Текст книги "Лабиринты страсти (СИ)"
Автор книги: Эвелина Гольдман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Глава 37. Гордей
Возвращаюсь домой и встречаю мою довольную невесту. Женька сегодня осталась у Ростиславы Павловны, потому что она заигралась и попросила переночевать у нее, а я уже был в предвкушении своей жены.
-Привет,– видно, что платье она всё-таки нашла, потому что до этого, она все время ходила грустная из-за того, что я дал ей мало времени на подготовку и наказан я был сексом, а здесь вижу, что будет, чувствую…
-Привет, как дела?,– спрашиваю, на что она, как ребенок прыгает и кидается обнимать меня. Господи, спасибо тебе.
-Твоя мама, позволила мне надеть на нашу свадьбу её свадебное платье, представляешь?,– это очень приятно,– Но я тебе не покажу, потому что нельзя так.
-А я так хотел увидеть, можешь тогда что-нибудь другое покажешь,– хватаю её за попку, а она отодвигает мои руку и машет пальчиком около моего лица:
-Нет, сначала ты покушаешь, а потом я покажу тебе свои покупки из магазина белья,– я чуть не давлюсь, потому что такие показы вызывают болючий стояк.
-Ооо да, даааа,– я в жизни так быстро не ел. Ужин был, как всегда вкусный, но я уже был готовый трахать мою любимую.
–Спасибо, любимая,– чмокнул её в губы и убежал в душ, где я тоже мылся, как можно быстрее, почистил зубы и вышел из ванной, направляясь к приглушенному свету в нашей спальне.
Когда зашел туда увидел, как на кровати лежала Лина, в красивом комплекте черного белья, в чулках, все прозрачное, в каких-то блядских ниточках, бантиках, стринги… я срываю с себя полотенца и чуть не кидаюсь на свой десерт.
-Какая ты красивая,– вижу, что она так же хочет секса, как и я, поэтому не собираюсь медлить и начинаю целовать её шейку, грудь, тонкая ткань не привертывает её кремовые сосочки, а сквозь трусики видно сладкую, гладкую киску. Он выгибается на встречу мне и ладошкой обхватывает мой член, начиная надрачивать.
–Присядь на край кровати,– просит моя соблазнительница, а я тут же повинуюсь, он сползает передо мной на колени и заглатывает член в рот, слезы выступают на глазах, а она увлеченно сосет, облизывает меня, слюни капают по подбородку, а она старается, люблю смотреть на её невинные глаза, будто я порчу очень хорошую девочку, а портить её мне так нравится…
Я опрокинув голову назад, схватил её за волосы и начал насаживать её рабочий ротик на свой член, а она удовлетворенно закатывала глаза. Она очень любила делать мне минет, возбуждалось от него, а в таком блядском наряде– она меня возбуждала ещё сильнее.
-Умничка,– не удержался от комплимента, а она подняла на меня ангельские глаза, а я чуть не кончил только от её взгляда. Она старательно сосала и успевала ещё подключать язычок и водила им по моему стволу не забывая помогать рукой, прямо как я люблю. Я уже чувствовал, что меня надолго не хватит, поэтому я поднял её за плечо наверх и встал сам. Она у меня такая маленькая и до одури сладкая, дальше она повернулась ко мне спиной и нагнулась, у меня чуть от этого вида глаза нахер из орбит не выпали. Потому что в ее попке было что-то блестящее… Так это же анальная пробка… мне кажется, или я умер?
-Я тут захотела тебе приятное сделать сегодня и вот немножко позанималась, пока тебя не было,– я сглотнул и все слова пропали,– Ещё я купила смазку,– вот тебе и ангел…,– Можем приступать,– я стоял, как столб, лицо онемело, а я яйца, будто разрываются,– Или ты не хочешь?,– невинно корчит глазки. Я аж дергаюсь и впиваюсь в её губы, трогаю её всю, расстёгиваю бюстгальтер и впиваюсь в сливочную
грудь, которая прикасается к моему лицу своей прохладой, а вот мое лицо горит огнем.
