Текст книги "Мой странный сосед (СИ)"
Автор книги: Ева Бран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Данил был уверен, что бабуля ясновидящая. Причём какой-то редкий их вид. По его словам, раньше подобных людей делали жрецами на капищах древних славян. По преданиям они могли общаться с Богами и духами предков, передавали волю божественную людям, совершали жертвоприношения. Видят жрецы не только мир Яви, но и Нави и Прави. Особо почитаемые люди.
– Жаль, Софья Петровна уже стара, иначе я мог бы её отвезти в орден для обучения. Могла бы пользу общему делу приносить. А так… – пожаловался Данил, когда рассказывал про жрецов.
Камешек я надежно зарыла в кадке с фикусом, надеясь, что хотя бы в туалете камер наблюдения нет. Кстати, моя версия, что их гораздо больше мной насчитанных, оказалась верной. Камеры были натыканы по всему периметру сада и даже в доме. Кого так боялся хозяин, оставалось для меня непонятным. Возможно, такие меры предосторожности были связаны с бизнесом. А может, Валентин, и правда, законченный параноик…
Придя вечером домой, застала Данила за странным занятием. Хотя, чего теперь удивляться? Просто надо привыкнуть. Парень сидел на порожках и сосредоточенно что-то выстругивал. Поленца были небольшими, сплошь покрытыми какими-то символами.
– Как день прошёл? – улыбнулась, крутя в руках чурочку.
– Малопродуктивно, – вздохнул Данил. – Пойдем-ка со мной. Давно надо было это сделать. Возможно, я хватку теряю, а может просто не ожидал такой серьёзности ситуации… Подожди тут, я сейчас, – парень скрылся в доме, а через пару минут вышел с тарелкой аппетитно пахнущей каши.
– Что это?
– Кутья. Подношение богу. Бери чурки и пошли.
Я собрала поленца и двинулась за Даней. Он подвел меня к углу участка и приказал поставить одно поленце.
– А теперь насыпать немного кутьи и скажи: «Чур, спаси меня».
– Ты серьёзно?
– А похоже, что я шучу? Бог нынче слабоват, конечно, но с защитой одного участка должен справиться.
Я произвела требуемые действия.
– Похоже на выражение «чур меня», – улыбнулась.
– Это оно и есть. Не всё ещё из памяти людей выветрилось.
– А почему кутья? Это ведь Рождественская еда. Как там… «Папа с мамой вечерю прислали».
– О, в своё время, когда искоренялось язычество на Руси, пастырям новой религии пришлось очень сильно постараться, чтобы отвратить людей от старой веры. Многие обряды и символы перекочевали в новую, чтобы народу было проще и комфортнее совершать этот переход. Всё продумано и выверено. Со временем, старые понятия начали заменяться новыми. Многих Богов очерняли и превращали в жуткую жуть, чтобы запугивать людей. Так произошло с Ягой и с понятием «ведьма». Теперь они стали злыми. Не ведающими (знающими) женщинами, а колдуньями, творящими зло.
Возвращаемся к кутье. Как раньше это была ритуальная еда, так и в христианство она перекочевала, не меняя своего предназначения. «Кут» в языке славян – угол. Это нас возвращает к ритуалу ограждения от злых духов. Чурки ставятся по углам – кутам участка или дома. Теперь тебе понятно, почему кутья?
– Ничего себе! – воскликнула, устанавливая последний столбик.
– Не все истинные знания утеряны. И многие из них используются неосознанно. Например, оладьи – это ритуальная еда, которая подносилась Богине Ладе. А когда с детками играют в «ладушки», таким образом просят её защитить и уберечь ребёнка. Только благодаря, чаще всего, неосознанному обращению к древним Богам, они всё ещё не канули в небытие. Держатся из последних сил.
– Кошмар! Я не знала…
– Никогда не произноси это слово, – строго посмотрел на меня Данил. – Не зови Богиню смерти на свой порог.
– Чего? – не врубилась. – Это же довольно распространенное выражение.
– А ты думала одним светлым Богам неохота окочуриться? Тьфу ты… И тут Чур. Так вот, нет. Мара – одна из наиболее сильных богинь на нынешний момент. Зло гораздо быстрее корни пускает и приживается в сердцах и на языке людей. Кошмар, мор, маразм, морок. Её иногда Мораной называли. Слова не очень хорошие по значению, не так ли?
Я кивала с открытым ртом, впитывая информацию.
– Ты ходячая энциклопедия, – поделилась впечатлениями.
Данил рассмеялся.
– Это моя специализация, ладушка, – парень притянул меня в объятия, хитро улыбаясь.
– Как ты меня назвал? – похлопала глазами.
– Ладушка – любимая.
Почувствовала, как в груди затрепетало сердце, как будто отозвалась на генетическом уровне.
Обняла Данила за талию, утыкаясь носом ему в грудь и счастливо улыбаясь.
Глава 12
Весь день следил за Ларисой и её матушкой. И снова никаких подозрительных действий с их стороны. Зато ближе к сумеркам мелькнула на окраине леса интересная фигура. Лихо собственной персоной. Значит, прав я был, когда сказал, что по деревне именно эта особа околачиваться. Никак не мог взять в толк, почему такой разрозненный спектр действий у этой вредной нечисти. Обычно Лихо цеплялось точечно, и как правило, намертво к тому, кто его на себя навлёк. Есть два варианта накликать нечисть на себя: либо хвастаться своими достижениями и хорошей жизнью на каждом шагу, либо напротив, плакаться обо всём на свете. В первом случае Лихо цепляется и питается удачей хвастуна, постепенно превращая того в неудачника. Во втором, человек заводит дружбу с Лихом, не желая сопротивляться жизненным обстоятельствам, и скатывается на самое дно.
И тут я понял, что Валентин не подходит на роль призывателя. У мужика всё в жизни нормально, но он этим не хвалится, а наоборот. Уравнение не сходится. Значит, есть кто-то другой… Должна быть отправная точка. Усиленно вспоминал теорию. Лихо у нас одноглазое и довольно слепенькое, поэтому жертв себе не выбирает, а цепляется ко всем подряд. В нашем случае в прямом смысле. У всей деревни неприятности. Кроме… Н-да…
Задачка не из простых, но теперь хотя бы направление, где искать решение, понятно.
Лихо живёт за околицей мира. Шикарно! Час от часу не легче. Сначала Яга, теперь это. Придется нырять в межмирье. Процедура крайне неприятная. Куча всяких энергетических пиявок, типа навок. Выпьют досуха и не подавятся. Весте говорить не стал куда собрался. Бруня в крепких выражениях высказала, что я не прав. Но не хотелось мне девушку беспокоить. Сказал, что опять за Ларисой наблюдать буду.
Начальству, конечно доложил. Пригрозили ещё одной премией. Сказал, чтобы путёвку в хороший санаторий готовили на двоих.
– Никак бабой, наконец, обзавёлся, – хохотнул Артём Викторович – мой непосредственный начальник.
– Вам-то что?
– Да так… Надеюсь, она твоей работе в Ордене мешать не будет?
Тон, которым это было сказано, мне очень не понравился. Вроде и шуточный, но сквозило в нём что-то неприятное.
– Стимул вам дополнительный, чтобы оперативнее специалиста мне в помощь готовили.
– Да народ насмотрится на тебя, вечно в репьях, комариных укусах и болотной жиже. И как-то, никто желанием не горит идти по этой специальности.
– А мне плевать. Я на вас уже десять лет без отпусков пашу.
– Ладно-ладно, не кипятись. Есть у меня один парнишка на примете. Природник, как и ты. И потенциал отличный. Может даже помощнее тебя будет. Вчера уловили всплеск точечной активности в глухой деревеньке. Оказывается, на него Мавка позарилась. Он природу её вычислил, увидел и даже умудрился прогнать нечисть. И это практически с закрытым резервом!
– Я рад за вас. Такая находка! – процедил ядовито. – Вот и займитесь парнем.
Сам вспомнил, как в свое время меня орден нашёл. Мне тогда лет семнадцать было. Бродил бесцельно по безлюдному району города. Мне нравилось проводить время в одиночестве, хотя друзья были. Возможно, одарённые люди инстинктивно понимают, что они другие. Общество их скорее всего не поймет и не примет, поэтому отгораживаются по возможности. В том районе, где я решил прогуляться, развернулась большая стройка. Людей из старых покосившихся хибар переселили в квартиры. Пустующие дома сносились, чтобы расчистить место для фундамента под новый улей. Несколько покосившихся домишек всё ещё стояли нетронутыми, зияя темными провалами окон.
Внезапно услышал тихий плач. Вроде и детский и в тоже время нет. Тогда про себя подумал, что будто бы маленький гномик плачет, даже усмехнулся такой нелепой мысли. Чем ближе подходил к полуразрушенной избе, тем отчетливее слышал плач, полный безнадежной тоски. Ведомый непонятным чувством зашёл внутрь, боясь, что крыша этого старая может в любой момент рухнуть мне на голову. Посреди пустой пыльной комнаты сидел большой чёрный кот и тихо причитал, словно человек. Животное было худым и потрепанным. Шерсть клочьями вылазила, оставляя на шкуре неприглядные проплешины. Кот был ужасно худой – кожа да кости. И это он плакал и прочитал человеческим голосом:
– Помру скоро. Совсем худо мне! Как же так? Я им верой и правдой столько лет отслужил.
Кошак повернул ко мне голову, и я чуть не грохнулся в обморок. На морде животного были настоящие человеческие глаза! Волосы на голове зашевелились. Тогда случился у меня первый выплеск силы. Позже меня по магическому следу нашли работники ордена.
А Никитку я забрал. Оказалось, домовой был заперт в доме по невежеству прежних хозяев. Уезжая, они веник с собой не забрали и таким образом мало того, что не пригласили защитника в новое жилище, так ещё и обрекли его на долгую и мучительную смерть, заперев, как в клетке. Я тогда притащил домовика к себе. В квартирах, как оказалось, они редко селятся, предпочитая частные дома, и у меня как раз было свободно. Папе с мамой домовик на глаза не показывался, общаясь только со мной. Эти товарищи могут выбирать, кому явить себя, а кому нет. И как правило, это обычно люди с да… даром /запрещено цензурой/!
У Весты есть сила! Вот я бестолочь! Странно, что она не может сама с Бруней общаться и ни разу её истинного облика не видела. Значит, дар в ней спит. Приду домой, первым делом прощупаю девушку магией.
Я брел по лесу и чуть ли не ржал в голос от своей тупости. А ведь в голове крутились невесёлые мысли по поводу того, что либо придётся запечатывать свои силы и проживать с ней короткий век, либо видеть, как она старится, болеет и умирает. Да, немного продлить её век с помощью магии я бы смог. Но что такое 150 лет против 500–600 ведьмаческих. А раз у Весты есть резерв, пусть и совсем мизерный, то она сможет до трехсот, хотя бы дотянуть!
Магический дар начал сигнализировать о том, что я приближаюсь к разлому. Обычно такие трещины появляются в гиблых местах: болото, место убийства, незахороненные останки. Энергетика места меняется, давая возможность всяким паразитам прийти в наш мир и питаться за счёт людской энергии.
Минут через пятнадцать моего пути, пространство передо мной замерцало серым маревом. Вот она – околица мира… Мне никогда не приходилось там бывать. Только в учебниках читал, как в межмирье всё устроено. Это тонкая сумеречная прослойка между миром Яви и Нави. Межмирье существует по своим законам. Даже время там течёт по-особому: то растягиваясь, то мгновенно убыстряя бег. Возле самого входа в межмирье на невысоком корявом дереве сидела огромная сова и внимательно за мной наблюдала.
– Что, хозяин твой следит за происходящим? Чего не приструнил тогда распоясавшихся?
Сова громко ухнула и отвернулась от меня, не желая выслушивать претензии в адрес Лешего.
Вытащил из кармана огромную цыганскую иглу и шагнул в серый туман. Когда дымка перед глазами рассеялась, увидел перед собой почти такой же лес, из которого я пришёл. Только свет вокруг был сумеречный и какой-то неживой. Пахло сыростью и гнилью. Я осмотрелся, используя магическое зрение, в поисках следов нечисти. Мне повезло. Ярко-красную светящуюся ниточку обнаружил почти мгновенно. Двинулся в нужном направлении, ощущая, как по телу неприятно бегают мурашки. А вокруг стояла мертвая тишина… Даже моих шагов не было слышно. Ни единого шелеста травинки или сухого листочка.
Гадостное ощущение, если честно. Здоровенные крепкие мужики ничего не бояться. Ну да. Сейчас мне было реально стрёмно. Такого мандража не испытывал даже перед сражением с бабой Ягой. Чужой враждебный мир будто высасывал из меня душевные силы. «Как дементор», – нашёл самое подходящее сравнение.
Между тем, лес становился все темнее и непрогляднее. Несколько раз краем глаза видел, как мелькают за спиной размытые тени. Амулеты пока справлялись с отводом глаз низшей нечисти. Навьи обходили меня стороной. Я был собран и натянут, как тетива лука, ожидающий нападения в любой момент. Лихо крайне шустрое и опасное существо. Странно, почему Леший разрешил разгуливать этой нечисти по своей территории. Ведь она и его подопечных наверняка губит. Лихо опасно тем, что не только положительными энергиями питается, неприятности и беды на человека накликивает. Не брезгует оно и живой плотью. Жрёт всё подряд до чего может дотянуться. Люди, звери… Этим тварям без разницы.
О, а вот и прислужники явились. Мгновенно поставил защиту, но она отработала как-то странно, обвивая меня не коконом, как положено, а неясными размытыми кляксами. Пространство всколыхнулось, и время моментально замедлилось, давая мне возможность рассмотреть злобных тварей во всей красе. Небольшие мохнатые полулюди полу собаки с горящими красными глазами и со сморщенными зубастыми мордами. Маленький острые ушки с кисточками помещались на непропорционально огромной косматой башке.
Словно в замедленной съёмке наблюдал, как эти тварюги несутся ко мне, брызжа ядовитой слюной в разные стороны. Схватил дрын, который удачно валялся под ногами и начал отбиваться от злющей своры, напитывая деревяшку магией. Всё было бы ничего, если бы один гадёныш не вцепился зубами мне в руку. Яд мгновенно обжег кожу и начал парализовывать мышцы.
«Да, ё-моё. Я так скоро ласты склею. Практически каждый день меня пытается кто-то прибить».
Наугад сыпал заклинания, не зная, какое здесь отработает, как положено. Наконец, у меня получилось обездвижить этих злющих мразей. Практически бегом кинулся по следу Лиха. Неизвестно сколько в этом мире продлится действие заклятия. Убить эту пакость невозможно, только обезвредить. Хорошо хоть их не слишком много развелось. Ежедневные вылазки в этот райский уголок, моя психика не вынесла бы.
Пока я усиленно смотрел по сторонам, ожидая новых подвохов. Под ногами начало неприятно хрустеть. Звуков не было. Только ощущение. Опустил глаза и поморщился. Я в прямом смысле шёл по костям. Значит, логово этой твари уже близко. Уловил боковым зрением движение с правой стороны. Мгновенно повернулся, но никого не обнаружил. А в следующую секунду сзади на меня что-то запрыгнуло и вцепилось зубами в плечо. Чуть не выронил заговоренную иглу. Схватил нападающего за волосы, пытаясь сбросить себя, но эта тварь вцепилась в меня намертво. Упал навзничь на землю и тут же откатился, ощутив, что хватка ослабла. Передо мной явилась отвратительная белая рожа с багровыми рубцами по правой стороне и горящим красным глазом на левой. Недолго думая, изловчился и ткнул иглой в мерзкую гляделку. Лихо взвыло и попыталось теперь уже вслепую кинуться на меня. Увернулся и сорвав с нечисти артефакт, кинулся наутек. Повезло, что злыдни ещё не очухались. Ещё одной схватки я бы не пережил.
Вывалился из портала, тяжело дыша и кряхтя от боли в руке и прокушенном плече. Раскрыл аптечку, вытащил нейтрализующее яды зелье и обильно залил раны. Боль и онемение почти сразу начали отступать. Опять Весте придётся меня латать… Хорошо, хоть мазилка волшебная потом регенерирует ткани. Иначе бы уже весь в рубцах и шрамах ходил. Радовало во всей этой ситуации одно: я смог разжиться крутым артефактом. В ордене такого нет. Но отдавать им свой трофей я не намерен. Вот ещё! Будем считать, что это обещанная премия за нечеловеческие условия труда.
Медальон мерцал мягким золотым светом. Он был под завязку набит положительной энергетикой, собранной Лихом у жертв. Спрятав артефакт в карман, перевязал наспех раны и пожелав сове всего хорошего, отправился в Сосновку. Когда я заходил в портал, на дворе был день, а вышел только на следующее утро. Надеюсь, Веста меня не будет сильно бить за такую отлучку.
Глава 13
Всю ночь не могла сомкнуть глаз. Даня пропал, и я не знала что думать. Успокаивал лишь безмятежный настрой домовихи. Она мирно дремала на окне и в ус не дула. Буду надеяться, что с ним всё хорошо. Но почему он, хотя бы мне записку не оставил? Так трудно что ли? Или мой удел – сидеть и готовить еду, не задавая лишних вопросов? Я так уже жила и больше не хочу.
Данил явился утром весь изгрызанный и потрепанный. Я молча усадила его на стул, обработала раны, поставила завтрак на стол и собралась идти на работу.
– Даже не спросишь кто меня так отмутузил?
– А зачем? Ты даже не потрудился сказать куда идёшь. В чём заключается моя роль, а? Латать тебя после очередной вылазки? Ждать, не зная, где ты и чем занят, надеясь только на то, что тебя не сожрал очередной монстр? Судя по всему, я не имею права знать о твоих планах. Так зачем утруждаться ненужными вопросами?
Бруня протяжно мелькнула, как мне показалось, высказывая свою солидарность моим словам.
– Твои обвинения обоснованы, – Данил виновато на меня посмотрел. – Я думал, что управлюсь быстрее, и тебе не придется переживать.
Я сердито скрестила руки на груди.
– Извини, – тихо добавил он.
Устало вздохнула, опираясь спиной о стену.
– Дань, я 15 лет прожила в роли безмолвной мебели. Со мной ничем не делились, не спрашивали совета и не считались. Я так больше не хочу. Понимаешь? Не хочу быть безмолвным придатком.
– Я был неправ, – глухо выдавил Данил, сдавливая двумя пальцами переносицу. – Просто… Я привык быть одиночкой. Это был мой образ жизни с самого детства. Мне тяжело перестроиться, но я постараюсь. Обещаю.
Я отлепилась от стены и подошла к Данилу, поднимая руку и проводя кончиками пальцев по его скуле.
– Я тебе верю, мой пирожочек.
– Чего? – удивлённо приподнял парень брови.
– Тебя всего понадкусывали, словно ты аппетитный пирожок.
– Не напоминай. Премерзкие создания.
– И кто это был на этот раз? – тепло улыбнулась, обвивая талию парня руками.
– Злыдни.
– Ну, за характер то я поняла…
– Не в смысле характера, – усмехнулся Дан, перебив меня. – Злыдни – это что-то типа бесят прислужников. Они находятся в подчинении у Лиха.
– Так ты к нему в гости ходил?
– К ней. Лихо оказалось злобной, премерзкой тёткой. Ещё и кусачей ко всему прочему, – повёл плечом Дан. – Глубоко вгрызлась зараза. Болит жутко.
– Ладно, мне идти надо. Отдыхай.
Даня на меня как-то странно глянул и кивнул.
«Опять что-то задумал? Но он пообещал впредь ставить меня в известность…»
Первым делом на работе, проверила свой туалетный подклад. Камешек лежал на месте. Значит, камеры здесь нет.
Вечером у нас с Даней состоялся интересный разговор.
– Вест, а с тобой раньше какие-нибудь странности случались?
– К чему этот вопрос? – приподняла бровь.
– Просто интересно.
– У тебя всё не просто, а слишком уж сложно. А ответ на вопрос – нет. Я только здесь с паранормальщиной столкнулась.
– Ясно.
– Дань, говори прямо. Мы же договаривались.
– Энергетика у тебя интересная. Не обычного человека.
– Это как? Ты хочешь сказать, что я ведьма?
– А ты мне ничего не хочешь сказать? – Данил серьёзно на меня глянул.
– Я о себе всё рассказала. Добавить мне нечего.
– Ладно. Я обещал быть откровенным с тобой. Так вот, у тебя очень интересный энергетический фон – это раз. Два – ты видишь Бруню. Странно только, что не можешь с ней разговаривать. У тебя есть способности, но какие непонятно. И скорее всего, они ещё до конца не раскрылись.
Непонятно, почему встреча с Кикиморой не пробудила твои силы. И Маги нашего ордена тебя не чувствуют. Для меня это загадка. Я простой ведьмак и не могу заглянуть глубоко. Надо бы тебя нашим специалистам показать…
– Они будут ставить надо мной опыты?
– Глупенькая, – засмеялся парень. – Всего лишь лучше посмотрят, и может, проведут пару тестов. Если я прав, то помогут пробудить твои силы, и тогда ты будешь жить очень долго.
– Понятно. В принципе, я не против.
– Отлично. Тогда на следующей неделе поедем в город. У меня там отличная квартира. А пока надо с твоим работодателем разобраться и с бабой Гриппой.
Через пару дней Данил меня обрадовал, сказав, что знахарка, скорее всего, не причастна к паранормальщине, происходящей в Сосновке. А её дочь Лариса проводит языческие обряды. Вот это, подозрительно, но она тоже не та ведьма, которая нам нужна.
– Остаётся Валентин или кто-то из его родни, задумчиво протянул Данил, сидя со мной вечером у костра.
– Думаешь, всё-таки он?
– Ну, а кто ещё? Остальных я всех проверил.
– При таком раскладе работать у них в доме опасно, наверное.
– Вест, я уже ни в чём не уверен. Валентин в Сосновке уже давно живёт, а чертовщина совсем недавно начала происходить. Какие у него или Анжелики резоны? Остаётся загадочная провидица Софья Петровна. Она появилась в деревне как раз тогда, когда здесь начали происходить все эти случаи. Ждём, что скажет нам артефакт. А пока у нас есть пара свободных деньков, – Даня притянул меня к себе и легонько укусил за плечо.
– Полегче, а то я решу, что ты в оборотня превращаешься, – хихикнула. – Или вампира. Или что там выходит, когда злыдни вместе с Лихом покусали? Злыхонь?
– У тебя бурная фантазия, – рассмеялся парень, опуская лямочку на сарафане.
Его пальцы мягко прошлись по ключице, скользя вниз. В деревне я приобрела привычку не носить лифчик. Даня мне не раз говорил, что это его безумно возбуждает. И сейчас он уже вовсю ласкал мою грудь, спустив сарафан до талии. Его пальцы скользили по коже в мягкой ласке, вызывая мурашки и истому внизу живота. Он с такой нежностью и восхищением смотрел на меня, что даже не верилось. Я была полностью уверена в своей женской несуразности и не особой привлекательности. Для меня такой взгляд был сродни чуду. Ощущала, как мягкий тёплый свет рождается в груди и растекается по венам, затапливая каждую клеточку.
Помню, как в первую неделю, после приезда в Сосновку я выходила и садилась на крыльцо вечером. Поднимала лицо к звёздному небу, плакала и спрашивала: «Неужели я не достойна счастья? Кому я причинила в жизни зло, что судьба так со мной обходится?» И тогда, хоть я и была обижена на всех мужчин в лице бывшего мужа, но попросила у вселенной человека. Своего человека. Который будет меня любить и которому я буду нужна. Взаимной любви просила. Даже не думала, что небеса меня услышат и исполнят мою просьбу. Скорее это был крик отчаяния. Мне некому было выплакаться, поэтому я рассказывала о своей боли и чаяниях небу и звёздам.
А теперь передо мной сидит Данил, и в его глазах я вижу восхищение и нежность… Потянулась и сняла с него майку, провела руками по рельефной спине, ощущая под пальцами жар кожи.
– Я знаю, что в постели не очень умелая любовница, – тихо прошептала ему в шею. – Но хочу научиться.
Данил отстранился, взял меня двумя пальцами за подбородок, заставляя посмотреть в глаза.
– Ты замечательная, Вест. Сама не осознаешь насколько трепетная и чувственная. Ни одна женщина не отдавалась мне так… Без остатка. Растворяясь в моих ласках полностью. Почему ты решила, что недостаточно хороша?
– Ну, ты говорил, что я даже целуюсь, как неопытная девственница, – отвела глаза. – И вообще…
– Я понял. Не продолжай, – Дан мягко меня поцеловал, прижимая к себе.
А потом подхватил под бедра, заставляя забраться на него и обвить талию ногами. Встал и понёс меня в дом.
Утром за завтраком он решил поговорить со мной по душам.
– Веста, я вижу, как ты закомплексована и зажата. Мне кажется, это дело рук твоего бывшего. Он тебя бил? Унижал?
Я опустила взгляд и помотала головой.
– Оскорблял?
– Не совсем… – тихо выдавила.
– Знаешь, есть несколько разновидностей домашней тирании. Явная – когда издеваются физически. И скрытая: наркомания, алкоголизм, азартные игры. Это тирания, но человек и сам болен. А ещё можно обижать словами. Они могут иногда ранить гораздо сильнее, чем физическая агрессия. Такие тираны изводят методично, прививая комплексы, неуверенность в себе и страхи. И в конечном итоге у жертвы развиваются фобии, истерия, глубокая депрессия.
Данил говорил и пытливо смотрел на меня, ища реакцию на свои слова.
– Мне кажется, я попал в точку. Муж изводил тебя морально.
Это был не вопрос, а утверждение.
– Говорил, что ты некрасивая, никчёмная?
– Хватит! Перестань, Дань. Прошу, – перебила его, наконец, не выдержав.
– Я могу узнать подробности? – заметила, как парень сжал кулак до белых костяшек.
– Я не хочу говорить на эту тему. Для меня это унизительно.
– Значит, я угадал.
Лишь устало кивнула, не видя смысла отрицать очевидное.
– Запомни Веста. Ты красавица. А твой бывший муж – козёл.
Грустно улыбнулась, накрывая кулак Данила своей ладонью.
– Спасибо.
– Я сегодня отлучусь в город. Возможно с ночёвкой. Ты не волнуйся, если что. Утром, в любом случае приеду.
– И за это спасибо.
– Попробую печку сегодня перед отъездом починить. Тебе что-нибудь в городе надо?
– Нет. Мы же после выходных туда вместе поедем?
Парень кивнул.
– Тогда я сама всё куплю.
– Хорошо. Кстати, а Валентин тебя отпустит на недельку в отпуск?
– Думаю, да. У Софьи Петровны курс уколов закончился. И ведет она себя тихо в последнее время.
– Спроси сегодня. Если что, то забирай камень и увольняйся.
– А на что мне жить?
– Я тебя обеспечу. Зарплаты моей с головой хватит.
– Нет, Дань. Я уже так жила. Не хочу наступать на те же грабли. Работу постараюсь сохранить.
Данил не стал спорить и только понимающе кивнул.
Валентин легко согласился дать мне неделю выходных, сказав, что сам собирался побыть дома и посмотрит эти дни за матерью. Я обрадовалась, что получилось так легко отпроситься, и отправилась предупредить Софью Петровна о том, что меня не будет примерно неделю. Старушка отреагировала довольно странно.
– Ты аккуратней в городе, девочка. Земля силы дает, а город отнимает. Искусственный, отравленный мир. Но защитник у тебя хороший. Верь ему. А больше никому. Слышишь? Никому не верь. Ты очень хорошая, добрая девочка, поэтому я тебе это всё говорю.
Я ошарашено покивала, не ожидая подобных напутственных слов от женщины. И решила на всякий случай поинтересоваться о сложившейся в Сосновке ситуации ещё раз. Вдруг на этой волне старушка скажет мне что-нибудь важное.
– Софья Петровна, в деревне несчастья случаются. Кто в этом виноват? Кто зло пробуждает? Женщина задумчиво на меня посмотрела, и мне показалось, что она знает ответ на этот вопрос, но упорно не говорит.
– Великая сила его разбудила. Спала она долгое время, а сейчас пробудилась. Ты не чувствуешь разве?
– Вы меня только ещё больше запутали, – пожаловалась старушке.
– Ты главное не верь никому, кроме своего защитника, – напомнила женщина.
– И даже вам?
– Может быть… Может быть… – задумчиво покивала Софья Петровна, от чего я в конец растерялась.
В воскресенье начался долгожданный дождь. Мы с Даней как раз вышли прогуляться в поля и увидели, как с горизонта ползут свинцовые тучи.
– Будет гроза, – прислушалась к далёким раскатам грома.
– Люблю летнюю грозу, – улыбнулся Данил. – Есть ней что-то близкое мне.
В воздухе начало пахнуть озоном, а вся природа смолкла и затаилась в преддверии стихи. Мы брели вдоль кромки ярко цветущего поля. Жёлтые соответствия горчицы выглядели невероятно контрастно на фоне тёмно-серого неба. В городе такого не увидишь.
Не знаю, что на меня нашло, но повинуясь внезапному душевному порыву, потянулась к Даниле и поцеловала. Страстно, отчаянно, прижимаясь к парню всем телом. Он застонал, запуская пальцы мне волосы. Мы целовались, как безумные; до головокружения и шума в ушах. Наконец, потеряв равновесие, упали прямо в желтые соцветия, продолжая это помешательство. Пришли в себя только тогда, когда прозвучал оглушительный раскат грома уже совсем близко. Я быстро надела свой легкий белый сарафанчик и поднялась, вглядываясь в небо. На поле налетел первый порыв ветра, разметав мне волосы и всколыхнув белым облаком юбку. Я зажмурилась и раскинула руки в стороны, впитывая буйство стихии и красоту природы каждой клеточкой. Тело звенело. Я испытывала в этот момент просто невероятные эмоции. Мне казалось, что всё моё естество сейчас перерождается. Данил притих, удивленно глядя на меня.
Очередной раскат грома привёл в чувства.
– Побежали! – звонко крикнула и тут же сорвалась с места.
Парень мгновенно бросился за мной. Первые капли упали с неба, когда мы уже забегали в деревню, а пока неслись по улице, промокли насквозь. В дом ввалились хохоча, как безумные и тут же начали срывать друг с друга мокрую одежду. Не знаю, что витало в воздухе, но мне было мало. Я хотела ещё поцелуев, ласк, его дыхания на своей коже. Мой настрой передался парню, который пылко осыпал меня горячими поцелуями и крепко прижимал к себе.
– Я схожу от тебя с ума, – шептал Данил мне в губы.
Безумным вихрем ворвались в спальню и повалились на кровать. На улице зло завывал ветер, бросая в окна потоки воды. Молнии освещали улицу, оглашая округу раскатами грома. А мы с Данилом плавились и сгорали в объятиях друг друга.
Глава 14
Всё воскресенье моросил мелкий дождик. Данил починил печку, и я смогла испечь пирожков. Из начинки были только яйца, поэтому выбирать не приходилось. Чай внезапно закончился, и пришлось выкручиваться. Нарвала в огороде листьев малины и смородины. И теперь в доме витал запах выпечки и травяного чая. Данил то и дело затаскивал меня в спальню, чему я ничуть не сопротивлялась.
– Знаешь, именно так я всегда и представлял счастье, – поделился Дан. – Никогда не думал, что встречу женщину, которая будет воплощением этих представлений.
– Тебе так мало для счастья надо? – чмокнула парня в нос.
– А что действительно надо? Если отбросить всю шелуху?
– Кто-то о дорогой машине грезит, а кому-то для счастья нужно быть здоровым или чтобы дети не болели.
– Если исходить из того, что человек здоров и у него достаточно денег на необходимые вещи. Крыша над головой, еда, одежда. Что тогда?
– Это уже немало.
– А душа? Она ведь просит быть не одинокой. Каждый человек, так или иначе, нуждается в том, чтобы его понимали и любили. Душе плохо в одиночестве. Она тоскует, зовёт. Сидя в пустой хорошо обставленной квартире или в дремучем лесу после очередного задания, я мечтал найти ту единственную, с которой тепло и уютно. Кого хочется целовать по утрам и любить ночи напролёт. С кем можно сидеть у окна, смотреть в любимые бездонные глаза и на нежную улыбку и пить травяной чай с пирожками. Говорить обо всём на свете или просто молчать и знать, что ты нужен.
Положила голову на плечо Дане. Непрошеная слезинка скатилась из уголка глаза.
– Ладушка моя, – погладил он меня по волосам. – Выходи за меня? Давай я продам квартиру, мы купим уютный домик в деревне и родим парочку малышей.
