Текст книги "Золушка для Снежного лорда"
Автор книги: Ева Никольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– И как это понимать? Кто она? Герта или Кло?
«Она леди Андервуд! Та, из‑за которой оборвется сердце хладнокровного лорда Дигрэ» – появилась надпись на темном фоне живой картинки.
– Оборвется? – нахмурилась Индэгра, уже не уверенная в правильности своей затеи. – Как это – оборвется? Он из‑за нее погибнет, что ли?
«О, Сияющий! – гласили новые слова на стекле. – Вроде из нас двоих женщина ты, а мыслить поэтическими аллегориями приходится мне! Втрескается твой подопечный в эту девчонку, как последний дурак! Так понятней, мил – л-леди?»
– Более чем, – удовлетворенно кивнула та и принялась развеивать свое заклинание.
Глава 3. Беспокойная ночь
Закутавшись в чужое меховое манто, оставленное бывшей хозяйкой из‑за испачканного вином рукава, я любовалась звездным небом через приоткрытое окно и вспоминала прошедший день. Все случилось как‑то слишком быстро для меня, непривычной к таким резким поворотам судьбы. Еще утром отчитывала Искорку в родном хлеву, а днем уже летела в «хрустальной» карете в Ледяной город, где даже не мечтала побывать. И теперь в моем распоряжении не маленькая комнатка рядом с детской, а сверкающие чистотой апартаменты со всеми удобствами, а из окна открывается такой восхитительный вид, что хочется стоять тут и стоять, созерцая бархатное сине – черное небо, посеребренное россыпью далеких звезд. Красота непередаваемая! И даже холод не омрачал ощущение какого‑то почти детского счастья, наполнявшего меня при виде сказочно – прекрасного горного пейзажа.
В целом вечер прошел даже лучше, чем я ожидала. Наше незабываемое знакомство с лордом Дигрэ не привело ни к каким серьезным последствиям. Извиняться за свое наглое поведение мужчина, конечно, не стал (да я, в общем‑то, и не ожидала), но и попыток выставить меня с вещами за дверь тоже не предпринимал. Миледи Индэгра, явившаяся ко времени ужина, как и было обещано, устроила мое официальное представление, называя перед собравшимися в холле домочадцами меня не иначе, как леди Андервуд. Слуги, коих я насчитала пятнадцать человек, смотрели скептически на аристократку в скромном наряде, но свое мнение относительно моей персоны предпочли держать при себе.
Зато хозяева: молодой лорд и его юная сестрица, наоборот, высказались. Он приказал отнести ко мне в комнату все учетные книги, чтобы я незамедлительно приступила к своим обязанностям. А она, подмигнув украдкой, пожелала мне удачи. После представления Индэгра предложила всем присутствующим идти ужинать. Естественно, в разные столовые. Но когда я шагнула вслед за слугами, Кайлин довольно громко заявил, что леди не место среди простолюдинов. Взгляды, которыми одарили меня и так скептически настроенная прислуга были далеки от дружелюбных. И, понимая, что если сейчас ничего не предприму, то потеряю шанс наладить нормальные отношения с теми, с кем предстоит работать, я присела в глубоком реверансе и сказала:
– Прошу прощения, лорд, но в вашем доме я не гостья, а прислуга, так что не стоит выделять меня из всех только из‑за благородного происхождения, – после чего распрямилась и вопросительно посмотрела на Индэгру, искренне надеясь, что она поддержит.
Сидеть за одним столом с хозяином было бы, без сомнения, лестно, если б я этой чести чем‑то заслуживала. Пока же складывалось ощущение, что мужчина либо вознамерился превратить меня в новую Бригиту, и раз его прямой приказ я могу и проигнорировать благодаря опеке миледи, решил приблизить к себе другим способом. Либо он попросту жаждет поиздеваться, надеясь на то, что у такой «серой мыши», как я, нет ни вкуса, ни такта, ни манер. И хотя правила этикета я знала, с практическим применением оных у меня действительно были некоторые проблемы, так как есть порой приходилось не за сервированным столом, а с подноса у себя в спальне. Так или иначе, идея лорда мне категорически не нравилась. Хотелось просто пережить три месяца, исправно выполняя свои рабочие обязанности, а потом вернуться домой и, когда Хельгу вылечат, переехать в свое жилье, чтобы больше ни от кого не зависеть.
Индэгра несколько долгих секунд всматривалась в мое лицо, и я уже начала нервничать, ожидая ее недовольство моим решением, но нет, женщина хитро улыбнулась и шепнула: «Как пожелаешь». После чего подозвала старшую горничную, которая при Бригите, предпочитавшей ублажать хозяина вместо того, чтобы работать, тянула на себе и свои, и ее обязанности.
– Введи Гертруду в курс дела, Эльвира, – велела миледи, и женщина лет тридцати с аккуратным пучком на макушке и ничем не примечательным лицом послушно кивнула. – Ну и просто расскажи ей за ужином, что у вас тут, да как устроено, – многозначительно добавила Индэгра и, оставив нас вдвоем, отправилась в расположенную на втором этаже столовую вместе с Кайлином, который в присутствии гостьи не стал комментировать мое поведение, и Снежанной. Последняя, к слову, еще пару раз оглянулась прежде, чем скрыться за поворотом широкой лестницы, и, как мне показалось, снова подмигнула.
Эльвира оказалась женщиной словоохотливой, да и ко мне отнеслась очень хорошо. А следом за ней оттаяли и остальные. Так что ужин у нас прошел в хорошей дружеской обстановке, и никто особо не вспоминал, что я леди. Разве что пару раз называли меня Ваша Светлость, но без издевки, неприязни или зависти, а скорее просто в шутку. Когда же узнали историю моей жизни и приезда сюда, стали и вовсе относиться с уважением. У большинства дома остались родные, о которых люди переживали. И ради сестры, брата, ребенка или родителей, любой из присутствующих был готов пойти на что угодно. Я вот пошла на работу, и добрые люди пообещали на первых парах мне с ней помочь. Так что в свою башню я вернулась совершенно счастливой, и даже стопка расчетных книг, которыми в нашем поместье обычно занималась Ингрид, меня ничуть не смутили. Разберусь! А если будет что‑то непонятно, Эльвира подскажет.
Она вообще, много что рассказала мне в этот вечер. Например, о том, как всего несколько горничных умудряются поддерживать порядок в таком огромном замке. Как выяснилось, девушкам помогали снежные духи, способные собирать в воздушные воронки пыль и грязь, и уносить ее в ущелье. Они же и белье стирали, заставляя его кувыркаться и извиваться в мыльной воде, а потом сушили направленным потоком воздуха. Но правильно развесить простыни на веревках, или надеть наволочку на подушку эти потусторонние трудяги уже не могли. Такую работу и многую другую делали сами девушки. Рассказывая о духах, старшая горничная спросила, не надо ли ко мне прислать парочку, чтобы заняться моей комнатой, на что я ответила, что уже сама справилась. Легкое удивление, промелькнувшее на лице собеседницы, быстро сменилось одобрительной улыбкой. У меня же, в свете новой информации, возник очередной вопрос.
– А почему моя предшественница, если у вас тут так все отлажено с уборкой, жила в полнейшем бардаке?
– Бригита была странной, – пожала плечами Эльвира, с которой мы после ужина ходили за учетными книгами и по дороге продолжали общение. – Считала, что ее обворуют. Поэтому не пускала к себе ни снежных духов, не девчонок с метлой. Особенно девчонок боялась, видя в каждой соперницу. Впрочем, не зря видела. До нее хозяин не обходил вниманием моих подопечных.
– И тебя тоже? – полюбопытствовала я прежде, чем поняла, что вопрос не совсем корректен.
– Что ты! – рассмеялась женщина. – Я для него слишком старая. Он молоденьких любит. Таких, как ты, – оценивающе посмотрев на меня, добавила он.
– Не – е-е, – протянула я, улыбаясь. – Я сюда приехала работать, а не шашни с лордами крутить. Ведь именно за хорошую работу миледи обещала излечить мою сестренку. Так что пусть Его Светлость ДРУГИХ молоденьких любит. А мне потерянная девичья честь вкупе с разбитым сердцем совершенно ни к чему.
Так, слово за слово, мы проболтали с Эльвирой до самой ночи. О жизни в замке, о его хозяевах (как же не перемыть косточки своим работодателям!), от миледи Индэгре, которая, как оказалось, не только опекун брата и сестры Дигрэ, но и «снежная королева», управляющая вот уже десять лет этим крылом. А еще о библиотеке, дорогу в которую мне завтра обещала показать моя новая знакомая, о парке развлечений, где проводили свободное время почти все обитатели ледяного города. И, конечно же, о работе, которой мне предстояло заниматься ближайшие три месяца. Ушла от меня женщина около полуночи, а я, вместо того, чтобы лечь спать и как следует отдохнуть перед новым трудовым днем, отдернула новые шторы, принесенные Эльвирой, распахнула окно и принялась любоваться ночным небом.
Зимней одежды у меня с собой взято не было, поэтому пришлось одолжить меховое манто среди оставленных Бригитой вещей. Пятно на светлом меху, вероятно, подписало ему смертный приговор, я же решила дать вторую жизнь. А если моя предшественница все же вернется в замок, как и грозилась, что ж, извинюсь и верну то, что взяла поносить. Выбора‑то все равно нет – в весеннем плащике и жилетке здесь холодновато, а магазинов в Ледяном городе я что‑то не заметила. Да и денег на пальто или шубу взять неоткуда пока.
– Не замерзнешь? С открытым‑то окном, – курлыкнул кто‑то из темноты.
Не человек, определенно! Но и что за птица пряталась под пологом темноты я пока тоже не знала. Подойдя ближе, присела на подоконник, желая выглянуть наружу.
– Так и упасть недолго! – возмутился незримый собеседник и тоном ворчливого учителя приказал: – Совсем страх потеряла, да? А ну брысь обратно в комнату.
– Ты кто? – спросила я, послушно опуская ноги на пол.
– Твоя совесть, – отозвалась птица, явив, наконец, себя во всей красе. Белые перья загадочно серебрились на огромных крыльях, орлиный клюв задумчиво пощелкивал, а на голове топорщился хохолок, похожий на те, что я видела у заморских попугаев, которых иногда торговцы привозили на рынок. – Нравлюсь? – самодовольно поинтересовался пернатый снежный дух, хитро щуря свои синие глаза.
– Красивая… совесть, – восхищенно разглядывая его, ответила я.
– Меня зовут Ариго, а ты, значит, та новая экономка, прибытием которой нам уже пару дней грозит миледи?
– Наверное, – вздохнула я, не совсем понимая, что во мне такого, чтобы мной народ пугать.
– Ну, и ничего так, вовсе ты не страшная, – насмешливо заклокотал мой крылатый собеседник. – Еще и с правильным даром. Таких, как ты тут только двое, и оба работают в конюшнях. Странно, что тебя в дом определили.
На это мне сказать было нечего. Странно, что меня вообще в Ледяной город взяли! Хотя я этим странностям была очень рада.
– Ты чей будешь, Ариго? – решив сменить тему, спросила я его.
– Я сам по себе, – мне показалось, что птица улыбается, хотя как, у нее же не рот, а клюв! Скорей всего, просто игра теней и серебряных бликов, которые разбрасывала по округе ночное светило Лула. – Сегодня вот решил побыть твоей совестью, – хихикнул он, и на этот раз я была уверена, что ухмылка на его птичьей физиономии мне вовсе не чудится. – Ты ведь не против?
– Нет, – улыбнулась я, наблюдая, как Ариго, приземлившись на подоконник, складывает свои роскошные крылья.
– Ну, значит покурлыкаем на пару, раз у нас обоих в столь поздний час бессонница, – заявил пернатый, а потом, скосив на меня свои хитрые глаза, спросил: – Мороженого с кухни не принесешь? Люблю полакомиться в хорошей компании.
В то же время в замке миледи Индэгры…
Клотильде не спалось. Сидя на кровати, которая была в два раза уже ее собственной, и на порядок жестче, девушка задумчиво покачивала обутой в шелковую туфельку ногой, и расчесывала деревянным гребнем свои роскошные волосы. После стычки на кухне, куда определила ее миледи, снежный лорд отнес Тиль, талантливо изображавшую обморок, в ее комнату, где она и «очнулась», чтобы от всей души поблагодарить своего спасителя за его заботу. Естественно переходить границы дозволенного леди Андервуд не планировала. Пусть сначала брачный браслет ей на запястье наденет, тогда можно будет все.
Пока же она собиралась играть на грани, всячески привлекая к себе внимание молодого хозяина, а если он, да поможет ей Сияющий, перейдет грань приличий, тогда можно будет заводить разговор о скомпрометированной репутации истинной леди. Гидеон Рид, как успела понять девушка, мужчина порядочный, ответственный, именно поэтому он и не заводит романов со служанками, а вовсе не потому, что считает их недостойными лорда. Да и с виду хозяин очень даже ничего, если не считать уродливого шрама, больше похожего на след от ожога, который страж прячет за густыми бело – черными волосами. Но все эти внешние погрешности полная ерунда, когда их обладатель наследник регента снежного крыла и, возможно, будущий эррисар.
Естественно, он не сам ей все это рассказал. Удостоверившись, что с Клотильдой все в порядке, лорд поспешно сбежал, не в силах спокойно смотреть на то, как томно вздымается ее высокая грудь в вырезе глубокого декольте, а пухлые губы с придыханием шепчут слова благодарности. Во всяком случае, именно так считала девушка. Мужчины всегда бурно реагировали на красоту старшей дочери Ингрид, отцом которой, как по секрету рассказывала мама, являлся заезжий столичный вельможа, а не простой горожанин.
Правда, познакомиться с этим ловеласом у Тиль возможность так и не представилась, потому что любвеобильный папаша, как выяснилось, был давно и надежно женат, и никаких бастардов признавать не собирался. Другое дело добряк Андервуд! Этот, по уши влюбившись в мать, с радостью удочерил и ее ребенка, дав Тиль не только свою фамилию, но и включив ее на равных правах в список наследников имущества. После бегства лорда, Клотильда переоделась в более удобные, но не менее дорогие вещи, и отправилась на сбор информации об объекте своей брачной охоты. Будучи девушкой умной и расчетливой, она познакомилась с соседкой, проживающей за стеной, втерлась к ней в доверие и, прикинувшись хорошенькой дурочкой, выпытала все, что только можно, и про Гидеона, и про его мать, и про прочих обитателей замка Рид. В принципе, хозяин ее полностью устраивал в качестве мужа. Потому что, как была уверена Тиль, мужчинами, которые комплексуют из‑за недостатков внешности, легко и удобно вертеть. Да и любовника из тех же слуг завести всегда можно. А если супруг узнает и закатит скандал, никто ей не помешает воспользоваться своей красотой и обаянием, чтобы сгладить конфликт. Ну, или заявить, что мерзавец сам ее изнасиловал. Одним простолюдином в замке больше, одним меньше – мелочи.
Мысленно раскладывая по полочкам свою жизнь после свадьбы, Клотильда решила, что первым делом уволит вздорную кухарку, которая не понимает намеков, и потребует нанять на ее место повара из ресторана заморской кухни, в который они частенько заходили с мамой. Ну, или кого‑то подобного. Еще ей понадобится сменить гардероб, ведь избранница будущего эррисара просто обязана стать законодательницей моды среди других снежных леди. И лошадки, вроде тех, с которыми обнималась на площади простушка Гертруда, Клотильде тоже понадобятся. Должен же у нее быть свой собственный экипаж на случай, если ей захочется спуститься с гор, чтобы навестить матушку или просто прогуляться по магазинам. Все это обязательно у нее будет! Стоит только правильно разыграть партию и не напортачить в процессе охмурения молодого стража.
Он добрый… Значит, она будет постоянно попадать в беду, как сегодня на кухне, чтобы у лорда возникало желание ее защищать и оберегать. Он стесняется своего увечья… Значит, она найдет чем восхититься в его внешности, причем сделает это при первом же удобном случае. Он, как и все представители сильного пола, реагирует на ее женственность и красоту… И этим она будет пользоваться особенно активно, наряжаясь и причесываясь так, как ему больше понравится. А еще она непременно заманит его в сети соблазна и заставит засыпать с мыслями о ней и просыпаться с ними же. Ведь ни одна женщина в этом замке не сравнится с Клотильдой ни красотой, подаренной ей природой, ни манерами, над которыми работали нанятые мамой учителя, ни умением охотиться на женихов, которое она получила, вращаясь в высшем обществе.
Ни одна невеста Снежного Дола не могла похвастаться таким количеством брачных предложений, которое было у синеглазой леди Андервуд. Но девушке хотелось покорить более значимую вершину, нежели местные торговцы и аристократы. Она жаждала растопить сердце одного снежного лорда, которому с радостью помогла бы стать «снежным королем», чтобы быть при нем настоящей «королевой». Ведь все прекрасно знали, что сколь бы не была велика власть монарха снежных земель, если глава поднебесных стражей что‑то прикажет ему, он не осмелится возразить.
Замечтавшись о своем радужном будущем, девушка уснула, как была: в одежде и легких домашних туфельках из расписанного вручную шелка.
В погребе замка Дигрэ…
– Ага, воруешь! – голос, раздавшийся над ухом, заставил меня испуганно подпрыгнуть и выронить из рук миску с мороженым, которое я накладывала, отщипывая ложкой от большого белого брикета, лежащего в холодильном шкафу. – Как не стыдно? Первый день на работе, а ты…
– Почему это ворую?! – возмутилась я, подняв с каменного пола посуду, которая, к счастью, не разбилась, хоть и казалось, что она сделана из стекла.
– Потому что ночью прокралась сюда и тайком взяла десерт, за который мой повар платит огромные деньги, – зловеще прошипел Кайлин, нависая надо мной подобно демону возмездия. Я о таких читала в одной из маминых книг. Кажется, в книге сказок, но картинки в ней были весьма реалистичные.
– Это за мороженое‑то огромные деньги? – на лице моем отразилось неподдельное изумление, на что лорд, довольно ухмыльнувшись, проговорил:
– Именно! И подают его только к нашему столу. Тому самому, сидеть за которым ты прилюдно отказалась, предпочтя слуг хозяевам, Гер – р-рта, – мое имя он проурчал, словно кот, предвкушающий сытый ужин, главным блюдом которого станет пойманная им мышь. Но меняться местами с бесценным десертом мне совсем не хотелось и, водрузив миску с остатками белого лакомства на ближайшую бочку, я сказала:
– Ну, так я и проверяю, достойно ли это блюдо хозяйского стола! А то, сдается мне, что вас, Ваша Светлость, нагло обманывают, подсовывая обычное дешевое мороженое по баснословной цене. Вот сейчас сниму пробу, – подцепив на кончик ложки холодный кусочек, я бросила его в рот и с умным видом начала дегустировать. – Точно! Самое, что ни на есть обычное сливочное мороженое. Теперь осталось уточнить его стоимость в учетных записях и…
– Хватит мне тут зубы заговаривать, – нахмурился мужчина, не сводя с меня черных, как угли, глаз. В погребе было прохладно и довольно темно. Но, по настоянию Ариго я взяла с собой настольный светильник, похожий на голубой шар на удобной ножке, и именно он освещал сейчас нас обоих.
Эх, если бы этому говорливому пернатому не приспичило поужинать на ночь глядя, глядишь, я бы не вляпалась в историю. Но… что есть, то есть. Придется выпутываться.
– Что вы, лорд, какие зубы? Я говорю исключительно о работе, – с деловым видом продолжила импровизировать я. – Вот сами попробуйте, – зачерпнула еще немного мороженого и протянула ложку ему. – Давайте – давайте, Вы просто обязаны оценить этот вкус. А потом откушаете то, что я закажу на днях у моего знакомого кондитера в Снежном Доле. Поверьте, цены у него стандартные, а мороженое… ум – м-м, пальчики оближешь! – я мечтательно улыбнулась, мазнув подушечками пальцев по губам, а Дигрэ почему‑то, как завороженный, уставился на мою руку. – Ваша Светлость? – осторожно позвала его, надеясь вывести из странной задумчивости.
– Что? – вскинув голову, спросил мужчина.
– Так я пойду, да?
– Куда это? – черные брови его сошлись на переносице, а глаза прищурились.
– Ну, как же? В комнату свою. Проверять насколько верно соотносится цена и качество продуктов, приобретаемых вашим поваром.
– Значит так, малыш – ш-шка, – зашипел Кайлин, надвигаясь на меня, в то время как я, захлопнув дверцу холодильного шкафа, начала потихоньку пятиться от него. – Мне плевать сколько стоит мороженое. Оно нас с сестрой полностью ус – с-страивает! А хитроумные воровки, прикидывающиеся хорошими девочками – нет!
– Вы меня увольняете? Не справедливо! – обижено поджав губы, воскликнула я.
– Нет, не увольняю, – перестав надвигаться, подобно урагану, сказал мужчина. Я тоже остановилась и, рассеянно взглянув на ложку, с которой капал белый десерт, осторожно поинтересовалась:
– А что тогда?
– Я делаю тебе выговор за воровство, который будет караться штрафом, равным стоимости тридцати брикетов этого уникального мороженого, – с нажимом на слово «уникального» произнес он, явно намекая, что от моего трехмесячного жалования останутся рожки да ножики.
И за что? За пару ложек самого примитивного лакомства, которое я даже не для себя взяла! Вот же… Козлина снежная! Впрочем нет, козлики – животные хорошие, а этот лорд просто жадная сволочь.
– Понятно, – процедила я, мысленно распрощавшись с мечтой покинуть отчий дом и начать новую жизнь на полученные от работы в Ледяном городе средства. Но терять из‑за этого должность мне все равно было нельзя. Ведь, по сути, я сюда приехала не на заработки, а из‑за младшей сестры. Поэтому спорить с лордом, чтобы нарваться‑таки на увольнение, у меня особого желания не было. – Теперь‑то я уже могу идти? – спросила, устало смахнув с лица непослушную прядь.
– Я не договор – р-рил! – рыкнул черноглазый «цербер», который и сам‑то непонятно что в погребе ночью делал. Засаду он тут устроил, что ли? Или как и Ариго решил полакомиться десертом перед сном?
– Слушаю, Ваша Светлость, – смиренно отозвалась я, мечтая, чтобы он поскорее закончил лекцию, потому что я расстроена и замерзла, а взять брошенное за стеллажами с соленьями манто в присутствие типа, который обвинил меня в воровстве за пол миски мороженого, было страшно. Если увидит, что я ношу чужую вещь, выпишет очередной штраф или выговор, или еще что‑нибудь придумает. Он мужчина изобретательный… на всякие пакости.
– Так вот, леди Андервуд, – в устах того, кто упорно величал меня малышкой, подобное обращение прозвучало особенно подозрительно. – У меня к тебе два предложения, – после этой фразы я насторожилась еще больше. – Ты прекращаешь строить из себя святую невинность, и мы забираем с собой весь брикет мороженого, клубнику, вино и все то, что твоей душеньке угодно, после чего поднимаемся в мою спальню и приятно проводим там ночь, – я хотела возмутиться, но мужчина поднял вверх руку, требуя тишины. – И весь рабочий срок ты будешь тут, как сыр в масле кататься. А домой вернешься в шелках, мехах и драгоценностях, которые стоят куда больше жалования экономки.
– Очень заманчиво, – выдавила из себя я. – И за все за это мне всего‑то надо поработать три месяца хозяйской шлюхой?
– Ш – ш-ш… любовницей!
– А второе предложение в чем состоит? – скрестив на груди руки, в подсознательном жесте защиты, спросила я.
– В том, что, кроме штрафа, ты получишь и еще одно наказание за воровство, – зловеще проговорил лорд.
– Если это наказание не отбывают в вашей постели, я согласна! – с горяча ответила ему и… он ушел.
Ни с того ни с сего развернулся и, не сказав мне больше ни слова, покинул мрачный погреб, не забыв при этом хлопнуть дверью. Мысленно поблагодарив Сияющего, я быстро убрала остатки упавшего на пол мороженого, накинула на плечи манто и, взяв пустую миску, направилась к выходу, чтобы поскорее убраться из проклятого каменного мешка с кучей полок и шкафов, но без единого окна. Какого же было мое удивление, когда обнаружилось, что дверь заперта. Причем закрыли ее не на ключ, иначе бы я слышала скрежет замка, а каким‑то другим, вероятней всего, магическим способом. Неужели это и есть мое наказание, обещанное лордом Дигрэ? Сволочь! Холодная бессердечная сволочь, которая не понимает слова «нет»!
Присев на одну из винных бочек, я обняла себя за плечи и, как не пыталась сдержаться, расплакалась. Если бы я не послушала Ариго, так умолявшего о ложечке мороженого, о котором он с тоской вспоминал все время, пока мы разговаривали о жизни, ничего бы не произошло. Но снежный дух был таким милым, а о том, что слуги не имеют права что‑либо брать из погреба, меня никто не предупредил. Хотя, если бы и имели, Кайлин все равно бы обернул ситуацию так, как выгодно ему. Но за что?! Вместе с холодом под кожу пробрался и страх. Неужели мне придется сидеть тут одной до самого утра? А если поварам завтра и вовсе не понадобятся продукты из погреба, что тогда?
Слезы – это слабость. А я не хотела быть слабой. Поэтому, дав волю сырости на самом пике обиды, быстро взяла себя в руки и, стирая с лица соленую влагу, принялась осматривать помещение. Ну, должно же тут быть хоть что‑нибудь, что поможет мне выбраться из ловушки? А если нет, то я, назло врагам, открою бутылочку вина для согрева, достану каких‑нибудь солений и действительно приятно проведу ночь! Только не в обществе избалованного лорда, а наедине сама с собой.
– Во дает девчонка! – услышала я в тихом шелесте, который донесся из темного угла за рядами стеллажей и только тогда поняла, что, кажется, озвучила свои мысли вслух. – Не унывает.
– Кто здесь? – спросила, медленно вставая с бочки и, подняв с соседней светильник, потихоньку двинулась на звук… кхм… не голосов точно, хотя я со своим даром в этом непонятном шебуршании и различала слова. Неужели крысы? Или какие‑то другие грызуны? Но откуда они в этом чистеньком каменном погребе на вершине высокой горы?
– Мы, – хором ответили… духи.
Для меня они все были на одно лицо, вернее на одну снежную маску с горящими синим светом прорезями, вместо глаз, бугорками вместо носа и большими подвижными ртами без губ. Их призрачные тела по очертаниям напоминали человеческие. Во всяком случае, в верхней части. Голова, туловище, длинные руки с похожими на гибкие ленты пальцами. А ниже пояса находились хвосты, почти как у русалок из сказок. Только венчали их не плавники, а маленькие снежные бураны, которые кружили следом за своими хозяевами, куда бы те не пошли… вернее, не полетели.
Точно такие же духи занимались в замке уборкой, стиркой и другими простыми обязанностями, помогая людям в работе. И, вполне могло статься, что в погреб просочились кто‑то из представленных мне перед ужином уборщиков. А, может, они тут просто живут. Темно, прохладно, тихо – чем не идеальная среда для снежных призраков?
– Ну, значит, доброй ночи вам! – улыбнулась я, довольная тем, что у меня не только вино и куча продуктов будет в заточении, но и компания. А еще было неожиданно и приятно узнать, что я способна общаться не только с духами в материальной оболочке, но и с такими вот привидениями тоже. – Меня зовут Герта.
– С – с-знаем…
– Знаем…
– С – с-слышали… – зашелестели три белесых вихря, улыбаясь большими белыми ртами, за которыми ничего не было.
Было ощущение, что вокруг меня кружат театральные маски, но они не вызывали страха, несмотря на свою необычность и, чего уж там, жутковатый вид. Скорее, разжигали любопытство. Ведь мне, по прихоти вредного лорда, выпала уникальная возможность ближе познакомиться с потусторонними обитателями Ледяного города, а заодно и узнать больше о них, о людях, с которыми они сотрудничают, и вообще обо всем. Эх, если бы еще тут было тепло.
Вино мы все‑таки распили (Ну а что? Одним штрафом больше, одним меньше). Вернее, его пила я, причем прямо из бутылки, так как ни стакана, ни, тем паче, фужера, у меня с собой не оказалось, а согреться очень хотелось. Алкоголь, как водится, развязал язык, и я выболтала новым знакомым не только историю своего прибытия в замок Дигрэ, но и многое из того, что было в моей жизни до этого. Духов звали очень похоже: Рис, Крис, и Киркрис, и я постоянно путала как самих собеседников, так и их имена, но они, слава Сияющему, не обижались.
Они, в свою очередь, рассказали мне о том, что среди слуг правит бал Эльвира. И что эта милая и общительная женщина на самом деле терпеть не может конкурентов, так что мне сильно повезло, что я не стала переходить ей дорогу, а, наоборот, отнеслась как к наставнице, занимающей более высокую должность, хотя фактически старшая горничная обязана подчиняться экономке. Про хитрого плута – повара духи тоже много чего поведали. И цены на некоторые продукты толстяк действительно накручивал, правда, не так, как расписал мне Его Светлость.
Насколько я поняла из нашей с призраками беседы, Кайлин заметно преувеличил и стоимость мороженого, и мою сегодняшнюю провинность. А это означало, что если он не совсем конченый человек, то штраф не так уж и сильно урежет мое жалование. А может, и вовсе на нем не отразится, потому что контракт у меня заключен с миледи, а не с лордом Дигрэ, и она вполне может занять в этой ситуации мою сторону. Хотя радоваться все равно было рано, прежде требовалось отработать тут три месяца. А с таким хозяином сделать это, увы, непросто. Насчет сестры лорда – Снежаны, Рис (хотя может, это был все‑таки Крис?) заявил, что она так‑то девчонка хорошая, но хулиганка и насмешница, которая обожает всевозможные розыгрыши, шутки и споры. А потом, заметив, что я начала дрожать, и ни вино, ни мех мне не помогают, один из троицы предложил вывести меня из замка, чтобы я могла потом войти в него снова через те двери, в которые входила вместе с миледи.
– Так что же вы раньше об этом молчали?! – воскликнула я, вскочив с бочки, на которой сидела в обнимку с вином и в окружении духов. Снять чары, брошенные Дигрэ на дверь, ведущую в кухню, мои собутыль… эм, собеседники, к сожалению не могли, так как, во – первых, это было сложно, а во – вторых, как мне подумалось, они просто не хотели идти против хозяина, открыто нарушая его запрет. Но не сказать про запасной выход было не честно! Неужели так жаждали поболтать с новенькой служанкой, обладающей даром понимать их язык?
– Видишь ли, Герта, – прошелестел Крисс. Хотя нет, это был Рис, – вывести мы тебя, конечно, можем, но там открытое пространство, ветер и холод. А чтобы вернуться в дом, тебе придется подняться по заметенным снегом каменным ступеням.
– Рас – с-счистим лестницу! – громче остальных зашебуршал… Киркрис. Как пить дать, он. Только у него всегда взгляд прищуренный. – Уборщики мы или кто?
– Рас – с-счистим, рас – с-счистим, – поддержали его приятели и, подняв вверх недопитую бутылку на манер флага, я сказала:
– Так чего мы ждем? Вперед на свободу!
Той же ночью…
Он был не в духе, если желание разбить что‑нибудь об стену можно так назвать. Эта девушка, показавшаяся ему сначала ангельски – прекрасной и ранимой, на самом деле оказалась хитрой чертовкой. И все бы ничего, но приструнить ее, как бывало с другими, язык отчего‑то не поворачивался. А раздражение росло и крепло, грозясь вылиться в маленький разгром ни в чем не повинных апартаментов. Поэтому, желая проветриться, мужчина отправился на свой любимый горный уступ, где они часто проводили время с другом в детстве.
