Текст книги "Новая приманка для ловушек"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Эрл Стенли Гарднер
«Новая приманка для ловушек»

Глава 1

Было около половины четвертого. В это время городские забегаловки заполняются людьми из контор ближайших небоскребов. В перерыве они обычно предпочитают съесть кусок пирога, а кому не позволяет вес – сандвич.

С весом у меня все в порядке, мне хотелось чего-нибудь сладкого, и я уже собирался пригласить секретаршу Элси Бранд попробовать мороженого, как вдруг заметил за матовой стеклянной стеной кабинета мерцающие красные огоньки.

Дверная ручка повернулась. Кто-то толкнул дверь, и я увидел, что огоньки – это горящие свечи на пироге, который несла Элси. За ней шла Берта Кул, глава нашего сыскного агентства, женщина внушительных размеров, не менее ста шестидесяти пяти фунтов, с суровым упрямым характером и совершенно бесполезная в работе.

За Бертой стояли администратор и стенографистка, которая была также ее секретарем и занималась всей перепиской на машинке.

Когда дверь распахнулась, они запели: «С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! С днем рождения, милый Дональд! С днем рождения тебя!»

Элси Бранд, многозначительно взглянув на меня, поставила пирог на стол и сказала:

– Загадай желание и постарайся задуть все свечки. Я набрал воздуха и погасил все свечки, кроме одной.

– Не вышло, – сказала Элси разочарованно, как будто желание загадывала она.

– Поджарьте меня как устрицу, – произнесла Берта. – Этот идиот не хочет, чтобы его желание исполнилось. Это впервые.

Наш администратор – высокая девушка лет тридцати, с романтической внешностью, мелодично рассмеялась.

Машинистка-стенографистка поставила кофейник с горячим кофе и бумажные стаканчики. Элси вынула нож и сказала:

– Я сама его испекла, Дональд, это твой любимый! Я вытащил свечки, аккуратно сложил их в пепельницу и начал резать пирог.

– Так вот вы где, – послышался мужской голос. Все обернулись. В дверях стоял высокий, широкоплечий мужчина с тонкой талией и загорелым лицом. Он очень походил на техасца. От ветра у него были глубокие морщины у глаз и в уголках рта, особенно выделялся хрящеватый, с резко очерченными ноздрями нос. С таким человеком лучше не встречаться, если он не в настроении.

– Кажется, я попал в контору во время перерыва, – заметил он, – простите.

– Это день рождения, – объяснил я. – Мой день рождения, и они сделали мне сюрприз.

– О, – сказал он.

Берта не могла допустить, чтобы хоть какая-то мелочь выскальзывала из ее цепких пальцев и какой-то широкоплечий техасец устанавливал свои законы.

– День рождения только раз в году, и мы привыкли отмечать его в тесном кругу, – заявила она. – Я что-нибудь не так сказала?

– Нет-нет, – ответил мужчина. – У меня только одна просьба: можно мне присоединиться к вашему празднику? Я с удовольствием отведаю пирога, заодно и поговорю о деле.

– У нас не хватит стульев, – сказала Берта. – Это уже похоже на шведский стол. Какой вам кофе – черный или с сахаром и сливками?

– С сахаром и сливками, – ответил он.

Берта оглядела его с ног до головы и хмыкнула, оценив поджарую фигуру. Сама Берта походила на моток колючей проволоки и изменялась в зависимости от того, когда решала сесть на диету и говорила себе: «На кой черт все это?»

Я разрезал пирог.

Вечеринка после вторжения незнакомца проходила натянуто – исчезли раскованность и открытость. Я подал незваному гостю кусок пирога. Он галантно передал его Берте. Она взяла со стола вилку и отломила порядочный кусок.

– Где ты достала вилки, Элси? – спросила Берта.

– Позаимствовала из ресторана внизу.

– Хороший пирог, – заметила Берта, потом повернулась к мужчине: – Как вас зовут?

– Бэрни Адамс, – ответил он. – Я не могу показать визитную карточку, пока держу тарелку с пирогом, но, когда я покончу с ним, вы увидите, что я вице-президент страховой компании «Континентал дивайд» из Нью-Мексико.

– Но почему? – спросила Берта.

– Что «почему»?

– Почему страховая компания находится в Нью-Мексико?

– Из-за великолепного расположения. Это центр многих видов бизнеса, – ответил Адамс. – Мы не обслуживаем городских богачей, занимаемся сельским хозяйством, и у нас есть все, что нужно: довольно низкая цена на землю, пустующие площади, сколько угодно места для стоянки, в общем, все преимущества жизни в небольшом городе, деревенский пейзаж. Вы понимаете?

Берта опять смерила его взглядом и ответила:

– Понимаю.

Элси была огорчена не только моим неудавшимся исполнением желания, но и тем, что незнакомец вторгся в наш узкий круг и испортил вечеринку.

Берта положила ногу на ногу, и всем стало ясно, что она собирается говорить о деле.

Она взяла большой кусок пирога, с удовольствием съела его, запивая кофе, затем окинула взглядом Адамса, сверкнула глазами и спросила:

– Что у вас там?

– Дело, – ответил Адамс.

– Деловая контора – это хорошо, – заметила Берта.

Адамс улыбнулся.

– Нет, вы только подумайте, у Дональда день рождения, – продолжила Берта, – и девочки сразу решают его отпраздновать. Когда у меня будет день рождения, никто ни черта не сделает.

На минуту воцарилась тишина, потом Элси Бранд сказала:

– Никто даже не знает, когда он у вас, миссис Кул.

– Вы правы, черт побери, – коротко ответила Берта. Все помолчали, а Адамс, как бы размышляя, сказал:

– Я понял, что вы, миссис Берта Кул, – глава агентства, а Дональд Лэм – ваш младший компаньон.

– Точно, – сказала Берта.

– Я долго вас искал, – продолжил Адамс, – говорят, что вы добиваетесь прекрасных результатов в чрезвычайно сложных делах.

Берта хотела что-то сказать, но передумала и откусила кусок пирога.

– У меня дело чрезвычайной важности, оно весьма необычное и требует деликатности, – сказал Адамс.

– Угу, – промычала Берта с набитом ртом, – у нас все дела такие.

– Я хотел бы обсудить свое дело в деталях и узнать размер вознаграждения, которое вы потребуете за работу.

Берта отпила глоток кофе и наконец прожевала пирог.

– Эта дверь выходит в приемную, – сказала она, – там повернете направо к двери с табличкой: «Кабинет Б. Кул». Войдите и сядьте. Я буду через минуту, и мы поговорим о деньгах.

– Разве нельзя поговорить здесь сейчас? – спросил Адамс.

– Нет, черт побери, – ответила Берта, – говоря о деньгах, я хочу сидеть в собственном кабинете в своем кресле.

– Я правильно понял, что именно вы заключаете финансовые сделки? – спросил Адамс.

– Вот именно, – ответила Берта, – одна или с Дональдом. Но сейчас Дональд празднует день рождения, и мы с вами можем заняться этим одни. Я предпочитаю сделать так!

Берта подобрала оставшуюся сахарную пудру с тарелки, поставила ее на стол и, сказав: «Неплохой пирог, Элси», повернулась к Адамсу:

– Пошли. Если хотите, можете забрать свой кусок пирога и кофе.

Она вышла из комнаты.

Адамс минуту раздумывал, потом поставил тарелку с куском пирога на стол и последовал за Бертой. Когда они вышли, Элси сказала:

– О Господи, как я рада, что они ушли. Какое у тебя было желание, Дональд?

Я покачал головой:

– Очень личное.

– Может быть, оно в конце концов исполнится, – проговорила Элси.

Администратор, посмотрев на нас, сказала:

– Мне пора возвращаться к телефону.

Она направилась к себе и, открыв дверь, спросила:

– Ты идешь, Гортенз?

– Да, – ответила машинистка.

Когда обе девушки вышли, Элси, улыбаясь, сказала:

– Поздравляю, Дональд!

– С чем?

– С днем рождения, глупый. Я улыбнулся ей:

– Спасибо, дорогая, за пирог.

Она шагнула ко мне, посмотрела в глаза и сказала:

– Всего тебе хорошего, – и поцеловала. – Ты снова можешь загадать желание, Дональд.

– Пожалуй, – ответил я.

Элси подошла ко мне вплотную и сказала:

– Мне надо было попросить у Берты разрешения закрыть контору, пока мы ели пирог.

Я усмехнулся.

– Да, я знаю, – сказала она. – Берта и деньги неразделимы.

Она все еще стояла рядом и наклонилась, чтобы поцеловать меня. Пронзительно зазвонил телефон. После второго звонка Элси подняла трубку: – Да?

Коммутатор усилил голос администратора так, что его было слышно на расстоянии нескольких метров:

– Берта немедленно требует Дональда!

– О Дональд, – сказала Элси, схватив салфетку и вытирая мне рот, – о Дональд, черт бы побрал этого Адамса.

Я обнял ее, и мы несколько минут сидели щека к щеке. Потом я похлопал ее по плечу и направился в кабинет Берты, оставив Элси мыть тарелки и отнести вилки в ресторан.

– Садись, Дональд, – пригласила Берта. – Мистер Адамс говорит, что это настоящий роман. Незачем заставлять рассказывать его дважды. Когда он закончит, посмотрим, сможем ли мы взяться за это дело. – Она повернулась к Адамсу: – Итак, началось с заметки в газетной колонке частных объявлений?

– Ну вообще-то все началось чуть раньше, – ответил Адамс. – У нас была подобная ситуация в Портленде, в штате Орегон.

– Зачем же нужно было заниматься страховыми полисами в Портленде? – спросила Берта.

Он рассмеялся и покачал головой:

– Там была точно такая же ситуация, миссис Кул. Мы выдали страховой полис в Нью-Мексико, но застрахованный нами человек направился в Орегон и попал в аварию. А этот случай связан со страхованием «кадиллака». Он попал в аварию, о которой говорится в заметке.

– Ясно, – немного уклончиво ответила Берта.

– А я не понял, – заметил я.

Адамс вынул из кармана газетную вырезку и вручил ее мне:

– Читайте вслух. Ту часть, что обведена красным карандашом.

Я прочитал объявление:

– «Награда в триста долларов за информацию о свидетелях, которые могут опознать „форд“, проехавший на красный свет на перекрестке Гилтон-стрит и Крэншоу-стрит и ударивший серый „кадиллак“ около десяти вечера пятнадцатого апреля. Адрес: бокс 685 нашего почтового отделения». Триста долларов – порядочная сумма, – сказал я.

– Разве они не могут найти свидетелей проще? – спросила Берта.

– Возможно, не таких, какие им нужны, – ответил я. – Деньги заплатят только тому, кто будет свидетельствовать, что «форд» проехал на красный свет и врезался в «кадиллак».

– Ну и что же здесь такого, если так случилось? – спросила Берта.

– Возможно, этого не было, – проговорил я. – Может, произошло нечто другое. Может быть, «форд» проехал на зеленый, а «кадиллак» – на красный. Кстати, обрати внимание: объявление поместили в колонке «Требуется помощь».

Берта сверкнула на меня глазами и сказала:

– Поджарьте меня как устрицу!

Адамс сказал:

– Точно. По нашему мнению, это попытка заполучить человека для свидетельства. Один Бог знает, как широко это сейчас распространено, но, как я уже сказал, мы натолкнулись на нечто подобное в Портленде.

– Понятно, – заметил я. – Вы представляете интересы водителя «форда», он у вас застрахован, и вы не хотите, чтобы его напрасно обвинили, поэтому…

– Нет, – перебил он, – как ни странно, у нас застрахован серый «кадиллак».

– И вы не знаете, кто это сделал?

– Нет.

– Если найдутся три свидетеля, – подсчитал я, – кто-то заплатит девятьсот долларов, два свидетеля – шестьсот долларов, один – триста. Если даже будет только один свидетель, все равно это крупный куш.

– Точно, – подтвердил Адамс.

– Если этот 685-й не получит от страховой компании денег, – сказал я, – как он возвратит назад свои доллары, выплаченные свидетелям?

Адамс пожал плечами.

– А как насчет случая в Портленде? – спросил я.

– Там все урегулировали.

– Объявление дало какие-то результаты?

– Не знаем.

– И тоже искали свидетелей в вашу пользу? – поинтересовался я.

– Нет, в пользу противоположной стороны. У нас было несколько показаний. Наш юрист поговорил со свидетелями, и мы решили все уладить. Уже потом кто-то раскопал старую газету с объявлением и прислал нам. Но к тому времени было слишком поздно что-либо предпринимать.

– Должно быть, вам пришлось потрудиться, чтобы все уладить. Ведь с помощью объявления были получены доказательства.

– Точно, – ответил Адамс.

– И сколько это стоило? – спросил я.

– Двадцать две тысячи пятьсот.

– Сварите меня как свеклу! – пробормотала Берта.

– Вполне понятно, что нас беспокоит это объявление, – продолжал Адамс. – Мы хотим узнать причину и найти того, кто этим занимается. Нужно выяснить, что это – попытка найти истинные доказательства или кто-то ищет лжесвидетеля?

Берта заметила:

– Это работа для Дональда. Теперь он вступает в дело.

– А как договоримся насчет оплаты? – поинтересовался Адамс и скороговоркой продолжал: – Думаю, пятьдесят долларов в день плюс расходы вас устроит?

– Да, конечно, – ответила Берта, – в день этого хватит, и…

– Каков аванс? – спросил я.

Адамс взглянул на меня и усмехнулся:

– Я думал, финансами занимается миссис Кул.

– Именно она, – сказал я, – но это не значит, что я не должен задавать вопросов.

– Аванс в тысячу долларов, – отрубила Берта.

– Не слишком ли круто? – удивился Адамс.

– Не для такой работы. Если здесь что-то нечисто, то мы имеем дело с бандой мошенников, и Дональд подвергается риску.

Адамс внимательно оглядел меня.

– Не заблуждайтесь относительно него, – поспешно заметила Берта. – Он, конечно, не супермен, но у него мозгов даже больше, чем надо!

– Я слышал об этом, – произнес Адамс. – Но чтобы быть до конца честным, я должен признаться, что мой опыт подсказывает мне: задание может оказаться небезопасным.

– Дональд как-нибудь выдержит и выдюжит.

– Его могут здорово прижать, – предостерег Адамс.

– Вы что же, цену набиваете? – спросила Берта.

– Я думал, мы уже договорились о ней.

– Тысяча долларов аванс и пятьдесят ежедневно плюс расходы, – подытожила Берта.

– Точно, – сказал Адамс.

– Аванс подлежит уплате сразу, до того как мы начнем действовать, – заметила Берта.

Адамс вынул бумажник и улыбнулся:

– Вы имеете в виду, до того как я уйду? Уязвленный, он отсчитал десять стодолларовых бумажек и сказал Берте:

– Напишите расписку страховой компании «Континентал дивайд».

Бриллианты на руках Берты сверкали, когда пальцы с жадностью держали деньги. Потом она вытащила лист бумаги и быстро написала расписку неразборчивым почерком.

– Расходы, конечно, будут подтверждены, ведь они будут большими, – предупредил я.

– Почему?

– Если это мошенничество, а вы прекрасно знаете, что это так и есть, иначе бы вы не тратили столько денег, эти люди будут начеку и без проверки не пропустят ни одно мое слово. Мне понадобятся полная недорогая страховка, дом или квартира, автомобиль.

Он сказал:

– Расходуйте денег как можно меньше. Купите недорогой хороший автомобиль, а после завершения дела можете его продать, так что затрат будет немного.

– Интересно, правда ли то, что я думаю насчет этого вашего «мы»? – спросил я.

– Что именно?

– Несколько страховых компаний объединились и выбрали вас для контакта с нами, потому что ваша компания меньше остальных и вы можете заключить сделку дешевле.

Он с достоинством ответил:

– Ваша забота – хорошо поработать, а не читать мои мысли. – Адамс взял у Берты Кул расписку, даже не взглянув на нее, сложил и сунул в карман. – Мне бы хотелось, чтобы вы не тратили много времени и в ближайшие дни представили какие-нибудь результаты расследования. Сроки очень сжатые, и вы должны приступить немедленно.

Я кивнул.

Адамс откланялся, улыбнулся Берте и направился к двери.

– Куда я должен отправлять донесения? – осведомился я вслед.

– Вы будете поддерживать связь с миссис Кул, а я, в свою очередь, с ней, – ответил Адамс и с достоинством прошествовал к выходу.

Берта приложила свой коротенький палец к губам. Мы молчали, пока не услышали, как захлопнулась входная дверь. Затем лицо Берты расплылось в улыбке.

– Ну, Дональд, – сказала она, – это дело придаст агентству ауру респектабельности, которая так необходима нам в плане престижа.

Я не сказал ни слова.

– Во многих делах, за которые ты брался, – продолжала она, – ты сталкивался с категорией преступников. В этом случае мы имеем дело с человеком высокого сословия.

Я притворился удивленным:

– Ты уже зауважала его? Улыбка сошла с лица Берты.

– Он излучает респектабельность, – заметила она.

– В каком отделе он работает? В юридическом, правовом или…

– Он не сказал.

– А что сказано на его визитке?

Берта открыла ящик стола и вынула визитку, напечатанную блестящим синим шрифтом.

– Здесь просто дается название страховой компании, а в левом нижнем углу сказано: «Бэрни Адамс».

– А адрес компании? – спросил я.

– Нью-Мексико, – сказала Берта. – Неплохое название, да?

– Да.

– Возникает впечатление большой компании, расположенной на открытом ландшафте, где много чистого воздуха. Мне кажется, большинство дел они осуществляют посредством почты.

– Должно быть, – промолвил я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты когда-нибудь была в Нью-Мексико?

– Да, много раз.

– И всякий раз в Хачите?

– Нет, но я знаю, где это.

– Где?

– Где-то около Лордсберга.

– Мне приходилось там бывать, – сказал я. Затем подошел к стене, снял большой атлас, расстелил его, нашел Хачиту и криво усмехнулся.

– Хачита, Нью-Мексико, – сказал я, – с населением сто сорок два человека.

Берта все же хотела оставить за собой последнее слово. Она воинственно выпятила челюсть.

– Это старый атлас.

– Вот-вот, – согласился я, – пусть будет сто сорок три.

Ее лицо потемнело.

– Даже если население удвоилось, – продолжал я, – это всего лишь двести восемьдесят четыре человека.

– Да, но визитка дорогая, – огрызнулась Берта.

– Точно, – сказал я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что ее не могли напечатать в Хачите, – ответил я и вышел.

Глава 2

Квартира, которую я снял, была не совсем такой, какую бы мне хотелось. Она находилась в многоквартирном доме, но на каждом из трех этажей стояла телефонная кабина. Мебель была старая, чуть заплесневелая. Коридоры плохо проветривались, и в них постоянно стоял запах вареной капусты.

С машиной повезло больше. По случаю я действительно сделал хорошую покупку, и за сумму меньшую, чем стоимость сборника стенографических отчетов заседаний парламента.

Я написал письмо с моим новым адресом в бокс 685, приехал в редакцию газеты и передал его. В письме я сообщал номер моего телефона на третьем этаже и время, когда я буду по этому номеру: в десять часов вечера или в одиннадцать следующего утра. Я подписался своим настоящим именем, Дональд Лэм, подозревая, что кто-нибудь захочет посмотреть мои водительские права, а у меня не было времени достать комплект фальшивых документов.

С другой стороны, основное условие для хорошего детектива – это не дать своему имени и адресу оказаться в телефонной книге. Если кто-нибудь и попытается найти там мое имя, то ему явно не повезет. Если будут искать по сыскным агентствам, то найдут «Кул и Лэм» и обнаружат мою фамилию, но в городе множество частных сыскных агентств…

Я не стал ждать звонка в десять, пошел домой и лег спать. На следующее утро в одиннадцать я был уже в коридоре и, когда зазвонил телефон, сразу поднял трубку. Четкий деловой женский голос спросил:

– Мистер Лэм?

– Да.

– Это вы ответили на наше объявление в…

– Да, об аварии.

– Вы можете помочь нам связаться со свидетелем? Я понизил голос, будто старался удержать разговор в тайне:

– Получу ли я вознаграждение?

– Если вы внимательно прочитали объявление, то должны были заметить, что это возможно при условии, если вы представите свидетеля и он даст необходимые показания, о которых там говорится.

– Думаю, вы получили клиента, – ответил я.

– Клиента?

– Ну, – поспешно объяснил я, – я хочу сказать, что, наверное, я смогу… Нельзя ли нам встретиться с глазу на глаз?

– Очень хорошо, мистер Лэм. Где вы находитесь?

Я дал адрес.

– Ровно в двенадцать тридцать сегодня днем вы придете в Монаднок-Билдинг, комната 1624. Входите и садитесь. Я постараюсь побыстрее увидеться с вами. Не опаздывайте – точно в двенадцать тридцать.

– Я буду, – пообещал я и положил трубку.

Я подъехал на своей подержанной машине к стоянке около того места, куда позднее должен был направиться, и немного огляделся.

Монаднок-Билдинг – одно из старейших административных зданий города. Лифты немного дребезжали, плитка на полу была неровной, газетный киоск имел очень неопрятный вид: сигареты, сигары, книжки в бумажной обложке были в беспорядке смешаны, журналы – или выставлены на полках, или свалены в кучу на полу. Освещение было довольно плохое.

Я не решился заранее подняться наверх и осмотреться, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь из лифтеров запомнил, что я заходил раньше. Я пошел обратно, немного погулял, возвратился ровно в двадцать три минуты первого и поднялся на лифте на шестнадцатый этаж. Комната 1624 оказалась конторой, на двери которой было полдюжины разных табличек. Ни одно название мне не было знакомо.

Я вошел, женщина за столом привычно улыбнулась и вручила мне карточку.

– Пожалуйста, впишите ваше имя, адрес и по какому вы делу.

Я написал имя и адрес своей подставной квартиры и слова «в ответ на объявление».

– О да, мистер Лэм, – сказала женщина за столом. – Кажется, вам назначена встреча на двенадцать тридцать. – Она посмотрела на часы, улыбнулась и добавила: – На моих – еще пять минут.

Я кивнул.

– Вы не возражаете посидеть здесь и подождать, мистер Лэм?

– Конечно.

Я просидел примерно три минуты, как вдруг входная дверь открылась и в комнату прошла молодая женщина лет двадцати. Она остановилась и осмотрелась вокруг. Пауза была сделана не для того, чтобы оглядеться, а скорее для того, чтобы решить, идти ли дальше или развернуться и уйти.

Женщина за столом улыбнулась той же дежурной улыбкой.

– Добрый день, – сказала она.

Девушка расправила плечи и подошла к столу. Женщина протянула ей одну из карточек.

– Пожалуйста, впишите свое имя, адрес и по какому вы вопросу.

Я наблюдал, как девушка заполняет карточку. Потом женщина за столом сказала:

– О да, мисс Крестон, вам назначено время двенадцать сорок пять. Вы пришли раньше… Слишком рано.

Девушка нервно рассмеялась:

– Да, я… я не очень хорошо знаю город и не хотела опоздать, я…

– Ну хорошо, вы не возражаете посидеть и подождать или можете прийти немного позже?

– О, я посижу и подожду.

Девушка направилась к стулу рядом со мной, но затем передумала, повернулась и села напротив меня.

У меня было несколько минут, чтобы рассмотреть ее. Больше в этой комнате смотреть было не на что, разве только на стол и на стулья у каждой стены.

Комната была похожа на приемную врача, но без столиков с журналами – ничего, кроме двух рядов стульев и секретарши за столом, в ней не было.

Я оглядел мисс Крестон. У нее были изящные ноги, волнистые каштановые волосы, и она явно нервничала.

Хороший детектив должен разбираться в женской одежде, но я в этой области нуждался в длительном инструктаже.

На девушке была одежда, которую можно отнести к деловому стилю или одежде для путешествий. Выглядела одежда так, будто путешествовали в ней довольно много. Исчезла былая свежесть материала, который, как я догадался, стоил когда-то довольно дорого. Однако одета она была со вкусом: длинное пальто такого же серого цвета, что и костюм под ним, удачное дополнение – ярко-красный шарфик; туфли из змеиной кожи в тон шляпе с перчатками.

Я заметил, что девушка проявляет ко мне определенный интерес. Казалось, что она видит во мне источник возможной неприятности. Время от времени мисс Крестон настороженно посматривала в мою сторону.

Дверь во внутренний коридор отворилась, и девушка нервно вскочила. Учтивый человек с портфелем в руках сказал:

– В 12-А все готово, мисс Смит.

Женщина за столом кивнула, улыбнулась, подняла трубку и что-то сказала, но я не расслышал.

Человек, у которого в 12-А было все готово, удалился, и дверь мягко закрылась за ним. Женщина за столом обратилась ко мне:

– Вы можете пройти на условленную встречу, мистер Лэм.

Потом она сделала паузу, улыбнулась девушке и сказала:

– Всего несколько минут, мисс Крестон.

– Спасибо, я подожду, – ответила девушка.

Я подошел к столу. Секретарша вручила мне листок бумаги и сказала:

– Третья комната справа.

Я взглянул на листок. На нем стоял номер 12-А. Открыв дверь третьей комнаты, я вошел в небольшой коридор, в котором было шесть дверей – по три с каждой стороны. Последней справа была дверь комнаты 12-А. Я открыл ее. Крупный смуглолицый мужчина с жирными волосами рассматривал меня такими же холодными строгими глазами, как у Берты Кул.

– Мистер Лэм? – спросил он.

– Да.

– Садитесь.

В небольшом кабинете находились внутренний телефон, стол с вращающимся креслом, два обычных стула, несколько картин. Больше ничего не было.

Человек за столом представился:

– Меня зовут Родней Харнер, мистер Лэм. Я очень рад вас видеть. Вы пишете, что читали наше объявление в газете.

– Да.

– И вы можете рассказать нам о свидетеле происшествия?

– Точно.

– Расскажите о нем подробнее.

– Я его знаю. Харнер улыбнулся:

– Естественно.

Должен сказать, что мистер Родней Харнер был человеком внушительных размеров. Особенно бросались в глаза здоровенные руки, лежащие перед ним.

Я спросил:

– Обещано вознаграждение?

– Обещано, – ответил он, – а пока я должен объяснить вам кое-что, чтобы потом между нами не было непонимания.

Харнет нагнулся, открыл чемоданчик, вынул карту, расстелил ее на столе, потом достал две игрушечные машинки и поставил их на карту. Это была масштабная схема перекрестка Гилтон-стрит и Крэншоу-стрит. Улицы были специально помечены.

– Ну вот, – сказал Харнер, – эта машина – «форд-гэлакси», ехавшая по Гилтон-стрит. Кстати, на этой улице стоит светофор, мистер Лэм. Итак, «кадиллак» ехал по Крэншоу-стрит, а «форд» – на большой скорости по Гилтон-стрит. Когда «форд» приблизился к перекрестку, на светофоре со стороны Гилтон-стрит горел желтый, и водитель, видимо, сделал отчаянную попытку проскочить до того, как зажжется красный. Но когда он подъехал, красный уже загорелся, а у «форда» была слишком большая скорость. Он не смог остановиться, оказался на перекрестке и ударил «кадиллак».

Я молчал.

Харнер передвинул машинку, которая обозначала «кадиллак», ехавший по Крэншоу-стрит.

– Вот, – сказал он, – «кадиллак», который подъехал к перекрестку. Там была еще одна машина. Она стояла в правом ряду. «Кадиллак» был в левом, и водитель уже собирался остановиться на красный. Но зажегся зеленый, и «кадиллак» въехал на перекресток.

– Он видел «форд»? – поинтересовался я. Харнер немного замялся:

– Он смотрел на светофор. Потом «форд», который так необдуманно проследовал на красный, на большой скорости оказался на перекрестке слева.

– Когда он ударил «кадиллак»? – спросил я.

– Этот момент, конечно, смущает, – ответил Харнер. – «Кадиллак» ехал на зеленый свет на средней скорости. Водитель внезапно увидел «форд» и нажал на тормоз. А «форд», вместо того чтобы сделать то же самое, прибавил скорость, попытался проскочить, и получилось, что именно «кадиллак» ударил «форд». «Кадиллак» в это время почти остановился…

– Понятно, – сказал я.

– Очевидно, что виноват водитель «форда».

– О да, – сказал я.

– У вас есть свидетель? – спросил Харнер.

– Вы упомянули о вознаграждении, – опять ненавязчиво заметил я.

– Да. Награда в триста долларов.

– Все, что я должен сделать, это представить свидетеля?

Харнер постучал пальцем по карте:

– Вы должны представить свидетеля, который сможет показать, что «форд» проехал на красный свет и несет ответственность за происшествие.

– Ясно, – сказал я и замолчал.

– Думаете, вы знаете именно такого? – спросил Харнер.

– Да.

– Тогда мы бы очень хотели с ним поговорить. И конечно, – добавил он с любезной улыбкой, – привести его сюда в ваших интересах.

– Тогда я получу триста долларов?

– После того как вы представите свидетеля, мы поговорим с ним, проверим правильность его показаний и оформим их письменно, – отрезал Харнер.

– После этого я получу триста долларов? – уже навязчиво спросил я.

– После этого вы получите триста долларов.

– А если он даст не такие показания, какие вам нужны?

– А-та-та, молодой человек, – ответил Харнер, – я хочу, чтобы он рассказал все так, как было на самом деле. У нас уже есть изложение этого происшествия шофером, который был застрахован нашей компанией. Мы не дадим вам денег, если у свидетеля будет плохая память или он будет связан с противоположной стороной.

– Этого не будет, – сказал я, – но вдруг я приведу свидетеля, а потом случится что-нибудь, и вы не заплатите мне.

– Я человек слова, мистер Лэм.

– Мне кажется, неплохо будет получить что-то заранее.

– Мы не можем платить деньги до того, как увидим и услышим свидетеля.

– А если я и есть свидетель, то все равно получу вознаграждение?

Он нахмурился:

– Это сложный вопрос. Вы не сказали об этом заранее. По сути, ваши вопросы говорят о том, что вы раньше ничего не знали об этом происшествии.

– Я хотел узнать ваше мнение, – ответил я.

– Вы и правда свидетель? – резко спросил он.

– Я получу триста долларов, если это так? – задал я свой конкретный встречный вопрос.

Он некоторое время поерзал на стуле и затем сказал:

– Ну что ж, мистер Лэм, мне необходимо поговорить с начальством. Возможно, вы и будете нам полезны. Лучше всего, если вы позвоните мне сегодня в три часа по этому номеру телефона. Хотя номер, который я вам даю, не этой конторы, но вы сможете меня по нему найти.

Он небрежно вывел семь цифр на листке бумаги, вырвал его из блокнота, поднялся, пожал мне руку, отдал листок и сказал:

– До трех часов.

– До трех часов, – ответил я как автомат и вышел. Не успел я уйти, как секретарь за столом в приемной сказала:

– Можете идти, мисс Крестон, комната 12-А, последняя дверь справа.

Я спустился на лифте вниз, в холл, купил в киоске пачку сигарет, вышел на улицу и принялся убивать время, рассматривая витрины спортивного магазина и стараясь смешаться с толпой людей, спешащих на обед.

Она вышла примерно через двадцать минут. Я последовал за ней. Девушка прошла два квартала и вошла в вестибюль отеля «Травертин», подошла к одному из кожаных кресел у окна и села лицом к окну.

У нее было очень уверенное выражение лица, какое бывает у людей, которые как раз не совсем уверены в себе и, кажется, вот-вот бросятся куда глаза глядят.

Я решил постоять на тротуаре, откуда мог видеть ее, оставаясь незамеченным, и подождать, когда к ней подойдет служащий отеля и вежливо спросит, в каком номере она живет, что делает здесь и так далее, а потом тактично намекнет, что в вестибюле могут находиться только клиенты отеля.

Но через пятнадцать минут я устал стоять и ждать. Возможно, я заблуждался, но мне показалось, что эта девушка очень несчастна.

Я вошел внутрь, огляделся, сделал вид, что случайно взглянул на нее, улыбнулся и удивленно произнес:

– О, привет!

Она подозрительно улыбнулась и ответила:

– Привет.

Я притворился, что внимательно оглядываю вестибюль, как будто ищу кого-то, опять взглянул на нее. Она смотрела на меня с любопытством и немного с опаской. Я подошел к ней поближе и объяснил:

– Договорился встретиться здесь с другом, чтобы поужинать, но опоздал, а он меня не дождался. Я, черт возьми, знаю вас, но не могу вспомнить, где мы встречались?