Текст книги "Никола Тесла. Безумный гений"

Автор книги: Энтони Флакко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Никола позабыл про голод. Голова перестала кружиться, туман рассеялся, впереди возникла ясная и достижимая цель. Тесла распахнул дверь мастерской и с порога радостно сообщил ее владельцу, что имел дело с такой машиной и знает, как ее починить. Предвкушение интересной работы сразу вернуло Тесле растраченные в дороге силы.

Меньше чем через час он победно щелкнул выключателем отремонтированной машины Грамма, и та немедленно ожила.

Владелец мастерской радовался как дитя:

– Только посмотрите на это! Только посмотрите! Уму непостижимо!

– Спасибо! – улыбнулся Никола. – Я рад, что смог вам помочь даже в такой малости.

– А я уже готов был сдаться! – признался хозяин мастерской. – Это была бы трагедия! Уж поверь мне! Настоящая трагедия!

– Трагедия? – удивленно переспросил Никола. – Эти машины не такие уж дорогие, их несложно заменить.

– Заменить?! – взревел хозяин. – Заменить? Ха! Дружище, да ты не знаешь, о чем говоришь! А чтобы ты не думал, что я умею быть благодарным только на словах… – Он достал из бумажника двадцатидолларовую банкноту.

Никола не поверил своим глазам.

– Сударь… Это двадцать долларов!

– Вот и отлично, бери смелее. Поверь, дружище, ты их заработал! Ха! Еще как заработал, так и знай!

Никола растерялся:

– Видите ли, сударь, вся эта машина стоит намного меньше.

Владелец мастерской без церемоний сунул купюру Николе в карман.

– Это, приятель, тебе так только кажется. Заменить! Скажешь тоже. – Он перешел на доверительный шепот: – Я купил эту штуковину для своей подруги. Отличная вещь, чтобы развлекать гостей на вечеринке. Всегда производит фурор.

– А почему бы вам не купить ей новую?

– О, нет-нет-нет! И речи быть не может! Это ее машина. Видишь, здесь выгравированы инициалы? Если я куплю новую, она тут же заметит подмену!

– Боюсь, я не понимаю.

– Мне что, написать это тебе на бумаге?

– Зачем же писать?

– Она думает, я могу починить все на свете! Сечешь? Говорит, что полюбила меня за это. Что я мужчина, на которого можно положиться, понимаешь? Вот моя жена прекрасно знает, что я не способен починить и половины хлама, который мне приносят. Вещи на выброс! Обломки обломков! – Он похлопал спасенный агрегат по жестяному корпусу. – Будь это вещь моей жены, я бы и не подумал ее чинить.

Хозяин лавки хохотнул и подмигнул Николе.

– Уж поверь мне, мистер, ты заслужил эти деньги! И сдается мне, они тебе очень кстати.

– Боюсь, вы правы. Я очень устал и хотел бы остановиться где-нибудь на ночлег. Да и поесть не помешает.

– А как насчет ванны? – усмехнулся хозяин лавки.

– А уж это первым делом.

– Ну, вот и отлично! Кстати, мне пора закрываться. Сегодня я могу рассчитывать на благосклонность одной дамы. И все благодаря тебе.

Никола с трудом держался на ногах и едва ли понимал, что происходит. Выйдя из мастерской вслед за хозяином, он долго стоял на углу, теребя двадцатидолларовую банкноту. После изматывающего путешествия и неласкового приема, который оказал ему этот шумный город, он за полчаса заработал сумму, составлявшую его месячное жалованье в Париже. Тесла не раз слышал о таких вещах, но не думал, что нечто подобное может приключиться с ним, да еще так скоро. Воистину он попал в страну возможностей.

Должно быть, сами небеса посылали ему знак, что он был прав, когда решил перебраться в Америку, и здесь он непременно добьется успеха. Тесла ощутил прилив энергии. Мощный и свежий. Его хватило, чтобы укрепить дух и прогнать тревогу. Никола чувствовал: на этой земле он недолго будет чужаком.

Переведя дыхание, он втянул голову в плечи и напряг все мускулы. Видения кружили у него перед газами, будто стая ворон. Немного успокоившись, Никола учинил срочную ревизию немногих вещей, о которых можно было с уверенностью сказать, что они настоящие: рекомендательное письмо и двадцать долларов. Краеугольные камни новой жизни.

Первым делом надо было разыскать гостиницу. Теперь Николе шагалось на удивление легко, словно он уже успел отдохнуть. Письма и банкноты должно было хватить, чтобы доказать матери, что она в нем не ошиблась, и опровергнуть предсмертные слова отца о том, что в его сына вселилось зло. Скоро весь мир узнает об удивительных свойствах магнитных полей. Скоро он найдет достойное применение своему удивительному дару, и тот перестанет быть проклятием. Время великих свершений пришло, и места лучше, чем эта удивительная земля, для них не сыскать.

* * *

К девяти утра Никола успел отлично выспаться, побывать в парикмахерской и обзавестись новым костюмом, который, хоть и был дешев, безукоризненно сидел даже на его тощей и долговязой фигуре.

Отправляясь в знаменитую лабораторию «Компании Эдисона» на Южной Пятой улице, что на Нижнем Манхэттене, Тесла втайне надеялся, что ему представится возможность получить аудиенцию у Босса. Но тут судьба совершила очередной немыслимый разворот. Рекомендательное письмо возымело неожиданный эффект, и ошеломленный Никола меньше чем через час обнаружил себя сидящим в глубоком кресле в приемной самого Томаса Алвы Эдисона. Оставалось лишь поражаться тому, как быстро делаются в этой стране дела.

Эдисона сопровождала целая армия любезных и расторопных помощников. Пока Босс читал рекомендательное письмо, свита взирала на него с молчаливым благоговением.

– Ну что ж, мистер Тесла, – начал Эдисон, ознакомившись с рекомендациями. – Я привык доверять суждениям Шарля Бачелора, нашего парижского коллеги. – Он повернулся к своим помощникам. – Вы только послушайте: «Мистер Эдисон, я знаю всего двух по-настоящему великих людей. Один из них вы, а второй, осмелюсь сказать, Никола Тесла».

Обменявшись многозначительными взглядами с верной свитой и картинно вскинув брови, Эдисон обратился к Николе:

– Должен признаться, ваши парижские достижения действительно впечатляют. Вы, несомненно, талантливы, а мне нравится иметь дело с талантливыми людьми. Что же касается премии, обещанной вам французскими коллегами… Видите ли… У моих компаний на континенте автономное управление.

– Автономное? – без всякого выражения повторил Никола.

– А он неплохо говорит по-английски, – заметил Эдисон в сторону, продолжая пристально смотреть на Николу.

Ассистенты заговорили разом, перебивая друг друга.

– Совершенно с вами согласен, – сказал один.

– Почти как американец, – признал второй.

– Сразу видно образованного человека, – отметил третий.

Четвертый отчитался в проделанной работе:

– Я ознакомился с его резюме: он говорит на восьми языках. Окончил политехническое училище. Основы физики, теория электричества… – Заметив в глазах Эдисона беспокойство, поспешно добавил: – Это все в Европе.

Эдисон сочувственно и ободряюще улыбнулся, словно добрая бабушка оробевшему внуку.

– Европейские отделения платят своим сотрудникам сами, – терпеливо объяснял он. – Понимаете? «Компания Эдисона» обещала вам премию. Все правильно, но это была французская компания. Боюсь, вы стали жертвой своеобразного французского юмора. – Приближенные Босса бросали на Теслу любопытные взгляды, ожидая его реакции.

И Тесла не обманул их ожиданий: он рассмеялся.

– Жаль, им никогда не узнать, насколько удалась их шутка! В дороге у меня украли бумажник. Я прибыл сюда с четырьмя центами в кармане.

Последовала непродолжительная пауза… Затем Эдисон и его свита разразились хохотом, чем окончательно смутили Николу.

– Вы слышали, парни?! – воскликнул Эдисон. – Он вовсе не белоручка, его путь к успеху оказался тернистым, как у каждого из нас.

Босс повернулся к Николе.

– Я беру вас на работу. Французы утверждают, что вы придумали, как усовершенствовать мои генераторы. Что ж, они только и делают, что ломаются по всему городу. Если вы сумеете поправить положение, я превращу ваши пять тысяч франков в пятьдесят тысяч долларов. Слышите? Пятьдесят тысяч долларов! Сверх основного жалованья, – пообещал он и, не сдержавшись, добавил: – Я знаю, вы не откажетесь!

Эдисон и его люди снова расхохотались, на этот раз пуще прежнего. Отсмеявшись, Босс жестом велел одному из помощников проводить Николу, заключив на прощание:

– Ступайте за этим парнем, он вам все покажет.

Никола послушно поднялся и двинулся к выходу, но у порога Эдисон снова его окликнул.

– Вот что, мистер Тесла, – проговорил он добродушно. – Воруют все, таковы законы бизнеса. Только маменькины сынки из колледжа раскрывают карты в начале игры.

Никола подождал, не скажет ли Босс еще что-нибудь, машинально ощупал карманы и улыбнулся.

– Мистер Эдисон, я вообще не умею играть в карты.

Свиту Босса сразил очередной приступ хохота, но Никола поднял руку, требуя тишины. Жест получился таким уверенным и властным, что ослушаться никто не посмел.

– Однако нашу беседу едва ли можно назвать переговорами. Вы, несомненно, слишком умны, чтобы не взять меня, а я слишком вас уважаю, чтобы отказаться от работы. Что же касается обещанной парижским отделением премии, будем считать, что я им ее подарил. Все, что ни делается, к лучшему. – Произнеся эти слова, молодой человек вежливо поклонился и вышел.

Эдисон проводил его долгим задумчивым взглядом. От удивления он позабыл, что в кабинете есть кто-то еще. Босс силился понять, кого взял на работу: уникальный талант, на огранку которого не жаль потратить время и силы, или нахального иностранца с непомерным самомнением. Так и не найдя ответа, Эдисон разозлился на самого себя. Довольно этой чепухи. Пора заняться чем-нибудь полезным.

Босс разогнал свиту и сосредоточился на устройстве спирали электрической лампочки, решив, что еще успеет присмотреться к новичку.

И показать ему, как делаются дела.

Глава тринадцатая Вечером того же дня Нью-Йорк

Знакомство Николы с «Компанией Эдисона» завершилось ближе к вечеру. На первое время новичку полагался номер в отеле и небольшой аванс.

Для Теслы этого было более чем достаточно. Еще вчера ему не на что было поесть, а сегодня появились и работа, и крыша над головой, и даже деньги на карманные расходы. Окрыленный, он успел прошагать целый квартал, прежде чем спохватился и напряг мышцы, чтобы чрезмерный восторг не открыл дорогу видениям.

На ходу Никола размышлял, куда направиться. Разумнее всего было вернуться в гостиницу и хорошенько выспаться. Тесла валился с ног от усталости, а рабочий день начинался в семь. Погруженный в раздумья, он сделал большой крюк, запоминая дорогу и заодно глядя по сторонам. Когда Никола вновь повернул на север, все его сомнения рассеялись. Усталость прошла сама собой. Мускулы разогрелись от ходьбы, шаг сделался широким, походка легкой. Долгая прогулка после почти двух недель взаперти была истинным наслаждением. До чего же приятно было снова ощутить под ногами твердую почву!

Дома на Манхэттене были по большей части в пять этажей, как в Европе. Возведенные по европейским образцам, из того же кирпича и гранита, эти здания все равно казались совсем новыми, построенными от силы пару лет назад. Отличия американских копий от континентальных оригиналов были очевидны и в то же время неуловимы, как навязчивый запах. Большинство домов было построено из кирпича, обожженного после рождения Николы. Не старше выглядели и гранитные плиты. Царившая всюду новизна превращала город в декорации модного спектакля.

Заглядевшись, Никола споткнулся о бордюр; боль обожгла ногу и устремилась вверх, разливаясь по всему телу. Слепящая вспышка пронзила мозг, разделив Новый Свет и старую Европу волной энергии. Оставаясь одним целым, они совершенно не походили друг на друга. В мире оживших архитектурных стилей европейские здания и их американские наследники существовали в разных временах и не сливались друг с другом, несмотря на поразительное сходство. Между ними курсировали потоки энергии.

Николе пришло в голову, что его собственные прошлое и будущее, возможно, соединяет такой же поток. При мысли об этом по спине молодого человека пробежала дрожь. Он сильнее напряг мускулы и ускорил шаг. Сгущавшаяся тьма сглаживала очертания материального мира.

Ритм собственных шагов убаюкивал Теслу. Отдавшись во власть видений, он продолжал путь, полагаясь лишь на крошечный просвет сознания, позволявший держаться нужного направления и обходить препятствия.

Никола сторонился прохожих, опасаясь, что кто-нибудь решит вовлечь его в разговор. Стараться понять, о чем толкуют местные обыватели, вникать в их медлительные раздумья, а потом формулировать ответы, да еще так, чтобы не поставить собеседников в глупое положение, после такого трудного путешествия было для него поистине непосильным трудом.

Тесла воображал себя крошечным человечком, что обитает в собственной черепной коробке и смотрит на мир из окон-глазниц. Этот человечек уютно устроился в кресле-качалке, а мысли его парят свободно, не скованные границами реальности. Так он прошагал по северному Манхэттену двадцать кварталов, или милю, или одну целую шестьсот девять тысячных километра.

Ночь вступила в свои права, на небосклон взошел молодой месяц. Реальный мир, на который крошечный Никола взирал из окон-глазниц, утратил яркие краски и четкие очертания. Газовые фонари в одиночку сражались с темнотой. Лишь изредка впереди мелькал фонарь на облучке экипажа или огонь за шторами какого-нибудь полуночника. Светящиеся стеклянные шары на чугунных столбах в пять метров – или пятнадцать футов – высотой попадались на каждом углу. Исходящие от них брызги янтарного света не могли разогнать ночной мрак, их хватало лишь на то, чтобы увлечь за собой путника, указать ему дорогу в самое сердце города.

Очнувшись от грез и взглянув на указатель, Никола узнал, что находится на перекрестке двух широких улиц, 59-й стрит и Пятой авеню. На территории шикарных особняков и соборов с устремленными в небо шпилями. По идеально ровной мостовой могли бы проехать в ряд шесть экипажей. Уличное движение не затихало даже в такой поздний час, но заторы – бич Праги и Парижа – этой части Манхэттена не грозили. По расчетам Теслы, на каждый квартал приходилось приблизительно пять целых три десятых кэба. Экипажи без труда разъезжались на широких улицах. Казалось, город построен для еще не придуманных механических повозок, значительно превосходящих современный транспорт своими размерами.

На углу Тесла повернул на север, и перед ним раскинулся Центральный парк. Сколько раз он читал об этом в книгах, прокладывал маршрут на карте! Как замечательно будет прогуляться по аллеям под проливным дождем! А для того чтобы снимать нервное напряжение при помощи гимнастики, лучше места и придумать нельзя. Разбегавшиеся от входа тропинки манили в глухую чащу. Никола проникся благодарностью к тому, кто сумел сохранить посреди огромного города островок полудикой, почти первозданной природы.

Между тем прогулка непростительно затянулась. От ужина можно было и отказаться, но поспать хоть несколько часов точно не помешало бы. Тесла почти не сомневался в том, что главная беда американских генераторов Эдисона – в настройке и балансе и что починить их ему не составит труда даже с закрытыми глазами, однако на новую работу следовало явиться хорошо отдохнувшим и готовым к любому повороту событий.

Положившись на инстинкт и предоставив телу искать дорогу на ощупь, Никола вернулся в уютное кресло перед окнами-глазницами и, точно гравер, поглощенный работой над эстампом, с головой погрузился в размышления. Как лучше воспользоваться нежданным подарком судьбы, как в точности выполнить все, что потребует мистер Эдисон, как не упустить ни одной из новых возможностей? Нужно во что бы то ни стало доказать великому изобретателю, что он не ошибся, приняв на работу пришельца из Старого Света. Встреча с самим Томасом Эдисоном сулила безвестному европейцу головокружительное будущее. Признание, уважение, процветание, проникновение в узкий круг творцов современной науки. Тех, кто освободит человечество от непосильного труда и жестокой борьбы за существование.

В свете такой перспективы давние страхи рассеивались, будто тени под фонарем, а мрачные пророчества отца казались пустыми предрассудками. Добившись своего, он сможет доказать, что видения – дар, а не проклятие.

Николу наполняло чувство чистого восторга, легкого, летучего, словно гелий. С таким наставником, как Томас Алва Эдисон, его жизнь изменится раз и навсегда. Дело оставалось за малым: сделать так, чтобы Томас Алва Эдисон согласился взять его в ученики.

В гостиницу Тесла вернулся к десяти, в предвкушении завтрашнего дня. Ложиться он пока не собирался: сначала надо было выпустить видения, весь день томившиеся в неволе. Они рвались на свободу.

У Николы давно не было повода для благодарности судьбе. Зато теперь он мог сказать, не покривив душой: его усилия не пропали втуне, тяжкий труд и лишения выпали ему не зря.

Теперь робкая нота его жизни станет полнозвучным аккордом. Сон подождет. Теперь, как никогда, важно ничего не пропустить.

Глава четырнадцатая На следующий день Менло-парк Нью-Джерси

Поутру Томас Эдисон первым делом убедился, что его подчиненные готовы прилежно трудиться и их можно без опасений оставить наедине с приборами до конца рабочего дня. Затем он велел заложить два экипажа для себя и своих ближайших помощников, чтобы поспеть на нью-йоркский паром. Дорога от Менло-парка до манхэттенской лаборатории занимала ровно три часа. Чтобы не терять попусту драгоценное время, Эдисон завел обычай устраивать в пути совещания с ассистентами.

На этот раз им было что обсудить. Босс по очереди выслушивал управляющих, требуя отчета обо всех без исключения ученых и инженерах, бывших под его началом. Эдисон доставал каждого до печенки во имя общей цели. Подчиненные поглядывали на своего хозяина-деревенщину свысока, а он видел их насквозь. По сути, читал их мысли. Они в большинстве своем считали себя куда умнее Босса. Но разве университетские дипломы не давали им права так думать? Они полагали, что авторитет Эдисона держится на деньгах и влиятельных покровителях. И разве это было не так?

Впрочем, от их высокомерия не оставалось и следа, стоило им уяснить, что имя Томаса Алвы Эдисона было известно во всем мире, когда они только пробовали на зуб гранит науки. Все эти мальчики из колледжа изо дня в день таскали в контору корзины с ланчем и трудились от зари до зари за умеренное жалованье – все, за исключением немногих избранных, командовавших ими: малообразованных, неотесанных деревенских тугодумов. Право, трудно не любить страну, в которой такое возможно.

До лаборатории на Южной Пятой улице Эдисон добрался после полудня и первым делом решил проверить, как там новенький. Этот многообещающий молодой сотрудник. Оказалось, что Никола Тесла успел по локоть залезть в недра самой мощной динамо-машины.

Узнав об этом, Эдисон поразился собственной реакции. Новенький сделал, что ему велели, и на первый взгляд не дал руководству никаких причин для раздражения. В том, чтобы начать починку машин именно с этой, несомненно, были свои резоны; генератор в конторе Эдисона должен оставаться исправным, даже если все остальные вышли из строя.

Но несмотря на эти несомненно разумные доводы, при виде Теслы у Босса заныло под ложечкой. Половина компании столпилась вокруг новичка и внимала его импровизированной лекции о «гармоническом балансе силовых волн». Пока Эдисон стоял в сторонке, прислушиваясь к словам новичка, желудок беспокоил его все сильнее. Один вид сотрудников, побросавших свои места посреди рабочего дня, возмущал Босса до глубины души, хотя те все равно не смогли бы сделать ничего путного, пока в лаборатории не работал главный источник питания. Отсутствие электричества еще не повод бить баклуши и слушать не то что болтовню новенького, а даже саму Нагорную проповедь.

Но главное – с этим ничего нельзя было поделать: Тесла в точности исполнял должностные инструкции. Получалось, что Эдисон сам привлек внимание остальных к этому иностранцу, можно сказать, назначил его героем дня.

Все это было неправильно, но Босс ничего не мог тут поделать. Оставить все как есть он тем более не мог. Эдисону сделалось дурно при первом же взгляде на Теслу, но тогда он не обратил на это внимание. «Пренебрег телесной мудростью», – как сказала бы миссис Эдисон. Сама она никогда не пренебрегала подобными вещами.

И когда он только успел сделаться таким размазней?! До сорокалетия осталось три года: рано почивать на лаврах. Благо перед глазами есть замечательный пример: этот парень, Тесла, моложе его на десять лет и впридачу прекрасно образован. Не хуже его самых толковых управляющих, а то и лучше.

Другими словами, идеальный кандидат на то, чтобы свергнуть Эдисона с престола, побить Чародея из Менло-парка в его коронной игре. Таков закон Судьбы, но Босс не собирался ему подчиняться, по крайней мере не сейчас, когда рукой подать до главной цели: озарить всю страну, а потом и весь мир сиянием Эдисонова электричества.

– О, мистер Эдисон! Как хорошо, что вы пришли! Я как раз говорил леди и джентльменам о значении гармонического баланса силовых волн.

Эдисон поднимался по ступенькам.

– Отлично. Продолжайте. Нас всем есть чем заняться.

Не удостоив взглядом своих приближенных, босс вошел в подъезд и закрыл за собой дверь.

У Томаса Эдисона есть рычаг, чтобы покорить мир. Ни один маменькин сынок из частного пансиона его не отнимет. Пусть не обольщается.

Едва мистер Эдисон скрылся за дверью, сердце Николы заныло от безотчетного страха.

Что случилось?! Что он сделал не так? Работа спорилась. Остальным было интересно. Почему же Босс прошел мимо с рассерженным видом, даже не взглянув на него?

Впрочем, может, это не так уж плохо. Может, это означает, что Босс уже начал доверять новичку. А если нет – если он в действительности недоволен, – чем, во имя господа, Никола успел его разозлить, не проработав и дня?

Другие работники терпеливо ждали продолжения лекции. Поведение Эдисона их, по всей вероятности, нисколько не смутило. Тесле сделалось еще страшнее. А вдруг их молчание продиктовано обычной вежливостью? Что, если так они давали понять, что ему самому неплохо бы помолчать?

Нечто подобное Никола ощутил после разговора с герром доктором, когда понял, как жестоко поступал с другими студентами, выставляя их дураками. Вдруг сейчас происходит то же самое? Не это ли разозлило мистера Эдисона?

Остальные хранили деликатное молчание. Тесла не мог с уверенностью сказать, сколько длилась эта сцена. Секунды две-три? Никола зажмурился, до отказа напряг мышцы, распрямился, глубоко вздохнул и повернулся к новым сослуживцам.

– Ну ладно. У меня, как видите, еще очень много работы, – объявил он и добавил, немного подумав: – У вас, я уверен, тоже. – Сопроводив свои слова учтивым кивком, Тесла вернулся к сломанному динамо.

Деликатные, но безучастные коллеги тотчас разошлись по своим делам, нисколько не задетые таким обращением. Лишь парочка молодых лаборантов обнаружила что-то вроде человеческих чувств. Они задержались во дворе покурить, пока главный генератор отключен, и, расположившись за спиной у Николы, посмеивались над его рвением.

Теслу вновь охватил ужас. Выходит, он умудрился в первый же день настроить против себя всю контору. Не хватало еще, чтобы мистер Эдисон в нем разочаровался. Нет, такого позора он не перенесет! Надо работать, не жалея себя, надо любой ценой доказать Боссу, что тот в нем не ошибся.

И Никола погрузился в работу. Ремонт генератора оказался задачей не столько сложной, сколько трудоемкой, и грозил занять немало времени. Украдкой вздохнув, Никола вернулся к тому, что проделывал сотни раз, в разных странах и на разных континентах: к починке гигантской динамо-машины. Пока ходячий автомат сосредоточенно работал, его крошечная копия продолжала взирать на мир из окон глазниц. Маленький человечек покачивался в кресле, отпустив душу в свободный полет.

Особый статус Теслы – новичок, к тому же иностранец, которого взяли по личному распоряжению Босса, – заинтриговал и расположил к нему прочих клерков. Никола подозревал, что его замкнутость и сдержанность, не говоря уж о странных манерах и скованных движениях, должны отпугивать людей, особенно американцев, но вскоре оказалось, что новые коллеги вполне готовы мириться и не с такими странностями.

Тесла справился с первым заданием без особого труда, если не считать того, что во время редких и непродолжительных встреч с Эдисоном маленькому человечку приходилось покидать кресло и возвращаться в собственное тело, чтобы проявить должную почтительность к работодателю.

Шли недели. Никола не брался оценивать свою работу на новом месте, однако ему, по крайней мере, удалось ни разу не прогневать мистера Эдисона. Не так уж мало, если учесть, как легко Босс выходил из себя. Сам Эдисон между тем оставался для Теслы загадкой.

Пока крошечный человечек в голове у Николы размышлял и грезил, тело его автоматически передвигалось по городу, ремонтируя генераторы всюду, где в том появлялась необходимость. Опираясь на парижский опыт, молодой человек старался не только чинить машины, но и совершенствовать их. Работа над динамо занимала от нескольких часов до нескольких дней, и мастерство Николы росло с невиданной быстротой. Он спал по три часа в сутки и вместо зарядки каждое утро купался в Ист-Ривер.

Чтобы сохранить добрые отношения с коллегами, Тесла старался общаться с ними как можно меньше. Подобная тактика приносила плоды, хоть со стороны и могло казаться, что он с ними невежлив.

Зато в мире видений творилось нечто весьма интересное: Никола был поглощен проблемой взаимоотношений энергии и материи. В чем заключается их главное различие, не считая плотности? Тесла неустанно искал ответы: если материя и энергия в сущности одно и то же, можно ли перемещать последнюю из одного места в другое без проводов? Если они во всем сходны, как использовать это сходство? Каждый ответ порождал все новые вопросы.

Но даже лихорадочные поиски истины не могли отвлечь Теслу от мыслей о Карине. Призрак оставался тайной, непознаваемой, лежащей за гранью разума. Никола не знал, когда она появится вновь.

* * *

Эдисон припаивал контакт очередной электрической лампочки и обжегся о раскаленный паяльник. Один из его приближенных – Хокинс, или Хоутон, или Харпер, или как там его, – застал Босса сосредоточенно сосущим палец.

– Прошу прощения, сэр… Сэр?

Эдисон искоса взглянул на управляющего:

– Что там еще?

– Ох. Тесла, сэр. Он только что наладил последнее динамо. Всего их двадцать четыре. Если коротко, он убрал длинноволновые поля и заменил их коротковолновыми. Они значительно эффективнее.

– М-м-м, неплохо… Этот Тесла оказался чертовски полезным приобретением.

– В точности так, сэр.

– И?

– Ох. На двух последних динамо он установил систему автоматического контроля. Сказал: просто так, посмотреть, что получится. Эта система нужна, чтобы провода не перегревались. И она действует! Честное слово, я сам видел.

Эдисон был занят. Любой дурак заметил бы, как сильно он занят. Ему во что бы то ни стало нужно было довести до ума новый цоколь.

– Что ж, очень хорошо. Тесла способный парень.

– Но ведь это было последнее динамо, сэр. – Голос управляющего слегка дрогнул. – Он… э-э-э… уже просил премию?

Хокинс, вот как его звать. Точно, Хокинс. Эдисон наконец удостоил своего первого помощника прямым и пристальным взглядом.

– Я все понимаю, Хокинс. Не хуже вас, осмелюсь сказать.

– Конечно, сэр! Я только хотел спросить…

– Пришли его ко мне! – Эдисон опять взялся за паяльник. – Хотя, это, наверное, лучше сделать завтра. Вели ему зайти утром.

Хокинс кивнул и направился к дверям, но вдруг резко развернулся и шагнул к Боссу, словно хотел схватить его, хорошенько встряхнуть и заставить выслушать. Босс вскользь глянул на него, мельком отметив про себя, что паренек чересчур осмелел.

Замешательство длилось не больше нескольких секунд, но Хокинсу этого хватило, чтобы принять единственно верное решение. Первый помощник Босса тихонько вышел из кабинета.

Глава пятнадцатая Несколько недель спустя Нью-Йорк

В то утро Николу ждали хорошие новости. Впервые за много дней у него появилась веская причина возвратиться из мира видений на грешную землю: аудиенция у Босса.

Разумеется, никто не ожидал, что Тесла справится с ремонтом генераторов так быстро. Все эти долгие, наполненные рутиной дни он ждал, когда мистер Эдисон его позовет. Эта встреча должна была означать, что его признали и приняли.

Полночь застала Николу на прогулке по Бэттери-парку. Подошвы тяжелых ботинок звучно шаркали по промерзшей мостовой. Тесла неимоверно устал за день, но весть о предстоящей аудиенции привела его в такое возбуждение, что сон как рукой сняло. Чтобы немного успокоиться, он решил предпринять позднюю вылазку в город.

Никола не только выполнил все поручения Босса, он сделал гораздо больше и уж точно заслужил обещанную премию. Пятьдесят тысяч долларов! Теперь он сможет забрать к себе мать, а если она откажется перебираться в Америку, обеспечить ей безбедную жизнь в ее доме. Несмотря на поздний час и мартовский морозец, Тесла ощущал живительное тепло, исходящее от этой благословенной земли. В Париже он определенно не был так счастлив.

Пронизывающий ветер нагнал рябь на черную воду залива и заставил Николу поежиться. Морской бриз и морозный воздух бодрили, по пустым ночным улицам шагалось удивительно легко.

Почти в каждом квартале имелась своя турбина, дававшая свет какой-нибудь конторе или паре-тройке жилых домов. Многие из них в свое время побывали в руках Теслы. Слабых генераторов постоянного тока едва хватало, чтобы передать электричество на милю или зажечь одну лампочку. Тем, кто жил вдали от электрических станций, приходилось довольствоваться светом куда более тусклым, чем счастливчикам, которых угораздило поселиться поблизости от источников энергии.

Впервые за полгода вырвавшись из плена видений, Никола наконец увидел, как нелепы и уродливы устаревшие генераторы. В их мерном жужжании, словно в расстроенных музыкальных инструментах, явственно слышалась фальшь.

Тесла подумал, что теперь, когда ему удалось завоевать доверие Эдисона, надо постараться убедить его в преимуществе переменного тока, способного приводить в действие механизм любой мощности без посредничества турбин.

Но как это сделать? Как убедить Босса перевести генераторы на «несуществующий» переменный ток, не переходя границ и не нарушая субординации? Математические формулы здесь бесполезны; все знали, что Эдисон ставит здравый смысл несравнимо выше академических знаний. Как найти общий язык с человеком, который при каждом удобном случае подчеркивает свое простонародное происхождение и превыше всего ценит абстрактный и таинственный «здравый смысл», зачастую гарантирующий его правоту практически в любом споре?