Этого в вашем деле нет и меня это не интересует. Вот в этой распухшей папке собраны все ваши медицинские анализы, от младенческого возраста и до настоящего времени. Пока вывод один, вы не подрываете основы развития рода человеческого и пока у вас не наблюдается отклонений в структуре организма.

– Меня могли бы убить в Афгане и все ваши выводу пошли бы насмарку.

– Дорогой, над вами все время нужен был контроль армия могла позволить это. Уйди вы на гражданку, смогли бы мы еще так скрупулезно следить за вами, как здесь? Конечно нет. Плохо если вы погибнете, но еще хуже если выйдете из под контроля. Самое важное, это продолжение эксперимента и мы решили тоже вклинится сюда.

– Что у вас там еще? Говорите. Вы меня наполовину и так ошарашили.

– Юра, мы хотим тебе предложить уникальный протез руки, – сказал Пал Палыч мне, – не такой мертвый как все, а подвижный.

– Разве такие есть?

– В общем то, он разработан у нас давно, но мы никак не могли найти на него претендента. А тебе пожалуй подойдет.

– Значит, я все же чем то отличаюсь от остальных.

– Нет. Но раз ты подопытный, и не обижайтесь на это слово, то на ком же нам еще проводить эксперимент как не на тебе. Пока ты по всем параметрам подходишь к нам, комплекцией, размерами руки и раной. Вес протеза велик, кисть около килограмма и сама крепежная часть, с двигателями, кинематикой и электроникой, около полутора килограмм. Сам понимаешь, нужен парень с бицепсами, чтобы таскать такую тяжесть. Потом, там сложная система крепления, на худой руке – будет болтаться, на полную – не пойдет. Мы же не работаем на заказ, этот первый протез мы изготовили как опытный образец.

– Я... согласен.

– Вот и хорошо. Тогда будем готовить тебя к операции...

– Как к операции?

– Нужно руку выровнять под протез, дать ей зажить и потом провести еще одну тончайшую операцию, установку датчиков. Сожми пальцы левой руки...

Я сжимаю, мы смотрим на руку.

– Видишь, вот эти мышцы сжались, а вот здесь расширились. Согни кисть. А здесь верх натянулся, низ сжался. На этом принципе все и сделано. Датчики чувствуют колебание мышцы и от этого через асинхронный двигатели тянется кинематика пальцев. Здесь много сложностей: и система фиксации, и система движения каждого пальца, и защита от ударов и колебаний, и всякие другие мелкие задачи. Но могу сказать одно, прочность великолепная. Все фаланги, сочленения, крепления сделаны из титана.

– Когда же сделаете мне операцию?

– Завтра.

Я провел в институте пол года, пока не вышел с хорошо подогнанным протезом, по цвету чуть бледнее моей кожи.

Люська не одна. На краешке кровати сидит майор и развлекает ее армейскими байками.

– А вот появился и наш Юрий Иванович, – майор соскочил с кровати.

– Здравствуйте.

Я подошел поцеловал Люську в лоб и пожал руку майору.

– Давненько вас не видел, Юрий Иванович. Я уже второй четверг здесь вас жду, – укоризненно говорит мне Обручев.

– Так сложились обстоятельства. Я вам все расскажу. Люсенька, как твое здоровье?

– Да все по прежнему.

– Тебе привет тебе от Левона.

– Ты у него был?

– Был. Цветет. Магазинище еще тот.

– Юрочка, Обручев с нетерпением ждал тебя, послушать твои новости, я тоже хочу, расскажи все нам. Где ты так долго пропадал?

Я вопросительно смотрю на майора, тот отрицательно мотает головой.

– Люся, ты прости, но здесь чисто мужские разговоры.

– Пожалуйста, – с негодованием морщит носик она, – секретничайте.

– Я быстро его отпущу, – успокаивает ее майор, – пойдем, Юра, поговорим.

Мы отходим к окну и я ему все рассказываю, начиная с встречи с Левоном, Сафар Гулямычем, сержантом, стычкой в казино и предложением его уничтожить.

– Очень все интересно, – замечает майор. – Теперь давайте порассуждаем. Сафар Гулямович..., я знаю. Еще лет шесть тому назад, когда я попал в информационный отдел, под этим нормальным именем и отчеством в Москве появился видный авторитет уголовного мира некто Катокаев по кличке – Клещ. В период начала реформ он сумел скупить ряд магазинов в Северо-Западном районе Москвы. Потом началась эпопея распродаж цветных металлов в Прибалтику. Здесь Клещ пытался нагреть руки, но... схватился с конкурентами и судя по всему, проиграл в чистую, да так, что... в общем ходил слух, что его убили, а оно вона как вышло, оказывает Сафар вынужден был уйти в подполье. Теперь он возник перед тобой, да еще в образе информатора.

– Да, но он хочет, чтобы я уничтожил казино, только тогда будут сведения о том, что мне нужно.

– Раз он тебе предлагает такую сделку, так попробуй все таки уничтожить казино.

Вот это ребята из ФСБ, ничего себе.

– И вы тоже предлагаете? Весьма забавно, но как?

– Подумай сам.

– Хорошо, только потом пеняйте на себя, если у меня не все слишком удачно получится.