Текст книги "Мой грязный ангел (СИ)"
Автор книги: Эрика Адамс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
6. Не может быть, чтобы это было правдой
Лиза появилась лишь в вечер воскресенья и без лишних слов завалилась в кровать, намереваясь проспать, как минимум, сутки. Но раннее утро понедельника показало, что я ошиблась.
Я едва встала с постели, а Лиза уже сидела на кухне с дымящейся чашкой кофе и яростно стучала по клавишам своего ноутбука.
– Ты рано сегодня. Как оторвалась?
– Бывало и лучше, честно говоря. А сегодня мне надо на работу. Рабы без меня не справятся. Могу подбросить тебя до офиса.
– Ладно, я в душ.
К хорошему быстро привыкаешь. Вот и я, живя с Лизой всего пару недель, привыкла к такой роскоши, как душ по утрам, казавшейся мне уже необходимостью. Через несколько минут в дверь ванной просунула голову Лиза.
– Алёна, мой мак завис. мне нужен твой ноут. На полчаса максимум. Одолжишь?
– Конечно, бери.
Окончив водные процедуры, я завернулась в любимый банный халат и прошлёпала чуть мокрыми ногами на кухню. Лиза сидела спиной ко мне и сосредоточенно изучала какой-то текст на экране моего ноутбука. Одного беглого взгляда мне хватило понять, ЧТО ИМЕННО она читает.
Я мысленно отругала себя за то, что вчера перед сном открыла текстовый документ, пробегаясь глазами по страницам, и не удосужилась как следует закрыть все файлы, а просто захлопнула крышку ноутбука. Естественно, первое, что увидела Лиза, открыв ноутбук, было ЭТО.
– Сжимая рукой его вздымающуюся плоть, – процитировала Лиза вслух. – Алён, что за книги ты читаешь? Так уже лет 50 никто не говорит. Сейчас мужской половой орган гордо называют член. Коротко и ясно. Запишись в библиотеку или купи книгу в магазине. Неудобно же читать с экрана ноутбука.
Некоторые психологи утверждают, что сны – это наши невоплощенные желания, невысвободившаяся фантазия, чаще всего имеющая сексуальный подтекст. Спустя некоторое время после того, как мне начал сниться Мой ангел, я, начитавшись этой психологической белиберды, решила высвобождать свою энергию (помимо секса, разумеется) путём ведения дневника сновидений. Жалкое оправдание? Так и есть на самом деле. Едва мы только размыкаем сонные веки, сны, увиденные ночью, проносятся перед глазами, как яркая киноплёнка. Но проходит немного времени, и они становятся блеклыми, тускнеют, а потом и вовсе стираются из памяти. Мои сны об Ангеле были настолько чувственными и сладкими, что я боялась расстаться с ними из-за банального несовершенства человеческой памяти. И боялась, что однажды он навсегда покинет меня. Потому я записывала свои сны.
Позорно? Ничуть. Кто-то записывает, сколько калорий было в каждой съеденной булочке, кто-то ведёт учёт каждой потраченной копейке, кто-то пишет книги в стол, которые никто и никогда не прочтёт. Почему моё увлечение должно быть постыдным?
Всё это пронеслось в моей голове за какую-то долю секунды. И как бы я не отстаивала внутренне перед самой собой право писать всё, что мне заблагорассудится, сейчас я чувствовала, как меня заливает краска стыда.
– Только не надо краснеть, как пятнадцатилетняя девственница перед первым сексом. Ничего страшного в том, что ты читаешь эротику, нет. Расслабься. Я тоже иногда такое читаю. Но предпочитаю реальный, жаркий секс или обхожусь при помощи своего верного друга, – доверительно сообщила Лиза.
– Несколько режимов скоростей, дополнительные насадки. Зверь, а не прибор! Отмочалит тебя не хуже твоего Виталика. А может даже лучше. Если хочешь, могу и тебе такой заказать.
Лиза нахваливала свой вибратор, как торгаш на рынке свой товар. В какой-то момент мне даже показалось, что она сейчас принесёт и продемонстрирует вибратор во всей его красе. Только этого мне не хватало. Я отшучивалась, паралельно прихлёбывая крепкий кофе. Кажется, обошлось. Лиза сама придумала объяснение тому, что прочитала, не вдаваясь в суть. Оно и к лучшему. Не хочу никому рассказывать о своём сокровенном. Он только Мой.
Прошедший рабочий день целиком и полностью доказал правильность утверждения «понедельник – день тяжёлый». К шести часам вечера я с ненавистью смотрела на стрелку часов, словно застывшую на одному месте. А кипа бумаг, росших на моём столе в геометрической прогрессии, не добавляла хорошего настроения.
– Ты как, Алёна? – спросила Тамара, заглянув в кабинет в тот момент, когда моей начальницы не было рядом.
– Не спрашивай, тут лопатить не перелопатить. Придётся задержаться и, наверное, завтра пораньше выйду.
– Всё ещё надеешься на повышение?
– Чем чёрт не шутит?
– Уж поверь мне, Елена Николаевна редко шутит.
Я рассмеялась, всё же Елена Николаевна была редкой грымзой. Настроение немного улучшилось.
На столе завибрировал телефон. Я провела пальцем по экрану, разблокируя его. Входящее сообщение было от Лизы:
«Привет. У меня дома гости. И ещё намечается жаркая ночка. У тебя есть где перекантоваться сегодня?»
– Тамара, я могу заночевать у тебя?
– Да без проблем. Дети ещё у бабушки, устроим домашние посиделки. Но ты уж прости, ждать, пока ты разберешься со всем этим, – она кивнула на стопку бумаг, – я не буду. Поеду домой, встретимся там.
– Ты меня выручила.
«Без проблем, Линда. Развлекайся.»
«С меня причитается».
Ладно, а теперь пора приниматься за работу, если я ещё хочу получить повышение. Когда я устраивалась на это место, мне назначили испытательный срок в три месяца с небольшой зарплатой, пообещав, что если моя кандидатура их устроит, то потом заработная плата будет выше в полтора раза. Испытательный срок давно прошёл, а заработная плата так и оставалась невысокой. Елена Николаевна на все мои намёки лишь отвечала: «Мне ещё нужно приглядеться к тебе». Чего там можно было не разглядеть почти за два года совместной работы, я не понимала. Но всё ещё надеялась на чудо, потому не отказывала начальнице в просьбе о помощи.
Задержаться пришлось почти на два часа. Я потянулась в кресле, пожалуй, на сегодня с меня хватит. Ещё и добираться до дома Тамары как минимум час…
Вышла из здания и увидела чёрную Toyota, припаркованную у входа. Возле неё, облокотившись на дверцу, стоял Виталя.
– Тамара сказала, что ты задержишься сегодня.
– Ты всё это время ждал меня здесь?
– Не совсем. Но я же знаю, что дольше восьми ты никогда не задерживаешься.
– Всё-то ты знаешь.
– Садись, я подброшу тебя.
Я недолго колебалась. Перспектива ехать с пересадками на двух автобусах или в переполненном метро меня нисколько не радовала. Потому я согласилась. Но села на заднее сиденье, чтобы Виталя не мог совершать поползновения в мою сторону.
На полпути к дому Тамары машина застряла в пробке.
– Алён, можно тебя попросить посмотреть кое-какие документы?
– Ладно уж, давай. Все равно в пробке стоим.
Виталя время от времени просил меня проверять некоторые бухгалтерские документы своей фирмы. И даже приглашал работать у него, но я отказывалась. Через пару минут углубилась в работу, перестав замечать окружающий мир. Всё же свою работу я любила.
– Мы почти приехали.
Виталя остановил машину, пересел рядом со мной на заднее сиденье.
– Вот. Возьми. Я карандашом отметила, где ошибки. Будут вопросы, позвонишь.
Я протянула Витале бумаги. он задумчиво их пролистал и перебросил переднее сиденье.
– Спасибо, – он притянул меня к себе и поцеловал в щёку. – Бросай ты свою работу, переходи ко мне.
