Текст книги "Жены, которым не повезло"

Автор книги: Евгений Сухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– С десяти до половины двенадцатого вечера, – последовал ответ.

– А по каким признакам определяется время смерти? – спросил я, решив зайти с другой стороны.

– В основном по трупным явлениям, – ответила Варвара Вячеславовна. – Во-первых, это снижение температуры тела… Во-вторых, трупное окоченение разных групп мышц, состояние кожи и слизистых, цвет трупных пятен…

– Скажите, а с какой точностью можно определить момент смерти по этим… трупным явлениям? – поинтересовался я.

– Если прошло меньше семи-восьми часов, опытный судмедэксперт определит момент смерти с точностью до часа.

– А вы – опытный судмедэксперт? – напрямую спросил я.

– Смею надеяться, что да, – серьезно ответила Стрелкова.

– Ну, так это как раз тот самый случай, о котором вы только что говорили. Ведь вы прибыли на место преступления, когда со времени смерти потерпевшей Аиды Крохиной не прошло этих самых семи-восьми часов. Да что там семи-восьми, и пяти часов еще не прошло, ведь так? – посмотрел я на судмедэксперта.

– Все верно, – кивнула Варвара Вячеславовна.

– И вы определили время смерти…

– …с половины девятого до половины одиннадцатого, – быстро ответила Варвара Вячеславовна, не дав мне договорить. – Рана, несовместимая с жизнью, находилась в затылочной части потерпевшей, – добавила она.

Я машинально отхлебнул чай и удивленно уставился на судмедэксперта:

– Вы, наверное, хотели сказать, что время смерти Крохиной – с десяти до половины двенадцатого?

– Нет, я хотела сказать именно то, что сказала: с половины девятого до половины одиннадцатого, – выдержала мой взгляд Варвара Вячеславовна. – Это уже потом время смерти потерпевшей было подкорректировано следствием, базируясь на показаниях свидетелей.

– Понятно. Но ведь с половины девятого до половины одиннадцатого совсем не то, что с десяти до половины двенадцатого, верно? К тому же вы говорили, что время смерти можно определить с точностью до часа. А тут получается такой… люфт.

– В квартире было жарко, влажность воздуха была повышена, а все это сильно влияет на трупные изменения. Отсюда и, как вы говорите, люфт. К тому же, по показаниям ее мужа, потерпевшая в районе десяти часов была еще жива.

– Ну а если отбросить все свидетельские показания и сократить все-таки люфт до часа, то какое время вы бы назвали временем смерти Крохиной?

Варвара Вячеславовна немного подумала и ответила:

– Ее убили между половиной девятого и половиной десятого вечера. Но лучше верхнюю границу увеличить до десяти часов, дома у Крохиных действительно было очень натоплено и влажно.

– Я вас понял, – сказал я. – Вы мне очень помогли, Варвара Вячеславовна. – И задал последний вопрос: – А скажите, Крохина могла упасть сама и удариться так, чтобы умереть?

– Знаете, я не очень верю в эти самопроизвольные падения с высоты роста, которые приводят к смерти, – сказала Стрелкова. – Конечно, если бы упала старушка, дышащая на ладан, то такое вполне возможно. Но потерпевшая была женщиной здоровой, спортивной и тренированной. Скорее всего, ее ударили или сильно толкнули. И удар получился более ощутимым, нежели бы она просто повалилась на этот столик и ударилась о него головой. Так что это, несомненно, убийство.

– Спасибо, – вполне искренне поблагодарил я судмедэксперта.

– Не за что, – ответила она.

Через минуту я уже выходил из подъезда пятиэтажки. Что ж, этот день можно было назвать удачным: я узнал, что около девяти часов Аида Крохина не ответила на звонки Веселова и что настоящее время ее смерти, возможно непреднамеренной, – от половины девятого до десяти.

Полученные новости лишь подкрепляли мою новую версию, что в гибели Аиды Владимировны виноват Юрий Сергеевич Крохин, который потом смастрячил себе алиби. Только вот кто звонил ему из его квартиры в бар около десяти вечера, выдавая себя за его супругу? Может, старый дружок Альберт Киприани? Выходит, он знал об убийстве Крохиным своей жены и покрывал его, помогая убийце делать себе алиби? Да, дела-а-а…

Глава 7
Еще одно убийство, или Лекарство от сумятицы

– Привет. Я обещал держать тебя в курсе, – дозвонился я до Володьки Коробова.

– Привет. Было дело. – В голосе Коробова сквозил явный интерес.

– Так вот, докладываю тебе. Я встречался с Анатолием Веселовым.

– И что он тебе поведал?

– Он поведал мне, что у него с Аидой Крохиной были близкие отношения.

– Насколько близкие?

– Максимально близкие, интимные.

– Вот даже как, – последовал задумчивый ответ.

– Но это не все.

– Что еще?

– За ним следили.

– Узнал, кто?

– Могу только предположить. Очевидно, Крохин подвиг на это дело своего приятеля и бывшего сослуживца Альберта Киприани.

– Возможно, что и так – согласился старший следователь Главного следственного управления. – Он ее ревновал?

– И очень! Но и это еще не все. В день убийства Веселов звонил Аиде дважды. Первый раз – в двенадцать дня. Они немного поговорили, условились встретиться во вторник. Причем Аида для конспирации называла Веселова Эльвирой.

– Значит, Крохин в это время был дома и они так конспирировались?

– Ага. Второй раз Веселов позвонил Аиде около девяти, но она ему не ответила…

– И что? – с иронией спросил Володька. – Может, ее дома не было.

– Была она дома, – сказал я.

– Почему ты так решил?

– Потому что в квартире телевизор был включен, так соседка Крохиных сказала. И вашему следователю Михееву, и мне.

– Может, Крохина не слышала звонка, – резонно заметил Володька. – Или ни с кем не хотела разговаривать после ссоры с мужем.

– Это вряд ли. Веселов звонил не один раз и не два. К тому же если она не постеснялась разговаривать со своим любовником при муже, то, оставшись одна, не преминула бы с ним поговорить. Я думаю, что к тому времени она была уже мертва.

– Вот как? – сказал Володька Коробов и после недолгого молчания добавил: – Тогда – обоснуй.

– Обосновываю. Помимо Веселова, я имел разговор с судмедэкспертом.

– Она с тобой все же стала разговаривать? – удивился старший следователь Главного следственного управления.

– Стала, – подтвердил я. – И сказала, что самое вероятное время убийства – с половины девятого до десяти.

– И ты сделал вывод, что это сам Крохин и порешил свою супругу, – почувствовал я усмешечку в голосе друга.

– Такой вывод напрашивался сам собой, – снова подтвердил я.

– А кто тогда звонил Крохину в бар около десяти? – не без ехидства спросил Коробов.

– Сообщник Крохина, который делал ему алиби.

– То есть тот же Альберт Киприани? – ехидная нотка в голосе Коробова уже пропала.

– Думаю, что да, – коротко подтвердил я.

– А факты? Чем ты можешь подкрепить свою версию?

– Ничем. Пока ничем.

– Гм, – раздалось в ответ, после чего наступило молчание. Очевидно, Володька переваривал то, что я ему только что поведал. – А ты знаешь, что в твоем Измайлове, вернее, около него произошло еще одно ограбление с убийством? – неожиданно снова заговорил он.

– Нет. А где?

– На шоссе Энтузиастов со стороны Перова.

– Когда? – спросил я.

– Вчера ночью по сводке узнал. И знаешь, кого убили?

– Откуда ж мне это знать? Мне сводок читать не дают.

– Макруи Патвакановну Киприани, – четко произнес Коробов. – Жену твоего частного детектива.

– Не может быть! – Я был буквально ошарашен этой вестью.

– Может, – отрезал старший следователь Коробов. – У нас и не такое встречается. Преступник убил женщину и похитил деньги и драгоценности. Это уже пятое ограбление по одной и той же схеме: преступник чисто вскрывает квартиры, очевидно, дубликатами ключей, и берет только деньги и драгоценности. После убийства Крохиной он озверел совершенно, теперь его не останавливает даже наличие в квартире хозяев. Кстати, подозреваемый Павел Афанасьевич Кочетков, что был под подпиской, исчез из поля зрения, как сквозь землю провалился. Сегодня он объявлен в розыск. Ты, случайно, не знаешь, у кого он может кантоваться?

– Не знаю, – ответил я. – Но не думаю, что это он убивает и грабит… Я же говорил с ним…

– И что? – почти заорал на том конце провода Коробов. – Он, видимо, рассказал тебе душещипательную историю про лучшего друга детства, который его предал, или про продажных ментов, которые его подставили, а потом все, амба, если катиться, так только под горку? Так они лапшу на уши вешать большие мастаки. Нет, Старый, верить им нельзя…

– А вот мне показалось, что Кочеткову можно верить, – стоял я на своем, хотя после известия об убийстве жены Альберта Киприани уже ни в чем не был уверен. – К тому же на момент убийства Аиды Крохиной у него железное алиби.

Володька какое-то время молчал, а потом произнес:

– Ты же сам говоришь, что Аиду Крохину могли убить в половине девятого.

– Да, могли, – не понимая, куда клонит Коробов, ответил я. – И это не я говорю, а опытный судмедэксперт.

– Вот именно. А в «Закусочную» он когда пришел? – задал новый вопрос Коробов.

– Ты имеешь в виду Павла Кочеткова?

– Конечно, его, кого же еще?

– Официантка сказала, что в девять часов, может, в начале десятого.

– Ну, вот, – буркнул Володька. – Все сходится! «Закусочная» находится на Измайловском бульваре, от дома Крохиных это пять-семь минут ходьбы. Вполне возможно, что Кочет следил за домом Крохина и, когда тот, разругавшись с женой, ушел, поднялся в квартиру, убил его супругу, схватил драгоценности и деньги, какие нашел, и быстренько смотался из квартиры. После чего подался со своим дружком, что стоял на стреме, в пивнушку обмывать прибыльное дельце и заодно алиби получать. Так что насчет железного алиби у Кочета – это ты, друг мой, поторопился…

– Ты думаешь, что Кочетков убил женщину и после этого пошел пить пиво с подельником? – спросил я Володьку.

– Я не думаю, я уверен! – рявкнул на том конце провода Коробов.

– Ну, не зна-а-аю… – протянул я в большом замешательстве и замолчал, не зная, что и сказать.

– Зато я знаю! – отрезал Володька. – Надо искать этого Кочеткова, брать его и колоть по полной.

– Значит, в версию о том, что в убийстве Аиды Крохиной замешаны ее муж и частный сыщик Киприани, ты не веришь?

– Это всего лишь одна из версий. Красивая, но фактами не подтвержденная.

– А то, что Павел Кочетков – убийца, что, уже подтверждено фактами? – с большой долей сарказма спросил я.

– Пока еще нет, – признал Володька. – Скажу тебе яснее, прямых улик, что Кочет убийца, не имеется. Вот поэтому сейчас и нужно взять Кочета, чтобы убедиться, имеются такие факты или нет. И Михеев с ребятами его возьмут. Он у нас как бульдог: если вцепится, то уже не отпустит, пока душу не выпотрошит…

– Я понял. Спасибо за информацию.

– Не за что, – уже мягче произнес Володька. – Но ты все равно продолжай держать меня в курсе. Дело интересное. Знаешь, я даже жалею, что оно мне не досталось.

– Хорошо, буду держать в курсе, – пообещал я.

– Ну что, пока?

– Пока, – сказал я и нажал на «отбой».

Такой сумятицы в голове, что была у меня сейчас, я, кажется, и не припомню. Попадать в тупиковые ситуации, конечно же, приходилось, но выход из них так или иначе всегда находился. Но как быть теперь? Неужели это все же работа Кочета и я просто купился на его развесистую «клюкву»? А он хорош! Умеет лепить горбатого!

Интересно, есть ли у Кочета алиби на вчерашнюю ночь? Должно быть, есть. Наверное, оно такое же шаткое, как и на вечер шестого декабря, когда была убита Аида Крохина. Так или иначе, но мне с Павлом Кочетковым необходимо встретиться и поговорить. Ибо лучшее лекарство от сумятицы в голове – это поочередное разрешение возникших вопросов. Разумеется, не всех сразу, что внесет еще большую сумятицу, а одного за другим…

– Марья Афанасьевна, здравствуйте. Это Русаков…

– Здравствуйте, Аристарх Африканыч. Есть успехи?

Я пропустил мимо ушей этот вопрос. Да и что мне говорить? Врать? Что-то не хочется, кураж пропал. А говорить Маше все как есть – тоже ни к чему… Зачем расстраивать бедную женщину.

– Мне нужно еще раз встретиться с Павлом.

– Я не знаю, где он, – ответила Маша. – Так я и полицейским сказала, что сегодня приходили…

Ей явно есть что мне сказать. Но она не может говорить, потому что знает, что телефон прослушивается. И это ей сказал Паша. Значит, связь с ним у нее имеется. Или, во всяком случае, была до недавнего времени.

– Вы знаете, что случилось вчера ночью? – спросил я.

– Вы про убийство в доме на шоссе Энтузиастов? Да, я про это слышала. Сейчас все об этом говорят… Но Паша тут ни при чем.

– Поэтому мне и нужно с ним поговорить, – продолжал я настаивать, хотя понимал, что Маша мне ничего не скажет. Оставалось только вежливо откланяться. – Ладно, – произнес я. – Простите за столь поздний звонок.

– Ну что вы, я ложусь поздно, – раздалось в трубке.

Она явно ждала от меня каких-то слов. А эта Маша не так проста, как кажется. Или хочет казаться…

– Вы ведь не бросите это дело? – с надеждой спросила она. – Вы ведь обещали помочь…

– Нет, не брошу.

– А что вы будете делать дальше?

– Ну, сейчас я лягу спать, а завтра к девяти пойду на работу и постараюсь выяснить побольше о преступлении, что совершилось вчера ночью на шоссе Энтузиастов. А дальше буду думать и действовать в зависимости от обстоятельств…

– Вы уж не бросайте нас, – попросила Маша, и по ее тону я понял, что она получила нужную информацию и намерена прекратить разговор. Поэтому ответил ей:

– Нет, не брошу, – и, попрощавшись, положил трубку.

Ну вот, кажется, и объяснились. Теперь я более-менее знаю, что мне делать дальше: ждать встречи с Павлом Кочетковым. Как это произойдет – пусть решает он. Если у Маши имеется связь с братом, она непременно доложит ему о нашем разговоре и Кочет примет решение, как со мной встретиться…

Я пошел на кухню, и тут раздался звонок в дверь. Я посмотрел на часы: без четверти одиннадцать. Неужели Ирина?

Я вышел в прихожую, открыл дверь и увидел на пороге вовсе не Ирину, а Альберта Ивановича Киприани. Кого меньше всего ждал в этот вечер, так это его. А правильнее сказать, вообще не ждал!

– Добрый вечер, – поздоровался он.

– Добрый, – машинально ответил я, отступая и давая частному детективу войти. Тут же пришло осознание того, что для него этот вечер совсем не добрый. Навалилось на мужика!

– Простите, я, наверное, не вовремя. – Голос у Альберта Ивановича звучал хрипловато, да и сам он выглядел не лучшим образом: под глазами глубокие тени, нос заострился, в глазах неизбывная тоска… – Но меня привели к вам обстоятельства, которые не терпят отлагательств…

– Понимаю…. Примите мои соболезнования… по поводу… безвременной кончины вашей супруги…

– Убийства, господин Русаков, убийства…

– Проходите, – пригласил я его в комнату.

Киприани благодарно кивнул и вошел в гостиную. Осмотревшись, сел на стул возле стола, я устроился напротив.

– Мне надо поговорить с вами, – начал Альберт Иванович.

– К вашим услугам, – ответил я.

– Вы ведь ведете журналистское расследование гибели жены Юрия Крохина, так?

– Так, – согласно кивнул я.

– А почему вы за него взялись?

В иных условиях я вряд ли ответил бы правду, но у Альберта Ивановича убили жену, ограбили квартиру, и врать человеку в таких обстоятельствах было бы бессовестно и, наверное, даже подло. Поэтому я сказал как есть:

– Меня об этом попросила сестра подозреваемого Павла Кочеткова. Она не верит, что ее брат мог убить…

– И вы ей поверили? – посмотрел на меня Киприани с сожалением, к которому было примешано еще что-то, похожее на презрение.

– Да, я ей поверил, поэтому и взялся за это дело.

– А вы знаете, что обычно сестры не верят, что их братья убийцы, жены не могут поверить, что убийцы их мужья, а матери ни за что не признают, что их сыновья могут убить?

– Конечно, знаю.

– Тогда с какого… – Киприани тут же поправился: – Почему вы ей поверили?

– Ну, я не сразу поверил.

– А-а, так вы встречались с самим Кочетковым, – догадался Киприани.

– Да, встречался, – ответил я.

– И вы поверили рецидивисту? – скривил губы частный детектив.

– Не сразу, – выдержал я его тяжеловатый взгляд. – Сначала проверил то, что он мне рассказал.

– И что?

– По версии следствия, убийство произошло в промежуток времени от десяти до половины двенадцатого вечера, а в это время Павел Кочетков с приятелем сидели в «Закусочной» на Измайловском бульваре и пили пиво. Это алиби, Альберт Иванович…

– А первые три ограбления в районе Измайлово? Вам о них известно?

– Известно, – кивнул я.

– Это разве не его рук дело, этого Кочета?

– Может, и его. Но там никого не убили.

– Эти три ограбления, как и четвертое ограбление с убийством жены Юрия Крохина, как две капли воды похожи друг на друга. У них один и тот же почерк. Просто Аида Крохина оказалась не в то время и не в том месте, вот и поплатилась. Как и моя жена… – Киприани сглотнул и замолк. – И почерк тот же самый. Это один человек все совершил, понимаете?

– Вы думаете, что все пять преступлений совершил Павел Кочетков? – недоверчиво спросил я.

– Да, думаю, – ответил Альберт Иванович.

– Но ведь это не логично. Если бы он ограбил квартиру Крохиных и убил Аиду, то, надо полагать, залег бы на дно и не высовывался бы месяц, а то и два. Жить ему есть на что, поэтому…

– В этом и заключается логика преступника, – не дал мне договорить Киприани. – Кочет на это и надеялся, что следствие так подумает, вот и пошел на новое преступление. Но его выдал почерк.

– А может, это кто-то сработал под него? – предположил я. – Такое ведь тоже может быть?

– Может, – не сразу согласился со мной Альберт Иванович. – По этой причине мне и надо поговорить с Павлом Кочетковым.

– Мне бы тоже этого хотелось, – негромко произнес я.

– Так, может, мы попробуем найти его вместе? – предложил Альберт Иванович.

– Но я даже не представляю, где его искать.

– Мне кажется, он каким-нибудь образом все же объявится, – задумчиво проговорил Киприани. – Кочетков видит в вас своего защитника, похоже, верит вам, поэтому изыщет возможность встретиться с вами, чтобы в очередной раз рассказать о своей невиновности. Так вот, я хочу в это время быть рядом с вами и тоже выслушать рассказ о его непричастности к убийству моей жены из первых, так сказать, уст. Понимаете меня?

– Да, понимаю.

– Спасибо. – Альберт Иванович поднялся из-за стола. – Еще раз прошу прощения за поздний визит. Но у меня… выдалась пара свободных часов, вот я и не смог усидеть дома… Мне очень нужно было с вами поговорить…

– Понимаю вас. Вам не за что извиняться, – участливо произнес я.

Киприани протянул мне руку, я пожал ее, и он ушел.

Мне было жаль его. Не знаю, что бы чувствовал я, если бы убили мою жену. Не приведи Господь…

Я отогнал эти мысли прочь.

Неужели Паша Кочетков такая сволочь?

Глава 8
Новая встреча с Кочетом, или Мои версии

На работу я хожу пешком. Это не потому, что у меня нет машины. Вернее, не столько потому, что мне не на чем ездить (а отсутствие машины – это мой сознательный выбор), сколько оттого, что моя работа находится совсем недалеко от дома: я живу на Садовом кольце, недалеко от пересечения с Новым Арбатом, а телекомпания «Авокадо» располагается в Черноградском переулке, совсем близко от Садового. В этом смысле мне крупно повезло: вышел из дома, прошелся пешочком минут двадцать – и ты уже на службе!

Я уже подходил к Черноградскому переулку, когда меня догнал какой-то пацаненок.

– Дядь, а дядь, дайте пятьдесят рублей, очень надо.

– А на что? Клею понюхать? – сурово спросил я.

– Не балуюсь, – как-то по-взрослому ответил пацаненок. – Дадите пятьдесят рублей, тогда я вам что-то скажу.

– А это твое «что-то» будет мне интересно? – посмотрел я на пацаненка.

– Будет, – твердо ответил он и протянул руку.

Я полез в карман, достал бумажник и дал пацаненку полтинник. Тот удовлетворенно хмыкнул, сунул деньги в карман куртки и произнес:

– Сейчас вам надо будет пройти вон в ту арку, – конспиративно повел он подбородком в сторону ближайшей арки, – и свернуть налево. Там вас будут ждать.

После этих слов пацаненок повернулся и исчез. Так быстро, что я и не заметил, куда он подевался. Я дошел до арки, огляделся, прошел в нее и повернул налево. У стены с облупившейся штукатуркой недалеко от подъезда стоял Паша Кочет. Он посмотрел на меня, затем вошел в подъезд, оставив дверь приоткрытой. Я вошел следом и стал медленно подниматься по ступеням, обнаружив Пашу стоящим у окна на площадке между вторым и третьим этажом.

– Маша сказала, что вы хотели со мной встретиться, – без всяких предисловий сказал Кочет и добавил, предвосхищая мой вопрос: – Хату на шоссе Энтузиастов брал не я. И я никого не убивал.

– А кто тогда?

– Я не знаю, – прямо ответил Кочет. – Это точно не наши… Мне бы тоже хотелось знать, кто так безобразничает… Скорее всего, какие-то залетные объявились, нас почем зря подставляют. Они потом съедут куда-нибудь в Сибирь, и в тину, а на нас всех собак повесят! Не по понятиям это… Надо разрешения спрашивать, когда в чужой дом приходишь.

Я поймал взгляд Кочеткова. Затравленный, но, как мне показалось, честный.

– Вас ищут, вы знаете?

– Знаю, – криво усмехнулся Паша. – И рано или поздно – найдут.

– Так, может, лучше самому сдаться? – предложил я.

– То есть раньше сядешь, раньше выйдешь? – хмыкнул «домушник» и отрицательно покачал головой: – Это не про меня. Тогда оба убийства повесят на меня, и будет мне полный каюк… Вы что-нибудь узнали?

– Есть немного, – неопределенно ответил я. – Возможно, Аида Крохина была убита раньше десяти часов вечера. И даже раньше девяти…

– Так, может быть, это ее сам муженек и пришил? С него станется!

– Я не знаю, – честно признался я и задал новый вопрос: – А вы где были до того, как пошли в «Закусочную» вместе с вашим приятелем Шалым?

– Да я уж и не помню… – сморщил лоб Кочет. – Только мы с Шалым весь тот вечер кантовались вместе. Часиков с шести.

– А где вы были той ночью, когда ограбили квартиру на шоссе Энтузиастов и убили ее хозяйку?

– На хате одной. Ну, на малине…

– Адрес, конечно, вы мне не назовете, так? – пытливо посмотрел я на Пашу.

– Так, – признался Кочет. – Не поймут меня, если я вам его скажу…

– Получается, что алиби на момент убийства хозяйки квартиры на шоссе Энтузиастов у вас нет.

– Получается, что нет, – смиренно ответил Паша.

– А ваше алиби на момент убийства Аиды Крохиной шестого декабря может подтвердить только ваш приятель Шалый, – добавил я.

– Да, – глухо произнес Кочет.

– Согласитесь, шатко все это… И что мне прикажете делать?

– Копай, Русаков, копай! – с нотками отчаяния в голосе воскликнул Паша. – Как только накопаешь и отмажешь меня от этих двух убийств, так я сам приду в ментовку и напишу чистуху[4]4
  Чистуха – чистосердечное признание (жарг.).


[Закрыть], что эти три хаты в Измайлове, что случились до убийства Крохиной, взял я. – Он твердо посмотрел на меня и добавил: – Отвечаю…

Легко сказать: «копай». А где копать-то? На чем строить версии? Да и есть ли у меня таковые?

Впрочем, две имеются. Нет, три…

Первая: все пять ограблений – это дело рук Паши Кочета, возможно совершенных со своим подельником Шалым. Они взяли удачно три квартиры в Измайлове, а при ограблении четвертой столкнулись с хозяйкой Аидой Крохиной и были вынуждены ее убить, чтобы не оставлять свидетельницу. Подобная же картина случилась и при подломе квартиры Киприани на шоссе Энтузиастов, ибо после совершения первого убийства терять Кочету было уже нечего. А меня он просто водит за нос, как несмышленое дитя. Только вот зачем ему это? Лучше бы ему водить за нос старшего следователя Главного следственного управления майора юстиции Михеева…

Вторая версия: Крохин, ревновавший свою супругу, дошел в этом своем чувстве до крайности, нанял киллера, и тот убил Аиду Владимировну. Почему ее, а не Анатолия Веселова? Да потому, что в изменах мужьям всегда виновата женщина, а не ее любовник. Поскольку выбирает, как ей поступить, и решает это она сама, а любовник только принимает ее решение…

Да, киллер, нанятый Юрием Сергеевичем, искусно сымитировал ограбление, используя почерк преступника, подломившего до этого три квартиры в Измайлове.

Что это значит?

А это значит, что убийца знал этот почерк.

Каким образом?

Хороший вопрос. И на него напрашиваются два ответа: либо убийца хорошо знал Пашу Кочета, либо был знаком с материалами следствия.

Кто ведет следствие по делу ограбления трех квартир в Измайлове?

А почем мне знать? Может, эти дела уже объединены с ограблением и убийством Аиды Крохиной в одно производство и переданы майору юстиции Михееву? Только вот значит ли это, что следователь Михеев слил информацию о трех ограблениях в Измайлове убийце Аиды Крохиной? А может, убийца Аиды Владимировны и убийца жены Киприани Макруи Патвакановны – одно лицо? Ведь, по словам Альберта Ивановича, почерк всех пяти ограблений один и тот же!

И кто этот таинственный убийца? Майор юстиции Михеев?

Нет, это уже явный перебор…

Третья версия: убил Крохин, ревновавший свою супругу к ее школьному товарищу Анатолию Веселову, причем ревновавший вполне обоснованно, поскольку его друг, частный сыщик Альберт Иванович Киприани, предоставил Юрию Сергеевичу все необходимые сведения и доказательства измены Аиды Владимировны.

Возможно, Крохин убил жену в запале скандала, то есть непреднамеренно, как это нередко случается. Скажем, Юрий Сергеевич ударил ее или сильно толкнул, та упала и стукнулась головой о мраморную столешницу журнального столика, получив повреждения, не совместимые с жизнью. А потом Крохин, испугавшись, обставил все случившееся таким образом, будто произошло еще и ограбление, которых в Измайлове в последнее время было уже три, а сам отправился в бар «Восточный округ» делать себе алиби.

Но откуда в таком случае Крохин мог знать, каким образом были ограблены три предыдущие квартиры в Измайлове? Иными словами, откуда Юрий Сергеевич узнал, какой «профессиональный» почерк имеется у вора-«домушника» Паши Кочета?

Да-а, тупичок, однако. И все же интересно, кто ведет или вел дела о трех ограблениях?

Нет, надо немедленно звонить Володьке…

– Владимир Иванович? – Я иногда так называю Володьку, в шутку, естественно.

– Чего тебе надобно, Старче? – недовольным голосом золотой рыбки спросил Коробов.

– Один-разъединственный вопрос, – уверил я друга. – Ну очень надо. Веришь?

– Ну, – коротко произнес Володька.

– Кто у вас ведет следствие о серии ограблений квартир в Измайлове? – быстро спросил я.

– Вел капитан Спокойный.

– Спокойный – это фамилия такая? – уточнил я. – Или в силу его характера?

– В силу его фамилии, – конкретно ответил Коробов.

– Но теперь он эти дела уже не ведет?

– Теперь уже не ведет. Все дела, включая ограбления, убийство Аиды Крохиной и убийство Макруи Киприани, объединены теперь в одно производство и переданы небезызвестному тебе майору Михееву. Поскольку, как я тебе уже говорил, подозреваемый по всем этим делам один – это Кочет.

– Я так и думал.

– А зачем тогда спрашивал?

– Чтобы уточнить. Скажи, Володь, а этот следователь Спокойный… Он мог кому-нибудь слить информацию об ограблениях?

– Это исключено, – твердо сказал Володька.

– А майор Михеев – мог?

– Не думаю. Михеев, конечно, карьерист и выскочка, но не предатель.

– Я не про предательство говорю, – заметил я. – Так, вдруг сболтнул кому-нибудь лишнего…

– Михеев не болтлив, – отрезал Володька.

– Понял, – произнес я раздумчиво. – Знаешь, ко мне вчера вечером Киприани приходил.

– Домой? Зачем?

– Про Кочета расспрашивал, а потом предложил мне вместе его найти.

– А ты что?

– А что я? – изобразил я удивление. – Я не знаю, где сейчас может скрываться Кочет.

– Ясно, – коротко бросил Коробов. После чего повисло молчание.

– Ну что, спасибо, – прервал я его.

– Пожалуйста, – не сразу отозвался Володька. – Звони, исполню любое желание. – И не без сарказма добавил: – Твоя золотая рыбка.

На чем наш разговор и завершился…

Итак, версия третья… Убил Крохин. Обставил все, как предыдущие ограбления…

Стоп.

Он ведь мог узнать о них от Киприани. Все же Альберт Иванович – частный сыщик, и у него работают люди, служившие раньше в Следственном комитете. А это значит, у них там остались знакомства, связи. Об ограблениях мог проговориться тот же капитан Спокойный. Словом, кто-кто, а Киприани завладел нужной информацией.

Еще раз стоп.

А может, это Киприани все и обставил, как надо? Испуганный Юрий Сергеевич Крохин звонит ему, говорит, что случайно убил жену, просит помощи… Альберт Иванович отправляет Крохина в бар «Восточный округ», сам же приезжает на квартиру к Крохину, все делает, чтобы инсценировать ограбление, а потом звонит Крохину из его квартиры от имени Аиды Владимировны. Вот вам и алиби супругу…

Может такое быть?

Может. Наверное…

Но как привязать к убийству Аиды Крохиной убийство жены детектива Киприани? Если, конечно, все это не сделал Паша Кочет, вор-«домушник» и убийца в одном лице.

Что общего между убийствами Аиды Крохиной и Макруи Киприани?

Ну, во-первых, почерк преступника, о котором мог знать частный сыщик Киприани. А еще общее в этих двух преступлениях – это сам Альберт Иванович Киприани…