Текст книги "Засекинский дом"
Автор книги: Евгений Салиас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
IX
Въ шестидесятыхъ годахъ Засѣкинскій домъ вдругъ преобразился. Крышу на немъ вывели новую. Весь домъ выкрасился темнокоричневой краской. Дворъ снова ожилъ. Въ фасадѣ былъ задѣланъ главный подъѣздъ, уничтожена громадная парадная лѣстница, и сдѣлано два подъѣзда поменьше.
Домъ раздѣлился на двѣ половины. Въ одной поселился съ семьей новый владѣлецъ, потомственный почетный гражданинъ и мануфактуръ-совѣтникъ Матрешинъ, тотъ самый, который за двадцать пять лѣтъ предъ тѣмъ повалилъ каменную ограду сада, провелъ улицу и выстроился на ней. Про него шутили москвичи, что онъ подкрался къ Засѣкинскому дому сзади, пролѣзъ по черному ходу и теперь появился въ домѣ уже въ качествѣ его владѣльца.
Въ другой половинѣ дома, гдѣ помѣщалась великолѣпная зала, по которой когда-то прошла съ хозяиномъ полонёзъ сама Екатерина, окна ярко свѣтились всякій вечеръ. Тутъ было какое-то новое для Москвы заведеніе. Тутъ по вечерамъ и далеко за полночь играла музыка. Въ бывшей желтой гостиной былъ буфетъ съ закусками и всякими питіями, но пуще всего и ходчѣе шла водка и селедка. Внизу продавались билеты, всего только полтинникъ за входъ.
Сначала публики бывало мало, но затѣмъ стало набираться иногда въ вечеръ до трехсотъ человѣкъ. Сказывали, что это заведеніе было подражаніемъ петербургскимъ, именуемымъ танцъ-классами. Обыватели, повторявшіе слово: «танцъ-классъ», понимали, что значитъ «танцъ», но не понимали, какъ приложить къ этому заведенію слово «классъ». Вскорѣ шутники прозвали заведеніе: «бацъ въ глазъ», на основаніи собственнаго опыта. Всякіе разночинцы часто говорили, проходя или проѣзжая мимо на лихачахъ:
– А что, братецъ, не дернуть ли намъ въ Засѣкинскій
Одинъ провинціалъ-купецъ жаловался:
– Понесла меня, сударь мой, нелегкая въ энту Засѣкинщину! Тамъ всякія барышни! Проснулся въ полиція. А пяти сотъ рублей, что были въ карманѣ, – нема.
Однако, лѣтъ чрезъ пять увеселительное заведеніе такъ разжилось, что переѣхало на другую улицу, въ самый центръ города, и заняло цѣлый большой барскій домъ, немногимъ меньше всего Засѣкинскаго дома.
Здѣсь прежде живалъ одинъ предводитель дворянства, потомъ былъ долго пансіонъ для дѣтей благородныхъ родителей. Но, такъ какъ благородные родители послѣ эмансипаціи перевелись, а остались лишь просто родители, которые начали отдавать сыновей въ дешевыя правительственныя гимназіи, то домъ долго стоялъ пустъ, покуда не переѣхало сюда процвѣтающее увеселительное заведеніе. Но уже не танцъ-классомъ именовалось оно, а славилось на всю столицу подъ названіемъ «Салонъ-де-Амюземанъ», гдѣ всѣмъ было весело, кромѣ полиціи.
Засѣкинскій домъ видоизмѣнился совершенно. Два крыла его, террассы на колоннадахъ, которыя возвелъ когда-то сынъ екатерининскаго вельможи, графъ Михаилъ Сергѣевичъ, въ подражаніе колоннадамъ св. Петра, преобразились вдругъ въ простые дома. Между массивными колоннами провели каменныя стѣны, вмѣсто террассъ надѣли двѣ зеленыя крыши и пробили два ряда маленькихъ оконъ. Засѣкинскій домъ принялъ видъ уродливаго дома, состоящаго изъ трехъ домовъ въ рядъ въ видѣ подковы.
Въ двухъ крылахъ отдавались квартиры, въ среднемъ корпусѣ завелась было сначала гостиница «Отель-де-Принсъ», но скоро прогорѣла и завелись благополучно меблированныя комнаты. Самыя обширныя на всю Москву, онѣ наиболѣе были любимы студентами.
Часть Засѣкинскаго дома не очень долго была резиденціей мануфактуръ-совѣтника Матрешина. Онъ выстроилъ себѣ великолѣпный домъ-дворецъ на модной улицѣ, а Засѣкинскій обратилъ въ нѣчто, подобное муравьиной кучѣ, и сталъ продавать частями въ разныя руки.
X
Въ семидесятыхъ годахъ старожилы околодка Николы Линючаго уже не узнавали Засѣкинскаго дома. Обширнаго двора не было, такъ какъ переднюю часть двора занималъ вновъ выстроенный магазинъ-оранжерея. Сада не было совсѣмъ, ибо наполовину онъ обратился въ задній дворъ, а два края его были заняты двумя вновь выстроенными домами.
Все, что называлось прежде Засѣкинскимъ домомъ, осталось существовать только въ догадкѣ или въ воображеніи старожиловъ москвичей. Все, что тутъ было вновь настроено, принадлежало уже разнымъ и разношерстнымъ владѣльцамъ. Два прежніе флигеля принадлежали двумъ быстро разбогатѣвшимъ людямъ: одинъ доктору по накожнымъ болѣзнямъ, другой инженеру. Дома, построенные когда-то въ Новой улицѣ купцомъ Матрешинымъ, принадлежали тоже разнымъ лицамъ: одинъ нѣмцу; другой священнику. Наконецъ, центральнымъ зданіемъ владѣла какая-то бельгійская компанія, продававшая машины. Во всѣхъ домахъ отдавались квартиры, были магазины и лавки.
Наконецъ, въ восьмидесятыхъ годахъ Засѣкинскій домъ, т. е. собственно главное центральное зданіе, перешло изъ рукъ бельгійской компаніи въ руки россійскаго гражданина, второй гильдіи купца Абрама Гольдзаца, а вдоль зданія появилась громадная, красивая вывѣска съ золотыми буквами, гласящими: «Касса ссудъ».
Всѣ операціи этого разоро-вспомогательнаго заведенія: пріемъ, оцѣнка, выдачи ссудъ, производятся въ бывшей желтой гостиной, гдѣ когда-то кушала шоколадъ сама Великая монархиня и гдѣ затѣмъ стоялъ помостъ съ усопшимъ екатерининскимъ орломъ и гдѣ, чтобы отдать ему послѣдній долгъ, прошла вся Москва съ колѣнопреклоненьемъ. Тутъ же на стѣнѣ, гдѣ когда-то висѣлъ живописный портретъ дщери Петровой, теперь приклеились продольныя вывѣски, извѣщающія, что касса открыта для заклада ежедневно отъ девяти часовъ утра до девяти вечера, а для выкупа разъ въ недѣлю отъ двухъ до четырехъ. Но и эти два часа, почитай, пропащіе…
И снова Засѣкинскій домъ наполненъ, какъ когда-то, всякаго рода предметами. Онъ снова – полная чаша рѣдкостей, но вмѣстѣ съ тѣмъ и всякаго тряпья и гнили.
Но разныя россійскія и заморскія сокровища, серебро, золото, самоцвѣтные камни, бронза, фарфоръ, картины и т. д., – всеболѣе или менѣе не принадлежитъ владѣльцу дома, а разложенное по многочисленнымъ горницамъ, обращеннымъ въ кладовыя, тщательно перемѣчено нумерами. Все это болѣе или менѣе принадлежитъ многимъ и многимъ москвичамъ, въ миніатюрѣ подражающимъ графамъ Засѣкинымъ послѣдней формаціи.
XI
Вскорѣ послѣ появленія въ Засѣкинскомъ домѣ учрежденія, гдѣ происходитъ денной… денная помощь, въ одномъ изъ крыльевъ дома, въ третьемъ этажѣ нанялъ себѣ квартирку въ двѣ комнаты молодой человѣкъ. Уже три года собирается онъ поступить въ университетъ, но покуда тщательно посѣщаетъ всякія увеселѣнія, балы, концерты, театры – явно, «Салонъ-де-Амюземанъ» – тайно.
Молодой человѣкъ платитъ за свою квартиру двадцать два рубля въ мѣсяцъ. Квартирка у него чистая и приличная, и въ ней лишь одно неудобство. Такъ какъ центральный домъ принадлежитъ Гольдзацу, то даже среди квартирантовъ сосѣднихъ домовъ очень большое количество семей съ множествомъ дѣтей. И всѣ они, смугло черные, лохматые, день-деньской снуютъ и галдятъ, какъ грачи на вечерней зарѣ.
Молодой человѣкъ, поселившійся тутъ, малый добрый. Онъ немного важенъ, немножко туповатъ, недуренъ собой, но золотушный и совсѣмъ хилаго сложенія. Однако, внѣшность его, все-таки, нѣсколько элегантна. Ноги маленькія, какъ у женщины, а руки красивы и бѣлы поразительно. Голосъ пискливый. Въ обществѣ всѣ его любятъ, но дали прозвище: «Чижикъ, гдѣ ты былъ!»
Отецъ его недавно умеръ отъ подагры, живя у дальнихъ родственниковъ на хлѣбахъ. Мать его была теперь неизвѣстно гдѣ… кажется, замужемъ за фабрикантомъ макаронъ во Франціи. Молодой человѣкъ этотъ изъ тѣхъ, что благодушно вѣрятъ въ свою звѣзду, – изъ тѣхъ, что можно назвать «манну ждущими». Его будущность рисуется ему поэтому ярко радужная. Онъ на всѣхъ вечерахъ и балахъ усиленно ищетъ поухаживать за богатыми дѣвицами, не исключая и зрѣлыхъ «безнадежныхъ» дворянскаго ли, купеческаго ли сословія. Онъ тщательно справляется о состояніи ихъ родителей и объ ихъ приданомъ. Онъ надѣется вскорѣ пристроиться, завести собственный домъ и почить на лаврахъ отъ поисковъ.
Два раза его уже «поблагодарили за честь», но онъ не унываетъ и продолжаетъ манну ждать!..
Поселился онъ въ этой квартирѣ изъ-за самолюбія и дворянскаго гонора. Если не въ самомъ Засѣкинскомъ домѣ, то, по крайней мѣрѣ, во флигелѣ этого самаго дома желалъ онъ непремѣнно жить, а потому, что этотъ молодой человѣкъ – графъ Сергѣй Сергѣевичъ Засѣкинъ, единственный на Руси представитель знаменитаго рода. Онъ же – тотъ самый, зачатію котораго такъ удивился его законный отецъ. Можно смѣло утверждать впередъ, что судьба его на бѣломъ свѣтѣ будетъ нѣсколько иная, нежели судьба его пращура, коего титулъ, имя отчество и фамилію онъ носитъ… и продаетъ! И, все-таки, послѣ самопродажи не купить ему новыми домами раздавленнаго прадѣдова дома.
Воевода Михаилъ Алексѣевичъ, ближній бояринъ царицы Наталіи! Графъ Сергѣй Сергѣевичъ, екатерининскій орелъ! Встаньте изъ гробовъ! Поглядите!!..
Графъ Е. Саліасъ.
«Историческій Вѣстникъ», № 1, 1892
