Текст книги "Записки опера Особого отдела."
Автор книги: Евгений Иванов
Жанр:
Шпионские детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Если бы были, я тебя бы не попросил, – почувствовав иронию, ответил Лобанов.
– Не заводись. Завтра принеси мне, я тебе в течение дня их оформлю, – снисходительно согласился собеседник.
После некоторого колебания Сергей все же решился задать свой главный вопрос Глазову:
– Расскажи, что там с Ириной? Ты мне очень мало про нее писал. – Он всегда помнил, что познакомился с Ириной именно на дне рождения Андрея.
Улыбка сошла с лица Глазова, он перестал качаться на стуле, затушил сигарету и уже вполне серьезно сказал:
– Знаешь, дружище, забудь ее. Не для тебя эта девушка. Она живет в совершенно другом мире, чем ты. Тогда, почти три года назад, она уже отличалась от нас, обычных студентов, а сейчас она недосягаема. Без нее не обходится ни один светский раут, она мелькает на телевидении. У нее появился состоятельный "папик", который везде таскает за собой.
– Что значит "появился"? У нее ведь отец и раньше был, – не понял Сергей.
– Это сейчас такой новомодный термин появился. "Папик" – это не отец. Это любовник возраста ее папы, который за постель покупает ей любые цацки. Так вот, этот "папик" на сегодняшний день имеет уже несколько ресторанов в Москве, у него даже своя охрана есть. И что ты ей предложишь взамен? Свою бескозырку? Поэтому не забивай себе голову, с нормальными девочками я тебя еще познакомлю. Поверь мне, не пожалеешь.
Он молча взял бутылку и разлил ее содержимое по бокалам.
– Давай выпьем за дружбу, – предложил Андрей.
Сергей не стал пить, он только пригубил свой бокал и поставил его на стол.
– Мне нужно идти, – решительно сказал он, – меня мать просила зайти в магазин хлеба купить.
– Не обижайся ты на меня, кто тебе еще все разжует, как ни друг, – понял состояние товарища Андрей. – Одна только просьба к тебе: не ходи ты к ней. Сегодня успокойся, приноси завтра утром свои расчеты, а вечером я тебя с такими девочками познакомлю, что ты эту Иру моментально забудешь.
Он подмигнул Лобанову и похлопал на прощание его по плечу.
Сергей вышел на улицу, чувствуя себя абсолютно разбитым. Он не хотел верить услышанному, но и не верить словам друга тоже не мог. Быстрым шагом, не глядя по сторонам, он поспешил удалиться от дома Глазова, как вдруг неожиданно для самого себя оказался возле подъезда Ирины. Долго не решаясь, он все же поднялся на заветный этаж и позвонил в квартиру под номером 7. Через минуту дверь открыла миловидная женщина. На вид ей было около сорока лет, немного полновата, но очень ухоженная. Даже дома она была одета в темные брюки и светлую блузку. С интересом посмотрев на молодого человека, она спросила:
– Вы к кому? Что вам нужно?
– Я хотел бы поговорить с Ириной.
– А кто вы и по какому вопросу? – продолжала спрашивать женщина.
– Я ее школьный друг, Сергей Лобанов.
– Что-то я не помню у нее такого друга. Извините. Ее сейчас нет дома. Может быть, ей что-то передать?
– Нет. Если вы не возражаете, я зайду позже.
– Пожалуйста, – женщина с недоумением посмотрела на юношу и закрыла перед ним дверь.
Сергей уже пожалел, что не послушал совета друга. Ведь даже если бы Ирина была дома, что он мог ей сказать и что предложить? "Может, действительно надо ее забыть? Не стоит на ней зацикливаться, кругом столько красивых девушек", – подумал он, выходя из подъезда.
Он стоял под козырьком подъезда, обдумывая, куда пойти дальше. В этот момент в метре от него остановилась иномарка, названия которой Сергей не знал. Из автомобиля вышла Ирина и направилась в свой подъезд. Не глядя на Сергея, она, чуть задев его плечом, вошла в дом. От неожиданности и изумления он даже не смог к ней обратиться, но аромат ее духов вновь всколыхнул его чувства с новой силой. Он кинулся вслед за ней, но вдруг чья-то сильная рука схватила его за плечо. Оглянувшись, Сергей увидел неизвестно откуда взявшегося детину нереального размера. Тот тупо смотрел на оторопевшего парня, а потом, как робот, произнес:
– В подъезд зайдешь только тогда, когда я тебе разрешу.
В этот момент Лобанов вспомнил упоминания Глазова о личной охране так называемого "папика". При взгляде этого телохранителя у Сергея сразу пропало желание догонять Ирину.
Он пробормотал что-то невразумительное охраннику и поспешил в противоположную сторону.
На улице еще не сгустились сумерки, когда Сергей вернулся домой. Коротко рассказав родителям о встрече со старым другом, он сел на диван и включил телевизор. На экране диктор сообщал последние известия о событиях в Прибалтике, где начались вооруженные столкновения демократических сил с военными и ОМОНом. В этот момент зазвонил телефон. Трубку взяла мать. Через некоторое время она, не скрывая улыбку, обратилась к сыну:
– Сережа, это тебя. Девушка.
Тот, не веря своему счастью, бросился к телефону:
– Ира, ты? Здравствуй, как я рад тебя слышать, – восторженно воскликнул Сергей.
– Рано радуешься, – услышал он знакомый голос. Она говорила, не скрывая раздражения, повышенным тоном. – Я уже надеялась, что ты навсегда ушел из моей жизни. Но тебе все неймется. Неужели ты не видишь, кто я и кто ты? Мы с тобой на разных полюсах. Ты хоть думал, что ты мне можешь дать? Я сейчас имею все, что захочу, а любовь в шалаше – это не для меня. Оставь меня в покое. Предупреждаю тебя последний раз: уйди из моей жизни и не путайся под ногами, не то тебя быстро поставят на место. – Не прощаясь, она бросила трубку.
– Ну, что? Не успел приехать, как сразу появилась девушка. Может, расскажешь, кто она? – с некоторой надеждой в голосе спросила мать.
– Никто, бывшая сокурсница, – отмахнулся Сергей, – я пойду к себе. Что-то я сегодня устал с непривычки.
Он зашел в свою комнату и стал листать старые журналы, чтобы хоть как-то отвлечься. Но мысли опять возвращались к событиям сегодняшнего дня. Он вспоминал их мимолетную встречу, телефонный разговор, и хандра все больше и больше начинала им овладевать. В комнату вошел отец.
– Может, ты объяснишь, что с тобой происходит? – обратился он к Сергею. Отец подвинул плед и присел на край дивана.
– Все нормально, папа, ничего серьезного, – не глядя в глаза отцу, ответил сын.
– С каких пор ты перестал мне доверять? Раньше, насколько я помню, мы были друзьями.
– Папа, это личное дело. Поверь мне, я сам справлюсь со своими проблемами, – заявил Сергей.
– Ну-ну, с одной проблемой ты уже справился самостоятельно. В результате оказался отчисленным из МВТУ. Знаешь, что я тебе хочу сказать? – отец взял стул и сел напротив сына. – Только дураки учатся на своих ошибках, умные учатся на чужих или слушают советы других. Пока ты служил, я навел справки о твоей Ирине. Извини, но мне было не безынтересно узнать, из-за кого мой сын потерял голову. Согласен, девушка она привлекательная, но не для семейной жизни. Такие, как она, могут любить только деньги. Может быть, когда-нибудь ты и сможешь купить ее расположение к себе, но не факт, что потом ее не перекупит кто-то другой. То, что ты любишь ее, – это хорошо. Любовь – прекрасное чувство. Человек должен любить, но для того чтобы обрести счастье в любви, нужно быть еще и любимым. А ведь она тебя не любит. А поэтому ни о каком счастье не может быть и речи. Такая односторонняя любовь быстро перерастает в ненависть и нередко заканчивается трагедией. Любящие друг друга люди способны на многое. Вместе они могут пережить любые тяготы, поднять и поддержать друг друга. Может быть, тебе мои слова кажутся банальными, но если бы мы с мамой не любили друг друга, я не уверен, что смог бы в жизни достичь того, что уже имею. Возможно, по твоим меркам мой уровень и недостаточно высок, но должности, ученые степени и звания – это не главное в жизни. Это форма самовыражения собственного тщеславия и амбиций – и не более того. Достаточно много людей, добиваясь определенных высот в карьере, делают несчастными своих близких, а порой и ломают их судьбы. Поэтому главное в жизни – это научиться делать счастливыми близких тебе людей и сохранять это счастье на всю оставшуюся жизнь.
– Но ведь за любовь надо бороться, – попытался возразить отцу Сергей.
– Надо, но только в том случае, когда этой любви кто-то пытается помешать. В твоей ситуации, насколько я понимаю, взаимной любви нет, поэтому и термин "борьба" здесь неприемлем. Ты просто бьешься головой о стену.
Отец встал со стула, подошел к окну и стал молча смотреть на играющих во дворе детей. Сергей тоже молчал. Наконец мужчина повернулся и, завершая разговор, произнес:
– Не пытайся искать любовь там, где ее нет. Она сама тебя найдет, ты это почувствуешь. А пока попытайся исправить те ошибки, которые успел сделать. – Отец подошел к Сергею и обнял его за плечи. В этот момент Сергею очень хотелось разрыдаться на плече отца, но он взял себя в руки и уже спокойным голосом произнес:
– Извини, отец, я, видимо, не оправдал ваших с мамой надежд. После армии я сделаю все, чтобы вы могли мной гордиться.
– Только одна просьба. В следующий раз, если захочешь проявить какую-нибудь инициативу, посоветуйся с нами. Я думаю, так будет лучше для всех нас. Твои ошибки слишком тяжело исправлять нам всем. – Отец потрепал сына по волосам и оставил его наедине с мыслями.
ГЛАВА 13
Утром Сергей проснулся в хорошем настроении, видимо, разговор с отцом сыграл свою роль. Он достал из чемодана расчеты по диссертации командира, переложил их в папку и позвонил Глазову.
– Привет. Ну что, когда сегодня встречаемся? – спросил он у товарища.
– Господи, ну что же тебе в отпуске не спится? – ответил сонный Глазов.
– Извини, но мы же договорились созвониться утром, – попытался оправдаться Сергей.
– Это в армии у вас утро в шесть часов начинается, а у нас, в Москве, в это время только спать ложатся. Ну, да ладно, коль уж ты меня разбудил, через полтора часа выходи и жди меня у подъезда, я за тобой заеду. В квартиру подниматься не буду, так что жди во дворе, – закончил разговор Глазов и отключился.
Ровно через полтора часа Андрей вновь удивил Сергея, но не тем, что приехал вовремя, а тем, что приехал к нему на своем автомобиле. ВАЗ-21011 был, конечно, не новым, но очень ухоженным.
– Твоя? – вместо приветствия спросил Сергей, усаживаясь в салон автомобиля.
– А ты думал, у папы попросил? – вопросом на вопрос ответил Андрей. – Ты, видимо, еще до конца не осознал, что сейчас наступило время, когда можно зарабатывать на всем, было бы желание и мозги на месте. Куда поедем?
Андрей был доволен произведенным на друга впечатлением. Ему очень нравилось чувствовать свое превосходство над ним, поэтому по отношению к Сергею он старался держаться степенно, но в то же время снисходительно.
– Я тебе говорил, что мне нужно определенные расчеты перенести на дискету. Прямо сейчас мы сможем это сделать?
– Нет проблем, съездим к моему компаньону, он все сделает тебе за пару минут.
– А сколько он возьмет за такую услугу? У меня ведь чистой дискеты тоже нет, – извиняясь, спросил Сергей.
– Да, парень, должен ты мне будешь, как земля колхозу, – засмеялся Глазов, – не переживай. Считай, что это будет мой подарок тебе либо мой личный вклад в обороноспособность нашей Родины.
– А сколько вообще платит твой компаньон за те разработки, которые ты ему приносишь?
– По-разному. Определенной таксы нет. Если мелочевка какая-то, то может отделаться пачкой сигарет. Если что-то интересное, что можно применить в промышленности, то, бывает, и тысячу рублей дает, а то и больше.
– А ты не боишься, что он обманет тебя? – продолжал расспрашивать Сергей.
– Наверняка обманывает, – невозмутимо ответил Андрей, – но ведь и я продаю ему не свои изобретения. Так что каждый из нас зарабатывает друг на друге. Это бизнес, как принято сейчас говорить.
Сергей расспрашивал друга об их сотрудничестве с неизвестным благодетелем, а тем временем уже начал строить планы по развитию собственного бизнеса. Он вспомнил, что у них один из шкафов полностью заполнен отцовскими рацпредложениями и изобретениями. Отец посвятил им всю свою жизнь, но они так и не были внедрены в производство. Плюс ко всему через лабораторию отца проходит масса диссертаций молодых ученых, которым, вероятнее всего, уготована та же участь. Эта идея Сергею очень понравилась, и он, уже не слушая восторженные рассказы друга, спросил у него:
– А ты мог бы познакомить меня со своим "кормильцем"?
– А зачем тебе? – подозрительно взглянув на собеседника, спросил Глазов.
– Может быть, тоже что-нибудь смогу ему предложить.
Глазов сначала хотел отказать и предложить, как вариант, общаться через него, дабы в перспективе получать свою долю, как посреднику. Но в последний момент решил, что если Сергей откажется от этого предложения, то их многолетней дружбе может наступить конец. Вместе с тем видеть в лице Лобанова конкурента Андрею тоже не хотелось. Немного подумав, он сказал:
– Я вас могу и сегодня познакомить, но пообещай мне, как друг, что не будешь пересекаться со мной в источниках информации. Согласись, что все-таки эту жилу нашел я, и зарабатывать на ней буду я. Поэтому если я узнаю, что ты передаешь ему какие-то журнальные разработки, на этом наша дружба закончится со всеми вытекающими последствиями.
– Не волнуйся ты так, у моего отца есть несколько работ, да и не забывай, что я в скором будущем надеюсь вернуться к учебе, а потом и к науке. Бедному студенту надо же чем-то зарабатывать себе на жизнь. Вот и буду ему толкать свои изобретения, – успокоил товарища Сергей.
Остаток пути друзья ехали молча. Один жалел, что раскрыл секреты своего бизнеса, другой уже был окрылен открывающимися перспективами. Так, в полном молчании, они приехали к месту назначения. Перед взором Сергея предстало отреставрированное двухэтажное здание дореволюционной постройки. У входной двери на уровне глаз висела бронзовая табличка с надписью "Советско-норвежское совместное предприятие "ХОРЕТ". По количеству и разнообразию автомобилей во дворе здания можно было понять, что персонал данного заведения далеко не бедствует. Внутреннее убранство здания вообще поразило Лобанова, особенно после длительного отсутствия в Москве. Здесь были мраморные полы, дубовые панели, окна закрывали вертикальные жалюзи, а на стенах в дорогих рамках висели фотокартины. Но особенно Сергея поразил запах в помещении. Это был неповторимый аромат голландского табака. Этот запах Сергей знал с детства. Его отец иногда позволял себе такие слабости, особенно когда сам или его друзья возвращались из-за границы с подарками. Персонал заведения тоже отличался от чиновников привычных московских учреждений. У Сергея появилось ощущение, что он выпал из реальной жизни и переместился на страницы глянцевых журналов. Все мужчины были как на подбор, подтянутые, в строгих темных костюмах и белых рубашках с галстуком. Их всех отличали аккуратные стрижки, как будто они только что вышли из парикмахерской. Девушки, работавшие в этой фирме, больше напоминали фотомоделей, нежели сотрудников. Они все были приблизительно одного возраста и одного типажа, видимо, директор фирмы отбирал их на работу, руководствуясь не столько их профессиональными качествами, сколько внешними.
Наконец они подошли к двери с непонятной для Сергея надписью "Старший менеджер".
– Подожди здесь, – указал Андрей на стоящий в коридоре диван, а сам осторожно постучал в дверь. – Можно войти? – спросил он у хозяина кабинета. При этом на лице у него появилась услужливая улыбочка. Сам он весь как-то сгорбился.
– Подожди за дверью, – раздался густой бас с характерным прибалтийским акцентом.
Андрей закрыл дверь и сел рядом с Сергеем на диван. Лобанова поразила метаморфоза, произошедшая с его другом. Из самодостаточного и вальяжного бизнесмена Глазов мгновенно превратился заискивающего подхалима. Прежний лоск растворился, и Андрей уже напоминал нашкодившего школьника, ожидающего вызова в учительскую. Сергею захотелось отпустить шутку в адрес товарища по этому поводу, но вдруг открылась дверь, и "старший менеджер" молча, только движением руки пригласил гостей к себе в кабинет. В этот раз они вошли в кабинет вместе. Сергей огляделся: обстановка напоминала офис американского босса, такие кабинеты он видел только в кино. Возле окна стоял длинный стол с мраморным покрытием в окружении кожаных кресел с подлокотниками. Вдоль противоположной стены стояла мебельная стенка с телевизором и баром. В углу красовался громадный аквариум с крупными рыбами и водяными черепахами. На стенах, как в галерее, повсюду были развешаны фотографии хозяина кабинета, где он позировал рядом с советскими и мировыми знаменитостями. В центре стоял рабочий стол, на котором находились песочные часы, телефоны и фотографии семьи.
– Слушаю вас, молодые люди, – прервал осмотр фотовыставки менеджер – мужчина лет тридцати пяти, с густыми, аккуратно уложенными каштановыми волосами, тонкой ниточкой усов над верхней губой, в очках в тонкой золотой оправе. Посмотрев с интересом на Лобанова, он перевел взгляд на Глазова и, улыбнувшись, продолжил:
– Андрюша, ты устал таскать мне чертежи и решил привести живого изобретателя?
– Нет, что вы. У нас тут такое дело, – запинаясь от волнения, начал говорить Глазов, – ко мне приехал друг из Заполярья. Его командир попросил распечатку ЭВМ перенести на компьютерную дискету.
– Замечательно! – засмеялся мужчина. Видимо, с утра он был в добром расположении духа. – А ближе нигде нельзя было произвести эту процедуру? Или у нас такая богатая армия, что распечатки переносят на дискету только в Москве?
– Ближе, может быть, и есть, но я приехал в отпуск и решил совместить приятное с полезным, – ответил за себя Сергей.
– А что вы от меня хотите? Чтобы это сделал я? – не меняя выражения лица, спросил руководитель фирмы.
– Если вам не трудно, – краснея, ответил Андрей.
– Эх, Глазов-Глазов, ты наглеешь прямо на глазах, скоро вообще на шею мне сядешь. Ладно, идите в инженерный отдел, я дам команду, – он нажал кнопку на телефонном аппарате и, не снимая трубку, передал указание оказать содействие.
– Извините, не знаю, как к вам обращаться, но у меня есть еще один рабочий вопрос, – на выходе обратился Сергей. Собеседник с удивлением посмотрел на него, а потом, протянув руку для рукопожатия, представился:
– Лукас Гайлюс. Отчество не говорю, все равно не запомнишь и не выговоришь. Поэтому можешь обращаться ко мне просто Лукас. Так что за вопрос?
Глазов понял, что Сергея ждать бесполезно, быстро вышел из кабинета, оставив их наедине.
Лобанов пожал протянутую руку и назвал свое имя, а затем почти без паузы стал излагать суть вопроса:
– Я хотел бы в перспективе работать с вами по той же схеме, что и Андрей.
– О какой схеме вы говорите, молодой человек? – серьезно спросил Гайлюс.
– Мой отец – заведующий лабораторией в одном из НИИ. У нас дома масса изобретений, которые просто пылятся на полках, я хотел бы вам их продать, – выпалил Сергей.
– Молодой человек, у нас солидная фирма, а не прием стеклотары. Что значит, вы хотели бы нам продать? Давайте вопрос поставим по-другому. Если нам это будет интересно, то, возможно, мы у вас что-то и купим. Поэтому несите все, а я уже сам выберу, что имеет ценность, а что нет.
– Но так вы можете со всех проектов снять копии, а мне сказать, что вам ничего не подошло, – возразил Сергей.
– Мы работаем честно, можете поинтересоваться у вашего друга, и поторопитесь, пока я ему язык не укоротил за его болтовню. Ну, а если у вас остаются сомнения, то можете хранить свои изобретения для своих потомков. Это ваше право. – Хозяин кабинета вновь улыбнулся и сел за стол, давая понять, что разговор закончен.
– У меня есть еще вопрос, – продолжал настаивать Сергей.
– Я весь внимание, – усмехнулся хозяин кабинета.
– А вас заинтересует разработка новой методики поиска подводных лодок силами противолодочной авиации? – с вызовом заявил Лобанов.
В кабинете повисло затяжное молчание. Гайлюс, сняв очки долго, не моргая, смотрел на посетителя. Затем невозмутимо спросил:
– Вы меня хотите убедить, что эта методика нова и вы, рядовой солдат или матрос, имеете к ней доступ? Вы насмотрелись дешевых детективов, молодой человек. Не морочьте мне голову и не мешайте работать. Ваши расчеты наверняка уже перенесли на дискету. Поэтому я принимаю вашу благодарность и не смею более задерживать.
– Напрасно вы так, как раз именно расчеты по этой методике сейчас у вас и обрабатывали.
Выражение лица Гайлюса заметно изменилось. Оно стало более сосредоточенным и суровым. Он немного подумал, а потом ровным, без эмоций, голосом заявил:
– Послушайте меня, Лобанов или как вас там. То, что вы мне предлагаете, на юридическом языке называется шпионажем. Мы хоть и советско-норвежское предприятие, но работаем в интересах СССР и только в мирных целях. Как законопослушный гражданин, я обязан сообщить о вашем предложении в КГБ.
Сергей уже пожалел, что пришел в эту фирму и вообще приехал в отпуск. От услышанного в его глазах потемнело. Эту реакцию для себя отметил и Гайлюс. Поэтому, выждав паузу, он снисходительно продолжил:
– Но, учитывая твою молодость и неопытность, я не буду ставить крест на твоей дальнейшей судьбе. Но и ты сделай так, чтобы я тебя больше не видел. Своему другу передай, чтобы прямо сейчас зашел ко мне.
Сергей кивнул в знак согласия и на ватных ногам вышел из кабинета.
Как только за Лобановым закрылась дверь, Гайлюс сразу же схватил телефонную трубку прямой связи с начальником службы безопасности и, когда тот ответил, быстро выпалил:
– Сейчас из моего кабинета вышел парень, его зовут Лобанов Сергей. Пусть твои сотрудники попасут его несколько дней, а ты собери мне о нем всю информацию, с момента рождения и по сегодняшний день. Он либо махровый лох, либо нам пытаются сделать подставу. Разберись в самые кротчайшие сроки. Это очень важно. Когда твои топтуны пойдут его провожать, сразу же мне сообщи. – Гайлюс откинулся в кресле и стал ждать. В этот момент открылась дверь, в кабинет вошел Глазов.
– Лукас, вызывали? – растеряно спросил Андрей, видя хмурого и сосредоточенного "работодателя".
– Вызывал. Откуда взялся у тебя этот друг?
– Мы с детства дружим, а сейчас он в армии служит. Вот приехал в отпуск. Полтора года не виделись. А что случилось? – ответил Глазов.
– Ничего не случилось, но если ты не перестанешь трепать языком на каждом углу, где и как ты зарабатываешь на жизнь, а самое главное – благодаря кому, то, боюсь, очень скоро тебе придется изменить род трудовой деятельности.
Неожиданно для обоих зазвонил телефон внутренней связи, Гайлюс снял трубку и услышал голос начальника службы безопасности:
– Все нормально, мы его ведем.
Он положил трубку и опять обратился к Глазову:
– Сегодня ты меня расстроил. Твой прокол я найду как материально компенсировать. В начале нашего сотрудничества мы договорились, что никто не будет знать, чем мы занимаемся. Слово ты держать не умеешь, это плохо. Значит, будем использовать другие методы закрепления договоренностей. А теперь иди, видеть тебя не хочу.
Хозяин кабинета жестом руки показал Глазову на дверь. Тот не заставил себя долго ждать и пулей выскочил в коридор, даже не пытаясь что-то возразить или оправдаться. На улице рядом с машиной его ждал Лобанов. Увидев друга, он спросил:
– Что случилось, зачем он тебя опять вызывал?
– Я как чувствовал, что лучше с ним работать через меня, а так он меня отпорол, как голодную свинью, за то, что тебе рассказал. Теперь не знаю, что будет. Или несколько проектов бесплатно возьмет, или работать дальше со мной откажется. Если второй вариант, то, значит, опять перейду на хлеб и воду. Ну, а тебе он что пообещал? – поинтересовался Андрей.
– Мои предложения ему не понравились. Со мной он вообще отказался говорить, – уклончиво ответил Сергей. Ему очень не хотелось упоминать о разговоре про диссертацию. Отчасти он был даже рад, что Гайлюс не рассказал Андрею об их разговоре.
– Отлично получается. Приехали сюда в надежде подзаработать, а на выходе чуть сами без штанов не оказались. Что-то Лука портиться стал. Видно, правду говорят, что деньги людей портят, – констатировал Глазов, постепенно возвращаясь в свое прежнее состояние.
Затем, многозначительно посмотрев по сторонам и на небо, он погладил себя по груди и уже совершенно беззаботным тоном предложил:
– Ладно, по-моему, самое время снять стресс. Сейчас давай заедем к тебе домой. Ты оставишь там свои бумажки, по дороге заедем купить "Портяжка" или "Агдамыча". Потом заскочим в одну общагу, там у меня есть две знакомые "газели", заберем их – и ко мне, пока предков нет. Как тебе план?
– Андрюха, что за вкусы? Вчера пили "Рижский бальзам", а сегодня – "Агдам"? Да и как-то угощать девушек бормотухой не солидно для бизнесмена твоего уровня.
– Не грузи мозги, бальзамом и коньяком я угощаю только дорогих друзей, таких, как ты. А дамы у меня не балованные. Я всегда им "Агдам" разбавляю остатками водки и выдаю за французский коньяк, благо, красивых бутылок у меня тьма. Они нормальный коньяк в жизни никогда не нюхали, поэтому это бухло у них идет "на ура", – гордо заявил Глазов.
– А потом? Водка с вином – это же бомба, – попытался высказать свои опасения Сергей.
– Ты не прав, это не бомба, это волшебный напиток, после него девчонки становятся сговорчивыми и на все согласными. Потом, правда, болеют, но это уже на следующий день бывает, ты этого не увидишь, – с видом знатока заявил Глазов.
У Сергея был очень скудный опыт общения с девушками, а полтора года службы вообще сделали из него затворника. Поэтому у него началась борьба мотивов. С одной стороны, он очень боялся подобных контактов. Плачевный опыт с Ириной подорвал его веру в себя. С другой стороны, сдерживать "зов природы" в двадцать лет становилось все тяжелее и тяжелее. В конечном счете победило второе. Он махнул рукой, театрально сделал обреченное выражение лица и произнес:
– Отдаюсь тебе на откуп. Если что, отвечать перед моими родителями будешь ты.
Андрей засмеялся, усаживаясь за руль.
– Не дрейфь, предкам совсем не обязательно знать, чем ты сегодня будешь заниматься. А мне ты еще спасибо скажешь.
Он завел двигатель, и автомобиль плавно тронулся в сторону дома Лобановых.