Текст книги "И один в тайге воин"

Автор книги: Ерофей Трофимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Ерофей Трофимов
Старатель. И один в тайге воин

Цикл Ерофея Трофимова

СТАРАТЕЛЬ

Еще один шанс

Дикая война

И один в тайге воин

© Ерофей Трофимов, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

* * *

Ерофей Трофимов

Родился в Баку в 1966 году. После службы в армии пять лет проработал на Крайнем Севере. В девяностых годах, как и большинство российских граждан, сменил много профессий. В 2007 году закончил вечернее отделение юридического факультета. Активно занимается литературой с 2008 года.

* * *

Оглашение императорского указа пришлось на раннюю весну тысяча девятьсот первого года. Услышав, что Российская империя получила ноту об объявлении войны от Японии, народ заволновался, а после принялся усиленно чесать в затылках. По всему выходило, что правительство опять поднимет налоги, а купцы примутся вздувать цены. Придя к такому выводу, мужики принялись дружно вынимать свои кубышки и отправились закупать самое нужное. Муку, охотничий припас, соль, свечи, спички и тому подобную мануфактуру.

Внимательно выслушав императорский указ, Мишка протолкался к стоявшему на краю площади уряднику и, поздоровавшись, тихо спросил:

– Не подведёт приятель ваш, дядя Николай?

– Не посмеет, – посуровев лицом, тихо прогудел толстяк. – А ежели чего, я его со свету сживу.

– А чего так сурово? – не сдержал Мишка любопытства. – Вроде не самый вредный элемент в посёлке.

– Не самый, да только жаден бывает не в меру, – ушёл от прямого ответа урядник. – В общем, ты за него не думай. Главное, чтобы было чем ему товар оплатить.

– За то не волнуйтесь. Деньги есть, – отмахнулся Мишка, попутно обдумывая, как бы перелить в слитки ещё некоторое количество шлиха, намытого за прошлое лето.

Заниматься этим делом дома он совсем не хотел. Благо на заимке всё давно уже настроено и подготовлено для данного процесса. Да и случайных глаз там гораздо меньше. Танюшка хоть и подросла, а всё одно ещё ребёнок. Любопытный и наивный. Сунет свой носик куда не надо, а потом по простоте душевной подружкам проболтается. И пойдёт гулять слух по посёлку. И хотя живут они в станице уже два года, а всё одно лишнего внимания будет не избежать.

Да ещё и Настя, став законной женой, начала иногда проявлять гонор, то и дело вмешиваясь в дела, которые её совсем не касались. Хорошо, Глафира, видя, как каменеет у Мишки лицо, мигом приводит её в чувство. Что ни говори, а получение официального статуса влияет на женщину не самым лучшим образом. К этой мысли парень пришёл после первого семейного скандала, который Настя попыталась ему закатить, когда он собирался ехать на заимку в очередной раз.

Вспомнив, как, сорвавшись тогда, он рявкнул на молодую супругу так, что на столе чашки брякнули, Мишка скривился и, вздохнув, проворчал себе под нос:

– Вот так и приходят к мысли о вожжах.

Встряхнувшись, парень осмотрелся и, припомнив, что приехал на торг не за указами, а за охотничьим припасом, решительно зашагал в сторону фактории. Свинец, порох и капсюли. Вот что ему сейчас было нужно. Остальное может подождать. Шагая по весенним лужам, парень снова погрузился в воспоминания прошедшего года. Свадьбу отгуляли весело. Чтобы разрешить все организационные вопросы, было решено устроить застолье в трактире постоялого двора.

Гостей намечалось столько, что никакая изба не вместит. Три дня вся станица гудела, как трансформатор. Атаман, обрадовавшись счастливому разрешению проблемы, не поскупился, устроив загул в лучшем купеческом стиле. С песнями, плясками и даже мордобоем. А спустя четыре месяца Настя огорошила Мишку известием, что он скоро станет папой. Но перед этим было ещё много всего. Понятно, что шла элементарная притирка характеров, но всему же предел есть.

Мишка и раньше не сильно готов был отчитываться перед кем-то за свои действия, а уж теперь, став полноправным хозяином в собственном доме, тем более. Глафира, пользуясь всеми правами свекрови, принялась воспитывать Настю так, что только пух летел. Делалось это с шутками, ласково, но у парня создавалось впечатление кулака в бархатной перчатке. Настя же, регулярно огребая от неё, прибегала к Мише мириться, после чего всё постепенно возвращалось на круги своя.

Сам парень старался во все эти дела не сильно влезать. Других проблем хватало. Эту троицу нужно было одеть, обуть и прокормить. Так что забот у него было выше головы. А тут ещё на границе что ни день вспыхивали стычки и перестрелки с хунхузами. Бандиты словно взбесились, делая всё, чтобы обострить отношения с империей. Вся эта катавасия не могла не сказаться на обитателях тайги. Мишка сам был свидетелем того, как зверьё начало мигрировать подальше от беспокойных мест.

Первыми снялись с места копытные. За ними потянулись хищники. В итоге в предгорьях, где ареалы обитания давно уже были поделены, начали вспыхивать схватки за территорию. Мишкин сосед, молодой медведь, благополучно поправившись после своего приключения с капканом, уже трижды вступал в драку с более крупными пришельцами своего вида, но каждый раз топтыгину везло, и он выходил победителем, прогоняя незваных гостей.

Поговорив с хантами, Мишка устроил на хищников большую охоту, быстро выбив основную массу росомах и волков. Медведи – звери, изначально живущие одиночками, поэтому с ними особых проблем не возникало. После отстрела двух пришлых самцов в предгорьях, на территории заимки установилось спокойствие. Остальные хищники, быстро сообразив, что тут им не рады, откочевали дальше в тайгу. В общем, всё вернулось в нормальное русло. Даже нахальная юная самочка горностая, поселившаяся на чердаке его избы, вывела детенышей, и маленькие любопытные зверьки принялись расселяться по всему кедровнику.

И вот теперь грянуло. Споткнувшись о какой-то камень на дороге, Мишка очнулся от своих мыслей и, ополоснув сапоги в корыте у крыльца, поднялся по ступеням. Толкнув дверь, он вошёл в торговый зал и, осмотревшись, решительно направился к прилавку, где было разложено всё для самостоятельного снаряжения патронов. Увидев его, приказчик передал своего клиента продавцу и, обойдя прилавок, вежливо поздоровался с парнем. Ответив, Мишка принялся перечислять всё, что ему было нужно.

Неизвестный, задумчиво крутивший в руках охотничье ружьё, удивлённо оглянулся и, рассмотрев, что приказчик оставил его ради какого-то подростка, возмутился:

– Милейший, это как понимать? Я ещё не ушёл.

– Так вы, сударь, думать изволите, – развёл приказчик руками. – А пока вы думаете, я дело сладить успею.

– Вы что себе позволяете?! – неожиданно завёлся неизвестный. – Я дворянин, и не потерплю к себе подобного отношения. Извольте вернуться и обслужить меня как положено.

– Да бога ради, сударь. Ружьё сие восемь рубликов стоит. Изволите уже оплатить? – с невинной физиономией отозвался приказчик, но Мишка ясно расслышал в его голосе издёвку.

– Я ещё не знаю, какая у него кучность, – с видом знатока отозвался неизвестный.

– Средняя, сударь. Как у всех обычных ружей, – нашёлся приказчик. – Это ж не винтовка. А ежели желаете что-то особое, то за таким оружием нужно в столицу ехать. Или в Москву. А ещё лучше – в мастерской заказывать.

Слушая эту перепалку, Мишка с интересом присматривался к неизвестному. С первого взгляда было видно, что подобные советы для него сродни откровенному издевательству. Одет был неизвестный добротно, но явно не в новое. Платье носилось давно, хоть за ним и ухаживали, но следы носки были заметны. В общем, слова приказчика можно было счесть изощрённой насмешкой. Сообразив, что выглядит смешно, мужчина насупился и, бросив оружие на прилавок, решительно направился к Мишке.

– Ты кто такой есть? – спросил он, подходя вплотную.

– Промысловик местный, – ответил Мишка, разворачиваясь к нему всем телом и дерзко вскидывая голову.

Как оказалось, неизвестный был на полголовы ниже ростом и гораздо уже в плечах. За прошедшее время парень здорово раздался и прибавил в росте, начиная матереть. Прибавить к этому костюм из тончайшей замши, подпоясанный расшитым кожаным поясом, мягкие короткие сапоги и пудовые кулаки с набитыми костяшками. В общем, местный франт и бретёр на сторонний взгляд. Наткнувшись взглядом на мрачный, пристальный взгляд парня, неизвестный стушевался и, покосившись на нож, висевший у Мишки на поясе справа, глухо спросил:

– В оружии разбираешься?

– Разбираюсь, – последовал короткий ответ.

– Посмотри ружьё. Стоит покупать или лучше другое поискать?

– В наших местах хорошее оружие очень дорого стоит. Ежели вам просто для развлечения, берите это. А ежели жить охотой хотите, то ищите другое, – помолчав, ответил Мишка.

– А у тебя самого какое? – последовал новый вопрос.

– «Зиг-Зауэр», немецкое.

– Это откуда ж такое?! – растерянно охнул мужчина.

– По случаю досталось. Подарок.

– Продай!

– Сказано же, подарок, – отрезал Мишка и, развернувшись, вернулся к делу.

Неизвестный, постояв на месте ещё минуту, круто развернулся и вышел из фактории. Проводив его фигуру краем глаза, Мишка качнул головой, про себя буркнув:

– Похоже, с этим гусём проблемы будут.

* * *

Очередной подъём по тревоге случился посреди ночи. Над спящей станицей прозвучал пронзительный сигнал рога, и во дворах сразу началась деловитая суета. К удивлению Мишки, у местных казаков давно уже была отработана система звуковых сигналов. Колокольный набат означал пожар и нападение на станицу. Выстрелы в воздух – срочный общий сбор с оружием. А сигнал рога – сбор по боевой тревоге. По этому сигналу все реестровые казаки выходили из дома с оружием и верхом, чтобы тут же отправиться к месту стычки.

Так что едва над крышами стих пронзительный хриплый вой, как начали хлопать двери и створки ворот, а по улице зазвучал топот копыт. Само собой, подскочил и Мишка. Моментально сообразив, что происходит, парень вручил тётке и жене по винтовке и отправил их присматривать за спящей малышкой, а сам, вооружившись, вышел на улицу. Проезжавшие мимо казаки одобрительно улыбались и вежливо здоровались. Из соседнего двора вышел атаман и, проводив станичников долгим, грустным взглядом, вздохнул:

– Стыдно казакам в глаза смотреть.

– А чего вам стыдиться, Сергий Поликарпович? – повернулся к нему Мишка. – Вы своё дело туго знаете. В станице порядок, казаки к вам со всем уважением и суд ваш без лишнего слова принимают. А что воевать не можете, так то не вина ваша, а беда. Да и рану свою вы не в трактирной драке получили, а в бою. Будь по-другому, круг давно бы вас с атаманов снял.

– Так-то оно всё так, – вздохнул казак, оглаживая бороду, – да только мне ведь самому стыдно. Атаман – это ведь не только по мирному времени командир. Это ещё и в бою старший.

– Ну, для боя казаки себе толкового командира выбрали, – снова попытался успокоить его парень. – А вот споры по чести разобрать – это уметь надо. В бою всё проще. Тут свои, там враги. А когда соседи спорить берутся, до беды недалеко.

– Благодарствуй, Миша, – грустно улыбнулся атаман. – Твои-то все проснулись?

– Сразу, – кивнул парень. – Только Танюшка даже не почесалась, святая душа.

– На то и дитё, – понимающе усмехнулся казак. – Оружие приготовил?

– Сплю с ним, – усмехнулся в ответ Мишка.

– Добро. Сейчас сотня уйдёт, придётся нам с тобой охрану станицы затеять.

– Так я хоть сейчас. Всё своё с собой ношу, – ответил парень, качнув висевшим на плече винчестером.

– Ну, раз так, пойдём до околицы пройдёмся, – помолчав, неожиданно предложил атаман.

– Ждёте чего, Сергий Поликарпович? – насторожился Мишка.

– Пластуны наши пару раз на той стороне реки какие-то странные морды видели.

– Так может, есть смысл на нашем берегу секрет поставить? – тут же предложил Мишка. – Могу я пока посидеть. Только винтовку сменю и бинокль возьму.

– Рано ещё, – подумав, качнул атаман головой. – Вот часа через два, как сотня уйдёт, нужно будет посмотреть.

– Добро. Сделаю, – подобравшись, кивнул Мишка.

– А винтовку зачем менять? – вдруг спросил казак.

– Из этой только на улицах перестреливаться, – пустился в пояснения Мишка, снимая винчестер с плеча. – Перезаряжается быстро, но бьёт недалеко, хоть и точно. А другая у меня, считай, на версту дотянется.

– Это та, которую ты сам делал? – заинтересовался казак.

– Она, – кивнул Мишка. – Самовзвод. Десять раз на ту сторону реки выстрелю, и раз восемь точно попаду. Благо прицел оптический на неё как родной встал.

– Ох и мастер ты, Миша, – неожиданно проворчал атаман. – Это надо же удумать, из обычной винтовки такой самострел соорудить. Ты мне вот что скажи. А сколько винтовок ты так переделать сможешь, если остальное бросишь?

– Это смотря за какое время, – удивлённо протянул Мишка, уже догадываясь, к чему он клонит. – Ежели за год, то полсотни точно сделаю. А ежели за месяц, то не больше десятка.

– А чего не делаешь? – тут же последовал вопрос. – Казаки за такое оружие последние порты продадут, а купят.

– Рано ещё торговать ими, – покрутил Мишка головой. – Сначала её в бою испытать надо.

– Так ты ж из неё в прошлом годе почти всё лето на берегу палил. Неужто мало? – удивился казак.

– Мало. Просто палить – это одно. А в бою, не мне вам рассказывать, и ползать, и прыгать приходится. И грязь всякая на оружие летит. Так что сначала её как следует испытать надо, а потом уж и о продаже подумать можно.

– Тоже верно, – подумав, согласился атаман. – Но учти, первым делом винтовки свои станешь в станице продавать. Для нас такое оружие первое дело. А дальше уже как сам решишь. Уговор?

– Если казаки брать станут, – кивнул парень. – А то у нас ведь как? Предложи кому чего интересное, так он покрутит, повертит, похвалит, а потом со своим старым воевать пойдёт. Боятся у нас люди новой механики. Да и не только у нас, – закончил он, вздохнув.

– Ага, как же, боятся, – фыркнул казак. – То-то твои маслобойки уже, почитай, во всех дворах стоят.

– Так то маслобойки, – рассмеялся Мишка. – Там всё просто и понятно. Да ещё и вкусно. А главное, от них жизнь не зависит. А тут оружие. Да ещё которое особого ухода требует. Ну не любит тонкая механика грязи. За такой винтовкой и пригляд другой нужен. Потому и хочу повоевать с ней. Пусть казаки своими глазами посмотрят, что она умеет. А потом уж и об остальном говорить можно будет.

«Не объяснять же тебе правила рекламной кампании», – закончил он мысленно.

– Ну, тоже правильно. Своими глазами увидеть – оно всегда полезнее, – подумав, кивнул казак.

За разговором они дошли до околицы станицы, и атаман, остановившись, принялся вглядываться в противоположный берег реки. В этом месте река делала поворот, и по течению можно было сплавиться на этот берег, не шевельнув вёслами. Река сама вынесет. Подбежавший к ним казачок лет десяти бодро доложил, что сотня выходит, и умчался, не дожидаясь ответа. Проводив его взглядом, Мишка только подивился про себя, как чётко тут была выстроена система оповещения.

Все мальчишки имели свои зоны ответственности и при объявлении тревоги неслись на указанные места. Там, получая поручения, они разносили их по адресатам. За атаманом было закреплено сразу три таких посыльных. Удобно. И суетиться не надо, и пострелята при деле. Заодно обучаются точно приказы исполнять. Не пристрой их к такой службе, сами куда-нибудь влезут.

– Пошли обратно, Миша. Надо к службе готовиться, – помолчав, скомандовал атаман. – Вот на излучине секрет с тобой и устроим.

– Да вы, никак, сами решили начать? – удивился Мишка.

– А что не так? – не понял атаман.

– Так не ваше это дело, Сергий Поликарпович, – тряхнул парень гривой. – Для того простых казаков хватит. Ваше дело командовать, а не шашкой махать.

– Знаю, – скривился атаман. – Да только тошно мне в избе сидеть да щёки надувать. Настоящего дела душа просит, – смущённо признался он.

– Тогда вы хоть скамеечку какую себе прихватите, чтобы ногу поберечь. А то случись чего, вам и не уйти будет, – осторожно посоветовал Мишка.

– Тоже верно, – подумав, нехотя согласился атаман. – Так и сделаю.

Они вернулись обратно, и Мишка, забежав в дом, быстро сменил оружие и патронташ. Делая свою полуавтоматическую винтовку, он сразу изготовил к ней десяток съёмных магазинов. Каждый на десять патронов. Принцип был взят от неплохо известной ему СВД. Вообще, во всей этой системе его больше всего беспокоили самодельные пружины. Слишком ненадёжные. Что ни говори, а толковых пружинных сплавов и сталей в этом времени ещё не было.

Приходилось экспериментировать и повышать толщину проволоки, из которой они изготавливались. В остальном же его винтовка почти повторяла знаменитую СВТ. Свободный затвор с боковым экстрактором, съёмный магазин и возможность установки оптического прицела. Заглянув в комнату к Танюшке, он шёпотом успокоил женщин и, убедившись, что с ними всё в порядке, поспешил на улицу, не забыв прихватить бинокль.

Атаман уже ждал его у калитки. С интересом покосившись на его новинку, казак только кивнул своим мыслям и, развернувшись, зашагал к околице. Спустившись к реке, Мишка быстро выбрал подходящее место для наблюдения и, усадив казака за стволом старой ивы, устроился чуть ниже в кустах, бросив на землю кусок овечьей шкуры, подшитой толстой кожей. Земля ещё была холодная.

Устроившись поудобнее, Мишка достал из чехла бинокль и, поднеся его к глазам, принялся всматриваться в противоположный берег, ища место, откуда удобнее всего было бы начать переправу так, чтобы не всполошить местных. Время приближалось к рассвету, и темнота сгустилась так, что рассмотреть что-то в подробностях было проблематично. Только тихая гладь реки просматривалась свободно.

Увлёкшись, Мишка и сам не заметил, как начало светать. И тут что-то странное царапнуло ему взгляд. Замерев, он медленно повёл биноклем в обратную сторону и, заметив какое-то шевеление, снова замер. Атаман оказался прав. На станицу готовилось нападение. На той стороне фигуры в знакомой одежде принялись сталкивать на воду лёгкие лодки навроде пирог и пару самодельных плотов, связанных из брёвен. Пересчитав бандитов, насколько это было возможно, парень зло усмехнулся. Прикрыв рот ладонью, Мишка повернулся туда, где оставил атамана, и негромко сказал, стараясь произносить слова внятно:

– Есть, Сергий Поликарпович. Переправляться собираются. Банда в полсотни рыл. Нужно казакам сообщить.

– Нешто, – прозвучало в ответ. – Стрельбу услышат, сами прибегут. Народ сейчас по другим местам в секретах сидит. Так что будем сами справляться.

«О как! – подумал про себя Мишка, быстро набивая магазины. – Похоже, тут всё давно уже отработано. Ладно. Сами так сами. Но выпускать эту сволочь нельзя».

Быстро набив все десять магазинов, он поднялся и, прихватив шкуру, на которой сидел, бесшумно скользнул к атаману. Присев рядом с ним, Мишка указал точное направление, откуда отчалили бандиты, и, подумав, предложил:

– Может, я дальше по берегу пробегу? Вы их тут встретите, а я тех, что последними пойдут, приму. В два огня мы их быстро окоротим. Да и до тех, что на том берегу остались, мне дотянуться проще будет.

– Хочешь всю банду взять? – моментально сообразил казак.

– А чего с ними цацкаться? – пожал Мишка плечами. – Чем больше сейчас уничтожим, тем проще потом казакам воевать будет.

– Ох и не любишь ты их, – качнул атаман головой. – Добро. Действуй. Только осторожнее там. Голову береги.

– Это само собой. Я в неё ем, – отшутился парень и бесшумно выскользнул из кустов.

Пробежав по берегу метров двести, выше по течению он нашёл подходящее место для стрельбы и, устроившись за поваленным кедровым стволом, снова достал бинокль. Теперь между ним и начавшими переправу бандитами было метров четыреста. До противоположного берега, точнее, до точки их отплытия, метров четыреста пятьдесят. Для его винтовки не самое дальнее расстояние. Но сама банда волновала его не сильно. Больше всего Мишка хотел дотянуться до тех, кто эту банду вёл и кто заказывал всю эту музыку.

Медленно смещая прибор, он пытался найти главного рукамиводителя, и спустя пару минут всё-таки нашёл. За кустами, чуть выше кромки воды, в лёгком раскладном кресле сидела странная фигура. Толком ещё не рассвело, так что рассмотреть её в подробностях у парня не было никакой возможности. Но для прицельного выстрела и этого было достаточно. Аккуратно убрав бинокль, Мишка скинул с прицела колпачки и, пристроив винтовку на ствол, тщательно прицелился.

– Решил полюбоваться, тварь? – еле слышно выдохнул парень, нащупывая прицелом неизвестного. – С того света виднее будет, – добавил он, плавно нажимая на спуск.

Винтовка рявкнула, ощутимо лягнув его в плечо, и спустя секунду неизвестный рухнул на землю вместе со своим креслом.

Тут же переведя прицел на шедший последним плот, Мишка выбрал самого богато одетого хунхуза и снова выстрелил.

* * *

– Ну, Миша, ты и учудил штуковину! – восхищённо прогудел в очередной раз атаман, вертя в руках винтовку парня. – Это ж надо?! Они даже до нашего берега не добрались. Всех положил. Ну стрелок!

– Да ладно вам, Сергий Поликарпович, – отмахнулся парень, забирая у него оружие. – Вам такое в руки – не хуже отработаете. Видел я, как вы на передней лодке повеселились.

– Не скажи, парень, – решительно возразил казак. – Пока я затвор туда-сюда дёргал, ты пятерых положить успевал. Нет, казаки, вы как хотите, а я себе такую винтовку заказываю. Слышь, Михаил? Мой тебе заказ. За деньгами не постою. И на сынов тоже, – чуть подумав, решительно заявил атаман, махнув рукой.

Вот тут Мишка малость завис. Он прекрасно помнил их разговор перед перестрелкой и совсем не ожидал такой реакции от этого опытного, выдержанного мужика. Похоже, качество и скорость стрельбы произвели на него неизгладимое впечатление, если он позволил себе такое расточительство. Все эти мысли промелькнули в голове парня, пока он с умным видом проверял свою винтовку. Понимая, что атаман ждёт ответа, Мишка кивнул и, вздохнув, твёрдо пообещал:

– Сделаю, атаман. По деньгам после поговорим.

– Добро, – кивнул казак, возвращаясь к насущным делам.

Их перестрелка с бандой привлекла внимание всего оставшегося в станице населения. Так что к концу схватки почти все женщины и подростки, способные носить оружие, уже были на берегу, готовые встретить любого агрессора со всем своим радушием. Среди прочих Мишка приметил и любимую тётушку. В длинной юбке, домотканой кофте, а поверх всего этого разгрузка с патронташами, и с винтовкой на плече.

«Валькирия Мценского уезда», – хмыкнул про себя Мишка, жестом подзывая её поближе.

– Танюшку на кого оставила, Аника-воин? – спросил он подошедшую женщину.

– Так Настя с ней. Да чего ей сделается? Спит так, что пушкой не разбудишь. Набегалась вчера, вот и сопит себе, – отмахнулась тётка.

– Мама Глаша, я понимаю, что женское любопытство страшнее голодного медведя, но совесть-то иметь надо. Сказано тебе было дома сидеть? Было?

– Ну, было, – потупившись, кивнул женщина.

– А ты где?

– Так стреляли, Мишенька.

– Угу. В тайге тоже стреляют. Завтра и туда побежишь? – фыркнул Мишка. – У тебя невестка на сносях и дитё малое в дому, а ты с винтовкой по кустам рысачишь. Брысь домой, пока не осерчал, – рыкнул Мишка, внутренне корчась от смеха. – Самовар поставь, – добавил он ей вслед.

Стоявшие рядом пожилые казаки только одобрительно кивали, слушая его нагоняй, устроенный тётке. Казачки же только поджимали губы, готовясь отразить любое нападение на свои свободы. Но Мишка, не обращая на них внимания, закинул оружие за спину и легко сбежал в кромке воды. Теперь, когда всё закончилось, предстояло самое приятное. Собрать добычу. Чем он и занялся. Быстро перетащив из прибитых к берегу лодок тела, он подозвал к себе одного из казачат и, усевшись на вёсла, крикнул атаману:

– Сергий Поликарпович, мы остальные лодки догоним. А потом на тот берег сплаваем.

– А туда-то зачем? – моментально насторожился атаман.

– Я там, похоже, их главного укокошил. Глянуть хочу.

– Один?

– Почему один. Вон, с помощником, – кивнул парень на казачка, уже устроившегося на носу лодки.

– Добро. Аккуратней там, – чуть подумав, махнул казак рукой.

Мишка навалился на вёсла и в несколько гребков выгнал посудину на стремнину. Три лодки унесло мимо излучины, и теперь они медленно уходили вниз по течению. Терять добычу парень не хотел. К тому же сами лодки тоже денег стоили. Как ни удивительно, но эти лёгкие пироги, собранные из коры, были удивительно прочными, и их с удовольствием использовали рыбаки. Управляться с такой посудиной запросто мог даже ребёнок.

Быстро догнав ушедшие лодки, Мишка велел помощнику привязать их к корме и, развернувшись, принялся загребать вёслами, возвращая их обратно. Передав лодки суетившимся на берегу казачатам, Мишка велел своему помощнику прихватить одну из трофейных винтовок и, убедившись, что пользоваться ею он действительно умеет, погрёб к месту, откуда банда начала свой поход.

Подогнав лодку к берегу чуть ниже того места, Мишка тихо приказал пареньку спрятаться в кустах и держать ушки на макушке, а сам бесшумно растворился в кустах. После его первых выстрелов в игру вступил и атаман. Очень скоро его поддержали два пожилых казака, пришедших на помощь с соседнего секрета. Так что в эту сторону Мишка мог не отвлекаться. Что он и сделал, сосредоточившись на флотилии. Только случайно развернув оружие в сторону противоположного берега, Мишка заметил, как рядом с упавшим из кресла человеком крутятся какие-то мутные личности.

Двумя выстрелами покончив с этой суетой, он снова сосредоточился на бандитах. И вот теперь пришло время узнать, вокруг кого же была развита такая бурная деятельность. Обойдя по дуге кусты, за которыми сидел этот рукамиводитель, Мишка аккуратно выглянул из-за древесного ствола и, убедившись, что живых в наличии нет, направился к телам. Три трупа лежали там, где он их и оставил. Тяжёлая винтовочная пуля на таком расстоянии шансов почти не оставляет. Тем более что стрелял Мишка в середину груди. В общем, кругом положительные ребята. Где положил, там и нашёл.

С этой мыслью Мишка и принялся обыскивать тела. Добычей его стала горсть серебряных китайских монет, пара отличных ножей и револьвер. Вертя его в руке, Мишка не смог сдержать смешка. Это был тот самый «бульдог», о котором он подумал, когда урядник пообещал подарить ему толковый короткоствол.

– Насте отдам. Ей как раз по руке будет, – проворчал он, убирая ствол.

У старшего обнаружилась и записная книжка, в которой все записи были сделаны иероглифами. Быстро пролистав её, парень пожал плечами и сунул в сумку. Будет чем контрразведку озадачить. Даже если там адреса любовниц этого мужика, всё равно Мишка своё слово сдержал. Что из документов нашёл, то и принёс. А уж что там написано, не его дело. Последним парень прихватил и лёгкое складное кресло. На заимке всё пригодится.

Высвистав своего помощника, парень столкнул лодку на глубину и снова взялся за вёсла. Через четверть часа он вытянул пирогу на песок и, хлопнув казачка по плечу, с улыбкой заявил:

– Винтовку себе оставь. За помощь. Заслужил.

Атаман, услышав его слова, только головой покачал.

– Не рановато ему будет? Оружие денег стоит, – проворчал казак, оглаживая бороду.

– В самый раз. Пусть учится за оружием правильно ухаживать, – не уступил Мишка. – На то и казак, чтобы на трофейном оружии учиться.

Старики, уже успевшие с помощью подростков вытащить из лодок всех убитых и разложить их на берегу, дружно переглянулись и одобрительно закивали. Атаман, заметив их реакцию, махнул рукой и, пожав плечами, проворчал:

– Твоя добыча, тебе и решать.

– Не обеднею, Сергий Поликарпович, – улыбнулся Мишка, присаживаясь над ближайшим телом.

Своих покойничков атаман с подручными уже обыскали. Тот десяток тел лежал отдельно. После обыска парень стал обладателем сорока винтовок, тридцать две из которых были уже привычные «Арисаки», две – английские «Ли-Эндфилд», пять русских трёхлинеек и три французские, названия которых Мишка не помнил. К тому с бандитов он снял почти полторы сотни серебряных монет, пару мешочков с золотым песком и кучу ножей разного качества.

– Ну, патроны отбил, – буркнул себе под нос парень, выпрямляясь.

– Шли по шерсть, а вернулись стрижеными, – проворчал атаман, крестясь.

– Что с телами делать будем? – повернулся к нему Мишка.

– А что тут делать? – пожал тот плечами. – В воду их, и вся недолга. Неча у станицы бандитский погост устраивать.

– Тоже верно, – пожал Мишка плечами и, ухватив за ноги ближайшее тело, стащил его в воду.

Перекрестясь, казаки занялись тем же самым. Спустя час ничего на берегу не напоминало о полусотне трупов. Пользуясь помощью казачат, Мишка перетащил свою добычу во двор и, одарив пацанов трофейными монетами, отправился завтракать. Самовар у тётки уже давно вскипел, так что, едва умывшись и сев за стол, парень был атакован умиравшими от любопытства женщинами. Настя, отдуваясь и придерживая руками живот, подплыла к столу и, присев, с укоризной сказала:

– Ты зачем на людях на мамку накинулся?

– А чтоб помнила, что ей поручено. Не девчонка, чтобы воротить что вздумается, – отрезал Мишка, строго глянув на притихшую тётку.

Вздохнув, та только покаянно кивнула. Не удержавшись, Мишка поднялся и, обойдя стол, обнял её, поцеловав в щёку.

– Ты пойми, мама Глаша. Я ведь всё не просто так говорю, – улыбнулся он, садясь на место. – Ближе вас троих у меня в целом свете нет никого. А бой – дело опасное. Вдруг недобиток какой найдёт силы на спуск нажать? Пуля – она ведь дура. Летит куда пошлют и разит, званий и пола не разбирая.

– А сам чего же? – тут же вскинулась тётка.

– А самому мне Господь велел шкурой рисковать, чтобы вы жили в достатке, – вздохнул Мишка. – На то и мужик.

– Прости, сыночек. Не сдержалась, – повинилась Глафира.

– Бог простит, – отмахнулся парень. – Ты-то у меня как? – повернулся он к жене.

– А чего мне сделается? – удивилась Настя. – Я ж всё время в доме сидела.

– Чувствуешь себя как? – не унимался Мишка, поглаживая её по торчащему животу.

– Хорошо. Тяжело только, – улыбнулась девушка, прижимая его ладонь к животу. – Толкается. Не терпится ему, – добавила она, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Ты, главное, тяжёлого не вздумай поднимать и о плохом не думай, – буркнул Мишка, чувствуя себя полным дураком.

Живя в деревне начала двадцатого века, не поднимать тяжести было просто невозможно. Глафира, с улыбкой наблюдая за ними, тихо фыркнула и, покачав головой, посоветовала:

– Ты бы, Мишенька, не лез куда не просят. Сами разберёмся, кому чего делать. Ты своё уже сделал, – с намёком добавила она.

– А что, не надо было? – тут же съязвил Мишка.

– Тьфу, дурень, – возмутилась Глафира.

В ответ Мишка от души расхохотался, заставив женщин улыбаться в ответ. На их смех из своей комнаты вышла Танюшка и, сонно улыбаясь, спросила: