Текст книги "Грань запрета (СИ)"
Автор книги: Эвелина Гольдман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Глава 45. Влад
За все свои тридцать семь лет жизни– ни разу не испытывал такой боли, как сейчас. Пробежавшись за ней следом пару домов, замечаю, что она держит телефон у уха и машина ее водилы показывается в поле зрения через пару минут– значит забрал и всё хорошо. Возвращаюсь в дом и сажусь на диван, прикуривая сигарету, давненько этого не делал… Дым густым паром врезается в лёгкие и я затягиваюсь настолько вредной хреновиной в полную грудь.
Ребёнок… в жизни я никогда не представлял себя отцом, потому что такой, как я не должен иметь детей и портить им жизнь. Меня хотят убить пол города, у меня врагов больше, чем друзей… И то друзей стало меньше, потому что я забрал дочь лучшего друга. Которую я так сильно люблю и которую я обидел, от чего мне сейчас так хреново. Я сам дебил, что вообще начал эти отношения, я испортил ей жизни и подверг опасности, поддался сильным чувствам, но без нее я просто подохну, эта девочка всегда была для меня всем, я только сейчас понимаю, что испытывал это каждый раз, когда видел Злату, чувствовал, смотрел на нее, слушал высокий, ласковый голос… И, блядь, я удостоился взаимности, она любит меня… искренне, чисто любит. Но ребенок… это слишком, я не могу иметь детей– я животное. Я убивал людей, я пытал, я занимался незаконным и то, что я так близко держу возле себя Злату– является для меня тем ещё риском, потому что если что-то случится с ней– я подохну.
Пока сижу на диване размышляю про то, а как будет выглядеть этот ребенок? Девочка эта будет или мальчик? На кого он будет похож больше? На меня? На Злату? Про аборт я напиздел, конечно… не будет аборта, увезу их просто да и всё… нахера было нести такую ахинею, обижать её. Трясущийся подбородок и застывшие со слезами глаза фокшбеками всплывают в памяти. Ладно, поеду и поговорю с ней, объясню все, что было со мной в жизни и что я отвратительный человек, убийца...
День похорон родителей
-Ты– животное, Влад, – стакан, ударяющийся об деревянный стол, заставляет головную боль шарашить по вискам ещё больше.
-И что?, – наблюдаю за тем, как хрупкая фигура сестры складывает вымытую посуду в шкафы.
-И то, зачем нужно было перебить их всех? Я уже про это забыла, а ты…, – застывшая гримаса боли в её глазах возвращает меня в тот день, когда я нашел её на обочине, изнасилованную тремя ублюдками, избитую. Лёгкое платье тряпкой висело на худом теле, руки и ноги были в кровавых отметинах от наручников, лицо было избито в кашу, черные волосы запутанной каплей лежали на спине. Над ней надругались, вышвырнули из машины и забыли. Вот только я не забыл.
-А мне что надо было? Забыть все то, что они с тобой натворили?, – поднимаюсь и подхожу к ней ближе. Черная одежда делают ее ещё бледнее, платье балахоном весит на высокой, чрезмерно худой фигуре сестры. Моей Веры…
-Господи, зачем марать руки в этой грязи? Зачем?, – я прижимаю её к себе, до боли стискивая челюсти… Никто не знает про нее, думают я у них один, а я люблю её. Пусть мой отец неблагодарно и пошло изменил моей матери и в следствии родилась Вера, но для меня она дорога и они знали, что я скрываю и берегу её.
-Отомстить, – Вера поднимает на меня черные, одинаковые с моими, глаза и внимательно смотрит. Я убил каждого, я нашел каждого и убил, сам, своими руками и перед смертью называя за кого я их убиваю, за родителей и за сестру. Это же не грех, верно? Я отомстил за нее, она слабая, а я сильный.. Как мучается Олег не зная кто убил его жену, а я узнал кто убил мою семью, кто уничтожил Веру и отомстил.
-Я прошу тебя никогда не создавай семью, ты и их погубишь, весь ваш этот бизнес построен на костях, прошу….
Проходит месяц и мнк сообщают, что Вера повесилась в комнате общаге. Нет больше Веры…. Украли и ее, растоптали и уничтожили… Не будет у меня семьи, я не способен дарить счастья, я могу только уничтожать и гробить…
Воспоминание неприятным скрежетом всплывают в голове, а в глазах на какой момент появляется пелена, которая через мгновенье исчезает мокрым следом. Верну и увезу, я просто её спрячу и никто её не достанет, не найдет, и ребенка моего тоже, сделаю все, чтобы им было хорошо, чтобы они были в безопасности… Звонок вырывает меня из своих мыслей, на экране незнакомый номер:
– Слушаю
– Влад, здравствуйте, – какой-то знакомый женский голос, – Это Ксюша, подруга Златы, – знакомое ощущение паники накрывает с головой.
– Что-то случилось?
– Я… я не знаю, просто мы с Златкой договорились встретиться у нее ещё час назад, но она не приехала и телефон у нее выключен, а я стою под дверью и мне никто не открывает, может вы знаете, где она?, – только не это, прошу…
– Она два часа назад села в машину к своему водителю и уехала, я сейчас приеду, подожди меня там.
– Жду, – срываюсь, натягиваю на себя шмотки и вылетаю из дома. Мчу по дорогам настолько быстро, что камеры на дорогах только успевают меня щелкать. Влетаю в знакомый комплекс и поднимаясь наверх, сталкиваясь с обеспокоенной Ксенией.
– Я вот стучусь, а там тишина, – хоть бы ничего не сделала с собой.
Открываю дверь своим ключом и захожу внутрь. Чисто, обуви нет, она сюда и не возвращалась. Я… Водитель… Это он….
Глава 46. Злата
Открываю глаза уже в темном помещении, окон нет, неприятный звук, бесконечно капающей, воды– уже изрядно поднадоел. Оглядываюсь по сторонам в поисках хоть чего-то привычного, но так ничего и не нахожу. Помещение мне незнакомо– очевидно.
Поднимаюсь на ноги и прохожу пару шагов, все комната и состоит из этих пару шагов. Трубы, какой-то грязный, вонючий матрас и ведро, скорее всего для туалета. И как подсказывает мой интеллект– это камера. Прекрасно, Злата! Тебя выкрал твой водила Юрец, который к тому же работает, скорее всего, на Максима или на его отца.
Паническая атака близка, ноги болят от удара и я приподнимаю брюки, чтобы разглядеть масштаб проблем. На двух коленях красуются огромные синяки, наверное от того, что меня с силой швырнули на пол, хотя я этого не помню, но чувствую всем телом. Последнее, что осталось в памяти– это Юрий, который на огромной скорости гнал машину по безлюдному шоссе, остановка в каком-то посёлке и с силой приложенная салфетка, с каким-то неприятным запахом, к моему носу. Да уж… сегодня у меня день открытий, теперь я не только пленница, я ещё и беременная пленница.
Слышу, как ступеньки за дверью начинают поскрипывать, поэтому перебегаю на матрас и забиваюсь в грязный угол. Железная дверь открывается и я разглядываю силуэт мужчины, того самого, кого я видела в торговом центре и который очень любезно затыкал мне рот.
– Проснулась, шлюха, – нормальное начало моего конца. Он подошел к матрасу и посмотрел на меня с мерзким оскалом, – Не уберег тебя твой ебырь, да?, – спина была вся мокрая, поэтому свитер сразу прилип к позвоночнику и создавал неприятное покалывание шерсти.
– Где я?, – глупый смех наполняет комнату и заставляет глаза наполнится слезами.
– Ты в гостях, у нас… а мы скоро будем играться с тобой все вместе… а нас многоооо, – тянущая буква «о» наводит такой страх, что я просто начинаю плакать, – Скоро хозяин приедет с сыном, сначала они тебя выебут, а потом уже все мы, как обычно, – как обычно? То есть, я не первая «гостья» в этом гостеприимном месте? Громила с разворота выходит, громко захлопнув железную дверь, а я даю волю слезам и реву… так страшно, гадко и обидно…
Проплакав какое-то время, я начинаю считать капли, которые ударятся об пол… семь тысяч двести одна капля, и я слышу, как машина заезжает во двор и глушит мотор, подскакиваю с матраса и бегу к стене, которая выбирает от этого звука, прикладываю ухо и слушаю. Голоса и шаги, значит они уже здесь… Снова забиваюсь в угол матраса и жду своей участи, меня же будут насиловать? Толпой? Господи, помоги мне, пожалуйста… За дверью несколько шагов и она легонько приоткрываются и я вижу, как в мою камеру входят пять человек. Один из них Максим, Валентин и двое охранников, один из них уже мне знаком.
– Ооо, моя дорогая гостья в сознании, как я рад, – мерзкий, громкий, скользкий голос папаши пронизывает уши.
– А как я рад, – Максим скалиться, со злобой и ненавистью, как обиженный псих.
– Ну что? Здороваться будем?, – присаживается на корточки папаша.
– Здрасте, – здороваюсь я и начинаю оценивать ситуацию, когда же на меня нападут.
– Как тебе у нас в гостях?
– В подвале вы имеете ввиду?, – я бешеными глазами смотрю то на папашу, то на сыночка, то на охранников.
– Ну для траха мы выберем более подходящее место, можешь не сомневаться, – тут вступает в игру Макс, который скользит по мне глазами, – А чего она такая одетая, па?
– Слишком, скажи? Мальчики, – в эту же секунду на меня надвигаются две фигуры, которые выдирают меня с моего места и начинают срезать на мне одежду, карманными ножиками, пару раз лезвие проходится по моей лопатки и бедру. Я даже не знаю кричала ли я, меня будто глушило. Из моей одежды остаются отрывки ткани, а я остаюсь в полупрозрачном кружевном белье черного цвета, который очень даже понравился этим ублюдкам.
– Смотри, шлюшка нарядилась, – по очереди папаша и сын начинают лапать меня своими руками, а я дергаюсь и кричу, спазмы тошноты вырываются наружу и я блюю прямо на пиджак папаши.
– Ах ты, блядь, Вилка, – один, уже знакомый мне, амбал по дибильной кличке Вилка, ударяет мне кулаком в лицо, что я падаю, как мешок на пол и пытаюсь прийти в себя. Голова трещит, а скула будто лопается от такого удара.
– Я же говорил, что она дерзкая сука, – Максим садится на корточки и проводит ладонью по моему бедру, – Но красивая сука, рабочая, и её только один мужик ебал…, – мерзкий смех наполняет комнату, а я зажмуриваю глаза.
– Скоро повеселимся, крошка, – прощальное обещание и толпа идиотов выходит из камеры, оставляя меня одну.
Влад? Папочка? Вы где?…
Глава 47. Влад
Мы с Олегом стояли перед незнакомым, стареньким подъездом и молча курим. Я сообщил ему несколько часов назад и он первым рейсом прилетел вместе с Анджелой. Выглядел он так же, как и я -хреново.
– Похерил мою единственную дочь, единственную радость, – я молча курил знаю, что это так. Я во всем виноват, – Молись, чтобы она хотя бы осталась жива…
– Чего хотя бы?, – я реально туплю, боюсь знать, не хочу знать.
– А ты тупой? Думаешь, что её никто не будет насиловать, потому что там соберутся джентельмены?, – его голос дрогнул, а мое сердце оборвалось. Господи, только не это, пожалуйста.
– Этот подъезд, пошли, – стараюсь просто, блядь, не зареветь в голосину. Я нашел этот адрес, пострадавшей девушки. Она пыталась подавать заявление об групповом изнасиловании, но его благополучно выкинули и девушка так и осталась без возмездия. Мы поднялись на третий этаж, и остановились перед дверью, нажав на звонок. Дверь открыла бабуля, которая смотрела на нас волком.
– Чё нужно?, – чувствую, что мирного разговора с ней не выйдет.
– Я– Олег и мне нужно поговорить с Лебеденко Марией Павловной, – бабуля оглядела нас с головы до ног:
– Пошли вон и оставьте мою Машу в покое, – пыталась захлопнуть перед нашими рожами.
– Подождите, пожалуйста… мою дочь похитили те же уроды, что и вашу внучку, мне очень нужно поговорить с ней, прошу, – бабуля какое-то время поразмышляля:
– Пошли вон, – и хлопнула дверью.
– Вот так вот, – смотрел на меня Олег, а я уже потерял какую-либо надежду. Мы обречено начали спускаться по лестнице и тут двери открылась, а на пороге показалась молодая девушка, болезненного вида.
– Подождите, проходите, – мы снова поднялись и зашли в старенькую квартиру.
– Проходите на кухню, – мы прошли в крошечную кухню и сели за стол, который стоял возле окна, а на нём лежала книга, которую по всей видимости, она и читала. Она вернулась спустя пару минут и села напротив нас, а вот бабуля зло глядя на нас, поставила чайник.
– Что у вас случилось?, – внешний вид девушки осень напомнил мне мою Веру, и больше всего в жизни не хотелось увидеть такую Злату. Она– цветочек, она не сможет.
– Мою дочь похитил Валик, – на этом имени у девушки по телу пробежала дрожь и она вытаращила глаза, – Я хочу её найти…
– Это невозможно и то, что я сейчас с вами разговариваю– может стоить мне жизни. Мне и так пригрозили повторением…, – она уставилась в одну точку, – Повторением этого ужаса… Бабуля, выйди, пожалуйста…
– Никуда не выйду
– Бабуля, пожалуйста, – женщина снова зло на нас посмотрела и вышла из кухни, прикрыв за собой дверь.
– Началось всё с того, что я не ответила взаимностью его сыну, затем ко мне на остановке подъехала машина, меня туда запихнули и я уже очнулась в подвале, затем меня… я… потом их охрана и, – она тихонько заплакала, а у меня от злости, жалости и немыслимый грусти запекли глаза, – Они звери, но лучше не находите их, будет хуже, они вырезали семью той девушки, другой…
– Нам нужен адрес дома, куда тебя увезли…
– Я не знаю, я не помню, – она закрыла уши руками и опустила голову, – я взял её за локоть на что она дрогнула.
– Маша, эта девушка– для меня самое дорогое в мире, я без нее подохну, я прошу тебя, вспомни хотя бы что-то, – девушка задумчиво смотрит и опускает глаза.
– Я помню, что там был лес и озеро рядом, номер дома был или 32 или 33, а ещё тем что-то вроде поселка, а название связанное с водой что-то… я не помню…
– Волнистое, – вспоминает Олег.
– Да, да, точно, оно
– Спасибо тебе Маша, я попрошу охрану подежурить у тебя эти дни, пока мы будем до них добираться, хорошо?, – ее взгляд сразу успокаивается.
– А они… охрана ваша… нормальные?
– Не переживай даже об этом, ты их не увидишь, – она кивнула.
– Спасибо, Маша, – мы очень быстро выпили чай и поехали, захватив за собой парней. Пожалуйста, девочка моя, держись…
Глава 48. Злата
Нервы начинают закипать, про панику я вообще молу. Я никогда в жизни столько не молилась, а теперь я просто лежу на грязном матрасе в подвале этих двух ублюдков и надеюсь, что вообще смогу выжить. Много вспоминаю маму, мама была сильной и я буду сильной… А это так трудно…
Где-то, примерно, через час дверь распахивается и меня за шкирку вытягивают два амбала с матраса и тянут верх по лестнице, от того, что волосам больно, я держусь за массивное запястье и снова ловлю приступ слёз.
– Куда вы меня тянете?, – в глаза попадёт яркий свет от люстры и я инстинктивно морщусь от этого.
– Как куда?, – она громко ржут и переглядываются между собой, – На рабочее место! В спальню!, – холодной пот мерзко проходится по всей спине и заставляет меня дергаться ещё сильнее. Мне плевать, что это не поможет, но я хотя бы попытаюсь.
Дом огромный, просто целый замок, по коридорам которого меня тянут. Распахивают дверь и заводят меня в ванную комнату, где напротив меня стоит женщина в возрасте, которая пренебрежительно скривила тонкие губы. Высокий рост, верный брючный костюм, тонкие, злые черты лица и красный, острый маникюр.
– Хозяин попросил вымыть и напялить тряпки, – она кивнула и дебил по кличке Вилка приподнял меня за одну руку, – Будешь дергаться, я вмажу тебе сильнее, а потом твою жопу порву, поняла?, – я быстро закивала и они меня отпустили, захлопнув дверь.
– Сними с себя это и залезай в ванну, – я попыталась хоть как-то попросить у нее о помощи:
– Прошу помогите мне…
– Закрой рот и делай, что сказала, – я поняла, что с этой жуткой тёткой лучше не разговаривать, поэтому послушно стянула белье и встала перед ней абсолютно голая. Женщина оглядела меня и вынесла свой вердикт:
– Волос нет, мороки меньше будет, – она что сутенерша, типа?, – Залазь в ванну и хорошенько отмойся, – я залезла в огромную ванну, где была набрана теплая вода, хотя бы чуть погреюсь. Она протягивает мне какой-то гель для душа и я начинаю мыть себя им, руки дрожат, поэтому бутылек пару раз падает из рук и с грохотом ударяется. Женщина непрерывно, будто не моргая смотрит на меня и скептически ударяет ногтем по мраморной столешнице.
– Сколько тебе лет?, – я останавливаюсь и смотрю на нее.
– Двадцать
– В каком возрасте лишилась девственности?
– В двадцать
– Сколько половых партнеров, в рот и задницу тоже считается?, – пытаюсь сглотнуть, но слюни, будто застывают где-то в глотке и не могут пройти дальше.
– Один, – скидывает бровь и смотрит на меня.
– Интересно зачем ты им….
– Отказала сынуле, – намыливаю волосы и тут же смываю шампунь.
– Если не подохнешь после всего этого, приглашаю в свое агентство… Мужики любят большие голубые глаза, – я отворачиваюсь и прикрываю глаза, я просто хочу, чтобы меня отсюда забрал Влад и всё, единственное мое желание, пусть не примет он ребенка, пусть бросит, но спасёт, я знаю, он любит меня….
– Строптивая ты, мне нравится, – я стараюсь игнорировать её высказывания и продолжать мыться, медленно, – Шевелись, – смываю остатки пены и выхожу, вытираясь полотенцем. Руки трясутся, а ноги не могут держать туловище, колени создают вибрацию…
– Надевай это, – она протягивает мне белье и халат… Господи, как же пошло… Нет смысла сейчас устраивать истерику, поэтому я просто надеваю все это безобразие и запахиваю халат, туго завязав пояс на талии.
– Вперед, – она выходит из ванной комнаты, приглашая меня с собой, я заступаю за порог и ощущаю, как покидаю теплую комнату, а прохладный воздух коридора гонит по телу мурашки. Мы идем прямо, я чувствую, как мне плохо, как от волнения кружится голова, как гудит в ушах и как желудок провалился куда-то к пяткам.
Эта тётка открывает дверь в одну из спален, где стоит огромная кровать, горит камин, и это именно то место, где мне придёт конец, я не переживу этого. Изнасилование будет для меня концом, я знаю это. Меня оставляют, а женщина покидает комнату.
– А вот и моя птичка, – голос Макса проникает в уши. Он подходит ко мне ближе и проводит неприятно сухой ладонью по шее.
– Отпусти меня…пожалуйста, – начинаю плакать, слёзы несдержанно текут по щекам.
– Ну же, детка, – он встает спереди и берет мое лицо в ладони, чуть вытягивая мою голову к себе, – Этого всего могло бы и не быть, если бы ты не решила выбрать этого… Каца, мы бы поехали домой, трахнулись и я бы не захотел ни стаем делиться, а трахал бы тебя сам, – от этого я ещё больше начинаю плакать, а он резко ударяет меня по лицу, от чего я падаю на пол, – Расскажи, как он тебя трахал, расскажи, – голос переходит на крик, а я обнимаю себя, зажмуривая глаза, – Я тебе сказал рассказывай, – он дергает меня за волосы и намотав их на кулак, приподнимает вверх, – Трахал в рот? Отвечай, – и тянет невыносимо больно, – Отвечай, – клок волос начинает отрываться и я жалобно пищу:
– Да…, – захлебываюсь потоком слез.
– Оооо, и я сегодня побуду в твоем ротике, а потом мой папуля, а потом остальные, – рука ослабляет хватку и на ней остается небольшая прядь моих волос, – Туда ебал?, – резко проникает внутрь моего халата и хватается за трусы, а я только успеваю сжать ноги. Замах кулака, – Отвечай.
– Да, – кулак ослабляется, – Ну тише, тише, – ещё один захват волос и я кричу в голос, – А в попку ебал тебя? Отвечай, сука, – встречаюсь взглядом с его глазами, которые полны исключительного безумия и похоти.
– Нет, – он отпускает меня, а я от бессилия падаю и ударяюсь подбородком.
– Надо же, девственная дырочка сегодня ждёт меня, вауу, – он начинает безумно смеяться и хлопать в ладоши, – Зрители? Вы гдеее?, – я начинаю лихорадочно озираться по комнате, дверь распахивается и в комнату входят семь человек. Трое из которых я точно знаю, один Валентин со странной коробкой в руках, другой папин партнер Иван и Юрий… Мой водитель Юрий, – Как вам, друзья, моя сегодняшняя гостья?, – мерзкие ухмылки натягиваются на их физиономии, – А вам Юрий как? Давненько хотел повеселиться с ней, правда?
– О даа, эту высокомерную суку давно пора проучить, – все заливисто ржут, а я свернувшись в клубок плачу, – Папуля, а ты, кажется, хотел что-то рассказать Златочке?
– Хотел показать Злате игрушку, – он резко распахивает коробку и достает оттуда.. клоуна.. я жмурюсь и пытаюсь забыться… Так, я включаю духовку на что восемьдесят градусов, ставлю туда мою ещё неготовую запеканку, и смазываю её сметаной для жирности и приятной влажности внутри десерта…
– Смотри дрянь, – сильный удар в бедро и я немного сдвигаюсь со своего места. Поднимаю глаза и вижу неприятную для меня, гримасу куклы.
– Это вы присылали коробки, – картина складывается. Валентин… Этот мужчина один раз приходил, когда я была одна дома, с мамой… Это был он! Вот только зачем он приходил?
– Сообразила, дура, – он присаживается рядом и ставит коробку передо мной, – Твоя мамаша была такой же неприступной и заносчивой, как ты, выбрав этого мямлю Олега, вместо меня, а я звал её на выпускной, а она выбрала его, – он говорил это с такой злобой и обидой, что становилось страшно только от его тона, – А потом родилась ты и этот дебил, который шага от тебя не отходил, конченный Кац, но ничего, это не помешало мне трахнуть твою мамашу, когда я приходил к вам в гости…, – я закрываю глаза и пытаюсь уйти куда-то в своих мыслях, – Представь себе, я трахнул её прямо в кабинете твоего папочки, на столе, а ты играла с куколками в соседней комнате, – я делаю всхлип и пытаюсь не вспоминать тот день, когда мама сказала посидеть и поиграть в куклы, а потом она долго плакала, обняв меня, – Но она все равно не выбрала меня и я большего всего на свете хотел убрать твоего папашу, но нет… за рулем была она… А ты… ты дрянь своей шлюхи матери, которая сегодня развлечет нас всех, ведь ты отказала моему сыну, – дальше смех, грубые словечки с пошлым смыслом, сальные взгляды и хлопки в ладоши.
– Иди сюда, сука, – Макс подхватывает меня на руки и швыряет на кровать….
