355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ерофей Трофимов » Казачья кровь » Текст книги (страница 4)
Казачья кровь
  • Текст добавлен: 19 марта 2021, 16:00

Текст книги "Казачья кровь"


Автор книги: Ерофей Трофимов


Жанр:

   

Боевики


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Ах да, ваш полуавтоматический карабин, который с таким треском провалился на показе комиссии ГАУ, – скривившись, кивнул собеседник.

– То, что его не приняли на вооружение, не означает, что мой проект провалился, – ответил Гриша – таким тоном, что человечек невольно дёрнулся. – Вы, сударь, сначала изучите предмет, а потом уже рот открывайте. И вообще, представьтесь. Кто вы такой?

– Репортёр. Имя моё вам ничего не скажет, а вот название газеты вы, возможно, и слышали. Я пишу для «Голоса прогресса». Читали такой?

– Даже в руки не брал. Очередной бульварный листок, где берутся обсуждать вещи, в которых ничего не смыслят, – презрительно усмехнулся Гриша.

– Из чего же вы сделали такой вывод, если наше издание даже в руки не брали? – возмутился человечек.

– Так вы все на один лад. Винт от болта отличить не можете, а туда же, о прогрессе рассуждать, – продолжал издеваться парень.

– А вы, значит, против прогресса? – тут же последовал вопрос.

– Глупость сказали, сударь. Как я могу быть против прогресса, если сам являюсь инженером-механиком? Наоборот, чем больше вопросов, тем интереснее задача. А больше вопросов, чем задаст прогресс, не задаст никто.

– Хорошо. Я задам вам прямой вопрос. Как вы лично относитесь к воздухоплаванью?

– С интересом.

– С интересом, и всё? – растерялся репортёр.

– А чего ещё? – усмехнулся Гриша, наливая себе ещё чашку чая.

– Но почему вы не пытаетесь строить свой летательный аппарат? Ведь у вас есть такая возможность. Разве вы не хотите стать одним из первых? Тем, кто покорит небо в первых рядах!

– Я равнодушен к славе, – пожал Гриша плечами.

– Но вы же инженер-механик, вы сами это сказали. Неужели вам не интересно решить такую большую, а главное, важную задачу?

– Мне хватает задач и с автомобилями.

– Значит, вам это не интересно? – не унимался репортёр.

– Я привык ставить перед собой более реальные задачи.

– Какие, например? Как повысить комфорт в очередной партии автомобилей для особо богатых клиентов?

– Нет. Комфортом я не занимаюсь. Меня гораздо больше занимает вопрос, как сделать так, чтобы автомобиль не вяз в грязи. Ведь дороги у нас оставляют желать лучшего. Представьте небольшой грузовик, который способен двигаться по любой, самой разбитой дороге, перевозя грузы. По-вашему, это не важно?

– Может, и важно, но не так интересно, – проворчал репортёр, заметно растерявшись.

– А вы предпочитаете делать только то, что вам интересно? – тут же поддел его Гриша, отправляя в рот очередное пирожное.

– Да, – с вызовом ответил репортёр.

– А как же тогда прогресс и интересы государства? Или для вас благополучие империи пустой звук? – вцепился в него Гриша.

– Оставим эту тему, – попытался соскочить репортёр, сообразив, что дело приобрело скользкий оборот.

– Ну уж нет, сударь. Это вы ко мне пришли и начали задавать непотребные вопросы, даже не озаботившись правилами приличия. Так что будьте любезны отвечать, в противном случае я прикажу сюда жандармов кликнуть.

– Да идите вы к чёрту! – взвыл репортёр, вскочив с места так, что опрокинул стул, на котором сидел.

Подскочивший к Гришиному столу половой проводил выскочившего из кофейни репортёра мрачным взглядом и, повернувшись к парню, спросил:

– Что тут случилось, сударь? Может, полицию позвать?

– Пустое, братец, – отмахнулся Гриша, злорадно усмехаясь. – Только на будущее: этого щелкопёра сюда лучше не пускать, если хозяин не хочет проблем с жандармским управлением. Уж очень у этого прыща язык пакостный.

– Сей момент передам, сударь, – поклонился половой, хищно блеснув взглядом в сторону стойки, из-за которой за ними настороженно наблюдал дородный мужчина с роскошными бакенбардами и усами.

Быстро пройдя к нему через зал, половой принялся что-то тихо втолковывать хозяину, то и дело кивая на парня, не спеша попивавшего чай. Ахнув так, что немногие посетители в кофейне удивлённо оглянулись на него, хозяин поспешил к столику Гриши.

– Прошу прощения, сударь. Вы тут сказали моему половому, что этот проныра посмел вам непотребства про власти наговорить. Верно ли то? – спросил хозяин, подобострастно кланяясь.

– Пытался, да я его вовремя окоротил, – кивнул Гриша. – А полового предупредил, чтобы у вас тут проблем из-за него не возникло. Я сюда захаживаю, и заведение ваше мне по душе.

– Благодарствую, сударь, – снова поклонился хозяин, улыбаясь уже с заметным облегчением. – Надеюсь, это происшествие не отвратит вас от нас.

– Ещё чего! Вы, главное, подобных личностей сюда не пускайте, а в остальном мне тут очень нравится.

– Стало быть, жалобы подавать не станете? – осторожно уточнил хозяин.

– Помилуйте, сударь, с чего бы? Не вы же мне те гадости говорили, – развёл Гриша руками. – Работайте спокойно. Тем более что пирожные у вас просто замечательные получаются.

– Благодарствую на добром слове, сударь, – снова поклонился хозяин. – А за неудобство доставленное позвольте мне угостить вас.

– Так я уж вроде поел, – улыбнулся Григорий.

– Да бог с вами, сударь. Такому крепкому молодому человеку пара пирогов да три пирожных – только аппетит раздразнить. Человек! – повернулся хозяин к половому.

Тот подскочил к столу так, словно из воздуха возник.

– Сего гостя угощать за счёт заведения и пирожные подавать из только приготовленной партии, – скомандовал хозяин и, ещё раз поклонившись, направился к стойке, тяжело отдуваясь.

– Влип, скряга, – еле слышно рассмеялся половой.

– Что, сильно жаден? – с интересом спросил Гриша.

– Не то слово, – скривился половой. – Знает, кто за меня просил, так боится наседать. А других душит так, словно сок давит. Люди меняются что ни день.

– Глупо, – качнул парень головой.

– Не то слово. Я ему уж сколько раз повторял, что нельзя так делать, не слушает. Ну да бог с ним. Меня не трогает, и ладно. Он у капитана давно на крючке, потому и боится, что снова чего по его части выскочит. А вы теперь почаще заходите. Я вам буду счёт со скидкой подавать. Пусть помучается.

– Смотри, как бы самому проблем не получить.

– Не посмеет. Тем более что я не абы кому, а человеку, который всегда может на него жалобу подать.

– Ну, тебе виднее, – сдался Григорий. – Раз так, убирай посуду и тащи сюда свежий чай и пирожные, какие есть. По штучке каждого сорта.

– Чего ж так мало-то? – удивился половой.

– Рот от сахара слипнется, – рассмеялся парень и тут же, увидев в окне знакомую фигуру, скривился так, словно лимон раскусил. – Вот только его мне тут и не хватало.

– Который? Профессор лысый? – моментально сообразил половой.

– Ты его знаешь?

– Бывает тут. Никак к вам?

– Угу. Всё настроение испортил, упырь.

– Так может, полицию? Или капитану позвонить?

– Не суетись. Лучше послушаю, чего сказать хочет. А ты пока делом займись, и хозяину скажи, чтобы не смел влезать. Сам справлюсь, ежели что, – добавил Гриша, приметив крепкую фигуру братца ушибленного им привратника.

* * *

– Я старый дурак, – вздохнул профессор, усаживаясь за стол.

– Гм, и вам здравствовать, – кое-как нашёлся Гриша на такое заявление.

– Вы были правы, юноша. Во всём, – продолжал тихо стенать профессор, не обращая внимания на его слова.

– Профессор, что это с вами? – на всякий случай поинтересовался парень.

– А? Да, простите, – очнулся Невинский от своих дум. – Я говорю, вы были абсолютно правы в своих подозрениях, а я – просто старый глупец.

– Это всё весьма содержательно, но сейчас меня больше интересует другое. Как вы меня нашли? – жёстко спросил Гриша.

– Случайно, – отмахнулся профессор. – Ермил проезжал мимо и увидел вас.

– Ермил – это ваш слуга, который смотрит сейчас на меня с такой любовью? – иронично спросил Гриша, бросая на слугу такой взгляд, что тот невольно шарахнулся в сторону.

– Да. Он увидел, как вы вошли в это заведение, и сообщил мне. Ну, а я, в свою очередь, поспешил сюда.

– И зачем же, позвольте узнать?

– Сообщить, что вы были правы, – снова вздохнул профессор.

– Это вы уже говорили. А нельзя ли как-то конкретизировать? В чём именно я вдруг оказался прав?

– Одной карты мало. Точнее, рубина и ножен мало. Нужен ещё пергамент.

– О как! И вы знаете, где его искать?

– Пока нет. Но я обязательно узнаю, – моментально воспрял духом профессор, аки та птица феникс.

– А вы хоть представляете, что должно быть написано в том пергаменте?

– Подробное описание дороги к тайнику и способ прохождения ловушек. Само собой, всё это завуалировано в виде стихов, но понять можно. Но мне не даёт покоя один вопрос.

– Какой же?

– Как вы об этом узнали? Откуда?

– Можете мне не верить, но я и понятия не имел, что тот пергамент вообще существует, – вздохнул Гриша.

– Но почему тогда вы так упорно твердили, что вам мало конкретики?

– Да потому, что не бывает всё так просто. Разгадай загадку сабли, и получай огромное могущество. Так не бывает. Понимаете? Не бывает, – повторил Гриша едва ли не по слогам. – Подобные тайны просто должны охраняться так, чтобы к ним и близко не подобрался кто-то случайный. И кстати, тот, кто обещает отдать огромное могущество, вполне мог бы посадить на его охрану какого-нибудь демона. А я, если вы забыли, не святой и не экзорцист, чтобы с демонами воевать.

– А демона зачем? – растерялся профессор.

– Чтобы выбрать самого достойного, например. Но это я так, фантазирую. А вообще, вся эта история и вправду какая-то странная.

– У вас на всё есть ответ, – проворчал профессор, со злостью глянув на собеседника.

– А чего вы ожидали от инженера, привыкшего решать только те задачи, результат которых можно пощупать руками? – усмехнулся Гриша. – И ещё. Где вы собираетесь искать тот пергамент?

– Как это где? В древних манускриптах, конечно.

– Ну, удачи вам в ваших поисках, – иронично кивнул парень.

– Что вы хотите этим сказать? – насторожился Новинский, уже наученный собственным опытом, что этого парня лучше послушать.

– Вы кое-что забыли, Карп Савельич.

– И что именно я забыл?

– Саблю и брошь с боя взял казак, у которого эти вещи пролежали долгие годы. Потом они по наследству перешли ко мне, и закрутилась эта история. А теперь скажите мне, где, по-вашему, может оказаться пергамент, если эти две вещи проделали такой долгий путь?

– Я не совсем вас понял, – помолчав, признался профессор.

– Я хочу сказать, что тот, кто создал всю эту тайну, не станет хранить все три части разгадки в одном месте. Во всяком случае, получая саблю, про пергамент я ничего не слышал. А это значит, что он мог остаться в доме того паши, с которого дядька Василь саблю снял. Его могли отправить в какую-нибудь библиотеку, которая потом оказалась разграблена или сожжена. В конце концов, его могли просто положить в шкатулку, залить смолой и зарыть в землю. А это значит, что в ваших манускриптах текста этого пергамента может и не быть. Во всяком случае, я бы не стал его обнародовать. Вы же сами всё время повторяли, что это тайна.

– Да, пожалуй, вы правы, – задумчиво протянул профессор. – Но в старинных текстах может быть указание, где этот пергамент искать.

– Вполне, – подумав, кивнул парень.

– Хорошо. Значит, я занимаюсь его поисками, и как только мне что-то станет известно, я снова найду вас, чтобы начать подготовку к экспедиции, – вдруг заявил Невинский, разом обретя прежние задор и пыл.

– А вот этого я вам не обещал, – с ходу осадил его Гриша.

– Ну, по крайней мере, вы не отказали сразу, – нашёлся профессор и, вскочив, устремился к выходу.

Сидевший за соседним столом его мажордом и личный слуга, тяжело поднявшись, шагнул к парню и, наклонив голову, еле слышно прошипел:

– Придёт время, сочтёмся, щенок.

– Братца твоего пощадил, а тебя, если сунешься, пополам порву, – рыкнул в ответ Гриша, зло усмехнувшись.

Вздрогнув всем телом, мужик растерянно отступил в сторону и, мелко перекрестившись, поспешил за хозяином. У стола тут же появился половой и, собирая опустошённую посуду, тихо сказал:

– Вы бы, сударь, так больше не усмехались в общественных местах. У меня посетители аж заикаться начали, когда увидели.

– Неужто так страшно? – поинтересовался Гриша с некоторым смущением.

– Чисто волк. Даже глаза так же сверкнули.

– Да ты меня прямо монстром описал, братец, – не поверил Гриша.

– Сказал как есть, сударь. Не знай я, кто вы такой и с кем дружбу водите, ей-богу, уже бы попа позвал.

– А я не оборотень, святой воды не боюсь, – фыркнул Гриша, широко перекрестившись. – Просто злить меня не надо.

– Да уж избави меня бог от такого врага, – бледно усмехнулся половой. – Ещё чего подать прикажете?

– Благодарствую, братец, – мотнул Гриша чубом и, поднявшись, вложил ему в ладонь полтину. – Хозяину передай, что я его гостеприимством весьма доволен.

– Не извольте беспокоиться, сударь, – понимающе усмехнулся половой.

Выйдя на улицу, Гриша сел в машину и задумался. Слова профессора о необходимости найти третью часть разгадки нужно было срочно передать Залесскому. Ведь генерал, упирая на государственную необходимость, уже собирался готовить большую экспедицию. Запустив двигатель, парень решительно погнал автомобиль к зданию отдела. Войдя в кабинет капитана, он поздоровался и, присев к столу, коротко пересказал Залесскому содержание беседы с профессором. Внимательно выслушав всё сказанное, капитан закурил и, чуть подумав, уточнил:

– Значит, он сам к тебе пришёл?

– Именно.

– И ты делаешь из этого вывод, что пергамент действительно существует или существовал?

– А как иначе-то? Вы бы видели его физиономию, когда он об этом рассказывал. Словно в воду опущенный. И кстати, ваш половой это тоже видел.

– Митька? Он рядом был? – быстро спросил капитан.

– Разговора не слышал, но по залу крутился так, чтобы под рукой быть, – кивнул Гриша.

– Вот прохиндей, – тихо рассмеялся Залесский. – Ловок, бес.

– Толковый человек, Пётр Ефимович. Чего вы его в своих делах не используете?

– Думаешь, пойдёт? – с сомнением спросил капитан.

– Да по всему видно, скучно ему там. Размаху не хватает.

– Вот и бери его себе.

– Куда? – растерялся Гриша.

– Слугой. А что?

– Да вы издеваетесь, Пётр Ефимович. Я с теми, что уже есть, не знаю, что делать, а вы ещё одного сватаете, – возмутился парень.

– Не спеши отказываться. Поверь, в долгом пути тебе толковый слуга ох как пригодится. Тем более что никого из твоих за границу брать нельзя. Попадут на глаза кому не надо, беды не оберёшься.

– Что, и горничная? – не поверил своим ушам Гриша.

– И она.

– Пётр Ефимович, вы смерти моей хотите? – чуть не взвыл парень. – Ну вы б хоть что-то мне про них рассказали, чтобы я понимал, с кем дело имею.

– А что, служат плохо или воруют? – моментально насторожился капитан.

– Бог с вами, нет, конечно, – открестился Гриша. – Люди честные и работают хорошо. Просто я про них вообще ничего не знаю, кроме имён. Мне ж не тайны ваши нужны, а всё про них. Ну, пусть не всё, но хоть что-то. Кто чем дышит, чего любит. Это ж люди, а не машины.

– Уймись, – жёстко отрезал Залесский. – Люди эти тебе верны как псы будут. Я гарантирую. Но истории их раскрыть тебе, прости, не могу. Ты лучше попроси своего мажордома с тобой языками позаниматься. Он их то ли три, то ли вообще пять знает. Сейчас уж не вспомню. Да и остальные тоже не промах.

– Бог с вами. Разберусь, – вздохнул Гриша. – Вы лучше скажите, удержат новые сведения генерала от поспешной экспедиции?

– Сомневаюсь, – подумав, покачал капитан головой. – Тут ведь дело не столько в твоей тайне, сколько в возможности ордену в очередной раз нос натянуть.

– Ерунда это всё, – возмущённо отмахнулся парень. – Не станут они сами в драку лезть. Не те люди. Они привыкли чужими руками жар загребать. Ну уничтожим мы в той пустыне несколько банд, и что? Они тут же других наймут. Тут до них самих добираться надо.

– Молод ты ещё, Гриша, – вздохнул капитан. – Тут ведь дело не в бандах. Точнее, не только в них. Главное, в пустыне слух пустить, что орден не просто исполнителей ищет, а отправляет людей на заведомую смерть, даже об этом не сообщая. Как думаешь, многих они нанять смогут, если про них такое говорить начнут?

– И для того нашим солдатам придётся по пустыне носиться и воевать со всеми подряд? – иронично поинтересовался парень.

– Ну, не со всеми подряд, а только с теми, кто нападает. А главное, с местным населением вести себя вежливо, их обычаи уважая. И регулярно про орден слухи дурные распускать.

– Тьфу ты, пропасть, – скривился Гриша. – Это ж уже не экспедиция, а непотребство какое-то.

– Вот потому нас и не любят, – грустно улыбнулся капитан.

– А без слухов никак? – спросил Гриша с потаённой надеждой.

– Это ведь тоже оружие, дружок. И весьма опасное. А самое главное, что друзья наши заклятые, которые за морем, тем оружием, не стесняясь, пользуются, страну нашу диким краем выставляя, а вас, казаков, вампирами да людоедами называя.

– Псы брехливые, – рыкнул Гриша, обидевшись.

– Ну, ты племя-то собачье так не обижай, – рассмеялся капитан. – Псы, они хоть и брешут, но для хозяйской пользы. А эти… – тут Залесский скорчил такую мину, что Гриша на секунду испугался, как бы его в том состоянии и не заклинило.

– В общем, зря я сюда мчался, – подвёл Гриша итог беседе.

– Наоборот. То, что ты рассказал, очень даже полезно. И сделал ты всё очень даже правильно. А то, что результата не получил, так то не твоя вина. Начальству оно виднее. Привыкай.

– Да ну его к бесу, то начальство, – отмахнулся Гриша. – Лучше уж я и дальше стану инженером служить.

– Так ведь скучно будет, – поддел его Пётр Ефимович.

– Зато сам себе хозяин. Ну, почти, – нашёлся парень.

– И это говорит человек, у которого все предки служили. И куда этот мир катится? – с ироничной патетикой воскликнул капитан.

– Просвещение и прогресс, – рассмеялся в ответ Гриша, поднимаясь.

* * *

Следующие две недели прошли в заботах и хлопотах. Дела Гриша своему преемнику передавал тщательно, с пояснениями и подсказками. Новый управляющий слушал внимательно, вникая во все мелочи. Очень скоро Григорий понял, что выбор князя оказался правильным. Мастером Евдоким Савич оказался грамотным, въедливым, а главное, очень честным. Дома у парня тоже начались изменения.

Однажды вернувшись из мастерских, Гриша застал в коридоре у кабинета мальчишку лет десяти, сидящего на банкетке и листающего какую-то книжку.

Моментально сообразив, кто это может быть, Гриша негромко откашлялся, привлекая к себе внимание мальчика, и, чуть улыбаясь, негромко, чтобы не напугать, спросил:

– Ты кто?

– Васятка. А ты кто? – аккуратно отложив книжку, спросил мальчишка.

– А я Григорий. Ты что тут делаешь?

– Хозяина жду.

– Какого хозяина?

– Странный ты. Дома этого хозяина, конечно.

– Ну вот, дождался. Я хозяин, – улыбнулся Григорий.

– А не врёшь? – спросил мальчишка с нескрываемым сомнением в голосе.

– А зачем мне врать? – удивился парень.

– Ты не хозяин. Хозяин должен быть одет богато. С бородой и часами золотыми. И старым. А ты молодой и одет как студент.

– А что, студенты богатыми не бывают? – спросил Гриша, старательно пытаясь на расхохотаться.

– Бывают, но не часто, – подумав, выдал мальчишка.

– Ну хочешь, перекрещусь?

– Не надо, – подумав, решительно отказался ребёнок. – Значит, это твой дом?

– Мой.

– Дядька Иван сказал, что я буду у хозяина на посылках служить. Это у тебя, значит?

– Выходит, так.

– А делать-то чего надо?

– Так сказали же, на посылках быть.

– Ну, куда бежать? – спросил мальчик, спрыгивая с банкетки и подтягивая штаны.

– Так, брат. Что-то не с того мы с тобой начали, – подумав, улыбнулся Гриша. – Есть хочешь?

– Не, – быстро мотнул головой мальчишка, при этом звучно сглотнув.

– А вот врать мне нельзя. Ты теперь на службе, и за враньё я наказываю. Так как? Пойдёшь со мной чай пить?

– Пойду, – опустив голову, еле слышно сдался мальчишка.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Гриша, открывая дверь кабинета. – Входи. Вон там, на диване устраивайся.

Взяв со стола колокольчик, парень тряхнул его разок, и спустя минуту в кабинет вошёл мажордом. Словно ждал этого вызова. Поздоровавшись с хозяином дома, он скосил взгляд на мальчишку, увлечённо рассматривавшего книжные полки, и, не удержавшись, укоризненно скривился. Гриша, заметив эту мину, негромко откашлялся и, пряча улыбку, сказал:

– Иван Сергеевич, вели нам с Васяткой чаю подать. С пряниками. А то нехорошо получается. Пришёл человек на службу наниматься, а его даже за стол не усадили. Как же тогда узнать, что он за работник?

– Сей момент сделают, хозяин. Только это, вы бы не баловали его. Ни к чему.

– И не собирался. Но правила есть правила, – развёл Гриша руками.

– Виноват, хозяин, не понял, что за правила? – насторожился мажордом.

– Так в станице, если работника берут, первым делом его за стол сажают. Смотрят, как ест. Хорошо ест – значит, и работать хорошо будет. А если плохо, то и работник такой не нужен. А заодно разговаривают, узнают, что умеет, чьих будет. Вот и мы сейчас чаю попьём да поговорим, познакомимся.

Гриша голосом выделил последнее слово, намекая мажордому, что собирается делать. Сообразив, тот понятливо кивнул и, выходя, на всякий случай продемонстрировал мальчишке внушительный кулак. Насупившись, Васятка испустил стоический вздох, но уже через минуту снова уставился на книги, приоткрыв от удивления рот.

– Что, нравится? – с интересом наблюдая за ним, спросил Гриша.

– Ага.

– Так любишь книги читать?

– Я пока только по складам, батяня толком вы-учить не успел. Но я научусь, – упрямо нахмурившись, заявил Васятка.

– Батя, выходит, у тебя грамотным был?

– А как же! Канонир второй статьи. Два языка знал. Считать в уме умел так, что иной приказчик на счётах за ним не поспевал, – с нескрываемой гордостью поведал мальчишка.

– Молодец, – чуть улыбаясь, кивнул Гриша. – А сам-то учиться хочешь?

– Хочу. Да только за меня платить некому. Нужно матери помогать, младших поднимать.

– Ну, так ты теперь у меня служишь. И не просто так, а за жалованье. Вот мамке и будет помощь.

– А сколько жалованья положите? – спросил Васятка с непередаваемой серьёзностью, от которой Гриша едва сдерживал смех.

– А сколько бы ты хотел?

– А разве так бывает, чтобы работник сам себе жалованье требовал? Хозяин жалованье кладёт.

– Ну, если мастер хороший, то бывает. Мне тут сказали, что ты сообразительный и бегаешь быстро. На посылках самое оно. Так что? Какое жалованье тебе подошло бы?

– А сколько вы дядьке Ивану платите? – вдруг спросил мальчик.

– А ты, брат, не промах, – не удержавшись, расхохотался Гриша. – Только ты себя-то с ним не ровняй. Дядька Иван вон сколько всего умеет, а тебя ещё учить да учить.

– Это да, – смутился Васятка, снова посмурнев.

– Да ты не огорчайся. Тут ведь всё от тебя самого зависит.

В этот момент дверь бесшумно открылась, и в кабинет вошёл мажордом с подносом в руках. Быстро расставив на столе всё принесённое, он обернулся и, бросив на мальчика быстрый взгляд, вопросительно посмотрел на Григория. Чуть улыбнувшись, парень кивнул и, указывая на мальчика, негромко сказал:

– Прав ты был, Иван Сергеевич. Толковый парнишка растёт.

– Я надеюсь, он не проявил непочтения?

– Да бог с тобой. Вот, сидим, думаем, какое ему жалованье положено.

– Жалованье?! Хозяин, да какое тут жалованье? Сытый, в тепле, науке обучают, ещё и деньги платить?

– Погоди, Иван Сергеевич, – осадил его Гриша. – В семье один мужик остался. Кто ж тогда матери помогать будет? Да и самому на орехи да на пряники копеечку иметь тоже положено. Мужик растёт.

– Пять копеек в седмицу, и пусть Бога за щедрость вашу молит, – отрезал мажордом.

– Пять в седмицу. В месяце четыре седмицы. Пять на четыре, это сколько будет? Ну-ка, Васятка, сочти, – повернулся Гриша к мальчику.

– Двадцать копеек в месяц, – неуверенно ответил мальчик, с полминуты пошевелив губами.

– Верно. Двадцать, – кивнул Гриша. – Как тебе такое жалованье?

– Не знаю, – пожал Васятка плечами и, шмыгнув носом, утёрся рукавом.

– Ну-ну, не расстраивайся. Я пока ещё ничего не решил, – поспешил заверить Гриша, заметив набухающие в уголках глаз мальчика слёзы.

– Васька, я тебе что говорил? – с тихой угрозой произнёс мажордом. – Ничего не клянчить. Жить и работать будешь за еду и науку. А ты мне тут что? Обиды выказывать, что денег не платят?

– Иван Сергеевич, – произнёс Гриша так, что мажордом подавился собственными, ещё не сказанными словами. – Он ничего не клянчил. Про жалованье я сам разговор завёл. Еда и кров – это хорошо. Но для того, чтобы человек захотел от души служить, мало. Значит, так. С сего дня будешь получать сорок копеек в месяц. Иван Сергеевич твоё жалованье в расходную книгу вписывать будет. А уж как ты теми деньгами распорядишься, тебе решать. Договорились? – повернулся Гриша к мальчику.

– Спаси Христос, хозяин, – сверкнул Васятка радостной улыбкой, всё ещё не веря, что и вправду станет настоящим добытчиком.

– Вот и хорошо. А теперь к столу садись. Будем чай пить и дальше разговаривать. И ты присядь, Иван Сергеевич.

– Так не положено, с хозяином за один стол-то, – растерянно залепетал мажордом, но Гриша не дал ему договорить.

– Ты его привёл, тебе за него и отвечать. Садись, дядька Иван, – улыбнулся Гриша. – Будем решать, чему парня учить и кем ему дальше быть.

– Да кем ему ещё быть, хозяин? – вздохнул мажордом.

– Что значит кем быть? – не понял Гриша. – Что ж он, по гроб жизни на посылках будет? Или до скончания века в чужих домах прислуживать? Ты раньше времени парню жизнь-то не ломай.

– А куда ему ещё? – грустно улыбнулся мажордом. – По себе знаю, если за тебя платить некому, то про науки и не вспоминай.

– Это верно. Но прежде, чем про науки говорить, понять надо, к чему у парня душа лежит. Думаешь, я механиком просто так стал? Если бы не беда да не князь на пути, так бы и жил в своей станице.

– Вы что задумали, хозяин? – осторожно присаживаясь на краешек дивана, спросил мажордом.

– Пока ничего. А вот на будущее подумать не мешает. Ты чай-то разлей. А то сидим, на сухое горло разговариваем. Тебе, Васятка, что больше нравится? Картинки в книжках смотреть или цифры складывать? А может, ещё чего?

– Я рисовать люблю, – помолчав, вдруг признался мальчик, покраснев.

– Рисовать? О как! Часто рисуешь? – заинтересовался Гриша.

– Да как получится, – пожал Васятка плечами.

– А что именно рисуешь? Людей иль животных? Может, деревья? – не отставал Гриша.

– Так что на глаза попадётся, то и рисую.

– Ишь ты. А ну, допивай чай и вон туда, за стол пересаживайся, – скомандовал Григорий, указывая на свой рабочий стол.

Удивленный мажордом только головой покрутил, растерявшись от того, как дело повернулось. Васятка покорно проглотил напиток и, перебравшись за стол, вопросительно посмотрел на хозяина. Вскочив, Гриша положил перед мальчиком лист бумаги и карандаш, после чего, быстро оглядевшись, указал на стоявшие на журнальном столике приборы:

– Сможешь всё это нарисовать?

– Запросто, – хмыкнул Васятка, с интересом рассматривая карандаш.

Судя по его интересу, такой предмет для рисования он видел впервые.

– Вот и действуй. А я посмотрю, что у тебя получится, – улыбнулся Гриша и вернулся на диван.

– Зря вы это затеяли, хозяин, – еле слышно сказал мажордом, убедившись, что мальчик увлёкся делом.

– Почему? Точнее, что это? – спросил Гриша.

– Да с жалованьем. Избалуете, а он потом в другом услужении начнёт себе жалованье требовать.

– И правильно сделает, – заявил Гриша. – Свой труд ценить надо. И потом, как ты хочешь его при-учить о семье заботиться, если он только за еду бегать будет? А ведь оглянуться не успеешь, вырастет.

– Это верно, – помолчав, вздохнул мажордом. – Только зачем же так сразу? Пусть бы сначала послужил, себя показал, а потом уж – вроде как за хорошую службу.

– Иван Сергеевич, ну что такое в нашем деле пять рублей в год? Копейки. Не обеднею, а ему прибыток. Тут ведь главное не в деньгах, а в чувстве.

– Это в каком же? – не понял мажордом.

– В том, что он сам зарабатывает. Матери помогает. Пусть немного, но сам. И чем старше будет, тем больше сам себя уважать станет. А что до учёбы, время придёт, посмотрим, – задумчиво сказал Гриша, поглядывая на увлечённо рисующего мальчика.

От усердия тот высунул кончик языка, склонившись над столом так, что едва не тыкался в рисунок носом.

– Васятка, сядь ровно, а то так и горбатым стать недолго, – скомандовал парень, сам того не замечая, тоном заботливого отца.

Услышав эти интонации, мажордом удивлённо посмотрел на парня и, покачав головой, с усмешкой негромко проговорил:

– Жениться вам пора, хозяин.

* * *

Очередной вызов к капитану Залесскому стал для Гриши совершенной неожиданностью. После передачи дел в мастерских у него появилось больше свободного времени, и парень, не привыкший к праздности, с головой ушёл в подготовку к защите диплома. Сдав все подготовленные чертежи и пояснения куратору, он со дня на день ожидал вызова в университет для получения замечаний, а тут вдруг звонок из жандармского управления.

Быстро собравшись, Гриша выгнал из сарая машину и, едва прогрев мотор, поехал по давно знакомому адресу. Но едва только он представился дежурному на входе, как на лестнице появился сам капитан. Как всегда, изящный, подтянутый, с роскошной тростью в руке. Увидев парня, он чуть улыбнулся и, легко сбежав на площадку, не здороваясь, спросил:

– Ты на машине или верхом?

– Ага, на машине, – кивнул Гриша, окончательно сбитый с толку таким его поведением.

– Отлично. Поехали, по дороге всё объясню, – скомандовал капитан, устремляясь к выходу.

Выскочив следом за ним, Гриша только удивлённо хмыкнул. Залесский, быстро подойдя к знакомому автомобилю, уселся на пассажирское сиденье и, поставив трость между колен, нетерпеливо покосился на парня. Прыгнув за руль, Гриша запустил двигатель и, повернувшись к капитану, спросил:

– Куда едем?

– На Банковую, а там покажу.

– Что случилось-то, Пётр Ефимович? – осторожно спросил парень, выруливая в нужную сторону.

– Ты говорил, что от деда слышал, как они в пустыне воевали.

– Было такое, – настороженно кивнул парень.

– Если я тебя на склад приведу, сможешь отобрать всё, что тебе будет в пустыне нужно. Но с пояснениями.

– Смогу, – подумав, кивнул Гриша, окончательно растерявшийся от подобного поворота дела. – Только почему опять я? И не говорите мне, что у вас никто и никогда в пустыне не бывал. Кто тогда в Бухарском ханстве окаянствовал?

– Ты не путай божий дар с яичницей, – рассмеялся капитан, показав ему крепко сжатый кулак. – Умный больно. Там войска наши были. А экспедиция и армейская операция – это разные вещи. Не забывай, что у войск всегда службы тыла есть. А экспедиция – это самостоятельная единица, действующая в отрыве от любых обжитых мест. Вот потому я и решил тебя как консультанта привлечь.

– Угу, а Русское географическое общество уже упразднили? Или я чего не знаю? – съехидничал Гриша, ловко вписываясь в поворот.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю