355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эрл Стенли Гарднер » Прокурор расследует убийство » Текст книги (страница 3)
Прокурор расследует убийство
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 20:33

Текст книги "Прокурор расследует убийство"


Автор книги: Эрл Стенли Гарднер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Выражение лица Кашинга изменилось, он не мог больше сдерживать свои эмоции. Наклонившись к Селби, он прошипел:

– Слушай, Дуг, кончай расследование. Ты вредишь не только отелю, но и себе тоже.

– Я намерен выяснить до конца, кто этот человек, как и почему он умер, – угрюмо заявил Селби.

– Всего лишь залетная пташка из Невады, знакомый человека по фамилии Брауер из Миллбэнка. Он знал, что Брауер отправился половить рыбку, и решил, что ничем не рискует, если позаимствует его имя.

– Кто остановился в этих комнатах на пятом? – не отставал Селби.

– Не могу сказать.

– Посмотри в книге регистрации.

– Послушай, Дуг, ты переходишь все границы.

– Посмотри книгу регистрации, Джордж, – настойчиво повторил Селби.

– У нас нет книги, мы ведем регистрацию на карточках.

– Как вы их храните?

– В алфавитном порядке.

– Но, видимо, вы их переносите в какой-то регистр для ежедневного учета? Принеси его сюда.

Кашинг поднялся, направился к двери, но потом, поколебавшись какое-то мгновение, вернулся и вновь уселся в кресло.

– Ну, – сказал Селби, – все-таки ты принесешь мне список?

– Есть одна вещь, которую я не хотел бы предавать гласности. Она совершенно не имеет отношения к твоему расследованию.

– Что ты имеешь в виду?

– Один гость не внесен в регистр, но ты так или иначе узнаешь об этом, если начнешь совать нос во все Щели… А мне кажется, – сказал Кашинг с горечью, – что именно так ты и намерен поступать.

– Именно так, – живо пообещал Селби.

– В понедельник у нас была гостья, которая пожелала остаться инкогнито.

– В каком номере?

– Пятьсот пятнадцатом.

– Кто она?

– Не могу сказать тебе, Дуг. Она не имеет отношения к следствию.

– Почему ты не хочешь назвать ее имя?

– Да потому, что она была здесь по делу. Дело весьма конфиденциальное, и она хотела сохранить все в тайне. Женщина зарегистрировалась под чужой фамилией и заручилась моим словом, что я никому не скажу о том, что она остановилась у нас. Гостья оставалась здесь всего несколько часов, управляющий ее делами – несколько дольше.

– Так как же ее зовут?

– Ну, я не имею права сказать. Она знаменита и не желает, чтобы газеты трепали ее имя. Не хочу нарушать свое слово. Время от времени, желая скрыться от всего, она поселяется у нас, всегда в одном и том же номере. Ну, я как бы держу его только для нее… Я тебе это рассказываю лишь для того, чтобы не было шума вокруг пятьсот пятнадцатого номера.

В голове Селби неожиданно выкристаллизовалась одна идея, идея абсолютно нелепая, не имеющая никакого смысла и, таким образом, полностью отвечающая всем остальным обстоятельствам расследуемого дела.

– Эта женщина, – начал он спокойным, уверенным и безапелляционным тоном человека, абсолютно убежденного в своей правоте, – эта женщина – Ширли Арден, киноактриса.

Глаза Джорджа Кашинга округлились в изумлении.

– Откуда, черт возьми, это тебе стало известно?

– Не имеет значения. Рассказывай все, что знаешь.

– С ней был Бен Траск, управляющий ее делами и рекламный агент. Мисс Арден поднималась на грузовом лифте. Траск обеспечивал прикрытие.

– Кто-нибудь из обитателей отеля заходил к ней?

– Не знаю.

– Траск занимал отдельный номер?

– Нет.

– Что представляет из себя пятьсот пятнадцатый номер. Комната?

– Апартаменты. Гостиная, спальня и ванная.

– Были ли телефонные звонки извне?

– Не знаю, но это легко проверить, заглянув в журнал.

– Проверь, пожалуйста.

Кашинг беспокойно поерзал и сказал:

– Пастор оставил конверт в сейфе гостиницы. Я вспомнил о нем лишь сегодня утром. Не хочешь взглянуть?

– Что в конверте?

– Письмо, а может, еще что-нибудь.

– Да, тащи его сюда.

– Но ты должен дать мне расписку.

– Хорошо, принеси бланк, я распишусь. Владелец отеля вышел из кабинета и вскоре вернулся с запечатанным конвертом в руках. На конверте было написано: «Чарльз Брауер».

– Это его рука? – поинтересовался Селби.

– Полагаю, что так.

– Ты не сверял с подписью в регистрационной карточке?

– Нет, но это можно сделать.

– Постой… я вскрою конверт при тебе. Мы зарегистрируем его содержимое.

Селби разрезал конверт ножом по краю и вытянул оттуда несколько сложенных листков писчей бумаги со штампом гостиницы.

– Это выглядит как… – начал он, но вдруг замолк и развернул два сложенных листка.

Между ними лежали пять банкнотов достоинством тысяча долларов каждая.

– Великий Боже! – воскликнул Кашинг.

– Ты уверен, что пастор поместил в сейф этот конверт?

– Да.

– Здесь не может быть никакой ошибки?

– Абсолютно исключено.

Селби повертел банковские билеты между пальцами и поднес их к самому носу. Его ноздрей коснулся приятный, тонкий аромат. Он бросил купюры через стол Кашингу:

– Понюхай.

Кашинг пошмыгал носом и сказал:

– Духи.

Селби завернул банкноты в бумагу и вложил в конверт.

– Найди, пожалуйста, клейкую ленту, запечатай конверт и положи его в сейф. Так мы сумеем сохранить запах духов. Позже я попробую провести анализ… Кстати, кто остановился в триста девятнадцатом номере?

– Когда обнаружили тело, в триста девятнадцатом был некий Блок.

– Откуда он? Что он здесь делал и как давно ты его знаешь?

– Он коммивояжер какой-то фирмы металлоизделий в Лос-Анджелесе. Появляется у нас каждый месяц и работает в близлежащих городках. В отеле останавливается на два-три дня.

– Сейчас он уже съехал?

– Не думаю, но, видимо, вот-вот рассчитается.

– Мне необходимо с ним поговорить.

– Сейчас проверю, у себя ли он.

– Кто занимал номер до Блока?

– Надо посмотреть. Комната оставалась свободной дня три, наверное.

– А как насчет помещения с другой стороны? Номер триста двадцать третий?

– Когда мы нашли тело, он был свободен, но предыдущую ночь там провела юная парочка из Голливуда – некие мистер и миссис Лесли Смит.

– Посмотри их адрес. Проверь, находится ли этот Блок в номере. Мне надо с ним потолковать. Запечатай конверт и запри в сейф.

Кашинг ушел и на сей раз отсутствовал минут пять. Он вернулся в сопровождении элегантного человека, которому, видимо, едва перевалило за тридцать. Человек сиял улыбкой и прямо-таки источал уверенность в себе.

– Это мистер Блок, наш гость из номера триста девятнадцать, – сказал Кашинг.

Блок не стал тратить время на продолжительные расшаркивания. Его губы сложились в обаятельную улыбку, и он сердечнейшим образом потряс руку Селби.

– Счастлив познакомиться, мистер Селби. Прежде всего хочу вас поздравить с победой на самых боевых выборах за всю историю этого графства. Я работаю здесь уже несколько лет, и во многих местах мне доводилось слышать, как блестяще вы провели кампанию. Меня зовут Карл Блок, и я работаю в компании, занимающейся оптовой торговлей металлическими изделиями. Здесь я появляюсь регулярно, раз в месяц, открываю свой штаб в отеле на пару дней и работаю в близлежащих пунктах. Чем могу быть вам полезен?

Блок вел себя вполне дружелюбно. Оценивая его, Селби понял, почему так блестяще шли его торговые операции, а также что из него будет практически невозможно выудить какую-либо информацию.

– Вы въехали в гостиницу вчера утром, мистер Блок?

– Абсолютно точно.

– Примерно в какое время?

– Я в тот день поднялся довольно рано. В наши дни преуспевает тот, кто активно ищет клиентов. Лучшее время для работы с мелкими дельцами – между восемью и девятью тридцатью утра. Лавочки открываются около восьми. Но настоящая торговля не идет до девяти. Более крупные предприятия имеют служащих, которые открывают магазины; сами же управляющие появляются не раньше девяти, до девяти тридцати просматривают почту, поэтому самое лучшее время для общения с ними – от девяти тридцати до одиннадцати тридцати утра.

Я все это рассказываю, мистер Селби, чтобы вы поняли, почему я поднялся так рано. В гостиницу я прибыл около семи. Из Лос-Анджелеса выехал незадолго до пяти – прямиком из постели в машину. Здесь я принял ванну, побрился, несколько освежился, проглотил чашечку кофе и встретился с первым клиентом в восемь.

– Не доносился ли до вас необычный шум из соседней комнаты?

– Абсолютно ни звука.

– Благодарю вас, – сказал Селби. – Это все. Он кивнул Кашингу и добавил:

– Я отправляюсь к себе в офис, Джордж. Не делись ни с кем информацией, пожалуйста.

Кашинг проводил его до самого выхода из гостиницы.

– Послушай, Дуг, – сказал он, – это естественная смерть. Нет необходимости прорабатывать версии, и я прошу: держи то, что ты узнал о мисс Арден, в секрете.

Глава 6

Селби обратился к своему заместителю Фрэнку Гордону:

– Фрэнк, я бы хотел, чтобы вы подняли все материалы по делу о наследстве Перри.

– Думаю, я сразу смогу ввести вас в курс. Я знаком с Джоном Бэггсом – адвокатом Герберта Перри. Как-то мы обсуждали с ним все детали.

– Прежде всего меня интересуют факты.

– Чарльз Перри сочетался браком в городе Юма с Эдит Фонтейн. Брак не считается законным, поскольку Перри получил лишь предварительное решение о разводе. У него возникла ложная идея, что он может уехать из штата и жениться. У Эдит Фонтейн был сын от предыдущего брака – Герберт Фонтейн. Он изменил фамилию на Перри. Перри и его жена погибли в автомобильной катастрофе. Если брак считается недействительным, то вся собственность отходит к Франклину Перри, ветеринару, брату Чарльза. Если же брак законный, большую часть наследства в случае смерти Чарльза должна унаследовать Эдит, а Герберт, в свою очередь, – ее единственный наследник.

– Кто представляет интересы Фрэнка Перри?

– Фред Латтур.

– Возьмите фотографию покойного пастора. Проверьте, не опознает ли его кто-нибудь из участников процесса Перри.

Селби поднял телефонную трубку и сказал телефонистке:

– Соедините с шерифом Брэндоном, пожалуйста. Потом я хочу переговорить с Ширли Арден, киноактрисой.

Через некоторое время из трубки донесся голос Рекса Брэндона.

– Меня осенила идея, – сказал Селби. – В вещах покойного были найдены очки. Пусть здешний окулист опишет линзы. Раздобудь фотографию покойника. Отвези или отправь срочно описание и фотографию к окулисту в Сан-Франциско, его имя и адрес есть на футляре. Пусть он просмотрит свои записи и идентифицирует пациента.

– Должен ли я ему сказать, что мы имеем дело с пастором?

– В данный момент, – заметил Селби, – он больше смахивает на гангстера или рэкетира, а скорее всего, на талантливого шантажиста. Свяжись с Кашингом и получи полную порцию свежайших новостей. Как только представится возможность, мы встретимся и все подробно обсудим. В настоящее время я пытаюсь вступить в контакт с определенным лицом в Голливуде.

– О’кей, – весело сказал Брэндон. – Я тоже прорабатывал пару свежих ходов. Встретимся позже.

Появилась секретарша и сообщила:

– Мисс Арден в данный момент на съемках и не может подойти к телефону. Некий мистер Траск готов взять трубку. Утверждает, что он ее менеджер.

– Прекрасно, – ответил Селби, – давайте сюда Траска.

Он услышал щелчок переключателя, и обходительный мужской голос произнес:

– Алло, я вас слушаю, мистер Селби.

– Я не хочу обсуждать по телефону вопросы, которые могли бы поставить мисс Арден или вас в двусмысленное положение, – быстро выпалил в трубку прокурор. – Видимо, вы знаете, кто я?

– Да, я знаю, мистер Селби.

– Позавчера, – сказал Селби, – мисс Арден совершила поездку. Вы сопровождали ее?

– Да.

– Мне надо ее расспросить об этом путешествии.

– Но почему?

– Я полагаю, будет неразумно отвечать на ваш вопрос по телефону. Я хочу видеть вас обоих у себя в кабинете в любое время сегодня до девяти вечера.

– Но я должен сказать, что это невозможно, – запротестовал Траск. – Мисс Арден снимается в картине и…

– Надеюсь, она не намеревается трудиться непрерывно до девяти вечера?

– Во всяком случае, она освободится достаточно поздно и будет очень утомлена.

– Я все прекрасно понимаю, но дело настолько важное, что я вынужден настаивать на ее личном присутствии.

– Но все равно недостаточно важное, чтобы… Однако Селби не дал ему продолжить:

– У меня имеются способы получить показания у мисс Арден. Это можно сделать жестко или деликатно. Я предлагаю вам самый деликатный вариант.

На мгновение повисло молчание, до окружного прокурора доносилось лишь тяжелое дыхание собеседника. Затем послышалось:

– Сегодня в десять вечера, мистер Селби.

– Я бы предпочел встретиться пораньше – часов в семь или восемь.

– Самое раннее – в восемь, да и то с трудом. Как вы знаете, мисс Арден работает по контракту и…

– Хорошо, – бросил Селби, – в восемь вечера.

И положил трубку, чтобы не дать возможность менеджеру придумать еще одну отговорку.

Телефон тут же зазвонил вновь, резко и настойчиво. Прокурор снял трубку и услышал профессионально ровный голос доктора Ральфа Трумэна:

– Вы хотели получить информацию о человеке, обнаруженном мертвым в отеле «Мэдисон»?

– Да, доктор. Какой информацией вы располагаете?

– Я пока не закончил процедуру вскрытия, – начал доктор Трумэн, – однако уже имею полное моральное право назвать причину смерти.

– Так что же это?

– Смертельная доза морфия, принятая перорально.

– Морфия?! – воскликнул Селби. – Но откуда, у него были лишь снотворные пилюли?

– Которые он не принимал в ту ночь, насколько я понял, – прервал его доктор Трумэн. – То, что он принял, было огромной дозой морфия, вызвавшей паралич дыхательных органов. Смерть, видимо, наступила вчера между полуночью и тремя ночи.

– В какое время был принят морфий?

– За час-два до смерти.

– Каким образом?

– Я, правда, не совсем уверен, – сказал Трумэн, – но существует большая вероятность того, что пилюля, содержащая смертельную дозу морфия, могла быть вложена в коробочку со снотворным, которую покойный возил с собой. В таком случае, он принял морфий, полагая, что это обычное снотворное. Все пилюли завернуты в бумагу, и их можно брать лишь по одной каждый раз. Я провел анализ бумаги, оставшейся в коробочке, и определенно обнаружил следы морфия.

– Не могла ли здесь иметь место ошибка провизора?

– С такой дозой морфия вероятность непреднамеренной ошибки одна на десять миллионов.

– Значит… значит, это было преднамеренное, тщательно спланированное убийство! – воскликнул Селби.

Доктору Трумэну не изменило его профессиональное спокойствие.

– Это, – заметил он, – будет решать закон. Я же только сообщил вам медицинские факты.

Глава 7

Селби позвонил шерифу Брэндону и спросил:

– Ты знаком с докладом доктора Трумэна по делу Брауера?

– Да, я только что с ним говорил. Что ты об этом думаешь?

– Думаю, произошло убийство.

– Послушай меня, Дуг, – проворчал Рекс, – нам бы надо побыстрее прокрутить это расследование. Газетчики из «Блейд» начинают проезжаться на наш счет.

– Ничего страшного. Мы должны быть готовы к тому, что время от времени они станут пересчитывать нам ребра. Мы начнем прорабатывать все версии и постараемся быть хоть на шаг впереди этих критиканов. Тебе удалось связаться с окулистом из Сан-Франциско?

– Да, я послал ему телеграмму.

– Постарайся лучше поговорить с ним по телефону, чтобы ускорить дело. Возможно, мы получим от него полезную информацию. Теперь вот что. В триста двадцать третьем номере останавливались некие мистер и миссис Смит из Голливуда. Я попросил Кашинга найти их адрес. Напомни ему, позвони в полицейское управление Голливуда, одним словом, проработай эту парочку. Если ничего не получится, свяжись с автоинспекцией и постарайся узнать, имеет ли Лесли Смит из Голливуда машину, и, если да, попроси сообщить тебе адрес владельца и номер машины. Выясни, кстати, не держал ли Лесли Смит машину в одном из гаражей рядом с отелем.

– Надо учесть, – заметил шериф, – что, возможно, и здесь было использовано фиктивное имя.

– В любом случае попытаться стоит. Надо прочесать частым гребешком все, что связано с этим делом. Никто не лишен права на ошибки. Мы тоже небезгрешны. Множество убийств остаются нераскрытыми даже в городах, располагающих мощной и эффективной полицейской службой. Самое главное для нас – не поскользнуться на каком-нибудь крошечном факте и не превратить себя в посмешище для репортеров из «Блейд». Представляешь, что с нами будет, если газетчики раскроют убийство, а мы все еще будем бродить впотьмах.

– Я понял, – уныло произнес Брэндон. – Оставь сбор фактов мне. Я все переверну вверх дном и выверну наизнанку.

– Еще одна вещь. Если ты хорошо потрясешь Джорджа Кашинга, он, возможно, сообщит тебе об одной киноактрисе, которая останавливалась в гостинице. Пусть это тебя не беспокоит. Нам сейчас не надо лишней шумихи, и я уже связался с ее агентом. Сегодня в восемь они должны быть у меня в кабинете. Я постараюсь все выяснить и дам тебе знать.

– Отлично, – сказал Брэндон, – я приступаю. Будь в зоне досягаемости, и уже через полчаса я смогу тебе что-нибудь рассказать.

Когда прокурор положил трубку, секретарша принесла телеграмму от шефа полиции Миллбэнка. В ней говорилось:

«В ответ на Вашу телеграмму. Мэри Брауер – пять футов пять дюймов, вес – сто шестьдесят фунтов, возраст, по информации страховой компании, пятьдесят два года. Проживает в нашем городе: Сентрал-стрит, 613. Последний раз видели отъезжающей в Рино. До отлета в Лос-Анджелес сообщила друзьям, что муж умер в Южной Калифорнии. Была одета в коричневый костюм, темно-коричневое пальто с воротником из меха лисы, коричневые перчатки. Чарльз Брауер – пастор методистской церкви в нашем городе. Пять футов семь дюймов, сто тридцать пять фунтов, серые глаза, широкие скулы. Согласно церковным записям, пятьдесят шесть лет. Слабое здоровье. Недавно уехал на „шевроле“ номер 65438. Одет: голубой костюм, рубашка с мягким воротничком, бело-голубой галстук, светло-коричневые ботинки. Имеет маленький шрам треугольной формы за правым ухом в результате автомобильной аварии три года назад. Телеграфируйте, если нуждаетесь в дополнительной информации».

Селби прочитал телеграмму, удовлетворенно кивнул и произнес:

– Вот человек, который знает свое дело. Аморетт Стэндиш позволила себе полюбопытствовать:

– Вы проверяли, настоящая ли это миссис Брауер?

– Именно.

– А мертвый мужчина – мистер Брауер?

– Не думаю. Женщина утверждает, что это не он, описание тоже не соответствует. Позвоните коронеру и попросите поискать маленький треугольный шрам, упомянутый в телеграмме. Не думаю, что он его обнаружит, но проверить необходимо.

Секретарша взяла телеграмму и покинула кабинет. Селби принялся беспокойно расхаживать из угла в угол. Наконец он уселся за письменный стол и начал сочинять телеграмму шефу полиции Миллбэнка.

«Подтвердите, если возможно. – писал он, – был ли у Брауера друг, возможно пастор, в возрасте между сорока пятью и пятьюдесятью пятью годами, ростом примерно пять футов пять дюймов и весом около ста двадцати фунтов, темные волосы с сединой на висках, маленькая лысина на макушке ближе к затылку, занимается фотографированием, возможно, сделал несколько безуспешных попыток продать сценарии голливудским студиям, интересуется кинематографом. Когда его видели в последний, раз, был одет в черный сюртук, потертые до блеска черные брюки, черные ботинки. Застенчив в манерах, но с четкой дикцией человека, привыкшего выступать с кафедры перед публикой. Имеет портативную пишущую машинку „Роял“. Отвечайте как можно быстрее, дело очень важное, благодарю за помощь».

Селби передал текст Аморетт Стэндиш с просьбой немедленно отослать. Прежде чем он успел выйти из кабинета, зазвонил телефон. Подняв трубку, прокурор услышал голос Брэндона.

– Кое-какие новостишки для тебя, Дуг, – сказал шериф.

– Удалось узнать настоящее имя?

– Пока нет.

– Связался с окулистом в Сан-Франциско?

– Да. Он был очень занят, когда получил телеграмму, и лишь сейчас принялся за прошлые записи. Пока ничего не нашел, думаю, не очень и старался. Пришлось подхлестнуть его. Я сказал, что, если потребуется, мы сможем заставить его просмотреть копии всех рецептов. Он считает, что это широко распространенный тип очков. Однако я попросил, чтобы он составил список всех, кому были выписаны идентичные рецепты в последние годы, и телеграфировал нам.

– Что еще? – поинтересовался Селби. Брэндон понизил голос.

– Послушай, Дуг, – осторожно начал он, – оппозиция хочет попытаться вытащить нас на свет Божий.

– Продолжай, – сказал Селби.

– Джерри Саммервилл, хозяин «Блейд», импортировал звезду криминального репортажа из Лос-Анджелеса по имени Карл Биттнер. Тот приобрел славу в некоторых ежедневных изданиях. Не знаю, во сколько это обойдется и кто все это придумал, но Саммервилл позвонил в Лос-Анджелес утром, так что Биттнер уже в городе. Он расспрашивал коронера и хорошенько прокачал Кашинга.

– Ну и что Кашинг ему поведал, ты знаешь?

– Нет. Биттнер очень быстро обработал его, заявив, что он специальный следователь и вроде бы имеет отношение к твоей команде. Ну, Кашинг слегка и распустил язык. Не знаю, правда, насколько серьезно… Может быть, нам следует припугнуть эту пташку за то, что он выдает себя за официальное лицо?

– «Специальный следователь» ничего не означает, – медленно сказал Селби. – Давай не будем особенно волноваться о том, что делают другие, и сосредоточимся на наших проблемах. Ведь, в конце концов, в нашем распоряжении официальная машина, да и начали мы раньше их.

– Ну, прямо скажем, не намного раньше, – проворчал шериф. – Мы собираем факты, а эти ребята могут ими воспользоваться.

– Мы не обязаны делиться с ними всем, что нам известно, – возразил Селби.

– Как раз об этом я и хотел тебя попросить. Надо бы закупорить источник информации.

– Что касается меня, я целиком – за.

– Значит, так и поступим. Теперь еще кое-что. Мистер и миссис Лесли Смит – чистая фальшивка. Они дали адрес: Блер-Драйв, 3350. Этого номера в природе не существует. В различных уголках штата зарегистрировано по меньшей мере полсотни автомобилей на имя Лесли Смита.

– О’кей, – после небольшой паузы сказал Селби, – значит, твоя задача – проверить все пятьдесят.

– Я потолковал с Кашингом, – продолжал шериф, – и он сказал, что это была пара ребятишек, которые пустились на поиски приключений и воспользовались первым пришедшим им на ум именем.

– Кашинг, возможно, и прав, – возразил Селби, – но расследование дела ведем мы, а не он. Не вызывает сомнения то, что в комнату пастора проникли через один из соседних номеров. Стул, подпирающий ручку, не позволял открыть двери триста двадцать первого номера, обе двери в триста двадцать третий были заперты, поэтому я склоняюсь в пользу триста девятнадцатого.

– Но там никого не было.

– В этом нам надо удостовериться, Рекс. Мне не нравится поведение Кашинга во всем этом деле. Он не сотрудничает с нами так, как надо. Не мог бы ты еще раз поговорить с ним и слегка припугнуть? Да, еще. Я обратил внимание на то, что письмо было напечатано аккуратно и четко, практически профессионально.

– Я как-то не заметил этого, – после секундного размышления сказал шериф. – Но сдается мне, ты прав.

– Напротив, сценарий, обнаруженный в портфеле, напечатан отвратительно: буквы разбегаются, между словами разные интервалы, огромное количество забивок, а пунктуация никуда не годится. Не мог бы ты сверить письмо и сценарий?

Ты полагаешь, их печатали разные люди, но на одной и той же машинке?

– Именно. Это полностью вписывается в версию убийства. Сверив стиль машинописи, мы сможем чуть больше продвинуться в деле. Теперь, Рекс, вернемся к покойнику. Удалось узнать что-нибудь новое? Как насчет ярлыков на одежде?

– Сейчас ведется проверка. Пальто было куплено у одной из фирм в Сан-Франциско. Никаких меток из прачечных. Как только проверю все – вещь за вещью, – дам тебе знать. Держи, сынок, голову выше и не волнуйся. Мы справимся.

Когда Селби повесил трубку, в кабинет проскользнула Аморетт Стэндиш и сказала негромко:

– Там в приемной человек, который заявляет, что должен непременно видеть вас по делу чрезвычайной важности.

– Не может ли он встретиться с одним из заместителей?

– Нет.

– Как его зовут?

– Карл Биттнер. Селби медленно кивнул.

– Впустите его.

Входя в кабинет, Карл Биттнер, казалось, просто источал деятельную энергию. Почти такой же высокий, как Селби, он был лет на пятнадцать старше прокурора. Его узкое, чуть ли не иссохшее лицо с впалыми щеками, острыми скулами и тонкими губами не внушало симпатии.

– Я, – представился он, – Биттнер из «Блейд», работаю по делу об убийстве. Что вы можете мне сообщить?

– Ничего.

Биттнер в деланном изумлении приподнял брови:

– Мне приходилось работать на крупные ежедневные газеты Лос-Анджелеса. Там окружной прокурор более дружелюбен по отношению к нам и делится информацией, которой располагает.

– Значит, вам не повезло, что вы оказались у нас, – ответил Селби.

– Дело в том, – продолжал Биттнер, – что известность, которую приобретает расследование, часто позволяет прояснить туманные обстоятельства. Поэтому окружной прокурор считает весьма полезным сотрудничать с газетами.

– Очень рад за него.

– Вы не разделяете его позицию?

– Нет.

– Если вы нам все расскажете, то значительно увеличите шансы идентифицировать тело.

– Какую информацию вы хотите получить?

– Все, что известно вам, – заявил Биттнер, плюхнулся в кресло, угнездился в нем поудобнее и закурил сигарету.

– До настоящего времени я не располагаю информацией, которая позволяет установить личность покойного.

– Итак, вы о нем ничего не знаете?

– Буквально ничего.

– Не связан ли он каким-либо образом с одной из голливудских актрис?

– А разве он связан?

– Я спрашиваю вас.

– А я вас.

– Не открывает ли ваше расследование возможность предположить, что в данном деле замешана киноактриса?

– Я не могу ответить на ваш вопрос.

– Почему?

– Потому что еще не имел времени сопоставить различные факты.

– Когда вы предполагаете их сопоставить?

– Пока не знаю.

Биттнер поднялся, скривил бледные тонкие губы в ухмылке и произнес:

– Премного благодарен, мистер Селби. «Блейд» появится в продаже через два часа. У меня как раз хватит времени, чтобы успеть написать о вашем враждебном отношении к прессе. Позвоните мне, если появится что-то новенькое. Гудбай!

Он с триумфальным видом захлопнул дверь кабинета, как будто заставил окружного прокурора сказать именно то, что надо.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю