Текст книги "Муфта, Полботинка и Моховая Борода (Книга 4)"
Автор книги: Эно Рауд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Муфта сбросил с машины ветки и поспешно сел за руль.
– Поехали, Воротник!
Воротник завилял хвостом, соглашаясь с хозяином, и Муфта завёл мотор. Машина потихоньку тронулась с места. Муфте приходилось сдерживать себя, чтобы не слишком сильно жать на газ. Не торопиться! Ехать надо медленно и разумно! Если он будет торопиться, то не сможет внимательно смотреть по сторонам, в спешке он может запросто проскочить мимо Полботинка и Моховой Бороды, даже не заметив их.
Муфта то и дело останавливал машину, давал длинные гудки, а потом внимательно прислушивался. Тишина. Всё время тишина. Но Муфта не унывал. Автомобильный сигнал слышен дальше, чем крик, думал он. Вполне возможно, что друзья слышат его сигнал, а он их голосов не слышит. Надо набраться терпения. И главное – не торопиться!
Он продолжал путь.
Только бы на автомобильный сигнал не прибежали краеведы! Да что это за краеведы, если они его, Муфту, приняли за волчьего питомца! Прямо смешно! У этих краеведов, должно быть, здорово развито воображение. Неужели воображение может настолько ослепить человека, что он начинает видеть лишь то, что ему непременно хочется увидеть? Может, так оно и есть. Но он, Муфта, просто горит желанием встретить Моховую Бороду и Полботинка, но не видит ничего, кроме убегающей вдаль пустынной тропы. Если воображение действительно может творить чудеса, то пусть за следующим поворотом дороги покажется хоть один из его дорогих друзей. И даже если он будет знать, что это чистейшая игра воображения, всё-таки он страшно обрадуется.
Но вот машина подъехала к повороту. Муфта сбавил скорость. Ведь повороты всегда опасны, даже если ехать медленно, потому что никогда нельзя знать наперёд, что там, за поворотом. Ну вот. Поворот благополучно завершён.
И вдруг скрипнули тормоза.
Муфта побледнел. Руки судорожно сжали руль. Он был потрясён силой своего воображения.
До чего же правдоподобная картина!
Впереди, шагах в десяти от него, на дороге стоял Моховая Борода. Стоял как живой. Как на самом деле. Совсем как настоящий Моховая Борода.
Муфта сидел за рулём не шевелясь и ни на секунду не отрывал взгляда от Моховой Бороды. Ну точно он! Кто бы мог подумать, что воображение обладает такой силой! Это же просто сверхъестественное явление!
Моховая Борода улыбался радостно и в то же время как-то печально.
Муфта уже совсем оправился от первоначального испуга и улыбнулся Моховой Бороде. В его улыбке тоже светились и радость и печаль. Он был рад, что может смотреть в лицо друга.
И он был опечален потому, что боялся, вдруг этот воображаемый образ сейчас исчезнет.
А может быть, ему удастся настолько напрячь своё воображение, что Моховая Борода так и будет стоять у него перед глазами? Может быть, сила мысли в состоянии превратить видение в реальность? Если бы Моховая Борода подошёл... Подошёл бы и сел в машину... Заговорил бы с ним... Если бы он, Муфта, этого очень-очень захотел, может быть, это оказалось бы возможным?
Едва Муфта успел об этом подумать, как Моховая Борода начал приближаться к машине.
Муфта ликовал. Сила мысли помогла. О, милый Моховая Борода! О, дорогой друг!
Моховая Борода подошёл к машине. Он поднял руку. И дверца машины отворилась.
Дверца отворилась! Муфта был в полном замешательстве. Разве воображаемый образ в состоянии открыть автомобильную дверь? Пожалуй, нет. Воображаемый образ просто проник бы сквозь закрытую дверь. Но ведь дверь-то была распахнута, и Моховая Борода залез в машину.
– Наконец-то, – сказал Моховая Борода. – А я уже было потерял всякую надежду!
– Я тоже, – сказал Муфта.
– Это была хорошая мысль – посигналить, – продолжал Моховая Борода. Иначе едва ли нам удалось бы встретиться.
Муфта молчал. Теперь наконец он понял, что перед ним не кто иной, как самый настоящий Моховая Борода. Это был не воображаемый образ, а подлинный Моховая Борода, из плоти и крови. Но он убедился в этом окончательно, лишь когда крепко обнял друга.
– Бедный Муфта, – сказал Моховая Борода, поглаживая изодранную муфту Муфты. – Ты столько пережил.
– Теперь уже ничего, – скромно сказал Муфта. – А где Полботинка?
Моховая Борода уклонился от ответа.
– Может, поедем дальше? – тихо сказал он. Но Муфта встревожился.
– Разве вы с Полботинком не были вместе? – спросил он. – Может быть, с ним что-то случилось?
– Сначала были вместе, – пробормотал Моховая Борода. – А потом...
Он был просто не в состоянии сказать Муфте правду. Не мог же он так прямо заявить, что Полботинка считает Муфту волчьим приёмышем и поэтому решил их покинуть. Для бедного Муфты это стало бы слишком большим ударом.
– А потом? – взволнованно спросил Муфта.
– Потом мы расстались.
В голосе Моховой Бороды звучали какие-то чужие нотки, и это насторожило Муфту. Его волнение не уменьшилось, а, скорее, возросло.
– Почему вы расстались?
– Потому, что...
Моховая Борода не мог найти слов.
– Ну, прошу тебя! – воскликнул Муфта. – Не скрывай от меня ничего. Моё сердце чует недоброе, а неизвестность просто сводит с ума.
– Во всяком случае, когда мы расстались, Полботинка был жив и здоров, пытался Моховая Борода успокоить Муфту. Моховая Борода был в замешательстве.
– Давай поедем дальше, – беспомощно сказал он. – Это сложная история, в которой я и сам толком не разобрался.
Муфта дал газ, но на душе у него было по-прежнему тяжело. Как это возможно, что Моховая Борода и Полботинка расстались, но по-настоящему сами этого не понимают? Здесь что-то не так.
Спустя некоторое время Муфта снова начал сигналить.
– Пожалуй, нет смысла гудеть, – сказал Моховая Борода. – Я не думаю, что Полботинка где-то поблизости.
– Но где же он? – упавшим голосом спросил Муфта. – Куда он пошёл? Что случилось? Я же чувствую, ты от меня что-то скрываешь!
Моховая Борода вздохнул. Теперь наконец он понял, что нельзя так мучить Муфту. Неизвестность и впрямь может быть тяжелее, чем самая горькая правда.
И он сказал:
– Полботинка один отправился к морю. Он ушёл от нас.
– Как? – воскликнул Муфта.
Он вдруг совсем потерял самообладание. В растерянности он выпустил руль из рук. До конца выжал газ.
– Что ты сказал?! – снова крикнул он.
И тут случилось нечто ужасное. Машина, как взбесившийся зверь, на полном ходу соскочила с дороги. Мотор ревел. Трещали кусты. Всё содрогалось и вертелось.
И вдруг – остановка. Накрепко заклиненная между двумя деревьями, машина стала как вкопанная.
– Извини, пожалуйста, – тихо сказал Муфта.
Как это ни странно, испуг вернул ему душевное равновесие.
– Извини, пожалуйста, – повторил Муфта. – Но то, что ты сейчас сказал...
Моховая Борода прервал его:
– Не надо ничего объяснять. Я понимаю.
– Придётся дать задний ход, – сказал Муфта.
По счастливой случайности, мотор уцелел. Муфта дал задний ход. Однако что ты сделаешь! – машина и не думала трогаться с места. Колёса завертелись на одном месте – и всё тут. Муфта попытался ехать вперёд. Та же история. Было ясно, что просто мотором их с места не сдвинуть.
– Я пойду подтолкну, – сказал Моховая Борода. Муфта был здорово озабочен.
– Пожалуй, без этого не обойтись. – кивнул он. Но, едва взглянув на дверь, Моховая Борода понял, что передние двери открыть невозможно! Обе двери снаружи были зажаты стволами деревьев.
Но всё-таки, к счастью, оставался ещё один выход. Моховая Борода бросился к задней двери. Нажал на ручку. Но и эта дверь не открывалась. По-видимому, фургон, когда он вылетел с дороги, так сильно тряхнуло, что дверной замок испортился. Моховая Борода упёрся плечом в дверь. Надавил изо всех сил. Никакого результата.
– Попробуй опустить одно из окон, – посоветовал Муфта. Моховая Борода попробовал. И опять напрасно! Стенки машины возле окон были настолько помяты, что ручки, с помощью которых можно опускать оконные стёкла, вообще невозможно было повернуть.
– Давай разобьём ветровое стекло, – предложил Моховая Борода. Муфта покачал головой.
– Это нам не удастся, – сказал он. – Все окна сделаны из небьющегося стекла. Но, к счастью, у нас имеется добротное сверло, вот мы с тобой и высверлимся через железные стены машины.
Он тут же принялся искать сверло в ящике с инструментом, но некоторое время спустя крикнул:
– Исчезло! Пропало!
И тут Моховая Борода вспомнил:
– Ведь этим сверлом Полботинка высверливал в бидоне дырки, когда мастерил себе латы, – сказал он. – Чтобы защититься от волков.
Муфта вспомнил о сверле, о которое он ушиб ногу. Ясно. Полботинка забыл сверло в траве, всё объясняется очень просто. И тут Муфта посмотрел туда, где обычно стоял бидон с запасом воды. Бидона не было. Из этого бидона Полботинка сделал себе жестяные латы...
– Итак: сверла у нас нет, – мрачно сказал Муфта. – И к тому же у нас нет ни капли воды.
Теперь им обоим стала ясна вся серьёзность положения. Не оставалось ничего другого, как ждать и надеяться, что какой-нибудь случайный путник вдруг набредёт на них. Давать время от времени сигнал – вот всё, что они могли теперь предпринять для своего спасения.
Они посмотрели друг на друга. Какая беда! Какое ужасное несчастье!
Смерть стучится в окно
– У меня в горле совсем пересохло, – пожаловался Муфта. – А воды ни капельки.
Моховая Борода сказал:
– Моя борода без воды стала настолько ломкой, что, того и гляди, отвалится.
К тому же с голоду они так опустошили эту высохшую бороду, что в ней осталось всего четыре брусничинки. Моховая Борода выбрал две ягодки и одну дал Муфте.
– Осталось ещё две, – сказал он. – Каждому по одной. Они лежали рядышком на Муфтиной кровати, уже потеряв счёт времени. С каждым часом их самочувствие становилось всё хуже и хуже. Они совсем ослабели. Даже разговаривать было трудно, но всё-таки время от времени они пытались заговорить.
– Образно говоря, старуха с косой скоро постучится в окно, – вздохнул Моховая Борода.
– Пожалуй, что так, – согласился Муфта. – Сначала из вежливости постучится, а потом зайдёт без разрешения. Уж для неё-то автомобильная дверь не преграда, она пройдёт хоть сквозь неразбитое стекло.
Какое-то время они лежали молча. Им ничего больше не оставалось, как лежать и ждать роковой минуты, когда смерть придёт и расправится с ними.
Все попытки выбраться из фургона оказались напрасными. Ни одним из находившихся в машине инструментов им не удалось разобрать двери, а небьющиеся окна не разбивались даже ударами обуха топора. Муфта несколько раз дал сигнал, но, как видно, тревожных звуков гудка никто не услышал.
– Интересно, где нас похоронят? – снова заговорил Муфта.
– Я хотел бы, чтобы моя могила была в лесу, – сказал Моховая Борода. – И ещё хотелось бы, чтобы на могиле рос олений мох. Это самый прекрасный памятник, какого только можно пожелать.
– Правда? – удивился Муфта.
– Он стал бы выражением непрерывного круговорота, происходящего в природе, – продолжал Моховая Борода. – Ты только представь себе: борода сгниёт, но, превращаясь в землю, будет питать новый, растущий мох. И быть может, настанет день, когда кто-то заварит этот мох как чай и избавится от кашля.
– А меня можно бы похоронить вместе с машиной, – сказал Муфта. – Тогда и гроба не надо. А на могиле написать: "Здесь в вечном одиночестве покоится Муфта".
Стоило Муфте упомянуть об одиночестве, как ему стало ужасно жаль себя и в уголках глаз набежали две крупные слезы.
Моховая Борода испуганно воскликнул:
– Нельзя, чтобы слезы пропадали впустую! Ведь ты расходуешь воду!
Муфта подождал, пока слезы скатятся по щекам, и попытался поймать их языком.
– Самое страшное в смерти – это одиночество, – сказал он.
– Быть может, нас вовсе не найдут, – сказал Моховая Борода. – Тогда нас и не похоронят. Тогда мы оба будем здесь спать вечным сном и из твоего одиночества ничего не получится.