Я стягиваю с нее трусики, присаживаюсь к её ногам и провожу языком по киске, вдыхая сладкий аромат, который будто наркотики проникает мне в кровь и совершает революцию в моём теле. Она дотрагивается до моих волос и тянет ближе к себе, а я её пожираю, потому что её киска– для меня наркотик. Закончив с десертом, я встаю к ней и поднимаю её на руки, говорит, что поправилась, а на самом деле остается такой же маленькой и хрупкой и очень легкой, почти невесомой.
Укладываю её на кровать, ставлю раком, чтобы скорее разглядеть мой сегодняшний подарок, она соблазнительно выпячивает попку и прогибается в спине, как кошка, Я вытягиваю кристалл из её попки и вижу охуенную картину. Готовая для меня дырочка, любимая и предвкушение секса.
–Возьми,– Лина протягивает мне тюбик со смазкой и я обильно наношу его на член и ей на попку, пристраиваясь ко входу и медленно вхожу, она немного напрягается из-за новых для неё ощущений, а у меня член чуть ли не отваливается из-за узкой дырочки.
-Охх,– не могу сдержать восхищений от того, что сейчас чувствую. Начинаю медленно двигаться, а Лина немного расслабляется и ещё больше поддается ко мне бедрами,– Ты в порядке, малышка?,– она простаивает что-то на подобии «угу» и её ручка опускается вниз для того, чтобы ласкать клитор. Я начинаю двигаться быстрее и уже полностью вхожу в нее, она громко стонет, а я наблюдаю за колыхающийся попкой и направленной, худенькой спиной. Её белые волосы растрепались по подушке, а широко расставленные ноги в чулках– сносят мне башку до того, что я, как школьник-задрот пускаю слюни на такую картину.
-Как же хорошо, быстрее,– стонет Лина, а я слушаюсь её тут же, наращивая темп. Она рукой притягивает меня за ноги ближе и сокращается на члене, достигая первого оргазма. У меня лично лимит ещё не закончен, я готов вот так всю жизнь быть в ней.
Выхожу из нее, затем снова вхожу, потому что вид открывается– божественный. Открытая дырочка и мой скользящий в ней член– это охуенное блядство, в котором руковожу я, только я имею её тело… только я проник во все её отверстия и имею право наслаждаться ими сполна…
-Ещё, ещё,– просит моя ненасытная девочка, а я немного наращиваю темп, но не слишком быстро, чтобы не повредить её, она кончает во второй раз, ещё более мощно, чем в первый. Чувствую, как мой член начинает просто дрожать от удовольствия и я вытаскиваю его, кончая ей на спину. Она бессильно падает на живот и шумно выдыхает. Её спина блестит от пота, а губки приоткрыты в желании набрать больше воздуха.
-Детка, это было потрясающе,– устраиваюсь рядом и обнимаю её, притягивая к себе, она утыкается куда-то мне в ребра и все ещё пытается отдышаться.
-Мне тоже было потрясающе,– мы давно планировали с ней в попку, но я был наказан последние две недели, поэтому и не ожидал такого подарка. Но у девушек все зависит от настроения, поэтому я и не надеялся.
–Как твой день прошел?,– спрашиваю первый, потому что она очень нервничает из-за подготовки к свадьбе.
-Отлично, все почти готово, твой папа обещал снято зимнюю веранду у моря, поэтому я счастлива втройне, но вот только…,– вижу, что она переживает за что-то еще.
-Что такое?,– она поднимает на меня лицо и снова начинает про преследования:
-За нами ездила снова та машина…
-Лина, детка, если бы тебе угрожала опасность– я бы точно это знал, мы уже несколько раз проверяли, ничего не нашли, возможно это просто похожие машины и ты перепутала…
-Уже и Светка заметила, мы с ней…
-Малышка, Светка очень любит тайны и мистику, как и ты, не волнуйся, хорошо?,– она кивает.
