Текст книги "Суини Тодд: демон-парикмахер с Флит-стрит (СИ)"

Автор книги: Ева Бовари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Оставьте меня! -крикнула она, вырвалась из рук Тодда и убежала, а он остался один. Вечером стали появляться клиенты и Суини вышел из раздумий.

Вечером Мэри решила действовать окончательно, она видела лицо Ловетт, когда находилась рядом с Тоддом. Завтра будет праздник в Лондоне и туда явятся Тодд и Ловетт, чтобы добить эту Нелли окончательно, Мэри решила действовать решительно, она нашла платье похожее на платье Люси и одела его на праздничный вечер...

Глава 5

Праздник был уже в самом разгаре, кто-то танцевал, кто-то сидел за столом, ну а кто-то просто ждал своих друзей или семью. Мэри сразу пошла в разгар толпы и найдя глазами Тодда и Ловетт, которые сидели за столом, принялась танцевать.

Тем временем, Суини и Нелли сидели за столом. Миссис Ловетт надеялась, что хоть здесь они смогут побыть наедине и хорошо провести время, хоть на вечер забыв о проблемах. Нелли пыталась уговорить Тодда потанцевать, но тот лишь сидел с угрюмым видом и даже не собирался согласится на предложение Ловетт. Суини ждал лишь, когда этот вечер закончится, но тут он, осматривая других гостей, глазами нашел танцующую Мэри, в платье, которое было точь-в-точь похожим на праздничное платье Люси. На минуту Суини замер, видя в Мэри его любимую Люси, Нелли проследила за его взглядом и тоже замерла.

«– Господи, что же мне от этого не избавится. Сначала мучилась в несчастном браке с Альбертом, потом долго смотрела на эту сладкую парочку в виде Бенджамина и этой Люси, а теперь эта девченка.» -такие мысли крутились в голове миссис Ловетт, а когда она повернулась к Тодду, то обнаружила, что его рядом и в помине нет.

Этот танец закончился и Мэри села на стул. Неожиданно рядом присел Тодд.

– А, что это ты расселась? -бесцеремонно спросил Суини.

– А, что я должна делать? Танцевать, да? -в таком же тоне ответила Мэри.

– Танцевать. -ответил Тодд и схватив девушку за руку вытащил на танцпол.

– Почему ты так вырядилась? -спросил Суини.

– Как, «так»? -переспросила Мэри, ведь она не понимала, как этот человек мог знать её маму, которой как раз и принадлежало это платье. Тут заиграла музыка и пара закружилась в вальсе. Этот был тот же вальс, под который танцевали Бенджамин и Люси Баркер на своей свадьбе. Вдруг на какой-то момент Суини увидел вместо Мэри его Люси. Такую же, молодую и красивую, а потом все это исчезло и Тодд снова увидел Мэри.

Вальс закончился, а вместо него уже заиграла другая музыка. Ловетт решила уйти в пекарню и дождаться Суини там, а потом все ему высказать, а в прочем, вряд ли у неё хватит на это духу и она как всегда все ему простит.

– Повеселились, теперь можешь идти. -сказал Тодд Мэри, когда они остановились и отправился искать Нелли. А Мэри начала танцевать с другим мужчиной. Суини решил сесть и дождаться свою спутницу, однако Ловетт нигде не было.

– Если ты хочешь, чтобы мы ушли вместе, отдай тому мужчине пятьсот фунтов. -сказала Мэри своему партеру по танцу намекая, что она падшая женщина и указывая на Тодда, она надеялась, что Ловетт здесь и что она все увидит все это.

– Тому, что за столом? -переспросил мужчина Мэри.

– Да, ему. -ответила девушка.

– Хорошо, жди здесь. -согласился партнер Мэри и пошел давать деньги псевдо-сутинеру, а Мэри осталась в этой толпе и наблюдала за ситуацией.

– Простите. -промолвил мужчина, когда подошел к Суини.

– Что вам нужно? -спросил Тодд.

– Вот.. -только и смог промямлить этот человек и протянул пятьсот фунтов Суини.

– За чем это? -с удивлением спрашивал Тодд.

– Ну, я плачу. -ответил мужчина.

– За что? -не понимал Тодд.

– За услуги той девушки. -ответил мужчина и показал на Мэри, как тут, Суини резко вскочил и буквально кинулся к горлу этого человека. Все сразу побежали их разнимать, ну а Мэри просто тихо ушла.

Начался ливень, Суини возвращался домой после этого «праздника», он проходил мима дома, в котором Мэри снимала комнату. Он знал об этом так как подвозил её суда, тогда на велосипеде. На минуту он остановился возле окна в дом:

– Эй, шлюха! У тебя, что клиент?! -крикнул Тодд, тут из окна высунулась хозяйка дома, это была женщина лет шестидесяти, она ответила мужчине:

– Проваливай отсюда! Уехала она, твоя тронутая! -на этот Суини возмутился:

– Не может этого быть!

– Я сказала, она уехала, закрой рот! -крикнула женщина и закрыла окно.

– «Закрой рот», я уже пятнадцать лет с закрытым ртом, когда судья добивается твоей жены! -последний раз крикнул мужчина и пошел дальше на Флит-стрит.

Когда Тодд пришел, он, не заходя в пекарню, поднялся к себе в цирюльню. Нелли слышала, что он пришел, но решила не трогать его этим вечером. Суини поднялся к себе. В цирюльне было темно, когда Тодд зажег свечку, он обнаружил, что в кресле сидит Мэри.

– Что ты тут делаешь? -спросил Тодд, Мэри, растрепанная, мокрая Мэри, посмотрела на него и ответила:

– Я хочу жить с тобой. -Суини снял пиджак и ходил по комнате зажигая лампы:

– Предполагаю у нас будет хороший союз, я буду лежать дома в ванне и ждать тебя, а ты работать на улице. -Мэри встала с кресла, но замолчала.

– Что молчишь? Язык проглотила? Обычно он у тебя хорошо подвешен. -продолжал Тодд, а Мэри молчала. Суини подошел к ней:

– Посмотри ка на меня. -попросил он и продолжил:

– Намазалась, встала на каблуки, вырядилась в одежды матери, шлюху изображаешь! Что ты сделала сегодня вечером, это отвратительно. -сам не замечая, Тодд произнес «в одежды матери» и вряд ли сам понял, что он сказал. Мэри же это услышала, но не вдумалась в слова. Затем Суини усадил девушку в кресло, а сам сел на стул напротив. Мэри подняла на него голову.

– Зачем ты это сделала? -снова спросил Тодд, а девушка все так же смотрела на него. Затем Суини встал налил раствор для того, чтобы смыть косметику, взял тряпку и снова сел напротив Мэри. После цирюльник стал вытирать этим раствором косметику с лица девушки, а после этого распустил ей волосы.

– Вот так. Художник не создает красоту, он лишь убирает, то что мешает её разглядеть. -после Суини встал и разжег свою печку:

– Сейчас станет тепло. -сказал Тодд, а затем промолвил:

– Что-то я устал. -после Суини пошел к маленькой кровати в углу, лег на неё и отвернулся к стенке, а Мэри, тем временем, встала с кресла, сняла с себя платье и то что было под ним, подошла к Тодду, развернула его на спину и... легла на него. Он с непонимающим видом посмотрел на девушку. Мэри посмотрела прямо в его глаза и спросила:

– Ты мог бы меня полюбить? -Суини так же посмотрел в её глаза и ответил:

– Наверное..

– Люби меня. -неожиданно попросила Мэри, а Тодд посмотрел на неё как то ласково и вдруг представил свою дочь:

– Я уже тебя люблю. -тут на глаза Мэри навернулись слезы, она тоже в этот момент подумала о своем отце, она подумала, что Суини примерно того же возраста в котором должен быть её отец. Девушка положила голову на грудь Тодда и в раздумьях уснула. Суини встал с кровати и накрыв Мэри большой теплой кофтой ушел вниз, в пекарню. Глава 6

Суини прошел мимо Ловетт, устремившись в ванную.

– Мистер Ти, ты куда? -спросила женщина делая очередную порцию пирожков с мясом.

– В ванную. -в привычном тоне ответил Тодд даже не посмотрев на Нелли.

Мужчина зашел в ванную комнату и стал перед зеркалом, он с отвращением посмотрел на себя. В его глазах читалась ненависть и обида на весь мир.

– Любить? Я? Больше никогда. -тихо сказал себе Суини и вспомнил один момент, пятнадцать лет назад, ещё до того как он был судим этим Терпином, прямо перед той злосчастной прогулкой у него и у Люси был разговор.

"Люси ходила из угла в угол, а Бенджамин Баркер сидел в кресле, он узнал, что судья Эдвин Терпин добивается его жены:

– Я не хотела, чтобы ты знал и волновался. Я боюсь одного, он же судья и может сделать все, что угодно. -на глаза у Люси навернулись слезы, Бенджамин посмотрел на жену:

– Сколько он уже ходит за тобой? -спросил он.

– Уже шесть месяцев. Раньше я просто не замечала, что где бы мы не появлялись, судья тоже там, но потом он начал приходить к цирюльне и объясняться мне в любви. Я говорила ему, что я люблю только тебя, но Терпин все равно приходит. Он говорит, чтобы я бросила тебя и вышла за него, даже, чтобы я взяла дочь с собой, но лишь бы жила у него. О, Бенджамин, что мне делать? -Люси расплакалась, Бенджамин подошел к ней и обнял, а потом посмотрел в глаза и сказал:

– Люси, он скоро отстанет от тебя, поймет, что это бесполезно верь мне, а еcли он попытается причинить вред тебе или Мэри, то обещаю тебе, Люси, он заплатит с полна. Я никогда не брошу вас, ты веришь мне? -женщина посмотрела на него и ответила:

– Верю. -Бенджамин улыбнулся и продолжил:

– А сейчас, одевай Мэри, мы идем гулять, сегодня мы отправимся в очень красивое место, это выставка цветов. -Люси улыбнулась, одела Мэри и они отправились на эту выставку. И вот, молодая пара с ребенком прогуливалась по Лондонской выставке цветов, понимая друг друга без слов. Потом они остановились, Люси взяла дочь на руки, а Бенджамин сначала играл с ней с куклой, а потом сорвал цветочек и покрутил перед маленькой Мэри, Люси на это только улыбалась. Но тут из ниоткуда появились полисмены, они схватили Баркера и поволокли прочь из выставки, Мэри расплакалась, а растерявшаяся Люси, только и смогла прижать малышку к себе. Это был последний раз, когда Бенджамин видел свою Люси и Мэри."

После этих воспоминаний Суини Тодд только и смог промолвить:

– Люси.. -тут зашла Ловетт, она подошла к Тодду и обняла его со спины:

– Мистер Ти, ну не стоит так убиваться. -Суини повернулся к ней:

– Я.. Там в подвале для тебя мясо готово, идите, миссис Ловетт. -Нелли ушла в подвал, а Тодд опять повернулся к зеркалу.

Тем временем, Мэри проснулась, она спала всего сорок минут, сейчас часы оповещали восемь вечера, на улице уже стемнело, Мэри надела ту кофту и под низ платье, она решила осмотреть цирюльню, ведь это её дом, бывший дом. Она подошла к тумбочке, она стояла за креслом Тодда, над тумбочкой висело зеркало. Мэри открыла ящик, там она нашла коробку бритв, что-то они ей напомнили, но она решила положить их назад, затем она наткнулась на конверт:

– «Люси Баркер, Лондон, Флит-стрит, дом 186.» -прочитала девушка. Без сомнений это было адресовано её матери, Мэри поспешила вскрыть конверт и достать письма, писем было три, но они были адресованы в разное время, должно быть кто-то, возможно сама Люси, сложила их в один конверт. Девушка начала читать про себя:

"9 декабря 1867 года

Люси,

Уже прошло долгих три года, я пишу при свете свечи. Три года назад, с тобой, я был счастлив, а здесь время остановилось.

Мне не хватает тебя.

Я люблю тебя.

Бенджами."

Письмо было коротким, но этого хватило, чтобы понять, письмо было адресовано её маме от её папы. Девушка взяла другое письмо и принялась читать его:

"16 декабря 1867 года

Люси,

Я продолжаю письмо, в тот раз мне его не дал дописать смотритель. Начинается дождь, может все потому что наступает ночь. Меня мучает память, я пытался с ней бороться, но у меня ничего не выходит...

Говорят, что человек продолжает ощущать отрезанную ногу или руку, но тело-это не душа, я все ещё тебя люблю, чувствовать себя невиновным означает быть ещё более виноватым, ведь я не сдержал клятву не бросать вас.

Мне наплевать на все другое.

Бенджамин."

"25 декабря 1867 года

Люси,

Любишь ли ты меня до сих пор, у меня было время забыть... Я снова мечтаю:

Однажды ты откроешь дверь и увидишь меня на пороге с дурацким видом.

Люси, я вас не забуду.

С Рождеством тебя, я тебя люблю."

Вот что гласили эти письма, Мэри подняла голову и по её щекам покатились хрустальные слезы, но тут прозвучал голос:

– Пристав, пристав, не прачтесь, я видела вас в окне. Здесь ли вы пристав? -голос показался Мэри знакомым, но на чего-то испугалась, ведь голос был обезумевшим и он звал какого-то пристава, которого здесь и в помине не было. Поэтому Мэри нашла сундук под стенкой и поспешила туда спрятаться. Отворилась дверь и кто-то зашел все ещё зовя пристава, но тут послышался ещё один голос, который принадлежал Суини Тодду:

– Вы кто? Что вам здесь нужно? -второй женский голос отвечал:

– Сэр, здесь всюду зло! Из панама, прислужница дьявола, берегитесь её сэр, ту чье сердце не ведает сострадания. Ой, а я вас знаю мистер. -женщина несла какой-то бред и тут вдалеке послышался третий голос, это был голос судьи, того самого, которого Мэри, тогда оставила в дураках. И тут что-то произошло и был звук как будто открылся какой-то люк, а потом кто-то зашел:

– Мистер Тодд? -это был судья.

– К вашим услугам. -сказал Суини.

– Простите за столь поздний визит, но пристав Бэмфорд сказал, что лучше чем вы цирюльника не найти. -говорил судья и как он мог после всего этого, что он сделал пятнадцать лет назад явится суда?

– Конечно сэр, садитесь, садитесь. -говорил Тодд, но он знал, настало время мести. Когда Суини мазал Терпина пеной, они разговорились и судья сказал:

– Как хорошо встретить человека, который разделяет твои мысли. -и тут Суини подхватил:

– И разделяет вкусы, относительно женщин. -судья удивился:

– Что-что? -он повернул к Тодду голову, а тот в свою очередь наклонился к Терпину:

– Да, время изменило мои черты, но впрочем лицо брадобрея, приговоренного у прозеванию в доке не больно врезается в память. -и тут судья его узнал, это несомненно был он, человек, которому Терпин сломал жизнь пятнадцать лет назад.

– Бенджамин Баркер... -только и смог произнести судья.

– Бенджамин Баркер! -закричал Суини и начал бить Терпина бритвой, а тот не мог выдавить и крика заливаясь пунцовой кровью. Мэри конечно же всего этого не видела, но предполагала что делает Тодд. Сомнений не осталось, Суини Тодд он же Бенджамин Баркер и есть отец Мэри. А потом снова послышался скрип. А потом Мэри услышала слова Тодда:

– Упокойся теперь мой друг, упокойся с миром. Усни же теперь, спи безмятежно. -как тут из подвала послышался крик, кричала Нелли Ловетт...

Глава 7 (Заключительная)

– О боже, о боже, – на грани истерики шептала всегда спокойная миссис Ловетт.

Причиной было распластанное изрезанное, но все еще узнаваемое тело Черной Элизабет. Как давно Ловетт мечтала об этом. Как давно. Теперь все концы были обрублены, а мосты в новую жизнь наведены. Все кончено, дрянная сучка, все.

Но радость ее была не полной. Точнее радости было очень даже мало. Шаги мистера Тодда напугали ее. Он и так был очень нервный в последнее время, а уж сейчас… Вдруг он заметит ее ( нет, не должен. Ведь он прирезал эту тварь, и даже ничего не заподозрил ), вдруг в его голове сложится эта головоломка ?

Единственным правильным выходом Нелли видела полное уничтожение прошлого, путем ликвидации тела. Нет тела, нет прошлого, нет Люси. Сказано – сделано. Большая жаровня готова была ласково обнять тело женщины.

Господи, какая же она тяжела. Страх в венах Ловетт был буквально ощутим. Она чувствовала там хрупкие кристаллики льда. Кровь замерзала, заставляя ее тащить и тащить это тело к печке.

Но нет, шаги были слишком близко, слишком. Суини, окровавленный с ног до головы влетел в подвал, лицезря Ловетт, стоящую по центру подвала, обливающуюся потом и тащащую одно из тел к печи.

– Что кричим ?

– Судья очнулся, но теперь уже все в кончено. – зачастила миссис Ловетт, переводя взгляд с судьи на Люси, а с нее на мистера Тодда.

– Открой дверцу, позволь мне позаботиться о них.

Господи! Сердце Лаветт взлетело к самому горлу, сделало там сальто. Ну конечно, он и не подумал , что речь идет о судье, тряпкой разлагающихся кусков, валяющегося в тени. Естественно все его внимание было приковано к Люси, которая в его глазах все еще была Черной Элизабет.

– Дорогой, дорогой, теперь уже и взаправду все в порядке !– нельзя подпускать его близко, ведь она наверняка узнает ее, наверняка. Нет, любыми средствами надо держать ее в далеке от не него.

– Открой дверцу, черт тебя возьми !

Опять эта злость. Ах Суини, ты стал таким раздражительным в последнее время. Эти убийства должны были веселить тебя, эти деньги, сыпавшиеся рекой делать тебя мягче, а любовь добрее. Но нет, сердце и разум его пылали.

– Хорошо, дорогой.

Пути назад не было. Либо он ее узнает, либо она сгорит огне, накормив собой страждущих.

– Хорошо, дорогой, – еще раз повторила она, опустив голову и, медленно, прижимая к себе полы юбки, изображая леди, боявшуюся заляпать одежды в крови, она пошла к дверце, ожидая слышать крики Суини, льющиеся из-за спины. Но ничего не было. Он ждал пока она откроет эту чертову дверцу, чтобы швырнуть туда Черную Элизабет. Он и не думал ни о чем плохом.

Дверца со скрипом растворилась, обнажив чрево, усеянное пламенными клинками адских всполохов. Жар лизнул кожу Нелли, заставив еще чуть отойти. Температура была слишком высокой.

Яркий свет огня залил все пространство подвала кровавым свечением, делающим все недвижимое в комнате слишком заметным. Даже разодранное лицо судьи отлично просматривалось, не то что о девушке, лежащей в паре метрах, посреди комнаты. Волосы ее были откинуты, лицо, пораженное язвами, смотрела прямо на них пустыми голубыми глазами. Голубыми глазами Люси.

Суини нагнулся к ней, заставляя Лаветт трястись в панике. Каждое его движение дарило ей сомнения. Сложно было разобрать берет ли он ее на руки, дабы швырнуть в огонь, или всматривается в знакомые черты.

Ах, миссис Ловетт, каждый сам кузнец своего счастья.

Суини откинул прядь волос с ее лица, последнюю прядь волос.

– Я знал, что ты осталась жива, -голос был пустым. Не было в нем ни скорби, ни злости. Пустота веков и покорность.

Лаветт все поняла. Поняла то, что он понял, как бы глупо это не звучало.

– Ты знала, что она осталась жива! –эта фраза уже относилась к ней, единственной живой женщине в этом доме.

– Я пыталась заботиться только о тебе! –она снизошла на крик, надеясь , что он расколет ледышку его сердца.

– Не лги хоть сейчас, любовь моя. –эти слова внушили Ловетт надежду. Очень призрачную, но вполне осязаемую. Иначе и быть не могло – конечно, он простит ее. Это ведь она, Нелли Ловетт, приняла его в своем доме, дала ему настоящую семью и смысл к жизни. Конечно, он простит ее за маленькую ложь.

– Я люблю тебя и это все только ради тебя.

Он плавно двинулся к ней, на лице его плясала странная улыбка, в свете огромной печи становившейся еще более безумной.

– Я тоже люблю тебя, моя дорогая, тоже. И тебя, Люси. Я всех вас люблю.

Ловетт двинулась прочь, слишком уж странно он вел себя, слишком. Она медленно шла назад, обшаривая ногой пол позади. Куски расчлененных тел, людская требуха, горы одежды и обуви – все это мешало ее экстренному отступлению.

– Раздели эту любовь со мной, моя дорогая !

Стена. Ее спина уперлась в кирпичную кладку подвала. Пути назад не было. Она могла скрести своими черными ногтями эту стену, но ничего бы не помогло ей спастись. Только одному Богу известен путь отсюда конечно. Это конец ! Страшный исход был известен им обоим. Он горел каминным светом в руках Суини – бритва. Как же то было противно быть десятой, а то и сотой, чью кровь она изопьет. Как ей казалось она заслуживала большего.

– Потанцуй со мной, моя любовь!

Танец. Ее ноги едва двигались, но она была уверена, что выдержит этот танец. Казалось, он не хотел ее убивать. Ах, какой же ты непредсказуемый, Суини.

Все было так необычно. Настроения менялись как фигуры в калейдоскопе. Вот оттенки бардо, вот страх и боль, вот белый, спасение и свет, черный, смерть и ее зловоние.

Красный – любовь!

Он подхватил ее под руки, каблуком туфли откидывая отрезанную руку незнакомца, лежащую между ними Рубиконом, подтащил к себе, заворачивая в один адский танец. Последний танец мистера и миссис Тодд.

И он сделал это, Нелли закричала оказавшись в самом жерле печи. Она в последний раз смотрела на Суини, он смотрел на неё со всей ненавистью и отвращением. Тодд закрыл печь, а Ловетт отправилась лгать чертям в аду. Суини обернулся и медленными шагами подошел к телу своей единственной Люси. Он кинул бритву примерно шагах в трех от Люси, подошел к ней, сел и взял её на колени:

– Жил-был цирюльник с ним жена. Она была красива. Глупец цирюльник с ним жена. Смыслом жизни его была она. Да, она была красива и добродейтельна, а он был.. -на этих словах Суини вспомнил о Мэри:

«– Она...» -промелькнуло у него в голове. С этим судьей, местью и миссис Ловетт, Тодд совершенно забыл про Мэри. Он положил Люси на пол и побежал в цирюльню. Там никого не было, только сундук был открыт. Это значило одно, Мэри все слышала и видела. Суини подошел к тумбочке на ней лежал вскрытый конверт и письма. Тодд сразу их узнал, это были те письма которые он отправлял Люси. Сомнений не осталось, она его дочь. Но где она теперь. Взгляд Суини упал на его рисунок, когда он был в ссылке он нарисовал берег Темзы, там они впервые встретились с Люси, это было приложением к письму. Тодд сразу почувствовал, Мэри там. Мужчина не раздумывая накинул куртку и побежал туда.

Рассветало. Было холодно и шел дождь, это смыло с Тодда всю кровь. Суини бежал к берегу Темзы. Наконец, в десяти шагах от него на берегу сидела девушка, она зябко куталась в кофту, которой её накрыл Тодд ночью, она поджала колени к лицу, Суини тотчас снял свою кофту, накинул на плечи Мэри и приобнял её. Первый раз он позволил себе прикоснутся к девушке так искренне:

– А ведь я обещал тебе и маме не бросать вас. И вот, я стал убийцей. -говорил Тодд, Мэри подгяла на него глаза и произнесла:

– Если ты думаешь, что меня это беспокоит, то нет.

– Правда нет, Мэри. -впервые Суини назвал её настоящим именем. Дочь обняла его, а он в свою очередь её и хоть они понимали, что как пятнадцать лет назад уже не будет, но были уверенны, что теперь у них все будет хорошо.

Конец!