Текст книги "Дело о молчаливом партнере"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Эрл Стенли Гарднер
Дело о молчаливом партнере

Глава 1

Милдред Фолкнер, сидевшая за своим столом в застекленном офисе «Фолкнер флауэр шопс», выбрала карандаш нужного оттенка. Для эскизов она обычно пользовалась цветными карандашами, которые помогали ей представить общее расположение цветов в букете. Теперь она работала над предварительным наброском гостиной Элсвортов, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее для скучных зеленых канделябров, которыми миссис Элсворт собиралась иллюминировать комнату.

Кто-то постучал в стекло, и она, подняв голову, увидела Гарри Пивиса.

Она отложила рисунки в сторону и кивком пригласила его войти.

Пивис принял ее приглашение так же, как делал все остальное, – ничем не выдавая своих мыслей, не ускоряя и не замедляя шага. Крепко сложенный мужчина, чьи плечи и руки несли на себе следы тяжелой работы, которой он занимался на ферме в ранней юности. Теперь, достигнув процветания и почти полной монополии в розничной торговле цветами в городе, он изо всех сил старался соответствовать образу преуспевающего бизнесмена. Его костюм был хорошо сшит, а ногти отполированы и наманикюрены, несмотря на то что это составляло странный контраст с его грубыми, натруженными пальцами.

– Задержались на работе? – спросил он Милдред.

Она улыбнулась:

– Я почти всегда работаю допоздна. То одно, то другое. Платежные ведомости, подоходный налог, расчет сметы и куча других дел. К тому же сейчас только семь часов.

– Приходится туго после того, как у сестры стало плохо с сердцем?

– У меня все в порядке.

– Как она?

– Карлотта?

– Да.

– Гораздо лучше.

– Рад это слышать.

– Она почти все время проводит в постели, но с каждым днем ее состояние улучшается.

– У вас три магазина, не так ли?

– Да, – ответила она, зная, что он прекрасно осведомлен не только о том, сколько у нее магазинов и где они находятся, но и о том, какой они приносят доход.

– Понятно, – сказал Пивис. – Что ж, я думаю, неплохая мысль вложить немного денег в таких девочек, как вы.

– Что вы имеете в виду?

– Я говорю о доле в вашем бизнесе.

Милдред улыбнулась и покачала головой:

– Спасибо, мистер Пивис, но мы и так справляемся неплохо. У нас совсем маленькая и очень замкнутая фирма.

– Возможно, не такая уж замкнутая, как вы думаете.

– Достаточно замкнутая, – снова улыбнулась она. – Весь капитал принадлежит мне и Карлотте.

Его серовато-зеленые глаза блеснули из-под густых бровей.

– А если подумать?

На мгновение она нахмурилась, потом рассмеялась:

– Ах да. Есть еще сертификат на пять акций, который мы дали Коринне Делл, когда создавали компанию, – нам требовался третий директор. Эта доля была необходима, чтобы квалифицировать ее как директора.

– Вот именно, – сказал Пивис, вынимая из кармана сложенный сертификат. – Дело в том, что Коринна вышла замуж за одного из моих людей, и… Короче говоря, я теперь владелец этих акций. Отметьте это в своих книгах и выдайте мне новый сертификат.

Нахмурившись, Милдред Фолкнер развернула документ.

– Надеюсь, с бумагой все в порядке, – усмехнулся Пивис. – Подпись передающего лица и все такое.

Она положила сертификат на стол и прямо взглянула на собеседника:

– Послушайте, мистер Пивис, мне это не нравится. Это нечестно. Я не знаю, что у вас на уме. Вы конкурент, и мы не хотим, чтобы вмешивались в наши дела. Коринне не следовало продавать эти акции. Возможно, в сложившихся обстоятельствах она не могла поступить иначе, но я хочу, чтобы вы знали, как мы к этому относимся.

Пивис ответил:

– Бизнес есть бизнес. Вы проморгали эти акции, а я их подобрал. Вы мне нравитесь. Я хочу, чтобы и я вам нравился. Но когда вы совершаете ошибку в бизнесе, а я могу ею воспользоваться, я именно так и поступаю. Так ведутся дела. И знаете что, мы могли бы совершить неплохую сделку с оставшимися акциями. Вы останетесь здесь и будете управлять делом. Я возьму пятьдесят один процент и…

Она покачала головой.

– Вы сможете зарабатывать столько же денег, сколько сейчас, – заметил он, – и при этом иметь в своем распоряжении неограниченный капитал для расширения бизнеса. Я буду для вас хорошим компаньоном.

– Нет, спасибо. Нас устраивает нынешнее положение вещей.

– Тогда просто сделайте перевод на эти пять акций.

– Но что вы собираетесь делать?

– Ничего, – ответил он с притворно простодушным видом. – Я не намерен вмешиваться в вашу работу. Я стану чем-то вроде молчаливого партнера. Продолжайте трудиться и зарабатывать как можно больше денег. Теперь, имея в вас свой интерес, я буду только рад тому, чтобы работники попозже задерживались на службе.

Он улыбнулся и поднялся с места. Милдред смотрела, как он идет через торговый зал, не сомневаясь, что его острые глаза под нависшими бровями не упускают ни одной детали.

Некоторое время она сидела в глубокой задумчивости, потом, отложив в сторону эскизы, обратилась к Лоис Карлинг, дежурившей за прилавком магазина:

– Закрывайте в девять тридцать, Лоис. Я уже не вернусь.

Она задержалась на минуту, чтобы оглядеть себя в высоком зеркале перед витриной. В тридцать два года у нее была фигура двадцатидвухлетней, а опыт, приобретенный за семь лет, что прошли со дня создания ею прибыльного бизнеса, помог ей возмужать физически и умственно – в ее внешности чувствовалась внутренняя энергия и телесная крепость, она явно не знала, что такое лишний вес. Только настоящий работник мог иметь такой бодрый, собранный и целеустремленный вид.

Стоя у дверей, Лоис Карлинг смотрела на нее взглядом, в котором раздражение смешивалось с легкой завистью. Если Лоис Карлинг воплощала в себе динамизм юности, взрывные силы молодого вина, то Милдред могла служить олицетворением зрелой индивидуальности вина выдержанного. Вероятно, было только естественно, что Лоис Карлинг, не имевшая ничего, кроме красоты и нетерпеливого желания достичь успеха, обойдясь без унылого правила «медленно, но верно», задавала себе вопрос: «Что в ней есть такого, чего нет у меня?» – однако у Лоис это был не риторический вопрос, ответ на который подразумевался сам собой, а инстинктивная попытка нащупать собственную дорогу. Но поскольку ей были совершенно чужды философские размышления, она выдвинула из конторки ящик, вынула из него коробку сладостей, которую мимоходом сунул ей Гарри Пивис, и впилась зубами в шоколад.

Рядом с гаражом, в котором Милдред Фолкнер держала свою машину, стояла телефонная будка. Пока помощник выкатывал автомобиль, она, подчиняясь какому-то внезапному импульсу, отыскала в телефонной книге номер адвоката Перри Мейсона.

В справочнике был телефон его офиса, а внизу стояла приписка: «В нерабочие часы звоните в Гленвуд, 6-8345».

Милдред Фолкнер набрала номер и обнаружила, что это телефон сервисной службы, которая обрабатывала и сортировала телефонные звонки для людей, занимавшихся частной практикой. Она объяснила, что хотела бы встретиться с мистером Мейсоном по одному важному делу, и спросила, можно ли увидеться с ним сегодня вечером. Женщина, принимавшая ее звонок, попросила назвать ей номер телефона, с которого она звонит, и подождать ответа.

Милдред увидела, что помощник выкатил машину, и приоткрыла дверцу будки, чтобы показать, что через минуту выйдет. Он кивнул и подрулил к заправочной станции, а Милдред вернулась в будку как раз в ту минуту, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку и сказала:

– Алло.

– Это мисс Фолкнер?

– Да.

– С вами говорит Делла Стрит, секретарь мистера Мейсона. Не могли бы вы мне сказать, о каком деле идет речь?

– Разумеется. Я владелица «Фолкнер флауэр шопс». Это акционерное общество. У меня есть конкурент, которому удалось приобрести небольшой пакет акций, единственных, которые не контролируются моей семьей. Мне кажется, что он что-то задумал. Я хочу знать, что мне делать в этой ситуации.

– Вас устроит, если встреча будет назначена на завтра?

– Думаю, что да. Честно говоря, я сама не ожидала, что позвоню. Но с тех пор, как я узнала об этих акциях, меня не покидает какое-то беспокойство.

– Завтра в десять тридцать подойдет?

– Да.

– Хорошо, мисс Фолкнер, мистер Мейсон с вами увидится. Доброй ночи.

– Доброй ночи, – ответила Милдред Фолкнер и, чувствуя некоторое облегчение, села в машину и поехала к дому Карлотты на Червис-роуд.

Червис-роуд огибала подножие горного кряжа, который нависал над Голливудом с северной стороны. Карлотта и Боб жили на склоне горы в оштукатуренном доме, который днем сиял белизной, а теперь казался серым нагромождением загадочных теней, прорисованным темным силуэтом на фоне городских огней, которые мерцали далеко внизу.

Милдред отперла ключом дверь, закрыла ее за собой и вошла в гостиную, где, развалившись в кресле, сидел Боб Лоули и читал газету. В левой руке он держал кожаную записную книжку, за правым ухом у него торчал карандаш. Услышав шаги, он недовольно поднял голову, но узнал Милдред и изобразил приветливую улыбку. Она заметила, что он торопливо спрятал книжку в боковой карман.

– Привет, Милли. Я не слышал, как ты подъехала.

– Где Карла?

– Наверху.

– Спит?

– Нет. Читает в постели.

– Я поднимусь на несколько минут, – сказала Милдред. – Ты не собираешься уходить, Боб?

– Нет. Даже и не думал. С чего ты взяла?

– Я хотела с тобой поговорить.

– Ладно.

В дверях Милдред приостановилась и, обернувшись через плечо, бросила:

– В следующий раз, когда будешь смотреть результаты скачек, Боб, тебе вовсе не обязательно так волноваться и прятать записи, если я вхожу без предупреждения.

На мгновение он вспыхнул, потом рассмеялся и ответил с несколько смущенным видом:

– Ты меня напугала, вот и все.

Милдред поднялась по лестнице в комнату, где в постели лежала ее сестра. Чтобы устроиться поудобнее, она подложила под спину несколько подушек. Настольная лампа с розовым абажуром была прикреплена к изголовью кровати возле ее левого плеча и бросала свет на страницы книги, которую она держала перед собой.

Она отвернула лампу вниз, погрузив комнату в мягкие розовые сумерки, и сказала:

– Я уже боялась, что ты не придешь, Милли.

– Мне пришлось задержаться. Как дела?

– С каждым днем все лучше и лучше, во всех смыслах, – ответила Карлотта с улыбкой.

Она была старше Милдред, ее кожа имела бледно-голубой оттенок. Хотя она не была полной, ее тело выглядело мягким и вялым.

– Как сердце?

– Хорошо. Сегодня доктор сказал, что недели через две я смогу водить машину. Будет очень здорово выбраться на улицу. Могу поспорить, что моя двухместная лошадка уже забыла, как ездить по шоссе.

– Только не спеши, – предупредила Милдред. – Двигайся потихоньку, особенно когда начнешь выходить из дома.

– Именно это и сказал мне доктор.

– Что читаешь?

– Одну из тех новых книг, которые, как уверяют, должны иметь большое социальное значение. Правда, пока я этого не заметила.

– Не хочешь попробовать что-нибудь полегче?

– Нет. Мне нравится то, что я читаю. Другие книги меня волнуют, и потом я плохо сплю. А из этой прочтешь десяток страниц – и засыпаешь лучше, чем под гипнозом.

Милдред засмеялась своим низким, вибрирующим смешком.

– Прости, что опоздала. Я заскочила только на минутку, чтобы узнать, как у тебя дела. Я еще немного поболтаю с Бобом, а потом отправлюсь восвояси.

– Бедняга Боб, – мягко произнесла Карлотта. – Боюсь, для него это стало тяжелым испытанием. Иметь жену-инвалида… Он вел себя просто безупречно, Милли.

– Вот и замечательно.

– Ты… ты ведь никогда не относилась к нему с особенной теплотой, правда, Милли?

Милдред подняла брови:

– Давай не будем сейчас об этом говорить. Мы с ним в нормальных отношениях.

Глаза Карлотты были печальны.

– Он это чувствует, Милли. Мне очень хочется, чтобы ты все-таки попыталась узнать его получше.

– Я так и сделаю, – пообещала Милдред, улыбнувшись одними губами, но сохраняя серьезный взгляд. – Пойду вниз и начну прямо сейчас. А пока ни о чем не беспокойся, Карла, и главное, постарайся не перетрудиться с радости, что тебе стало лучше.

Карлотта смотрела, как Милдред идет к двери.

– Как замечательно быть такой вызывающе здоровой. Жаль, что ты не можешь одолжить мне немножко своего здоровья хотя бы на час.

– Я охотно ссудила бы его тебе и на более долгий срок, Карла, но с тобой и так все будет хорошо. Худшее уже позади.

– Надеюсь. Сейчас мне намного лучше, чем раньше.

Карлотта снова взяла свою книгу. Милдред аккуратно прикрыла за собой дверь и тихо спустилась по лестнице.

Боб Лоули развернул газету. Карандаш, что был у него за правым ухом, уже исчез.

– Что-нибудь выпьешь, Милли? – спросил он.

– Нет, спасибо.

Она села в кресло напротив, взяла предложенную сигарету, наклонилась к протянутой спичке, снова откинулась на спинку и прямо взглянула на него.

– Как ты отнесешься к тому, если мы сядем здесь втроем и устроим деловое совещание?

– Пока не стоит, Милли.

– Почему?

– Карла еще недостаточно здорова, чтобы заниматься бизнесом. Я говорил об этом с доктором, и он сказал, что она идет на поправку, но во многом это благодаря тому, что она перестала участвовать в делах компании. А что произошло?

– Гарри Пивис заходил сегодня вечером.

– Этот тупой верзила? Что ему было нужно?

– Он хочет купить дело – контрольный пакет акций.

– В самом деле? Ты ему сказала, чтобы он убирался куда подальше?

– Сказала, но дело в том, что он стал держателем наших акций.

– Держателем акций! – воскликнул Боб, и она заметила выражение тревоги, быстро промелькнувшее на его лице. – Но как, черт возьми, он мог…

Он быстро отвел глаза в сторону.

– Коринна Делл. Ты помнишь, она вышла замуж за человека, который работает на Пивиса? Наверно, муж уговорил ее передать акции. Надо было вернуть их, прежде чем она от нас ушла. Честно говоря, я совершенно про них забыла. Это совсем маленький пай и…

Боб вздохнул с облегчением. Он рассмеялся:

– Да что он с ними сделает? Всего-то пять акций. Это капля в море. Скажи ему, чтобы проваливал к черту, сделай оценку и избавься от него.

Она покачала головой:

– Гарри Пивис не хочет, чтобы от него избавились. Ему нужно что-то другое… Он меня немного пугает. В принципе он может получить доступ к нашей бухгалтерии. Возможно, именно этого он хочет. Я не знаю. Завтра утром я собираюсь сходить к адвокату.

– Хорошая идея. К кому ты пойдешь?

– К Перри Мейсону.

– Он не занимается такими вещами. Чтобы дело его заинтересовало, это должно быть по меньшей мере убийство.

Она возразила:

– Он заинтересуется, если ему достаточно заплатить. Здесь нужен человек, который способен на большее, чем просто посмотреть в свод законов и зачитать нужную статью. Здесь нужен мастер своего дела.

– Что ж, он отлично справится с Пивисом, если тебе удастся его заполучить, – согласился Боб Лоули, – но, по-моему, ты делаешь из мухи слона.

– Я хочу иметь в своем распоряжении весь акционерный капитал и книгу держателей акций. Возможно, Мейсон захочет в нее заглянуть.

– Ты не должна этого делать, – поспешно ответил Боб.

– Да, но он может попросить об этом.

Голос Боба стал резким и нетерпеливым:

– Послушай, Милли, завтра утром у меня важная встреча, а акции лежат на депозите. Давай сделаем вот что. Если он захочет посмотреть свидетельства на акции, я сам покажу их ему попозже. Но я не думаю, что он этого захочет. Завтра утром у меня встреча с оценщиком из страховой компании, ужасным занудой. Конечно, я могу ее отменить, если это необходимо, но мне стоило больших трудов заполучить его на завтра.

– А что все-таки случилось? Ты мне ничего об этом не рассказывал. Я слышала кое-что от Карлы.

– Один из тех случаев, когда какой-нибудь болван сломя голову летит по улице, не глядя по сторонам. Меня даже не было в машине. Я припарковал ее у тротуара. Понятия не имею, как он ухитрился в меня врезаться. Наверно, занесло на повороте.

– Ты заметил номер?

– Нет. Говорю тебе, меня там не было. Машина стояла у тротуара. Мне рассказали люди, которые все это видели, но у них не хватило ума запомнить номер.

Милдред сказала:

– Мне не так уж нужны эти акции, но все-таки лучше, если бы они были под рукой. Ты не мог бы сходить завтра в депозитный банк, Боб, и…

– Это невозможно, Милли. Завтра у меня две или три важные встречи. Я не могу их отменить, но если ему понадобятся акции, я принесу их позже. Ты можешь держать со мной связь. Тебе ведь не обязательно иметь их при себе во время разговора с ним, правда? Не будь глупышкой, Милли. Вполне можно отложить это до следующей недели.

– Ладно, пусть будет так, – ответила она, и в ее тоне послышалась глубокая усталость.

– Ты слишком много работаешь, Милли. Может быть, нужно немного сбавить обороты?

– Да нет, все в порядке. Бизнес идет хорошо, занимаюсь только всякими мелочами… Пожалуй, я поеду, Боб.

– Оставь мне сообщение, если тебе нужны будут эти акции, – сказал он. – Я смогу забрать их дня через два. Хотя, честно говоря, не понимаю, зачем они могут ему понадобиться.

– Послушай, Боб, может быть, ты все-таки сходишь в банк и…

– Господи, да нет же! – перебил он, повысив голос. – Какая муха тебя укусила? Почему ты об этом так волнуешься?

– Боб… акции ведь у тебя, правда? С ними все в порядке? Ты не…

Он вскочил с кресла:

– Ради бога, перестань молоть чушь! У меня и без того куча проблем, а тут ты еще ноешь над ухом со своими чертовыми акциями. Я знаю, что ты меня терпеть не можешь. Так было с самого начала. Ты только тем и занималась, что настраивала против меня Карлу. А теперь…

– Прекрати это! – перебила она. – Ты ведешь себя как мальчишка… И перестань кричать. Ты что, хочешь, чтобы Карла подумала, что мы с тобой ссоримся?

Он устало опустился в кресло.

– Какого черта, в самом деле? Если Мейсон захочет посмотреть на акции, скажи ему, чтобы он позвонил мне. Ты доводишь меня до белого каления. Если ты не хочешь ссориться, лучше уматывай отсюда.

Она молча направилась к двери и вышла на улицу.

Ведя машину по Червис-роуд, Милдред оставалась совершенно равнодушной к очарованию ясной звездной ночи. Почему Боб так подробно рассказывал об обстоятельствах аварии? Почему для него было так важно встретиться со страховым оценщиком? Почему ему было трудно устроить эту встречу? Почему упоминание об акциях вызвало у него такую панику? Да, она вела себя достаточно бестактно. Она ему не доверяет. Все последние недели она изыскивала какой-нибудь законный способ заполучить эти акции из его рук. Карла переписала на имя Боба все свои ценные бумаги… Конечно, глупо было сомневаться в его преданности Карле, но все-таки ситуация вызывала у нее беспокойство, не говоря уже о подозрительном дорожном инциденте…

– Наверно, я просто зануда, – сказала она самой себе, – но, к несчастью, я слишком хорошо знаю своего зятя.

И она решила заехать в полицейский участок, в отдел дорожно-транспортных происшествий, где на сделанный запрос ей сообщили, что «Бьюик» Боба действительно столкнулся с другим автомобилем, причем вина была полностью Боба.

Она позвонила человеку, сидевшему за рулем другой машины, и узнала, что в момент аварии в «Бьюике» Боб был не один. На переднем кресле рядом с ним сидела молодая блондинка, довольно привлекательная женщина. Водитель записал ее имя, она ведь была свидетельницей. Одну минутку, сейчас поищу… Да, вот оно. Эстер Дилмейер. Она дала ему адрес – ночной клуб «Золотой рог». Похоже, она там работает, хотя он в этом не уверен. Мужчина, сидевший за рулем, – мистер Лоули – был очень мил. Происшествие он признал своей виной и обещал за все заплатить. Сзади сидел еще один мужчина. Нет, соглашения они пока не заключили, но мистер Лоули должен позвонить завтра утром в одиннадцать часов.

– Не могли бы вы сказать, с кем я разговариваю, мэм?

Она быстро ответила:

– Я из фонда компенсаций при несчастных случаях. Мы получили информацию, что мисс Дилмейер пострадала.

Ее информатор ответил:

– Единственный, кто пострадал, – это я. Меня здорово тряхнуло. В машине вместе с Лоули был еще один мужчина. Если хотите, можете использовать его как свидетеля. Его имя… подождите минутку… Нашел. Шиндлер Колл.

– Они были пьяными? – спросила Милдред.

– Нет, но они ехали очень быстро.

Милдред сказала: «Спасибо» – и повесила трубку.

Почему Боб прилагал такие усилия, чтобы скрыть от всех истинные обстоятельства этого инцидента? Машина была застрахована, и страховая компания должна была за все заплатить… Но не похоже, чтобы она заплатила. Завтра в одиннадцать Боб поедет договариваться с другой стороной. Очевидно, страховая компания ничего не знала об этом происшествии.

Милдред Фолкнер хотела вернуться к незаконченной цветочной композиции, но почувствовала, что теперь у нее есть куда более важный предмет для размышлений.

Кажется, Бобу очень не хотелось объяснять присутствие в его машине блондинки из ночного клуба.