Ночь проходит хорошо, только я ещё не подозреваю, что это будет одна из моих последних спокойных ночей.…
Глава 39. Лина
День свадьбы…
Я продолжала утренние суетливые сборы, мне наносили макияж и делали прическу, Женька бегала рядом и радостно собирала игрушки в ресторан, Гордей уехал в цветочный бутик, чтобы выбрать мне свадебный букет, перед этим сказал, что выберет его сам, а я полностью доверилась ему. Светка только выбежала из уборной, у неё страшный токсикоз и она тяжело переносит любые запахи.
-Слушай, я так помру, честно,– я посмеялась, потому что сама очень хотела снова быть беременной, Гордей предложил мне, а я с радостью согласилась не принимать таблетки, чтобы мы смогли сделать сестренку для Жени или братика. Пока мы начали стараться только, как 4 дня, поэтому результатов ждать глупо, но я все равно продолжаю это делать.
-Я сегодня для тебя сделала постный стол, чтобы тебя не стошнило…
-Ты не представляешь, как я тебя за это обожаю,– мы посмеялись и визажист уже заканчивала свою работу. Я выбрала легкий макияж со стрелкой и нюдовыми губами.
-Больше никто не ездил за вами?,– я уже и забыла про это, Гордей утвердил, что никто за нами не ездит и это мои переживания доводят меня до паранойи, поэтому я просто молча ему доверилась, да и в последнее время было тихо.
-Не видела, может действительно показалось…
-Не знаю, какое-то дурное предчувствие,– Светка насупилась и взяла Женьку на руки, а та уже была полностью собранная, в милом бежевом платье, шубке под цвет и такими же сапожками, просто куколка.
-Так Серёга сказал, что машина подъехала ваша, побежала,– стилист доделала мои волны и я уже была готова выходить. Фотограф успевал красиво подлавливать моменты, и я уверена, наделал уже кучу классных фотографий на память.
Мы вышли и Гордей уже стоял с двумя букетиками прекрасных лилий, один из них был чуть больше, а другой чуть меньше. Мой жених выглядел просто потрясающе: смокинг, бабочка, красивая укладка и обворожительная, фирменная улыбка. Он с восхищением смотрел на меня, было заметно, что он доволен моим выбором. Я подошла к нему и поцеловала.
-Ты самая красивая невеста, самая,– обнял меня и протянул мой букет,– Это тебе,– я взяла свой букетик с белой ленточкой, а другой он протянул Женьке,– А это тебе, моя маленькая принцесса,– Женька захлопала в ладоши и прыгнула на руки Гордея.
Мы сели в машину и вместе со Светкой и Сергеем, которые ехали на за нами сзади, отправились в ЗАГС.
Когда мы уже подъехали к ЗАГСУ, было так приятно увидеть родные и знакомые лица. Подъехала моя любимая бабушка с Иванычем, а также Мария с Захаром Александровичем. Все были счастливые и красивые.
К нашей радости, успели познакомиться и с несколькими парнями, близкими друзьями Гордея, Мишей и Степаном. Все они были добры и приветливы, создавая приятную атмосферу вокруг нашего события, так же было пару охранников для нашей безопасности, об этом настоял Захар Александрович.
Мы обменялись приветственными фразами и поздравлениями, а так же сделала совместные фотографии и прошли в ЗАГС. Церемония была очень красивой, трогательной, все девушки плакали, а мужчины потирали глаза.
-Перед тем как официально заключить ваш брак я хотела бы услышать является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным, с открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак? Прошу ответить Вас жених,– чувствую, как сжимается моя рука и слышен незамедлительный ответ:
-Да
–Прошу ответить вас Невеста…
-Да
Прошу скрепить подписями ваше желание стать супругами,– мы по очереди ставим свою подписи и:
-Дорогие новобрачные я прошу вас обменяться обручальными кольцами,– мы по очереди надеваем наши кольца.
-Прошу женщина поцеловать невесту,– Я смотрю в глаза, цвета летней травы и ощущаю на губах нежный поцелуй. Гости хлопают, а я безмерно счастлива, Евгешке дали корзинку с лепестками белых роз и она с удовольствием в нас их швыряет, именно так. Из ЗАГСА я не выхожу на своих ногах, меня выносит Гордей на руках, все смеются, а у меня даже рот болит от количества улыбок.
После ЗАГСА мы все вместе едем в ресторан, а вот мой муж уже начинает мне нашептывать пошлости в машине:
-Уже не терпится тебя раздеть, жена,– смакует это слова и часто его повторяет.
Мы приехали в наш ресторан, расположенный у моря с уютной зимней верандой. Здесь нас ждал настоящий праздник вкусов. На столе была представлена красивая еда с морепродуктами, свежими закусками и другими вкусными угощениями. Мы наслаждались не только едой, но и теплой атмосферой, которую создавали друзья и родные.
Во время ужина, наблюдая за штормом на море, мы были восхищены огромными красивыми окнами, через которые видно было все великолепие природы. Это создавало незабываемый вид и добавляло романтичности в наше особенное время.
Мы проводили вечер смеясь, разделяя воспоминания и планируя наше будущее вдвоем. Миша и Степан, друзья Гордея, оказались прекрасными собеседниками, и мы быстро стали близкими. Смех и радость наполнили наше общество, и мне казалось, что этот день не закончится никогда.
Все было нечего, вот только посреди нашего счастья я заметила в дверях Марго, которая шла на нас. Она была празднично одета, а вот рядом с ней шел как раз тот мужчина, которого я часто видела приглядывающим за нами по улицам. По спине пробежал холод, а предчувствие стало таким гадким.
-Гордей, это он,– я сказала это настолько громко, что все за столом так же обернулись к двери.
-Приветствую, дорогие друзья,– поздоровалась Марго и встала напротив нас.
-Что ты здесь делаешь?,– Захар Александрович поднялся со своего места.
-Как это что?,– она ехидно улыбнулась,– Я пришла поздравить любимого пасынка и невесточку,– меня аж скрутило от такого неприятного тона.
-Здесь нет твоих пасынков и невесток, мы в разводе,– она поморщилась и оскалилась.
-Так я по старой памяти,– опускает взгляд на Марию,– Ооо, старушку свою притащил,– а дальше, она и её спутник достают пистолеты и я только успеваю прокричать:
-Прошу не делай этого,– молю я, едва не падая на колени, а затем выстрел, секунды, мне не хватило только секунды…
Гордей прикрывал отца и свалился безжизненно на пол, Женька кричит, охрана, которая отошла покурить успевает выбить из их рук пистолеты, а я умираю…теперь точно умираю, а вот Гордей уже…
Глава 40. Лина
Суматоха, все куда-то бегут. У меня стоит пронзительно– ультразвуковой шум в ушах, Женька сидит на руках у Светки, а та горька плачет, а у меня даже нет слез. Я хромой походкой, снова, иду за ним, пытаясь не потерять его из виду, не пропустить ничего. Его увозят в операционную, а я сажусь на ледяное кресло возле дверей, сверху зажигается красная лампочка, а я смотрю на неё, стараясь не потерять из виду, будто это единственная возможность следить за ним… Я умираю, живот болезненно сводит, глаза щиплют, а в душе будто выжгли огромную дыру, ведь Гордей в ней занимал самое большое место. Он же не умер, да? Он же жив? Или я умерла?
Когда они выстрелили, в Гордея попали две пули. Одна в грудь, другая в плечо. Возле меня присаживаются Захар Александрович и Мария, она гладит меня по голове, а я кладу голову ей на плечо, зажмуриваю глаза и дышу, только воздух не проникает в легкие, он уходит куда-то, у меня не получается даже набрать воздух…
-Доченька, прости меня,– слышу голос Захара Александровича, который присаживается перед нами на корточки. Боль… всё, что я вижу в его глазах.
-Он выживет?,– задаю вопрос, на который сама не хочу знать ответ… для меня он всегда будет жить, потому что я без него не жилец, я это понимаю, знаю…
-Обязательно,– шепчет он, присаживаясь рядом с Марией и обнимая её плачущую, так втроем мы сидим какое-то время… не знаю сколько именно, а я продолжаю так же смотреть на красную лампочку. Тело сильно затекает через какое-то время, холодный пот неприятно стекает по вискам.
–Светлана написала, что Женечка уснула и она повезла её к себе,– я открываю рот что-то сказать, а не получается, но я знаю, что дочь в безопасности, там ей будет лучше, чем видеть меня… видеть такой беспомощной, уязвимой. Красная лампочка вдруг перестает гореть и я подскакиваю, из дверей выходит врач, а я подлетаю к нему, как и Мария с Захаром, мы все смотрим на него молча, боясь услышать самое плохое.
-Парень жив, пуля едва ли не пробила сердце, тогда мы бы его уже не спасли,– врач тянется за чем-то в карман и достает пулю, крутя её в пальцах,– Вот это мы и доставали шесть часов,– я ловлю точку именно на ней… на той, которая чуть не убила моего мужа,– Он сейчас в коме, если он из нее выйдет– будет жить, если нет– то будем отключать аппарат,– он уходит, а я опускаю руки…
-Он будет жить, слышите меня?,– Захар Александрович убеждает нас, а я не могу даже сдвинуться с места.
Проходит ещё пару часов пребывания в больнице, я уже замерзла и потихоньку начинаю засыпать, пытаясь бороться со сном, я хожу умываться и мотаю головой, пытаясь бороться с желанием уснуть. Такое ощущение, что если я усну– я все пропущу, поэтому спать нельзя. Тыкаю в автомате двойной эспрессо, я выпиваю его залпом и мне становится немного легче, и продолжаю сидеть, Мария с Захаром сидят рядом и обнявшись смотрят в одну точку. Доктор проходит мимо нас и я останавливаю его:
-Можно мне к нему пройти?,– он нахмурившись скользит по мне глазами и кивает,– Только одному,– я смотрю на Марию, она машет головой и шепчет сквозь слезы «иди»: Я прохожу по длинному, широкому коридору в реанимацию, надеваю халат, все остальное и захожу к нему. Гордей лежит неестественно бледный, его веки закрыты и по всюду торчат какие-то трубки, он чисто перебинтованный, но через ткань на груди просачивается кровь. Я медленно подхожу, словно боясь разбудить его, и беру за руку. Гордей всегда очень теплый, он согревал меня, когда мне было холодно ночью, а теперь я буду согревать его…
Его веки плотно закрыты, а стук сердце напоминает остановку. Медленные удары, которые, такое ощущение, становятся ещё медленнее.
–Я тебя люблю, ты же знаешь, да?,– в ответ тишина, но я знаю, что он бы ответил «да»,– И ты не умрешь, правда?,– и я знаю, что он бы ответил «нет»
Всю ночь я просидела в палате, не сомкнув и глаза, а вот утром, когда в палату пришел врач, он что-то посмотрел, Гордея перебинтовали и поставили катетер.
-Как вас зовут?,– вдруг летит вопрос со стороны, пока я наблюдаю за всеми процессами, производящими с моим мужем.
-Ангелина…
-Ангелина, съездите домой, поспите пару часов,– я мотаю головой и не собираюсь никуда вставать?– Послушайте, вас сменят родители, вы приведете себя в порядок, а мы переведем его в палату, вы сможете оставаться там, а пока вы нужны вашему ребенку, поэтому поезжайте домой,– я думаю логически, что я оставила свою, совсем маленькую, дочь и сейчас нужна ей. Поэтому встаю и иду, глянув на Гордея выходя из палаты. Мария с Захаром обменявшись со мною парой фраз заходят внутрь и мне становится чуть спокойнее. Написав Свете сообщение, что я скоро буду дома, сажусь к водителю в машину и еду. Город стал серый, такой же, как я внутри, снег срывается хлопьями вместе с дождем, создавая неприятную слякотную кашу. Я подъезжаю к дому и захожу в квартиру, даже не помню, как я поднималась. На порогу Светка и Женька, которое обе обеспокоено смотрят на меня, даже Женька, которая обычно всегда бежала и запрыгивала мне на руки– просто стоит.
-Все хорошо?,– спрашивает Света, я киваю и сажусь на корточки перед дочерью:
-Женечка, папа сейчас болеет, но обязательно поправиться, а мы будем за него молиться и надеяться, что это произойдет скорее, хорошо?, он кивает и обнимает меня. Так выросла, даже за это день– она стала взрослая и понимающая.
Пока Света подогревает ужин, я принимаю душ и надеваю домашний костюм, Женька сидит на пуфике в комнате и ждет меня. Раньше, когда Гордея не было, она боялась оставаться одна в комнате и я сажала её за дверью, которую оставляла открытой, разговаривала, и так я успела помыться и Женька не переживала, а сейчас она молчит.
-Евгеша?
-Ммм?
-Чего молчишь?
-Папа не умрет?
-Нет
-Обещаешь?
-Обещаю
Сама стою перед зеркалом и беззвучно плачу…
Глава 41. Лина
Полтора месяца спустя
-Мы с Женькой даже убежать не успели, он как хлынул и мы с головы до ног промокли,– рассказывала я Гордей о нашем дне с Евгешкой, а он продолжал молчать, но я уверенна, что он меня слышит и все понимает.
Мама сидела рядом, теперь я называю так Марию, она за этот месяц стала для меня действительно мамой, и просто молчала, наблюдая за мной.
-Линночка?,– я обернулась на её голос.
-Ммм?
-Врачи говорят, что жизненных показателей нет, мы только себя мучаем…,– я знаю, что у нее опустились руки. У меня нет, потому что вчера я узнала, что беременна. Я уверена, что Гордей придёт в себя, хоть на это и дают всего три процента. Я верю в них и знаю, что так и будет.
-Он придёт в себя,– мама Маша беззвучно плачет, а я верю.
Мои дни следующий месяц протекали так же. Я отводила Женьку в садик, затем шла в больницу. Я читала ему книги, которые он мне раньше советовал, затем высказывала свое мнение о них. Пела песни и читала стихи. Делала все, что могло бы скрасить его досуг, я знала, что он просто спит, он не мертв, а просто спит. Такое бывает… У меня был срок уже 2 месяца, начался сильный токсикоз, который очень мешал мне жить, и эту беременность я тоже переносила одна, но я думаю, что Гордей очнётся и увидит мой живот. Женьке я уже сказала о том, что скоро у нее будет сестричка, я была уверена, что это снова девочка, так подсказывали материнские чувства. Я знаю, что Гордей хотел двух дочерей и так и будет.
Евгешка часто рассказывала папе истории и как она хочет, чтобы он скорее проснулся. Рассказывала, что мальчик Арсений из садика её обижает и она хочет, чтобы папа пришел и за неё заступился, и не разрешала сделать это мне, аргументируя это так: «Мамочка, такими вещами занимается папуля», а я не рушила её надежд, потому что сама была полна их.
Мама Маша и папа Захар так же приходили каждый день, они помирились. Мама плакала держа Гордея за руку, а папа просто смотрел и молча утирал слезы. Бабушка тоже приходила вместе с Иванычем и молилась. Светка с Сергеем всегда приносили свежие цветы. Они уже узнали, что у них будет мальчик, поэтому готовились к появлению малыша.
Так и прошли ещё два месяца, живот совсем подрос. Наступило лето и мое день рождения. Я просто просидела в палате весь день, попросив никого меня не поздравлять, хотя все равно все принесли подарки. Мне сообщили пол– девочка. Как я и думала. Я сразу рассказала об этом Гордею. Многие врачи уже косились на меня. Медсестры называли сумасшедшей, потому что я часто читала и пела, думали, что я сошла с ума от горя, а мне было все равно.
Но вот следующий месяц я уже поникла окончательно. Срок уже насчитывал конец пятого месяца. Малышка хорошо развивалась, а вот моя жизнь остановилась. Я смотрела на своего мужа, который лежал неподвижно, так же, смотрела на его ресницы в ожидании хоть какого-то движения.
-Дай мне знак, прошу,– просила я каждый день, но не плакала, я ни разу не плакала.
Суд на Марго и её любовников прошел, их посадили на много лет, но никаких чувств это не вызывало. Единственное, что я хотела, чтобы он очнулся и все. Я стригла ему волосы, брила бороду, вытирала тело салфетками, ухаживала за ним, потому что знала, что я сделаю это лучше всех остальных. А теперь я смотрела на него и впервые горько заплакала, скопилась со стула на колени и горько заплакала. Мне было тяжело, без него мне было невыносимо тяжело, я не справлюсь. Я не знаю сколько я так ревела, уже полностью намочив его руку. Вот только лёгкое дрожание и едва заметное прикосновение к носу– заставили меня завалиться на руки. Слёзы прекратили плакать и на миг я подумала, что мне показалось, что это неправда и я просто сошла с ума, как и все говорили. Но нет! Рука двигалась, ресницы дрогнули, а я поспешила нависнуть над его лицом.
Сама проморгав несколько раз, я всматривалась в его лицо неподвижно, почти не моргая, чтобы не пропустить ни единого движения. Его лицо дёрнулось, рука пыталась что-то нащупать, я вложила в неё свою руку и впервые за столько месяцев почувствовала человеческое тепло. Глаза на секунду зажмурились, а затем легонько приоткрылись… снова зажмурились, а после открылись полностью. Глаза, цвета летней травы, снова были со мной.
Гордей сфокусировался на мне и опустил глаза на подбородок, волосы, которые заметно отрасли с последней встречи, и теперь аккуратными волнами распадались по плечам.
-Гордей…,– мне нечего было сказать, я роняла слёзы на подушки и не могла собрать слова.
-Я тебя слышал,– голос, который я не слышала так давно. Он рядом, он снова рядом…
-Я позову кого-нибудь,– первая мысль, которая пришла в голову и только я отошла от его больничной койки чуть подальше, он опустил глаза на мой живот и его глаза округлились,– Стой,– он сказал это так резко, что я не смогла сделать ничего другого, как послушаться,– Ты… там… ты беременна?
-Да
-Сколько меня не было?
-Почти полгода,– он зажмурил глаза и снова открыл, в них неподвижно застыли слёзы.
-Подойди, пожалуйста, попросил он, а я подошла поближе, присаживаясь на край. Он дотронулся рукой к животу и легонько сжал, а слёзы скатывались по его щеке,– Я так скучал…
-Я тоже очень скучала по тебе, я верила… я так тебя люблю…
-Я знаю,– улыбнулся фирменной улыбкой,– Я слышал и я тебя очень люблю…
-Доченька, с кем ты тут разговариваешь?,– услышала я шаги мамы Маши возле палаты, когда она зашла и увидела эту картину– застыла статуей. Казалось, что она даже не дышала, а просто смотрела.
-Как это... сынок,– подбежала и начала обнимать Гордея,– Господи, это она так в тебя верила… она каждый день сидела рядом… Захар, где Захар….
-Чего кричишь?,– папа Захар увидел картину только тогда, когда подошел ближе к кровати.
Была такая радость, все медработники сбегались к нам, чтобы посмотреть на то, что произошло, у всех был просто шок, ведь никто не думал, что Гордей придёт в себя, верила одна я и моя вера вернула его… любовь и вера.…
