Текст книги "Сбежавшая медсестра"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

14

Восход Мейсона встретил в самолете, пролетающем над пустыней. Впереди маячили заснеженные горные вершины. По левому борту виднелись возделанные земли, орошение обратило мертвые пески в богатый, цветущий край, где под золотым солнцем, не ведающим отдыха ни летом, ни зимой, выросли, как грибы после дождя, дюжины городов и городишек. Еще дальше опять простиралась пустыня, посреди песков сверкало синевой озеро Салтон, расположенное на двести футов ниже уровня моря. Мейсон созерцал быстро меняющуюся панораму. А мысль его напряженно билась над проблемами, далекими от красот раскинувшегося под самолетом пейзажа.

Над всхолмленной местностью самолет затрясло, сразу же пустыня, исчезла, словно ее обрезали ножом. Потянулись апельсиновые рощи вперемежку с шахматными квадратиками городских кварталов. Самолет стал терять высоту, рощи сменились белыми домиками пригородов. Самолет скользнул вниз, и вот уже шасси коснулось посадочной полосы.

Вместе с толпой прибывших, Мейсон двинулся к зданию аэровокзала. К нему подошел Пол Дрейк и взял Мейсона под руку.

– Устал? – спросил детектив.

Мейсон кивнул.

– Я тоже, – сказал Дрейк.

– Как они на меня вышли?

– Бергеру кто-то сообщил. И уже в денверском аэропорту за тобой велось наблюдение.

– А как туда попал Бергер?

– Вылетел спецрейсом. Предварительно обзвонил все газеты и обеспечил себе рекламу. Теперь купается в лучах славы.

– Меня интересует миссис Коулбрук. Что она говорит?

– Непоколебимо стоит на своем – опознала тебя и миссис Малден!

– Ты уверен?

– Конечно. Она рассказала свою историю мужу. Тот пересказал полиции. Те взялись за управляющего домом и разузнали про квартиру миссис Амбой. В квартире оказалась миссис Малден. Полицейские, естественно, тут же заявили ей, что ты, мол, предал ее и выдал полиции место, где она скрывается. Стефани, разумеется, разозлилась и выдала им про сто тысяч, якобы взятые тобой из сейфа. В добавок миссис Коулбрук идентифицировала миссис Малден, как твою попутчицу. Естественно, налоговые агенты сразу же принялись за работу.

– А историю Дарвина Керби Бергер предал огласке?

– Нет, конечно. Дарвина Керби он засекретил. У Бергера в руках все козыри. Никому, кроме него, эта история не известна. Отличный повод надувать щеки от важности. И готовить тебе бомбу с юридической начинкой.

– Это для меня не новость.

– Насколько ты уязвим, Перри?

– Это зависит от многих обстоятельств, – ответил Мейсон. – От поведения свидетелей, от перекрестного допроса. Взять, к примеру, эту женщину, миссис Коулбрук. Она и впрямь повстречала меня в вестибюле. Со мной тогда была Делла Стрит. А миссис Коулбрук со всей определенностью заявляет, что миссис Малден. Какой механизм работает в данном случае? Между Стефани Малден и Деллой Стрит есть легкое сходство. Миссис Коулбрук засмотрелась на меня. Позже она внушила себе, будто обратила внимание и на женщину, но в первый момент миссис Коулбрук мою спутницу проигнорировала. Потом ею завладело любопытство. Она припомнила, кто я такой. И тотчас ей стало интересно, кто эта женщина.

– Так или иначе, она теперь твердо стоит на своем, и с места ее не сдвинешь, – заметил Дрейк.

– Идентификации придают в Судах огромное значение, – невесело заметил Мейсон, – а ведь это зачастую дезинформация. Стопроцентно искренний свидетель говорит: «Кажется, это был он». Тут же несчастного засыпают вопросами, сомнениями, насмешками. И присяжные отвергают его показания. От него ведь ждали истину в последней инстанции. Главное, чего хочет свидетель неискренний – произвести впечатление на публику. Будучи человеком пристрастным, предубежденным, он не ведает сомнений. И присяжные верят ему безоговорочно.

– Моя машина – там, – сказал Дрейк.

– Значит, миссис Малден разговорилась? – спросил Мейсон.

– Еще как! Она сильно разволновалась из-за сейфа. Она без устали твердила, что ты забрал ее деньги, а потому должен был, ну просто вынужден был ее защищать. А потом... потом до нее дошло, что она совершила глупость и она замолчала. Теперь из нее и слова не вытянешь.

– И много она успела наговорить, прежде чем ее осенило?

– Порядком. Деталей не знаю, но мне известно, что ее стенографировали и записывали на пленку.

– Намерен Бергер выйти на Большое Жюри?

– Пока – нет, – ответил Дрейк. – Возбудив повторный иск, он боится рисковать. Так что можешь рассчитывать на повторные предварительные слушания.

– Отлично, Пол. Заготовь повестку, обязывающую Дарвина Керби дать показания Суду. Подстереги самолет, на котором прилетят Бергер и Керби. Бергер подведет Керби под присягу разве что в самом крайнем случае.

– Ты хочешь спровоцировать такой случай?

– Я хочу обратить Керби в свидетеля защиты, едва самолет коснется земли.

– Об этом нельзя даже мечтать, Перри, – покачал головой Дрейк. Бергер выставит на аэродроме полицейский кордон, готовый стереть в порошок любого, кто окажется хотя бы в миле от Керби.

– Среди твоих оперативников есть фотограф. Пускай он смешается с фоторепортерами и, улучив момент, вручит Керби повестку.

– Как свидетелю защиты?

– Как свидетелю защиты.

– А ты не боишься делать его свидетелем защиты? Ведь в этом случае его показания свяжут тебя по рукам и ногам.

– Какая разница?! На повторных слушаниях дело все равно обернется против миссис Малден. А из Керби я извлеку максимум полезной информации, относящейся к гибели доктора Малдена. По меньшей мере, попытаюсь извлечь.

– На сей раз они не сдадутся так просто, Перри.

– Не сомневаюсь, – беспечно согласился Мейсон. – У меня, надеюсь, найдется, что им ответить. Важно то, что подсудимая имеет право на быстрое рассмотрение вопроса в первой инстанции. Моя задача – отстоять это ее право.

– Перри, скажи мне правду, – после продолжительной паузы попросил Дрейк.

– О чем?

– Ты взял эти сто тысяч?

Мейсон резко повернулся к нему и хотел что-то сказать, но сдержался.

– Не сердись, – миролюбиво попросил Дрейк. – Просто версия миссис Малден прозвучала очень уж убедительно.

– И ты поверил ее версии?!

– Извини, Перри... – Дрейк махнул рукой, – забудем об этом.

– Когда возвращается Гамильтон Бергер? – поинтересовался Мейсон. Есть у кого-нибудь информация на сей счет?

– Ничего определенного. Он пока в Денвере.

– Набивает себе цену, – усмехнулся Мейсон. – Разница во времени помешала ему поспеть к утренним газетам. Он прибудет в удобный момент и под вспышки камер начнет раздавать интервью.

– Ты его за это осуждаешь? – усмехнулся Дрейк.

– Да нет же, – возразил Мейсон. – Мы перехватим у него инициативу, а стало быть, и спектакль.

– С помощью повестки?

Мейсон кивнул и сказал:

– Поутру я отправлю Джексона в Суд с требованием назначить вторичные слушания в наикратчайший срок, после чего мы разошлем повестки и будем, поплевывая, наблюдать за развитием событий.

– Бергер упадет в обморок.

– Это нас не касается, – улыбнулся Мейсон. – Он наверняка успел снабдить прессу своими прогнозами, еще сидя в Денвере. На что он подвигнет газетчиков по возвращении? Разве что на пересказы, да на снимки. А тут вдруг свежая информация. Журналисты сразу же вцепятся в нее и вытащат в заголовки.

– То есть, ты надеешься на свежую информацию? – спросил Дрейк.

– Конечно, – ответил Мейсон.

15

Делла Стрит позвонила Мейсону в десять часов утра.

– Доброе утро, шеф. Кажется, я напала на след.

– Здравствуй, Делла. Ты где, в Сакраменто?

– Да. Я сумела втереться в доверие к администратору из местного регистрационного бюро.

– Что ты выяснила?

– Глэдис Фосс сбыла свою машину перекупщику в Вентуре.

– Еще что-нибудь узнала?

– Конечно. В тот же день торговый агент из Санта-Барбары устроил новый автомобиль Глэдис Амбой, жительнице Сакраменто.

– Не может быть! – воскликнул Мейсон.

– Но это так, шеф. Я поинтересовалась, есть ли у Глэдис Амбой водительские права. Оказывается, есть. Оформлены полтора года назад.

– Да ну? – воскликнул Мейсон.

– Я сравнила отпечаток большого пальца с отпечатками на правах. Вне всяких сомнений, это Глэдис Фосс.

– Что еще тебе удалось узнать? – спросил Мейсон.

– О своих открытиях я рассказала здешнему партнеру Пола Дрейка, он в навел справки и установил, что Глэдис Фосс вот уже полгода проживает по адресу, записанному в водительских правах.

– В Сакраменто?

– Да, шеф, в Сакраменто.

– Постоянно?

– Выходит, что так. И этого я не понимаю.

– Надо подумать. Здесь я впрямь какая-то ошибка. Как она могла обитать там, работая в клинике доктора Малдена?

– Тем не менее она здесь жила и живет.

– Ерунда какая-то! Не может ведь она находиться одновременно в двух местах!

– Выходит, может, шеф.

– Хорошо, Делла, – сдался Мейсон. – Сейчас я свяжусь с Полом. Придется установить за ней слежку. Такую, от которой ей не уйти и которую ей не заметить. Продиктуй ее адрес в Сакраменто.

Положив трубку, Мейсон связался с Дрейком, дал ему поручение, а к полудню на него обрушился поток информация, в основном, противоречивой.

У Глэдис Амбой имеется в Сакраменто дом. Ее муж, Чарльз Амбой, причастный к горному делу, подолгу отсутствует, а Глэдис Фосс где-то служит, соседи не знают, где именно. На ее заработок и предпринимаются экспедиции мужа. Время от времени миссис Амбой отбывает на своей машине к нему и тоже несколько дней отсутствует. Обычно же к девяти вечера возвращается домой. По словам соседей, у нее много дел, питается она в ресторанах, поскольку испытывает отвращение к кухонным заботам и мытью посуды. Она рано встает, быстро готовит завтрак, садится за руль и уезжает. Таков ее домашний режим, а что до служебного, то он соседям неведом, как неведома и специфика деятельности, поглощающей столь много времени. Во всяком случае, как они полагают, пост она занимает ответственный. И, кстати, весьма гордится тем, что является в свой офис первой, а покидает его последней.

Мейсон долго раздумывал над этой информаций вышагивая из угла в угол по комнате, засунув большие пальцы в проймы жилета.

Затем он отправился в аэропорт и купил билет на ближайший самолет до Сакраменто. Приземлившись, Мейсон вызвонил Деллу и назначил ей встречу в одном из ресторанов. Делла явилась без опозданий, адвокат уже сделал заказ.

– Ты что-нибудь придумал, шеф? – спросила Делла.

– Пока ничего, – ответил Мейсон.

– Не может она, живя здесь, работать у доктора Малдена, – заметила Делла. – Полная ерунда какая-то.

– Подожди, Делла, у меня появилась одна идея. Надо бы мне на нее взглянуть.

– Поверь, шеф, с отпечатками все в порядке. Я рассматривала их под лупой и очень внимательно. Я, конечно, не дактилоскопист, но идентифицирующие штрихи да точки отыскала без труда.

– В семь тридцать вечера здесь садится самолет сквозного рейса. Хорошо бы нам побеседовать со стюардессой.

– Полагаешь, она моталась каждый день туда и обратно?

– А у тебя есть другие объяснения?

– Получается, – после некоторого раздумья сказала Делла, – что Глэдис Фосс находится одновременно в двух разных местах. А это невозможно.

– И что ты предлагаешь? – улыбнулся Мейсон.

– Хорошо, твоя взяла, может, она действительно каждый день дважды летала на самолете, – признала Делла.

Мейсон отправился в аэропорт и отыскал стюардессу самолета, прибывшего в Сакраменто из Лос-Анджелеса в семь тридцать.

– Меня интересует ваша постоянная пассажирка, недавно прекратившая поездки, – сказал адвокат.

– Глэдис Амбой? – живо откликнулась стюардесса. – А что с ней случилось? Не заболела?

– Не исключено, что заболела. Позвольте, я вам ее опишу. Это брюнетка двадцати семи лет с огромными черными глазами, рост – пять футов два дюйма, вес – сто двенадцать фунтов.

– Да это она, наша неизменная попутчица. Каждое утро миссис Амбой вылетала отсюда семичасовым рейсом. А муж ее недавно разбился, такое горе! Они только-только собрались отпраздновать свой семейный юбилей... Он прилично зарабатывал, это была счастливая пара. Они собирались путешествовать по Европе – и и такое несчастье. Миссис Амбой буквально в отчаянии.

– Она летала с вами после гибели мужа? – удивился Мейсон.

– Нет, одна наша стюардесса встретилась с ней на автомобильном шоссе между Финиксом и Солт-Лейк-Сити. И миссис Амбой ей все рассказала. Несчастная на грани сумасшествия.

– А вы больше не видели миссис Амбой?

Стюардесса покачала головой.

– Благодарю вас, – сказал Мейсон. – Моя задача, – пояснил он, свести концы с концами.

– А что случилось? У нее еще какие-нибудь неприятности?

– Да нет, – успокоил Мейсон девушку. – Вопросы страховки. Прежде чем расплатиться, компания желает вникнуть в детали происшедшего.

– Понятно. Миссис Амбой очень милая женщина. Тихая, спокойная, всегда вежливая. А вот зачем она летала каждый день в Лос-Анджелес, мне неизвестно.

– Наверное, вы и не обращались к ней с таким вопросом?

– Компания поручает нам обслуживать пассажиров, а не допрашивать. Мы, конечно, мимоходом выказывали любопытство, но на наши намеки она не реагировала.

– Спасибо, – сказал Мейсон. – Думаю, страховой фирме этих сведений хватит.

– Значит, выплатите страховку?

– Конечно.

– Ну, я очень рада. Потому что миссис Амбой очень милая женщина. По моему мнению, она заслушивает самого чуткого обхождения.

– Вот-вот, – улыбнулся Мейсон, – ради вашего мнения я сюда и приехал.

– Что ж, я вам его сказала.

– Спасибо, – сказал Мейсон и возвратился к Делле Стрит.

– Все это дело, с самого начала – полный бред, – воскликнула Делла. Никаких концов не найти.

– Мне кажется, – улыбнулся Мейсон, – что очень скоро мы доберемся до истины.

– И как ты собираешься до нее добираться?

– Скорее всего, с помощью перекрестных допросов.

– Но, может, миссис Малден и впрямь намеревалась убить мужа, подсунула ему отравленный виски в надежде, что он выпьет яд в полете и...

– Продолжай, – усмехнулся Мейсон. – У тебя неплохо получается.

– А в самолете, допустим, оказался по случайности другой человек, не исключено, что посторонний, и он, отравившись, погиб. Как будет выглядеть эта ситуация с правовой точки зрения?

– Применительно к миссис Малден?

– Да.

– Она будет повинна в убийстве первой степени.

– Даже если она не знала убитого?

– Да. В любом случае преступление налицо, хотя намеченную жертву подменила случайная.

– Мне непонятно, на кой черт тебе вся эта суета. Пусть даже доктор Малден жив, обвиняемой от этого ни тепло, ни холодно. И что же?

– Возможно, нам удастся доказать, что убийца – доктор Малден.

– О чем ты говоришь?

– Наши сведения о докторе Малдене однозначно характеризуют его как хладнокровного, расчетливого игрока, математически точно взвешивающего каждый шаг.

– Ну и что?

– Ты помнишь, конечно, о веществе с кодовым номером «шестьсот восемьдесят два сорок девять»? О том самом наркотике, который подсыпали в фляжку. Согласно теории обвинения, это сделала миссис Малден, имевшая доступ к лекарствам. Они упускают из виду весьма любопытный момент. К лекарствам имел доступ и сам доктор Малден.

– Доктор Малден?

Мейсон кивнул.

– Погибший?

– Доктор Малден, – настаивал Мейсон, – расчетливый игрок. Если он собирался, прикинувшись покойником, бежать с Глэдис Фосс, он обеспечил себе замену в виде трупа.

– Шеф, теперь я поняла! – воскликнула Делла Стрит.

– К тому же доктор Малден медик и в качестве такового на вопросы жизни и смерти смотрит с философских позиций.

– Господи, о чем ты сейчас толкуешь? Покойник, по-твоему, мог совершить убийство?

– Тот, кого Гамильтон Бергер хочет выдать за покойника, – улыбнувшись уточнил Мейсон.

– Вот это будет сенсация! – лукаво заметила Делла Стрит.

– Какой судебный зал еще не видывал! – улыбнулся в ответ Мейсон. Представляешь, как взбесится Гамильтон Бергер?

– Неужели тебе удастся это доказать? – ответила Делла вопросом на вопрос.

– Попробую.

– Но, может быть, доктор Малден на самом деле погиб? Подвели расчеты и... Вспомни, что сказала стюардесса о состоянии Глэдис Фосс.

– Я предложу свою теорию, и пусть Гамильтон Бергер опровергает ее.

– Шеф, если ему придется еще раз прекратить дело против миссис Малден, он ведь превратится во всеобщее посмешище, и тогда...

– И тогда больше не посмеет войти в зал суда в роли обвинителя, закончил Мейсон.

Делла Стрит весело кивнула.

– У нас впереди долгий перелет, в Сакраменто, пожалуй, нас больше ничего не задерживает, – подытожил Мейсон. – Пойдем за билетами.

16

У выхода номер одиннадцать в аэропорту дежурили полицейские, пропуская на летное поле только обладателей полицейских или журналистских удостоверений. До прибытия самолета из Денвера оставалось по расписанию две минуты.

Стараясь держаться на заднем плане, Мейсон и Дрейк наблюдали за оперативником агентства. Продемонстрировав дежурному офицеру свои документы, тот кинулся, потрясая фотокамерой, на летное поле. Толпа репортеров устремилась вслед за ним.

По-видимому, Гамильтон Бергер при посредстве своих подчиненных постарался организовать прессе свободный проход. Чтобы было перед кем покрасоваться, обеспечивая себе рекламу перед процессом, с дальним прицелом завоевать в этом деле симпатии будущих присяжных, которые, конечно же, читают газеты.

Наконец огромный самолет, вынырнув из густых облаков, пронесся над посадочной полосой, скользнул по бетонной дорожке и застыл. Дежурный с флажками провел за собой самолет к стоянке. К авилайнеру подъехал трап, отворился люк, и из салона повалили пассажиры. Гамильтон Бергер со спутниками пока не показывался, рассчитывая, вероятно, на всецелое внимание журналистов. И вот последний из пассажиров удалился. После некоторой паузы в люке, наконец, появился Бергер в сопровождении Дарвина Керби. Сияющий Бергер, широко улыбался перед многочисленными объективами фотоаппаратов. Окружной прокурор величественно спустился по ступенькам вниз, и в этот момент к нему подскочил оперативник Дрейка с фотоаппаратом.

– Минуточку, мистер Бергер, – попросил он.

Бергер принял достойную позу.

– Кто здесь мистер Дарвин Керби?

– А вот, справа, – с готовностью ответил Гамильтон Бергер и попросил: – Сделайте шаг вперед, мистер Керби.

– Протяните, пожалуйста, руку, мистер Керби, – сказал мнимый репортер.

Ничего не подозревающий Керби протянул руку. Детектив поспешно сунул ему повестку.

– Мистер Дарвин Керби, это вызов в Суд по делу миссис Малден в качестве свидетеля защиты, – громко заявил оперативник, делая шаг назад.

Репортеры вновь защелкали фотоаппаратами, стараясь успеть заснять разгневанного Гамильтона Бергера, и испуганно взирающего на бумажку в руке Дарвина Керби.

– Арестуйте этого человека, – зарычал окружной прокурор указывая пальцем на оперативника.

Дежурные полицейские, оставив пост у входа, побежали к прокурору. Воспользовавшись ситуацией, Мейсон и Дрейк устремились вслед за ним. Поскучневшие было газетчики ожили в предчувствии сенсационных кадров.

– Под стражу его! – распорядился Бергер.

Офицер схватил оперативника за локоть.

– Одну минуту, – подоспел Мейсон. – За что вы его арестовываете, господин окружной прокурор?

Ослепленный яростью Бергер в первый момент не узнал адвоката.

– За незаконное проникновение на летное поле. За липовые документы, чуть ли не закричал прокурор.

– Документы у меня подлинные, можете проверить, – заявляет оперативник.

– Давайте разберемся, – обратился Мейсон к полицейскому. – Вы берете этого человека под стражу по приказу Гамильтона Бергера. Так? Завтра же я предъявлю Бергеру иск за незаконное задержание. На пятьдесят тысяч долларов.

В это мгновение Гамильтон Бергер узнал Мейсона.

– Это вы! – побагровев от злости, прошипел прокурор. – Вы... вы еще ответите за все! Адвокатская коллегия за ваши выходки лишит вас лицензии.

– Прекрасно, – ответил Мейсон и подошел ближе, чтобы попасть в кадр вместе с Гамильтоном Бергером и Дарвином Керби. – Главное, господин окружной прокурор, вы сами держитесь за свое кресло покрепче, чтобы не потерять работу.

Потеряв на мгновение способность рассуждать, Бергер кинулся на Мейсона, намереваясь кулаком свалить ненавистного адвоката с ног. Мейсон ловко выдвинул левую ногу и отклонился. Рука Бергера, скользнув над плечом адвоката, поразила пустоту.

– Еще одна такая выходка, – спокойно предупредил Мейсон, – и я сверну вам челюсть, мистер Бергер.

– Арестовать его? – спросил дежурный офицер.

– Да, да, господин офицер, – усмехнулся адвокат. – Задержите этого джентльмена за оскорбление действием. Он меня ударил, что наверняка засвидетельствуют документальные фотографии. Господа, вы успели заснять этот момент? – обратился он к журналистам и получил множество утвердительных ответов.

Бергер, наконец, осознал всю неловкость создавшейся ситуации.

– Вы оттолкнули мою руку, – заявил он.

– Это вы ударили меня по руке, – возразил Мейсон. – А это оскорбление действием. Перечитайте законы, мистер Бергер.

– А с этим как быть? – спросил тот офицер, что все до сих пор за локоть оперативника Дрейка. – Брать его под стражу?

Бергер встретился глазами с насмешливым взглядом Мейсона, перевел взор на столпившихся вокруг репортеров и с явной неохотой ответил:

– Нет, отпустите его. А с вами, мистер Мейсон, мы еще разберемся в коллегии адвокатов, вы мне за все ответите.

Гамильтон Бергер понял, что этот раунд он вчистую проиграл Мейсону рассчитывать на лестные для прокурора статьи в газетах в преддверии повторного слушания не приходится. Не оставалось никаких сомнений, что ни один редактор не согласится восславлять прокурора, публикуя его снимки, если имеются захватывающие горячие кадры, где окружной прокурор пытается нанести удар кулаком, а адвокат хладнокровно и ловко уходит от удара. О содержании же сопровождающих подобные снимки статей, прокурору не хотелось даже думать.