Текст книги "Корабль, который вернулся"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Хельвана говорила куда более разумно, чем та взбесившаяся идиотка – Мать Игуменья на Хлое. Но ведь для защиты безграничных равнин Равеля нужна целая армия. И куда более хорошо вооруженная, чем может похвалиться здешняя публика.

– Мы культивируем не только поля и огороды, но и растительный и животный мир тоже. На Равеле есть хищники…

– Но ничего такого, что могло бы осилить вооруженного для битвы воина кольнари.

Хельвана улыбнулась.

– И сколько же их – этих вооруженных воинов? Наконец-то первый разумный вопрос!

– Пять или шесть полков, по моим расчетам. Красивые брови изумленно выгнулись.

– А сколько бойцов в полку? Хельва ответила.

– Так много?

– Да, так много. И они почти неуязвимы в своих боевых доспехах. Разве что у вас где-нибудь среди грядок спрятаны ракеты, способные пронизывать сверхпрочную броню.

– Нет, ничего способного пронзать доспехи у нас нет, – беспечно отозвалась Хельвана, сделав некоторый акцент на слове «пронзать». – Но защитить себя мы сумеем.

– Даже и не думай о рукопашной схватке, Хельвана! – воскликнула Хельва.

– О… – рассыпался очаровательный контральтовый смех. – Мы вообще не имеем обыкновения драться с кем-либо.

– Тогда как же ты планируешь расправиться с кольнари?

– Смею ли я просить о разрешении сделать тебе сюрприз?

– Разумеется, если это не повлечет за собой неизбежной гибели твоих несчастных сестер и тебя самой.

– Не повлечет.

– Кстати, я кое о чем вспомнила, Хельвана. На площади я видела много детей, девушек, еле вышедших из первого десятилетия, женщин среднего возраста вроде тебя, а также старух. – Хельва быстро просматривала свои записи, отыскивая то, что вызвало ее удивление, когда она смотрела на аудиторию, собравшуюся на площади.

– Ах это… – мило улыбаясь, сказала Хельвана. – Еще моя бабка решила, что наша община должна расти…

– Партеногенез?

– Нет, это противоречило бы нашим принципам. Мы завезли сюда большое количество оплодотворенных женских яйцеклеток, взятых у Верующих, чтобы обеспечить себя необходимым разнообразием генетического материала. Надо быть уверенными, что наша община сможет просуществовать несколько веков.

– Очень умно, – похвалила Хельва.

– Это еще далеко не последнее доказательство нашей мудрости, о Корабль, который поет.

Внешние сенсоры Хельвы восприняли чье-то слабое покашливание и она увидела целую вереницу девушек, стоящих у входа в шлюз.

– Мне кажется, они пришли поговорить с тобой, Хельвана, – сказал Корабль. – Заходите, девицы.

Лица девушек то вспыхивали от возбуждения, то бледнели от избытка почтения. Они низко кланялись тому месту на консоли, за которым скрывалась Хельва, причем делали это точно так же, как Хельвана немного раньше. Неужели вся эта чертова планета знает, где она живет, подумала Хельва.

– Птицы улетели, Хельвана. Некоторые ближайшие монастыри уже прислали ответы.

Явно довольная Хельвана кивнула.

– Запишите сообщения, а когда все монастыри ответят, дайте мне знать.

Девушки торопливо вышли, но не раньше чем отвесили почтительные поклоны Хельве.

– Вы тренируете птиц как вестников?

– Мы решили, что так будет лучше, поскольку расстояния между нашими общинами большие, а решения, в случае необходимости, должны приниматься быстро.

– А что… Хельваны… в каждом монастыре свои?

– Нет, я единственная. Мне эту честь оказали все остальные главы общин.

– И как долго будет длиться твое служение… если я верно употребляю этот термин?

– Я служу только тебе, – с великим достоинством ответила Хельвана. – И когда пойму, что уже слишком стара, чтобы обеспечить разумное руководство, на мое место будет избрана другая из числа тех, кто хорошо знаком с канонами й обычаями нашего Круга.

– Ну хорошо. Все это прекрасно, но давай вернемся к главному. Есть ли у вас убежища, где можно переждать время до прихода Флота?

– Равель – наша защита, – ответила Хельвана с уверенной улыбкой.

– Тогда просвети меня, потому что я не могу не волноваться за ваше благополучие.

– Тебе следует поближе познакомиться с Равелем.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что вы обучили хищных зверей защищать вас?

– Нет, нас будет защищать сама планета.

– Ладно, если ваше оружие секретно, я обещаю никому не сообщать о нем, но знай: кольнари – самые лучшие и самые безжалостные воины из всех гуманоидов. Они…

– Против других гуманоидов, очевидно…

– У них есть оружие… – Хельва уже начала уставать от бессмысленной самоуверенности этой женщины, которая не желает понимать масштабы угрозы. – Оно может превратить ваш город в пепел и угли.

– С воздуха? – И тут в голосе Хельваны впервые послышался страх.

– Вам повезло, – сухо отозвалась Хельва. – Стратегия кольнари основана на применении грозного сухопутного войска. Разумеется, ваша система оповещения через спутник будет уничтожена прямо в космосе, как только кольнари ее заметят, но тот отряд, который сюда направляется, не имеет кораблей для атаки с воздуха, хотя нельзя исключить, что им удалось переоборудовать для этого какую-нибудь яхту. И все их корабли битком набиты бойцами, так что я сомневаюсь в наличии у них ракет воздух – земля. Впрочем, кто их знает, может, и есть. Но я полагаю, что они считают элемент неожиданности важнейшим условием для действий сухопутных десантных отрядов.

Хельвана скрестила на груди руки и уже спокойнее сказала:

– Тогда они не причинят нам вреда.

– Послушай, эти корабли под завязку набиты солдатами, которые считают планету своей добычей и намерены использовать ее в своих интересах, а они уж точно вам не понравятся. Оружия у вас нет…

– Оно нам ни к чему.

– Это ты так считаешь, но ведь тебе не приходилось видеть, как происходит захват планет воинами кольнари. Разреши, я покажу тебе, как они захватили…

Хельвана подняла руку.

– Бог нам защита.

– Он ничем вам не сможет помочь. Выслушай меня, вам необходимо принять меры предосторожности…

– Они уже приняты.

– Как?

– Самой планетой.

– Мы все время ходим по замкнутому кругу! – воскликнула, теряя терпение, Хельва. – Опять та же самая Хлоя, только сценарий немного другой. – Она позволила себе выразить тоном голоса всю степень своего недовольства. – Только на этот раз вас поджарит не солнце, а…

– Нет! – Хельвана подняла руку так властно, что Хельва замолчала. – Ты же должна была заметить, что все наши монастыри – большие и маленькие – обведены стенами.

– Они не годятся против кольнари, закованных в боевые доспехи!

– Да они и близко не подойдут к нашим стенам. Мы ведь тоже редко выходим за их пределы, так как именно растительность Равеля представляет для людей грозную опасность. Даже хищники осмеливаются выходить из своих нор только холодными ночами, когда планета засыпает.

– Повтори еще раз…

Вежливая улыбка Хельваны чуть не превратилась в самодовольную усмешку. Она склонила голову набок и бросила на Хельву косой взгляд.

– Что могут кольнари знать о нашей планете?

– Только то, что есть в Галактическом Атласе.

– Можно мне взглянуть на этот раздел?

Хельва вывела нужную информацию на большой экран в гостиной, и Хельвана быстро пробежала ее. Когда чтение было закончено, она снова усмехнулась.

– Никаких важных деталей нет. Как и было договорено.

– Хотелось бы мне быть столь же уверенной, – отозвалась Хельва.

Хельвана поднялась.

– В прошлый раз нас хотело истребить собственное солнце. Однако на этот раз планета будет на нашей стороне. Еще вопрос: поскольку в Атласе упомянут космопорт, как ты думаешь, не там ли высадятся кольнари? Чтобы оттуда двинуться дальше?

Хельва припомнила эту разношерстную флотилию изношенных кораблей.

– Кораблей столько, что они все могут разместиться на территории поля. Хотя, по моему мнению, – добавила она мрачно, – отдельные командиры кольнари вполне способны на партизанские действия. – Она помолчала, прикидывая, а не спрятаны ли в тех полуразрушенных бараках какие-либо механизмы или оружие, которые могут быть использованы в нужный момент. Затем с горечью вспомнила, что если какие-нибудь корабли кольнари и начнут партизанские действия, то их результат вскоре станет хорошо известен. – Некоторые корабли почти негодны для космоса, из одного кислород прямо-таки хлещет. Ты должна понимать, что для них это последняя возможность переселиться на новую планету. Они будут драться вне зависимости от того, какие силы вы на них бросите. Надо еще помнить, что, по их мнению, захватить вашу планету это им «раз плюнуть».

– Ну… – Хельвана помолчала, губы ее передернуло странное судорожное движение. Потом она сказала: – Тут плевком не отделаешься. Ни в коем случае не отделаешься.

– У них обширный арсенал самых современных вооружений, – напомнила Хельва своей гостье. – И я не исключала бы и возможности воздушной блокады, чтобы сломить ваш дух.

Тут уж Хельвана хмыкнула совершенно открыто.

– Что? Бомбить наши поля и поселки? Если их цель – перебраться сюда, то вряд ли стоит разрушать уже построенное жилье и уничтожать запасы пищи.

– Ты не знаешь кольнари так, как знаю их я. Не относись к ним легкомысленно.

– Уверяю тебя, я так к ним не отношусь, – ответила женщина, на лице которой вдруг возникло суровое и печальное выражение. – Наши дома и поля действительно могут стать целями для бомбежки?

– Возможно. Но также возможно, что, не ожидая сопротивления, они просто высадятся и пойдут маршем…

– О, я так надеюсь на это, – сказала Хельвана, и ее лицо просветлело, на нем возникло нечто, говорившее о жажде победы. Потом это выражение исчезло, сменившись глубокой задумчивостью и даже неприязнью к себе самой. – Мы здесь на Равеле не испытываем радости, беря чью-то жизнь.

– Даже с целью спасения собственной?

– Твое прибытие и предупреждение для нас бесценны, – сказала Хельвана, снова вставая.

– У меня нет оружия, и я ничем больше не могу помочь, – ответила Хельва, которой не удалось скрыть усталости и гнева.

Женщина обернулась к ней и склонила голову.

– Это нам известно. Ты обязана позаботиться о собственной безопасности. Я плохо знаю, что происходит в других частях Вселенной, а твои картинки говорят, что это не такое уж симпатичное место для жизни, поэтому ты очень рискуешь. Ты предупредила нас. Теперь мы в безопасности. Иди же и ты, о Корабль, который поет, и обрети себе защиту.

– Пойми, я не могу вас покинуть! – Голос Хельвы поднялся почти до крика, и она услышала его эхо снаружи, что заставило небольшие группы женщин, стоявших на площади, обернуться в ее сторону.

– Раз ты не можешь защищать себя, – ответила Хельвана, и по ее тону Хельва поняла, что она и в самом деле подвергается большому риску, – то тебе следует удалиться. У меня еще много дел.

– Что ж, рада это слышать, – с яростью в душе ответила ей Хельва. У выхода женщина обернулась и снова согнула талию в глубоком поклоне, после чего быстро зашагала по пандусу. Едва ступив на землю, она принялась раздавать поручения, и все, получившие их, бросались выполнять, так что площадь немедленно опустела. Сама Хельвана исчезла в дверях церкви или административного здания.

– Ну и ну! – Ниал выглянул из коридорчика, ведущего к его каюте. – Дамочка с норовом.

– Она ничуть не лучше той надутой спесью аскетки на Хлое! – Голос Хельвы охрип от злости. – Получается, что самая здесь уязвимая – это я!

– А что она тут несла о растительности? И закрой люк, родная, я вовсе не хочу, чтобы сюда кто-нибудь заглянул и узрел м-а-а-алень… – Он по-клоунски раскланялся и проглотил неоконченное слово.

– Так что там о растительности? – с раздражением спросила Хельва, убрав пандус и с треском захлопнув дверь в шлюз.

– Я бы сказал, что она опасна, а электрический ток на стенах должен задерживать ее наступление. Помнишь те дороги? Какие у них четкие границы? А ведь ими не пользуются. А для связи у них птицы… Разве это не говорит тебе, что местные тетки от стен своих монастырей далеко не отходят?

Хельва обдумала его слова.

– И это оружие против кольнари? – В ее голосе слышалось недоверие и разочарование.

– Мы можем использовать маскировку и понаблюдать, – предложил Ниал, наклоняя голову, будто указывая на нечто, избежавшее ее внимания. – Эта леди показалась мне чертовски уверенной в своих… в местных формах защиты. Да и мы сами так мало повидали на Равеле, разве не так?

Хельва ощупала окрестность своими внешними сенсорами. Ничего, кроме птиц, возвращающихся назад и садившихся на что-то, похожее, как ей сначала показалось, на множество дымовых труб. На самом деле это были своего рода голубятни. Наконец она приняла решение.

– Я хочу попытать удачу еще в нескольких поселениях, – сказала она. Уверившись, что не нанесет никому вреда, она медленно по вертикали поднялась вверх. Площадь была так хорошо утоптана, что только несколько маленьких пылевых вихрей свидетельствовали о взлете.

Они попытали счастья в девяти монастырях – средних, маленьких и одном большом, но всюду глава поселения, очень почтительная во всем остальном, говорила, что на этот раз Корабль, который поет, не должна беспокоить себя из-за равелианок. С ее стороны было так великодушно предупредить их о приближении испытания! Хельва пыталась показать им свои записи, но после первых же испуганных взглядов они поворачивались к экрану спиной, закрывали ладонями глаза и категорически отказывались смотреть на предъявляемые им доказательства.

– Не думаю, что ты терпишь поражение из-за собственного неумения, – добродушно оценил ситуацию Ниал, беззвучно барабаня пальцами по подлокотнику. – Они и в самом деле абсолютно убеждены в собственной безопасности. Хотя мы-то знаем, что никакое сияние святости еще ни разу не помогло ни одному святому, и уж конечно, не поможет их сестрам, ежели те попадут в лапы кольнари. На тот случай, ежели ты слишком взволнована, чтобы наблюдать, сообщаю: стены находятся под повышенным напряжением.

– А где источники энергоснабжения? Ведь кольнари определят их немедленно при первой же рутинной воздушной рекогносцировке. – Хельва разволновалась еще сильнее. В тот первый раз само «разбухание» солнца служило доказательством реальности опасности даже для самых тупоголовых фанатичек. А что сейчас может послужить таким доказательством? И какого черта она снова связалась с этой сворой идиоток?

Хельва пыталась добиться своего снова и снова, но получила абсолютно одинаковую реакцию во всех девяноста семи посещенных монастырях. На пути к девяносто восьмому они увидели на небе яркую вспышку, означавшую, что кольнари только что уничтожили спутник.

– Что ж, с их стороны очень мило послать нам предупреждение. Теперь самое времечко замаскироваться, Хельва, – сказал Ниал, и его. пальцы продолжили свой бесшумный танец по подлокотникам кресла.

– Я уже сделала это, когда мы летели между двумя проклятущими упорствующими монастырями, – ответила она, направляясь к жалкому посадочному полю. Надо думать, оно никуда не делось, а в этом чудовищном растительном мире не было ни единого другого просвета, где бы кольнари могли посадить свои корабли. В этом Хельва была почти уверена.

На рассвете они с Ниалом уже были рядом с площадкой, зависнув над одним из холмов, окружавших котловину с полем.

– Ага! – проговорил Ниал, склоняясь над панелью управления, чтобы лучше видеть экран. Он включил все наружные «глаза», сузив их поле зрения так, чтобы они сконцентрировались на показе одного небольшого участка. Сначала Хельва чуть не взбесилась от такой самодеятельности, но потом поняла, что именно заинтересовало Ниала.

Посадочная площадка, еще недавно такая ровная и гладкая, теперь вырастила омерзительный растительный ковер – жирный, слизистый, чем-то похожий на гной тускло-желтого и грязно-зеленого цвета. В высоту он не превышал нескольких сантиметров. Сверху ковер, безусловно, выглядел как ровная и гладкая поверхность.

– Не скажу, что это моя любимая расцветка для прогулки по травке, Хельва, – сказал Ниал тихо и зловеще. – Давай-ка не будем спускаться, а лучше зависнем повыше в нашей уютной маскировочке.

– Отличная мысль, – отозвалась Хельва. Левым зрительным сенсором, расположенным в носовой части корабля, она уже заметила, как щупальца какого-то куста тянутся прямо к ней, яростно рассекая воздух в тщетной попытке ухватиться за корабль. Она тут же увеличила расстояние между собой и почвой. – Очень интересно. Жуткая хищная погань.

Ниал принялся потирать руки. На лице застыло жесткое выражение.

– Так этим мерзавцам и надо! Будем надеяться, что отвратный метаболизм кольнари не окажет угнетающего действия на эту пакость. Они так злы, что способны отравить все, что не успеет отравить их первыми.

– Полагаю, тут они встретят достойных противников, – ответила Хельва, которой очень хотелось верить своим словам.

Первые два корабля кольнари, которые пошли на посадку, были самыми крупными и хорошо вооруженными крейсерами. Они сели точно в самой середине влажного зеленого газона. И сейчас же из их люков стали выбегать пешие, отлично вооруженные и закованные в броню солдаты. Артиллеристы немедленно развернули портативные ракетные установки. Они вовсе не стали, как это предполагала Хельва, захватывать бараки-развалюхи, которые уже покрывали шартрезно-зеленые лозы. И дело было вовсе не в том, что кольнари слишком разборчивы в отношении цветов. Или просто подозрительны. Ведь их родной мир славился своим внешним безобразием.

Пехотные подразделения стройными рядами уже шагали к дорогам, отходящим от поля, топча стальными сапогами кусты и кустарнички, достигавшие солдатских колен. Зелень задерживала движение кольнари, которые и не подозревали, что это совсем недавняя добавка к взлетной полосе. Каждая рота разделялась на четыре взвода, которые немедленно направлялись к одной из главных дорог. Еще три корабля сели на окраине поля, из них тоже выбегали отряды бойцов, присоединявшихся к авангарду, оставляя небольшие группы у поворотов на боковые ответвления. Затем – очень быстро, одна за другой, начали беспорядочно садиться яхты. У нескольких посадка была такой жесткой, что они зарылись носами в землю. Их тут же оплели щупальца и ветки растений, мгновенно превращавшиеся в толстые ветви, намертво приковывавшие корабли к полотну поля. Если бы это не были кольнари, поставившие целью захват в плен и порабощение равелианок, Хельва, может быть, смягчилась и предупредила бы тех безоружных и незащищенных доспехами людей, которые рекой лились из шлюзовых камер, а затем, кашляя и задыхаясь, валились на землю, протягивая руки к небу, будто взывая к Богу, силу которого они только что изведали. И погибали от удушья. А туземная растительность Равеля, ни на мгновение не останавливаясь, тут же начала их с энтузиазмом поглощать, поедать еще живые тела – если судить по содроганию покрытых зеленью бесформенных обрубков и по крикам и воплям людей, умирающих в страшных мучениях. Жаждущие добычи щупальца проникали в открытые люки, отрезая дорогу тем, кто, увидев происходящее, пытался скрыться в глубинах кораблей.

Без сомнения, даже у самых опытных капитанов не было времени, чтобы предупредить остальные суда армады, которые продолжали садиться на первые попавшиеся на глаза свободные участки поля. Никто даже не подумал остаться в воздухе. Все «пассажиры» мечтали лишь об одном – поскорее оказаться на земле, а потому никто и не обращал внимания на то, что происходило с теми, кто высадился раньше.

– Да, ничего не скажешь, на них обрушилась заслуженная кара, – пробормотал Ниал. – Сама планета восстала против агрессоров.

А зелень меж тем продолжала ползти, извиваться, дергаться, содрогаться, проникать повсюду, ломать шпангоуты у самых старых и самых хрупких кораблей.

– После всех тех мерзостей и пыток, которые они обрушивали на ни в чем не повинных людей… – Голос Ниала внезапно оборвался. Он отключил все экраны, передававшие детали страшной «зеленой» бойни.

Хельва молча взлетела и направилась к ближайшей грунтовой дороге. Она, как оказалось, вела к главному населенному пункту. Хельву интересовал вопрос: как равелианская флора разделалась с пехотными полками, закованными в сталь. Уничтожение пехотинцев, из которых ни один не достиг даже самого крохотного и самого близкого поселка, потребовало немногим больше времени. Да, им так и не удалось дойти до монастыря хотя бы на расстояние окрика.

– Видимо, эти сорняки выделяют какую-то кислоту огромной коррозийной силы. Глянь-ка на вон те шрамы, а лучше сказать дыры, на поверхности стальных доспехов, которые остались от прикосновения к ним веток и побегов, – показал Ниал, изумленно качая головой. – Непонятно, как с ними справляются девицы, ежели зелень может творить такое с доспехами космической пехоты?

– Это меня мало интересует, пока побеги действуют столь эффективно, как мы только что удостоверились.

Слишком поздно сообразив, с какой опасностью они встретились, храбрецы кольнари обратили свое оружие против зеленых демонов, облепивших их с ног до головы. Возможно, кто-то из тех, кто умер последним на летном поле, умудрился послать пехоте свое сообщение. Но в этой битве оружие кольнари не столько сражало врагов, сколько множило их ряды. Любая попытка сжечь растения или взорвать их вела к тому, что они распадались на мелкие частицы, каждая из которых начинала тут же расти и развиваться, множа численность атакующих сил.

Воинов кольнари в их тяжеленных стальных сапогах стреноживали, и они, упав, превращались в желто-зеленые обрубки, бьющиеся в последних судорогах. В антигравитационные ранцы, видимо, проникали тонкие побеги, вызывая короткие замыкания.

Уже не опасаясь оружия кольнари, Хельва сняла маскировку и зафиксировала на пленку детали разгрома, особо останавливаясь на том, что происходит с флорой, если ее рубят в лапшу. При этом она оставалась на безопасном расстоянии от кровавой бойни (может, лучше назвать ее ядовито-зеленой?), дабы исключить возможность любого контакта. Хельва только мимолетно подумала о том, как было бы любопытно раздобыть листик или веточку и сохранить их для последующего анализа в какой-нибудь особо секретной лаборатории Центральных Миров.

– Никогда не видел ничего подобного, – говорил Ниал, покачивая головой. – Мы знаем, что существуют планеты с крайне неблагоприятными условиями для жизни на поверхности, но чтобы экологией можно было управлять, приручать ее и использовать в своих интересах в крайних ситуациях! Да, такая информация заслуживает особого хранения. – Ниал откинулся на спинку кресла, сложил ладони и начал с энтузиазмом их тереть, явно испытывая глубочайшее удовлетворение от неожиданного поражения кольнари. – Что ни говори, а этим девицам удалось кое-что узнать из области практики организации непротивления злу насилием!

– То, что мы видели, трудно назвать непротивлением, – раздраженно ответила Хельва. – Они просто дали природе планеты действовать по ее вкусу. Ты должен знать, что где-то в глубине этики здешней религии наверняка имеется шиболет [3][3]
  Слово, по произношению которого, согласно Библии, древние иудеи отличали своих от чужих. Своего рода национальный пароль. – Примеч. пер.


[Закрыть]запрета на убийство.

– Ха! Никогда не считал кольнари людьми, – ответил Ниал. – А кроме того, даже отпетые фанатики имеют не меньше прав на защиту своей жизни, чем любые другие формы жизни.

– А они ничего и не делали. Делала сама планета. Вот в чем вся прелесть того, что произошло.

– Ах как это верно! – Голос Ниала вдруг приобрел явный оттенок ханжества. – Блаженны кроткие, ибо унаследуют они царство Божие на Земле… или в данном случае – на Равеле. Прекрасный поступок, леди, просто прекрасный! – И он бесшумно зааплодировал. – Будем же и дальше совершенствовать наши достоинства. Вернее – ваши.

– Я уверена, что в результате они были уверены заранее, но для верности наблюдали за ним, – сказала Хельва и тут же включила бортовую систему дальнего наблюдения. На экране появилась небольшая стая птиц, круживших над недавним полем битвы. Потом они разлетелись в разные стороны, да так быстро, что даже Хельва не сумела засечь направления полета.

Когда Хельва опять села на площади, Хельвана и еще четырнадцать женщин уже поджидали ее. Все были одеты в длинные черные одеяния и черные же шапочки, туго обтягивающие головы.

– Мы пришли оплакивать Цезаря, а не восхвалять его, – процитировал Ниал.

– Убирайся отсюда, Марк Антоний, – ответила, как бы предвидя дальнейшее, Хельва.

– Иду. Иду! Не стану я присутствовать на сем печальном обряде.

– Ничего, ты обрядился достаточно для собственного, – бросила она вслед его исчезающей фигуре, а затем открыла шлюзовую дверь и выдвинула пандус.

Депутация вошла. Каждая из входивших отвешивала низкий поклон Хельве, пока все они наконец не расположились в гостиной. Лица женщин были серьезны и печальны, а у некоторых глаза покраснели от слез. Видимо, кое-кто из них отличался особым мягкосердечием. Но какой был смысл лить слезы по кольнари, особенно если всем присутствующим была прекрасно известна их вероятная судьба в случае победы захватчиков, Хельва при всем желании не могла понять. Впрочем, она ведь не была религиозной. Она заговорила первой, не желая утонуть в пышных славословиях и словах благодарности за свое второе, но совершенно случайное участие в их «спасении», тем более что на этот раз на ее долю выпала роль пассивного наблюдателя, а вовсе не орудия победы.

– Я должна извиниться, Хельвана, что с самого начала не доверилась вашей изобретательности и искусству. И в самом деле кроткие унаследовали эту землю.

Хельва искренне надеялась, что никто, кроме нее, не услышал приглушенного смешка, раздавшегося в коридорчике.

– Мы горько сожалеем, что нам пришлось доказывать свою неуязвимость на Равеле, – ответила тихо и печально Хельвана. – Мы будем молиться за их отлетевшие души.

– Я искренне сомневаюсь, что кольнари обладали ими, – ответила Хельвана, и резкость ее слов вызвала среди более молодых женщин возгласы несогласия. – С моей стороны жестоко так говорить, но мне собственными глазами довелось видеть те формы, в которые они облекали свои завоевания. Я не жалею, что кольнари уничтожены. Да и вам не следовало бы лить по ним горькие слезы и вообще горевать по поводу этого инцидента. Наша Вселенная стала только чище. В конце концов, никто из вас… – она ла мгновение запнулась, – …не сделал ничего. Ваша планета имела возможность взять на себя заботу о непрошеных гостях и сделала это.

Наступила неловкая пауза, во время которой верующие пытались примириться с неожиданно жесткими понятиями своего «спасителя». А Хельва продолжала в полной тишине:

– Сколько времени вам потребуется для приведения в порядок посадочного поля и дорог?

– Возможно, этого вообще не придется делать, – ответила Хельвана, обменявшись взглядом с подругами. – У нас есть средства связи для общения с другими монастырями и нет необходимости собираться вместе в одно время. Каждая община полностью самодостаточна, так что теперь нужды в космопорте нет.

– Но ведь ваши стены будут продолжать функционировать?

Губы Хельваны тронула слабая улыбка.

– Да, – сказала она, – они необходимы, чтобы держать в узде флору Равеля.

– Но ведь растительные формы, которые обладают столь быстрым… – Хельва поколебалась, не желая огорчать мягкосердечных женщин грубым словом «размножение», – …вероятно, захотят сохранить обретенную ими свободу?

– То, что нуждается в исправлении, будет восстановлено. Это долгий и трудоемкий процесс, а у нас и без того много дел, если иметь в виду нашу каждодневную обязательную рутину, – сказала Хельвана.

Одна из ее спутниц дотронулась до рукава Хельваны.

– Да, конечно. Разумеется, мы прежде всего должны выразить тебе нашу вечную благодарность, – спокойно проговорила Хельвана. – Мы опять у тебя в долгу, о Корабль, который поет, и снова ничем не можем отблагодарить тебя за неоценимую опеку.

– Ну а если я скажу, что лишь случайно оказалась в этих местах, ты поверишь мне? – мягко спросила Хельва.

– Тогда мы будем надеяться, что не причинили тебе большого неудобства и не стали виновниками большого опоздания, – ответила та.

– Нет, не причинили, – сказала Хельва уже гораздо вежливее. Ей, как ни странно, вовсе не хотелось терять свою репутацию у монашек. – Я не опоздаю к месту своего назначения. – Поскольку на Регуле ее вообще не ждали, то лжи в этих словах не было. Теперь ей оставалось сделать еще несколько существенных заявлений. – Я попрошу Флот отменить состояние общей боевой тревоги, о чем распорядилась раньше. Объявлю об уничтожении…

Все взволновались, но Хельвана подняла руку и возгласы недовольства тут же смолкли.

– Пусть смерть не будет частью твоего послания. Просто сообщи, что с чрезвычайным положением мы разобрались сами, – сказала Хельвана с величайшим достоинством.

– Именно так и будет сказано, – серьезно отозвалась Хельва, хотя и знала, что Флот ей все равно придется проинформировать о том, что кольнари перестали существовать полностью и навсегда. – Если разрешите, то мне было бы спокойнее, если бы ваш спутниковый маяк был заменен. Прежний ваши незваные гости сбили с неба, так что нужна замена, дабы вас больше никто не беспокоил. – Сама Хельва отлично понимала, что, как только судьба кольнари станет известна, никто и никогда не захочет посетить Равель. – Могу ли я оказать вам эту помощь?

– На Веге-3 есть небольшая община нашего Круга, – ответила Хельвана. – Если бы ты была так добра и сообщила им, что… требуется заменить маяк, они взяли бы на себя и издержки, и установку. Мы не хотим затруднять тебя подобными мелочами.

– Для меня это не составило бы труда, но я проинформирую ваших сестер на Веге о вашей просьбе и о том, что вы пребываете в безопасности. Никто из нас никому ничего не должен, о мудрейшая и преславная Хельвана. Я снова окажусь здесь, если в том окажется нужда, как то уже было на Хлое. И довольно об этом.

– Да будет так, – ответила Хельвана, склоняя голову в знак покорности, тогда как остальные сестры что-то прошептали, видимо, в знак одобрения. Затем вся делегация последовала за Хельваной к двери шлюза, где Хельвана остановилась, строго наблюдая за знаками почтения, оказываемого другими женщинами консоли Хельвы. На эту церемонию ушло немало времени, так что последняя уже стала раздражаться. Она даже изменила режим снабжения своего организма питательными веществами с учетом недавнего стресса.

После того как Хельвана отвесила свой глубочайший поклон, она почему-то задержалась еще на минуту.

– Мы будем молиться за твоего умершего партнера, – сказала она, кивком головы указывая в сторону кабины Ниала. – И в утешение Бог да пошлет тебе нового спутника, который достойно займет место Ниала Пароллана.

Она вышла, оставив Хельву в состоянии полнейшего изумления, таком глубоком, что она даже на какое-то время лишилась дара речи.

– Это ж надо – молиться за меня! – рявкнул Ниал, входя в главный отсек.