Текст книги "Грязная бомба"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Кукаркин Евгений. Грязная бомба

ГРЯЗНАЯ БОМБА
Ноябрь 2003 – декабрь 2004 г.г

Ну ни черта не видно… Этот паршивый летчик сбросил нас над облаками, заверив, что мы прямо над целью, и теперь на парашюте пробиваю эту бесконечную темно серую массу толи тумана, толи сырой грязно серой мути. Весь костюм хим защиты и снаряжение стало мокрым и я почувствовал, как по лицу ползут предательские струйки воды, а на до мной встряхиваются с ткани парашюта брызги холодноватой жидкости. И когда же будет земля? Где то недалеко спускается командир группы майор Шкловский и радист сержант Махоткин. Естественно их не видно, но как они чувствуют себя в этой… В такую непогоду и сбросили на парашюте. Даже в десантных частях не рекомендуют играть со смертью с такими облаками.

Еще в штабе было два предложения. Первое, перебросить на самолете группу в район поселка Шустыри, там аэродром, а на нем уже можно было бы пересесть на вертолет МИ-8 и долететь до точки. И как назло, дожди превратили взлетную полосу в Шустырях в мокрую кашу. Тогда генерал решил просто, сбросить группу с самолета прямо над точкой. Безумный вариант, так как при такой погоде куда приземлимся неизвестно, найдем ли друг друга, а если найдем, как выйти на заданный объект.

Вдруг пелена тумана становится реже и я недалеко даже разглядел черную землю. Боже мой, до чего же она близко. Мягкое болото амортизировало удар, но зато я весь погрузился в холодную коричневатую жижу. Прорезиненный костюм выдержал натиск воды к телу, но лицо сразу покрылось слоем грязи. С трудом поднялся и спец чулки на сапогах тут же почти по колено утопли во мхах. Отстегиваю парашют и пытаюсь сделать первые шаги. Это еле-еле удается. Я на травянистом болоте, ни одного деревца, ни одной возвышенности, только мелкий– мелкий дождик, как пыль, а из-за того, что света очень мало, ни фига не видно даже в десяти шагах. Выдергиваю из кармана фонарик и начинаю мигать во все стороны. Слева, еле-еле разглядел слабую вспышку. Слава богу, не один. Медленно иду в ту сторону. Мох проваливается под сапогами и с трудом вырываешь ноги из коварных болотистых ловушек. Мне показалось, что чуть правее, что то белое. Заставляю себя идти туда и вдруг слышу возглас.

– Лейтенант, Коновалов, стой.

Недалеко черной глыбой застыла человеческая фигура. Мне показалось, что это голос Шкловского.

– Майор?

– Не ходи туда, лейтенант, там… трясина.

– Но… парашют…

– Его утянуло.

На моих глазах белая ткань медленно уползала в черную жижу и вскоре все исчезло. Майор и я с ужасом смотрели на эту нелепую смерть.

– Мы остались без связи, лейтенант.

Это я понял, Махоткин нес радиостанцию, питание к ней и теперь база нас не дождется.

– Где мы находимся?

– У черта на куличиках. Судя по этим несконнчаемым болотам, летчик ошибся и слишком далеко сбросил от цели. По идее мы должны иметь под ногами твердую почву.

– Значит идем на север?

– Да. Пошли, лейтенант, только осторожно, ссмотри чтобы ни где не было заметных промоин.

Это каторга, а не дорога, через метров триста мы выдохлись. Стояли по колено в воде и тяжело дышали.

– Неужели нельзя было подождать, когда будеет хорошая погода? – спросил я.

– Нельзя. Каждый час дорог. А вдруг… утащщили. Хорошо, если только какой-нибудь зверь сковырнул станцию на землю…

– Майор, посмотрите, там кажется земля.

Где то правее, через пелену дождя с трудом различил небольшой черный барьер.

– Пошли туда, может повезет…

Опять выдергиваем из засасывающей каши чугунные ноги. Примерно через метров сто, мы почувствовали твердую почву и вышли на ягель. Тут же рухнули на мокрую землю и застыли.

– Куда идти, майор? – спросил я через некотторое время.

– Не знаю. На Север. Сейчас посмотрю по каррте.

Шкловский сдергивает рюкзак, достает из бокового карману карту в целлофане и начинает колдовать.

– Здесь болото, здесь и здесь. Куда же мы ввышли? Если нас забросили на это болото, то мы находимся на перемычке. Большая земля дальше, а станция стоит здесь. Лейтенант, оставьте рюкзак, пройдите метров пятьдесят вперед и посмотрите не находимся ли мы на перешейке твердой земли, справа и слева должны быть болота.

Я с удовольствием сбрасываю эту тяжесть с плеч и пошатываясь пошел по твердой земле.

Мелкий дождь по-прежнему сыпет с неба. Шкловский идет впереди, в основном, ориентируясь по компасу. Появились первые пригорки, покрытые ягелем. Забравшись на холм, мой начальник остановился.

– Коновалов, где-то здесь… Смотри внимательно, должна быть металлическая штанга, метра два с хвостиком…

Мы всматриваемся в плохо различимые неровности земли и ничего не видим.

– Лейтенант, идите вправо, осмотрите местность метров на триста, я влево. Потом возвращайтесь сюда.

– А мы сумеем сориентироваться и не потерять друг друга?

– Сумеем. Этот холм один такой высокий.

Я послушно повернул вправо. Уже через метров пятьдесят, в небольшой впадинке, натыкаюсь на лежащую на земле металлическую пирамиду. На конце ее ящик со штырьком антенны. Выскакиваю на пригорок.

– Майор… Шкловский… Майор…, – ору в туман дождя. – Майор…

Он возник внезапно.

– Нашел?

– Здесь.

Шкловский внимательно осматривает пирамиду и начинает ругаться.

– Сволочи, гады, педики…, утащили все таки.

Основание пирамиды распилено, по конфигурации здесь должен быть большой предмет. Обрезанные провода валяются на земле.

– Посмотри, какой фон? – просит меня майор.

Я достаю из кармана комбинезона дозиметр и стрелка тут же начинает отчаянно метаться и зашкаливать.

– Господи, да здесь девятьсот рентген.

Обхожу участок вокруг пирамиды, везде фон ужасный и спотыкаюсь о какой-то предмет.

– Майор, идите сюда, посмотрите.

Шкловский подходит и толкает ногой длинный черный ящик.

– Ну вот и разгадка, лейтенант. Это, по моему, пила по металлу. Неплохо придумано, собрали из бензопилы.

– Почему же они ее здесь бросили? Такая ценная вещь для севера.

– Наверно потому что фонит.

Я подношу дозиметр к ящику, он действительно показывает восемьсот рентген.

– И потом, – продолжает майор, – чтобы увезти от сюда капсулу, лишние предметы не нужны.

– Как, разве увезли?

– Сама капсула вместе со свинцовой оболочкой весит килограмм восемьдесят. На себе не унесешь. Здесь были сани. Видишь следы.

Мох ягеля раздавлен полозьями и две полосы тянуться на север.

– Нам надо идти туда?

– Да. Но эта операция обойдется в два дня. Ближайшие стойбища приблизительно километрах в ста – двести от сюда.

Нас сбросили сюда не зря. Кто то украл капсулу с Цезием 137.

В бытность могучим государством, Страна Советов раскидала по своей территории почти до трехсот метеостанции с ядерными источниками энергии в нежилые районы. Технология работы станций проста, Цезий распадается и нагревает оболочку капсулы до трехсот градусов, куда втыкают десятки термопар. Вот тебе и источник энергии. Государство развалилось, а метеостанции продолжали подавать в эфир сведения о погоде.

Дождя уже нет, зато облака обтянули небо сплошной пеленой. Мы бредем по следу саней уже больше суток и неожиданно натыкаемся на большое стадо оленей. Это зверье растоптало след и теперь приходится бродить, чтобы хоть что то отыскать.

– Лейтенант, смотри дым.

Майор показывает рукой направо. Я увидел чум, с едва заметной струйкой дыма. Не сговариваясь, пошли туда.

У входа сидело двое мужчин, старый с морщинистым лицом и помоложе.

– Уважаемые, здравствуйте, – приветствует их майор.

– Здравствуй, – кивают мужчины головами.

– Мы военные, сброшены сюда с самолета… – Они как болванчики опять кивают головой… – Ищем нарты, в которых лежит большой железный ящик… Вы не видели, мимо вас не проезжали люди с таким грузом?

– Васенька проезжал, – выдавил старший, – с ним высокий такой, черный человек. Поехали к бухте Оловянной.

– Давно?

– Часов семь будет. Здесь у нас отдыхали, чай пили…

– А Васенька это кто?

– Важный человек, директор фактории.

– А второй…, кто?

– Не знаем его, приезжий он. Деньги платил за чай. Не наш человек.

– У вас радиостанция есть?

– Есть. До Оловянной или до бухты Черной тянет.

Шкловский разочарованно подергал губами.

– Милиция в Оловянной есть?

– Нет. Зачем милиция? Мы все друг друга знаем.

– Мне нужно задержать незнакомого человека и его груз. Он очень нехороший человек.

– Поздно, пол часа назад, пароход "Капитан Сомов" ушел на Воркуту.

– Можно через Оловянную связаться с Воркутой или пароходом.

– Можно, но только через шесть часов. С нами устанавливают связь через каждые 12 часов.

Майор ругается, потом спрашивает.

– Вы нам не поможете быстро добраться до Оловянной?

– Почему не поможем, поможем. Вы отдохните, а Коля сейчас оленей найдет и сам вас довезет…

– Нам некогда, отдохнем потом. Сколько ехать до Оловянной?

– Шесть часов.

– Лучше поедем.

Мужик помоложе, поднимается с места и косолапо идет к стаду.

Два оленя резво тащат нарты, Николай завалил нас в шкуры, а сам на облучке, длинным шестом подгоняет животных. Мы так устали, что несмотря на дикую тряску, заснули.

До Оловянной добрались под вечер. Несколько деревянных бараков, четыре каменных здания и пять десятков яранг расположились в небольшой бухте. У деревянных пирсов два десятка лодок, несколько катеров и даже небольшой сейнер. Коленька подогнал нарты к каменному зданию и ткнув в него своим шестом сказал.

– Вот здесь старший.

– Спасибо, Коля.

– Я поехал обратно. До свидания.

Олени умчались за холмы, а мы стали стучать в двери. Вскоре вышел откормленный мужик одетый в трико.

– А… товарищи военные, ждем вас…

– Откуда вы узнали, что мы приедем?

– Только что со стойбища у Серых Холмов Максимов сообщил о вас. Вы проходите в дом.

Заходим в большую комнату. Судя по всему, это приемная-кабинет. Здесь большой канцелярский стол, сейф, портрет Горбачева и куча стульев. Мужик садится за стол и жестом приглашает нас присесть.

– Максимов также передал мне, что вы ищете одного человека…

– Да. Вы не могли бы нам рассказать что-нибудь об этом человеке?

– Его звать Карим Самиров. Я сам смотрел его паспорт. Такой разговорчивый, радушный. Не за что бы не поверил, что он вор. Деньги платил за все, даже за чай.

– Что-нибудь еще можете о нем сказать?

– Да вроде… ничего. Карим в основном общался с директором фактории Васенькой, поговорите с ним…

– Мы с вашей радиостанции можем связаться с Воркутой?

– Конечно.

– А с Москвой?

– Трудно очень, весь эфир в это время забит, но может вам повезет…

– Тогда пойдемте к радиостанции. Лейтенант, – повернул голову Шкловский ко мне, – а вы пока найдите директора фактории, поговорите с ним.

– Васенька живет в деревянном бараке номер четыре, – услужливо подсказывает местный начальник.

Толстенький, косенький мужик с хитрецой в глазах встретил приветливо. Ни о чем не спрашивая и не давая мне вымолвить слово, сразу же поволок в жилую комнату.

– У вас такой чудной костюм, наверно очень дорогой. Весь в резине, здорово. Я бы купил. А вы откуда? Впрочем, сейчас попытаюсь отгадать… Вы наверно рыбачили на Чертовой банке? Нет. Сошли с "Капитана Сомова" и задержались здесь? Тоже нет. Тогда вас привезли на катере от шамана Айна… Здесь все к нему приезжают лечится… Нет? Значит у вас что то есть ко мне… деловое.

– Есть. Расскажите мне все, что вы знаете о Кариме Самирове.

– Теперь я догадался, вы из милиции. Чего раньше не сообразил, такой спец костюм… А чего, Карим мужчина здоровый такой, представился мне как ремонтник метеостанций. Сказал, что одна из них не вышла в эфир, вот он и должен ее починить. Попросил помочь, я и согласился с ним поехать. Большие деньги давал.

– Ну и починил?

– Распилил железо и вытащил из станции большой такой, очень тяжелый ящик. Сказал, там внутри все сложно, нужно в мастерской в Воркуте починить. Поэтому я довез его с этим ящиком до самого парохода и он уплыл на нем.

– И вы поверили, что Карим ремонтник.

– Нет. Он привез с собой необычную пилу по металлу и там у метеостанции ее и бросил. Ремонтник свой инструмент не бросает.

– А что при этом он сказал? Почему выбросил инструмент?

– Сказал, что бензин плохой, забил фильтр и лишней тяжести ему сейчас не надо. Когда привезет обратно ящик на метеостанцию, тогда и захватит пилу.

– Он вам оставил свои координаты, где живет, где работает?

– Нет, Только говорил, что работает в Воркуте, а где…, адреса не называл.

– Что-нибудь еще можете сказать?

– В общем то… не знаю. Карим очень общительный, спирта много закупил, всех угощал, а вот за чай платил.

– Когда следующий пароход до Воркуты?

– Через неделю.

– А мы можем выбраться от сюда как-нибудь скорее?

– Только вертолетом.

– Понятно. Я пошел к начальнику.

– Может все же продадите мне вашу одежду. Я долларами заплачу.

– Нет, это казенное обмундирование. А доллары вам Карим дал?

– Он мне много долларов отвалил. Тысячи две.

– Можно их посмотреть?

– Думаете фальшивые? Нет, я все знаю, с ними часто работаю. Доллары настоящие. Вот посмотрите.

Васенька протягивает мне сто долларовую бумажку. Я изучаю ее и нахожу, что действительно деньги настоящие. Возвращаю ему и иду к выходу.

– До свидания.

Майор сидит в кабинете начальника и что-то пишет за столом. Сам хозяин стоит спиной к окну и о чем то мучительно думает.

– Допросил Васеньку? – спрашивает Шкловский.

– Допросил.

– Тогда коротко запиши весь разговор. Вот лист бумаги.

Теперь и я старательно записываю нашу беседу с начальником фактории. Майор первый кончает писать.

– Через час за нами попытается пробиться вертолет. Я сумел связаться с Москвой.

– Куда летим?

– В Воркуту.

Мы прилетели в Воркуту раньше парохода. Связались с органами МВД и теперь я, Шкловский и два милиционера стоим на пристани и ждем прибытия судна.

"Капитан Сомов" не опоздал, пришел точно по расписанию. По трапу спускаются люди, я стою с букетом дешевых цветов, где спрятан дозиметр, у самых перил и пытаюсь определить, кто несет радиоактивный груз. Через пол часа поток пассажиров кончился, но ни черноволосого человека, ни опасного груза не было. Из-за ящиков выскользнул Шкловский.

– Стой здесь, я на верх.

Он мчится по трапу на верхнюю палубу и через пятнадцать минут медленно спускается вниз.

– Отбой, лейтенант, мы его упустили.

– Как так?. Я же стоял здесь…

– Да нет. Хитрый кавказец пересел с грузом на катер в устье Лены и покатил в верх по течению. У него было все продумано, его ждали…

– Мы можем его где-нибудь перехватить.

– Попытаемся конечно. Но время много упущено. Почти сутки потеряны. С дозаправкой катера, он уже километров триста махнул, все болота прошел и сейчас может войти в тайгу, а там уже никто его не найдет. Если у этого типа весь маршрут рассчитан, считай, что проводники и готовые телеги уже были на месте.

– Но ведь даже с проводником, он все равно выйдет на железку.

– Выйдет, но он может добраться и до шоссе. Не будем же мы на юге фильтровать все виды транспорта, нам этого никто не позволит и сил столько нет. Единственное что нужно, это на всех станциях, у всех дорожных забегаловок, бензоколонок установить дозиметры, вдруг повезет.

– Куда мы сейчас?

– На юг. Будем организовывать поиск там. Поехали в аэропорт.

Шкловский сидит со мной рядом в самолете и я стараюсь выяснить кое что у своего начальника.

– Узнали, кто такой Карим Самиров?

– Да, посредник. Сейчас в нашу историю втянулось много людей из контрразведки и ФСБ, они предполагают, что Самиров работает на одну из организаций в Ираке.

– Интересно, зачем Кариму приходится так рисковать, воровать и организовывать провоз радиоактивного Цезия почти через всю страну.

– Идея у этих ребят проста. Если цезий заложить в любую бомбу или головку ракеты, то после ее взрыва вся местность на сотни километров, загадится радиоактивными отходами. Это и есть пресловутая "грязная бомба". Террористы на ее создание денег не жалеют, вот и сейчас пронюхали, что в безжизненных районах нашей страны есть дармовый цезий и послали вывести его, этого дельца, Самирова.

Шкловский укатил на ближайшую железнодорожную станцию, организовывать поиск на железной дороге. Перед отъездом он достал в местном управлении ФСБ радио телефоны и один передал мне.

– Лейтенант, будем все время на связи, мой номер найдешь на экране…

– Хорошо.

И вот я же застрял на посту ГАИ, центрального шоссе Иркутск– Москва. Со мой два милиционера, майор Пряничников и капитан Сароян.

– Такой поток машин, разве можно поймать тех, кто провозит железный ящик? – спрашиваю я Сарояна.

– Может быть и можно, как повезет. Вы же говорите, что груз очень тяжелый, значит, чтобы не вызывать подозрения у водителей легковых машин, я думаю, перевозить его будут в грузовиках, не загруженных или полу загруженных. Вот ими и займемся.

Он вдруг выскакивает на шоссе и палочкой указывает мчащемуся КАМАЗу остановится на бровке дороги. Тот послушно останавливается. Пока капитан говорит с шофером, я обхожу машину с дозиметром. Прибор ведет себя нормально. С этим грузовиком все в порядке. В это время Пряничников тоже остановил грузовик-шаланду и мне пришлось поспешно проверить и его. Так и мечусь от машины к машине и пока ничего нет.

Уже проверили около трех сот грузовиков, я отупел от этой психованной работы, милиционеры же молодцы, держатся как – будто новенькие. По шоссе прется на большой скорости грузовичок типа Соболь. Пряничников задерживает его. Я подношу к кузову дозиметр и… стрелка прибора помчалась к красным делениям. Усталость мгновенно испарилась. Выхватываю пистолет и подбегаю к кабине. Майор почувствовал тоже опасность и, отскочив от открытой дверцы в сторону, стал поспешно вытаскивать пистолет из кобуры. Ствол моего оружия смотрит в перепуганное, небритое, опухшее лицо шофера.

– Руки за голову, – командую я.

И пока человек медленно тянет вверх волосатые руки, я хватаю его за ремень брюк и сбрасываю на асфальт. В кабине больше никого нет. Пряничников уже вытащил пистолет и неуверенно смотрит на меня.

– Держи его на мушке, будет шевелится стреляй, – командую ему.

К нам бежит капитан Сароян. Я рукой показываю ему, чтобы не приближался. Рву боковую дверцу грузовичка в сторону и вскидываю пистолет в темное пространство. В кузове пусто. Возвращаюсь к скрючившемуся на асфальте человеку.

– Где твой пассажир?

– Вы про… про… кого?

– Кавказец, смуглый такой.

– Он слез в городе…

– Груз с ним был?

– Ящик такой… тяжелый. Еле снял.

Вытаскиваю из кармана радио телефон и пытаюсь связаться с Шкловским.

– Але, товарищ майор… Это я…

– Что у тебя?

– Попался шофер, который перевозил нашего пациента.

– Он сейчас с тобой?

– Да.

– Не отпускай его. Мы сейчас прибудем.

Убираю телефон и командую лежащему.

– Встать.

Шофер поднимается. Хватаю его за шиворот и отвожу за автобусик к канаве.

– Сядь здесь и не шевелись. Только поднимешься пристрелю.

Ко мне подходит Сароян и Пряничников.

– Так это ваш клиент? – спрашивает майор.

– Мой. Только главный ушел раньше, вышел в городе.

Вертолет прибыл через минут сорок, он сел недалеко, на скошенном поле. Шкловский с группой военных спешат к нам. Шофера сразу уводят на пост ГАИ, а двое человек с чемоданчиками, начинают обследовать автобусик. Вскоре из дверей будки ГАИ показался Шкловский, он подходит ко мне.

– Придется нам ехать в город.

– А этот?

– Левак. Перевозил за деньги попутчиков.

– Чего нибудь еще выяснили?

– Только одно, Самиров свой груз везет в обыкновенном деревянном ящике, на котором есть надпись: "Осторожно! Стекло."

– То есть запихнул туда свинцовый контейнер.

– Вот именно. Сейчас берем машину ГАИшников и поедем…

– А сами ГАИшники?

– Возьмем одного, другой пусть здесь караулит автобус.

В городе подняли всю милицию и другие силовые органы. Перекрыли все дороги и водную артерию. Майор сумел выбить мне машину с двумя солдатами и отправил в северные районы. Сам на машине ГАИшника укатил в южную часть города. Мы останавливались у кафе, ресторанов, различных забегаловок, клубов, гостиниц, даже у общественных туалетов, где я спрашивал служащих или просто посетителей, не видели ли они кавказца с тяжелым ящиком. Пока… ничего. Зазвонил радио телефон.

– Лейтенант, это Шкловский. Выезжай на улицу Беренга и гони по ней до упора. Я на берегу реки, там увидишь.

– Нашли?

– Нет.

Связь прервалась.

Я сразу же увидел машину ГАИшника у старого, бревенчатого, покосившегося дома. Попросил солдат остаться в машине, а сам побежал к нему. Без стука врываюсь в горницу. На скамейке сидит Шкловский, капитан Сароян, напротив за столом старик.

– Знакомьтесь, лейтенант, – говорит мне майор, – вот Василий Иванович, хозяин этого дома, помог нашему клиенту выбраться из города.

– Откуда я знал, что нельзя, – загудел вдруг старик и закашлялся.

– Расскажите, Василий Иванович, вновь прибывшему товарищу, еще раз свою историю.

– Значит подъехал на Гошкином тракторе мужик, черноволосый такой. Гошка мне и говорит, помоги мол другу, хорошо заплатит. Я и помог…

– А вы мне не говорили, что Георгий назвал его другом, – перебивает его Шкловский.

– Запамятовал значит.

– Сколько же он вам за лодку заплатил?

– Да полторы тысячи рублев.

– А где высадили незнакомца?

– Да говорил же я вам. Поднялись мы на лодке вверх по течению, до железнодорожного моста, здесь и остановились. Гошка вместе с черноволосым ящик поперли вверх на насыпь, а я вернулся домой.

– Не могли бы вы, Василий Иванович, отвезти нас туда, где вы их высадили?

По роже старика вижу, что ему очень не хочется это делать, но видно старый пень немножко испугался и кивает головой.

– Ну чего ж… Раз надо, значит надо. Пошли к реке.

На улице прощаемся с ГАИщником, я отправляю солдат обратно в город и вместе со Шкловским и стариком по тропочке спускаемся к реке.

У дощатых подмостков стоит большая деревянная лодка с подвесным мотором. Василий Иванович подливает в бак бензина и приглашает нас сесть. Прежде чем в нее залезть, я дозиметром проверяю дно лодки.

– Товарищ майор, ящик стоял здесь.

– Понятно. Крепкая посудина, хорошую тяжесть выдержала.

Старик стал заводить двигатель и мы поспешно расселить на сидения.

Недалеко от железнодорожного моста лодка остановились, заехав носом на песчаную отмель.

– Вот здесь мы встали, – говорит старик.

– Спасибо вам, Василий Иванович. Дальше мы пойдем сами.

– Вас не ждать?

– Не надо.

Поднимаемся на насыпь и сразу становится понятным, почему Самиров повез ящик сюда. Перед нами возникла панорама большого железнодорожного сортировочного участка. Сотни грузовых вагонов растащены по десяткам рельсовых путей.

– Опоздали, – говорит Шкловский. – Почти сутки прошли. Конечно для страховки мы все обойдем, но я уже уверен, что тот состав, в который сел наш клиент, давно ушел. У этого гада, видно все хорошо рассчитано.

– Как же мы не перекрыли эту сортировочную?

– Перекрыли, только со стороны железнодорожной станции.

– Неужели Самиров Георгия взял с собой?

– Может быть. Здешние жители живут небогато, может он посулил ему золотые горы, тот и клюнул.

– А вычислить состав можно?

– Конечно будем вычислять. С этой сортировочной ветки идут в трех направлениях на запад и одна на восток. Вот что, лейтенант, начинайте осматривать составы с левой стороны, а я пойду в диспетчерскую. Потом вам помогу.

– Захватите в диспетчерской фонарики, наступает темнота и трудно будет потом что либо рассмотреть.

– Хорошо.

Иду вдоль вагонов и проверяю пломбы на дверях. Когда пролезал по буферам на другую сторону эшелона, мое внимание привлек черный предмет торчащий из кустов у стрелки. Я подошел поближе и увидел грязный сапог. Раздвигаю кусты… В скрючившейся позе застыла фигура парня. Прижимаю палец к шее. Он мертв. Выдернул радиотелефон и стал срочно вызывать майора. Шкловский соединился мгновенно.

– Что у вас, лейтенант.

– Здесь труп.

– Сейчас иду.

Майор пришел не один. С ним приперся толстенький гражданский. Шкловский обшарил карманы неизвестного и вытащил водительское удостоверение.

– Гусев Георгий Матвеевич.

– Товарищ майор, это не наш, – сразу заявил неизвестный мужик, – у нас такие не работают.

– Значит вы его не знаете?

– Нет.

– У вас городской телефон в диспетчерской есть?

– Да, конечно.

– Тогда идите, вызывайте милицию.

Гражданский уходит.

– Ну вот, у нас уже первый погибший, – задумчиво говорит Шкловский. Спешил видно Самиров, раз пришлось бросить Гусева на видном месте.

– Сколько же он пролежал здесь? Видно сцепщики и диспетчера здесь давно не были.

– Вот это нам и предстоит выяснить, а также какое время ушли от сюда составы и куда.

Мы не стали задерживаться у трупа, обошли с майором все составы и уже в полной темноте вернулись в диспетчерскую. Здесь встретились со следователями, которые просматривали всю документацию по отправлению поездов. Шкловский подойдя к старшему тихонечко представился.

– Майор Шкловский из ФСБ. Это мой помощник лейтенант Коновалов. Не могли бы вы представить нам информацию об убийстве.

– В принципе… можно, но мне…

– Мы вам дополним некоторые данные, а также подскажем, кто убил Гусева.

– Вы знаете, кто его убил? Покажите ваши документы.

Старший рассмотрел наши удостоверения и кивнул головой.

– Значит так. Убили Гусева около семнадцати – двадцати часов назад. За что, пока не ясно, деньги и документы остались на месте. Убийца нанес удар сзади по голове железным прутом, потом оттащил труп в кусты.

– А от куда оттащил?

– Рядом, метрах в четырех и убил. Потом, похоже, убийца сел в ближайший состав и уехал.

– В какой состав выяснили?

– Пока под подозрением три направления, один на Дальний Восток, один в Казахстан, один в Минск. Это пока все, что мы можем сказать.

– Хорошо. Получите нашу информацию. Убил Гусева житель Кавказа, некий Карим Самиров. Сюда их привез по реке старик Василий Иванович, проживающий в городе на Старой набережной, дом номер семнадцать. Гусев помогал Самирову дотащить до состава тяжелый ящик, а когда его погрузил, получил расчет и заодно удар по голове.

– За что же он убил его, вы тоже знаете?

– Знаем. За ящик, вернее за содержимое ящика.

– А что там?

– Радиоактивные элементы

Следователь присвистнул.

– Я могу это все запротоколировать?

– Конечно.

С этого момента мы затеряли следы Самирова. Еще пол месяца гонялись по Казахстану, потом на неделю застряли в Туркмении, но… никаких зацепок.

Генерал встретил нас с усмешкой.

– Ну как сыщики, промотали государственные деньги впустую?

– Промотали, товарищ генерал, – кивает головой Шкловский.

– Людей потеряли…, – вдруг прекратил смеяться наш начальник.

– Нас сбросили прямо в болото…

– А куда вас еще надо было сбрасывать. Другого пути не было. То что вы ни с чем вернулись, потеряли людей и ничего не нашли, не значит, что вы теперь ничего делать не будете. Государство понимает, какая опасность грозит всему миру. Поэтому придется вам прогулять еще большую сумму, только в иностранной валюте.

– То есть…

Генерал наклоняется над селектором и нажимает кнопку.

– Комарову ко мне. – Он выпрямляется. – Вот что ребята, отправляйтесь-ка в Ирак.

– В Ирак.

Я с удивлением гляжу на него.

– Да, да, именно туда.

Дверь кабинета открылась и вошла молоденькая девушка в офицерской форме.

– Товарищ генерал, лейтенант Комарова по вашему приказанию прибыла.

– Садитесь Ира сюда и познакомьтесь со своими новыми друзьями. Это майор Шкловский, это лейтенант Коновалов

Девушка скромно присаживается на уголок кресла рядом с нами.

– Так вот, друзья, – продолжает генерал, – Ирочка Комарова, прекрасный арабист, знает Восток, языки и будем вам верной помощницей и поддержкой в Ираке. По поводу агентов, связи и связных, ознакомьтесь в особом отделе, там вам уже подобрали материал. Задача и цель одна, выявить в какой из Арабских стран готовится "грязная бомба" и… уничтожить ее любым путем… Подчеркиваю, уничтожить, это основная ваша работа.

– Значит, Самиров сумел вывести Цезий за границу? – не выдержал майор.

– Да. Позавчера один из наших агентов донес о прибытии необычного груза в Ирак, но вот куда он делся потом… никто не знает.

– Но как же его туда доставили, мы же перетрясли все…

– Значит что то упустили. На сборы вам два дня, а пока готовьтесь. Вопросы еще есть?

Мы молчали. Вопросов не было.

Вышли из кабинета и Шкловский сразу распрощался.

– Ребята, вы пока совместно поработайте по Ираку. Просмотрите агентурные данные о ядерном вооружение, террористах и разных вооруженных группах в этой стране, а я в спец отдел. Увидимся завтра в девять, здесь в управлении.

Майор отправился по коридору. Ира спросила.

– Как тебя зовут?

– Петр. Пошли ко мне в отдел. Там у меня компьютер…

– Пошли.

Отдел, это большая комната, в которой много столов с компьютерами. Часть рабочих мест пустая, люди, либо в командировках, либо занимаются сбором информации в определенных местах. Мой стол больше месяца не убирался и на экране монитора какой то шутник по пыли написал: "Привет!" и ниже нарисована большая фига. Я поспешно протер экран бумагой и включил процессор.

– С чего начнешь? – спрашивает Ирина, подтаскивая к столу соседний пустой стул.

– С интернета. Ты ведь арабский хорошо знаешь? Так что сначала пройдемся по информации из Палестины, Ирака, Саудовской Аравии и других государств, а потом пойдем в спец библиотеку и почитаем, что еще изложено там…

– Не многовато за сегодняшний день?

– Многовато, но майор не потерпит, если мы чего то не найдем или хотя бы не зацепимся за хвостик…

– Давай попробуем…

Я уверенно пробегаю пальцами по клавиатуре и найдя тему: «Уран» тут же залезаю на сайты по этой теме.

– Ира, переводи.

Уже два часа ночи. Мы с Ирой сидим в спец отделе и она, уронив голову на папки, бессовестно дрыхнет. Я же читаю агентурные сведения по интересующей меня теме, за последние три года. Вдруг стукнула дверь и в комнате появился генерал.

– Тс… – приложил он палец к губам, взглянув на Иру.

Наш начальник подходит ко мне и взглянув на папки кивает головой.

– Я так и знал, что кто-нибудь из вас будете здесь, – шепотом говорит он, – пришла новая шифровка. Посылку с цезием привезли в Басру. Сроки вашего пребывания здесь сокращаются. Срочно вылетайте в Ирак сегодня утром.

– Надо предупредить майора Шкловского.

– Его ищут. Удачи вам, пока.

Генерал тихонечко выходит из комнаты. Я толкаю Иру в бок.

– Подъем.

Она отрывает голову от папок и отупело смотрит на меня.

– Мы где?

– Просыпайся, мы сегодня улетаем в Ирак.

– Когда?

– Через несколько часов.

– О боже, мне же надо предупредить родных.

– Срочно бери дежурную машину и дуй домой, я тебе потом позвоню, когда надо приехать в аэропорт.

– Тогда сдай за меня все документы, я побежала.

В аэропорту я первым нашел Шкловского. В опрятном цивильном костюме, он стоял перед стойкой, где принимали вещи.

– Здравствуй, Коновалов. Ты неплохо выглядишь.

Я одет, как замызганный пижон, в протертых джинсах и футболке с рекламой.

– Спасибо.