Текст книги "Право на Спящую Красавицу"
Автор книги: Энн Райс
Соавторы: Э. Рокелавр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Хуже всего было то, что Принц не собирался овладеть ею. Только ляжет на кровать под Красавицей, как бы дразня ее.
Принц велел девке убираться, и та, украдкой поцеловав Красавицу в бедро, ушла. Красавица осталась наедине с Принцем, не смея даже на него взглянуть.
– Ты моя прекрасная, моя послушная, – вздохнул Принц.
К вящему ужасу Красавицы, в ее истекающую смазкой и выставленную напоказ святая святых ткнулась рукоять лопаточки.
Красавица изо всех сил попыталась представить, что это происходит не с ней, однако сок лился из нее, выдавая болезненное наслаждение.
– Я многому тебя научил и очень тобою доволен, – сказал Принц. – Вот твое новое испытание, ты должна принести своему господину еще одну жертву. Я мог бы унять дикий огонь желания у тебя между ног, но предпочту оставить его полыхать. Уразумей, что лишь твой Принц способен одарить тебя блаженством, дать облегчение, которого ты сейчас жаждешь.
Красавица застонала, уткнувшись себе в плечо. Она испугалась, как бы бедра ее сами собой не раздвинулись.
Принц погасил свечи, и комната погрузилась в темноту.
У ног Красавицы перины прогнулись под весом Принца.
Тогда Красавица положила голову на руку и позволила себе безвольно повиснуть на столбиках кровати. Оставалось молиться, чтобы зуд между ног прошел, как унималась постепенно пульсирующая боль в ягодицах. Уже засыпая, проваливаясь в сон, Красавица успела подумать о толпах народа, что завтра будут глазеть на нее с обочин дороги по пути в Замок Принца.
Замок и Большой зал
Когда они покидали постоялый двор, Красавица задыхалась от волнения и вся покраснела. Однако народу на улицы вышло не так уж и много – гораздо меньше, чем ее ждало вдоль дороги через пшеничное поле.
Принц послал вперед герольдов и, возложив на голову Красавице венок из белых цветов, сказал, что если поторопиться, то к полудню процессия уже достигнет Замка.
– Мое Королевство, – гордо сказал он, – начинается сразу за горами.
Из глубин души Красавицы поднялось непонятное пока еще чувство.
Принц уловил замешательство девушки и перед тем, как вскочить на коня, крепко поцеловал ее. Очень тихо, так чтобы слышала только его свита, он произнес:
– Когда мы окажемся в моем Королевстве, ты окончательно станешь моею. Будешь принадлежать мне безраздельно и отринешь прошлую жизнь. Посвятишь себя мне, всю без остатка.
Покидая городок, он ехал на своем великолепном жеребце сразу за Красавицей, что быстро шагала по теплому булыжнику мостовой.
Солнце припекало, и селяне – от мала до велика – высыпали на обочины дороги. Они глазели на Красавицу, тыкали в ее сторону пальцами, приподнимались на цыпочки, чтобы видеть ее лучше. А Красавица шла себе дальше по гальке, и полевые цветы щекотали ей стопы.
Она шла с высоко поднятой головой – как и велел Принц, – но глаза держала полузакрытыми. Прохладный ветерок ласкал ее обнаженное тело, и Красавица все думала о Замке Принца.
Из толпы раздавались приглушенные возгласы, лишний раз напоминая Красавице, что она обнажена. То и дело кто-то, чересчур осмелев, касался ее ноги, прежде чем Принц успевал щелкнуть кнутом.
Наконец они въехали на лесистый горный перевал. Здесь им встречались редкие группки крестьян, что глядели на принцессу из-за толстых веток дубов. По земле стелился туман, и Красавица чуть не спала на ходу. Ее груди, казалось, обвисли, размякли, а нагота вдруг перестала смущать.
Однако стоило впереди забрезжить солнечному свету и открыться бескрайней зеленой долине, как сердечко Красавицы забилось точно молоток.
Солдаты Принца возликовали, радуясь возвращению в родные земли. Впереди, на вершине утеса, у края глубокой пропасти возвышался Замок.
Размерами он намного превосходил родной дом Красавицы. Это нагромождение темных башен могло вместить весь мир, а его открытые ворота зияли голодным ртом у подъемного моста.
Со всех сторон к извилистой дороге бежали подданные Принца.
Из ворот, по мосту им навстречу выехала кавалькада всадников – под рев рожков, с развевающимися штандартами.
Воздух здесь был намного теплее. В долину совсем не задувал прохладный морской бриз. И света здесь было не в пример больше, чем в лесных деревеньках, что попадались по пути. Всюду Красавица видела крестьян в легких и ярких одеждах.
Когда они подъехали к замку, Красавица заметила, что на нее смотрят уже не простолюдины, к восхищению которых она привыкла, а настоящие лорды и леди.
Должно быть, она легонько вскрикнула и потупила взор, потому что Принц подъехал к ней и привлек ближе к себе.
– Смотри не подведи меня, Красавица, – прошептал он.
Они взошли по склону к мосту в Замок. Сбылись опасения Красавицы: на нее смотрели люди ее же сословия, в нарядах из белого бархата с золотой оторочкой и платьях праздничных цветов. Девушка не смела поднять глаз, заливаясь румянцем. Впервые ей захотелось молить Принца о пощаде, прикрыть наготу.
Одно дело, когда тебя выставляют напоказ перед немытой чернью, которая потом сложит легенды о твоей красоте, и другое – когда посмеиваются лорды и леди, надменно перешептываясь у нее за спиной.
Наконец Принц спешился и, велев Красавице опуститься на четвереньки, сказал, что именно так ей надлежит войти в Замок.
Остолбенев поначалу и зардевшись, она тем не менее исполнила волю Принца. Поглядывая краешком глаза на его сапоги и стараясь не отставать, Красавица пошла справа от хозяина по подъемному мосту.
Принц вел ее по широкому и длинному, погруженному в полумрак коридору. Красавица, не смея поднять глаз, видела вдоль стен подолы богатых платьев и блестящие туфли. Лорды и леди кланялись Принцу, шептали приветствия, слали ему воздушные поцелуи; а Красавица ползла рядом с ним на четвереньках, точно побитая зверюшка.
Наконец они вошли в Большой зал, с которым не сравнилась бы ни одна из комнат Замка Красавицы. В гигантском очаге ревел огонь, хотя сквозь высокие стрельчатые окна лился теплый солнечный свет. Толпа лордов и леди смыкалась позади Принца с Красавицей и следовала за ними к длинным столам, на которых уже стояли блюда и кубки. В воздухе витал густой аромат праздничного ужина.
Красавица предстала перед Королевой.
Мать Принца сидела в самом конце зала, на помосте. Ее накрытую вуалью голову венчала золотая корона, широкие рукава зеленого платья были расшиты жемчугом и золотой нитью.
Принц щелкнул пальцами, и Красавица подползла ближе к помосту. Королева спустилась и обняла сына.
– Это дочь наших вассалов из-за гор, матушка. Готова отбывать повинность. Она самая прекрасная на моей памяти и станет моей первой рабой любви. Я горжусь, что заявил на нее право.
– Еще бы. – В голосе Королевы звучали одновременно молодость и холод. Красавица не смела смотреть на местную правительницу, однако по-настоящему ее страшили слова Принца. «Она станет моей первой рабой любви». Красавица вспомнила загадочную и непонятную беседу Принца с ее родителями, в которой он упомянул их службу при своем дворе. Сердце девушки забилось чаще.
– Она само совершенство, – заметила Королева. – Это должен увидеть весь двор. Лорд Грегори!
Королева сделал изящный жест рукой, придворные гулко забормотали. Приблизился высокий седовласый мужчина; на ногах у него были сапоги из мягкой кожи, с высоким голенищем и оторочкой из меха горностая.
– Явите нашему двору новую девушку.
– Но матушка… – запротестовал Принц.
– Что такое? Ее видела чернь, значит, и мы увидим.
– Ей вставить кляп, ваше высочество? – спросил великан в сапогах с меховой оторочкой.
– Нет нужды. Хотя, если она вздумает говорить или кричать, мы ее накажем.
– Вы только взгляните на ее волосы, они же полностью ее скрывают, – сказал великан и, подняв Красавицу на ноги, убрал ей руки за голову. Стоя на виду у местной знати, Красавица начала плакать. Она боялась прогневать Принца; на его мать она тоже боялась смотреть, однако могла лицезреть монархиню во всей красе: из-под прозрачной вуали на плечи ей волнами ниспадали черные локоны. Глаза Королевы были того же черного цвета, что и у сына.
– Не трогайте ее волос, – с нотками ревности в голосе приказал Принц.
«О, мой Принц защищает меня!» – успела подумать Красавица, но тут сам Принц велел седому:
– Водрузите ее на стол, пусть все смотрят.
Посреди зала располагался прямоугольный стол, напоминающий алтарь. Красавицу заставили упасть на колени, лицом к помосту, где сел Принц, заняв место подле матери.
Седой лорд ловко подложил девушке под живот брусок из гладкого дерева, и только Красавица легла на него, как старик широко раздвинул и вытянул ей ноги. Когда он привязал их кожаными ремешками к углам стола, Красавица не сумела даже опустить колен. То же седой проделал и с ее руками. Красавица спрятала лицо и вновь расплакалась.
– Ты будешь молчать, – холодно предупредил лорд Грегори, – или при этом дворе станешь никем, уж я позабочусь. Королева может показаться снисходительной, но это лишь видимость. Она не позволила вставить тебе кляп в рот лишь потому, что все хотят видеть его раскрытым. Хотят видеть, как ты подавляешь в себе волю.
Потом он взял Красавицу за подбородок и сунул под него деревянную подставочку. Красавица теперь, сгорая от стыда, не могла опустить голову и вынуждена была созерцать Большой зал.
Лорды и леди аж привстали из-за столов; в камине жарко пылал огонь. Красавица наконец разглядела лорда Грегори, седого мужчину с худым угловатым лицом. Серые глаза его, однако, были не столь холодны, как его голос, и на мгновение ей даже почудилось, будто в них есть капелька теплоты.
Красавица представила, как она сейчас выглядит со стороны, и по телу пробежала сильная дрожь. На нее глазели все присутствующие. Девушка, чтобы не плакать, плотно сжала губы, ведь даже длинные волосы больше не скрывали ее.
– Такая молоденькая, такая маленькая, – едва слышно прошептал седой великан. – Испуг тебе не поможет. – В его голосе вроде бы даже звучала нежность. – Что есть страх? Всего-навсего неуверенность. Ты хочешь спрятаться, убежать… Не выйдет. Расслабь свои члены, зачем зря тратить силы?
Красавица, чуть успокоенная речью, прикусила губу. Верзила тем временем убрал у нее с лица прядки волос и потрогал лоб холодной рукой, словно ища признаки лихорадки.
– Лежи смирно, люди хотят взглянуть на тебя.
Взгляд Красавицы остекленел, но она все еще видела в отдалении два трона и на них – Королеву и Принца. Мать с сыном буднично беседовали, лорды и леди подходили к ним и, поклонившись монархине и наследнику, приближались к новой пленнице.
Красавица поежилась. Казалось, сам воздух лапает ее нагие ягодицы и пушок на лоне. Она попыталась немного опустить голову, однако твердая подставка не дала ей этого сделать. Оставалось лишь снова потупить взгляд.
Она уже слышала, как шуршат одежды лордов и леди. В золотых украшениях отражалось пламя очага и свечей, и фигуры Принца и его матери как будто начали дрожать в воздухе.
Красавица застонала.
– Тс-с, дорогуша, – шикнул на нее седой. Ой, как хорошо, что он стоит рядом.
– Подними взгляд и обрати его налево, – распорядился лорд Грегори, и на его губах расцвела улыбка. – Ну как?
Красавица не поверила своим глазам, однако не успела она сморгнуть слезы и присмотреться, как между нею и этим чудом встала огромная дама. Красавица чуть не ахнула, когда женщина принялась ее лапать.
Холодными пальцами леди мяла груди Красавицы и мяла их грубо. Красавица, дрожа, старалась изо всех сил не закричать, не расплакаться, ведь на нее смотрел весь двор. Тем временем сзади к ней зашел еще один лорд и раздвинул ей ноги, другой коснулся ее лица, третий больно ущипнул за ляжку.
Для них, казалось, не существовало остальных частей тела Красавицы – только срамные. Соски ее пульсировали, а руки дамы были по-прежнему холодны… или это сама Красавица пылала огнем? Вот кто-то начал мять ей попку, потом засунул палец в тугое, сокровенное отверстие.
Красавица стонала, не разжимая губ, и по ее щекам струились слезы.
В какое-то мгновение все мысли сосредоточились на том, что она успела мельком заметить – до того, как до нее дошла очередь из дам и лордов.
Вдоль стены Большого зала, на высоком уступе выстроился ряд обнаженных девушек.
Казалось, это было невозможно, однако Красавица и правда видела ряд сверстниц, и все они держали руки сомкнутыми за головой – как учил саму Красавицу Принц. В свете очага волосы у них на лонах поблескивали, соски розовели.
Красавица не могла понять охватившего ее чувства: то ли ужас, то ли радость, что она здесь не одна терпит неслыханное унижение.
Впрочем, отвлечься на эти мысли ей не дали: придворные облапали ее всю, целиком. Красавица резко вскрикнула, когда кто-то коснулся ее лона, взъерошил волосы на нем, а после – к вящему ужасу Красавицы – просунул два длинных пальца ей в утробу. Лицо Красавицы пылало, и она зажмурилась.
Утроба еще саднила после грубых ласк Принца. И хотя невидимые глазу пальцы действовали нежно, Красавица почувствовала боль.
Самое страшное было то, что на нее все глазели и перешептывались.
– Невинность, сама невинность, – произнес кто-то; ему ответили, дескать, бедра у Красавицы очень стройны, и плоть ее упруга.
Послышались смешки – легкие, колкие, словно происходящее было ничем иным, как безобидной забавой. Красавица вдруг поняла, что тщетно пытается сдвинуть ноги.
Пальцы из нее вынули, и вот уже кто-то другой погладил ее по лону, ущипнул его за края. Красавица заерзала, чем рассмешила стоявшего рядом мужчину.
– Маленькая принцесса, – нежно произнес он ей на ухо. Его бархатная накидка терлась о ее плечо. – Ты не спрячешь от нас своей красоты.
Красавица застонала, будто моля его о пощаде, но лорд лишь прижал палец к ее губам.
– Принц очень разозлится, если я смежу тебе уста. Смирись, прими, что боль – ничто по сравнению с этим, весьма тяжелым уроком.
Он нарочито медленно положил руку ей на грудь и принялся ритмично сжимать сосок.
Кто-то погладил ей бедра, кто-то – лоно, и, к собственному стыду, Красавица поняла: она получает низменное удовольствие.
– Вот так, молодец, – утешал ее лорд в бархатной накидке. – Не сопротивляйся, лучше поставь свои чары себе на службу. Пусть разум диктует телу, а не наоборот. Ты нага, беспомощна. Все любуются тобой, а ты совершенно беспомощна. Кстати, то, что ты извиваешься, делает игру еще более утонченной. Ты очень мила, хоть и строптива. Теперь еще раз глянь в указанную сторону – что видишь?
Красавица согласно промычала и вновь обратила взгляд в сторону стены – обнаженные девушки, беззащитные и открытые для всеобщего обозрения, никуда не делись.
Но что она переживала? Откуда взялась такая мешанина чувств? Ведь это ее, Красавицу, подвергли чудовищному унижению, она стала добычей Принца, которого, кстати, больше не видела. Разве не ее положили на стол посреди зала, для утехи гостей?
И кто такие эти девушки? Суждено ли Красавице стать одной из них? Об этом ли говорили с Принцем мама и папа? Нет, их не могли заставить служить подобным же образом. Красавица вдруг ощутила странную смесь пылкой ревности и покоя.
Сейчас она проходила через ритуал посвящения. Девушки на высоком уступе вдоль стены тоже прошли его. Ритуал обязателен для всех. От этой мысли Красавица успокоилась.
Седой лорд тем временем продолжил:
– Итак, ты видела принцесс, что отбывают у нас при дворе повинность. Теперь взгляни направо – и увидишь принцев.
Сквозь толпу знати Красавица сумела разглядеть, что на таком же высоком уступе вдоль правой стены Большого зала стоят нагие юноши, в той же позе, что и принцессы: головы опущены, руки на затылках. Как и девушки, юноши были каждый по-своему прекрасен, с той только разницей, что их мужские члены стояли колом. Эта их, как показалось Красавице, хрупкая и уязвимая часть тела, приковывала к себе взгляд.
Похоже, Красавица снова вскрикнула – потому что седой лорд опять прижал ей к губам палец. Она буквально кожей ощутила, что толпа лордов и дам расходится.
Лишь одна пара рук все еще касалась ее – трогала нежнейшую плоть, что окружала анус. Красавица очень испугалась, ведь прежде никто не трогал ее в этом месте. От страха она невольно дернулась и съежилась, и сероглазый лорд опять нежно погладил ее по лбу.
В зале воцарилась суета, запахло едой; вносили блюда; лорды и их леди рассаживались по местам. Они переговаривались и поднимали кубки; под сводами зала зазвучала музыка: рожки и бубны, лютни, флейты… Вдоль стен двигались длинные колонны обнаженных юношей и девушек.
«Кто они? – хотела спросить Красавица. – Зачем они здесь?»
Потом она увидела, что в руках у слуг – серебряные кувшины, из которых они наполняют кубки. Всякий раз, проходя мимо Принца и Королевы, слуги кланялись.
Красавица так увлеклась этим зрелищем, что на время и думать забыла, в каком положении оставили ее саму.
Волнистые волосы юношей спускались до плеч. Молодые люди не смели поднять глаз, и было видно, что им неудобно ходить – из-за восставших членов. А раз член восстал, значит, мужчину обуревает желание, и если эту страсть не выплеснуть, мужчине определенно становится неудобно – так решила Красавица.
Когда первая из колонны обнаженных девушек нагнулась с кувшином к столу, Красавица подумала: может, и ее терзает сладкое томление? Красавица, глядя на прислугу, сама немного распалилась. Какое счастье, что о ней на время позабыли.
Или же нет?
В зале было оживленно, вельможи вставали из-за стола, танцевали или просто бродили среди прочих гостей. Несколько лордов столпилось у трона Королевы: с кубками в руках они потчевали Принца байками.
Принц…
Вот он мельком глянул на Красавицу и улыбнулся. О, как он был царственен: густые, блестящие черные волосы, высокие белые сапоги на ногах, вальяжно вытянутых на синем ковре… Принц слушал лордов и кивал, время от времени стреляя взглядом в сторону Красавицы.
Впрочем, в зале было еще много чего, на что стоило взглянуть. Вот кто-то опять начал лапать Красавицу; чуть в стороне лорды и леди построились для танца.
Веселились придворные беспечно: пили слишком много, смеялись слишком громко.
Потом вдруг один из мальчиков-рабов уронил на пол кувшин. Напиток растекался по полу красной лужей; остальные рабы бросились вытирать ее.
Лорд, что стоял подле Красавицы, хлопнул в ладоши, и сей же миг к виновнику беспорядка бросилось трое пажей не старше нагих мальчиков, в безупречных одеждах. Они быстро схватили несчастного за ноги.
Лорды и леди, стоявшие поблизости, громко хлопали в ладоши. У кого-то в руке появилась красивая позолоченная лопаточка с белым узором, и мальчика тут же отшлепали, к огромному удовольствию публики.
Сердце Красавицы затрепетало. Если бы ее наказали за неуклюжесть столь быстро и без суда, она, наверное, не стерпела бы позора. Одно дело, когда тебя только разглядывают и трогают – в этом есть хоть капля достоинства.
Она бы не вынесла, если бы ее держали за ноги, как этого бедного мальчика. Красавица видела только его спину и лопаточку, что взлетала и опускалась на ягодицы, тогда как руки мальчик послушно держал на затылке. Потом один из пажей заставил его опуститься на четвереньки и погнал к трону Королевы. Несчастный, сверкая красным задом, подполз к властительнице и облобызал ей туфельку.
Королева о чем-то пошепталась с сыном. Годы не обошли ее стороной, она была крупна, но Принц свою красоту явно унаследовал от матери. Глядя на него, Королева спокойным жестом велела мальчику слегка приподняться. Нежно убрала ему со лба волосы.
Потом, все так же спокойно глядя на сына, она слегка нахмурилась и дала знак пажу, чтобы тот продолжил экзекуцию.
Лорды и леди хлопали в ладоши и делали насмешливые жесты. Им явно понравилось, когда паж, поставив одну ногу на ступеньку помоста, уложил неаккуратного раба себе на колено и смачно отшлепал его.
На мгновение обзор Красавице загородили танцующие, однако она видела, что с каждым ударом мальчику все труднее сносить боль. В какой-то миг он даже слегка дернулся. Паж не скрывал удовольствия, с каким порол беднягу: он разрумянился и слегка прикусил губу от усердия. Жестокость и силу паж проявлял без особой на то нужды, и Красавица сразу его возненавидела.
Седой лорд смеялся. Вокруг Красавицы собралась небольшая толпа – вельможи пили, жеманно переговаривались. Танцующие тем временем вытянулись в длинную цепочку, совершая изящные па.
– Видишь, ты здесь не единственная беззащитная тварь, – заметил седой лорд. – Кстати, тебе отрадно видеть раба, который принадлежит твоим государям? Ты – первая рабыня самого Принца и должна показать всем пример страсти. Этот юный раб, принц Алекси, фаворит Королевы, иначе его наказали бы куда как строже.
Паж тем временем закончил пороть раба, который вновь встал на четвереньки и облобызал туфельку Королевы.
«Алекси», – подумала Красавица. Милое имя. К тому же этот юноша – королевских кровей, высокого рода. Впрочем, все пленники при дворе – высокого рода, и это была упоительная мысль. Что если бы Красавица оказалась тут единственной принцессой?
Она во все глаза смотрела на попку принца Алекси: та покраснела неравномерно, кое-где плоть пострадала больше; от порки явно останутся шрамы. Когда юный принц целовал Королеве ноги, Красавица заметила его мошонку – эту мужскую драгоценность, пушистый мешочек между ног.
А ведь мальчики намного уязвимей, подумала вдруг Красавица.
Наконец Алекси простили и позволили встать на ноги. Принц-раб поправил темно-рыжие волосы, и Красавица увидела его заплаканное, покрасневшее лицо, сохранившее, однако, гордое выражение.
Он безропотно принял наполненный заново кувшин и с достоинством отправился дальше исполнять свои обязанности.
Он подошел совсем близко, и было слышно, как его дразнят.
– Еще одна порка – и ты станешь совсем уж неуклюж, – заметила высокая блондинка в длинном зеленом платье и с бриллиантовыми перстнями. Юноша робко улыбнулся, и она потрепала его за щеку.
Его член стоял как прежде – неподвижной колонной в курчавых зарослях на лобке. Красавица смотрела на член, не отрывая глаз.
Когда принц подошел совсем близко, у нее перехватило дыхание.
– Подойди, принц Алекси, – велел сероглазый лорд и щелкнул пальцами. Он достал белый платок, и мальчик смочил его вином.
Алекси стоял так близко, что Красавица могла бы дотянуться до него рукой, если бы не путы… Сероглазый лорд тем временем прижал к ее губам смоченный в вине платок. Девушка ощутила приятную прохладу и соблазнительный вкус напитка.
Она невольно подняла глаза и встретилась взглядом с Алекси.
Все еще красный, он сквозь слезы улыбнулся ей.
