Текст книги "Вампиры (ЛП)"

Автор книги: Эстер Шмидт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3

~Джаггер~

Чёрт. За всё это время я не рассказал ей и половины того, что значит быть вампиром. Именно поэтому вампирами нужно рождаться, а не становиться; нужно расти в образе жизни и понимать наши законы и порядки, историю и грёбаные легенды. Нужно проникнуться способностями с полным пониманием. Тем не менее, она уже владеет силами своих предков… теми, которые, как мы думали, у неё могли быть, но это доказательство. Чёртов нож в её руке появился из воздуха.

– Ангел, о чём ты думала, прежде чем призвала нож? – спрашиваю я.

Кай качает головой.

– През, я бы любезно посоветовал выбрать другое ласковое обращение. Каждый раз, когда ты зовёшь её так, может вызвать вибрацию, которую они могут уловить.

– Тебе отлично известно, что это не так работает, – рычу я. – Она драгоценна и ангельски красива, с этой бледной кожей и чёрными шелковистыми волосами. Я буду называть свою женщину как захочу. А их это слово никак не заденет.

– О ком вы говорите? – спрашивает Тессера, и снова на её красивом лице появляется замешательство.

– Сначала скажи, о чём ты думала, – настаиваю я. Мне нужно удостовериться, что её мысли были направлены на это.

– Я подумала о том, чтобы схватить нож, понятно? А потом раз, и нож у меня в руке, – огрызается она.

Кай склоняет голову на бок.

– Что ты хотела им сделать, дорогая? Нельзя просто взять нож без причины. Дай угадаю, на его конце ты меня вертела?

– Может, хотела вырезать тебе глаз, когда ты подмигнул, – бормочет она и глубоко вздыхает. – Ты действуешь мне на нервы, когда улыбаешься своей жуткой улыбкой, а потом подмигиваешь… – заканчивает она с разочарованным криком, и я глотаю смех, который почти вырывается.

– Это одна из привилегий, дорогая. – Я провожу костяшками пальцев по её щеке, желая прикасаться к этому великолепию. – Предметы, которые связаны с любым из кровных родственников или близких, можно призвать к себе, особенно, если они недалеко.

– Даже тебя? – выдыхает она

– Меня нет, а вот объекты, принадлежащие мне или другим, кто связан с тобой, да. – Я смотрю на нож, лежащий на полу. – Какой-то знакомый нож. Он твой? – Она мимолётно опускает взгляд на лезвие, а потом смотрит мне в глаза, качая головой. – Ладно. Уверена? Если он не твой и не мой, может одного из твоих друзей или с работы? – спрашиваю я, но… проклятье. Я пристальнее рассматриваю нож. – Кай, приведи Теона, и чертовски быстро.

– Дьявол. Есть, президент.

Кай выбегает, и я пользуюсь моментом, чтобы рассказать Тессере свои мысли.

– Если не узнаёшь нож – и давай не забывать о том, что твои силы только что пробудились – есть веские причины полагать, что этот нож принадлежит одному из твоих предков. А значит, можно отследить его.

– Вот чёрт. То есть, я вот так его призвала, и… ты знаешь, кто, по-твоему, один из моих предков? – Она переводит взгляд с ножа на меня и отступает.

Я наслаждаюсь фактом, что она на дюйм ближе. Это явное проявление доверия и комфорта. Украдкой обнимая Тессеру за талию, я притягиваю её ближе и шепчу на ухо:

– Не переживай, ангел. Даже если мне придётся сразиться с небесами и адом, я ни за что не потеряю то единственное, что меня дополняет. То, что веками стремился найти. Ты – моя, и я защищаю то, что принадлежит мне.

Она расслабляется рядом со мной всего на мгновение, а затем отстраняется и смотрит мне в глаза.

– Серьёзно перестань называть меня так.

Я опускаю взгляд на её губы. Если бы я не слышал, как Кай и Теон идут сюда, зацеловал бы Тессеру до чёртиков. Но не могу, поэтому с сожалением отхожу и говорю:

– Мне нравится, как загораются твои глаза, стоит мне тебя так назвать. На этой земле есть лишь несколько человек, которых я уважаю настолько, чтобы прислушиваться к ним, а во всём остальном я следую лишь одному правилу. – И правило это: «Я делаю всё, что, чёрт возьми, хочу».

Кай закатывает глаза, входя в офис.

– Можем ли мы продолжить разбираться с инцидентом с ножом, прежде чем у нас появится незваная компания? Да? Спасибо. Ради всего святого. – Вице-президент работает со мной уже много веков, и, очевидно, не раз слышал, как я говорю это дерьмо. Но это не означает, что можно проявить неуважение. – Проклятье, – огрызается Кай, приподнимая верхнюю губу. Но ему удаётся скрыть остальную часть внутреннего дискомфорта. – Извини, президент. Я не хотел показать неуважение. Всегда были ты и я, а теперь с твоей женщиной всё по-другому, чёрт возьми. Да, теперь я затыкаюсь.

Каждый в моём МК связан со мной. Когда мне нужно сделать кому-то выговор, легко причинить боль лишь силой мысли. А когда один из них умирает? Я вижу то, что видят они, прямо перед тем, как покинуть этот грёбаный мир. Можно подумать, что иметь такие способности – здорово, но это тяжёлое бремя, с которым я научился жить на протяжении веков.

Например, вампир, который превратил Тессеру – её звали Аура – она была частью моего внутреннего круга доверенных людей и очень давно. Я всегда чувствовал, что защищаю её, как друга… как сестру. Когда Дедрик убил её, я мог лишь наблюдать, как это происходит. Боль, пронзившая моё тело, была невыносимой; я чувствовал то, что чувствовала она; видел то, что видела она. И этого я никогда не забуду.

– Ты мысленно его отругал? – Тессера смотрит на меня, прежде чем растягивает клубничного цвета губы в улыбке. – Смогу ли я так же делать? Было бы полезно узнать до того, как нож появился в моей руке.

За проведённое с Тессерой время, я успел объяснить только некоторые вещи. Но не мог бомбардировать каждой деталью информации, она уже прошла через ад. Мне пришлось начать с того, как я узнал, что её отец убил Ауру. Но забыл сказать, что именно я оторвал голову её отцу, лишь упомянул, что мы убили его, чтобы спасти её и других, положив конец безумию этого человека, создающего полукровок для своей личной вендетты. Не то, чтобы для неё имело значение, что я убил человека, который сделал её вампиром. Он лишь ДНК. Она даже не знала, что отец похитил её, пока я не сказал.

– Честно? Я понятия не имею, чёрт возьми. Всё дело в разуме. Если бы ты была рождённым вампиром, и мы стали бы парой, знали бы каждую долбаную деталь. Но с твоим происхождением, всё усложнилось.

– Потому что я другая, – пробубнила она.

– Да. – Я делаю глубокий вдох и снова объясняю. – Люди, которых укусили и накормили кровью вампира, не все превращаются. Большинство умирает, потому что тела не приспособлены для перехода – наша кровь несёт в себе огромную силу. Вампирам предназначено рождаться, а не создаваться. Мне неприятно это говорить, но тут вопрос физической силы тела и разума. Те, кто превращается в вампира, не могут справиться и впадают в ярость, движимые жаждой крови. Такие проживут недолго, потому что мы их уничтожаем. Поэтому и существует закон, например Президент Подразделения Вампиров.

– Я не рождалась… – Она сглатывает. Мне чертовски неприятно это признавать, и лишь, поэтому я ей ничего не говорил.

– Знаю, – соглашаюсь я.

Она отходит от меня.

– Ты должен был убить меня, да? Я находилась на твоей территории… ты… если бы ты этого не сделал, значит, должен был Алистер, потому что ты подчиняешься ему, а он подчиняется Связному. Скажи, что я ошибаюсь. – В её голосе слышен гнев.

– Я не позволю такому случиться, как и Алистер. – И это грёбаная правда, потому что я не могу жить без своей пары. Не только потому, что сердце разлетится вдребезги и его не собрать, но я бы, чёрт подери, умер с голоду, потому что никакая другая кровь, кроме её, не подойдёт. Вот так обстоят дела в паре с вампирами.

– Ребята, сосредоточьтесь, пожалуйста. Нет времени на ссору влюблённых, не сейчас, когда маяк стоит посреди клуба, – настаивает Кай, и я знаю, что он прав.

Я подхожу к шкафу и достаю из него маленькую чёрную коробочку, в который может поместиться нож. Присев на корточки рядом с лезвием, я встречаюсь взглядом с Тессерой.

– Можешь ли ты поднять его и положить внутрь?

Я вижу её удивление, но она ничего не говорит, вместо этого и кладёт нож в коробку. Закрыв крышку, я передаю коробку Теону, который выходит из комнаты вместе с Каем. Я закрываю за ними дверь и запираю нас с Тессерой в кабинете. Теперь комнату полностью звуконепроницаема. Поверьте, это необходимо, когда ты президент Подразделения Вампиров. Усиленный слух – одно из преимуществ вампирства, но оно помеха, когда тебе нужно поговорить о деликатном дерьме, которое не предназначено для всеобщего сведения.

– До того, как я увидел хреновы перья на крыльях, знал, что это станет серьёзной проблемой, и нам придётся с ней разобраться. Но я могу заверить, я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-то случилось, – клянусь я.

– Перья? – Она очаровательно выгибает брови. – Какое отношение к этому имеют мои предки? Ты сказал, что вампиром нужно родиться. Этот маленький факт не относится ко мне, так что же изменилось?

– Точное знание того, какая ДНК течёт внутри тебя, Ангел, кардинально меняет шансы. Элиту трогать нельзя, а я смею предположить, что именно их кровь течёт в тебе. Да, это только предположение, потому что они не часто ходят по этой земле, не говоря уже о том, чтобы тратить время на женщин ради собственного удовольствия. Я даже не слышал о возможности создания потомства, до тебя.

Она подходит к креслу и опирается задницей на подлокотник.

– Почему ты называешь их Элитой? Это синоним? Разве это не привлекает такого же внимания? И откуда такая уверенность?

– Нож. На нём есть надписи. И я называю их Элитой, потому что они… на вершине всех рангов. Те, кто спускается сюда и ступает на землю – самые жестокие воины. Если бы один из них вмешался, чтобы спасти человека, кричащего о помощи, он бы справился за несколько секунд и сразу же исчез. Они появляются и выходят только тогда, когда их призывает нуждающийся человек. Вот почему слово – это призыв о помощи. Его, так сказать, сканируют, и при необходимости приходят, действуют так, как считают нужным, и уходят, не задавая вопросов. Но демоны по неизвестным причинам хотят заполучить такое создание, и слышат тот же… вызов, так сказать. Когда погибает более одного из Элиты за раз, можно сказать, что появляется угроза, которая может вызвать апокалипсис. Никто не знает, когда и увидим ли мы их. Они скрываются, пока не понадобятся. Как нож, который появился в твоей руке. – Я провожу рукой по волосам, потому что эту часть ей тоже нужно знать. – ДНК, которая связывает тебя с ними, явно молчала всю жизнь. Но всё изменилось после того, как мы создали пару. И мы не упоминаем, кто ты, потому что они услышат наш «зов». Просто произнеси слово, и они проверят, есть ли у них причина прийти и оказать помощь. Они могут настроиться… словно отследить по видеотрансляции. Мы даже не узнаем, что они тут. – Когда я произношу последнюю часть, в её глазах вспыхивает интерес. Чёрт возьми. – Это не хорошо, Тессера. Ты не захочешь их вмешательства. Они действуют решительно, и не оставляют выбора или вариантов; их решение окончательное. Но, как я уже сказал, когда посылаешь сигнал, привлекаешь не только их, но и двойников. – Подойдя к Тессере, я приподнимаю её подбородок одним пальцем, и смотрю прямо в глаза, давая понять, что я тоже не стану произносить это слово.

Хотя слово имело тот же эффект, что и призыв, к этому не стоит относиться легкомысленно, поэтому я одно слово произнёс мысленно.

«Демоны». – Я скольжу большим пальцем по её нижней губе, прежде чем продолжить нашу дискуссию вслух:

– Если призыв к Элите будет признан законным, они появятся и убьют того, кто позвал на помощь, прежде чем у Элиты появится шанс появиться. Они приходят по одной причине – позлить Связного, которому нужно следить за всеми уставами МК «Жнецы Смерти». Эти парни вне закона, и живут ради удовольствия убивать. По крайней мере, такие ходят слухи. Они откликаются на призыв Элиты… чтобы захватить кого-то? Убить? Кто знает? Их война идёт уже десятилетиями, и все знают об этом, но стараются не вмешиваться. Единственное, что ясно – они прирождённые враги. И если они узнают, что ты…

– Проклятье, – бормочет она, вставая.

В её потрясающих глазах появляется паника, она понимает риск, связанный с ДНК, которая течёт по её венам.

– Ты – пара президента МК «Жнецы Смерти», подразделения вампиров, и мы защитим тебя. Тем более у тебя есть поддержка подразделения Ада. Не только потому, что они поддерживают нас, поскольку это долг, но и из-за связи с твоей сестрой. Элита всегда защищает своих, и уверен, у тебя тоже есть их поддержка. По крайней мере, когда дело доходит до защиты от других, но это может быть связано с определёнными условиями, а этого мы не хотим. Они могут попытаться забрать тебя у меня или принять другое решение, о котором я, чёрт возьми, даже думать не хочу. Короче, нам предстоит иметь дело с огромной кучей дерьма. Но будем разгребать всё по-тихому, потому что стоит признать, я понятия не имею, как всё будет разворачиваться.

– Ты когда-нибудь с кем-то из них встречался? – Она говорит едва громче шёпота.

Я слегка киваю.

– Около века назад. Было неприятно, но я рад был вмешательству. Мы выслеживали вампира, который одичал и стал одержим одним человеком. Она выбежала в переулок, крича о помощи. Он мучил её, прижимая за горло к стене, и мы заблокировали переулок. Мы всегда ставим на первое место человеческую жизнь. Мы не могли рисковать, убив его и не причинив вреда женщине. Затем из ниоткуда появился он, и после единого прикосновения вампир превратился в пыль. Элитный прижал пальцы к виску женщины и этим удалил вампира из воспоминаний. Затем посмотрел на меня и кивнул, как бы говоря, что всё улажено, а затем ушёл. Быстро и просто.

– Они не остаются поболтать, ясно, – говорит она. – Могу я спросить, как он выглядел? Это был «он», верно? Или она?

– Да, это был мужчина. – Я улыбаюсь и добавляю: – Был одет в повседневную одежду – белые брюки и белая рубашка. А ещё с безупречными большими белыми крыльями, хотя я видел их только мгновение. Когда он появился, крыльев не было. Он пришёл и помог справиться с ситуацией. Это взаимное уважение, но, как я уже говорил ранее – ты не захочешь, чтобы они нападали, потому что принимают жёсткие решения. Они не ведут переговоров, а действуют по своим правилам. Если честно… Я понятия не имею, что бы они предприняли, узнай про тебя.

Она закусывает нижнюю губу, явно обеспокоенная, как и я, будет ли Элита нашим врагом или другом.

– А с другими? Встречался?

Ей любопытно узнать о двойниках Ангелов – Демонах. Чистое зло – вот, кто они.

– Больше, чем несколько раз. С ними справиться можем при необходимости, если только это не один из очень немногих ребят высшего ранга; я знаю, что, по крайней мере, двое таких существуют. Их сила слишком велика; мы не можем справиться с ними в одиночку. Да и с теми у кого низкий уровень нелегко справиться. Придётся обезглавить их и быстро, потому что они кричат, когда вот-вот умрут, и это привлекает больше внимания. Демоны верхнего уровня видят человека, который убивает одного из них. Так ты привлекаешь внимание, и понадобится подкрепление или умрёшь.

– Дерьмо. Каждый раз, когда я думаю, что переварила происходящие события, ты подбрасываешь новые дрова в огонь. Мне ещё о чём-то нужно знать? Просто вываливай, я справлюсь. – Она начинает расхаживать.

– Я только начал. – А её глазах вспыхивает ужас, и я хочу улыбнуться. – Но большинство может подождать, Ангел. Основное, что тебе нужно знать я рассказал. По ходу дела я расскажу о другом, потому что в мире паранормальных явлений нужно будет многое испытать или узнать самому. Тебе понравились байкеры этого МК. Возможно, я рассказал тебе всё о бытие вампира, но у этих парней есть свои особенности. Я объяснил некоторые, и когда парни понадобятся для чего-то, сможешь дотянуться до них мысленно. Это тебе нужно будет практиковать. Но не сегодня, потому что уже переизбыток информации. Сейчас нам нужно сделать только одно.

– И что же? – И снова на её лице появляется озабоченность. Мне, чёрт подери, это ни капельки не нравится. Уже несколько недель она сидит взаперти в своей комнате. Наша связь установилась, и теперь Тессера – моя пара, и это ей нужно так же сильно, как и мне, и всем остальным в этом МК.

– Нам нужна вечеринка, – заявляю я и широко улыбаюсь.

Глава 4

~Тессера~

Вечеринка? Что за идиотизм?

– Сейчас? – пищу я. – Ты хочешь устроить вечеринку сейчас?

– Ангел, просто подумай. Парни очень хорошо знают, что, чёрт возьми, происходит и что нас может ждать. Я только что объяснил, какие неприятности скрываются за углом, верно? Большинство из нас ходит по этой земле веками, но парни всегда будут грёбаными парнями. Им нужно выпустить пар; потрахаться, выпить крови, оттянуться и прочее дерьмо. Потому что, когда дело дойдёт до драки, есть разница между тем, как вертеть головой и смотреть, как она скатывается с твоих плеч.

Проклятье, в этом есть логика.

– Хорошо, повеселись с ребятами

– Нам придётся появиться вместе, потому что теперь ты – моя, и именно по этой причине они уже организовывали вечеринку, когда мы пошли в мой кабинет. Практически никто из парней тебя не видел, ты пряталась в подвале. Но сегодня всё закончится, – говорит мне идиот с ухмылкой на лице.

Отлично. Пока мы обсуждали трагедию, они были заняты организацией вечеринки. И он прав… Я пряталась. Застонав, я обхватываю голову руками.

– Почему всё не может быть нормально? Хреновы вампиры – крутые байкеры, которые стремятся защитить людей. Но я начинаю думать, что вы просто подростки, которые хотят пить и играть.

– Подростки, да? Пить и играть… ну, они мальчишки, а играть они любят членами с женщинами, которые сами приходят сюда, чтобы выпить алкоголь или отдать кровь. И то, и другое будет течь свободно, сменяясь бесконечным потоком оргазмов.

– Это отвратительно и только подчёркивает мою точку зрения. – Я качаю головой на его слова, что парни – просто кучка похотливых подростков, хотя некоторым на самом деле столетия.

Я до сих пор не могу поверить, что сама вампир и что большинство легенд о вампирах – ложь. Вампиры отражаются в зеркале, могут ходить на солнце, есть нормальную пищу и пить всё, что им, чёрт возьми, нравится.

У меня учёная степень по греческой мифологии, я работаю в музее, изучила всю доступную информацию о мифологических существах и богах, а также всё разнообразие традиций и приключений, и сейчас узнаю, что не всё то, чем, кажется. И если честно? Я не люблю перемены. Совсем. Неважно, меняют ли марку мыла или новую стиральную машину, потому что старая отказала. Любое изменение сводит меня с ума.

То есть моё знание обо всех мистических существах было либо неполным, либо совершенно неправильным. Меня похитили и швырнули в Паранормальный мир, где я обнаружила, что я вовсе не долбаный человек, каким себя считала всю жизнь. А теперь попробуйте играть в шахматы, когда вот это всё крутится у тебя в голове.

А, ну и ещё тот факт, что я стала парой безумно сексуального вампира, который на несколько столетий старше меня. И я начинаю гадать, сколько женщин у него было до меня? У меня было… так, стойте, а почему я не могу вспомнить, сколько у меня было мужчин? Так, секс у меня был, верно? Чёрт… я сомневаюсь.

– Ты хочешь пить? – хриплым голосом спрашивает он. – Тебе нужна кровь, выпивка или множественные оргазмы?

Чёрт, ненавижу, когда он так делает; от одного его голоса у меня затвердевают соски и просыпается желание его прикосновения, его крови… самого его внутри меня.

– Откуда мне, чёрт возьми, что-то знать об оргазмах? – огрызаюсь я. – Я даже не могу вспомнить, был ли у меня когда-нибудь секс. Уверена, что был. Хотя не совсем уверена, потому что, чёрт подери, не могу вспомнить, – киплю я, в то время как мужчина смеётся, заставляя меня добавить: – Ты мне почти разонравился.

– Ах, то есть я тебе нравлюсь? – Его голос сочится сексом, и Джаггер приближается ко мне. – Это уже начало, но, Ангел… ты ещё от меня далеко, потому что я уже был на пути к любви, когда ты вонзила клыки мне в шею и соединилась со мной на вечность.

Я округляю глаза.

– К любви? Ты ведь несерьёзно? Любовь – это нечто.

– И это нечто врезалось в меня, когда я впервые с тобой встретился, потом проникло в каждую клетку моего тела, опалило душу и запечатлелось на всю жизнь. Учитывая продолжительностью жизни, любовь вампира… на всю вечность, а он или она любит лишь раз. Пары навек – это определённо нечто созданное для того, чтобы ни один вампир не провёл вечность в одиночестве. Почему вампиры должны рождаться – лишь супруги могут иметь детей. Пожалуйста, не оскорбляй мои чувства, если чего-то не до конца понимаешь. – У него начал дёргаться нерв на щеке. Кажется, он хочет сказать что-то ещё, но вместо этого поворачивается и идёт к двери. Не оборачиваясь, он бросает: – Я попрошу кого-нибудь отвести тебя в нашу комнату, где сможешь подготовиться к вечеринке. – Затем он ушёл.

И что это было? У меня сердце бьётся в бешеном ритме, и в голову приходит только то, что я оскорбила человека, который только что сказал, что любит меня. Но это безумие. Мы были друг с другом несколько недель, и никаких отношений между нами не было.

Как, чёрт возьми, этот человек может любить меня? Щелчок, и бум, любовь. Он любит МЕНЯ. Ту, кого бросили в детстве, у кого нет родителей, и кого перекидывали из приёмной семьи в приёмную семью. У меня нет семьи, близких друзей или кого-то с кем были бы хоть какие-то отношения. Ну, я не могу припомнить, чтобы у меня был секс, да и вообще ни одного мужчину в своей жизни, если уж на то пошло.

Проклятье, это безумие. Как я могла оскорбить его, когда даже не понимаю ничего? Да, я понимаю, что он открыл сердце и протянул его мне… Но это нереально. Как и тот факт, что я стала вампиром и нашла пару. Да, меня безумно влечёт к Джаггеру, и в глубине души я очень хорошо знаю, что мои чувства к нему огромны и реальны, но всё же… чертовски безумно. Добавьте тот факт, что я никого не любила в жизни, как могу быть так уверена, что эти странные и ошеломляющие чувства к нему, на самом деле, любовь? Мы ещё даже не целовались, чёрт подери! Всё это сбивает с толку! Но Джаггер зол, что я усомнилась в его долбаной любви.

– Эй, Тесс, президент хотел, чтобы я проводил тебя в вашу комнату. Скажи, почему он не отвёл тебя сам? – Кай стоит в коридоре, и лишь голову просунул в кабинет, демонстрируя длинные ярко-синие волосы и понимающую улыбку на лице, будто у него есть ответы на все вопросы. Так, может, он и ответит на пару моих вопросов и сделает хоть что-то яснее.

– Как давно у тебя синие волосы и как долго ты были вице-президентом Джаггера? Как долго вы знаете друг друга, если на то пошло? И не начинай рассказ о столетиях и даже не пытайся уклониться от ответа, или, если сработает эта штука с разумом, я поджарю тебе мозг. Мне нужны ответы.

Он не говорит ни слова, а заходит внутрь и запирает за собой дверь. Затем скрещивает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз.

– Что случилось?

Сейчас прямо так и рассказала.

– Ничего. А теперь отвечай на мои вопросы.

– Не раньше, чем ты объяснишь, почему президент взбесился и послал меня сюда, чтобы показать тебе, где его комната, хотя сам обставлял эту хренову комнату всё время, пока ты была здесь. Он готовил её для тебя. Итак, я спрашиваю снова, что произошло? – Свирепым взглядом он пришпиливает меня, не выказывая даже намерения отвечать на мои вопросы, пока я всё не расскажу.

– По сути, он сказал, что любит меня, а я вроде как сказала, что он не может говорить серьёзно. – Не стоило так реагировать. Я краснею, а горло сдавливает стыд.

– Я не против рассказать всё, что знаю, даже готов выслушать девчачью чушь, но женщина? Если хоть подумаешь о том, чтобы заплакать или уронишь одну чёртову слезу или шмыгнёшь носом, я уйду так быстро, что даже не успеешь сделать следующий вдох. Я ясно выражаюсь? – жёстко заявляет Кай.

– Я поняла, салфетку ты мне не протянешь. – Я прочищаю горло и сажусь в кресло. – Я плохо отреагировала, понятно. А как ещё я должна была отреагировать? Я даже не знаю, что чувствую или что, чёрт возьми, происходит. Всё это ошеломляет, я тащу вагон и тележку неуверенности, но в основном… это невероятно. Меня, человека, похитили, обратили в вампира, я нашла пару, сестёр и… – Я взмахиваю руками, демонстрируя суматоху эмоций, бурлящих внутри. – Вы ребята, это звание женщины президента, а теперь ещё я должна присоединиться к вечеринке, а он злится на меня. Он меня очень привлекает, но откуда мне знать, любовь ли это, если я никогда никого не любила? А он даже не целовал меня!

На лице Кая появляется намёк на удивление, прежде чем он морщится.

– Чёртов водопад бессвязной неуверенности. Женщинам следует прекратить препарировать дерьмо, – бормочет он и качает головой, а я таращусь на него. Козёл.

– Это ненормально, идиот. Надо сначала встречаться, затем целоваться, потом… ну… секс. Создаёшь что-то, прежде чем даже сказать что-нибудь о любви.

Я просвещаю идиота, который явно прожил столетия и до сих пор не понимает, как всё работает в реальном мире.

– Когда вампир находит свою пару, кажется, что всё в жизни становится на свои места. Сердце начинает биться только для другой души, которая связана с твоей. Это так же естественно, как дышать. – На его лице появляется хитрая улыбка. – Вот только ты – не рождённый вампир, и воспитывали тебя по человеческим стандартам. Так, так, так. Логика встречается с сомнениями и неуверенностью, неудивительно, что босс был взбешён. Хотя сейчас между вами заминка, ты сможешь адаптироваться. Просто знай, Джаггер прямолинеен, и это естественно для нас, как я уже говорил, и даже если нам придётся столетия жить в одиночестве, мысль о том, что, в конце концов, найдём свою пару, заставляет нас идти вперёд.

Ну, если смотреть на это так.

– Я идиотка, – бормочу я в основном для себя. Снова возникает вопрос, на который он мог бы ответить. – Поэтому я не могу вспомнить, был ли у меня секс? Думаю, что был… но не уверена.

– Побочный эффект встречи с парой. Женщины не помнят предыдущих мужчин… хотя, нет… помнят, но так, что лица предыдущих становятся размытыми, заменяясь тем, кто владеет их сердцем.

Факт, что этот идиот слегка морщится, даёт понять, что он чертовски хорошо знает, насколько это извращённо.

– Ему несколько столетий! – рычу я.

– Окей, а вот это ревность. От неё у меня волосы на затылке встают дыбом. Прекрати пытаться расплакаться, кроме того… для такого нет причин. Ещё раз повторить то, что недавно сказал? Джаггер никогда не охотился за женщинами. Скорее, просто унимал зуд.

Я округляю глаза.

– Тебе следовало перестать болтать после слов о недавно сказанном. Проклятье, ты мне не нравишься, и мне не нужно слышать о зуде. Можешь рассказывать о том, от чего волосы на затылке встают дыбом. – Дрожь отвращения пробегает по телу.

– Принято к сведению, – просто заявляет раздражающий мужчина. – Хочешь увидеть комнату, и какой он сделал её для тебя?

От грусти у меня щемит в груди.

– Хотела бы, но ты говорил, что Джаггер с восторгом её обустраивал, а я облажалась, и теперь вместо него, ты мне хочешь показать комнату. Мне кажется, это всё так глупо. Можешь сходить за Джаггером, чтобы я кое-что сказала ему и, надеюсь, проясню ситуацию?

– Извини, но нет. – Кай шагает ближе к двери. – Он на совете с большинством остальных, вводя их в курс дела. Я уже знаю, что он им говорит, поэтому с тобой. О, и ещё потому, что больше никого из мужчин он не подпустит к тебе. Он знает, что я никогда не прикоснусь к тебе, потому что моё сердце принадлежит моей паре, которая ждёт меня в будущем. И он доверяет мне, знает, что я скорее покончу с собой, чем прикоснусь к тебе. Это тебе тоже нужно знать. Ему не понравится, что другие мужчины будут рядом или прикасаются, даже если ты уже связана с ним. То, что вы двое даже не поцеловались, добавляет сложностей. Я не без причины выгнал всех из клуба, когда ты вцепилась ему в горло – образование пары сопровождается обменом всеми жидкостями. Это жажда крови, усиленная сексуальным притяжением, всё переплетено между собой, усиливая силу между парами. Если он тебя не поцеловал и не трахнул, то сейчас напоминает бомбу замедленного действия, которая готова взорваться в любой момент. Зная Джаггера, он хотел бы дать тебе время, но это не может длиться вечно. Он сильный и может сопротивляться желаниям, но и сам будет на грани. Помни, что я говорил о мужчинах рядом, он может напасть на любого, даже если не захочет… Это долбаный инстинкт. Секс – ещё один способ укрепить связь между вами.

– Блестяще, – бормочу я. – Мне ещё нужно знать что-то? Кинь в меня всё, что можешь в последнюю минуту. Если нет, показывай дорогу. Я хочу горячий душ и сменную одежду. Дьявол. Нам нужно спуститься и забрать мои вещи.

– Не нужно. Всё сама увидишь. – Кай открывает дверь и ждёт, пока я пойду за ним. – В конце коридора направо.

Я больше ничего не говорю и следую его указаниям, переваривая слова.