Муфта понял, что Моховая Борода старается обернуть его грусть в шутку, но ему сейчас было вовсе не до шуток. Он обиженно сел.
Воротник подошёл к Муфте и положил голову ему на колени.
– Бедный Воротничок, – сказал Муфта, поглаживая собаку. – Ты связал свою судьбу с моей и видишь, что из этого вышло. По моей вине и тебе грозит смерть.
Муфту вдруг охватило мучительное раскаяние. Воротник ему доверился, понадеялся на него. А он... Ведь он несёт ответственность и за жизнь этой собаки!
Едва лишь Муфта подумал об ответственности, как почувствовал прилив свежих сил. Всё-таки нельзя добровольно поддаваться смерти! Он встал с кровати и сел за руль.
Ту-ту-ту... туу-туу-туу... ту-ту-ту.
Муфта давал сигнал бедствия. Три коротких, три длинных, и ещё три коротких.
И снова:
Ту-ту-ту... туу-туу-туу... ту-ту-ту.
Но и на этот раз никто не отозвался, и вскоре Муфта опять впал в уныние. Неужели и впрямь ему придётся оставить этот мир в расцвете лет, в расцвете сил и способностей?
Мысли Муфты невольно обратились к прошлому, и он внутренним взором увидел себя маленьким Муфтой-ребёнком, сидящим на коленях седомуфтой муфты-бабушки. Ах, да... Точно так он выглядел на одной старой фотографии! Муфта уже давно не листал своего старого альбома, и теперь ему вдруг очень захотелось посмотреть его. Он вернулся к кровати, приподнял край матраца и вытащил из-под него большой альбом в яркой обложке.
– Хочешь, Воротничок, взглянуть на мои карточки? Собака, тронутая вниманием хозяина, завиляла хвостом. Муфта сел за стол, а Воротник прыгнул к нему на колени.
– Ну вот, смотри, – сказал Муфта, открывая альбом. – Это семейная фотография. Вот мои мать и отец, дедушка и бабушка и ещё один дедушка и ещё одна бабушка. У всех нарядные муфты. А этот крошечный цыплёнок на руках у мамы – я сам. Эта фотография сделана вскоре после моего рождения.
Воротник удовлетворённо тявкнул.
– Я здесь довольно хорошенький, не правда ли? – сказал Муфта. – У меня ещё и волос-то на голове почти нет, а муфта на мне не меховая, а из мягкой фланели.
Моховая Борода кашлянул.
– А мне можно посмотреть твои детские фотографии? – приподняв голову с подушки, с любопытством спросил Моховая Борода.
– Пожалуйста, – ответил Муфта, но в его голосе явно звучала недавняя обида. – Я ведь не запрещаю. Но и не навязываюсь. Во всяком случае, тебе не стоит беспокоиться, если это просто из вежливости.
– Ну что ты, – дружелюбно пробормотал Моховая Борода. – Твои фотографии меня очень интересуют.
Он встал, подошёл к столу и из-за плеча Муфты принялся смотреть альбом.
Муфта тем временем перевернул страницу.
– А здесь я в детской коляске, – пояснил он. – А тот, кто везёт коляску, мой дедушка. По рассказам, он часто со мной гулял, потому что из всей семьи у него было больше всего свободного времени. И во время прогулок он всегда читал мне стихи.
– Значит, вот откуда у тебя и поэтический дар! – воскликнул Моховая Борода. – Раз ты уже в раннем детстве слушал стихи, то стихотворные рифмы, образно выражаясь, у тебя в крови!
– Возможно, что и так, – не стал спорить Муфта. – Я как-то об этом не думал.
Некоторое время они молча рассматривали фотографии.
– А это тот же дедушка в молодости, – говорил Муфта, продолжая перелистывать альбом. – Это свадебная фотография дедушки и бабушки. Дедушка сидит, а бабушка стоит, ласково положив руку на его плечо.
– Какая милая фотография, – растроганно сказал Моховая Борода. – И какая красивая белоснежная муфта на твоей бабушке!
– Это свадебная муфта, – улыбаясь, объяснял Муфта. – Сшита из шкуры белого медведя.
Он опять перевернул страницу.
– Здесь я уже немного постарше. Мы с отцом на рыбалке... А это новогодняя фотография. Вся счастливая семья сидит у новогодней ёлки.
– Какое милое семейство! – тихо сказал Моховая Борода. И вдруг добавил почти крича: – Ах, дорогой мой Муфта! Почему ты достал этот альбом только теперь! Почему ты никогда не показывал его Полботинку!
Муфта поднял голову и в недоумении уставился на Моховую Бороду.
– Полботинку? – повторил он. – Просто не было случая. Но почему эти фотографии так тебя взволновали? В них ведь нет ничего особенного.
– Ты думаешь, что нет?
Моховая Борода взволнованно ходил взад и вперёд. Но вдруг остановился и выпалил:
– Если бы Полботинка увидел эти фотографии, то он никогда не стал бы считать тебя волчьим приёмышем!
– Волчьим приёмышем? – удивился Муфта. – Волчьим приёмышем меня считали краеведы. А Полботинка...
Моховая Борода тяжело вздохнул и сказал, присаживаясь на край кровати:
– И он тоже.
Альбом задрожал в руках Муфты и с грохотом упал на пол.
– Я не хотел тебе об этом говорить, – угрюмо продолжал Моховая Борода. Но теперь, когда я увидел твои семейные фотографии, эти слова вырвались у меня сами собой. Да, и Полботинка тоже... Он слышал рассуждения краеведов. И вбил себе в голову, что ты вырос среди волков, что с тобой...
Моховая Борода замолчал. Не слишком ли он далеко зашёл?
– Что со мной? – тихо спросил Муфта. – Что со мной опасно водиться? Не так ли?
– Примерно так, – ещё тяжелее вздохнул Моховая Борода. – Перед лицом смерти я не стану ничего скрывать. Примерно так он и сказал.
– Потому и ушёл?
– Потому и ушёл.
Воцарилась тяжёлая тишина. Даже Воротник понял, что случилось что-то плохое, и ласково лизнул Муфту в лицо. А Муфта чувствовал, что его силы вновь убывают. Он уже был не в состоянии нести ответственность за Воротника, да и вообще за что бы то ни было. Он был для этого слишком расстроен. Альбом с фотографиями всё ещё валялся на полу. Муфта опустился на кровать и спрятал голову в подушку.
Моховая Борода тоже почувствовал, как у него слабеют руки и ноги. Голод и жажда мучили его по-прежнему, но теперь к этому добавились душевные муки. Правильно ли он поступил, рассказав обо всём Муфте? Быть может, он всё-таки должен был промолчать? Но ведь правда сорвалась с его губ невольно. Перед лицом смерти... Не должен ли он был даже перед её лицом скрыть от Муфты правду?
Моховая Борода не находил ответа. Но так или иначе, он уже сказал правду, и теперь ничего нельзя поправить. Он подошёл и лёг рядом с Муфтой. Муфта тихонько всхлипывал, и, когда Моховая Борода услышал эти всхлипывания, сердце у него сжалось от жалости. Он собрал из бороды последние ягодки и протянул Муфте.
– Возьми, пожалуйста.
Больше ему нечего было предложить несчастному другу. И в бороде уже не осталось ни одной ягоды.
– Спасибо, – сказал Муфта и, продолжая всхлипывать, сунул ягоды в рот.
Моховая Борода лежал и думал: сколько же ещё? Сколько ещё может так продолжаться?
И вдруг:
Тук-тук-тук!..
Муфта перестал всхлипывать.
И снова:
Тук-тук-тук!..
"Вот наконец и смерть явилась, – подумал Моховая Борода. – Стучится в окно. Сейчас войдёт..."
Он закрыл глаза и стал напряжённо ждать. Полботинка сбивается с пути.
Когда Полботинка попрощался с Моховой Бородой и ушёл от палатки краеведов, он был полон решимости начать новую, самостоятельную жизнь.
"В конце концов, я всё-таки личность, – думал он. – Почему я должен вечно плестись у кого-то в хвосте? Я и один прекрасно проживу, и уж во всяком случае лучше, чем вместе с так называемыми накситраллями".
– Полботинка! – донёсся до него призывный крик Моховой Бороды. Но ожесточённый Полботинка не отозвался и, не замедляя шага, пошёл дальше.
Если Моховая Борода во что бы то ни стало хочет провести свою жизнь с волчьим приёмышем, пожалуйста, он вмешиваться не станет. Ведь у Моховой Бороды вообще очень странные вкусы. Он любит общаться с гадюками, с волчьими выкормышами и так далее. А он, Полботинка, не имеет никакого желания связываться с подобным обществом. Он выбрал другой, самостоятельный путь.
– Полботинка! – снова позвал Моховая Борода.
Но Полботинка не ответил. Он сделал выбор. Благодаря краеведам у него открылись глаза, благодаря им он увидел Муфту насквозь. Волчий приёмыш, вот именно. Уж краеведы-то разбираются в этих делах. Теперь, задним числом, Полботинку казалось даже странным, что он сразу не догадался о Муфтином происхождении. Ещё неизвестно, из чего сделана его муфта...
Нет и ещё раз нет, думал Полботинка. Ему, Полботинку, Муфта не нужен. Ни Муфта, ни Моховая Борода. Он и один проживёт. Ведь он не Муфта, чтобы от одиночества проливать слезы. Кто знает, откуда у Муфты это чувство одиночества? Наверное, оттуда же... Из волчьего логова. Наверное, это так называемое чувство стаи у него в крови, уж не иначе. Когда тебя подгоняет такое чувство, то, конечно, не захочешь жить самостоятельно.
До сих пор Полботинка шёл наугад. Но теперь он остановился, чтобы поточнее определить направление. В какой стороне море? По-видимому, впереди. Именно к морю он и направился. Купит пару бутылок хорошего шипучего лимонада, зароется в песок и время от времени станет отхлёбывать глоточек, в крайнем случае два. Великолепно. Лимонад шипит, море шумит. Настоящий отдых. Такой отдых он давно уже заслужил. Солнце, воздух, песок, вода и лимонад! Что ещё можно пожелать?
Полботинка продолжал путь.
Пустой желудок всё время давал о себе знать. На море можно, конечно, и рыбку половить. Совсем не плохо будет отведать жареной рыбки. Так-то так, но до моря, видимо, ещё далековато, а в лесу рыба не клюёт. В лесу приходится довольствоваться дарами леса.
Подумав об этом, Полботинка взглянул на землю, чтобы поискать лесные дары, и тут же вскрикнул. Гадюка! Ядовитая змея извивалась прямо у его ног. Ещё немного – и он наступил бы на неё. Всего один шаг, и тогда... И тогда змея несомненно ужалила бы его босые ноги. И что бы с ним после этого стало? Один-одинёшенек в лесу, ужаленный змеей! Ужас!
"Надо немного перевести дух", – подумал Полботинка. От пережитого испуга у него ослабели ноги и сильно колотилось сердце. Он оглянулся по сторонам и неподалёку, среди разросшейся травы, увидел хороший гладкий пень. Прекрасно. На этом пне он и посидит, соберётся с силами, обдумает дальнейшее направление.
Но, подойдя к пню, Полботинка едва сдержал крик. Снова гадюка! Свернулась кольцом на пне, греется на солнце. Полботинка охватила дрожь. Почему именно ему, Полботинку, всё время попадаются змеи? Пусть бы они искали Моховую Бороду. Ведь Моховая Борода их лучший друг– Кто знает, что он теперь делает? Нашёл ли уже Муфту? Однако какое ему, Полботинку, до этого дело? У него теперь свои заботы.
Полботинку расхотелось отдыхать. Гадюки на каждом шагу, какой уж тут отдых? А есть всё-таки хочется.
Он пошёл дальше и вдруг заметил, что земля под ногами словно бы колеблется. "Похоже, я совсем изнурён от голода, – подумал он. – Наверное, голова кружится. Надо немедленно что-нибудь съесть..."
И как по заказу, Полботинка увидел впереди аппетитные переспелые ягоды. Он таких раньше никогда не встречал. Какое счастье, что птицы ещё не успели их склевать. Похожи на ежевику, только жёлтые. Он наклонился и попробовал одну ягодку. Она таяла во рту, как мёд. Ура! Голодать не придётся!
Он ел и ел. Здорово! Он просто утопал в блаженстве. И с каждой съеденной ягодой настроение всё улучшалось и улучшалось. Что за ягоды! До чего сладкие, сочные! Какое удовольствие! Как жаль, что Моховая Борода и Муфта не могут отведать таких ягод. Что, если набрать их для Моховой Бороды и Муфты?
Но ведь он бросил Моховую Бороду и Муфту! Неужели это и в самом деле возможно? Как смог он выкинуть такой нелепый номер? Какая чушь!
Полботинка утолил голод. Ну, а дальше что? Немного подумав, он свернул из лопуха большой кулёк и стал собирать в него ягоды. Небольшой запас всегда пригодится.
Так, значит, Муфта – возможно, волчий приёмыш? Ну и что из этого? Будь Муфта чей угодно приёмыш, главное, что он – Муфта. А в том, что Муфта – это Муфта, никаких сомнений быть не может. Кстати, и сам Полботинка никогда не был воспитанником ангелов. Как раз наоборот. Стрелял из рогатки куда попало. А если хорошенько подумать, если уж по чистой правде, то из Муфты, из этого волчьего приёмыша, получился куда более добрый парень, чем из него самого.
И тут у Полботинка созрело решение: он должен как можно скорее разыскать Муфту и Моховую Бороду.
Волчий приёмыш?! Да разве такая мелочь может кого-нибудь смутить? Да ничуточки! Все они накситралли, все трое, у каждого свои странности и свои особенности.
Кулёчек наполнился до краёв. Этими замечательными ягодами надо непременно угостить и Муфту, и Моховую Бороду. Надо только постараться самому не съесть их по рассеянности.
Однако непонятно, земля под ногами по-прежнему колеблется. Ведь он теперь не голоден. Почему же продолжает кружиться голова? Странная история...
И вдруг Полботинка понял – земля в самом деле колебалась. При каждом его шаге почва тихонько покачивалась. Он забрёл в болото!
Так и есть, вода проступает между пальцев. Болото. И гадюки! Где же ещё, как не в болоте, гадюкам и ползать! И эти необыкновенно вкусные ягоды... Уж не морошка ли это, о которой рассказывал Моховая Борода, когда они, перед тем как заехать в лес, изучали карту? Несомненно, это морошка. По словам Моховой Бороды, морошка растёт, главным образом, на болотах...
Теперь Полботинка вспомнил ещё кое-что. Муфта говорил, что с одного края леса море, а с другого – болото. Значит... Надо же быть таким олухом! Полботинка догадался, что он перепутал направление и вместо того, чтобы идти к морю, угодил как раз в болото. В любом порядочном болоте обязательно найдутся и трясины, бездонные трясины, с неумолимой силой засасывающие свои жертвы.
Полботинка решительно повернул назад и пошёл обратно по пройденной уже дороге. Почва стала посуше и перестала колебаться. Или всё-таки немного колебалась? Что же это такое? Теперь у Полботинка и в самом деле кружилась голова от усталости и от бессонницы. Походка стала неуверенной, его просто качало. Глаза невольно смыкались.
"Что слаще мёда?" – вспомнилась Полботинку старинная загадка. Но он был настолько сонным, что никак не мог припомнить разгадку. Не выбирая места, он лёг на землю и положил голову на первую попавшуюся кочку. Он даже не заметил, как изящная гадюка с пёстрой спинкой выползла из-под этой кочки и испуганно скрылась. Он блаженно вздохнул и тут же погрузился в глубокий сон.
Когда Полботинка наконец проснулся, он долго не мог сообразить, утро сейчас или вечер. Но солнце понемногу поднималось над деревьями, так что в конце концов он понял, что день ещё впереди. По-видимому, он проспал почти сутки. Или двое? Где уж тут разобраться, время так здорово запуталось. Он достал из кулёчка и сунул в рот несколько ягод морошки и слегка утолил голод. А теперь – в путь!
Сон превратил Полботинка словно бы в нового накситралля. Он ощущал в ногах свежие силы, мысли у него были ясные, настроение бодрое. Где Моховая Борода? Где Муфта? Теперь им недолго скрываться от него. Он их разыщет, и очень скоро. И тогда они все трое будут опять вместе.
Полботинка всё шёл и шёл. Светило солнце, пели птицы, а Полботинка просто сгорал от нетерпения увидеть Муфту и Моховую Бороду. Но некоторое время спустя ему пришло в голову, что в этом огромном лесу совсем не так просто найти своих друзей. Да и в лесу ли они сейчас? Может быть, лежат себе на прибрежном песке у самого моря и больше уже не вспоминают о нём, Полботинке? Ну нет, как же так... Он прибавил шагу. Вперёд, вперёд! Иногда он останавливался и звал друзей по имени. Ничего. Только лес шумит.
Настал полдень, затем послеобеденное время, потом в воздухе почувствовалась предвечерняя прохлада. А Полботинка по-прежнему всё шёл и шёл по лесу, хотя понятия не имел, где искать своих дорогих друзей.
И тут он вдруг остановился.
Ту-ту-ту, туу-туу-туу, ту-ту-ту!
Уж не гудит ли у него в ушах? Нет, это не то. Неужели ему послышалось? Автомобильный гудок пел морзянкой сигнал бедствия.
И такой знакомый звук!
Ту-ту-ту, туу-туу-туу, ту-ту-ту!
Да, никакого сомнения. Муфтина машина! Такой звук только у Муфтиного гудка. Теперь Полботинка постарался запомнить приблизительное направление. Крепко прижимая к груди кулёк из лопуха, он побежал в ту сторону, откуда доносились сигналы бедствия. Ветки хлестали его по лицу. Но он не обращал на это ни малейшего внимания. От быстрого бега у него закололо в боку. Но и на это не отреагировал. Он бежал.
Почему они подают сигнал бедствия? Неужели опять волки? Или краеведы? Или что-нибудь ещё хуже? Ведь лес полон неожиданностей. Полботинка задыхался от быстрого бега. Вперёд!
Только бы машина не успела выехать из леса. Нет, этого, наверное, не следует опасаться. Должны же терпящие бедствие понимать, что машину легче найти, если она стоит на месте. Сигналов бедствия больше не было слышно. Но бежит он, кажется, в правильную сторону...
Полботинка выбежал на тропинку. Ну вот. Надо было раньше догадаться, что машина должна быть на тропинке. Но в какую сторону она свернула? Трудно угадать.
Вдруг у Полботинка подкосились ноги – он взглянул в сторону от тропинки. Муфтин фургон! Беспомощно зажатый двумя деревьями!
Полботинка бросился к машине. Схватился за ручку задней двери. Дверь не открывалась. Он постучал в окно. Тишина. Он постучал снова. Опять тишина. Он склонился к окну и заглянул внутрь. И тут вдруг радостно залаял Воротник. Спасение.
Моховая Борода и Муфта слышали лай Воротника как сквозь сон.
– Ну, хватит, наконец, – заворчал Моховая Борода. – Не даст, чертяка, и умереть спокойно.
Но Воротник продолжал тявкать, причём довольно весело, словно бы смерть была его лучшим другом.
Стук повторился. Теперь он звучал гораздо настойчивее.
Муфта открыл глаза. Выглянул в окно. И не поверил своим глазам.
– Полботинка!
В следующее мгновение он уже стоял возле кровати, Моховая борода тоже вскочил на ноги. Никакого сомнения – это действительно был Полботинка! Из окна на них смотрело его милое лицо, на котором можно было прочитать и радость и тревогу одновременно. Ах, дорогой, славный, навсегда верный друг! Как вовремя ты явился!
Но, к несчастью, Муфта и Моховая Борода могли видеть своего друга лишь через небьющееся стекло. Рукопожатия пришлось отменить, не говоря уж об объятиях. И для Полботинка окна и двери были закрыты – войти в машину было так же невозможно, как и выйти из неё.
Что делать?
Муфта сел за руль.
– Толкай! – крикнул он Полботинку. – Толкай посильнее! Я дам задний ход.
Полботинка, конечно, не был выдающимся силачом, но иногда достаточно и малого, чтобы дело пошло на лад. В горах, например, даже возглас может обрушить лавину снега, а голос у Полботинка был довольно сильный, несмотря на его тщедушное сложение.
Мотор взревел. Полботинка, разумеется, сразу понял, чего от него ожидают. Он положил кулёк с ягодами на траву и побежал к носу машины. Налёг плечом на машину. А ну, взяли...
Мотор ревел, словно обезумев. Но машина не двигалась с места. Зажавшие её деревья были сильнее, чем мотор и Полботинка, вместе взятые. Задние колёса вертелись на месте. За фургоном поднялось облако пыли. И только.
– Не берёт, – вздохнул Муфта и выключил мотор. Но Полботинка не отчаивался. Он огляделся по сторонам, нашёл неподалёку два плоских камня, подложил их под задние колёса и крикнул Муфте:
