Текст книги "Лабиринты страсти (СИ)"
Автор книги: Эвелина Гольдман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Глава 9. Лина
Проведя целый день с дочерью я чувствовала такую радостью, мы давно так вот просто не гуляли. Набрали сладостей и купили для Евгешки маленькую пони, сейчас они для нее– лучший подарок.
-Пойдем домой, зайка?,– уже вечерело и я хотела вернуться до темноты, успеть приготовить ужин, и пораньше лечь спать, потому что усталость давала о себе знать, особенно спине.
-Пойдем, мамочка,– мы сели на наш автобус и ехали домой, правда я уже несколько раз заметила, как за нами ездит черный внедорожник, с самого ресторана. Было какое-то не хорошее чувство внутри, но я списала это все на то, что город не очень большой, и многие так же, как и я работают в центре, а живут в периферии города.
-Мамуля, а завтра ты тоже целый день будешь со мной?,– спросила Евгеша, гладя свою головку на мое плечо.
-Да, завтра мы с тобой поедем покупать тебе новые сапожки для дождя, помнишь, как ты хотела с поняшками?,-Женька увидела рекламу этих сапожек вместе с зонтиком и уже 2 месяца о них мечтала, а я достаточно хорошо поработала прошлый месяц, и с ночными сменами и полными дневными.
-Ура,– Женька обрадовалась и прижалась ко мне.
Мы доехали до дома, а внедорожник припарковался рядом с нашим домом, правда я не видела, кто был за рулем, потому что стекло было прилично тонированные стекла. Мы поднялись в квартиру и я начала готовить ужин. Женька захотела мне помогать, поэтому помогала мыть овощи, а я нарезала их для салата. Звонок в дверь, я пошла открывать и на пороге увидела Диму, не скажу, что обрадовалась его видеть, но пришлось сделать вид, что рада встрече.
-Как прошел ваш совместный выходной?,– поинтересовался Дима, присаживаясь за обеденный стол.
-Мы были в парке и кушали орешки,– рассказывала Женька Диме, а тот сидел и слушал, но поглядывал на меня.
-Как твой день?,– спросила я у Димы, когда Женька убежала играть.
-Все хорошо, соскучился,– Дима подошел ко мне сзади, подпирая меня к столу, и провел руками вдоль бедер и талии,– Давай на следующей недели ко мне на дачу съездим, мммм?
-Посмотрим,– мне почему-то становится неприятно от таких прикосновений.
-Почему ты постоянно отказываешь мне?,– Дима резко отошел от меня,– Тебе жалко что ли дать?
Мне не понравился в каком тоне Дима начал разговор, да и к тому же от него сильно пахло алкоголем, поэтому я попыталась замять тему, чтобы он не заелся сильнее.
-Мы с тобой уже говорили на эту тему.
-Да, что у тебя был один мужик до меня и теперь тебе трудно открываться, бла-бла,– вдруг из комнаты слышен кашель Женьки, я успеваю только выключить газовую плиту и бегу к ней, она лежит на полу и задыхается, я поднимаю её на руки и понимаю, что она задыхается.
–Что случилось?,– спрашивает Дима, когда я начинаю надевать первые попавшиеся колготки, и накидываю на Женьку плед, чтобы она не замерзла.
-Она задыхается,– он начинает медленно обуваться, а я бегу на улице по ступенькам. Спине становится тяжело, но я стараюсь держаться.
Как только выбегаю на улицу, стараюсь найти глазами машину Димы, и то ли от шока, то ли от того, что просто не могу найти её в поле зрения, я начинаю нервничать, а Женька начинает делать трудные, хрипящие вдохи, а Дима будто даже не собирается выходить. Слезы текут и я пытаюсь выскочить на дорогу, чтобы попросить кого-то довезти до больницы.
Я понимаю, что ничего не могу сделать и просто кричу «Дима, быстрее», а его все нет. Тут из того самого внедорожника выходит мужчина и ищет на нас быстрым шагом , из-за того, что пелена слез мешает видеть, но по походке я узнаю Харитонова. Это она за нами ездил целый день?
Он ускоряется и уже оказывается рядом, перепуганно смотрит на меня и на Женьку.
-Что с ней случилось?,– спрашивает у меня.
-Пожалуйста довези до больницы, ей плохо, она совсем маленькая,– молю я, чтобы он сжалился.
-Дай мне Её на руки, тебе тяжело,– я сразу отдаю ему Женьку, потому что сил держать уже нет, спина просто отказывает.
-Пошли скорее,– говорит Гордей и несёт, очень беременно, но быстро Женьку в машину,– Садись первая, я тебе дам её на руки.
–Вы куда?,– выходит Дима, спрашивая этот тупой вопрос, а я просто захлопываю дверь, не хочу даже видеть его.
–Отойди с дороги, ребенку плохо,– Гордей говорит ему и сам садится за руль, быстро выруливая со двора,– Дорогу покажешь?
-Да, сейчас нужно повернуть налево, а через 200 метров направо,– Гордей четко слушает мои инструкции,– Теперь прямо и там увидишь больницу с левой стороны,– мы доезжаем очень быстро, обгоняя все машины,– Женька дышит через раз и только слезки текут из не глаз.
Мы подъезжаем к больницк и Гордей сразу выбегает и открывает мою дверцу, чтобы забрать Женьку. Мы бежим в главный вход, где нас встречает врач.
-Что случилось?– сразу вопрос.
-Я не знаю, она играла в комнате и начала задыхаться,– врач кладет на каталку и увозит её, я иду за ними, но мне отвечают:
-В реанимацию нельзя, подождите, пожалуйста, здесь. И заполните бумаги пожалуйста,– я плача подхожу к стойке регистрации вместе с Гордеем, и у меня задают вопросы:
-Полное имя и фамилия?
-Романенко Евгения Павловна,– изначально я дала отчество моего отца, чтобы не давать отчество Гордея, тогда сольная обида играла во мне.
-Дата рождения?
-Четырнадцатое февраля две тысячи….,– затем оборачиваюсь на Гордея и вижу его лицо, которое пристально смотрит на меня, будто пытаясь понять сказанное. А вот теперь я осознаю, что только что сказала…
Глава 10. Лина
-Хорошо, сейчас вы можете присесть, а когда нам от вас потребуется информация, то мы вас позовем,– девушка администратор начала вводить сказанные мною данные в компьютер, а я присела на диван в холле. Рядом сег Гордей, молчаливо смотря в под, я задержала дыхание, ожидая вопроса, который последовал незамедлительно:
-Это девочка…,– он сглотнул и обернулся на меня, я не смотрела на него, а продолжала сканировать свои руки,– Кто её отец? Ведь…,– сглатывает ещё раз,– Дала ей свое отчество,– заметил, он все заметил.
-У Евгеши нет папы, мы с ней вдвоем,– я давно не испытывала такого чувства внутри, от которого внутри все стынет.
-Нет папы получается, ладно,– значит, что он не догадался,– я так же продолжала смотреть на свои руки, от холода у меня застыло все тело, мне казалось, что если я встану, то не смогу разогнуть колени.
-Держи,– Гордей снял с себя ветровку и хотел на меня накинуть, но я остановила его руки.
-Не нужно,– отозвалась я на этот жест. Не хочу вдыхать его запах, не хочу.
-Накинь, ты вся продрогла, ты сидишь в одном платье,– я и забыла, что выбежала из дома в домашнем платье и кроссовках, а на улице все-таки не лето.
-Спасибо,– его куртка была для меня пальто, поэтому я обернулась в несколько раз, и опустив голову, задышала внутрь моего «кокона», а Гордей нахмурившись наблюдал за мной, а потом отвернулся.
Мы сидели какое-то время в холле, врачи бегали один за другим, но никто из них не подходил к нам. И тут я заметила, что доктор, который увез Евгешку. Он с серьёзным видом двигался на нас, снимая маску.
-К сожалению предмет, который проглотила ваша дочь слишком большой, и выйти естественным способом он не может,– начал сразу,– и, к сожалению, начался перитонит, который требует немедленного вмешательства,– я заплакала и опустила голову,– мы хотим начать её именно сейчас, поэтому от вас мне нужно, чтобы вы успокоились и назвали группу крови вашей дочери.
-У нее первая положительная,– говорю, я, а Гордей резко поворачивается на меня, а затем на врача и кому-то из нас говорит следующее:
-Как и у меня,– он понял, теперь то он точно понял.
-Этого не пригодится, не переживайте родители, просто подождите здесь и все будет хорошо, я это знаю,– я махнула головой и не могла сдержать слезы.
-Ты вообще планировала мне сообщить?,– голос резал, как лезвие, он был холодный и строгой, каким и стал Харитонов.
-Нет,– честно ответила я. Я и вправду не хотела ему рассказать про Женьку, потому что для меня это было тяжело, перенесенным стрессом, а после депрессией, из-за которой я до сих пор не могу выбраться.
-Хотя бы честно,– Гордей встал рядом, и убрал руки за спину, думал о чём-то, не знаю сколько, но минут 10 он просто тяжело дышал и молчал.
-Как только выйдем из больницы, сразу запишем её на меня и поменяешь отчество,– снова говорил, приказами, снова продолжал держать свою марку беспринципного хама.
-Ты не имеешь права мне приказывать,– ответила я, задирая голову на высоту его роста. Либо я давно его не видела, либо он стал выше.
-Имею, это и моя дочь тоже, а ты её скрыла от меня,– обида, вот какой у него голос был сейчас, обиженный и жестокий. Но обижаться на него должна я, а не он.
-Тебе напомнить почему?,– я захлебывалась слезами, и наверняка выглядела сейчас, как сумасшедшая истеричка, но мне было все равно. Женьку я никому не отдам, потому что она для меня– Всё.
-Напомни,– как же я его ненавижу.
-Я пришла тогда к тебе рассказать о беременности, в тот день я уже была беременна, а ты…,– чувствую, как сердце, в прямом смысле, просто разрывается на части. Не давая возможности даже дышать нормально,– Ты ударил меня и я…,– Господи, как это произнести,– Не могу ходить, как,– стоп, хватит.
Я отхожу от него и сажусь на диван, а он стоит со своими сведенными бровями и тяжело дышит, смотрит на мои ноги, будто пытаясь увидит в них что-то.
Он собирается что-то сказать, как в этот момент у него звонит телефон, наверное, невеста потеряла. Он достает телефон и сбрасывает. Затем, телефон звонил ещё раз, и он поднимает трубку, отходя от меня.
Наверное, сейчас говорит этой своей Эле, что скоро будет дома, что скоро вернётся. Дочь ему никогда не будет нужна, прожил без нее четыре с половиной года, и ещё проживет без нее. Про себя я молчу, даже не думаю, потому что я и тогда ему не была нужна, поэтому он и вышвырнул меня, как собаку.
Гордей вернулся и присел рядом, о чем-то думая.
-Ты замужем?,– вдруг спросил, не знаю зачем, я посмотрела в его глаза, которые ненавидели меня, я знаю.
-Нет.
-А тот, что был у ресторана и дома?,– наблюдал, запомнил. Только зачем?
-Это мой молодой человек,– вдыхаю побольше воздуха,– Был.
-Ясно, то есть его ты к ребенку пускаешь?,– снова собственнические наклонности даже к Женьке, которую он даже не знает.
-Он нам очень помогает,– говорю, как есть, а он ухмыляясь отворачивается.
-Вот поэтому ты и работаешь официанткой?,– бьет по больному, ведь знает, что меня без диплома никуда не возьмут, зачем делать больно?
-Это не твое дело, кем и где я работаю,– огрызаюсь я.
-Понятно, и пока ты трахалась с этим придурком, ребенок что-то проглотил и теперь лежит на операционном столе,– как же ненавижу, ненавижу…
На этих словах, я бью его по лицу пощечиной, вложив всю свою силу в этот удар. Он даже не сдвинулся, а только моргнул. А все вокруг обернулись на нас.
-Не смей, слышишь? Не смей говорить такую гадость,– я тыкаю в него указательным пальцем, снимаю с себя куртку и отсаживаюсь на другое сиденье..
Гордей с красной щекой, даже боковым зрением вижу, что красной, просто наблюдает за мной.
-Прости, не должен был всего этого говорить,– да ладно, извинился. Харитонов, пуп земли, извинился? Запомню этот день. Навсегда.
-Брось, мне плевать, уже точно плевать…
Только правда ли это? Правда мне стало настолько все равно? Только почему в душе так больно?
Глава 11. Гордей
Мы сидим в больнице, а у меня невозможно горит щека. И сколько в этом маленьком создании силы, как оказалось. Удар неплохой, ей было так же больно, когда я её тогда ударил? Этот день навсегда в моей памяти, самый худший для меня день.
Не знаю сам, почему я стоял возле её подъезда. Почему следил и вообще зачем это все. Просто девочка, Женя. Евгения. Моя дочь, с моей кровью, маленькая. Я папа уже 4 года, я пропустил её жизнь, 4 года пропустил. Не видел, как она родилась. Как прошли роды, как она выглядела младенцем, как она первый раз сказала «мама», как она сделала первые шаги, как играла с первой игрушкой. Как Лина все успевала. Не знаю зачем мне информация про нее, но сейчас мне её действительно жаль. Она любит дочь и понятное дело, для нее трагедия любая болезнь, я сам стою и молюсь, чего раньше не делал, чтобы операция прошла легко и быстро.
Обидел её, да я имею права её обижать, но в тоже время после сказанных слов мне стало хуже самому. Она сидела, такая маленькая, очень худенькая и постоянно плакала. Я не знаю почему у нее так жизнь повернулась, наверное Рохманинов бросил или денег не дал, а может она сама ушла, столько вопросов крутились в голове. Она еще говорила про удар, мой удар, что после него она не может нормально ходить. Я не понял этого момента, но обязательно узнаю. Все узнаю, что-то не дает мне покоя.
-Ангелина Павловна?,– доктор прервал мои мысли и подошел к нам. Ангелина подскочила с дивана и встала, дрожа.
-Да, что там с Евгешкой?,– Евгешка, она так мило ее называет. Так ласково, для меня когда-то ее голос был лучшей музыкой.
—Все хорошо, операция прошла легко, поэтому можете выдохнуть,– Ангелина так и делает, переставая плакать.
-А когда я смогу ее увидеть?,– спросила Лина.
-Пока она выходит из наркоза, думаю нужно подождать часика 2 и она полностью придет в себя,– я был очень рад, что все прошло хорошо, такое приятное ощущение было в сердце,– Мы пока переведем её в общую палату и будем наблюдать за её самочувствием.
-А есть платные палаты?,– спросил я, хотелось, чтобы Женя лежала в комфорте и я смог получше с ней познакомиться. Как бы ужасно это не звучала для отца и дочери.
—Да есть, будет стоить,– он озвучил цену, а Лина опустила голову, видимо, для нее эта сумма была большой.
-Я оплачу завтра утром, можно?,– спросила Лина, а я не успел ничего ответить.
-Да, извините мне нужно идти, я сообщу вам, когда можно будет увидеть дочь,– врач убежал, а мы вдвоем смотрели ему в след.
-Я возьму расходы на себя,– сказал я, на что Лина поморщила свой курносый нос.
-Не нужно, я могу сама оплатить.
-Можешь, но это сделаю я, давай отвезу тебя домой переодеться и мы приедем обратно, становится холоднее,– Лина хотела сказать «нет», но потом задумалась и помахала головой.
Я набросил на нее откинутую ею куртку и мы пошли к машине, предупредив о том, что мы скоро вернёмся администратора клиники.
До машины я старался идти очень медленно, потому что Лина сильно хромала. Заметно было, что для нее ходьба– не самый приятный процесс. Я открыл перед ней дверцу, она робко присела на сиденье и снова смотрела себе на руки. Я сел в машину и завел мотор, сразу включая подогрев на полную, чтобы она согрелась и перестала дрожать. Мы сидели молча, пока машина прогревалась, я смотрел на её острые коленки, которые так хотелось поцеловать. Блять, о чем я думаю. Она заметила, что я пялюсь на ноги и сразу прикрыла их полями моей ветровки. Которая доходила ей даже ниже колен, настолько она была хрупкая. Мы поехали к её дому, Лина жила в очень плохом районе, точнее дома там были для сноса, негодные для жизни, но там, наверное, аренда стоит дешевле.
Мы подъехали к подъезду Лины, и возле него сидел её ёбырь, эта мысль меня настолько злила, что я хотел просто убить его и закопать в этом же дворе. Мысль, что он видел её голой– доводила меня до сумасшествия.
Как только Лина вышла из машины, специально, чтобы не дожидаться моего открытия её дверцы, как этот придурок сразу подбежал к ней.
-Линуш, как там Женя?,– этот упырь знает мою дочь лучше меня. Знает, наверное, какие игрушки она любит, что она любит кушать и какие мультики смотрит.
-Ей сделали операцию, теперь она лежит в больнице,– тихо ответила Лина, пытаясь пройти в подъезд, но этот утырок не давал ей шагу ступить.
-А это кто? Почему ты поехала с ним, а не со мной?,– Ох, не хватало сейчас разборок с неадекватным ревнивцем.
-Потому что ты пьян, Дима– это первое. А второе– ты не собирался спускаться, когда я бежала с ребенком на руках, который задыхается, поэтому не нужно мне предъявлять претензий,– я заметил, как Лина выросла, как она изменилась. Не было больше той робкой девушки, которая задыхалась от каждого моего прикосновения. А может и не было, может она всегда была такой холодной?
-А это не тот ли папка Жени, за которым ты убивалась?,– смотрит на меня своими пьяными глазами,– Из-за которого ты мне никак дать не можешь?,– я не сдерживаю и хватаю его за поля куртки.
-Нам сейчас не до твоих пьяных разборок, просто свали.
-Дима, мне нужно спешить к дочери, мне не до этого,– этот придурок скидывает мои руки и смотрит на Лину, осматривая её, она ему нравится. А у них ничего не было, не было. Но почему?
-Если ты так, тогда проваливай, ты мне и не нужна была, раз ты такая,– Лина зажмуривает глаза и я понимаю, что он её унизил и обидел.
-Зайди в подъезд,– Лина непонимающе смотрит на меня,– Быстренько зайди,– она слушается и заходит в подъезд, а я остаюсь с этим сучком один на один. И сразу провожусь по морде, он садиться на лавку, а бабки вокруг охают, видимо, они были зрителями нашего представления
–Ещё раз я тебя увижу здесь– урою. Понял?,– поднимаю его за шкирку и ставлю перед собой, отряхивая его одежду от невидимой пыли,– Понял?,– это чудо махнуло головой и потащилось к своей колымаге. А я зашел в подъезд за Линой…
Глава 12. Лина
Не знаю, зачем Гордей остался там с Димой, но мне было не до этого, я просто хотела скорее подняться в квартиру, переодеться и поехать к Женьке.
Гордей вернулся спустя 3 минуты моих подсчетов. Следов избиений на нем не было, но на Диме они, скорее всего, были.
-Какой этаж?,– спросил Гордей брезгливо осматривая подъезд. Конечно, для него такие условия верх неприятного и отвратительного.
-Второй,– да, такой же, как и у меня был раньше, на который Гордей забирался.
Я старалась подниматься, как можно, быстрее, чтобы он не думал, что я калека. Мы поднялись и я открыла дверь, которая была не заперта, потому что, когда я выбегала, я не думала об этом.
-Можешь подождать здесь или…
-Я пройду внутрь,– ну конечно, такие, как он не спрашивают разрешения. Он даже здесь хозяин, а меня так это раздражает.
-Где комната Жени?,– вдруг спрашивает.
-У нас общая комната, и одна единственная здесь,– Гордей смотрит на меня таким взглядом, по типу «И как ты можешь здесь жить с ребенком», а вот так, у нас здесь свой мир и нам он нравится.
Я прошла в нашу комнату, а Харитонов потащился со мной, внимательно осматривая все игрушки, которые были на полу. Женя была очень аккуратной девочкой, поэтому все её вещи всегда были аккуратно сложены и стояли на своих местах.
-Она любит лошадей?,– заметил, все то он видит.
-Поняшек, она очень любит этот мультик,– вдруг Гордей улыбается и рассматривает все игрушки,– Она их коллекционирует?
-Да, постоянно покупаем ей новенькую в коллекцию,– Гордей так же продолжает улыбаться и рассматривать фото, на одной из полок стоит фотография, где я беременна Женей на 8 месяце, там меня сфотографировала Светка, когда мы гуляли в парке. Гордей остановился и начал разглядывать это фото, дольше, чем все остальные.
-Как ты перенесла беременность?,– и зачем ему эта информация?
-Тяжело, практически все время по больницам,– не буду рассказывать больше, ему это не нужно.
-А роды?,– это точно не нужно ему знать.
-Женя родилась здоровой девочкой,– ответила я.
-Я спросил про тебя,– мне очень неловко говорить об этом, ведь мы друг другу никто. Уже никто.
-Я чуть не умерла, тяжело было,– а Гордей сглотнул и опустил глаза.
-Я бы хотела переодеться,– Он поднимает на меня глаза и рассматривает все мое тело, а мне становится так неловко. Хочется спрятаться под одеялом. Наверное, мое фигура ему очень не нравится. Хотя, мне то какое до этого дела. У него есть его модель, пусть на нее и смотрит.
Гордей молча выходит, а я надеваю джинсы, которые висят на мне, как папины, просторное худи и куртку. Когда выхожу не нахожу Гордея в коридоре, он стоит в кухне и рассматривает все вокруг, а когда замечает меня, спрашивает:
-Ты тут что-то готовила?
-Да, я была за плитой, когда Евгешка подавилась,– он посмотрел на то, что я готовила, наверное, вспомнил, что я для него тоже делала такие простые, но вкусные блюда,– Поехали, пожалуйста,– Гордей кивнул и мы пошли к машине, а когда отъехали, Гордей повернул в другой переулок.
-Куда ты едешь?,– по-моему больница была в другом направлении.
–Хочу накормить тебя…
-Не нужно, нужно к Жене…
-Тебе нужно поесть, мы очень быстро,– я не могла спорить с ним, потому что он был за рулем и я не хотела уже психовать.
-Я не…,– замолчала по поводу своей платежеспособности, постараюсь заказать, как можно меньше.
Мы приехали в какой-то ресторан, который точно был мне не по карману. Зашли в него и заняли место возле окна. Интерьер был очень приятный, все было в темных тонах, только я сюда вообще не подходила.
–Нам пожалуйста два грибных крем-супа,– господи, ну и цены,– одну пасту с телятиной, а девушке пасту с курицей и песто, а так же чизкейк на десерт,– так, я не могу себе это позволить,– и зеленый чай с жасмином на двоих,– он помнит, что я его очень люблю.
Я сидела и рассматривала все вокруг, не знаю, как буду это все оплачивать. По идее на моей карте было что-то, но утром я отправила деньги за аренду квартиры и оплатила квартплату. Вокруг сидели парочки, некоторые спустились в бизнес центра, чтобы поужинать, некоторые пришли на свидание. Нам очень быстро принесли первый заказ, пах он очень аппетитно, и на вкус, наверное, был тоже неплох.
-Ель пожалуйста, Лина,– я взяла ложку и сделала первый глоток супа. Он был божественно вкусный, либо я была очень голодная, либо это сногсшибательное блюдо. Я наелась ещё на половине тарелки, и Гордей сразу заметил это,– У нас ещё паста впереди.
-Я не могу столько…
-Давай, тебе нужно набраться сил, чтобы побыть с Женей, а ты такая… совсем худая,– для него я была уродкой, я знаю, что Гордею нравилось, когда попа плотная и мясистая, он даже тогда все время пытался меня накормить, а сейчас тем более.
Я доела суп и нам сразу принесли пасту, но вот пасту я доесть полностью не смогла, а вот чай пила с удовольствием, я вообще любила все горячее. Даже летом в жару, я могла сидеть и пить чай, потому что горячее в любое время для меня– лучший напиток.
-Попробуй десерт,– я отломала кусочек торта, он действительно был вкусный и свежий, но доесть я его не смогла, потому что я и так наелась под завязку.
-Я все, спасибо, я смогу заплатить только за….
-Лина, пожалуйста, я тебя сюда сам привез, а это означает, что я угощаю,– мне от этого было не очень, но я больше ощущала неловкости, что мы тут сидим и едим, а моя маленькая Евгеша там в больнице одна…
