Текст книги "Где старые кости лежат"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Наступила тишина. Наконец Мередит робко сказала:

– Урсула говорит, вы уже нашли скелет.

– Что? – Джексон круто развернулся к ней и прищурился. – Ах да, но это не Вульфрик. Возможно, кто-то из его подручных. Он вон там. Сходите взгляните, пока солнце не село.

Он зашагал прочь. Мередит и Урсула последовали за ним. Позади плелись Карен с Лабрадором. Карен внимательно слушала, что говорит Джексон, время от времени кивая в знак согласия, но не подавая реплик. Видимо, она привыкла молчать и не высовываться. Осторожно ступая по деревянным сходням, Мередит думала о Карен. Сразу видно, что Карен очень не уверена в себе. Жаль ее, от комплекса неполноценности избавиться трудно.

– Ну, вот и пришли! – сухо и деловито заявил Джексон, останавливаясь у прямоугольника, накрытого брезентом. – Карен, подними тот край!

Значит, он ее все-таки заметил, подумала Мередит.

Карен стремительно ринулась вперед и, нагнувшись, выдернула из земли ближайший к ней колышек. Они с Джексоном откинули брезентовую покрышку – и словно перенеслись в машине времени на тысячу, а то и больше лет назад. Древний саксонский воин снова увидел свет и воздух.

Их глазам предстало необычайное и, по мнению Мередит, жутковатое зрелище. Сначала она увидела высохшие, бесцветные, хрупкие кости стоп. Затем кости голеней, затем бедренные кости, расположенные слегка под углом. Видимо, воина похоронили на боку, с согнутыми коленями. Может быть, не успели вырыть достаточно длинную могилу и не сумели уложить его во весь рост. Затем таз, переломанные ребра и разрозненные кости предположительно левой руки. Кости правой руки перепутались с ребрами. И наконец, в тени, падавшей сверху, от угла раскопа, белел на удивление хорошо сохранившийся череп. Мередит увидела даже желтые зубы. Челюстная кость отпала и лежала сбоку. Пустые глазницы смотрели на зевак как-то враждебно. Мередит стало не по себе, как будто древний сакс мог выскочить из своей могилы и наказать их за то, что потревожили его покой.

Скелет настолько хорошо сохранился, что казался тенью живого человека. Вот сейчас, подумала Мередит, она поднимет голову и увидит его во всей красе! Древний воин стоит на земляном валу и следит за ними…

Видимо прочитав мысли Мередит, Урсула заметила:

– Он был довольно высокий, около метра восемьдесят. Левую плечевую кость отправили в лабораторию. У нас нет сомнений в том, что при жизни он был воином. Судя же по состоянию зубов, он был в расцвете лет – двадцати с чем-то. По обычаям саксов, покойника похоронили, накрыв щитом.

Мередит вздрогнула.

– А где щит? – спросила она, разглядывая останки.

– Послали на рентгеновское исследование и на консервацию. То есть, конечно, послали то, что сохранилось – умбон, железную серединную бляху и остатки металлической оковки. Сам же щит, скорее всего, делался из дерева и, конечно, полностью сгнил. Мы предполагаем, что рядом с покойником положили и его копье, но его уже не восстановить – съедено ржавчиной.

– Потрясающе… – тихо проговорила Мередит.

– Тогда представьте, каким должно быть захоронение Вульфрика! – воскликнул Джексон. – Какой богатый погребальный инвентарь может находиться в усыпальнице племенного вождя, которую до сих пор никто не обнаружил! Если бы ее нашли, сведения обязательно просочились бы в прессу. Невозможно выкопать сокровище незаметно ни для кого!

– Просто мурашки по коже, верно? – вдруг послышался сверху незнакомый голос, сопровождаемый хриплым, злобным смехом.

Вздрогнув от неожиданности, археологи вскинули головы. Наверху, в нескольких метрах над ними, стоял и разглядывал скелет весьма неприятного вида юнец в рваных джинсах, с бритой головой и множеством золотых серег в ушах.

«Ньюэйджевец!» – подумала Мередит с облегчением, утихомиривая неприятно екнувшее сердце и суеверную благоговейную дрожь.

– Не мешайте! Сюда нельзя! – закричал Джексон, багровея от гнева.

Юнец злорадно осклабился.

– А я и не мешаю. Мне просто нравится на него смотреть. Интересно – аж жуть берет!

– Ну да, конечно, интересно. – Урсула решила выступить в роли миротворца. – Но только для тех, кого, как меня, интересуют старые кости… Вас ведь, кажется, зовут Джо? – Она улыбнулась.

– Точно. – Джо сел на землю, скрестив ноги, – ни дать ни взять глумливый бесенок. – Ну, а тот, другой жмурик… Их что, правда закапывали с золотом и всем прочим?

Значит, он уже давно подслушивает их разговор, подумала Мередит, хмурясь. Неприятно!

– Мы ничего точно не знаем! – набычился Джексон. – Ради всего святого, нечего здесь бродить!

– Мы в свободной стране живем или как?

– Послушайте, если вы сломаете…

Урсула снова поспешила вмешаться:

– Пит обещал, что вы не станете мешать нашей работе! Вряд ли наши находки представляют для вас ценность. И потом, если даже мы что-нибудь и найдем, то не сумеем сразу определить, что это такое. Погребение древнее, ему больше тысячи лет. Вам от него все равно никакого толку.

Джо распрямил костлявые ноги и выпрямился во весь рост.

– Да не переживайте, на старые деньги и побрякушки мне плевать. Меня больше к костям тянет. Прямо как тебя, лапочка!

– Да, понятно!

Не обращая внимания на гневные взгляды Джексона, Урсула рассмеялась.

– Ну, тогда до скорого! – Джо махнул рукой и неторопливо, нога за ногу, зашагал в сторону лагеря.

– Паршивый кладбищенский воришка! – проворчал Джексон. – Не понимаю, почему Фелстоны не наймут адвоката и не выгонят захватчиков с холма? Что им мешает?

Урсула пожала плечами:

– Ты ведь знаешь Фелстонов. Они себе на уме: терпеть не могут, когда посторонние суют нос в их дела. Уверяют, что услуги адвоката им не по карману. Лично мне кажется, что деньги у них есть, только они жадничают. Зачем тратиться, если полиция может выгнать незваных гостей бесплатно?

– Если полицейские изволят сюда явиться! – выпалил Джексон. – Маркби меня успокаивал: мол, он считает, будто хиппи уедут сами через несколько дней. Через несколько дней! Неужели он не понимает, что какой-нибудь один паршивый некрофил за несколько дней может натворить массу бед! Если он начнет рыться тут самостоятельно…

Вдали послышался шум мотора и лязг тормозов. Прогудел клаксон. Обернувшись, все увидели микроавтобус, который двигался в сторону раскопок.

Урсула тронула Мередит за плечо:

– Ну, а теперь познакомьтесь…

Но, прежде чем она договорила, Карен громко выкрикнула:

– Это Дэн!

Глава 6

Рассказ Урсулы возбудил в Мередит любопытство. Ей очень хотелось поскорее познакомиться с Дэном Вуллардом, но она приказала себе сохранять спокойствие. Впрочем, невозможно было не признать: даже если бы она ничего о нем не знала, он все равно производил поразительное впечатление.

Большой и сильный, Дэн Вуллард чем-то неуловимо напоминал медведя. Мередит показалось, что Дэн Вуллард больше похож на лесоруба, чем на археолога. Да и наряд он выбрал соответствующий: клетчатая рубашка, джинсы, высокие шнурованные армейские ботинки. Он зашагал к ним, вопросительно подняв на ходу лохматые брови. Урсула, стоящая за спиной у Мередит, тихо представила его. Мередит протянула руку.

Дэн Вуллард ответил мощным рукопожатием.

– Рад познакомиться! – воскликнул он. – Сула уже обрадовала нас: сегодня вы составите ей компанию. Хотя в вагончике вполне уютно, я все равно волнуюсь, как вы останетесь здесь вдвоем. Эти… – он кивком указал на лагерь хиппи, – совершенно непредсказуемы. Судя по всему, у них там полным-полно наркотиков. Вдруг они обкурятся до чертиков и посреди ночи ворвутся к вам? В общем, если вам с Сулой хотя бы покажется, что вам грозит опасность, бегите отсюда, и как можно быстрее! Не пытайтесь с ними спорить.

– Дэн, да не суетись ты! – резко одернула его Урсула. – Ты сам ночевал здесь вчера, и ничего не случилось.

– Я и не говорю, что с вами обязательно что-то случится, но ведь все может быть! – Вуллард в упор посмотрел на Урсулу. – И потом, я мужчина, к тому же довольно крепкого сложения. Ну, а вы… с вами все по-другому.

– Мы отлично справимся! – заверила его Урсула.

Понаблюдав за Дэном с близкого расстояния, Мередит поняла, что первое впечатление бывает обманчивым. Внешне Дэн Вуллард казался человеком сильным. Да, безусловно, физически он вполне крепок. Но вот борода… Рот и подбородок у Вулларда какие-то вялые, безвольные. Интересно, подумала Мередит, известно ли ему об этом и не потому ли он отпустил бороду? Говорил он запальчиво, словно постоянно спорил с кем-то или обижался на кого-то. В чем дело? Мередит пока ничего не понимала.

Впрочем, с ней Вуллард держался вполне дружелюбно. Он повернулся к ней:

– Вижу, вы любуетесь нашим скелетом!

Джексон, от нетерпения притопывавший ногой, не выдержал:

– Давайте лучше поскорее накроем его! Скоро стемнеет и ничего не будет видно! Этот паршивец Джо опять ошивался здесь! Он все время подслушивает, вынюхивает и рыщет поблизости. Видимо, решил, что мы скоро найдем клад! Еще того не легче!

Дэн ссутулил плечи.

– Полегче, Иен. Сопляк не посмеет здесь рыскать, он ведь знает, что мы дежурим на раскопе. По крайней мере, – он снова покосился на Мередит и Урсулу, – я на это надеюсь.

Пока Вуллард и Джексон накрывали скелет брезентом, Урсула и Мередит вернулись к вагончику. За ними поплелась Карен, которая все время молча стояла на заднем плане, не сводя с Вулларда восхищенного взгляда.

У вагончика они увидели Рене, американка уже закончила работу и прибирала участок.

– Я вам не завидую! – бодро заявила она. – По-моему, дежурить по ночам – мужское дело!

– И ты туда же! – возмутилась Урсула. – Дэну тоже кажется, что наши соседи-хиппи поужинают галлюциногенными грибочками, а потом всей толпой сбегутся сюда и перевернут наш вагончик.

– А что, они могут! – живо отозвалась Рене.

– Да, Рене, ты умеешь утешить в трудную минуту!

Карен еле слышно и как-то униженно промямлила:

– Пойду заберу свои вещи, чтобы они вам не мешали.

Она поднялась по ступенькам и скрылась в вагончике. Мередит захотелось осмотреть место сегодняшней ночевки, и она последовала за Карен. Урсула осталась снаружи, она заговорила с Рене.

В вагончике, на первый взгляд, царил хаос. Присмотревшись, Мередит поняла, что здешний хаос, если можно так выразиться, хорошо организован. Львиную долю пространства занимали козлы, на которых лежали разложенные по кучкам обломки костей и глиняные черепки. Рядом с находками стоял облупленный эмалированный таз, наполненный мутной водой, здесь же лежала губка. Карен подвинула на край стопку этикеток, маркеры и клейкую ленту.

– Я сортирую находки, мою их, наклеиваю этикетки, – пояснила она, как бы извиняясь. – По-нашему, сижу «на керамике».

– Сложная работа.

– Не такая сложная, как скрупулезная. В раскопе я то и дело спотыкаюсь или налетаю на что-то. – Карен с жалким видом ссутулила плечи. – Вот и сегодня снова на что-то наступила, и Иен меня прогнал. Он определил меня сюда на вечное дежурство, потому что считает, что здесь от меня меньше вреда.

– Не огорчайтесь. Попозже он наверняка сменит гнев на милость. Судя по всему, он очень взвинчен из-за хиппи. Уверена, он сорвался на вас не со зла.

– Угу. – Карен повернулась к ней лицом, она прижимала к груди стопку бумаги. – Он не хочет, чтобы я принимала участие в раскопках. Все дело в нехватке рабочих рук, иначе он бы вообще не взял меня в экспедицию.

Смутившись и не зная, что ответить, Мередит пробормотала что-то неразборчивое.

– Он своего отношения не скрывает. И вы тоже сами все поймете, если побудете здесь подольше. А я ведь не нарочно все ломаю и порчу! Я так стараюсь! Но все на меня злятся, то есть все, кроме Дэна! Он всегда очень мил и любезен со мной, – тоскливо закончила Карен.

Мередит подумала: только этого не хватает! Вслух же она сказала:

– По-моему, сегодня мы проведем ночь вполне сносно.

Она тут же упрекнула себя за излишний оптимизм.

Обстановка в вагончике была поистине спартанской. К удобствам можно было причислить две раскладушки со спальными мешками, газовый походный обогреватель, жестяной чайничек и несколько разномастных кружек.

– Рене уверяет, что здесь полным-полно призраков, привидений. – Заметив, как удивилась Мередит, Карен покраснела. – Ох, извините за бестактность! Я сама так не считаю. Археологам не пристало верить в привидения, правда? Ведь мы и так постоянно тревожим покой мертвецов… Ну, мне пора.

Следом за Карен Мередит выбралась из вагончика, с трудом протиснувшись между козлами и раскладушкой, на которой лежали еще не разобранные находки. Для нее все эти фрагменты керамики походили друг на друга. На некоторых заметен был «елочный» узор, вдавленный ногтем. Один фрагмент, крупнее прочих, отложили в сторону. Если вглядеться, можно было различить довольно хорошо сохранившуюся фигурку из необожженной глины. Фрагмент выглядел – и, наверное, на самом деле был – примитивным.

Вагончик закачался, кто-то поднимался по ступенькам. Мередит повернулась к входу и увидела американку, Рене. Та стояла в дверном проеме, подбоченясь.

– Я за сумкой Карен! Она ее забыла. Она бы и голову свою забыла, не будь голова прикреплена к шее!

Мередит огляделась по сторонам и заметила в углу потертый холщовый рюкзак.

– Она?

– Да, спасибо. – Рене шагнула вперед, схватила рюкзак за лямки, но не ушла, а задумчиво посмотрела на Мередит. – Карен говорила с вами о Джексоне? – Рене не спрашивала, а утверждала. – Бедняжка не виновата, но, когда она здесь, она то и дело что-нибудь ломает или обрушивает. А все из-за него! Она его боится. Я-то не боюсь, потому что я гораздо крепче Карен. Она не способна за себя постоять. Приходится мне ее защищать. Она славная девочка.

– Да, – решительно сказала Мередит, – не сомневаюсь.

Рене пожала плечами:

– По-моему, у Джексона не все дома! Правда, моим мнением тут не особо интересуются…

– Карен сказала, – поспешила Мередит, ухватившись за последнюю фразу, – что, по вашему мнению, здесь бродят привидения!

Рене фыркнула:

– Скажем так: место здесь странное! Весь холм какой-то чудной. Как будто за тобой постоянно кто-то наблюдает… Трудно объяснить.

– Раз вам с Карен здесь так плохо, почему вы остаетесь?

– Мы приехали на полевую практику. Такие экспедиции, знаете ли, бывают не часто! Мы с ней по-настоящему обрадовались, когда нас сюда взяли. Но разве приятно, когда на тебя постоянно орут? От Иена только и слышно: «Вульфрик, Вульфрик!» Ничего, скоро вы сама во всем разберетесь!

Рене ушла так же неожиданно, как и появилась, и ее место почти сразу заняла Урсула. Лицо у нее раскраснелось, она не скрывала досады.

– Какой Дэн дурак! Что с нами может случиться?

– Надеюсь, ничего! – осторожно ответила Мередит.

Интересно, всегда ли у археологов такие напряженные отношения? И как они при этом ухитряются еще и работать?

– Вот именно! Чего шуметь, вчера ночью с ним ведь ничего не случилось! Все уезжают.

Шум снаружи подтвердил ее слова. Мередит подошла к двери и высунула голову наружу. Карен и Рене уже уехали, Джексон тронулся с места, Дэн садился в свой микроавтобус. Заметив фигуру на пороге, он остановился. Но, узнав Мередит, махнул ей рукой на прощание и сел в машину. Мередит махнула в ответ. Конечно, Дэн рассчитывал увидеть не ее. Мередит еще долго стояла на пороге и смотрела ему вслед.

Глава 7

Урсула зажгла керосиновую лампу: в вагончике стремительно темнело. Пока Мередит стояла на пороге, Урсула успела распаковать привезенную с собой картонную коробку. Она расставляла на козлах банки с консервированным супом и фасолью.

– Извините за примитивное угощение, но все-таки хоть какой-то ужин! Еще я захватила булочки, сыр и ветчину.

– Для меня супа с булочкой вполне достаточно. Днем вы меня просто обкормили!

– Нам ведь надо как-то убить вечер, так почему бы и не поесть? – Урсула склонилась над газовой плиткой.

– Чем вам помочь?

– Да ничем. Где-то есть радиоприемник, правда, ловится здесь неважно. Значит, вам удалось переговорить с вашим бойфрендом-полицейским?

– Пожалуйста, очень прошу, перестаньте называть его моим бойфрендом. Мы с ним просто друзья. Мы и видимся-то редко!

Мередит тут же пожалела, что сорвалась, но ей надоело, что все окружающие неверно оценивают их с Аланом дружбу. Наверное, так происходит потому, что ни Алан, ни сама Мередит так до конца и не разобрались в своих чувствах и не выяснили отношений.

Она села на койку и, подтянув к себе колени, обхватила их руками.

– К сожалению, Алан отнесся к моему рассказу не очень доверчиво. Он считает, что Натали рано или поздно объявится сама, когда остынет и простит мужа. И потом, там не его участок. Алан назвал случившееся обычной семейной ссорой. Никто не обращался в полицию и не заявлял об исчезновении Натали. Миссис Солтер, будь у нее какие-то сомнения, могла бы пойти к Алану, ведь она живет как раз в Бамфорде, но она никуда не ходила. Дэн не показался мне озабоченным. Я знаю, Урсула, вы очень встревожены, но, видите ли, после беседы с Аланом…

– Думаете, я сама себя накручиваю? Что ж, я вас не виню. Томатный суп будете? – Урсула подняла банку. – Я и сама все время твержу себе, что я все придумала. Но обстановка все больше накаляется. Все недоумевают, что случилось. Дэна уже перестали спрашивать, где Натали. Все как будто боятся заговаривать о ней.

– Расскажите о Карен.

Урсула круто развернулась лицом к Мередит. В руке она сжимала консервный нож.

– Почему вдруг о Карен?

– Она такая робкая… Пожаловалась, что ее выгнали из раскопа и посадили здесь, подальше от греха. Она наклеивает этикетки и моет черепки. Кажется, ей очень нравится Дэн.

– Тоже мне новости! – рассердилась Урсула. – Она в него по уши влюблена. И мне ее жаль. В других отношениях она просто умница. У нее прекрасное образование, в магистратуре она училась в Америке. Там она познакомилась с Рене, и они решили летом поработать в поле в Англии. «Элсворт траст» охотно дал им стипендию. Беда в том, что у Карен руки растут не из того места, и Иену это надоело.

– Но ведь он не возражает против того, чтобы она сидела здесь! – Мередит показала на козлы, заваленные черепками.

– Да, если она не свалит все на пол, что вполне возможно! Черт бы побрал эту открывалку! Что с ней такое? – Урсула удвоила усилия и, задыхаясь, проговорила: – Иен сам все и портит. Следит за бедной Карен, как коршун, постоянно ждет, что она что-нибудь сделает не так. Естественно, так и происходит. Стоит ей в чем-нибудь ошибиться, как он набрасывается на нее и отчитывает при всех. Я уже сделала ему замечание. Эта экспедиция очень важна для Иена. Он вбил себе в голову, что здесь находится захоронение Вульфрика. По-моему, всем пойдет на пользу, если он расслабится. Когда общая обстановка разрядится – скажем, хиппи уедут, а Натали найдется, – все успокоятся, и Карен тоже не будет такой неуклюжей. Она очень впечатлительная.

– И тревожится за Дэна?

– Наверное. – Урсула нахмурилась. – Надеюсь, она не завела с ним роман… то есть не роман, а… допустим, он поставил на мне крест и решил поискать другую жилетку, в которую можно поплакаться. Карен с ним не справится. Дэн непростой человек, а Карен… ну, вы меня понимаете… совершенно не разбирается в мужчинах. Вряд ли у нее когда-нибудь был приятель. – Урсула фыркнула. – Ну да, вы можете сказать: уж кто бы говорил! Как выяснилось, я и сама не очень-то хорошо разбираюсь в мужчинах… Кстати, что вы думаете о Дэне?

– Я его совсем не знаю и пока не составила определенного мнения. Внешне производит благоприятное впечатление. Хорошо воспитан. Могу понять…

Мередит неуклюже осеклась.

– Почему я в него влюбилась, вы хотели сказать? Да, и я тоже могу себя понять… иногда. Когда у него хорошее настроение, он просто душа общества. Но когда ему что-то не по нраву, он делается просто невыносимым. Бог знает почему, убежден, будто весь мир против него! Кстати, в благотворительном фонде, где мы с ним оба состоим, Дэна очень высоко ценят. Похоже, когда теперешний директор выйдет на пенсию, члены правления порекомендуют Дэна на его место.

– Значит, ему следует соблюдать особую осторожность во всем, что касается его личной жизни. В таких организациях особенно заботятся о хорошей репутации.

Урсула наклонилась вперед, глаза ее засверкали.

– Вот именно! Понимаете, Мередит, у меня нет никаких доказательств, которые я могла бы предъявить вашему мистеру Маркби, но я кожей чувствую: происходит что-то странное! Возможно, Натали узнала обо мне и закатила скандал… Она на такое вполне способна. Допустим, Дэн, выйдя из себя, схватил что-то тяжелое, например пресс-папье, и ударил ее… или толкнул, а она упала и ударилась головой! Он испугался и попытался спрятать труп. Притворился, будто ничего не случилось. Сказал всем, что Натали уехала к матери. Конечно, в его рассказе есть изъяны, потому что он не отъявленный преступник! Но он действительно иногда искажает истину…

– Но тогда где же труп? – возразила Мередит. – Или, может, вы заметили следы раскопок у него на заднем дворе?

– Задний двор у него заасфальтирован. Там есть только узкая полоска земли, на которой стоят кадки с полузасохшими кустиками. Ни Дэн, ни Натали садоводством не увлекаются. И потом, даже если бы там была земля, вряд ли он стал бы в ней рыться. Соседи сразу заметили бы что-то подозрительное. На их улице типовая застройка, окна соседей выходят к ним на задний двор.

– Он что, распилил труп и вывозил его по кусочкам в целлофановых пакетах? – Мередит поморщилась. – Извините за натурализм, но в городе не так-то просто избавиться от трупа. Где-нибудь в глуши, в деревне – еще может быть. Если позволите, у меня появилась такая версия… скорее не версия, а соображение по поводу. Возможно – только возможно! – с Натали что-то случилось уже после того, как она сбежала из дома. Вот почему она до сих пор не вернулась. По-моему, либо вам, либо Джексону пора посоветовать Дэну официально заявить о пропаже жены.

– Жива Натали или мертва, – нетерпеливо возразила Урсула, – ее обязательно найдут, если она на самом деле исчезла! Но мне почему-то кажется… причем кажется все сильнее… что она мертва, а Дэн… Ах ты, чтоб тебя! – Последний крик сопровождался бульканьем, Урсула дернулась назад, и полуоткрытая банка с томатным супом покатилась по столу, расплескивая во все стороны красную жижу.

Мередит вовремя подхватила банку, не дав ей упасть, а Урсула взяла тряпку и принялась спешно протирать все поверхности: алое пятно растекалось по столешнице, проникая во все трещины и дыры. Еще немного – и невозможно будет ни к чему притронуться, не оставив после себя кровавых отпечатков! В вагончике распространился сладковатый запах консервированного томатного супа.

Вдруг в дверь громко постучали.

Обе перестали вытирать стол и испуганно переглянулись. Мередит поднялась на колени и выглянула в пыльное окошко. У входа маячили две темные фигуры, неразличимые в сумерках: одна высокая и косматая, а вторая – Мередит показалось, что она закутана во что-то струящееся, вроде занавесок. На заднем плане чернел раскоп, похожий на паутину. Могилу со скелетом из-за темноты уже невозможно было разглядеть. Мередит сглотнула подступивший к горлу ком и постаралась отогнать суеверный страх.

– Гости! – Она надеялась, что ее голос звучит как обычно. – Я их впущу.

– Мы из лагеря! Пришли от всех! – произнес голос во мраке, когда она открыла дверь. Две фигуры оказались людьми из плоти и крови, но их слова прозвучали как-то зловеще.

Вагончик угрожающе скрипел и качался, пока гости взбирались по ступенькам. Первым порог переступил мужчина, одетый в старый свитер ажурной вязки и вельветовые брюки. За ним шагала женщина в длинной юбке с грязным подолом и, как с удивлением заметила Мередит, грубых рабочих ботинках. Волосы у обоих были примерно одной длины – до плеч. Голову мужчины украшала зеленоватая шляпа. Его лицо обросло всклокоченной бородой. Гости осторожно обошли зловещее красное пятно на полу. Ни один из них не спросил, что тут случилось.

Урсула встала, чтобы поздороваться, ее внешний вид производил сильное впечатление. Ладони запятнаны чем-то алым, кисти рук испещрены ужасными порезами…

– Мередит, познакомьтесь с Питом и Анной! Садитесь, пожалуйста. Извините за беспорядок.

– Вы что, порезались? – сухо поинтересовалась гостья, которую Урсула назвала Анной. – У нас имеется аптечка первой помощи.

Урсула объяснила, в чем дело, и, кивнув, гости сели на койку напротив. Они расположились бок о бок и внимательно посмотрели на Мередит. Их одежда безнадежно пропиталась дымом костра; специфический запах начал проникать и в вагончик, забивая сладковатый аромат консервированного супа. Девица держалась очень самоуверенно и слегка агрессивно. Ее спутник казался более деликатным.

– Приятно познакомиться, – сказала Мередит, не вполне понимая, чего от нее ждут.

– Мы пришли проверить, все ли у вас в порядке. Кроме того, мы обсудили сложившуюся ситуацию и хотим кое-что прояснить.

Голос у девицы оказался громким, а выговор свидетельствовал о том, что она получила хорошее образование.

Гости переглянулись, слово взял Пит:

– Мы уважаем ваш труд и не собираемся вам мешать. Вас беспокоит Джо, но он не имел в виду ничего дурного. Он ни к чему не прикоснется. Он все понимает.

– Правда? – недоверчиво переспросила Урсула.

– Мы никому не мешаем жить! – отрывисто и резко заявила Анна. – А в ответ ждем, чтобы и нам тоже не мешали жить! Джо правила знает. Мы хотели довести это до вашего сведения.

– Джо давно с вами путешествует? – спросила Мередит.

Гости снова переглянулись.

– Недавно, – ответил Пит.

– Откуда он взялся?

Видимо, она проявила неуместную назойливость: гости напряглись.

– Таких вопросов мы никому не задаем, – сухо ответила Анна.

– Не важно, откуда кто взялся, – добавил Пит. – И куда кто направляется. Не в этом цель. Нас объединяет вера в матушку-землю. Она сменяет времена года и направляет нашу жизнь.

Мередит решила, что не стоит втягиваться в спор о цели жизни или роли матери-земли. В поисках поддержки она посмотрела на Урсулу.

Урсула нарушила неловкое молчание, предложив:

– Хотите поужинать с нами? У меня есть еще банки с консервами; обещаю, что больше я ничего не опрокину и не разолью. Добро пожаловать!

Может быть, гости восприняли ее слова как намек на то, что пора уходить, а может, и в самом деле не хотели оставаться. Судя по всему, они придерживались не слишком высокого мнения о кулинарных способностях Урсулы. Оба встали и хором ответили:

– Нет, спасибо. Нам пора возвращаться.

На пороге Пит обернулся и повторил:

– Не бойтесь Джо.

– Не упадите в раскоп, – предупредила Урсула. – Там можно ногу сломать или еще что-нибудь.

– Спокойной ночи! – снова в унисон ответили гости и ушли.

Мередит пожала плечами:

– А что? Вполне светский визит.

Урсула прикусила губу:

– Как по-вашему, они слышали, о чем мы сейчас говорили?

– Если и слышали, то не подали виду. Видимо, их действительно не интересует, что творится за пределами их общины.

– Дэн наверняка сказал бы, – задумчиво проговорила Урсула, – что они приходили на разведку. Проверить, кто сегодня дежурит на раскопках.

– Теперь им все известно, – ответила Мередит. – Сегодня здесь дежурим мы.

Брайан Фелстон наблюдал за дядей, стоя на пороге кухни. Их ферму построили в двадцатых годах, значит, она не считалась старинной. Дом не поражал красотой. Да и они, двое обитателей, никак не стремились к домашнему уюту и комфорту. Все говорило о том, что здесь живут два холостяка, которые занимаются тяжелой физической работой. Стены украшали две репродукции: выцветшая черно-белая картина «Руфь и Наоми» и портрет Уинстона Черчилля. Когда-то давным-давно в припадке патриотизма Лайонел вырезал портрет из журнала и вставил в рамку. Ни подушек, ни ковриков, ни ваз с цветами; лишь несколько старых вышивок, сделанных давным-давно матерью Брайана, когда они с отцом еще жили здесь. Все мало-мальски красивое сделала она.

Брайан не слишком хорошо помнил маму. Она ушла, когда ему исполнилось четырнадцать. В один далеко не прекрасный день надела шляпку, пальто и вышла за дверь. Хотя без мамы было плохо, Брайан ни в чем ее не винил. Жизнь у нее была собачья. Брайан прекрасно понимал, почему она ушла. Иногда он чувствовал виноватым себя. Будь он старше, он мог бы ей помочь – поддержать, как-то защитить. Но он тогда был еще мальчишкой; пока он бездельничал, она надрывалась… Правильно она сделала, что ушла!

Глядя на дядю, Брайан думал, что в их вполне заурядной, современной кухне Лайонел кажется выходцем из позапрошлого века. Сидя за простым сосновым столом, старик читал при свете лампы в стиле ар-деко, купленной еще матерью Брайана. Лампочка в патроне тусклая, а другого источника света в кухне нет. В сумерках в доме тоже сделалось темно. Во мраке плечи старика будто окутало черным плащом; по лицу прыгали разноцветные пятна, отбрасываемые ярким стеклянным абажуром. Лайонел как будто находился на необитаемом островке, отрезанный и от нынешнего времени, и от пространства.

Сегодня старик читал не Библию, а толстый том викторианских проповедей. На зрение он до сих пор не жаловался. Даже при таком слабом освещении ему не нужны были очки; он водил по строчкам пальцами и беззвучно шевелил губами, складывая слова. И не из-за малограмотности. Брайан знал, что дяде нравится высокопарный стиль, он наслаждается старинными словами и яркими образами.

Телевизор у них имелся, но старик никогда его не смотрел, убежденный, что по телевизору не показывают ничего, кроме полуголых скачущих женщин. Один раз Брайан уговорил дядю посмотреть прогноз погоды, но все кончилось неудачно, потому что метеорологом оказалась женщина. И вообще, сказал Лайонел, зачем ему прогноз? Он и без всякого телевизора, взглянув на небо, определял, какая завтра будет погода.

Многие считали Лайонела старым чудаком, у которого не все дома. Многие, но только не Брайан. Он знал, что дядя – отличный фермер, который ни от кого не ждет помощи и до сих пор сам справляется со всей работой. Брайан привык к такой жизни. С самого детства он слушал поучения Лайонела, сурово порицавшего плотские удовольствия. Все равно они только осложняют жизнь, особенно сейчас. Знал бы старик…

По лбу Брайана стекла струйка пота. Неожиданно он обиделся – неизвестно на кого. Разве он не имеет права жить по-своему? Разве не имеет права на счастье? Почему все его надежды вызывают гневные отповеди старика?

Неслышно ступая, он прошел за спинкой дядиного стула. Старик не поднял головы. Брайан вышел в сени, где они держали верхнюю одежду и сапоги, переобулся в шнурованные ботинки, в которых выходил на двор, и нагнулся завязать шнурки. Потом надел теплую куртку и потянулся за фонариком, висящим на крюке. Но едва он притронулся к фонарику, из кухни послышался резкий дядин голос: