Текст книги "Дело обеспокоенного опекуна"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Это мой клиент, и я хочу его видеть.

– Если Даттону будет предъявлено обвинение, ему незамедлительно предоставят возможность встретиться с адвокатом.

– А где он сейчас?

– Насколько мне известно, на полпути между мексиканской границей и местом, где мы с вами находимся.

– Где именно?

– В Текате, – усмехаясь, произнес лейтенант Трэгг. – Мексиканцы депортировали его из своей страны не в Тихуану, а в Текату, да и нам так удобнее.

Мейсон обернулся к Дрейку.

– О’кей. Пол, идем в контору. Делла на твоей машине, должно быть, уже подъехала.

– И я бы не советовал вам никуда оттуда отлучаться на тот случай, если Даттон захочет вам позвонить, потому что мы можем разрешить ему только один звонок.

– Одного вполне достаточно, – сказал Мейсон.

Главa 11

Машина Дрейка была припаркована рядом с домом, в котором располагались агентство Пола и контора Перри Мейсона.

– Теперь дело за Фултоном, – сказал Мейсон.

– Какое еще дело?

– Ты прекрасно знаешь какое. Необходимо с ним встретиться.

– Он сейчас по пути из Энсенады. Полиция уже раскинула сети, так что можешь не сомневаться, пленочка скоро будет у них.

– Это я и сам прекрасно знаю. Нам необходимо связаться с Фултоном, пока он не попал в лапы полиции.

Пол Дрейк отчаянно затряс головой.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Мейсон. – Ты считаешь, у нас не выйдет опередить Трэгга?

– Я считаю, что этого нельзя делать. Перри, я должен помнить о своей лицензии. Ты адвокат, и тебе это должно быть известно. В таком деле, как убийство, недопустимо играть в прятки с полицией, – сказал Дрейк, качая головой.

Мейсон начал говорить медленно, делая акцент на каждом произносимом слове:

– Да, Пол, я адвокат, и у меня тоже есть лицензия. Я не имею ни малейшего желания действовать незаконным путем и скрывать улики от следствия. Но я представляю интересы клиента, которого хотят обвинить в убийстве первой степени. Значит, они знают нечто, неизвестное нам, и я должен это узнать. Твоего Фултона собираются использовать как свидетеля обвинения. Против этого мы ничего возразить не можем, но мы имеем право получить его отчет до того, как он отнесет его в полицию. Пол, ты платишь ему, а я плачу тебе, не забывай об этом. Итак, какая у него машина? Куда он приедет?

Дрейк в растерянности покачал головой:

– Мне это не нравится.

– Тебе это и не должно нравиться. Я знаю, что делаю, – продолжал убеждать его Мейсон. – Я не прошу тебя нарушать закон.

– Ну хорошо, – сдался наконец Дрейк. – На углу улиц Мелвуд и Фигероа есть станция техобслуживания. Все мои люди, возвращаясь с задания, а особенно из дальней поездки, обязательно заезжают туда заправиться. Когда ведешь слежку, очень важно быть уверенным в том, что в самый ответственный момент у тебя не кончится бензин. Парень, работающий на этой станции, знает в лицо почти всех моих оперативников. Мы просто спросим у него, ни приехал ли еще из Мексики Том Фултон. Если Том уже здесь, то он позвонит в офис, и полицейские перехватят его раньше, чем ты успеешь подняться в свой кабинет.

– Вот телефон-автомат, Пол. Звони скорей!

Дрейк вошел в кабину и набрал номер. Разговор оказался коротким.

– Фултон еще не появлялся, – сказал Дрейк, вернувшись к Мейсону, который выказывал тревогу и нетерпение. – Слушай, а разве обязательно теребить его сразу, как он приедет? Парень ночь не спал, следил за человеком, а это, знаешь ли, непростая работенка. Наконец, он проделал путь до Энсенады и обратно. Может, пусть он хотя бы выспится для начала?

– Полиция уже засела в твоем офисе, – напомнил ему Мейсон. – Другого шанса у нас нет и не будет. Так что сейчас мы с тобой поедем на эту станцию. Скорее всего, в моей конторе тоже засада. Им хватит воображения представить себе, что я способен устроить Даттону побег из-под стражи. Давай, Пол, отступать некуда! Поехали прямо сейчас и там дождемся Фултона.

Доводы Мейсона прозвучали достаточно убедительно, так что Дрейк тяжело вздохнул, покорно сел за руль и доставил его прямо к станции техобслуживания. Поймав удивленный взгляд управляющего, он пояснил причину своего появления:

– Если не возражаешь, Джим, мы бы хотели здесь дождаться нашего голубя.

– Том еще не приехал, – сказал управляющий, с любопытством поглядывая на Мейсона.

– Хотим тут как можно скорее с одним дельцем разобраться, – продолжал Пол. – Тому предстоит выступить свидетелем, а нам понадобилось…

– Встретить его и проводить в участок, чтобы он дал показания. – Мейсон довольно-таки грубо оборвал словесный поток Дрейка.

– О’кей, вон там можете поставить свою машину, – понимающе кивнул Джим. – Чувствуйте себя как дома. А когда Том должен приехать?

– Теперь уже скоро, – заверил его Дрейк.

Пол отогнал машину на свободное место, и они с Мейсоном выбрали себе наблюдательный пункт, с которого открывался вид на автозаправку.

– Не хочешь ли позвонить Делле и сообщить, где ты находишься? – спросил детектив.

Мейсон покачал головой.

– Пускай поволнуется да поломает голову, куда я мог запропаститься.

За разговором прошло полтора часа. Вдруг Дрейк дотронулся до руки Мейсона.

– Вот и он, Перри, – сказал он. – Помни, мы не имеем права сделать ничего, за что потом придется краснеть в зале суда.

Мейсон взглянул на него с удивлением.

– О чем ты говоришь! Мы самые верные помощники полиции, каких только можно себе представить! Позови своего парня сюда, в тенек.

Пока наполнялся бензобак машины Фултона, Дрейк тихонько подошел сзади к своему сотруднику.

– Черт возьми, мистер Дрейк, – удивился Фултон, – а что вы здесь делаете?

– Тебя дожидаюсь, – был ответ.

– Вот незадача! А я как назло решил немного вздремнуть перед отъездом, а то боялся, вдруг еще засну в дороге.

– И правильно сделал.

Фултон повернулся, увидел Мейсона, и его изумление перешло всякие границы.

– И вы здесь?

– Мистер Мейсон хочет задать тебе несколько вопросов, – вывел его из столбняка Дрейк.

– Конечно, конечно. Я готов.

– Том, скажите, вы прошлой ночью потеряли Даттона?

– Да. Понимаете, он словно ополоумел после телефонного разговора. Ехал, не разбирая дороги, не замечая светофоров, чудом не попал в аварию. Я не мог за ним угнаться.

– И как вы его снова нашли?

– Мне удалось записать его телефонный разговор, с помощью портативного магнитофона с особо чувствительной пленкой.

– Что же вы из него узнали?

– Он сказал, что направляется в загородный «Барклай-клуб», чтобы с кем-то встретиться у седьмой лунки на поле для игры в гольф. Я уже докладывал об этом.

– Я хотел бы услышать эту историю из первых уст, – сказал Мейсон. – Итак, вы приехали в «Барклай-клуб». Даттон был там?

– Я увидел его машину. Сам он был внутри.

– Вы попытались проникнуть в помещение клуба?

– Да, но дверь была заперта.

– И вы решили ждать?

– Да.

– И как долго вы ждали?

– Двенадцать минут.

– А потом?

– Потом он вышел.

– Как он себя вел? Был ли взволнован?

– Да, похоже на то. Он очень торопился.

– Вас он не заметил?

– Ну, я ведь остановился в тени деревьев. Сидел на заднем сиденье, изображая невидимку.

– Еще там были припаркованы машины?

– Да, штук шесть, наверное.

– Вы не записали их номера?

– Нет, я, как увидел машину Даттона, на другие внимания уже не обращал.

– А вы не могли бы описать, что за машины там еще стояли.

– Ну, машины как машины.

– Может быть, спортивные или лимузины?

– Нет, насколько я припоминаю, это все были старые колымаги. Я даже подумал, что они принадлежат обслуживающему персоналу, работающему в клубе ночью.

– Даттон догадался, что за ним следят?

– Не думаю.

– А магнитофон? Запись у вас с собой?

– Да.

– Ее уже ждут в полиции.

– Я не знаю… Я собирался сначала посоветоваться с мистером Дрейком.

– Сейчас вы отправитесь в агентство. Никому не говорите, что вы уже виделись с мистером Дрейком и со мной, если только вас не спросят об этом напрямик. В таком случае не пытайтесь солгать. Скажите, что я поджидал вас для того, чтобы объявить, что полиция хочет допросить вас как можно скорее, – сказал Мейсон.

– А о мистере Дрейке ничего не говорить?

– Нет! Если вас не спросят, не был ли он со мной. Постарайтесь создать впечатление, что вы всецело готовы сотрудничать с официальным следствием.

Фултон кивнул.

– Понятно, мистер Мейсон!

– После того как Даттон выехал из клуба, он остановился, заставив вас проехать мимо него и симулировать неисправность?

– Да. Он вдруг резко затормозил, проехал несколько метров назад и снова остановился.

– Вы не догадались, что он мог там делать?

– Нет. Я был довольно далеко от него, и фары его машины были зажжены. Но я могу сказать достаточно точно, где именно он остановился, так как посмотрел на спидометр в момент, когда отъехал от двери клуба, и еще раз – у того места, где он стоял.

– Серьезно? – спросил Мейсон, и его лицо озарилось радостью.

– Да. Он остановился на шоссе Кренмор, проехав одну и три десятых мили от клуба.

Мейсон порывисто повернулся к Дрейку.

– Вот это парень!.. Пол, он заслужил обед в самом лучшем ресторане города. Все расходы на мой счет! Вы женаты, Фултон?

– Нет еще, – улыбнулся Фултон. – Был когда-то, но, как говорится, первый блин комом. Сейчас вот готовлюсь попробовать еще разок.

– Тогда сходите со своей девушкой, – сказал Мейсон. – Заказывайте все, что душе угодно, не забудьте про шампанское и не думайте о счете.

– О, спасибо, мистер Мейсон! – воскликнул Фултон, сжимая руку адвоката. – Это очень великодушно с вашей стороны.

– Мне нравятся люди, которые работают с умом, – сказал Мейсон. – За отличную работу – достойное вознаграждение.

Фултон, сияя, словно начищенный чайник, взглянул на Дрейка.

– Какие еще будут распоряжения?

Мейсон покачал головой.

– Ну, тогда я поехал. Загляну в офис и засяду за отчет.

– Ага, – кивнул Дрейк. – Где стоит пишущая машинка, ты знаешь.

– Мне сказать об остановке Даттона при выезде из клуба?

– Да, да, не пропускайте решительно ничего и не скрывайте ничего от полиции.

– Понятно, мистер Дрейк! Фултон уехал.

– А теперь, я думаю, – сказал Дрейк, – мы можем…

– Найти машину и отправиться искать трубу, – закончил за него Мейсон.

– Какую еще трубу?!

– Сточную трубу, которая должна объяснить остановку Даттона.

– А потом?

Трогать там мы ничего не будем, – улыбнулся Мейсон. – Позвоним Трэггу и чистосердечно признаемся, что Фултон рассказал нам об остановке Даттона, после того как тот отъехал на милю с небольшим от клуба. Ну и мы не удержались и поехали посмотреть, что заставило его сделать остановку. Добравшись до места, мы обнаружили сточную трубу, в которой, по-видимому, что-то спрятано.

– Трэгг с ума сойдет!

– Ничего, успокоится.

– А если там не окажется никакой трубы? Если он останавливался для того, чтобы рассмотреть вещь, которая его заинтересовала?

– Ставлю десять против одного, что мы найдем эту трубу.

– Думаю, полицейские не преминут все проверить.

– И правильно сделают, – сказал Мейсон. – Не берусь объяснить почему, но все мошенники считают, что сточная труба – самое надежное место, чтобы что-нибудь спрятать. И полиция это знает, я вас уверяю. Так что если лейтенант Трэгг действительно кое-что понимает в детективной работе, – а я склонен думать, что это именно так, – то он уже приказал своим людям обследовать каждую сточную трубу на каждой дороге, ведущей от гольф-клуба.

– Но в таком случае он опередил нас!

Мейсон ухмыльнулся.

– Всего лишь на полкорпуса. Давай, поднимайся. Если не возражаешь, за руль сяду я.

Они направились к клубу, засекли показания спидометра, развернулись и проехали ровно одну и три десятых мили.

– Ты был прав, – сказал Дрейк. – Вот и труба.

– Надо посмотреть, не осталось ли здесь каких-нибудь следов.

Адвокат припарковал машину у обочины, взял фонарь, поднял крышку капота и направился к трубе. Обернувшись в сторону дороги, он сказал Полу:

– Дай мне знать, когда поблизости никого не будет.

– О’кей, – отозвался Дрейк.

Мимо прошелестели шинами пара машин.

– Путь свободен.

Мейсон опустился на колени, вглядываясь в темноту трубы.

Видишь что-нибудь? нетерпеливо спросил Дрейк. – Перри, приближается машина.

Мейсон быстро поднялся и подошел к обочине. Проезжающая мимо машина притормозила.

– Какие-то проблемы? – спросил водитель, заметив поднятый капот.

– Да вот мотор заглох, – с улыбкой произнес Мейсон. – Похоже, перегрелся. Думаю, все будет в порядке, пусть только пару минут остынет.

Водитель помахал рукой.

– Желаю удачи, – сказал он и укатил прочь. Мейсон в задумчивости опустил крышку капота и сел в машину.

– Что теперь? – поинтересовался Дрейк.

– А теперь, – сказал Мейсон, – я собираюсь навестить моего клиента и спросить у него, что он спрятал в этой трубе.

Глава 12

Мейсон внимательно вглядывался через решетку в лицо своего клиента. Тот явно волновался.

– Что вы им сказали? – спросил адвокат.

– Ничего, – ответил Даттон. – Я заявил, что процедура, которой они воспользовались, чтобы вывезти меня из Мексики, совершенно недопустима, я крайне возмущен и категорически отказываюсь отвечать на любые вопросы.

– Очень хорошая позиция, – одобрил Мейсон поведение Даттона. – Однако ею нельзя злоупотреблять… Вы знаете, почему вас арестовали?

– Нет!

– Но для этого должны быть какие-то причины! Надеюсь, вы все-таки расскажете мне, что происходит.

– У них нет против меня абсолютно ничего. Если бы вы, мой адвокат, не посоветовали мне молчать, я бы все им рассказал и был бы уже свободен.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно.

– Тогда расскажите вашу историю мне, и, если она покажется мне убедительной, повторите ее полиции и окружному прокурору.

– В ней нет ничего особенного…

– Вы знали убитого? – прервал его Мейсон.

– Я говорил с ним по телефону – конечно, если речь идет о Роджере Палмере.

– Что вы о нем знаете?

– Почти ничего. Наши отношения были достаточно… как бы это выразить?., щекотливыми.

– Шантаж?

– Не совсем. Палмер начал тайную войну против административного совета «Стар ридж ойл энд рефайнинг компани». Он добивался отставки Ридера, чтобы вместе со своими друзьями возглавить компанию. По крайней мере, так он говорил мне.

– Чего же он достиг?

– Палмер знал, что Дезире унаследовала значительный пакет акций этой компании. Полагая, что пакет все еще в ее руках, он явился к ней домой и попросил ее как крупного акционера оказать ему поддержку.

– И что же?

– Дезире направила Палмера ко мне, объяснив, что находится под опекой. Тогда он потребовал у нее письмо ко мне с распоряжением передать ему полномочия.

– И она его написала?

– Да.

– А потом? – спросил Мейсон, в его глазах светился неподдельный интерес.

– Я почувствовал, что меня загнали в угол. Акций у меня не было, а я не хотел признаваться в этом Дезире. Она непременно потребовала бы от меня полного отчета. Вот почему я не признался, что продал акции.

– Тогда курс акций был еще низок?

– Да, все это было до сообщения об открытии нового месторождения. Если бы у Палмера были хоть какие-то деньги, он мог бы сам приобрести достаточное количество акций, чтобы обеспечить себе большинство. Но денег у него не было.

– И что сделали вы?

– Я заявил, что мне необходимо понять, чего он добивается на самом деле, прежде чем выполнить просьбу Дезире. Он настаивал на встрече, но я под разными предлогами оттягивал неприятный для меня разговор. Тогда он зашел с козыря, который держал про запас. Палмер сказал, что знает о Фреде Хедли нечто такое, что заставит Дезире с ним порвать. Для воплощения его плана взять в свои руки управление компанией ему нужны были деньги, и он заявил, что за пять тысяч долларов готов разоблачить Хедли.

Мейсон скептически посмотрел на своего клиента.

– Он хотел получить также и право распоряжаться пакетом акций, принадлежащим мисс Эллис?

– Да.

– И вы утверждаете, что это не шантаж?

– Можно сказать и так, но я был готов любой ценой помешать Хедли жениться на Дезире.

– Но каким образом вы собирались передать ему полномочия?

– Когда он сделал мне это предложение, я решил поймать его на слове. Я втайне приобрел двадцать тысяч акций «Стир ридж ойл» на свое имя. Они достались мне по десять – пятнадцать центов за штуку. Я хотел убедить Палмера, что это те самые акции, которые оставил старик Эллис… Через пару дней газеты раструбили об открытии новых месторождений нефти, и акции компании стремительно поднялись.

– И они записаны на ваше имя? Они не являются частью поручительства?

– Да.

– У вас не сохранилось какого-нибудь письма от Палмера, которое подтвердило бы ваш рассказ?

– Нет.

Мейсон покачал головой:

– Если вы расскажете все это на суде, да еще после того, как сообщите о своих действиях по поручительству, вы влипли!

– Но я делал то, что считал выгодным, – запротестовал Даттон.

– Для кого? Для вас или для Дезире?

– Для всех.

Мейсон снова покачал головой:

– Суд посчитает, что вы продали акции «Стир ридж ойл», которыми распоряжались по поручительству, потом, получив от тайного источника нужные сведения, перекупили акции на свое имя, чтобы заработать на повышении. Палмер узнал про это и стал вас шантажировать.

На лице Даттона отразилось замешательство. Через несколько минут он произнес:

– Господи! Все, что я делал, может быть превратно истолковано!

– Именно так! – подтвердил Мейсон.

– Даже вы мне не верите, – обвиняющим тоном произнес Даттон.

– Стараюсь изо всех сил. Это входит в мои обязанности – верить клиенту. Но суд не станет затруднять себя и вникать…

Снова воцарилось молчание. Наконец Мейсон нарушил его.

– Ну хорошо, продолжим! Стало быть, вы согласились встретиться с Палмером в укромном месте, которое не вполне подходит для расчетов с шантажистом, но идеально для совершения убийства.

– Палмер сам выбрал это место.

– Жаль, что он не может воскреснуть ненадолго, чтобы выступить свидетелем на суде. Почему Палмер назначил вам свидание именно там?

– Он не объяснил, но я думаю, он должен был до поры до времени тщательно скрывать свои планы. Палмер ужасно не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его попытках заручиться поддержкой крупных акционеров и захватить контроль над корпорацией, пока он не почувствовал, что достаточно плотно сидит в седле. Ну и конечно, он боялся, что всплывет факт продажи информации.

– Итак, вы приняли его предложение и отправились в назначенное место?

– Да.

– Имейте в виду, что полиция располагает магнитофонной записью вашего телефонного разговора с Палмером. Того самого, в котором вы договариваетесь о месте встречи. Вы… – Мейсон замолчал на полуслове, заметив на лице Даттона растерянность.

– Но, черт возьми, как это случилось?! – воскликнул он.

– Похоже, вы получили нокаут, – заметил Мейсон, прищурившись глядя на Даттона.

– Боже мой, как же иначе! Это действительно удар под дых. Ведь я выбрал ту кабину совершенно случайно. А, вспоминаю: какой-то тип хотел войти туда и постоял какое-то время рядом.

– Да, он установил в ней портативный магнитофон.

Даттон, все еще не оправившийся от потрясения, уставился на адвоката.

– Но раз он записал разговор на пленку, он, вероятно, и подслушал его?

– Нет, – ответил Мейсон, – подслушивать телефонные разговоры незаконно.

– Понимаю. Но в таком случае на пленке записаны только мои слова, там нет слов Палмера!

Того, что вы сказали, вполне достаточно для обвинения, ибо вы повторили описание места свидания – седьмая лунка на поле для игры в гольф «Барклай-клуба», – после того как выразили согласие передать ему пять тысяч.

– Да, все так и было. И у полиции есть запись моих слов?

– Да. Поэтому, Даттон, прекратите пудрить мне мозги, вы и так уже достаточно долго ходите вокруг да около, и расскажите всю правду. У вас было много времени, чтобы придумать правдоподобную историю, но мне нужна только правда. Вам могут помочь только факты.

– Он был уже мертв, когда я приехал.

– Вы сразу его заметили?

– Нет.

– Почему?

– Как и остальные члены клуба, я имею свой ключ от входной двери. Палмер знал это. А он не был членом клуба и занял ключ у одного из своих друзей. Я прошел через все здание насквозь и через заднюю дверь вышел на поле для гольфа. Дойдя до седьмой лунки, которая находится в сотне ярдов от здания, я никого не увидел и очень удивился, так как предполагал, что Палмер должен приехать раньше меня. И вообще я все больше склонялся к мысли, что занимаюсь ерундой. Не так обычно происходят деловые встречи.

– У вас еще будет возможность порассуждать об этом, – сухо произнес Мейсон.

– Что вы имеете в виду?

– Если вам, Даттон, стыдно рассказывать мне об этом с глазу на глаз, – проговорил Мейсон, – подумайте, как вы будете себя чувствовать на перекрестном допросе перед лицом неумолимых присяжных, отбиваясь от нападок окружного прокурора.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина.

– Можете продолжать, я вас слушаю, – произнес наконец адвокат.

– Я стоял неподалеку от седьмой лунки и ждал появления Палмера. Под ноги я не смотрел. Примерно через десять минут я начал прохаживаться туда-обратно, пока не заметил на земле какую-то тень. Я чуть не наступил на него. – Даттон замолчал.

– Это было тело Палмера?

– Да.

– И что вы сделали после этого?

– Меня охватила паника! Почти бегом я добрался до здания клуба, проскочил через него, прыгнул в машину и умчался.

– У вас не было карманного фонарика?

Даттон с полсекунды поколебался, но затем довольно твердо ответил: – Нет.

– Вы собирались обмениваться с Палмером в полной темноте?

– Свет фонарика привлек бы внимание сторожа. Хотя ему и платят только за охрану здания клуба, а не поля для гольфа, но все-таки…

– И эту историю вы собираетесь рассказать следователю?

– Да, ибо это – чистая правда!

Мейсон некоторое время задумчиво рассматривал своего клиента, потом спросил:

– А револьвер?

– Какой револьвер?

– Который вы пытались спрятать в трубе?

– Вы с ума сошли! – Глаза Даттона, казалось, сейчас выскочат из орбит.

– Мой дорогой, я повторяю: не стройте из себя дурака и не делайте дурака из меня. Если полиция вас арестовала, значит, у нее есть какие-то доказательства, которые позволят ей предъявить вам обвинение в убийстве. Быть может, вы и не знали об этом, но, как ни странно, практически каждый преступник-дилетант считает, что сточная труба – прекрасное место, чтобы спрятать туда улики. И они пользуются этим тайником с прямо-таки поразительной регулярностью. И потому полиция, когда расследует убийство, первым делом тщательнейшим образом обследует сточные трубы вдоль дорог, ведущих от места преступления. И я могу поспорить, что вы остановились у трубы, вышли из машины и выбросили орудие убийства, возможно, какие-то еще улики в трубу.

– Полиция его нашла? – спросил Даттон, боясь услышать ответ.

– Да.

– В таком случае, мистер Мейсон, вам остается только одно: признать меня виновным и уповать на милосердие суда.

– Палмера убили вы?

– Нет! Но я нашел возле трупа револьвер. Я его подобрал, а когда вернулся к машине, рассмотрел его и узнал мой собственный револьвер.

– У вас в машине был фонарь?

– Нет, я включил габаритные огни.

– Вы позволяете себе слишком дорогое удовольствие, какое может себе позволить человек, – заметил Мейсон.

– Какое же?

– Лжете своему адвокату, – ответил Мейсон. – Не прикидывайтесь дурачком! За вами следил детектив. Он видел, как вы сели в машину и погнали на полной скорости. Проехав одну и три десятых мили, вы заметили сточную трубу, резко затормозили, так что на поверхности дороги остались отчетливые следы тормозного пути, подали немного назад, вышли из машины и что-то выбросили в трубу. Вы не включали габаритных огней и вообще никакого света.

– За мной следил сыщик?

– Да.

– Почему же он не задержал меня сразу?

– Потому что это был не полицейский, а частный сыщик. И кроме того, в то время еще не было известно об убийстве.

– Все ясно, – сказал Даттон. – Вы убеждены в моей виновности и…

– Я не убежден в вашей виновности, – прервал его Мейсон. – Я просто пытаюсь вас убедить, что лучше рассказывать своему адвокату всю правду. Итак, как вы узнали, что это был ваш револьвер?

– Я рассмотрел оружие на месте преступления.

– Без света вам было не обойтись. Вы зажигали спички?

– Нет, у меня был с собой маленький карманный фонарик на сменных батарейках.

– Ну вот, наконец-то. А то я удивлялся, – заметил Мейсон, – как вы могли опознать в темноте труп и револьвер.

– Теперь вы знаете как.

– А когда вы узнали свой револьвер, то сунули его в карман и бросились бежать?

– Да.

– Я не думаю, что вы такой идиот, Даттон! У меня создается впечатление, что вы кого-то покрываете.

– Покрывать кого-то? Я просто стараюсь защитить самого себя!

– Такой историей суд в вашей невиновности не убедишь.

– Другой у меня нет.

Мейсон взглянул на часы.

– У меня есть кое-какие дела. Но напоследок я дам вам совет. Если вы вздумаете потчевать своей историей присяжных, то непременно будете осуждены.

– Но почему? Ведь все это правда.

– Может быть, но не вся правда! Вы должны добавить подробности, которые придадут вашей истории убедительность. Старайтесь умалчивать о том, что может повернуться против вас.

– Но…

Черт возьми, Даттон, я адвокат и повторяю, что ваша история не выдержит перекрестного допроса. Обвинение будет тотчас обосновано и доказано.

– Но меня нельзя обвинить, если я говорю правду! Вот попытайтесь!

– Согласен! Допустим, я прокурор. Мистер Даттон, этот фонарик тогда был в вашем кармане?

– Да, сэр.

– С какой целью вы его взяли?

– Я думал, что он может мне понадобиться.

– Для чего?

– Для опознания человека, с которым я должен был встретиться.

– Вы были с ним знакомы?

– Я с ним разговаривал по телефону.

– И вы собирались воспользоваться фонариком для опознания голоса?

– Я предполагал, что фонарик мне вдруг понадобится.

– И он действительно оказался для вас весьма, весьма полезным. Не правда ли, мистер Даттон? – сказал Мейсон саркастически. – Он позволил вам опознать Палмера, убедиться в том, что он мертв. Он пригодился для того, чтобы обыскать его карманы, срезать все метки портного и прачечной с его одежды.

– Я говорил только, что пытался убедиться, что он мертв!

– Разве вы не пощупали его пульс?

– Нет.

– Другими словами, он мог быть тяжело ранен, а вы бросили его и отправились в Энсенаду, не позаботясь о том, чтобы оказать ему помощь?

– Я не сомневался, что он мертв.

– Почему?

– Ну, он ведь был застрелен.

– А как вы узнали, что он был именно застрелен?

– Рядом лежал револьвер.

– Вы обнаружили его при помощи фонарика?

– Да.

– И сразу догадались, что это ваш револьвер?

– Да.

– Вы разглядели номер?

– Нет, я…

– Что позволило вам признать в нем свой револьвер?

– Его размер, форма…

– Это обычный револьвер системы «смит-и-вессон», 38-го калибра, с коротким стволом?

– Да.

– Чем же отличается ваш револьвер от других той же модели?

– Не знаю… Я просто его узнал…

– Вы знали, что это ваш револьвер, так как он находился в вашем кармане, когда вы прибыли в клуб. Вы его взяли с собой с намерением убить человека, который вас шантажировал. Именно поэтому вашей первой мыслью было избавиться от этого револьвера, что вы и сделали, бросив его в сточную трубу. Вы надеялись, что никто не станет его там искать.

Полностью подавленный, Даттон сидел, втянув голову в плечи. Мейсон поднялся, показывая тем самым, что разговор окончен.

– Это только слабый пример того, что вас ожидает в скором будущем. Гамильтон Бюргер превращается в сущего дьявола, когда дело доходит до перекрестного допроса. Подумайте, Даттон! Подумайте не спеша и, когда будете готовы изменить свою историю, позовите меня.

– Вы отказываетесь защищать меня? Вы бросаете меня на произвол судьбы?

– А вы не виновны? – в свою очередь спросил Мейсон.

– Я не виновен!

Так знайте, что я никогда не бросаю клиента, если он не виновен. Я всегда пытаюсь докопаться до истины.

– Вы верите тому, что я вам рассказал?

– Нет, но тем не менее я не считаю вас убийцей. Я только думаю, что вы отъявленный лжец, но очень хочу, чтобы вы нашли другую, более правдоподобную версию.

Мейсон сделал знак конвоиру, который ждал по ту сторону решетки. Когда тот открыл дверь, он быстро вышел, не взглянув напоследок на своего клиента.