– Нет, Виталя, не хочу.
Становиться подчинённой педантичного до ужаса Витали не очень хотелось.
– А что? Зарплатой не обижу… Главное, дресс-код соблюдай. Очень сексуально смотришься в этом, – последнее он прошептал мне на ухо.
Ну вот, началось. Настырный какой. Надо выбираться, пока голову не потеряла. Я отодвинулась от Витали, хотела выйти из машины. Но он вдруг перехватил меня, потянул на себя и уложил на свои колени лицом вниз.
– Что ты творишь? Прекрати сейчас же!
Виталя держал крепко. Одной рукой задрал юбку и стянул трусики, отбросив в сторону. Погладил рукой ягодицы и звонко шлёпнул ладонью. Я задёргалась.
– Ладно, ладно. Я всего лишь пошутил.
Он отпустил меня и привел в прежнее положение, даже юбку помог оправить.
– Отдай мои трусики.
– Какие? – притворно изумился Виталя. – Вот эти?
Он поднял кружевные трусики, помахал ими, зажав в левой руке.
– Да отдай же… Это уже не смешно.
Он взялся второй рукой за тонкое кружево и потянул. Я услышала треск рвущейся ткани.
– Ой, неожиданно, правда.
Он держал в своих руках кружевные обрывки.
– Боюсь, ты не сможешь это надеть, – и самодовольно затолкал обрывки в карман пиджака.
– И зачем ты это сделал?
Я открыла дверь машины и вылезла. Придётся топать в магазин за бельём. Но время было уже позднее, схожу в супермаркет, что находится неподалёку от дома Тамары. Кажется, там был отдел нижнего белья.
Виталя вышел за мной следом.
– Пожалуй, провожу тебя. Опасно разгуливать без трусиков.
Он взял мою ладонь в свою руку, крепко удерживая её.
– По твоей вине, – прошипела я в ответ. – Что на тебя нашло? Детские выходки!
– Детские? Я намеревался снискать славу рокового соблазнителя.
– О нет, ты всего лишь воришка дамских трусиков.
Я выбрала в супермаркете бельё и поспешила к выходу. Хотелось только одного – скорее прийти домой, принять душ и походить босиком.
– Подъезд не освещается местами, я тебя провожу.
Я промолчала, поднимаясь по ступенькам и подсвечивая себе под ноги экраном телефона. Наконец, нужный этаж.
– Вот мы и пришли. Всего хорошего, Виталя.
– И только? А как же прощальный поцелуй?
– Обойдёшься. Или надеешься, что я похвалю твою выходку?
– Меня будоражит мысль о том, что кроме этой юбочки под низом у тебя ничего нет, – прошептал он мне на ухо. – И тебя тоже. Я знаю.
Виталя был прав. Ощущение было непривычным и немного возбуждающим. Он прижал меня к себе и провёл рукой по бедру. Против воли я затрепетала. Моё тело было предателем и подводило меня. Опять. Он поцеловал меня в щёку и отстранил от себя.
– Спокойной ночи. Разрешаю тебе немного пошалить.
И весело сбежал вниз по лестнице.
Тамара вовсю хлопотала на кухне.
– Алёна, я решила, что ты будешь ночевать на работе. Садись ужинать. Завтра мама мелких привезёт, пеку пиццы для них.
– Устала, как собака. Сначала в ванную сгоняю.
Я разделалась и критически оглядела себя в зеркале ванной комнаты. Каштановые волосы чуть ниже плеч, светло-карие глаза, пухлые губы и чуть вздёрнутый нос. Своей фигурой я была более-менее довольна. Единственное, мои нижние девяносто казались мне чересчур девяносто. Никогда не могла похвастаться тощими бёдрами.
Полезла под тёплые струи душа, смывая вместе с мыльной водой всё напряжение первого рабочего дня этой недели. Вспомнила проделку Витали, а что если бы он не остановился на этом? Сердце забилось чуть учащённее, внизу живота налилась приятная тяжесть. Я скользнула рукой вниз, вспоминая прикосновения Витали, его напор и острое желание… Но против воли моё воображение рисовало совсем другого мужчину… Озорные глаза и светлая шевелюра, татуировка на шее и чувственные губы.
Я была на взводе и мне хватило нескольких движений, чтобы дрожь наслаждения пробежала по телу. Я сильно закусила губу, чтобы не застонать. И едва не рассмеялась над собой. Я думала об одном мужчине, представляя на его месте другого. Наверняка, для таких как я, в аду приготовлен отдельный котёл. Или как минимум существует своё название для подобного психического отклонения. Я хотела Виталю, когда он был рядом. Но стоило ему пропасть из виду, как я переставала думать о нём, вспоминая лишь тогда, когда он вновь появлялся. Когда мы только начинали встречаться, отношения у нас были страстные, а секс бурным, но со временем вся острота ощущений пропала. Похоже, для того, чтобы нам было хорошо вместе, нам стоит подолгу не видеться.
20:23. Я в очередной раз посмотрела на часы и вздохнула. Лиза опаздывала. Она сама пригласила меня в это кафе-бар. И сегодня, вечером в среду, я уже в пятый раз набирала её номер, слушая в ответ лишь равнодушные гудки. Какого чёрта? Я подозвала официанта, заказала ещё одну чашку кафе и попросила принести пирожное. И если эта сучка не соизволит притащить сюда свою задницу к тому моменту, как я расправлюсь с пирожным, больше я с ней никуда не пойду.
И всё же как это вкусно..! Я положила в рот кусочек пирожного, наслаждаясь мягким творожным кремом, тающим на языке. Божественно. Я на мгновение прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. За такую вкуснятину и в спортзале лишние полчаса попотеть не жалко.
Я с сожалением смотрела на оставшийся кусочек пирожного, не решаясь с ним разделаться. Начала отковыривать ложечкой небольшие кусочки и заметила, как в мою сторону откровенно пялится добрая половина всех девушек. Неужели я запачкалась в креме настолько сильно? Я смутилась, но все же поняла, что смотрят они не на меня, а куда-то мне за спину. Я повернула голову и обомлела. Бог мой. По проходу небрежной, вальяжной походкой шёл самый красивый парень, виденный мной. И судя по тому, как на него пялились девицы, не одна я так считала.
Он дошёл до конца зала, обернулся и начал пристально разглядывать лица девушек. Его глаза скользили по лицам, словно он искал кого-то. Перевёл взгляд на меня, некоторое время рассматривал, и вдруг широко улыбнулся, двинувшись в моём направлении. В моём? Он точно идёт ко мне или мне так показалось? Он двигался, как на замедленной перемотке. А я жадно разглядывала стройное, мускулистое тело. Он остановился рядом с моим столиком, скинул с плеч светло-бежевую кожаную куртку, оставшись в белоснежной футболке и светлых джинсах. Футболка чуть задралась, обнажив кусочек идеального пресса. Он небрежно бросил куртку на диван и сел напротив меня, всё ещё широко улыбаясь.
Мои губы сами по себе расплылись в ответной улыбке, а глаза бесстыже продолжали разглядывать красавчика. Может, некрасиво так откровенно пялиться, но я ничего не могла с собой поделать. Он положил руки на стол, барабаня изящными длинными пальцами по столу. А я смотрела, как завороженная, в сине-голубые глаза цвета весеннего неба и понимала, что тону. Глаза на миг оторвались от его взгляда скользнули вниз. На левой стороне шее виднелась небольшая татуировка – штрих-код. Меня словно током ударило. Я лихорадочно осматривала его: светлые, взъерошенные волосы, озорные глаза, изящные пальцы, татуировка… Нет, не может этого быть!
Он протянул руку, коснулся моей щеки. Мелодичный голос прорезал кокон тишины, словно опутавший меня с того момента, как я увидела его:
– Наконец-то я тебя нашёл.
7. Идеально
Внезапные встречи после теплого дня, зажгут щеки,
Ему будут являться руки и гладить грубые губы ладонью,
На том берегу между сбитыми тактами, горит алый рассвет,
В этом теле, пылая, он знает, как вымереть бег, в клетке лет
Блеск. Это все об основах любви.
Манит к теплому телу, запрет, прикоснуться на миг,
В сладком тумане, в этом приторном запахе рук,
После полуночи будь в городе двух.
Рекомендуется к прослушиванию: Ассаи – Дневники.
Моё сердце от этих слов отказалось работать в привычном ритме и пустилось в бешеный пляс. Мне кажется, я даже забыла, как дышать, ошеломлённая красотой Незнакомца и его словами. В реальность меня вернула настойчивая трель телефона: звонила Лиза. И мне больше всего не хотелось отвечать на этот звонок. Буквально пару минут назад я посылала мысленные импульсы вселенной, чтобы она дала Лизе волшебный ускоряющий пендель, а сейчас… Чёрт побери мою руку, потянувшуюся за телефоном и ответившую на звонок.
– Алён, привет! Мне так неудобно перед тобой, честное слово. Пригласила тебя в кафе, а сама не успеваю.
Я судорожно соображала, как отвадить подругу от того, чтобы она неслась ко мне со скоростью света. Пересохшее горло отказывалось выдавать хоть какие-то звуки. Всё решил он: взял телефон из моих рук и потрясным голосом произнёс в трубку:
– Извините, но у нас немного другие планы на вечер.
И отключил мой телефон.
Так… это надо переварить. И сказать хоть слово, иначе он решит, что я немая. Отхлебнула остывшего кофе и выдала самое оригинальное, что могла придумать:
– Привет.
Чтоб мне провалиться под землю прямо сейчас. На удивление он не покрутил пальцем у виска, взял мою ладонь в свои руки, и начал пальцами вычерчивать круги, пуская маленькие заряды удовольствия по коже.
– И тебе привет.
– Ты меня искал? Почему?
– Я мог бы сказать тебе, что случайно увидел тебя в одном из кафе или где-нибудь в другом месте, а потом ждал встречи. Но вся правда в том, что…
Он прервал предложение на полуслове, приблизил своё лицо к моему, перегнувшись через стол и выдохнул мне прямо в губы:
– Ты мне снилась.
Лица коснулось его тёплое дыхание.
– Ничего не говори, я всё знаю, – продолжал шептать он, находясь совсем близко рядом с моим лицом, преодолел последние пару сантиметров и прижался к моим губам всего на пару секунд, но мне этого хватило, чтобы земля ушла из под ног.
Это точно происходит в реальности или я сплю? Незаметно прикусила внутреннюю часть губы, почувствовав укол боли. нет, кажется не сплю.
– Пойдём, – он встал и приглашающе протянул мне руку. Я не раздумывая последовала за ним под прицелом завистливых взглядов.
На улице вечерний воздух чуть освежил меня, приводя в чувство. Нет, Он никуда не испарился, Он был реальным, и Он шёл рядом со мной, крепко держа меня за руку. Я, как влюбленная дурочка, рассматривала его идеальный профиль, очерчивала взглядом контур чувственных губ. Мои губы против воли растягивались в улыбке всякий раз, как его взгляд останавливался на мне. И казалось, что меня засасывает в водоём этих светящихся изнутри бездонных глаз, а в голове крутилась строчка стихотворения:
Мои ноги сами несли меня в известном направлении, мне хотелось лишь одного – остаться с ним наедине и впитывать каждой клеточкой тела. Кажется, Он чувствовал то же самое. Он то и дело останавливался, приобнимая меня за плечи, ласково касался волос. Иногда его губы дразняще прижимались к моим на какую-то долю секунды и уходили от ответа. Он играл со мной, распаляя воображение, обещая своими едва ощутимыми прикосновениями очень многое.
Я не помню, как мы дошли до квартиры. Всё было, как в тумане: в том кусочке пространства, что сейчас имел для меня значение, существовал только Он.
Я закрыла дверь на ключ трясущимися руками и едва обернулась к нему, как он жадным поцелуем впился в губы, раздвигая их требовательным языком. Я вцепилась в его плечи, чувствуя, насколько твёрдым было тело под одеждой. Его руки торопливо расстёгивали молнию моего лёгкого платья. Через пару секунд оно упало к ногам, туда же полетел бюстгальтер. Он же скинул лишь кожаную куртку, сжал руками обе груди, обводя языком соски по очереди. Втянул в рот один сосок, поигрывая с ним кончиком языка. Я громко застонала, повторяя лишь одно бесконечное «да». Он оторвался от груди, и принялся посасывать мочку левого уха, расстёгивая свои джинсы и стягивая боксеры. Я перевела взгляд вниз и внутренне сжалась от предвкушения.
– О да, детка. Скоро он будет внутри тебя. Хочешь его?
– Да, – пролепетала я, сгорая от нетерпения.
– И чего же ты хочешь?
Я потянулась к нему всем телом, протягивая руку, сгорая от желания ощутить эту твёрдость. Он слегка сжал мои плечи, вдавливая в стену.
– Мне кажется, на тебе есть что-то лишнее.
Я послушно стянула промокшие трусики.
Он приобрел меня и прошептал:
– А теперь скажи мне, чего именно ты хочешь? Не стесняйся.
Я подняла голову, глядя ему в глаза, и произнесла, шалея от собственной смелости:
– Трахни меня.
Он рывком приподнял меня, пригвоздив к стене. Мои ноги обвились вокруг его талии, внизу пульсировало лишь одно желание – скорее почувствовать его внутри себя. И он исполнил его, ворвавшись внутрь парой толчков. Мои пальцы вцепились в его сильные плечи, с вздувающимися буграми мышц. Его глаза были чуть прикрыты, сейчас мы находились на одном уровне. И я успевала срывать с его губ поцелуи между страстными стонами. Он переместил руки под ягодицы, крепко сжимая их длинными пальцами, я восхищённо ахнула и подчинилась его темпу, чувствуя, как вокруг нас мир сжимается до размеров маленькой точки. А потом я почувствовала, будто эта точка взрывается ослепительным светом первого дня творения. Не говорите мне, как создавалась вселенная. Я только что почувствовала это на себе.
Он осторожно поставил меня на ноги и властно толкнул вниз, заставляя опуститься на колени и открыть рот. Я, всё ещё пребывая на волне блаженства, почувствовала свой и его вкус у себя во рту. Он запустил руки мне в волосы и кончил после пары толчков. А после поднял, как тряпичную куклу, и повёл в душ.
Мы стояли под тёплыми струями воды, дурачась, намыливая друг друга и сдувая пену. Он намеренно тщательно разносил мыло по всему моему телу, не пропуская ни единого сантиметра, а после долго растирал пушистым полотенцем так, что тело стало ярко-розовым. После он отстранил меня и начал смывать пену с себя, заставив смотреть на то, как его сильные руки скользят по идеальному телу. Он повернулся ко мне спиной, встав под струи душа, и я восхищённо ахнула: на спине были вытатуированы крылья. Сердце трепетно сжалось, я едва слышно прошептала:
– Мой ангел.
Всю ночь напролет, лёжа в постели, мы говорили на том удивительном языке, который существует лишь для двоих людей, предназначенных друг другу. Он не нуждается в словах. Ему не нужны правила и знаки препинания, он рождается прямо сейчас, на разгорячённых любовью телах, он песней самого страстного стона срывается с губ и повисает в воздухе. Он истома желания и восторг экстаза. Он – всё, что было, есть и будет между двумя, заключёнными в объятия друг друга.
Ещё никогда я не чувствовала себя столь желанной. Каждое моё движение тотчас же находило у него отклик, и всё начиналось сначала.
Я не помню, когда, утомлённые, мы скользнули в объятия сна. Но проснувшись, я обнаружила, что нахожусь в спальне одна, а во всей квартире царит абсолютная тишина, которая накрывает тебя, когда ты находишься в помещении совершенно один.
И лишь на прикроватной тумбочке лежало белое пёрышко, освещённое лучами солнца…
