Текст книги "Элементаль: магия крови (СИ)"

Автор книги: Ева Звон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

–Может все не так уж и плохо, – сказала Карина.

–Меня больше беспокоит тот факт, что мы больше никогда не увидим свои семьи, – присаживаясь рядом сказал, Макс.

–А меня это не волнует. Своей семье я не очень-то и нужна, – с горечью в голосе, произнесла Арина.

–Они любят тебя! – воскликнула Карина.

Арина громко фыркнула, и бросила недокуренную сигарету в мусорку.

–Ну что идем дальше гулять? – предложила Арина слишком бодро, поднимаясь, со скамьи. – Меня всю трясёт от адреналина!

–Нет, я иду домой, – отказался Максим.

–Ладно, иди. А мы пошли дальше. – Арина и Карина поднялись и пошли в противоположную сторону от Максима.

Он взглянул на небо и пошёл домой, думая о том, что Варька его прибьёт, когда узнает, что он целовался с Виталькой, его и самого тошнило от этой мысли. Ему хотелось немедленно промыть рот с мылом. Тошнота до сих пор не прошла. Жалея себя, он хмурился и грустно волочил ногами в сторону дома.

* * *

Элиот сидел на камне и смотрел на небо, тусклая полоска света говорила, что солнце уже село и наступают сумерки, а на востоке показалась серебристая луна, которая светила ровно и спокойно.

Рядом сидела Селена, в метрах в пяти сидели Анна и Маркус, обнявшись и не отводя глаз от камня Аграэль.

Когда и при каких обстоятельствах появился этот камень, не знал никто, скорее всего в тот день, когда был сотворен мир. Этот камень обладает огромным запасом магии, и которая будет подвластна лишь одному человеку, а точнее Величайшему. А ещё этот камень единственная защита от того Подземного мира, который так и стремится вырваться на свободу. Так что если и забрать магию этого камня, то сам камень так и будет преградой для Подземного мира, если только Величайший не откроет проход.

Сама же громада камня уходила в землю. Лишь малая часть была видна на поверхности. Зимой он не замерзал, а в лунном свете слабо мерцал, магия от него исходила волнами, до него много раз дотрагивались, но магия так и не была никому отдана. Хотя в последнее время всё чаще стали приходить другие существа, чтобы коснуться его, кто-то еще не верил в пророчество, и надеялся, что магия достанется не Величайшему, а лишь достойному.

Камень сам находился под аркой, простые люди считают, это природным творением, просто они не знают, что много тысячелетий здесь были ворота Подземелье, но сейчас, когда они закрыты, то мох, ветер и вода сделали своё дело, придав арке вид более естественный и даже природный.

Он обвёл взглядом местность, сегодня было тихо, ни вампиров, ни оборотней, даже как-то подозрительно, но тем лучше, нет их и можно хоть спокойно посидеть.

Внезапно Анна вскочила с камня и чужим голосом сказала:

–На кладбище около десяти оборотней у них жертвоприношение какое-то, мы не справимся вдвоём, нам нужна помощь, – закончила Анна.

–Кто идёт? – спросил Элиот поднимаясь.

–Я иду, – поднялся Маркус.

–Хорошо мы с Маркусом идём туда, а вы оставайтесь тут, – решил Элиот.

Анна и Селена согласно кивнули. Элиот очертил мечом, ровный круг, границы которого стали мерцать. Элиот и Маркус одновременно шагнули в очерченный круг и сказали:

–Старое кладбище! – их контуры стали таять, а потом и вовсе исчезли.

–Ну, вот мы вдвоём, – пыталась развеселить Анну, сказала Селена, но та лишь презрительно посмотрела на русалку и отвернулась.

Но тут налетел легкий ветерок, и Анна вскинула голову вверх, и тихо прошептала.

–Тут кто-то есть.

Селена стала оглядываться, но никого видно не было. Лишь где-то в дали кричал ворон. Мелькнула фиолетовая вспышка, и Селена почувствовав ужасную усталость, упала к ногам Анны. Анна огляделась, держа наготове оружие, но никого не было видно. Последняя мысль, мелькнувшая в ее голове, до того, как ее поразила фиолетовая вспышка, это то что надо подать сигнал остальным. Но она не успела это сделать, и настигшая ее фиолетовая вспышка, также подкосила, как и русалку и она упала рядом с ней.

Из темноты вышло пять путников в чёрных плащах, они прошли мимо девочек, даже не обратив на них внимание. Первый и самый крупный на вид подошёл к камню. Он наклонился перед ним, касаясь его своей рукой, он простоял так минут пять, но ничего не произошло, и он отступил. Следом шагнул ещё один, но так и ничего не произошло. По очереди они подходили и касались камня, последний в гневе пнул камень и сквозь зубы проговорил.

–Твоя сила, глупый камень ещё будет моей! – он развернулся и растаял во мраке. Так же поступили и все остальные кроме одного самого крупного, он наклонился и погладил камень, тихо прошептав.

–Видимо и правда надо ждать Величайшего, который получит твой дар Аграэль, – он отступил назад и также растаял.

* * *

Она сидела погруженная в свои мысли, прислонившись к деревянной стене своего домишки. Когда-то давно она уже жила в подобном месте. Это было так давно, что казалось уже не правдой.

Ее милый старый дом. Такой родной и знакомый до боли. Она еще помнила, как в жаркие летние дни, солнце нагревало дом, и он становился теплым на ощупь. Она помнит, как коптила их маленькая печка, наполняя всю избу сладковатым запахом хвои.

Ее старый родной дом, стоял на окраине деревни, где дальше начинались леса. Еще, будучи совсем крохой, она убегала в сосновый бор, не боясь ничего.

Боялись ее. Ее дара. Она могла с легкостью исцелить умирающего, своими травами и зельями, но ей больше нравилось готовить яды, для крыс и мышей, или волков, которые губили отары овец, ее отца.

Ее боялись и почитали, пока она не совершила ошибки и не убила своего жениха.

Ее родители решили ее выдать замуж за одного старого и достаточно богатого купца. Ей в свои, тринадцать лет, было страшно смотреть на старого и толстого жениха. Ее маленькое сердечко замирало в груди от страха, что однажды, она станет его женой.

Еще чаще она стала уходить из дома и бродить целыми днями по полям и лесам. Только там, она чувствовала себя в безопасности.

Однажды зайдя слишком глубоко в лес, она наткнулась на озеро. Раньше она никогда не заходила так глубоко, и не видела этого лесного озера, хотя и слышала от деревенских сторожил про него. Озеро это слыло не доброй славой.

В его кристально чистой воде плавал самый красивый юноша, которого она когда-либо видела. Его длинные темные волосы спадали на спину, а капли воды стекали по его обнаженному телу, оставляя прозрачные дорожки.

Она хотела спрятаться за деревом, но предательская ветка хрустнула, и он обернулся. Его прекрасные фиалковые глаза, пригвоздили ее. Она не могла пошевельнуться, или даже вздохнуть.

Он первым нарушил тишину. Его нежный бархатный голос, заставил ее всю затрепетать.

–Кто ты?

Набрав в легкие побольше воздуха, она произнесла свое имя.

–Зося.

Он весело улыбнулся и покачал головой, выбираясь из воды.

–Это имя не для тебя. Оно слишком простое. Тебе нужно такое имя, которое боялись бы все, – говоря это, он выбрался из воды, и капли воды уже стекали по его стройному телу, они огибали мышцы, выделяя их красоту. Увидев все это ее сердце, дрогнуло, и сразу стало очень жарко, ее тело просто горело изнутри.

Она нервно сглотнула и подняла глаза, стараясь не смотреть вниз.

–А какое мне подойдет?

–Зарина... – прошептал он, подходя вплотную к ней. – Ты когда-нибудь видела раздетого мужчину?

Она вдохнула острый аромат его мужского тела и задрожала еще больше.

–Нет, я никогда не видела раздетого мужчины, даже когда лечила, – она прикусила губу, чтобы не выдать дрожь. – Но у меня есть жених.

–Которого ты не любишь, – он склонился к ней, приподняв за подбородок. – Ты не хочешь выходить замуж. И я могу тебе помочь, – он склонил свою голову еще ниже, и его губы оказались рядом с ее губами.

–Вы женитесь на мне? – прошептала она.

–Лучше. Мы будем вместе. И я покажу тебе мир, настолько чудесный, что ты никогда не захочешь вернуться в эту дыру. Только ты должна кое-что сделать для этого, – он мягко поцеловал ее. Не поцелуй, а мучение – дуновение дыхания, мазок языком, прелюдия и обещание. Меж ними проскочила заряд молнии. Их желание было мучительно болезненным и сладострастным. Ее тело напряглось до болезненной муки. Но его напор заставил ее отстраниться. Она выпрямилась. Он отпустил ее голову, взял за правую руку и притянул ее к своей подрагивавшей плоти – мягкой, но в то же время упругой.

Бесконтрольное желание охватило ее тело. Она не могла пошевелиться и только восхищалась чудом мужского возбуждения. Ничто не могло сравниться с этим. Он был мягче бархата и тверже стали. Гораздо длиннее ширины ладони. И пульсировал так, что пронимало до самого сердца.

Зося судорожно вздохнула.

–Я даже не знаю, как тебя зовут.

–Мое имя Константин. И я предлагаю тебе свободу не только от жениха, но и от родных. Никто не посмеет указывать тебе, что можно делать, а что нельзя.

–Что я должна сделать? – спросила она.

–Ты готова стать Зариной? – Он снова припал поцелуем к ее губам, заставляя ее задохнуться от обжигающего жара. Его язык грубо проник в рот ее. Он касался ее языка и неба. А его напряженная плоть пульсировала и трепетала в ее кулаке. Легкие Зоси ныли от потребности в кислороде, но Константин не отрывался от нее. В какой-то момент, он оторвался от ее губ, лишь для того, чтобы она смогла прошептать.

–Да.

–Подними руки, – скомандовал он.

Простой льняной сарафан соскользнуло через голову. А его ловкие пальцы растягивали маленькие пуговки ее сорочки.

Ладонь Константина охватила ее ягодицы, пальцы проникли в отверстие в шерстяных панталонах. Ладони скользнули вниз, охватили бедра и привлекли к твердой мужской плоти. Его фиалковые глаза приковали ее взгляд. Не отводя от нее взгляда, он положил ладони ей на груди и провел по болезненно напрягшимся соскам.

Льняная ткань соскользнула с плеча. Прохладный воздух. Горячая кожа. Руки Константина тяжело лежали на ее обнаженных грудях. Ощущение было необыкновенно сильным. Невероятно болезненным. Зося не представляла, что бывают такие всепоглощающие желания.

Она зажмурилась.

–Открой глаза, Зарина, – приказал он. Она нехотя повиновалась. – И больше не закрывай. Не от кого прятаться. Я знаю все, что ты чувствуешь. И понимаю все, что ты хочешь.

И он провел ладонью по ее каменно-твердому, заострившемуся соску.

У нее все сжалось в груди, и она судорожно выдохнула, когда он наклонился и взял ее сосок в рот. В груди разлился и побежал по спине раскаленный металл.

Она запустить в его волосы свои пальцы, притягивая его голову к груди, чтобы он полнее вобрал ее сосок в рот.

Его рука коснулась ее нижних губ, до которых раньше, кроме нее, никто не дотрагивался. Это прикосновение заставило ее тело содрогнуться.

Он уже в ней или только касается заветного места? Ноги Зоси невольно раздвинулись, предоставляя мужчине свободу действий. Она напряглась и ждала... ждала...

И вот это произошло: она ощутила влажный, горячий, шероховатый палец. Она судорожно обхватила голову Константина, шея ее изогнулась в безмолвной конвульсии наслаждения. Прохладный воздух после жара его рта показался ледяным. Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом. Его палец продвинулся дальше во влажный проход. И оба почувствовали сопротивление мембраны – символа ее девичества.

Он опустился на колени перед ней. Его ловкие пальцы расстегнули пуговицы ее панталон, стягивая их вниз. Ее колени подогнулись, и она опустилась рядом с ним, на мягкую подстилку изо мха.

Губы Константина изогнулись в улыбке – красивые губы: верхняя – четко очерчена, нижняя – мягкая, но в то же время волевая.

Его ладони легли на ее обнаженные плечи, и она почувствовала тяжесть исходящего от них жара. Ее пальцы сомкнулись на его руках, и она почувствовала, что волосы на них щекочущие и мягкие. Нежно целуя ее, он уложил ее на мох, а сам опустился рядом, нависнув над ней. Его губы стали спускаться ниже, оставляя мокрую дорожку, все ниже и ниже.

Внезапно он схватил ее за бедра, раздвинув ее колени – все шире и шире, пока мышцы протестующе не возопили и прохладный воздух не коснулся самой интимной части ее тела. В такой позе он видел абсолютно все.

Она была совершенно беззащитна.

Темные волосы показались меж ее бедер и щекотали кожу. Мягкие губы встретились с мягкими губами – прикосновение, как дуновение воздуха. Она судорожно всхлипнула, сладкая агония взметнулась от живота к грудям.

Все ее внимание сосредоточилось па темной шевелюре Константина и на его рте, который был всего в дюйме от ее сокровенного местечка.

Он наклонился и коснулся языком меж припухших губ, кончик языка уперся в клитор и ласкал, ласкал. Она закрыла глаза, погружаясь в пучину наслаждения.

Он яростно толкнул внутрь жаркого грота языком, как будто уже собирался лишить ее девичества. Мышцы Зоси свело. Он толкал языком и лизал защищавшую ее мембрану, и, в конце концов, она перестала понимать, что испытывает: удовольствие или боль. Она не представляла, что такое возможно. Но вот пронзительная боль сменила горячечное наслаждение. Он ее пробил!

Веки взлетели в немом изумлении, и она ухватилась за его голову. На одно безумное мгновение губы Константина сомкнулись на ее клиторе; зубы сошлись у корня, пока он сосал и сосал. Острая боль смешалась с острым наслаждением.

Она не представляла, что мужчина способен сосать женщину, словно младенец. Внезапно Константин распрямился; его губы блестели от ее соков. Волосы на его лобке оказались рядом с ее, а напряженная плоть уперлась в то место, которое он только что ласкал, лизал и покусывал. Ладонь охватила щеку, он наклонился к ней – рот оказался горячим, влажным и отдавал ее ароматом.

–Если захочешь, кричи.

Она поперхнулась. Нечто огромное, округлое и обжигающе горячее рвалось к ней внутрь. Она вцепилась ему в плечи.

Его левая рука скользнула по ее щеке – вниз, к груди, ладонь зацепила соски. Вновь всколыхнулось желание и устремилось в поясницу к бедрам. Давление усилилось.

–Расслабься.

Губы Константина открылись навстречу ей, а напор меж бедер усилился, и он проник внутрь ее. Ее крик приглушили его губы. Левой рукой он ухватился за ее бедро, а правую подвел под ягодицы.

Она стиснула зубы, на глазах ее показались слезы.

–Больно, – прошептала она.

Константин схватил ее руку и зажал между их телами.

Он прижался лбом к ее лбу – кожа липкая и жаркая от пота. Или, может быть, это ее кожа казалась таковой.

–Заставь меня кричать, – хрипло произнес он. – Согни бедра. Позволь доставить тебе наслаждение. Дай войти. А когда войду, сомкнись так крепко, чтобы я закричал вместе с тобой.

Она кусала его губы, внутри ее трепетала чужая плоть.

Она не представляла, что возможно достичь подобной степени интимности. Мужчина и женщина в страсти сливались в одно целое.

Мускулы Зоси сомкнулись вокруг его плоти.

Он продвинулся еще на дюйм, затем отступил обратно. Снова вперед – насколько глубоко она способна его принять? Рождался разящий, обжигающий ритм, и она инстинктивно его повторяла, а сама смотрела в его невыразимо прекрасные глаза.

Неожиданно она выгнулась и застонала от режущего тело удовольствия. Он поднялся на ноги, но продолжал крепко держать ее за ягодицы. А затем опрокинулся на спину и усадил ее себе на бедра. Она запрокинула голову и всхлипнула – он заполнил ее. Он весь оказался в ней.

Жар поднялся к горлу, к груди. Константин облокотился о поваленное дерево и принялся покусывать сосок, продолжая впечатывать в нее свой жезл. Казалось, глубже войти невозможно, однако он сумел, и она, потеряв над собой контроль, закричала.

А потом опять, когда весь лес перевернулся вверх дном, и ветерок холодил ее голову и плечи, а его бархатная кожа – ягодицы. Она смотрела снизу-вверх, и мускулы внизу живота трепетали после очередного оргазма в предвкушении следующего.

Он перевернулся и распростерся на ней, меж ее бедер, его плоть – глубоко в ней. Ее питало только его дыхание. Лишь его тело могло утолить жар, полыхавший в ее теле.

Он зарылся лицом в горячий, влажный изгиб ее шеи. Мускулы женщины плотно охватывали его. В его груди зрел крик и рвался наружу, сотрясая тело. Сперма рванулась и горячим потоком наполнила ее.

Вместе с облегчением вернулась способность мыслить.

Он скатился с нее и сел.

В смущении она стала искать свою одежду.

–Тебе пора уходить, – сказал он, когда она оделась.

Тоска защемила ей сердце. Внезапно ей стало страшно. Что все это было пустыми обещаниями, и что ей теперь опозоренной и обесчещенной придется идти к родителям, которые выгонят ее из дома.

Он тоже поднялся и накинул на свое голое тело черный, расшитый золотом плащ, из складок которого он достал маленький пузырек с прозрачной жидкостью.

–Сегодня к тебе придет твой жених с дарами. И когда ты будешь подавать чай на стол, подлей ему этого зелья. А после приходи сюда, Зарина.

Дрожащей рукой она приняла пузырек и на нетвердых ногах, постоянно оборачиваясь, пошла в сторону деревни. Где этим же вечером отравила, ненавистного жениха и, захватив с собой узелок с вещами, снова вернулась к лесному озеру, где ее ждал Константин.

–Я знал, что ты придешь, – он улыбнулся и протянул ей руку.

Взявшись за руки, они вошли в воду. Ей стало страшно, брести просто так к середине озера. В какой-то момент, ее ноги перестали касаться дна, и она схватилась за Константина, который ее поддержал.

Лишь оказавшись на середине озера, он остановился и, посмотрев ей в глаза, спросил.

–Ты веришь мне?

–Да.

Лишь это сорвалось с ее губ, как он, подхватив ее на руки, стал тянуть на дно. Она стала вырываться. Брызги полетели в разные стороны, но он был сильнее ее, и все глубже увлекал на дно.

В какой-то момент она открыла глаза, пытаясь различить, где вверх, чтобы попытаться всплыть. Но тьма обступила ее со всех сторон. Последние пузырьки воздуха сорвались с ее губ. И темнота. А после звук его голоса вернул ее к жизни.

–Добро пожаловать, Зарина, в свой новый дом.

Но это было так давно. Так давно и казалось уже не правдой. Нет той робкой и маленькой девочки, гуляющей средь лесов. И Константина, ее любовника и учителя, нет. Убит светлыми. Скорее всего, и ее старого дома больше и нет. Его развеяли ветра, по реке времени.

Прохладный ветерок подул, бросив ей под ноги опавшую листву. Наклонившись, она подняла один. Здесь в лесу, почти на самой вершине горы, ветер часто бушевал. Но только здесь, она чувствовала себя хоть в какой-то безопасности, чем там на болотах. Лес всегда был ее крепостью. Он давал ей все, что ей нужно. Защищая и спасая.

Подумав про болота, она сразу вспомнила Мермана. Пока она нужна ему. Значит, она еще будет жить. Она ввязалась в опасную игру. И все ради одного. Ради власти. Стать главой ковена ведьм, почетно и ответственно. Но власть, интересовала ее не больше чем яблоко дракона. Ей нужны были знания и не больше. Только знания, являются главным богатством. Она должна узнать, что Мара сделала с ее дочерью. И она сделает все, для достижения своей цели.

Она плотнее закуталась в свою мантию, и надвинула капюшон на лицо. Стало прохладно, и начало темнеть. Лучше ей зайти в дом. Поднявшись с места, она направилась к входу, и уже коснувшись дверной ручки замерла. Последний порыв ветра пронзил ее тело, бросив ей под ноги целых ворох листьев. Выругавшись сквозь зубы, она стала отшвыривать их ногой, чтобы те не попали в ее дом. Внезапно ее нога замерла. Среди листьев лежал свернутый пергамент, запечатанный красной сургучной печатью.

Наклонившись, она подняла его. Печать была Повелителя. Сломав ее, она развернула пергамент и прочитала.

«Зарина, твой Повелитель желает вручить тебе награду, за смерть отступницы Мары».

Лишь успев дочитать до конца, она вскрикнула. Пергамент вспыхнул, исчез.

Отряхивая остатки пепла со своих рук, она довольно улыбнулась. Все получилось, так, как она и рассчитывала. Она станет главной ведьмой ковена. И тогда ей никто не посмеет мешать в поисках ее дочери.

Глава 17

Новый враг

Элиот и Маркус телепортировали на кладбище, чтобы помочь Амелии и Сорану.

Амелия и Соран сидели за могильной плитой, крепко прижавшись к её поверхности, там их и нашёл Элиот с Маркусом. Как только они телепортировали то сразу же пригнулись и последовали примеру своих друзей.

–Сколько оборотней? – спросил Маркус.

–Десять леканов, и ещё два оборотня – пантеры обычные, ещё парень, – ответила Амелия.

–Зачем им парень? – недоумевал Элиот. – Если есть, то они сразу съедают на месте, а тут избивают его, да ещё плёткой. – Заглядывая за памятник, пробормотал эльф.

–Да ты прав. Это подозрительно, поэтому я вызвал Вильяма, может он, что то сообразит, – произнёс Соран.

В это время словно из-под земли возник Вильям и присел рядом с друзьями.

–Вильям там не просто оборотни там леканы, – прошептала Амелия.

–Терпеть их не могу, – проворчал он, материализуя свои доспехи, уже через минуту на нём красовались доспехи из железа и серебра, а в руках был меч. Остальные последовали его примеру, даже Амелия материализовала свои доспехи, но в отличие от парней она ещё призвала щит, на котором было изображено небо и созвездия, а точнее одно созвездия, это рыба.

–Вильям у них обычный парень, которого они не едят, а избивают плетьми, – сказал Соран.

–Что?! – воскликнул Вильям.

–Что слышал. Надо спасти паренька, – прошептала Амелия и вылезла из их укрытия, направляясь к тому месту, где избивали привязанного плетьми парня.

–Ты оставил Варю одну, – прошептал с упреком Элиот.

–Ничего с ней не случится, она спит в своей постели, – проворчал Вильям и ринулся следом за Амелией.

* * *

Два дня до этого

Молодой человек Чернов Антон вышел из дома своего лучшего друга. Было уже примерно двенадцать часов ночи, и он шёл на свидание к своей давней возлюбленной Сашке Дарьиной. Сашку он любил с шестого класса, но сказал ей об этом совсем недавно, она над ним посмеялась, но всё же позволила за собой ухаживать. Правда она с его мнением не считалась почти, и рядом с ней всегда крутились какие-то парни, с которыми она очень часто гуляла, в то время как Чернов сам сидел дома и страдал. Конечно, он считал себя самым красивым парнем в поселке, похожим на Тома Круза.

Он и правда, походил внешностью, на знаменитого голливудского актера. Среднего роста, бронзовый цвет кожи, чёрные густые волосы и карие глаза, пухлые губы, округлый подбородок и большой нос с горбинкой. Внешность его больше смахивала на внешность простого мексиканца или испанца. Как он сам говорит, что его самое красивое место на теле, это его упругая попка». Не зря он прокачивал её в спортзале долгими зимними месяцами.

Вообще он слишком самоуверенный, лицемерный, эгоистичный, наглый и самовлюблённый. Его завышенная самооценка била через край. Но некоторым девчонкам это нравится, и они считают, его самым красивым и сексуальным.

Все очарованы им, хотя у него плоские шуточки и заученные фразы, которыми он пытается, кого-то насмешить. Вообще больше всех его не любила Варвара, иногда ей казалось, что она одна видит этого хвастливого бабуина насквозь!

Так вот в этот день Чернов решил удивить и пригласил Сашку на свидание и не где-нибудь, а на кладбище! Ну, у всех свои червяки в голове и где назначать свидание не нам судить.

Чернов решил перед свиданием набраться храбрости и купил себе бутылочку пива. Он шел, не спеша на кладбище, на ходу выпивая. Назначил он свидание возле тринадцатой могилы в правом ряду шестого ряда, он быстро нашёл могилу, потому что во всём кладбище только у этой могильная плита была чёрного цвета. Он присел на скамейку и допил бутылку, глянул на часы. Было 23:59.

«Что ж как любая девушка она опоздает и придет только в половину первого, надо было взять ещё пива, а то делать тут нечего».

Но тут произошло неожиданное, где-то совсем рядом послышался вой собак, который резко рассёк воздух и заставил Чернова поёжиться и мысленно обругать Сашку, что она опаздывает.

Где-то треснула ветка и каркнула ворона, послышались шаги. Чернов поднялся со скамьи и посмотрел во тьму, лишь узкая полоска света от луны освещала тропинку, но дальше была тьма. Что-то мелькнуло в темноте, и на свет вышла девушка, такой красоты, что у Антона от увиденного челюсть отвисла.

Девушке на вид было где-то восемнадцать-двадцать, её кожа была оливкового цвета, чёрные густые волосы спадали каскадом на плечи, которые были обнажены, глаза были, как и волосы черны и в них не отражался свет, прямой нос и пухлые алые губы дополняли картину. Сама она одета была в тунику чёрного цвета с огромным декольте, и она была боса. Она плотоядно улыбалась и всё ближе подходила к Чернову, который даже пошевелится, не мог. Она подошла вплотную к нему и, наклонившись ближе. Но дальше сделала неожиданное, вызвав тем самым улыбку на его лице. Она начала обнюхивать его, а затем облизнула губы и отошла тихо, прошептав:

–Как тебя зовут?

–А-а-а-а... меня? – пропищал Чернов.

–Ну, кого же ещё глупенький, – промурлыкала красавица.

–Антон.

–Скажи Антон, что ты тут делаешь? – сладко спросила она.

–Жду девушку, – запинаясь, прошептал он.

–Как это мило, – пропела она, а затем всё также спросила его, глядя ему в глаза. – Хочешь пойти со мной? – стягивая с себя тунику и обнажая свое потрясающее тело, прошептала он.

Чернов уже не мог говорить и лишь закивал головой как китайский болванчик.

–Хорошо, – улыбнулась девушка и своей красивой рукой коснулась головы Чернова и тихо прошептала. – Сон ночной приди и накрой своей тьмой, – затем склонилась над Черновым и поцеловала его по очереди в оба глаза.

Внезапно он пошатнулся, и на него навалилась тяжесть. Он упал на землю к ногам красавицы. Она же тем времен повернулась к странным теням, что мелькали позади неё и Чернова, и кивнула им. Те оглядываясь, вышли из тени и подошли к Антону, который лежал и храпел.

На фигуру упал свет луны, это был огромный волк выше лошади с серебряной шерстью, которая светилась в свете луны, он оскалился, обнажив огромные сантиметров семнадцать белые клыки. Когда на него девушка взвалила Чернова (сумев поднять его даже не прилагая особых усилий). Хвоста у этого существа не было, лапы же были мощные, а коленные чашечки вогнуты назад, что говорило о том, что это оборотень, а вот отсутствие хвоста говорило, что это лекан, собрат оборотней, но который больше не может, превращается в человека и питается только плотью человека. Он развернулся и побежал обратно во тьму от чего земля содрогнулась.

Девушка, улыбаясь, посмотрела вслед лекану, и сама тем временем воткнула в землю нож, которого да этого у неё даже в руке не было, и присела возле него, затем с лёгкостью гимнастки перекувыркнулась через него и стала чёрной пантерой, а нож тем времен исчез также не понятно, как и появился. А девушка-пантера, утробно зарычав, побежала следом за леканом, олицетворяя красоту и грацию.

Минут через пять пришла Сашка Дарьина, посидела немного и ушла, решив, что завтра скажет Антону все, что о нем думает. Но так как на завтра он в школу не явился, то она все свои слова и мысли оставила при себе. Антон Чернов канул в безвестность до сегодняшнего дня.

Антон открыл глаза, всё тело ныло и хотелось, есть, он попытался повернуться на другой бок, но тело пронзила ещё более сильная боль и он застонал. Он захотел пошевелить рукой, но это у него не вышло, и он понял, что связан и лежит на чём-то холодном и жестком. Он приподнял голову, но ничего не было видно кругом тьма.

«Может я упал в могилу?» – спросил он себя, но тут же отверг эту мысль. Он только помнил, что там была красивая девушка, а дальше был провал. Хорошо, что рот ему не заткнули, и он может кричать, но что это ему даёт? Он набрал побольше воздуха в лёгкие и что есть мочи закричал:

–Эй! Кто-нибудь, развяжите меня! Эй, народ!!! – кричал он, но никто ему не отвечал. Прокричав так минут, пять он уже отчаялся и попытался ползти, но был так крепко связан, что с трудом вообще мог повернуться на спину.

«Не уже ли я здесь умру?» – всё спрашивал он себя. Только одна мысль крутилась у него в голове.

«Только бы не умереть!»

Но тут прямо над ним показался свет, заставив его зажмурится. Едва привыкнув к свету, он понял, что произошло.

Открылся люк, и в него просунула голову та красивая девушка, посмотрев на него без особого интереса, она насыпала какого-то порошка на него и снова закрыла люк.

«Что она на меня насыпала?» – только и успел подумать он и тут же провалился во мрак.

Очнулся он от сильной тряски, открыл глаза, было кругом темно, ему показалось, что он, куда-то скачет на лошади, по лицу ему били ветки деревьев, он зажмурился, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть, но у него ничего не вышло, и он снова уснул.

В этот раз он очнулся он жуткого рычания, которое доносилось совсем рядом. Он открыл глаза и осмотрелся, рядом с ним стояла та самая девушка, а чуть в стороне ещё одна только она стояла к нему спиной, но даже со спины она была очень похожа на девушку, которая насыпала на него порошок. Он попытался ей сказать, чтобы она отвязала его, но только сейчас понял, что рот ему чем-то заткнули, раздели по пояс, а руки связали за спиной, а его самого привязали спиной к надгробию какой-то могилы. Он огляделся ещё раз и теперь помимо двух девушек ещё заметил огромных волков размером с лошадь, которые ходят по кругу и рычали, смотря на него. Внезапно вторая девушка к нему обернулась, в руках у неё была плеть.

Повиливая бёдрами, она подошла к нему, взяла его подбородок в руку и заглянула ему в глаза, а затем, повернувшись к той девушке прошептала:

–Симпатичного ты нашла Эфа, жаль будет его мордашку портить.

Чернов от услышанного ими вердикта протестующе замычал. Эти двое громко засмеялись. Эфа прижала к себе вторую девушку и страстно впилась в нее губами. Ее язык проник вовнутрь, гладя и лаская. Не отрываясь она сорвала остатки одежды своей подруги, стягивая попутно свою тунику. Вторая девушка прервала поцелуй и отстранилась.

–Элла мне никого и ничего не жалко, так что я начну, – внезапно в её руке появилась плеть, взмахнув кистью руки, она рассекла воздух, послышался щелчок, а затем громкое мычание Чернова. Плеть угодила ему прямо в живот. Из раны хлынула кровь, но девушки на это не обратили на это внимание, они продолжали наносить удары. Он уже перестал считать, и даже чувствовать боль ему хотелось только одного, поскорее умереть. Он просил только одного умереть и не мучатся. Кровь уже ручьём текла из его ран, стекая вниз по туловищу, волки уже рычали громче и ускоряли шаг.

А Антон тем временем думал:

«Господи дай мне умереть. Прекрати мои страдания».

Он уже повис на веревках, почти лишившись чувств, но тут из тьмы вышло четверо мужчин облачённых в доспехи как во время Средневековья и девушка одетая как амазонка в нагрудник, шлем и гетры. Щит она держала в левой руке, а в правой меч. У парней щитов не было, только мечи они держали в руках. Из-под шлема одного парня выглядывали светлые пряди волос, которые светились в свете луны, а из-под шлема второго выглядывали тёмные пряди. Третий парень явно был рыжеволосым, потому что было видно несколько медных прядей, четвёртый и самый крупный парень был ближе всех к волкам, и он принял удар на себя, когда, рыча и скаля зубы, на него кинулись волки.